Миллерунчики\2004-2020гг\
Сыну Евгению
Я -Актер. Мне написаны роли.
Сегодня- Гамлета, завтра- Отелло.
И страдают мои герои,
Заключенные в моем теле.
Бьется кровь из застенков вены.
Поднимая давленье во мне
Я и дома порой как на сцене.
Наяву, как в шекспировском сне.
Все ищу и зову в поединок
То Лаэрта, то дворника Васю.
С кем налью и приму по единой.
С кем в подвале ночами заквашу.
Эх, друзья, вам скажу- накипело.
Где мой храм, и где путь мой к успеху.
Где мой Гамлет и где он – Отелло.
Где Шекспир и вишневый мой Чехов.
Жизнь летит так порой неумело.
Все какие-то скучные роли
Сердце рвет мое слабое тело.
Где Вы- Гамлет и где вы- Герои.
2. О сокровенном.
Люблю я женщин так, как я один лишь знаю.
Быть может за разрез крылатых женских глаз.
Как хорошо, что много новых женщин вырастает.
Как жаль, что вырастает всё же не для нас!
3. Леониду Драчевскому.
В твоей руке есть множество идей.
Ты президента нить в любой квартире.
«Дрочить всегда, дрочить везде».
Вот лозунг наш теперь в Сибири!
4. Александру Шпикельману
Как много сил не брали б годы.
Плюс депутатство, плюс блядям.
Всегда ты будешь мил народу.
И нам таким простым людЯм!
5. Валентину Тихонюку
Полтинник, брат, ещё не срок.
Ещё добавит жизнь по уговору.
Бери, от жизни всё урок.
Но чтобы рядом не стояли прокуроры!
6. Даниле Меньшикову
Твоей руке подвластно всё.
Перо и кисть, простой фломастер.
И я могу сказать одно.
Ну, бля, даёшь, Данила –мастер.
7. Андрею Синельникову\баскетбол\
Андрюша, ты весь соткан из контрастов.
Красна душа, но синие конечности.
Играешь за команду синих «педерастов».
Неся в себе немного красных человечности.
8. Игорю Мордковичу.
Что жизнь-костёр. Над ним котёл кипящий.
В котле твоя, тобой написанная пьеса.
Средь нас орлов- ты самый настоящий.
Ведь ты влетел в окошко мерседеса.
9. Людмиле Чуркиной.
Все люди разные. Есть тихие и скромные.
В истории хотят заметными остаться.
И про тебя прочтут твои потомки:
Она учила нас за «Родину» сражаться».
10. Виталию Голубенко.
С бюджетом ты на ты, как он бы не был сложен.
А как нам мОзги паришь, людям вида умного.
Но если потереть тебя, то под бюджетной кожей.
Найдется и от Миллера культур-мультурного.
11. Анне Терешковой.
Всё современно в этом мире.
Об этом говорят давно газеты и поэты.
Глядеть на мир, конечно, можно из сортира.
Но только Родину любить при этом.
Дали, Пикассо, Гельман -младший.
Судьба нас сводит с кем –то снова.
Но всё это искусство наше.
И мы за «Родину» порвём любого.
12. Павлу Шаромову
Ну, пятьдесят, а бес в ребро. И голос звонок.
Жизнь, улыбнувшись, новый шанс дала.
Сменил жену, в ансамбле дважды поменял девчонок.
Однако, молодость вторая подошла.
13. Андрею Филичеву.
Жить не просто, то пан, то пропал.
В пору крикнуть тут: «Аве, Отче».
Григорич у нас, ты гляди, генерал.
А пьёт, как простой рабочий.
Видать, до сих пор людей уважает.
А выпьет, поёт тонким голосом.
Да, хрен с ними, теми, кто нас обижает.
В жизни ведь разные полосы.
14. Ольге Ивановой.
У Ольги жизнь, конечно, не легка.
Она в работе, как Христос распятый.
Ей, знаю точно, не хватает мужика.
С усами, в сапогах и шляпе.
15. Евгению Коркману (д. р. – 8 марта)
Тебе сегодня и почет, и уваженье.
Здоровья, денег, жить, зятьев не слабых.
Прости нас грешных, кроме дня рожденья.
Мы все же думаем немного и о бабах.
16. Геннадию Блукке
Обидели тебя и даже чуть нагнули.
Ты не грусти, ведь это только впрок.
Эстонцу дело шьют, да ну, и хули!
Ведь ты пусть маленький, но гордый же народ.
17. Александру Кошелеву
Реликвию дарю тебе в квартиру.
Тебе она добавит к памятникам вкуса.
Храни – осколок дерева того сортира,
Куда водила мама детку Иисуса.
18. Иосифу Бравве.
Уж май, весна, видны проталины,
Черемуха в цвету, поют солдаты.
Не все Иосифы, в натуре, Сталины.
Порою попадаются и браввые ребята!
19.Юрию Магалифу
Он от судьбы своей не стонет
Вот вышел в зал и зал затих.
Поэт, актер – отец Жакони,
Мой бог и царь, мой Магалиф.
20. Оперному театру
Искусством вашим можно только восхищаться.
И пусть у нас уже достаточно седин.
Но как порою хочется прижаться
К ногам твоих прекрасных балерин.
21.Товарищ, верь, придет она
Заря, для всей культуры счастья.
И на обломках Муховластья
Напишут наши имена.
22. Арнольду Кацу
Вам чуть за 20, а вы столь уже успели.
Сегодня, среди нас вы точно молодой.
Желаем, чтоб на этой самой КАЦественной шее,
Сиял бы долго, долго орден золотой.
23. Главам районов области.
Наш праздник – миг истории, как свет в оконце.
И мы творим Историю, не Карамзин и не Ключевский.
Я пью за Вас, чтоб Вас не сильно трахал Толоконский.
Ну трахнет, что ж.
Лишь до смерти б не задрочил Драчевский.
24. Виктору Толоконскому
Побольше равновесия душе,
По-прежнему – здоровья телу.
Хочу, чтоб занял ты уже
То место, на котором Муха б не сидела.
25. Виктору Леонову
Вам только 50 и жить вам можно как бы снова.
И можно даже бы лет этак 100.
Вы – голова совета областного.
Мы – ваши руки, грудь и ниже даже кое-что ещё.
26. Александру Шурицу
Что пожелать тебе мастеровитому,
Какую выбрать в жизни панацею?
Скажу, быть может, надо деловитее.
Без выебонов, Саша, тщательней и шурицее.
27. Тестю
В теплицах весь, в трудах весь день, без лени.
И тёщин критикуя шовинизм,
Ты, блин, практически, как Ленин.
Для всей семьи построил дачный коммунизм.
28. О юности
Была ведь жизнь – общага, рюмка водки.
Студентка рядом, трепет наготы.
Мелькнула жизнь, и рядом лишь Солодкин.
Из той далёкой НЭТИнской мечты.
29.Геннадию Сапожникову.
Сапожник без сапог, не про тебя, ты весь в науке.
Оброс учеными как дерево – индийский баобаб.
Смотри же, не протри с усердья брюки.
Культура рядом, сколько в ней прелестных баб.
30. Геннадию Блукке
Опять, внезапно, что-то шевельнулось в брюках.
Давно забытое (про гондурас, про баобаб)
А, вспомнил, днями Гена Блукке.
Рассказывал о чем-то интересном, бля, про баб…
31. Сергею Афанасьеву
Допрыгался,
Когда-то просто был худрук-директор.
Потом кино, авария, едрёна вошь.
А ныне – Вуза театрального ты ректор.
Растёшь, ну, блин, Серега, ты даёшь.
32. На фильм «Высоцкий…
Что жизнь-заботы, радости, печали и интриги.
А мы среди всего столь разного живем.
И я уже записан должен быть бы в красной книге,
Что дважды видел самого Высоцкого в театре и живьем.
33. Юрию Бравве \д .р\
Здесь, Юрик, все твои друзья.
И я скажу, я всех смелее.
Да, бравый ты, и бравый я.
И Вальский, бля, но ты-бравее.
34. Татьяне Горбенко
Умом ее не всем понять.
Но с нею каждый чем – то связан.
ТЫ мог Метелицу не знать.
Но вот Горбенко, ТЫ – обязан.
35. Михаэлю Канцлеру \ ген.консул Германии\
Три года ты уж прослужил в Сибири.
Познав ее просторы и возможность.
Желаю, чтобы из Берлинской штаб-квартиры.
Ты поменял фамилию на должность.
36. Татьяне Людмилиной
Я часто ночью просыпаюсь вскрикивая,
В слезах и жалобах: Эх, что я натворил.
Однажды в опере Танюшку Бабарыкину.
Уже почти обнял… Но все же упустил.
37. Александру Выскрибенцеву
Он шут, он весельчак, он лицедей.
Он болью сердца с нами делится.
И каждый день в борьбе душевной за людей,
Как Дон Кихот на сцене с ветряною мельницей.
38. Ольге Обуховой
Моя Кармен, как много ты сумела.
Прекрасно петь, блистательно играть.
И я, чтоб твоего коснуться тела,
Хочу твоим Хозе, или тореро стать.
39. Юнусу Ислямову
Пуд не один ты скушал соли.
Вокруг и рядом – все друзья.
Как хан Батый ты – трудоголик.
И Труд- империя твоя.
В тебе еще не видно лени.
Еще и пыл, и порох есть.
По бабам – как с Инессой Ленин.
Почти, что в Елезова весь.
А возраст –это лишь насколько
Ты в жизни чувствуешь себя.
Хитер, мудер, умен настолько,
Как Чингис – хан, бля, или Я.
40. Нине Камашинской
Ты выбирай, здесь не статисты.
Живые люди, жаждем плена.
Иль адмиралы, иль народные артисты,
С приличным хреном по колено.
41. Геннадию Блукке
Вот сука жизнь, она ведет тебя в известном круге.
С которого не спрыгнуть, не свернуть.
Ты помнишь, Ген, у нас одна любимая подруга,
Которую по одному – не потянуть.
42. Ресторану Ла Мезон
Он- Ла Мезон, он дом, корабль, лодка.
Здесь так приветливы всегда гостям.
Почетный гость здесь я или Солодкин.
Уютно, ла мезонно здесь и людям, и блядям.
43. …
Когда нас злобно и визгливо
Шлют далеко, без уваженья.
Сосуды в голове брезгливо
Взрываются от напряженья.
44. На свадьбе
Теперь всегда с тобой – Она.
На это надо много мужества.
Средь многих петель есть одна,
Женитьба, иль замужество.
45. Ларисе Миллер
Бог дал жену, совсем не лайку.
Я к ней и от нее спешу галопом.
Бог дал жену- Лариску, Чайку.
И мне с тех пор летать охота.
46. Вадиму Суховерхову
Известный всем сатирик Трушкин.
Куда слабей твоих седин.
Для нас Ты, блин, почти что Пушкин.
И точно –Салтыков- Щедрин.
47. Вадиму Анашину.
Теперь он доктор, ас в науке ядра расщеплять.
А было время, вместе мы играли в баскетбол.
Учил меня, как после игр в спортзале выпивать.
И я потом бутылки выносил, чтоб тренер не нашёл.
48. Владимиру Степанову.
На вид простой душевный русский парень.
Всегда и много обещает. Раскатаешь «губы-дуры».
На деле, мозги просто так заманчиво «запарит».
Но не поможет никогда и никому в культуре.
49. Александру Веселкову
А помнишь, был когда ты юным человеком.
Смогли мы с Табаковым выпить, закусить.
Давно как это было –в прошлом веке.
Эх, жаль, что время не вернуть, не повторить
50. Владимиру Лымарю
Сменяются начальники, растет и падает зарплата.
Одно некобелимо в жизни- имечко твоё.
Данилычи, конечно все великие ребята.
Что Меньшиков, что Лымарь, ё-моё!
51. Сергею Сёмке
Большой на вид, а говорит негромко.
А мог бы как при этакой фигуре.
Таков мой друг, Серёжа Сёмка.
Министр и футболист, не чужд культуры.
52. Александру Лежнёву
На чкаловском служили мы на пару.
Реальные мы были пацаны.
Теперь в культуре мозги парим.
А то, что повзрослели, хоть бы хны.
И ты глазами косишь девок груди.
Я понимаю, брат, мы чкаловцы с тобой.
В культуре, Саня, тоже люди.
Бери Шанель, и снова в бой.
53. Николаю Наумову.
Судьба твоя уж наконец не спрятана во мраке.
И ты по-прежнему так нужен нам простым людЯм.
Пусть знают все, что званье получив ЗАСРАКа,
Уже со скидкой можешь обращаться по блядям.
54. На день рождения Израиля
Родились вместе, я и Вы, ушедшие из плена.
И мне гражданство Ваше можно дать вполне.
К тому же, кровь моя – Давидова колена.
От бабушки Рахили и дедушки Тевье.
55. к…
Чтобы мучилась и страдала,
Тосковала бы без меня.
А увидев, от счастья молчала,
Ладонями леденя…
56. к…
Только иногда при нашей встрече,
В уголках печальные глаза,
Скажут, как страдают твои плечи,
Ожиданье рук моих храня…
57. Борису Белодубровскому
Как жаль, ты уезжаешь, друг мой, Боря.
От снега нашего под солнце Израиля.
Во мне все громче голос крови.
От дедушки Тевье и бабушки Рахили.
58. Константину Ярлыкову
Ролей побольше, денег тучи.
На вид приличный господин.
Ещё бы жизнь была получше.
Нормально всё. Отлично, Константин!
59. Евгении Милешиной-Ким
В картинах свет, и снег, и дождик.
И буйство красок, меч, и лира.
Полотен лучше лишь художник,
К тому ж ещё – жена банкира.
60. Геннадию Прашкевичу
Не знал бы я тебя, то нынче все равно б влюбился.
Талант, талантище, умище, некуда девать.
Ты даже до Жюль Верна достучался, докатился.
Пора про Миллера, однако, фэнтэзи писать.
61. Маэстро Ринкявичусу
Он для чего клепал детей, вы знаете?
Сибирской чтоб помочь культуре!
Им говорил – в Сибири поиграете.
И гонорар, получите, в натуре.
62. Владимиру Гусеву
Ну, что, в апартаментах новых жизнь кипит?
И с филармонией теперь завязан ты буквально.
Еще вчера ты гусь, который, что не так- шипит.
Сегодня не шипишь, мурлычишь музыкально.
63. Александру Назимко
Я по утрам звонил и подымал его с кровати.
Чтоб на работу он успел хотя б на час.
Теперь из благодарности – я на зарплате.
И обращаюсь с ним на Вы, на Вам, на Вас.
64. Леониду Лазаренко
Легко и просто жить, забот не зная.
И вряд ли есть такое – это только вид.
Есть выбор: вверх- дорога к раю.
А есть ступеньки вниз. Будь аккуратен, Леонид!
65. Тёще.
Я много знаю тёщ заочно.
По многочисленным друзьям.
Моя всех лучше- это точно.
И я ей всяко «Аз воздам».
66.Галыму Саинову
Галым, ты точно- человек, из всех окон заметный.
Размером в два Кулябина, три Кипниса, четыре Бирюля.
С тобой по животу сравняться может только Мездрич,
Назимко где-то рядом, уступая раза в полтора.
А в остальном – ты наш пацан, культур- мультурный,
Еще вчера салагой был, а нынче- возраст нужный взят.
Теперь с тобою можно и по бабам даже некультурным.
И Люба все поймет, когда тебе – уже за пятьдесят.
67. Александру Черемисову
Мы Кельты, Саня, а это означало раньше в мире .
Увидел женщину- бери, рожай немедленно детей.
Так трудно нынче кельтов разводить в Сибири.
Приходится в семье все самому и без особенных затей.
68. Ксюше Левашовой
Вы мне не говорите, не хочу вас даже слушать.
Что с девушками делать, я прожил уже свой век.
Мне бы только Ксюшу, с юбочкой из плюша,
И что под юбкой, и я сразу снова стану-Человек!
69. Зое Прокофьевой
Да, хорошо, когда есть Шурик, и везет на дачу.
Но, сука, корчит из себя джельтмена-человека.
Теперь вот хрен с ним, Шуриком, пришла удача.
Зоян теперь подруга консула- узбека.
С ним шансы есть на плов и на лагман.
А может, и на кое-что ещё, что надо дамам.
А что, нальёшь когда, поди не Шурик, не пацан.
Ну, я то знаю, мы не раз ходили с ним по бабам.
Держись, Зоян, крепи свои желанья и надежды.
Которые, для нас друзей не просто святы.
Купи на рынке всякие узбекские одежды,
И будешь среди нас народным дипломатом.
70. Марине Ахмедовой.
Так выпьем же друзья за грудь Маринки.
Вы- левую, Вы- правую, а я за обе, чтобы впредь…
И чтоб никто, в Большом ли, или в Мариинке.
Маринку по грудям не смог бы перепеть.
И пусть завидуют те, у кого чего-то не хватает.
Грудь женщины- бесценнейший товар.
Вот наболтал, тут все, надеюсь, понимают.
Мы выпьем, а потрогает один лишь Эхтибар.
71. Арнольду Михайловичу КАЦУ\ на открытии зала\
Свершилось, наконец, чего так долго ждали.
Эх, раньше б это чудо надо было совершить.
И как бы губернаторы вокруг не заливались.
Они уйдут, а память о МАЭСТРО будет жить.
72. Василию Турку
Конечно, быть могло и лучше в этом мире.
Не то, что здесь у нас- в холодное ненастье.
Однако, ты вот выбрал жить в Сибири.
И добровольно, Вась, какое ж это счастье.
Так пьем, чтоб у тебя прилично было.
Всего навалом и работы, женщин, и бабла.
Зима сибирская тебя б не застудила.
А дипломата жизнь, пардон, не заебла.
73.Сергею Дубакину
Серега с Пушкиным сравниться может.
И если тот для нас литературный бог.
Серега он особо знаменитый тоже.
За наш народный русский матерок.
Конечно, материться- это дурно.
Что делать брат, такая се ля ви.
Мы тоже материмся, но культурно.
И если шлем, то исключительно на Вы.
74. Олегу Малахову
Что жизнь, Олег,– борьба, всегда борьба.
С утра до вечера, пока найдешь с кем выпить.
Дружище, обещаем, что курган- «Малахов-два»
За все твои дела сумеем мы тебе насыпать.
75. Жене Наумовой\ 5 ноября-д.р.\
В тебе еще есть внутренняя сила.
Её годам не уничтожить никогда.
Как революция по-прежнему красива.
Как революция по-прежнему сильна.
76. Олегу Конюку.
Когда глядишь на эту вот девицу.
То чаще вспоминай подружек лица.
Желаем жить, творить и управлять.
Не забывать народ осеменять.
77. Наташке- дочери.
Смотрю на дочь, ну, не последняя на свете.
Всего с какой-то капельки моей, друзья.
А посчитать, что не одна, а с нею двое деток.
Трудился, блин, и я, видать, не зря.
77. Фабио Мастранжело
В России шухер, круче, чем майдан оранжевый.
Всем дирижерам безработица, безденежье маячит.
Во всех оркестрах главным наш МастрАнжело.
И дирижеры остальные без работы тихо плачут.
Держись, друг Фабио, терпи и проявляй смекалку.
Уже театр Большой в Минкульт тебе прислал заявку.
Подумаешь – Большой, у нас пройдя сибирскую закалку.
И Зубин Мету с Гергиевым смело выкинешь на свалку.
78. Валере Кузнецову
Любого человека совесть часто гложет.
Художик кисть тогда берет, и глину молча мнет.
Месить и красить, блин, не каждый может.
Ещё и книгу написать- вдвойне талантливый народ.
79. Леониду Кипнису
Мы, Лень, под Кацем вместе были.
Вот вспомнил и как по сердцу ножом.
Мы без него до Зала нового дожили.
С тобой до нового театра доживем.
Не каждому порой заслуги воздаются.
Жизнь коротка, не каждый в ней себя находит.
Но СЕ ЛЯ ВИ, приходят губернаторы, уходят.
А Кипнисы, как Кац и Моцарт –остаются.
80. Союзу художников
Не надо, братцы, соль кому на раны сыпать.
Я предлагаю всем вам приготовиться, налить.
Не важно, сколь сумел я с вами вместе выпить.
А важно только то, что я сумел вас полюбить!
81. Виктору Функу
Есть у меня дружок, живет не тихо.
К нему всегда открыта дверь.
Узнали многие, почем Функ лиха.
Уже не задираются теперь.
82. Михаилам- Фролову и Игнатову
В Барабинске всегда мне прибывает силы.
Я не проеду мимо никогда, ей богу.
Друзья здесь у меня, и оба Михаилы.
Я с ними, даже если на «обочине дороги».
83. О музыке.
Вчера шансон, сегодня арфы музыка барочной.
Назавтра встреча с симфоническим оркестром.
Жизнь с музыкой летит как с почтой срочной
Та птица-тройка Русь, душой в кибитке тесной.
84. Друзьям-французам
Месье, бонжур, мадам, пардон, аревуар.
Звучат как музыка, французские слова.
Бистро, шанель, ля мур, тужур, бульвар.
Париж и Нотр –Дам, кружится голова
Брижит Бардо, Легран и Жан Маре.
Бордо, бургунское, и голова кружится.
Кому Распай, мне Мулин Руж и кабаре.
Пардон, друзья, ну, как тут не напиться.
85. Валерию Червову.
Концерн «Сибирь», совсем не малость.
Плюс депутатство, плюс блядям.
Сил на культуру не осталось.
Однако, помни- «Аз воздам!.»
86. Галине Борк
Прибавить к альту бы динам-машину.
И в русло «маты» яркие направить.
С такой энергией Галина.
Могла бы государством править.
87. Деятелям театра в старый новый год
Я поздравляю всех и каждого из вас!
Быть может кто напишет так воспоминанья.
Вот Миллер был, театр любил, любил всех нас.
Отдал театру даже сына, будто на закланье.
88. Писателям.
Писателям, начинающим, большим и маленьким.
Не знающим сделать бы жизнь какой.
Советую, делайте её с Шалина.
Или с Шалина и Аглаиды Лой.
89. Цирку.
Вот стихло всё. Прикрыты двери.
И рампы свет волнует глаз.
А на арену вышли звери.
Они почти умнее нас.
Без плутовства, без хитрой лени.
Зверьё, послушное оно.
Да, прав был, прав Владимир Ленин.
И цирк нам важен, как кино…
90. Сергею Мосиенко.
Серега, он- художник, брат и друг, но истина дороже.
Ведь жизнь- игра, забава, боль, как на войне.
Серега- красавец, я рядом с ним- немного тоже.
Но он моложе, оттого приличнее вдвойне.
91. Игорю Юдину.
Что жизнь, то хор, а то игра.
Порой в кресты и нолики.
Одни идут в огонь костра.
Другие- в алкоголики.
Как в жизни всё наоборот.
Кто пьёт, а кто играет.
И твой костёр тебя уж ждёт.
И мы с тобой сгораем.
92. Олесе Журавкиной
Артистка, ё-мое, как ты преобразилась.
Снегурочку украла, наломала лешему рога.
И роль Яги прекрасно получилась.
А что, какая Баба, не Яга!
93. Валерию Бродскому
Валера, помнишь, год назад мы также выпивали.
Как время то летит, да ну его в болото.
А ты не изменился, словно на портрете Сталин.
А по глазам гляжу – чужую женщину охота!
94. Александру Балабанову.
Петровича люблю, всё за него отдам я без остатка.
К тому же утром он с похмелья не страдает.
И у него всего один лишь недостаток.
Он почему-то Ленина уж очень уважает.
И кто-то скажет, а при чём тут Ленин?
Великой партии великий сын.
При том, что Ленин весь народ поставил на колени.
А Саня на колени ставил только балерин…
95. Ольге Кемпель.
Ах, Ольга, мне бы лет поменьше.
Когда я много сделать мог.
И я б упал, совсем, как Ленский.
У ваших милых стройных ног.
96. Виктору Николаеву
Причёскою на Ленина немного смахивает.
Жаль не картавит, и в Швейцарии пожить не удалось.
Арманд Инессу тоже вот не удалось потрахивать.
И если бы не рост, ну, точно- Ленин, точно- вождь.
97. Игорю Юдину
И часто фанфары и труб перекрестье.
Речей сладкогласье, хвала-похвальба.
Не обращайте вниманье, прошу вас, Маэстро.
Не убирайте ладони с горящего лба.
Чтоб встать, оглянуться – нет времени места.
Ждёт Бах и Бетховен, и жизнь торопя,
Не расставайтесь с надеждой, прошу вас, Маэстро.
Не убирайте ладони с горящего лба!
98. Ленинскому столику в парижском кафе
Неподалеку от Люксембургского сада.
Я в кафе вино французское пью.
Сижу на отпечатке ленинского зада.
И с друзьями Марсельезу пою.
99. Владимиру Калужскому.
Чтоб жизнь всегда была твоя в гармонии.
И чтоб никто, никак не мог ей помешать.
Я горд, что принимал тебя когда-то в филармонию.
И рад, не мне тебя придется увольнять!
100. Надежде Коркман.
Ты круче всех, ты самая счастливая из женщин.
У всех есть праздник и отгул на день 8-го марта.
Тебе свезло, у Жекона – 8-го – день рожденья
Ну как от счастья этакого можно не заплакать.
101. Томасу Зандерлингу
Сочувствуем тебе, дружище, Томас.
Ну что там Лондон, мелок, неказист.
Никто не слышит там твой тихий голос.
Им всем плевать, что ты известный в музыке юрист.
102. …
Вода в канализации стекает в трубы.
Потом в моря и реки, экологию губя.
Есть люди, что идут по жизни как по трупам.
Им безразлично все вокруг, кроме себя.
Так и идут, презрительно нахмурив брови.
Топча людей и музыку пудовыми ногами.
Они ещё попортят нам немало крови.
Когда полезут в души грязными руками.
103. Наташе Миллер
Когда, забыв свой возраст личный.
К мадамам разным приставать я начинаю.
Причем вполне культурно и привычно.
Мне истина вдруг открывается простая.
Они твои подруги и как ты, крутые – молодые.
Одна другой прекрасней грудью и лицом.
И мне так хочется потрогать их, забыв лета лихие.
Одно смущает, вдруг и им я тоже прихожусь отцом.
И вот, когда уж перевесив все сомнений гири.
Я всё ж решаюсь истину под лифчиком искать.
Я слышу вдруг, а вы не папа ли Наташи Миллер.
А может дедушка, куда ж вы лезете, япона мать.
От этих слов отчаянных, почти что плачу.
Спешу уйти, сбежать, свой возраст хороня.
Домой приду, в кровать залезу к баушке горячей.
И думаю, что дочка как-то быстро повзрослела у меня…
104.Геннадию Блукке\ за день до д.р.\
Конечно же, из всех эстонцев самый он горячий.
Досрочно именины – это ль не достойно уваженья.
Однако, братцы, все совсем не так, совсем иначе.
Он наконец-то отмечает прошлогодний день рожденья.
105. Владимиру Камышану.
Порою жизнь нам что-то шепчет очень грозно.
Уймись, мол, не спеши, не пей до дна стакана.
А я скажу- жениться, братцы, никогда не поздно.
Вот вам пример, как надо жить – от Вовы Камышана!
106. Александру Черемисову
О, старый мир, пронизанный попсой.
Ползёшь и прячешься за жалкие холмы.
А мы творим на сцене, над толпой.
Да, Кельты- мы, Шотландцы- мы!
И пусть твердят горячие умы.
Что слабый, мол, далекий мы народ.
Но, Кельты –мы, Шотландцы- мы.
У нас под юбками от музыки встает.
107. Андрею Синельникову\баскетбол\.
Жизнь, Адрюша, всё ж прекрасна.
Вся из светлых, темных линий.
То сегодня пиздят «красных».
Ну, а завтра пиздят» синих.
Будь спокоен, будет праздник.
Солнце выйдет, стает иней.
Всех твоих отпиздим «красных».
А потом отпиздим «синих».
108. Внучке Александре
Лет через десять станешь замуж собираться.
Советы деда позабудешь в тот же час.
Всё- се ля ви, самой ума придется набираться.
Мы тоже проходили это в первый раз.
109. Александру Жагорову
Все жены с ним дружны, как есть.
А их скопилось штук так шесть.
Его и любят, и холят.
Воспитывают Жагорят.
А Саша в музыке витает.
Он только ей не изменяет.
Ведь жизни суть его проста.
Мгновенья нотного листа!
110. Валерию Бродскому
В твоей генеалогии прилично есть евреев.
Поэт есть, сахарный король, и оба Бродские.
Я помню, Кац всегда советовал проверить.
Что слаще, сахар этот, или хрен у Троцкого.
111. Леониду Кипнису.
Что, Леня, год опять уж пролетел, как ветер.
Всё меньше есть того, что не успел еще познать.
И это хорошо, что ты по возрасту уже не Вертер.
В твоем театре легче всех от Лотт рассудок потерять
112. Григорию Шустеру
Среди актеров самый шустрый.
Конечно он, Григорий Шустер.
Шустрит и здесь, шустрит и там.
Эх, с ним успеть бы по блядям!
113. К…
Уж четверть века, много это или малость.
Менялись губернаторы, директора и президенты.
И мы желаем, чтоб с тобою вечно оставались.
Любви и музыки прекрасные моменты!
114. Наталье Авдеевой
По-прежнему мужчин готова заарканить.
Призывно светится для них домашнее окно.
Она сумела 20 лет с Аркашей отбурханить.
А это и не каждый может и не каждому дано.
115. Игорю Грехневу
Вчера мы выпили вдвоем со чкаловцем Лежневым.
Как выпили, на целый день мы сделались добрее.
Сегодня выпиваем на троих, ещё с Грехневым.
А выпивать втроем, скажу вам, даже веселее.
116. Сергею Пяткову
Держись, Серега и не трусь.
За Крымом будет Беларусь.
117. Юрию Акинину.
Как брат поэт, скажу тебе- поэту брату.
Пора уж пистолет другим оставить в тире.
Свой срок ты отслужил давно солдатом.
Мир ждет рожденье нового Шекспира.
118. Владимиру Гранкину
Была бы жизнь совсем хреновой.
Когда б не рядом Гранкин Вова.
По жизни всякую херню
Спасают гранкинские НЮ.
В них столько нежности и света.
Что мы глядим на них как дети.
Как дети мы живем надеждой.
Талант не спрятать под одеждой.
Его не стырить, не пропить.
С талантом, ох как трудно жить.
С ним мучиться, любить, страдать.
Рождаться вновь, и умирать.
Ведь жизни суть твоей проста -
Художник в муках у холста…
119. Владимиру Гусеву
Тебя судьба ещё не скоро трахнет.
Ещё ты многим нужен, долго будешь жить.
В тебе есть русский дух, в тебе всё Русью пахнет!
С тобою Гуси снова Рим готовы разбудить.
120. Владимиру Калужскому
Как много ты директоров сменил.
Однако, есть примета верная.
Когда двойняшек ты родил.
Я понял, нынешняя – не последняя
121. Тарасу Шумному
Держись, дружище, ну, какие твои годы.
Ещё тебе так много нужно совершить.
Храни друзей, детей, но, помни, на свободе
Есть много женщин. И кому-то надо их любить!
122. Станиславу Могильникову.
Из пролетарьев банка ты, «могильника буржуазии».
Меня не зная, одиноким был и посторонним.
Но наша встреча придала тебе такие силы.
Что вместе мы теперь любого конкурента похороним.
123. Геннадию Блукке
Когда по- трезвому на Палыча смотрю-
Мужик обычный и не первой свежести.
Когда же выпью с ним, опять налью,
То сердце рвется от любви и нежности.
124. Екатерине Болдыревой.
Катюшка, друг, как много в этом слове.
И в памяти моей ещё клокочет страсть.
И никогда не даст душе покоя.
Не зря ты в день влюбленных родилась.
125. 8 марта в Министерстве культуры.
Смотрю на Вас, хорошие Вы все, немного сложные.
При базовой конструкции, практически, одной.
С одной немного снять, другой прибавить можно.
А в среднем, контингент-то очень даже не плохой…
126. Евгению Бабикову.
Мы выросли на ниве поэтической.
К поэзии влечёт нас с малых лет.
Но, если я пишу про ритмы эротические.
То Женя, точно истинный поэт.
Он может и кириллицей, латинской вязью.
Про куст смородины, забрызганный водой.
А у меня лишь всё про женское многообразие.
Отсюда видно, что ещё он парень молодой.
127. Театру «На левом берегу».
Кто любит водку, пиво, кто картишки.
И я ещё чего–нибудь могу.
К примеру, настрогал двух бравых ребятишек.
И зачал вас, театр «На левом берегу».
128. Юлии Ханске.
О, Юлия, на нас теперь все смотрят с укоризной.
Хотя сам Гёте завещал делить всё на двоих.
Всё потому, что «Бок о Бок» идем по жизни.
И даже провели совместно фестиваль для голубых.
129. Людмиле Ким
Прекрасно выглядишь с оркестром вместе.
Смычком туда -сюда, сидишь довольная судьбой.
Уверен, точно думаешь о чем-то интересном.
И эти мысли заставляют оставаться молодой.
130. Роману Гадиеву
Что, Рома, глядишь так глазами тусклыми.
Словно с похмелья и нет, что налить.
И думаешь грустно, кругом, бля, нерусские.
Жить- то как трудно. А надо, брат, жить!
131.Льву Голдштейну.
Ну, Лев Ароныч, правдолюб.
Таких, как ты, пропишут в прессе.
Поставил мне железный зуб.
И я прибавил сразу в весе.
132.. Юрию Голову
Не бойся женщин, дающих тебе, не дающих.
В худшем случае получишь за них пиздюлей.
А бойся женщин к тебе равнодушных.
Сдадут с потрохами. Давай, брат, налей.
133. Александру Лежневу
Неделю филармония в прострации.
Не шёпот даже, крики, стоны, охи, ахи.
Лежневу зарубили дамы аттестацию.
Похоже, вовремя кого – то не оттрахал.
134. Ольге Гуриной
Что жизнь- игра, где всё не ново.
То бьет ключом, то топит в море.
Была б она совсем хреновой.
Но есть спасение в фольклоре.
С ним много есть чем мир украсить.
Душе покой и радость телу.
Жизнь- миг, увы, но он прекрасен.
Когда живешь любимым делом!
135. Александру Балабанову
Давай-ка Саня, наливай.
Тебе скажу я- продолжай.
Живи, шуми, танцуй, не ахай.
И милых женщин всюду трахай.
Зови их всех на жизни ложе.
Мы рядом. Если что поможем.
Без водки и без самогона.
Для разогрева твоего, разгона…
136. Владимиру Чубукину
Говорят, что китайцы придумали порох.
Говорят, что еврейцы придумали бога.
Предки наши придумали вече.
С вече народ уносили увечный.
Кто-то вспять поворачивал реки.
А что же придумали бедные греки.
А греки придумали Афины и Спарту.
Греки нас всех посадили за парту.
Дали нам всем олимпийскую хартию.
И слово родили великое- партия.
И вот перед нами простой человек.
Но сильно партийный. И Вова. И Грек.
137. Александру Осокину
Талантом обладает наш герой педагогическим.
Плетнева может сделать вертолетчиком народным.
С таким солистом станет дирижером симфоническим.
Чтоб в небе дирижировать предметом детородным.
138. Аркадию Янковскому.
Аркадий среди нас- особа очень исключительная.
Он много партий перебрал, за нас страдающий.
Свою зарплату смотрит он в бинокль увеличительный.
А жизнь народа – сквозь бинокль уменьшающий.
139. Лене Злобиной
Есть повод выпить- год до пенсии осталось.
Эх, ёпт..ть, праздник, что там будет впереди.
Желаю, что бы, как всегда, ты часто улыбалась.
И не худела в попе и особенно в груди!
140.Татьяне Горбенко.
Мы никогда такими знаменитыми не станем.
Какие б планы мы не строили и мысли.
Увы, нам никогда, блин, не сравниться с Танею.
По красоте и по числу прошедших бенефисов.
141. Александру Солодкину
Ты верь, свобода близко, брат, весною веет.
Её не чувствовать –удел врагов твоих глухих.
Мы оба, брат, с тобой из племени евреев.
Нам так начертано, страдать, брат, за других.
Терпи, как ОН, хрипя- «народ свой не предам».
Страданьем и изменой раненное сердце береги.
Горят в груди слова отмщения- И Аз Воздам!
Другого нет, таким как ты, мой брат, пути!
142. Виктору Рихтеру.
Мы разных консулов в Сибири тут видали.
И выпивали с ними шнапс на брудершафт.
Тебе пора уж научиться мурку бацать на рояле.
Как дальний родственник твой- Рихтер Святослав.
143. Александру Савину
О нас так сильно в соцсетях он проявлял заботу.
Кладя стяжками рваными в историю заплаты.