Ясный полдень, исполнили мы совместно просьбу благородную, Вася и продолжил воодушевленный.
– В день, означенный для встречи, собрался я, пиджачок выходной надел, джинсы новые, супругу прихватил, чтобы помогла удержаться от соблазна чего купить лишнего, знаю по опыту, втюривать будут чего-нибудь, опыт был, халявы просто так не бывает. Дальше было именно так, как я предполагал втюривали, да так умно, складно, толково и грамотно, что ты брат вмиг бы изменил своё мнение про учиться надо. Научились, поверь мне, да так складно и ловко, что приобрели ряд товарищей- участников акции неплохое вполне кресло массажное и за вполне приличные деньги. Разыграли как по нотам, и призы через компьютер два человека из нашей группы выиграли из почти двух тысяч по России, нам сказали, что презентации по стране сегодня одновременно идут, и викторины разыгрывали и подарки просто так дарили, Ё-Моё, братан! Даже я сам поддался было на провокацию, вроде опытный и неверующий в чудеса, а поддался. Представляешь, вываливают на стол спец. приз, подарок, 30-ти процентная скидка на это массажное кресло, плюс ручной массажёр, плюс комплект из двух подушек и одеяло из шерсти австралийской овцы и выкликают счастливого обладателя, и представляешь, это я оказался счастливчиком. Не в силах сдержать улыбку счастья, мчу к сцене, жму руку ведущему, он меня поздравляет, аплодисменты, завистливые вздохи, поздравления… Отводят меня с моей дражайщей половиной, которая тоже вне себя от привалившего счастья к юной леди- помощнице, та из себя вся тоже за нас радостная и говорит мне с огромным уважением, типа, взять приз можно только в комплекте… Представляешь, дружище, как мгновенно отрезвило меня её сообщение, ну как серпом по одному месту. Мгновенно сообразил я враз искалеченным умищем своим, что не светит мне халява, 120 тыщ за кресло всё равно обязан вынуть и заплатить, и что игра это, игра, грамотно рассчитанный ход ведущего и иже присных. Понятное дело, отказываюсь, леди- охмуритель начинает уговаривать, типа, да вы подумайте, в рассрочку для вас и для вашего же здоровья и счастья ежедневного. Да вы такой импозантный в костюме приличном, а это пиджак от моего любимого Синара, да и парфюм у вас замечательный, да что для вас четыре тыщи кредита в месяц. И т.д. и т.п., но не поддаюсь, кремень! Обидно, знаешь ли, разочаровываться, от мгновенного счастья к мгновенному разочарованию, блин, а ведь как близко было это счастье. Давай ка еще накатим, брат, никому не советую и тебе тем более, на подобное нарываться. Ну, да ладно, всё равно не зря пришли, дважды на кресле потренировался бесплатно, да и по подарку получили, по видео регистратору для автомобиля… Так- то вот, а ты говоришь учиться надо! Торговать, конечно, не новые мостовые строить, научились, ох как научились нашему брату мозги парить, не чета нам с тобой!!!…
31. Про «Богему» \ рассказ пенсионера\
Были мы как-то на днях на Богеме. Заметьте, я про спектакль в нашем оперном говорю, а не про богемное времяпровождение , которое как-то ненароком с этим определением связано. Для полноты картины добавлю, кто вдруг запамятовал, богема – с давних времен такой образ жизни, который объединяет бедных представителей сферы искусств. Им почти впроголодь живется, никто их труды не ценит, не покупает их произведения, вот они, бедолаги, и влачат свое непростое существование в таких сложных условиях. При этом, заметьте, никто не стремится типа вагончики разгрузить, или дрова нарубить в соседнем доме, нет, все мысли о поэзии, живописи, музыке и литературе, короче, трудновато жили. С течением времени эта формулировка несколько изменилась в мнении обывателей, типа, богема- это люди искусства, все крутые и богатые, доступ туда простым гражданам заказан. Короче, хотите окунуться в истоки значения слова «Богема», посетите одноименную оперу г. Д. Пуччини и сами всё поймете, причем лучше по пенсионным удостоверениям, так дешевле. Собственно, понимать то особо нечего, постановка старая, еще постановщики не выебывались над зрителями, больше о музыке думали, вот и представьте, живут себе пара неудачников в сфере искусства, поэт и художник где-то в холодной парижской мансарде времен оных ещё. Всем должны, голодные и непризнанные гении, лепят себе своё высокое искусство и,
заметьте, никого не критикуют, ни правительство или ещё кого, не до критики , им бы, братаны, до кисти и мольберта или до пера с бумагой только дорваться, вот высшее счастье богемных людей. Ну, живут себе и живут, а что в Париже не жить, скажет какой чудак из сибирской провинции, и будет прав с позиции своей, Париж стоит того, чтобы жить в нем пусть и впроголодь, хотя сами парижане об этом соображении стороннего наблюдателя и не догадываются даже. Но вернемся к опере. Приходят в гости к нашим гениям ещё пара таких же непризнанных, один , слава богу выпить и закусить принес, слово за слово, в смысле ария за арией, и не только сольно, но и сообща чего поют, опера на итальянском, но с видеопереводом, в итоге из текста перевода их стараний вокальных на верхотуре сцены ясно вырисовывается, что выпив и малость согревшись, парням и погулять охота. На улице канун Рождества, праздник значит. Вот и собрались они в тусовках праздничных на парижских улочках поохотиться, глядишь, какое удовольствие получат, на халяву естественно, денег то нет ни у кого. Попели, попели, да и двинулись, двигаться то лучше, чем мерзнуть у холодной печурки, которую никакой высокой поэзией особо не растопишь и не разогреешь. Один, правда, поэт наш, чуть замешкался, якобы мысль поэтическую дописать надо в нетленку будущую и тут ему счастье привалило. Девушка соседка случайно якобы к нему заглянула, типа свечу зажечь понадобилось, за помощью обратилась. Ясный полдень, любовь у них мгновенная случилась, страсть даже, у французов без страсти не бывает , Рудольф наш поэт тут же и объяснился с симпатичной соседкой по имени Мими. Дальше, надеюсь, все понимают, все достаточно просто. Подвалили они к своим друзьям, изловчились за счет одного богатого чудака, у которого в содержанках была бывшая пассия нашего художника, добавить по части выпить, увели у него из под носа нашу бывшую, и пошла поехала любовь- морковь. Однако не долго веревочка любовная вилась, как и положено в приличной опере, начались определенные разногласия в любовных идиллиях, то один гений свою любовь бросит, то другая подруга своего художника приревнует, у них там в Париже в те времена всё непросто было. Ну, не по – нашему, как- то всё наперекосяк здравому смыслу. Блин, а тут ещё беда, Мими наша совсем до ручки дошла, заболела сильно, а Рудольфа любит, который, чудило, её приревновал, или я путаю, художник свою приревновал, или она его, короче, клубок запутанный, а как распутать никто не знает. А что вы хотите, у нас в советское время и партком и профком вмешивались, да и семья могла накостылять кому нерадивому за невежливое с дамой обращение. В финале наша Мими, невзирая на все попытки помочь по медицинской части и новые уверения нашего Рудольфа в очередном приступе любви, блин, умирает, таки, прямо на руках Рудольфа. Все плачут, зрителю тоже Мими жалко, тут и музыка печальная своё дело делает, артисты поют, заливаются от горя и отчаяния, а Мими бедная отошла в мир иной и отдыхает от этой богемной жизни на руках безутешного любовника. Опять же, думает зритель, где ж ты поэт бестолковый раньше был, думал то чем. Поздно, батенька, увы…
Вот и вся опера, главный вывод сделал я, богемная жизнь того периода не совсем уж хороша, хотя как посмотреть, Париж, я слышал или читал в какой книге, стоит даже мессы, однако, о чем эта фраза я так и не понял…
32. Про Надю Квартирантку.
Сидим с Васей моим другом наиближайшим, выпиваем мало-помалу, да и беседу не спеша ведем. Всё как обычно, беседа неспешная, за жизнь всё беседуем, как сейчас стало, как было раньше, как говорится, хода нет, ходи с бубей. О чем ещё толковать двум взрослым людям, пережившим многое и повидавшим немало. Есть что сравнивать, вот и делимся наболевшим или своим понятийным по любому поводу. А сегодня тема нашей вполне светской беседы- квартирный вопрос. С большим воодушевлением вспоминаем ратные подвиги на поприще борьбы за квартирную тему, в советское время это, безусловно, была самая главная проблема в любой, особенно молодой семье. Вася мне про свои подвиги загнул, маэстро добрым словом вспомнил, я Арнольда Михайловича Каца имею в виду, он делал всё возможное и невозможное, чтобы дать жильё музыкантам оркестра. Вот Вася и сподобился, благодаря маэстро, замечательному дирижёру и человеку. Выпили за маэстро, само собой! Я тут же добавил историю, как в канун юбилея оркестра решил в мэрии вопрос о выделении ему новой квартиры, однако наш великий и простой отказался, не захотели они с любимой нами Сильвией Натановной менять устоявшийся образ жизни. Никак не смогли мы маэстро переубедить и отдали новую квартиру концертмейстеру оркестра. Опять с Васей выпили за твердость характера и скромность нашего маэстро, для которого ничего важнее музыки и оркестра не было. Наступила моя очередь, я тоже поделился своим вариантом получения жилья от завода им. Чкалова, где в то время трудился. Был я в очереди молодых специалистов, это и помогло. Однако, чуть было не выкинули из очереди, жил тогда в примаках у тёщи, типа хватало метров на мою долю, нечего претендовать, условия проживания приемлемые. Принес справку, что тесть кандидат наук и ему полагаются лишние метры и мне соответственно не хватает до нормы. Прокатило. Получил с грехом пополам двушку в старом доме, ремонт сделали, стали жить поживать, счастье неописуемое. Потом в филармонии, мэрия трёшку выделила, жизнь совсем наладилась. Сейчас всё по-другому, деньги есть- покупай квартиру, бери ипотеку и живи. В наше время и при деньгах всё непросто было. Накатили с другом и за мой чкаловский вариант, заодно пожалели тех, кто долго ждал и кто не дождался очереди, так и проживал то в общежитие, то комнату или квартиру снимал. Стоп, говорю я Васе, навеяло, давай- ка я расскажу тебе одну любопытную историю про съем квартиры. Случилось так, что когда наши дети стали взрослыми, сумели мы приобрести квартиру для нашей дочери, поднакопили, заняли, вот и появилась у неё однокомнатная квартирка. Потом она переехала в квартиру мужа, родили там внучка нам Сему, а в означенную однёшку вселился наш сын Женя, будучи уже артистом театра "Глобус". Живем, поживаем, добра наживаем. И случилась тут одна презабавная и поучительная история. Появился у нас в филармонии очередной творческий коллектив, Ансамбль солистов «Камерата», под художественным руководством маэстро, само собой. Ищем администратора коллективу. И вот однажды сам маэстро приводит ко мне в кабинет некую молодую леди, с виду вполне ничего особенного, но в огромной шляпе, что и глаза сразу не разглядеть, и рекомендует принять на вакантную должность. Где он её откопал, одному богу известно, особо я и не стал выяснять, сам маэстро рекомендует, а он для меня круче любого авторитета. Поговорил с претенденткой, то-сё, анкетные данные, семейное положение, любит ли музыку, понимает ли куда пришла, вижу не наш человек, попросту не канает девушка на должность, но сам маэстро… Да и шляпа широкополая на пол-лица заинтересовала, ну вы понимаете. Отправляю в отдел кадров, даю нужную команду, через некоторое время приносят приказ, подписываю, идите, мол, трудитесь! А она мне просьбу, не могу ли помочь с жильем временно, на недельку, у неё у мамы какие-то напряги с квартирой, и ей бы недельку где перекантоваться. И есть, говорит спонсор, кто заплатит, помогите только. Тут и маэстро присоединяется, помочь просит новому сотруднику. А у нас как-раз Женька с театром уехал на гастроли, и квартирка та самая соответственно пустует временно. Как раз через недельку и вернется. Ну, думаю, удачно все складывается, как не помочь сотруднику филармонии любимой, маэстро к тому же… Умудрился как-то и с Женькой согласовать, оговорили и цену, весьма символическую, чего там, для родного филармонического человека. Привел, ключи выдал, живите и работайте на благо, так сказать, неделя у вас есть. Договор никакой не оформляли, расписку не давала, аванс мы тоже не просили. Приступила наша леди камератка к службе, вы бы эту комедию видели. Мало того, что она от нашей жизни филармонической весьма далека была, она и вела себя странно. Приходила на работу всегда в сопровождении мамы, похоже, тоже немного ебнутой, яблоня от яблони, сказал бы друг Солодкин, мама шляпу не носила, но практически всюду сопровождала свою дочечку и терпеливо ждала под дверью кабинета, где та обсуждала с кем надо насущные вопросы жизнедеятельности коллектива. Как выяснили наши любознательные филармонические сотрудницы, опасалась маманя как бы не обидели её дочурку музыканты раскомплексованные, не оттрахали без её маманиной защиты. Смех и грех, ей богу. Так и прошла неделя в сопровождении нервной мамани и странном поведении нашей героини в широкополой шляпе. Перед приездом сына звоню на квартиру предупредить об освобождении жилья, молчит телефон, никто трубку не берет. Интересуюсь у маэстро, не в курсе ли где его протеже время проводит, нет, говорит, не в курсе, сам потерял, увольняйте месье директор леди широкополую, не наш человек совсем, пардон примите за то, что поспособствовал. И начал я эту леди распиздяйку искать –выискивать и из квартиры выселять. Как в той сказке про петушка и лисичку, помнишь, Васе говорю. Конечно помню. Это когда зайчик, обладатель отдельной избушки, завел себе подружку- лисичку, даму в широпополой рыжей поди шляпе, порезвился с ней сколь мог, а она его из хаты и поперла. Точно, говорю, так и было. Промучились мы с Женькой неделю не меньше, уговаривая и выселяя девицу из Женькиной квартиры. Приходилось пару раз под дверью стоять, уговоры-переговоры вести, не уходит и всё тут. Аренду не платит, об этом и не заикаемся, готовы приплатить только бы ушла, нет говорит, у мамани проблемы, мне, типа, пожить ещё немного надо. Ладно, говорим, в квартиру то впусти хозяина, вещи какие забрать, ни в какую, дверь не открывает, в молчанку ушла, что делать не знаем, может припадок какой у неё «болезной» случился. Уж и в суд грозимся, и дверь ломать, кары небесные призываем, ничего не помогает. Посылает нас лисичка- сестричка куда подальше из нашей квартиры, слов нет, одни междометья! Смотрю на друга Васю, тому поплохело даже, глаза потемнели, сердится, переживает за меня. Стоп, себе говорю, выпить Васе надо. И выпили, само собой. Полегчало малость моему другу, улыбаться начал, смеётся даже над незадачливыми арендодателями. Только и выговорить сумел пару слов любимых- вот блядь какая! Ну, точно Блядь! Может она таким образом квартирку то для всяческих блядских дел и сняла, для спонсора своего? Интересный метод съёма жилья! Чем кончилось-то, спрашивает. Чем, чем, отвечаю, ушла однажды поутру, переиграла засаду нашу, слава богу, квартиру не угробила. Заехал наш сынок опять в своё жильё и попросил больше на эту тему не экспериментировать с леди широкополыми, да я сам зарекся, ясный полдень. И больше мы ни шляпу эту, ни маманю нервную ни разу и не видели, Может , она шляпу поменяла, да мы и не приглядывались, ушла и ушла, туда ей и дорога. Такие, брат, дела! Что и больше никогда не виделись? Не может быть, что не виделись, должна же быть финальная точка в этой душещипательной истории. Смотрю на Васю и думаю, надо же, простой музыкант, хоть и заслужЁнный, а как глубоко мыслит, как какой-нибудь основоположник марксистско- ленинского учения о счастливой жизни. Ты, брат- голова, была, конечно, ещё однажды встреча. Представь, через много лет, звонит мне одна леди и говорит, что она та самая Надя- квартирантка, помню ли я её, ещё бы не помнить, умру, но не забуду, и приглашает меня на презентацию чего-то в стекляшке в Первомайском сквере с фуршетом. Ты не поверишь, захотелось мне этой широкополой шляпе в глаза бестыжие взглянуть. Пришёл, презентация, как презентация, знакомых встретил, и фуршет был, и квартирантка моя, леди шляпная тут как тут, улыбается, блядь. Поговорили. Что же ты так со мной некрасиво поступила, спрашиваю? Сам в глаза смотрю, пытаюсь что-то в них уловить. Нет, брат, ни льдинки, ни смешинки, отсутствие всякого присутствия. Улыбается в ответ, не колется, забудем, говорит, молодая была, глупая! Накатил я ещё немного, на халяву кто откажется, да и ушёл восвояси, унеся в себе и несуразный ответ и горечь от человеческой подлости. Вот с этих пор и не встречались. Разными дорогами идем, очевидно!
33.Про Германию симфоническую.
Выпала мне халява, братцы мои, в приличном возрасте прокатиться по Германии. Аж две недели длился этот прокат, да ещё и вместе с симфоническим оркестром нашим. Который, понятное дело, свои гастроли проводил, а я так просто при оркестре, как раньше товарищи из соответствующих контор, пятым фаготом прикидывался. Представьте себе, две недели и никакой ответственности, бля, повезло. При этом вся работа тяжелая, это когда чемодан в номер отеля затащить, или обратно, когда из отеля в автобус. А в остальное время, практически, тяжелее рюмки не поднимал, во как! Думаю, вы догадались сами, что в этом жанре поднятия рюмок я был вполне на высоте, а то, работа знакомая, упражнение для руки вполне отрепетированные, да и публика вокруг, с кем накатывал, оказалась тоже правильная, практически в унисон по понятиям определенным. Однако, давайте по порядку. Когда-то давным- давно, а именно тридцать лет назад, ещё в той стране и том веке, выехал я впервые с оркестром за рубеж на гастроли. И надо же так случиться, именно в Германию. Представляете, прошло тридцать лет, я опять с оркестром нарисовался, даже местами в маршруте города повторялись. Было что сравнить, было. Прежде всего ощущения. Когда в первый раз, да в голодное и холодное время, да в капиталистический рай с ярким светом и изобилием везде и во всем, так просто показалось мне, что по коммунизму двигаюсь. Сейчас же, как будто изобилием не удивишь, магазины ничего нового не дают, у нас такого теперь навалом, однако чистота и порядок прежние. Тут мы не догоняем, по-прежнему. Местами в Москве ещё круче бывает, свет и красота показная, так в Москве денег наших некуда деть, но если не в центре, то Москве тоже ещё много доделать надо, дороги, прежде всего. Про провинцию и говорить не приходится. Про деревни и села даже не заикаюсь, неудобно даже за наши деревни и сёла. Но не будем о грустном, не это подчеркнуть хочется, а те чувства, которые испытываешь, попадая в места далекого своего времени.
Почти как в детство отрядился. Ходишь, к примеру, перед Кёльнским собором и невольно вспоминаешь, как было тридцать лет назад. Понятное дело, притупились наши чувства и мысли, размазались от наложения нотр-дамов разных и других соборов аналогичных, которых попадались на моем пути великое множество, но восхищение предками местных жителей, построивших и сохранивших такое, осталось некобелимым. Невольно вспоминаешь и сравниваешь историю своей страны…Ну, вы понимаете! Первый же город Франкфурт, который тридцать лет назад запомнился, прежде всего, концертным залом, «Старая опера» называется, мы там концерт давали. На площади перед залом вечером машины площадь чистят- моют, от мусора туристического очищают. Вот почему-то именно эти уборочные машинки тогда тоже запомнились, маленькие, верткие, водила в них вполне культурно и опрятно одет, может потому и запомнились, что не было у нас тогда такой техники и в помине. Обидно даже, помню было. Была себе приличная Старая опера, нет, блин, построили новую и современную, мало им стало чего-то, и чтобы не переделывать под современные требования и технологии театральные, просто построили новую оперу. Грех сравнивать, но вот вам свежий пример, Афанасьев, мой друг Серега, тридцать лет по подвалам со своим театром рыщет, сплошь обещаниями живет. А ему много и не надо бы, так у нас и этого малого нет. Твою мать, пардон, наболело! Едем дальше, посетил я эту новую оперу во Франкфурте, был у нас в середине маршрута день выходной, вот и сподобился. Здание особым ничем не поразило, а чем может поразить современное здание. Технологичностью? Так это и не замечаешь даже, в привычку вошло. Прокололся даже немного, разделся на гардеробе, номерок получил и попер своё место искать, слышу сзади окликает меня местная леди, при гардеробе которая. Чего- то по своему, по- немецки, тараторит, и пальчиком на стоечку гардеробную тычет. Не понимаю, чего ей надо, слово только какое-то знакомое улавливаю, ё.п.р.с.т., она оказывается, плату просит в евро, это слово мне и послышалось знакомым, я его уже хорошо отличаю от всяческой другой словесной шелухи. Оказывается, гардероб в загнивающем империализме платным является. Тридцать лет назад я бы точно одежонку свою назад из гардероба забрал, дабы полтора евро сэкономить, а нынче вполне могу и потратить. Уплатил, короче, дальше двигаюсь, окрестности театральные осматриваю, специально пораньше пришёл. Смотреть то и нечего получается, всё чистенько и аккуратно, однако, без изысков и вполне экономно. Ни тебе картинок с солистами в занимательных видах, лепнины с выкрутасами, нимф каких с формами привлекательными, чего другого, на чем глаз зацепиться мог бы. И не скажешь сразу, что в оперный театр пришел. Пошёл в буфет проверить, как у них это принято, смотрю, вполне прилично, места много, столиков хватает, сидят любители театра или потусить кто пришёл с друзьями, поглощают, кто чего заказал, всё вполне чинно и культурно. Ну, поглядел, походил туда-сюда, смотреть нечего, не опера парижская, в которую только на красоту посмотреть и уже не зря потратился на билет, да и в зал на своё место пошёл. Зал тоже обыкновенный, без изысков, но как выяснилось позже, вполне по акустике приличный. Оперу давали нашу советскую, Шостакович, «Леди Макбет Мценского уезда», знакомоё всё, сюжет знаю, поют по- русски, половину слов, а то и больше легко разобрал, слышно хорошо, декорации не мешали, их по-честному и не было даже, так местами видео разное включали по сюжету, костюмы стилизованы по- своему, но вполне можно отличить хозяев от работников. Страсти любовные выстроены, интимные отношения довольно откровенно показаны, но всё пристойно, так сказать, из песни слов не выкинуть, но корректно и интеллигентно вполне. Словом, остался доволен, и за Шостаковича порадовался, музыка не мешала и даже практически понравилась, в контексте событий на сцене, конечно. На обратном пути, пока автобуса дожидался, увидел и заглянул в магазин «Виски» на остановке и , честно говоря, обалдел. Средних размеров магазинчик, только виски на продажу, но такого разнообразия в жизни не предполагал. Всё возможное пространство уставлено бутылками с напитком известным, но без повтора, и все, практически, мне незнакомые названия. И это во Франкфурте, а не в Шотландии где-нибудь. Так и вышел не купив, но поражённый в самое сердце! Даже на ум аналогия пришла, у меня в кабинете тоже бутылок разных, красивых и оригинальных имеется, но в них напиток один и тот же, смесь номер три любимая, а тут, блин… Что ещё про Франкфурт добавить, город как город, да, видел в воскресенье небольшую демонстрацию мигрантов, человек сто, может более, оцепленные полицией двигались не спеша и лозунги скандировали. Опять- таки, все нормально организовано и под контролем. В центре города на улице, где музеев разных много, ярмарка распродажа, типа барахолки, тоже всякого б\у представлено, и судя по речи, наши тоже имеются, торгуют, в смысле, которые. Побывал ещё, что особо запомнилось и понравилось, в доме Гёте. Приличный, скажу вам домик, в несколько этажей, картин навалом, библиотека приличная, мебель может и с тех времен ещё. Словом, впечатлился. Не скажу, как в Австрии, где страна за счет Моцарта живет, чего только там не представлено с изображением гения, здесь поскромнее, домик даже долго искал, как-то не выпячивают нынешние хозяева города автора «Фауста», при домике скромный магазинчик с атрибутикой, без фанатизма, но вполне достойно для ценителей. Я даже отметил себе, что тридцать лет назад мне никто и не напомнил, что Гете во Франкфурте жил и творил! Скорее всего, тогда мои интересы только на магазины и «ченч» были настроены. Нынешний я сам себе куда интересней выгляжу. Музеями интересуюсь, в театры оперные похаживаю, про «ченч» даже и не вспоминаю, еврики на еду и выпивку позволяю себе потратить, раньше еврики, в смысле местная валюта, только для домашних заказов использовались, еду из дома на горбу пёрли. Время другое было, жаль только, что со временем и молодость куда- то улетучилась… Ну, поворчал немного и хватит. Вернемся к Германии. Напомню, что оркестр со мной, \ вернее, я с оркестром\ сильно изменился, помолодел, естественно. Вот ведь жизнь, мы взрослеем, оркестр молодеет! Остались ещё немного ветеранов, с которыми я осваивал европейские подмостки, но не столь близкие со мной, чтобы выпить, тем паче, что им ещё и каждый день практически по два концерта пилить, если с репетицией считать. Раньше с директором оркестра мог расслабиться, а нынче и директор другой и при деле тоже, всё время с оркестром. Справедливости ради отмечу, что с директором пару раз все же посидели вечерком после концерта, перетерли про жизнь, повспоминали, он моё время немного захватил, успел. Так бы и скучал в томлении одиночества, да случай счастливый выпал. Гастроли организовывала концертная компания, которой руководит некто Миша Медведев. При первой же встрече в Висбадене знакомимся и выясняем, что этот самый Медведев, который мне косвенно, или виртуально, вполне знаком. Когда- то мы с маэстро Кацем в сложное и давнее уже время искали импресарио надёжного, эта фамилия была и застряла в закоулках моей памяти. Мы тогда обсуждали с маэстро и его компанию, выбрали, правда, другую, работали, гастролировали, потом я и от дел филармонических отвернул, но фамилия не растворилась, как видите, а всплыла при личной встречи. Выяснили, что да, это он самый. Ну, выяснили и выяснили, нормально Константин, отлично Григорий, всё не с чужими людьми будем общаться. Оркестр стал готовиться к репетиции, я пошел осваивать знаменитый город-курорт. Обходил, обсмотрел что мог, городок живет своей курортно-отдыхательной жизнью, кругом сплошные немцы отпуск проводят, туристы шастают, жизнь кипит, народ бродит по магазинам, гуляет, пиво пьет и закусывает. Городок известен тем, что здесь много русского, есть русская церковь, на кладбище похоронены многие известные русские люди, даже дочь Пушкина здесь покоится, она была замужем за кем- то из крутых местных. Мне, к сожалению, не удалось потрогать все это руками, далековато было добираться, времени перед концертом немного. Жаль, очень хотелось, планировал даже, много интересного здесь. В своё время Николай второй выкупил землю, где русская церковь и русское кладбище, сейчас это владения зарубежной РПЦ. Концерт проходил в том самом известном здании Казино, в котором кто только не бывал. Не буду утомлять вас перечислением имен известных, скажу только, что наш великий Фёдор Михайлович, имевший постоянную страсть к азартным играм и по жизни часто спускающий всё из-за этой страсти, именно здесь в Казино Висбадена, проигравшись в пух и прах в последний раз, вдруг «образумился» и больше не играл никогда. И даже написал после этого роман «Игрок». Во как! Побродил я по этому знаменитому дому, разумеется, в той его части, где концертный зал, фойе общее с Казино, пригляделся к красоте, с давних времен которая впечатляет, скажу вам, не новая опера Франкфурта, это точно. Тут поневоле, опять парижскую оперу вспомнил, старая которая, Гарнье. Красота! Концерт прошел отлично, публика воспитанная встречала хорошо, все остались довольны. Хочу отметить важную деталь, в зале были практически все взрослые, если не сказать пожилые люди, и все прилично одетые. Очевидно, в этот зал принято ходить только в таком прикиде. Мы только с директором оркестра и выделились джинсами и без галстуков. На второе отделение подтянулись пара молодых людей, одетые как мы, что меня немного успокоило, а то я немного переживал из-за несоответствия. Дело в том, что выехали мы из Франкфурта в Висбаден прямо на концерт и с вещами, в гостиницу приехали только после концерта, потому я и был в джинсах, так удобнее в автобусах. В дальнейшем старался на престижную площадку приезжать в приличном прикиде. Следил, короче, за ситуацией. На другой день было два концерта, первый в Дортмунде, в одиннадцать утра, прикиньте, утром рано у нас только детей на утренники водят. А здесь в крупном городе, в одиннадцать утра огромный зал полон прилично одетых взрослых людей. Во дают, и не в церковь ведь, а на концерт симфонический, естественное желание прилично воспитанных людей. Поневоле сравниваешь свои домашние обстоятельства, увы, есть чему позавидовать у загнивающих империалистов. Воскресенье, утро, им бы поспать перед трудовой неделей и сил поднабраться, нет, блин, с утра пораньше на концерт симфонический чешут, от Бетховена и Чайковского сил набираются! Все опять взрослые, прилично одетые, я, кстати, тоже в прикиде от Синара, чтоб не нервировать публику. Причем, перед концертом я целый час бродил по пустому центру города, всё тихо -мирно, магазины закрыты, воскресенье, только одну пивнушку открытую и встретил с местными любителями с утра выпить и поболтать. Меня даже за своего приняли, типа, а кто в такую рань в воскресенье\10 утра\ по городу бродит, только «любители накатить с утра», соответственно. Однако к началу концерта из всех переулков-закоулков стали появляться леди и джельтмены, вернее фрау с мужьями и поодиночке, те и другие. Зал в 11-00 был полон! Билетов нам не дали в этот день, мы самостоятельно пробрались в зал, присел я на ярус второго этажа над оркестром непосредственно и весь концерт взгляд мой, воодушевленный музыкой, блуждал то по лицу и рукам дирижера нашего, то по лицам и инструментам музыкантов оркестра, но периодически упирался в очень смелое\ сверху особенно\декольте симпатичной виолончелистки. В антракте бродил среди бюргеров и фрау, пьющих различные напитки, выпил пивка за компанию с любителями музыки раннего воскресного утра, и опять вернулся к Моцарту и виолончельному декольте. Заметьте, есть в этом что-то приятное, слушать симфоническую музыку, поглядывая сверху с вполне объяснимым интересом на виолончельные прелести. После концерта, когда мы вышли на улицу, город преобразился, магазины открыты, толпы людей бродят себе по городу беспечно и не торопясь, наслаждаясь погодой солнечной и воскресным днем. Вечером второй концерт в музыкальной школе\ это если по нашему выражаться\, бутербродный перекус в спортзале, городок малюсенький, народ на концерте был, я как всегда обследовал местности, побывал на службе в соборе местном, там тоже люди были. Мне ещё подумалось, может они после службы к нам подтянутся, на самом деле и к нам набралась аудитория, все было тип-топ. После концерта поехали, наконец, в гостиницу в другой город Оснабрюк. Среди прочих достопримечательностей этого города, есть в нем мне привлекательный особо момент. В нём родился и жил известный писатель Эрих Мария Ремарк, писатель очень популярный в своё время, один из мной почитаемых авторов. К сожалению, не удалось побывать в доме музее Ремарка, уезжали утром, в другой город и другой отель. Заселились в отеле, перекусили, и двинулись на концертную площадку городка Виттен. Здесь, в Виттене и началась моя совсем правильная гастрольная жизнь, поскольку именно здесь я приобрел приличного компаньона, с которым вполне конкретно, а не как попало прежде, готовился к каждому вечернему концерту. Заметьте, это совсем не зависело от моего прикида по одежде, ибо не имело никакого значения в каком виде мы выпиваем, а именно об этом мне хочется поведать. Музыка музыкой, с ней всё в порядке, а подготовка к концерту, братцы мои, особые обстоятельства я бы назвал. Стоп, об этом подробнее! Итак, в автобусе, по дороге в город Виттен, звонок директору оркестра от нашего дирижера Т.И.\ имя изменено из уважения к возрасту и бывшим заслугам\. Слышим, как кричит наш бедолага дирижер, именно кричит болезный наш, что не будет ОН больше никогда с этой компанией, принимающей нас, и конкретно с г.Медведевым работать. Поговорил наш директор с дирижером, успокоил как мог, типа, разберемся, настраивайтесь на концерт, маэстро. Потом второй звонок, уже от Медведева с той же пугающей информацией, что он никогда нашего дирижера больше не приемлет, с ним работать никогда не будет и т.д. и пр. Притихли мы, взволнованы, надо же, только третий день, а уже скандал. Печальный знак- ссориться с принимающей стороной, да в начале гастролей. Приезжаем, выгружаемся, оркестранты на репетицию чешут, я, как обычно, местность осмотреть собрался, подходит ко мне Медведев и приглашает поговорить отдельно, тет-а-тет, так сказать. Чувствую, жареным запахло, надо спасать ситуацию, принимаю приглашение. Пошли в соседний ресторанчик и поговорили. Да так хорошо поговорили, что вмиг исправили ситуацию напряжённую. Нет, вы не подумайте, что нашел я слова для примирения двух медведей в одной берлоге, нет, конечно, тем паче, что мирить их и не собирался, это и невозможно было бы. Но друга-приятеля приобрел. У нас с ним и судьба немного схожа, он, как и я инженером несколько лет работал в аэрокосмической промышленности, я в авиации, и потом пришли культур-мультур поднимать, возраст почти равный, он на три-четыре месяца младше, что это в масштабе нынешнего возраста. А главное, понимаем многие вещи одинаково, что, в конечном счете, и сыграло положительную роль. Начали мы с его любимого напитка, коньяка. Он мне сам предложил, давай, говорит, не будем опускаться до мелочей, типа вина, я, говорит, предпочитаю коньяк. Я ради приличия и уважения, возражать не стал, тоже на коньяк перешел, согласился с предложением. Выпили по первой, потеплело, выпили по второй, совсем хорошо стало. Не буду лукавить, и ещё было, а в завершении и до местного шнапса дошли, тоже неплохо, скажу я вам. А когда в процессе беседы я рассказал, что косвенно его знаю, вернее фамилию и контору его почти тридцать лет, и вот она встреча, судьба, не иначе. Мы к тому времени заполировались совсем неплохо, тут его команда подтянулась, ещё прибавили, ну, и решили, чёрт с ним , с Т.И, пусть живет болезный в придуманном им звездняке, а с оркестром будем продолжать работать и новый тур через два-три года сделаем. На этой высокой ноте, совершенно подготовленный к концерту я ушел в зал и прекрасно насладился музыкой, т.е так, как я делаю у себя дома. Традиционно, как говорил Жванецкий, а он зря не скажет, алкоголь в малых дозах безвреден в любом количестве. Можно перефразировать даже, что и музыка лучше впитывается, однозначно лучше, ну, я то знаю. С тех пор и повелось, разогревались мы с ним перед каждым практически концертом, и все гастроли оставшиеся я музыку значительно лучше воспринимал, а если учесть, что иногда с директором оркестра добавлял немного после концерта, так сказать, полировались красным сухим, то можно сказать , что гастроли прошли отлично. Причем, заметьте, мой свежеприобретенный приятель не позволял мне ни разу заплатить за выпивку, что само по себе очень приятно. Единственно, он согласился и принял моё приглашение пообедать на троих с директором оркестра, за мой счет, но когда обед таки состоялся, он опять категорически не разрешил мне и рассчитался сам. Я как человек опытный до мозга костей в сумочке своей, через плечо которая, всегда имею что сказать, в смысле, налить могу в любой и самой сложной ситуации. Так и было пару раз, отогревал я своего друга и мгновенно в чувство приводил, как только он от Т.И получал новые душевные раны, не отходя от кассы, так сказать, прямо за кулисами концертного зала. Мы только от музыкантов маскировались, зачем вносить сумятицу в их неокрепшие музыкальные души. В итоге договорились, что приедет он в Новосибирск поближе с нами познакомиться, и что я буду угощать его в Новосибирске, а в Германии он угощает, я –гость! Ну, что и говорить, душа человек, он и вам бы понравился. При этом, что очень важно, мы не опускали планку нашего общения ниже достигнутого, с оркестром работать будем и в дальнейшем! Надеюсь, вы со мной согласитесь друзья, что при такой предконцертной подготовке, да плюс свежевыжатые впечатления от встреч с известными и новыми городами и залами, гастроли прошли на высокой музыкальной и особенно- человечной ноте. Сдались нам крупные и средние города и залы, покорили мы Кёльнскую филармонию вместе с известным Кёльнским собором, и Тюбинген, студенческий городок, и всё остальное. В городе Мюльхам была любезная моему сердцу встреча, семья маэстро Каца, супруга Сильвия Натановна, дочь Вика, и внучка Лена\ та вообще с оркестром путешествовала\, и зять Слава приехали из своего города повидаться. Были мы с ними в ресторане, мило побеседовали, я там даже по мулькам\мидиям\ любимым оторвался, повспоминали, помянули маэстро, естественно. Может быть, вы не помните, дочь наша Наташа со своей семьёй проживает в квартире, в которой много лет жил Арнольд Михайлович. И сегодня Сильвия Натановна прописана в этой квартире, мы шутим, квартиросъемщик наш. На концерте они были тоже, с ветеранами оркестра перефотографировались. Расстались со слезами в душе, уж не последняя ли встреча!? Кто знает?!… Что ещё можно добавить к Германии симфонической? Тридцать лет прошло с нашей первой встречи, многое изменилось в ощущениях и понятиях, время другое, мы другие, зритель повзрослел, мигрантов прибавилось. Но музыка здесь по-прежнему также нужна, как и прежде, и это радует, и ещё приедем, и вновь докажем, что в далекой Сибири, о которых у многих весьма смутное представление, есть прекрасные музыканты , достойный оркестр и замечательная музыка!..