59. Cильва.
Совсем недавно пришла из Германии печальная весть. Ушла из жизни Сильвия Натановна Пекелис, она же супруга Маэстро Арнольда Каца, она же «квартирант» в квартире нашей дочери, она же наш друг и соратник в борьбе против и за маэстро в то дивное время нашей молодости. Мало нам потерь, которые как из рога ковидного изобилия сыплются на наши бедные головушки, так и ещё и такая печальная новость. Все мы смертны, казалось бы, эта истина понятна давно и прочно, но есть нечто, что кажется нам должно быть вечно и всегда. Так бывает, когда теряешь родителей, вот они всю твою жизнь были рядом и ты веришь в непреложность этой истины, они всегда с тобой, и вдруг! В момент, когда я узнал печальную весть про Сильвию Натановну, поверьте, испытал нечто похожее. Давно уже она жила далеко от нас, в Германии, мы свыклись с этим и не видим и не слышим, кроме редких телефонных переговоров, но сердцем знаем, она есть, рядом где-то и так будет всегда, или, по крайней мере , ещё долго и очень долго . В ноябре прошлого года был я на гастролях симфонического оркестра в Германии, подарили мне в филармонии такую нечаянную радость, и была наша встреча. Я уже рассказывал и про гастроли, и про встречу, но какая пронзительная мысль посетила вдруг меня, когда мы прощались с семьёй нашего маэстро, а они были все, кроме младшей внучки, после одного из концертов в Германии. Держался я за руку моей дорогой и любимой Сильвии и думал, как предчувствие вдруг озарило, всё, теперь точно видимся в последний раз, неужели в последний? И не только потому, что физически невозможна встреча, вряд ли занесет меня дорожка жизни ещё раз в Германию, подруга моя, квартирантка наша, тоже не сумеет больше приехать в Новосибирск, нет, пробило меня предчувствие скорого жизненного конца… Так и уехал я, затаив и отгоняя от себя это сердечное томление и полагая, что, если не буду об этом думать, ничего плохого и не случится. Как ребенок маленький, закрыв глаза, полагает, что ничего вокруг страшного не происходит. И вот оно, произошло! Порвалась последняя ниточка связи с тем удивительным временем, той эпохой, когда я вдруг волей судьбы оказался в филармонии и встретился со многими удивительными людьми, и среди них- Арнольд Михайлович и Сильвия Натановна. Тогда и началась наша долгая дружба с удивительным семейством нашего маэстро, которая, пусть и не прервется совсем, но с уходом Сильвии Натановны станет ещё тоньше и прозрачней. Не услышим больше этого вечно озабоченного голоса всегда с оттенком искренней дружбы и уважения. Вы знаете, после смерти моего отца, самые непростые жизненные свои ситуации я сверял в семействе Арнольда Михайловича, и не всегда, естественно поступал в соответствии, но не мог не прийти, не посоветоваться и поговорить. Сильвия Натановна всегда была доброжелательна и проста, хотя я и директор филармонии, начальник, стало быть. А я и не играл никакую роль, просто приходил за пониманием в дом, где тебя выслушают старшие, в чем-то по- житейски более умудренные люди, друзья. А сколько раз мне довелось путешествовать по странам и континентам с симфоническим оркестром, с Сильвией Натановной, которая составляла мне компанию в познавательных прогулках по историческим местам гастрольных городов, во время репетиций оркестра. Маэстро доверял мне свою спутницу жизни и у нас сложился даже вполне приятный туристический тандем. Мы с ней однажды поехали из одного из гастрольных городов Италии вдвоем в Рим, где мои друзья показали нам этот удивительный город, где, помнится мне, столкнулись с тем, что итальянцы за обедом и тосты не говорят и нам пришлось это взять на себя. А иначе, без тостов мы и выпить не смогли бы, закусывая вкуснейшей домашней пастой. А поездка Геную, где мы долго искали домик Колумба, находясь прямо перед ним, и многое другое, а те удивительные посиделки дома у маэстро на его днях рождения. Как долго мы там бывали, уж и маэстро, уставший от застольной компании, деликатно гонит нас по домам, я же беру на себя смелость скомандовать, не уйдем пока всё не съедим и не выпьем, что приготовила хозяйка дома. Вы не поверите, я однажды даже притащил со своей дачи целое ведро ягод рябины и наша Сильва сделала отменную настойку на рябине. Она угощала нас грузинскими кушаньями, которые мы конечно же, в те времена открывали для себя, а когда вместе оказывались в ресторане грузинской кухни, то прислушивались к её рекомендациям, но всегда отличали ей приготовленные блюда от ресторанных. Вечно в мыслях о своем хлопотном супруге, который в заботе об оркестре никому не давал покоя, начальству\не только мне\, друзьям и знакомым, кому помочь с жильем, кому с доктором, кому добрым словом. А она ещё и артистка, мастер художественного слова, тоже ведь досталось много, в те времена условия работы, особенно в районах области были довольно непростые. Когда у Арнольда Михайловича случился инсульт, кстати, тяжелейший, она, как никто, помогла вернуть его в эту непростую жизнь, он снова стал дирижировать, не мог иначе. Когда маэстро ушёл от нас, Сильвия Натановна уехала в Германию к детям. Но изредка приезжала в Новосибирск, и новый зал посмотреть, и вместе с нами выпить за Маэстро и его день рождения, и за новый очередной сезон оркестра, который мы, по традиции, начинали в канун дня рождения. И всегда с жадным любопытством стремилась окунуться в нашу сибирскую действительность, повидаться с друзьями, побывать в своей бывшей квартире, где живет семья моей дочери и где мы прописали бывшую хозяйку, обязательно посидеть за столом у нас дома. Как вчера всё это было, и казалось, так будет вечно. Потом был перерыв во встречах, здоровье не позволяло долгие перелеты и путешествия. Потом была та самая последняя встреча в Германии. Сидел в автобусе, мы отъезжали от концертного зала, в глазах слёзы и немой вопрос. Увидимся ли!? …
60. Про забеги ветеранов, или здоровый образ жизни.
Я, друзья мои, с давних пор резвый был. С детства улица, школа, спорт подготовили меня к быстрому передвижению. До довольно взрослого возраста, я уже не раз писал об этом, был ваш покорный слуга активным членом клуба ветеранов баскетбола «Орлы Сибири», пока травма мениска не выкинула меня из баскетбольного седла… Теперь только и остаются телевизионные трансляции, особенно, когда нам, 65+ которые, ограничен допуск к массовым мероприятиям. А в своё время, могу похвастаться, держали меня мои коллеги за довольно резвого игрока , даже когда после пятидесяти и выше. В разных комбинационных баскетбольных моментах мне отводилась роль игрока, бегущего в отрыв, т.е мог я резво стартануть со своей площадки и получить мяч в отрыве от соперников уже под чужим кольцом. Так и было и не раз, ускорялся, когда надо, да вот травма испортила и «карьеру ветеранскую» и возможности по субботам в клубе оттачивать мастерство среди таких же битых жизнью коллег, любителей этого интересного вида спорта. К чему всё это я, спросите? А вот к чему. Прошу прежде всего зафиксировать мысль о резвости и в ветеранском возрасте вашего писаки. А теперь, внимание! В самом центре нашего, надеюсь многими любимого, города есть подземный переход, это рядом с часовней, которая, якобы, в дореволюционное время представляла географический центр российской империи. С некоторых пор, а именно в начале лета этот переход закрыли на капитальный ремонт. Закрыли и закрыли, ремонт делать надо, тут не поспоришь, накрылись лавочки в переходе, переходить Красный проспект надо теперь по надземному переходу, рядышком с часовней. По свежему воздуху, так сказать. Чеши себе неторопливо, дыши воздухом уличным с его набором выхлопов автомобильных, пыли и прочих ковидных отсевов. Можешь маску натянуть, чтобы меньше пыли, да и толпа приличная рядом, лучше в маске. Всё бы ничего, да переход особенный, такой только здесь и существует, очевидно из уважения к бывшему географическому центру, или ещё круче, к часовне святого Николая! На всех переходах через Красный проспект светофоры обычные, запрограммированные на обычный режим, типа, через проспект- 28 секунд, по проспекту, естественно дольше. Среднестатический пешеход, исключая тяжёлых инвалидов, вполне за 28 секунд проспект перейдёт, я со своей прихрамывающей левой ногой, тоже довольно спокойно успеваю, да и бабульки какие неторопливые вполне укладываются, всё путем, стало быть. А теперь, опять внимание, второй раз! У часовни стоит светофор, который работает на переход только если его включить, это сделано сознательно, только для тех, очевидно, кому трудно через подземный переход тащиться, кто с коляской, например, или кто калека какой, кому подземным воздухом подышать неохота. Всё, казалось бы, продумано. Перешёл полпроспекта, опять кнопку жми, следующий светофор, на другой стороне который, программируй. Причем каждый светофор работает на переход только 14 секунд, значит, на половину пути. За это время никакой нормальный пешеход, исключая быстробегущую в жанре спринта молодежь, не успевает перейти весь проспект и вынужден ожидать пока ещё 70 секунд светофор пропускает авто по проспекту. А чего, дыши воздухом специфическим, на часовню внимание обрати, по аллейке туда –сюда пройди, всё польза, не стоять же истуканом ожидая свет нужный. Да ещё при этом не забудь опять в кнопку красную на столбе на переходе пальчик сунуть, чтобы твой нужный свет опять загорелся. В противном случае ещё 70 секунд простоишь, ругая себя за беспечность. Мамой клянусь, я лично пару раз минимум лоханулся, напрасно ожидая мне зеленый, пройдя пол-пути, и забыв нажать кнопку. И вот вам результат мучительных и гениальных раздумий кого-то из мэрской службы вкупе с дорожной полицией, которая за светофорные секунды отвечает. Переход закрыли летом и в зиму ушли только сверху накрыв, чтобы осадки не мучили. При этом, заметьте, работы начались поздней осенью, летом очевидно бабки пилили и материалы готовили. И вот вам картина, толпа бегущих через проспект пешеходов, стремящихся одолеть дистанцию за 14 секунд. Я раньше в детстве за это время и сто метров пробегал. Опять же, среднестатический житель нашего юного города точно не добежит, ветераны однозначно не доползают, хромые и убогие типа меня точно не успевают. Надо видеть, как мы, невзирая на безнадежность затеи мчимся, чтобы успеть хотя бы половину пути пройти, не зря я вам мозги парил про свою резвость и опыт. Вы бы видели, как я точно с фальстартом, хромая левой ногой и подпрыгивая на правой, чешу, как и мне подобные ветераны, как на дзот фашистский, типа, врёшь сука, добегу, успею. Не успеваю, конечно, но не останавливаюсь, и на красный жму, благо водители с пониманием. Что при этом мы думаем про мэрию «умную-разумную», про полицию дорожную, можете мне поверить, не очень лестно. Запланировали, может и логично, кто бежать не хочет, идите под землю. Хотите гуляючи поверху перейти, ждите «отстоя пены», и дышите и любуйтесь видами. Только забыли предупредить друг друга, что если подземный переход закроют надолго, то коррективы и в светофор надо бы внести. Да бог с ними пешеходами, скорее всего решили организаторы, чего программы менять, пусть побегают, потренируются. Глядишь, поздоровее будут. Опять же верно, налицо забота о людях. Бегом от инфаркта, это раньше так было, теперь от ковида бежим, или навстречу, кто знает, ведь в самом деле навстречу другая толпа мчится, тоже хромая и матерясь, дабы успеть за один раз переползти хотя бы половину нашего легендарного Красного проспекта, явно красного от стыда за бегущих и спешащих ветеранов. Однако, забота о здоровом образе жизни налицо. И на том спасибо, мать вашу, радетели грёбанные!..
61. Про Питер
Друзья мои! Вряд ли кто может оспорить моё утверждение, что город-герой Санкт-Петербург, \когда-то Петроград, Ленинград\, один из прекраснейших городов на свете. Если и начнет кто возражать и аргументы свои подсовывать, то учтите поправку мою на ветер, так сказать. Я влюбился в этот город, когда было мне чуть больше двадцати лет. Возраст, сами понимаете, самое то, для любви и увлечений. Да и город, тогда именно- Ленинград, тоже был в расцвете, не сильно испорчен ещё застоем, потом перестройкой с ускорением, а потом разрухой и очередным восстановлением. А что для меня тогда такого молодого, и ещё особо нигде не побывавшего, могло быть интереснее этого города. Заметьте, опять же, время было то ещё, мы все жили в стране Советов, где нужные лозунги и призывы по стенам и забором развешены, поневоле проникнешься духом времени. Типа, и страна самая лучшая, и режим правильный, и перспектива прихода долгожданного коммунизма вот-вот реально замаячит на ближнем горизонте. В Ленинграде это более ярко ощущалось. А если учесть, что город мой Новосибирск, хоть и столица Сибири, но всё равно провинция, да и к тому же со всего столетним возрастом, меня понять можно будет. А тут тебе и красота неописуемая, и история с каждого камня на тебя дышит, в музеях красота и великолепие палат царских и картин заморских, и диковины разные выставлены, ходи, гляди, успевай, рот не разевай. Время было летнее, погода была на удивление прекрасная, получили мы, я с чкаловскими товарищами моими, впечатлений по самое- самое. Ходили, глазели, любовались, рты таки разинув. Было это в тот период, когда я начинал струю свою, ну вы помните, сливать в общий поток пролетарской реки завода им. Чкалова. Осваивали мы в Питере, давайте так уж буду его называть, новое изделие, комплекс очень серьёзный, который устанавливаться будет на новую тоже очень серьёзную машину нашего завода. В закрытом питерском институте впитывали в себя знания, часов до двух- трёх с утра самого, а потом- гуляй Вася по великому городу. Тут и отрывались сибирячки шальные. Не было, наверное, сколь известного дворца, музея, здания, которое не посетили бы мы, а были мы на учебе целых два месяца с небольшим перерывом. Учтите, что и спирт свой чкаловский был с нами, жили дружно и весело, обшныряли и обсмотрели всё, что смогли. И Аврору, естественно, и ботик Петра видели, и в лицее Пушкинском, в смысле Царскосельском, побывали, в пушкинскую келью заглянули, на маятник Фуко посмотрели в знаменитом Исаакиевском соборе, короче, всё, что могли. Многое поразило, удивило и порадовало. Вот вам пример передового образа жизни в Питере, в том самом закрытом институте, где мы впитывали полезную информацию о секретном изделии будущего нашего самолета СУ-24. В обед можно было купить и выпить в столовой прямо за обедом бутылку пива. Нас это так поразило, что не могли мы мимо этакого передового опыта пройти, и покупали, и выпивали. Мы в Новосибирске такого позволить не могли. В этом тоже большое отличие северной столицы от сибирской. Да и в магазинах несравнимо с нашими было, но тут мы с понятием, ясный полдень, всем не хватает, а Москве и Питеру надо. Я тогда уже начал и по театрам прикалываться, и сейчас с гордостью могу поведать, как завидовали мне мои питерские родственники, когда я им хвастался спектаклями в БДТ, куда им было сложно попасть, а мне, командировочному, удалось посмотреть несколько спектаклей в этом, тогда одном из самых-самых театров страны. В Товстоноговском, не хухры- мухры. Представьте только, в единственном в стране театре, думаю, что я не ошибаюсь, перед началом спектакля открывалась особая касса, для командировочных, вот мне и свезло, увидел и прочувствовал я тогда ещё молодых, но уже ой-е-ёй каких будущих театральных звёзд. Имена их – теперь легенды театра: Басилашвили, Лавров, Юрский, Борисов, Копелян, Стржельчик, Лебедев, Доронина и др., да в спектаклях крутых, великим «Гогой» сделанных. Я и в Кировском побывал, даже к опере проникся, в Ленсовете, и у Райкина был, у старшего, конечно. Словом, на лучших спектаклях и театрах я начал проявлять свою театральную привязанность, которая так сильно далеко занесла меня в это непростое дело- театр, однако, приятно вспомнить и пережить как–бы заново. Конечно, шастали мы и по магазинам, опять же, повторюсь, это вам не Новосибирск, столица северная. И Гостиный двор, и ДЛТ, и Пассаж, именно здесь я ухватил по случаю товар дефицитный, бюстгальтеры крутые иностранные для своей мадам, только по паре штук в руки давали. Тогда в Питере я и усвоил правило, видишь очередь, вставай, явно какой дефицит дают. Я потом эту тему сильно развил, особенно в Москве в более поздние времена. Но ликбез первый прошёл именно здесь. После такого геройства с бюстгальтерами меня дома ещё сильнее зауважали, тёща так вообще за человека более приличного считать стала. Прикалывались мы со своими коллегами и по маленьким забегаловкам, в которых из конуса тебе и сок нальют, и бокал вина, и рюмку водки, пожалуйста. Рюмочные, так назывались эти богоугодные заведения. И всё культурненько, с уважением к клиенту. Бомжей в то время, пожалуй, ещё не было, или уличные «надзиратели» в ментовской форме за базаром следили, народ в рюмочных был приличный и непьяный, так, для аппетита. Питер мой в то время, я уже говорил про это, вполне ещё был красивый и яркий, невозможно было не влюбиться. Когда моя карапузка дочь докатилась до приличного четырёх-пяти летнего возраста, т.е, когда в ней уже понятийный аппарат созревать начал, я так ей и определил перспективу, типа, учиться после школы будешь только в Ленинграде, хоть на дворника, но только в этом замечательном городе. Вот, что значит любовь с первого взгляда, пусть и к городу, всё равно любовь. Потом понемногу, с течением судорожного времени, с огромным сожалением восторженная любовь моя сменилась горькими любовными переживаниями, город чернел, темнел, вместе со страной опускался в бедность, запустение, разруху. Мне приходилось бывать в Питере, конечно ещё не раз, и глаза мои всё это видели, менялось всё, даже люди становились совсем другие. Дефицит и сложности жизни меняли и людей. Их понять можно, в трудные времена, например, существовал такой термин- колбасные электрички, когда жители Подмосковья ездили за колбасой в Москву. В Питере, скорее всего, в аналогичное время было также. Не зря потом для коренных жителей в столице ввели понятие в магазинах- «по заказам», потом по заказам было, если не ошибаюсь, повсеместно. У нас в Новосибирске колбасных электричек не было, поскольку и колбасы в городе уже тоже не было. Но это всё в более поздние времена. С уверенностью говорю, что в восемьдесят шестом году мы с мадам лично из Питера на самолете везли мясо, там ещё было, у нас в свободной продаже уже не было. «Всё проходит», сказал однажды один мудрый человек, наступили новые времена, стали город понемногу в чувство приводить. В очередной свой приезд, уже в двухтысячных, запомнился мне мой город новыми лозунгами на зданиях, буквально, куда ни глянь, везде лозунг, типа, «Губернаторская программа» по сохранению и реставрации города, «Губернаторская программа» к трёхсотлетию города. Ну, блин, подумал я опять, раньше вожди партию пиарили, в крайнем случае народ, великий и могучий, а ныне, всё о себе любимом. Царила тогда в Питере Матвиенко, вот и рисовала везде лозунги про себя великую, спасительницу и восстановительницу, ну, прям как из своего кармана выдаёт материальную помощь Жанна д,Арк местного разлива. Я в тот крайний приезд на курсах культур-мультур-киношных был, именно тогда нас, делегацию «студентов-курсантов» на Ленфильме, очевидно ополоумевший от долгих съёмок фильма «Трудно быть богом» Алексей Герман чуть не прибил своей тростью. Тогда я и по литературным музеям прикололся, посетил много, и у Блока был, у Зощенко, Достоевского, у Ахматовой естественно. Город тогда только просыпаться начинал от смуты дикого капитализма, раны лечить начал, потому совсем рядом с музеем Ахматовой или Зощенко была торговля на лотках и на асфальте, совершенно разнузданная, без всяческого уважения к великим именам про которых и не вспоминали торговцы и покупатели. Обидно, знаете-ли. Про во дворы лучше не заходить и не говорю даже, горько было сознавать, что и до моего любимого города этот беспредел докатился. А в тот самый первый приезд, в период восторженной влюблённости в город случились со мной два интересных казуса, память вот вытолкнула наружу эти интересные факты. Приезжаю я в Питер, устраиваюсь в гостинице, поселяют меня в двухместный номер, в котором уже проживает некто по фамилии Бронштейн, или Беренштей, что не принципиально. Почему не со своими сибиряками поселили, уж и не припоминаю. Захожу в номер, начинаю располагаться, опаньки, в шкафу платяном причиндалы совершенно женской одежды. Чисто конкретно, значит сие, что в номере дама поселена. Что делать, по одежды я тогда ещё не мог определить возраст моей леди Бронштейн, молодой ещё был, пенёк, сейчас бы десять раз подумал, а вдруг это судьба моя старается скрасить мне командировочное расписание. Потопал в офис, попросил переселить, извинились, конечно, администраторы, фамилия гостьи, мол, виновата. Переселили в другой номер, в котором точно мужик прописан. Тот самый, который дефицитный продукт-ананас где-то по случаю приобрел, и на подоконнике держит, домой, я подумал повезёт. А ананас, если честно, живьем воочию я тогда впервые увидел. Неделю-две мы вместе прожили, я всё соседа спиртом угощал, да на ананас поглядывал, с вполне понятным уважением. Уже то, что видел своими глазами, мне казалось реальным событием в моей молодой жизни, будет, что дома рассказать. Я уже докладывал вам, мои дорогие читатели, какое фиаско испытал я однажды глубокой ночью, когда нечаянно проснувшись, увидел я, как сосед мой на подоконнике режет круглыми колесиками и ест столь вожделенный мной диковинный продукт. Да что там ест, жрёт, гад, в наглую, один и даже чавкает от удовольствия. Наутро я даже не подал вида, что был свидетелем коварства подлого, спирт мой пил, сало из Сибири ел, а ананасом не поделился. С тех пор, как ананас увижу, так сразу эту картинку и вспоминаю. Но, уверяю вас, ни эти, ни другие мелкие огорчения не затмили тогда для меня этот великолепный город. Прошло много времени, время лечит, раны заживают, сердце уже не столь сильно кровоточит, душа успокаиватся начинает, город вновь возвращает своё лицо, у нас в России нынешней за столицами теперь следят. До нас, которые за МКАДом нынче проживают, ещё не скоро докатится государственная помощь, перетерпим как-нибудь, и не такое терпели. Но Питер я всё равно люблю, и любить буду, хотя про обиду ананасную не забываю!
62. Юрий Горный.
Помните ли вы, друзья мои этого неординарного человека. Думается мне, ветераны помнят, Юрий Горный в своё время был очень популярен. Человек удивительных способностей, конечно, про его профессиональные дела лучше прочесть во всезнающей Википедии, чем слушать или читать мои незамысловатые повествования, однако, напомню вам, что я рассказываю вам только забавные истории, связанные с теми известными личностями, с которыми меня сводила жизнь. Итак, Юрий Горный, человек поражающий своими способностями, артист, а где ещё, как не на сцене, в то время наиболее ярко мог проявиться его талант. Легенды об уникальных людях, их способностях обычно долго живут в народе, особенно, когда и время трудное и люди разочарованные, и верят во все чудеса и уникальные человеческие возможности. Вспомним давайте легенду страны Вольфа Мессинга. Я, когда приехал учиться в Новосибирск, услышал впервые о Мессинге уж и не помню от кого, легенда о нем долго ещё жила в народе, тем паче, что Мессинг некоторое время жил и работал в Новосибирске. Сегодняшнее поколение может знать про легендарного Мессинга по телефильму, в котором роль Мессинга прекрасно исполнил Евгений Князев. Кстати, Князев был в Новосибирске с литературной программой по Пушкину, мы даже с ним ужинали в небольшой компании после выступления. Известный актер, ректор театрального ВУЗа, прекрасно, на мой взгляд в этом фильме сыграл роль уникального человека, в имени которого переплетены легенды, и чудеса и реальности, так много перемешано фантастических историй. В моё первое филармоническое время, а это период конца 80-х-90-х, в самый непростой период современной жизни страны, и развал Союза, и разруха, и начало дикого капитализма, всё это привело к огромной популярности жанра, который я назвал бы «психотерапевты и целители». Очень уж нуждался наш народ в то время в словах утешения и лечения души. Каких только лицедеев этого жанра мы не видели. Филармония в то время как монополист концертной деятельности и занималась в том числе организацией выступлений подобных специалистов, среди которых и Аланн Чумак, заряжающий воду, и Кашпировский и несть им числа. У нас в филармонии был даже свой целитель, впрочем, я уже писал об этом ранее, не будем повторяться. Вернемся к Юрию Горному. Выступления его прошло прекрасно, артист показывал на сцене свои уникальные возможности, одновременно мог делать несколько дел, запоминал, отыскивал, считал и угадывал, словом, видели мы многое такое, что поражало и удивляло. После выступления организовали мы небольшой ужин в тесном кругу, в сауне у моего приятеля Андрея Г., который регулярно поддерживал проекты филармонические. Достаточно сказать, что в этой сауне побывали и Александр Дольский, и Василий Лановой, и Людмила Чурсина. Елена Образцова тоже здесь бывала, только в офисе и пела даже под белый рояль. Вот, и в этот раз, отлично посидели, и в сауне погрелись, и отужинали, и поговорили, в основном, конечно, гость наш делился секретами своего мастерства и таланта, мы больше слушали и вопросами засыпали. За давностью времени особо сказать вам что-то интересное из его рассказов не могу, но одно хорошо помню. Был в то время среди известных личностей обозначенного мной жанра довольно популярен некто Юрий Лонго, который однажды продемонстрировал на телевизионном экране, как он оживил мёртвого человека. Если честно, с колокольни сегодняшнего времени, много каких «чудес» запустило в жизнь тогдашнее телевидение. Те же архипопулярные Чумак и Кашпировский – дело рук телевидения. Не будем углубляться в эту тему, но хорошо помню ярое непринятие нашим гостем той заманухи Лонго, «оживителя» людей. Прямо как в сказке про мёртвую и живую воду. Юрий Горный говорил нам про шарлатанство сегодняшних целителей типа Юрия Лонго и иже с ним. Своё же выступление характеризовал как уникальные способности человеческого организма, памяти прежде всего. Посидели, короче, отлично, наслушались историй удивительных, отвели душу, приняли на грудь естественно, особенно мы, слушатели, да и наш гость тоже, поскольку на другой день улетал из Новосибирска, можно, стало быть, немного расслабиться. Расселись по машинам, я с Горным в машине-иномарке нашего гостеприимного хозяина на заднем сидении, он слева, я справа, кто-то ещё был с нами, тронулись, настроение отличное от вечера замечательного. Я как обычно, благодарю за простоту и уважение нашего гостя, определяю на завтра порядок и время выезда, говорю о будущих встречах, едем. Двигаемся по Красному проспекту, настроение, повторюсь, прекрасное, ничто не предвещает необычного, тем более с нами человек, который может что-то и предвидеть, едем, вдруг… В нашу приличную и комфортную для нашего гостя машину на высокой скорости на перекрёстке из второстепенной дороги с левой стороны врезается автомобиль. Попадает, слава богу, в место, где двигатель расположен, и немного переднюю дверку захватывает. Ещё бы чуть-чуть и в водителя бы попал. Удар достаточно сильный, у меня даже позвоночнике чего хрустнуло, так машину нашу завернуло. Повезло, значит, могло быть хуже, все целы, гость, главное, не пострадал, машину, конечно жалко, но она железная, починим, куда деваться. Выходим взволнованные, машина, тоже
иномарка, напавшая на нас, рядом. Водитель, молодой совсем, что-то невнятно пробормотал, пьяный похоже, и тут-же сбежал, оставив машину. За помощью помчался, наверное, или перепугался бедолага. Нашли в бардачке документы, забрали улику, стали, что нужно делать, типа ГАИ вызывать, машину другую для артиста. Через некоторое время, смотрим, группа молодых людей появилась, явно агрессивного настроения, наезжать на нас даже начинают. Водитель с ними, как будто совсем трезвый, тут же, тоже наезжает, права качает, хотя Красный проспект главная дорога и по всем правилам виноват он. Да и что-то не сильно похож на того, который сбежал, и одежда другая. В компании прибывшей узнаю знакомого, из «определённых кругов», похоже, их за тем и призвали, чтобы разборки с нами устроить. Он меня тоже узнает, разводим ситуацию как надо, по –ленински, так сказать, достигаем консенсуса. Выясняем, что хозяин «кобылы» дал покататься машину младшему брату, тот покатался, где-то выпить успел, в нас врезался, и сбежал. Испугался, конечно, старшему брату доложил, что, якобы, его машину мы стукнули, вот и пришла команда для разборки. Кстати, тут и наши люди прибыли, и Андрей Г. с друзьями и машину для артиста подогнали. Андрей моего знакомого тоже знает, развели ситуацию. Мы с Горным сели и поехали, оставив кого надо для завершения инцидента, теперь и без нас разберутся. Едем, немного взволнованные нападением, но успокоившиеся, слава богу, не пострадали. Тут я и задаю ему свой каверзный вопрос, типа, Юрий, а что, не мог предвидеть твой уникальный организм предстоящего нападения, что, расслабился и не смог заглянуть немного в будущее. С такими –то возможностями! Ведь, ещё бы чуть–чуть, могло плохо кончиться, пришлось бы коллегу Юрия Лонго вызывать для оживления. Да, отвечает мой гость, реально чудом уцелевший, расслабился… Посмеялись вместе!
63. Про приятелей -ветеранов.
Живу в блаженной уверенности, что вокруг меня только добрые и хорошие люди, почти так же как Иешуа Булгаковский выражаюсь. Все хорошие люди, особенно, когда рождаются. Такие, брат хорошие, что ни боже ж ты мой. Потом маленько набираются всяческого, обрастают, так сказать, но внутри- точно хорошие. Некоторые, так сильно-сильно хорошие. Особенно, когда это касается себя, тут предела нет, одна хорошесть и полезность. Какой-нибудь пацанчик , типа Сенчин, таким хорошим был в детстве-юности, подрос, приватизировал «совершенно законным путём» немножко нефти из природных закромов нашей общей Родины, да и попёр ещё больше хорошеть и прихорашиваться. Кость какую маленькую откинет кому-надо, с его точки зрения тоже хорошему человеку, да и дальше прёт, переводя это самое «чёрное золото», наше с вами кстати общее, в замки и поместья для себя хорошего и любимого. И для других хороших тоже людей и родственников. Так, гляди, скоро всю нефть нашу высосет из недр, а мы лапу сосать будем. Собственно, на его уровне мы, тоже несомненно хорошие люди, давно лапу сосём, уже и привыкли. Но я собственно не о нём. Есть у меня в череде большого количества вполне приличных друзей-приятелей, очень по-честному хорошие м уважаемые люди, ветераны маленько уже, даже немного больше ветераны, чем, которых я и люблю, и уважаю за многие их порядочные качества. Они моим жизненным ориентиром даже служат. Пример с них беру. Это и мои коллеги в нашей многострадальной сфере культуры и учителя мои. Вот вам некое их жизнеописание. Назовём одного из них для некой загадочности Валерием Б. Он меня немного постарше, мудрее значит, на днях даже отметили ему очень круглую дату, до которой многие и я тоже ещё только мечтаем дожить. А он уже отметил, весёлый и довольный, стройный и красивый. Умищем блещет, не чета каким другим «пацанам» аналогичного возраста, которые и театр даже своего имени бабам каким шальным передают, жильё быльё переписывают. Видать бабы те многое чего умеют в деле ублажения дряхлых чресл недальновидных, или, скорее всего, остатки разума потерявших известных личностей. Сами думайте про кого это я. Нет, мой приятель Валерий вполне адекватен, до сих пор, как и я, за одну юбку держится, за которую ещё на институтской скамье ухватился, и не отпускается. Мы с ним давно знакомы, оказались как-то воленс-неволенс в одной культур-мультурной лодке, вот и плывём, и выплываем вместе с культурой любимой, пересекаясь и путаясь у неё высокой под ногами. Не буду биографию вам рассказывать, не моё это дело «горбатого лепить», поделюсь, как обычно забавными эпизодами нашей нескучной жизни. Он сам мне за рюмкой смеси моей, много чего рассказывал, жизнь у нас ветеранов сегодня, а в то время молодых и веселых, была интересная, местами забавная. Вот с его слов вам история, как он оказался в Музыке. В наше время студенческое очень популярны были смотры художественной самодеятельности. Я уже вам про свою художественно-самодеятельную жизнь много навалял, она довольно схожа, жанры могут разниться, а принципиально похожа очень. Валеру как-то попросили принять участие в эстрадном ансамбле, надо было от факультета выставить ансамбль, иначе приличных зачетных очков факультет лишался. Валера тогда чуть-чуть бренькал на гитаре\ это точно его выражение\, вот его и поставили в ансамбль, где уже были вполне умеющие на неких инструментах и не чуть-чуть, а вполне прилично играть его коллеги факультетские. Дали в руки большую балалайку, контрабас значит, порепетировали немного, что бы вид общий не портил, да и вывели на сцену. Валера, чтобы и в самом деле ничего не испортить только имитировал игру, не касаясь даже правой рукой струн громоздкого инструмента. По итогам выступления жюри отметило в своём резюме их ансамбль, отметив правда, что контрабасист не всегда попадал в ноты, хотя мы то с вами знаем, что он и струн не касался, тут точно в ноты можно не попасть. А дальше всё пошло как надо. Занозившись от первого выступления, друг мой прочно освоил контрабас, и уже блистал в институтском ансамбле все годы своей учебы. Понятное дело, что ему, после контрабаса никакой инструмент не страшен. Гитара так же прочно вошла в его жизнь, но это только для души, а для сердца- конечно, его величество Музыка. Он и сейчас частенько на симфонический оркестр приходит, да и другие интересные концерты в филармонии посещает. Про гитару у меня с ним связана одна забавная история, я даже небольшую поэму про это сочинил, в канун очередного дня рождения моего друга. Он тогда уже большим начальником в мэрии был, не мэром, но тоже высоко и сердито. Выпало мне в то время стать в жанре общественной деятельности президентом одного из обществ дружбы с иностранными государствами. Я, как уже писал в своих нетленках, работал тогда на Великобританию. Это в последний период я на Францию переключился, а тогда по туманному Альбиону прикалывался. У нас в Н-ске несколько таких обществ дружбы организовали, мы чего могли полезного делали, сближали народы и дружбу крепили. Однажды после небольшой тусовки нашего общего содружества, в смысле все президенты обществ и ещё некий актив, которая проходила в «Доме дружбы» на улице Ядринцевская, где мы немного по случаю приняли на грудь, показалось как обычно мало, и по традиции моей семьи потащил я команду человек в десять к себе домой. Позвонил, предупредил мадам тренированную филармоническими гостями, прикупили чего надо к столу, главное- выпить, да и прибыли по нужному адресу на восьмой этаж моего многоквартирного особняка. Сидим пьём, едим, анекдоты, веселые истории, всё как обычно в нашей жизни. Что-то истории наши коснулись недавнего комсомольского прошлого, а мы все в этой организации успели послужить, в наше время, практически, нельзя было никуда без комсомола, тут одна из наших дам под действием очевидно принятого напитка откровенничать начала. Говорит, что в её комсомольский период очень уж она симпатизировала одному комсомольскому лидеру в Центральном районе, Валерию Б. Ах, типа, какой и красивый, и воспитанный, и культурный, и на гитаре играл, мы, говорит, девчонки, все по нему прикалывались. Он, правда, недоступен был, облико- морале. Но до сих пор в душе его образ и мечта девичья сохраняются. Тут я вмешиваюсь, стоп, говорю, ты не про моего ли приятеля Валерия Б. тут нам глазки строишь. Про него, отвечает, а что, ты с ним знаком? Знаком, говорю, он сейчас в мэрии сильно важное место занимает. А хочешь, тут я провокацию запускаю, я его сейчас сюда к нам приглашу. Понятное дело, леди наша выдала, что век благодарна будет. Звоню Валере, так и так говорю, всю экспозицию и дислокацию выдал, про дамский интерес сообщил, всё по-честному, приходи мол, да гитару прихвати. Друг мой, хоть и шишка важная в мэрии, да и много чего другого прослужил солидно и заметно, оказался лёгок на подъем и, нисколько не выёживась от важности портфеля, прибыл- таки через пол часика на мою хазу с гитарой через плечо и женой в придачу. Что тут было, для леди заинтересованной, кстати и муж её тут был рядом, мечта исполнилась, кумир юности рядом, с гитарой, и попел нам от души и пообщался нормально. И жена не помешала пообщаться и вспомнить молодость. Одним словом, два слова, как у Бени Крика моего любимого Бабеля. Вот вам и пример простоты и порядочности моего друга. Где-то в тот же период его мэрской должности, оказались мы с ним в одной тусовке, уж и не помню по какому поводу в ресторане «Скоморохи», это в здании цирка. Рядом, если вы помните и собор наш главный расположен, где богу служат и о духовном говорят. Дело по лету было, погода чудная, мы с ним почему-то без дам были, тусовка деловая наверное была, без дам. Мы побыли сколь надо, жажду и прочее утолили, поздравили, если был повод поздравить, или как ещё отработали халявное приглашение, да и пошли домой, пора, типа, и честь знать. Вечер чудный, решили пешком прогуляться. Идем себе, два довольно ещё приличных, в смысле возраста, человека, алкоголь умиротворил и расслабил, беседуем о жизни весело и остроумно. Опаньки, как раз между цирком и собором, на серединке прямо, стайка девиц определённого образа жизни кучкуется, все из себя, всё при них, машины периодически подъезжают, кого заберут, кого высадят, мне враз стало понятно, что происходит. Я уже слышал про это место, видел воочию в первый раз. Валера, говорю ему, ты ещё помнишь, что ты один из столпов нашего культурного и научного города!? А знаешь-ли чем эти леди тут занимаются? Нет, говорит, не догадываюсь. Понятно, что при серьёзной своей идеологической биографии ему и в голову не приходит, чем тут леди, изукрашенные помадами и мини юбками, занимаются. Объяснил я своему приятелю что почём, да и говорю, Валерий, и отчество добавил для остроты момента, как же так, ты вот в городе главный по культур-мультур, мы с тобой даже как-то и гордимся высокой культурой, а тут, глянь, живые люди чем-то сильно приземлённым занимаются. Нехорошо, говорю, некрасиво. Зимой –то, поди, холодновато клиентов снимать, жалко ищущую молодёжь! Не помню уж, что ответил мой друг-начальник, но лицом враз посуровел и огорчился. Может и согласился со мной, что зимой им бедным значительно труднее, а может, вообще, задумался об язвах капитализма. Дальше шли уже не такие веселые, я, правда, всё подначивал, типа, и куда мэрия смотрит, и что делать –то будем? Жизнь нас постоянно то сводила близко, то разводила, то прямо- таки пересекала в одной лодке с одной уключиной. Так случилось, что стал мой приятель однажды непосредственно моим шефом. Начальником, значит, понятное, что всё в той же сфере культур-мультурной. Живём работаем, указания губернатора выполняем, генеральную линию и задачи нужные отслеживаем и тоже выполняем, он и в начальниках порядочно вёл себя. А у нас тогда, в моём близком окружении уже начало формироваться некое содружество людей приятных во всех отношениях, которое в нынешнее время заняло в моей жизни очень твёрдое положение, теперь это клуб «Вторник» называется. По вторникам приходили ко мне мои два-три, иногда больше, приятели и мы вместе обедали в кафе филармонии. В том ещё старом здании, который назывался Дом политпросвещения, или ДПП, и теперь на этом месте новый концертный зал имени Арнольда Михайловича Каца. Кстати, маэстро к нам иногда подсаживался накоротко, да и многие гости филармонические тоже. Обычно у нас на столе к приходу нашему всё было накрыто и стоял графинчик объёмом пол литра с бессмертным любимым напитком российского человека. Я даже вынужден прерваться и рассказать малюсенькую историю про этот графинчик. В самый первый раз нашего обеда, заказали мы что надо поесть и попросили принести грамм двести, было нас в тот день не так много. Приносят нам этот графинчик, полный естественно, мы и спрашиваем хозяйку кафе, типа, Света, ты не перепутала, мы двести просили. Пейте, отвечает на здоровье, нет у меня на двести грамм посудины, что не допьете, учту при расчете. Ясный полдень мы весь графинчик прихлопнули и с тех пор стали при заказе обедов заказывать «наши двести грамм», имея в виду графинчик тот самый. Иногда, а практически всегда, мы просили ещё разок нам наши двести повторить. Вот однажды в теплой компании посидели отлично, может и не два раза по двести грамм случилось, пошли в мой кабинет немного продолжить. Добавили, стало быть, тут два весёлых пацана, один банкир, второй мой друг, знакомый вам по моим нетленкам Валера Вальский, петь начали. Поют себе и поют, я уж так и этак их уговариваю, тише мол, обеденный перерыв закончился, люди работают, да и шефа кабине прямо подо мной, придет же, даст по шее, хоть и друг-приятель, а начальник, и на службе неприлично песняка закручивать. Увы, мои певцы соревноваться похоже начали, кто кого перепоет. Тут и правда помощник моего шефа Валерия Б. пришел, просит потише, а лучше совсем прекратить, работать мешаем. Пацаны мои чуть притихли, потом опять разошлись. Помощник ещё раз приходил, опять просил, опять певцы паузу взяли, но видать лавры знаменитых итальянских теноров покоя не дают моим героям, воодушевлённым двухсот гаммовыми графинчиками, опять попёрли. «О соло мио» затянули, поют, горлы напрягают, стараются изо всех сил. Тут и сам шеф пришёл. И мог ведь высказать, что бы вмиг выметались певцы воодушевлённые из кабинета, нет братцы мои, друг мой Валера не так воспитан, чтобы орать и ногами топать. Вы бы видели, как деликатно и культурно объяснил он моим собутыльникам несвоевременность их вокальных испражнений, пардон за фольклор народный, мадам-месье. Усовестил, ушли они пристыженные, почти на цыпочках и шёпотом поющие. Валера, шеф мой мне ничего и не сказал, просек ситуацию, и даже никогда не вспоминал больше. Вот деликатность, вот уважуха. Ну, как не уважать такого приятеля и начальника даже. Только вот на днях, когда выпили и поздравили его с нынешним серьёзным юбилеем, стали вспоминать истории нашей жизни, я и напомнил. Давно это было, уже давно, братцы. Время летит! А второй мой приятель ветеран, он по возрасту на год и Валеру постарше. Он вообще для меня друг-учитель. Сэнсэй по-нашему, по- японски. Кола Бюльды, такое незамысловатое погоняло у него. Имя и фамилия на те же буквы, что и у всенародно любимого главного чукчи начинаются. Тоже для туманности назовём его Николаем Б. Этот совсем парень из народа, в деревне родился в многодетной семье, практический белорус, сало сам умеет солить, да такое вкусное, ё-моё. С этим салом вообще у нас с ним историй много связано. Коля, мой сэнсей, сало от своих братанов получает, деревенское отличное, солит преимущественно сам. Был в моей жизни культур-мультурной период, когда я был руководителем моего друга, он директор одного из учреждений культуры, кукольного театра, а я над ним немного командир. Почти как в теории марксизме –ленинизме, он типа базиз, а я надстройка. Не помню уже, из какого жанра всемирно известного учения я это сравнение выкопал, то ли м.л. философия, то ли наоборот, политэкономия. И повадился я как мал-мало руководитель к моему другу гостей разных водить. Не просто гостей каких-нибудь, а официальных, кто к нам коллеги какие из соседних регионов за обменом опытом, либо московские какие проверяльщики и конторёры, покажешь им кое-чего из учреждений культурных, театр какой, музей, ещё –чего-нибудь, и обязательно к Николаю заезжаем. Его уникальное учреждение, маленький театр для зрителей самых маленьких продемонстрировать. Покажет мой друг всё что надо, с душой и умом сделанное и им лично выстраданное, да и заводит гостей в особую комнатку, где небольшой столик накрыт, угостить по нашей сибирской всенародной традиции. И не просто угостить, что, как известно, является для сибиряков вполне обыденным делом, нет, други мои, угощал мой друг по-особенному, двумя всенародно признанными продуктами, салом собственной засолки и самогонкой, которую его заместитель, бывшая в своё время технолог по алкогольной продукции, тоже лично и персонально изготавливала. И оба продукта отличного качества. Готов засвидетельствовать это утверждение перед судом истории. Во, блин, загнул, перед судом самой истории! Я, к тому же, тоже внёс свою лепту в традицию угощения визитеров, убедил я моего друга подавать сало мелко и тонко нарезанными кусочками и хорошо замороженными. Не как украинцы едят, большими кусками и не охлажденным. Можете не сомневаться, никто не мог устоять от такого изысканного меню и «моей» технологии подачи продукта. Даже посол Франции побывал, распробовал и остался доволен. Я к тому времени уже на Францию работал, «Альянс-Франсез» и пр. Мы с Николаем однажды так сумели принять французскую делегацию, что нашли мои коллеги из посольства Франции возможность отправить моего гостеприимного «Кола Бюльды» в десятидневную поездку по учреждениям культуры Франции, аналогичного жанра деятельности. Вот до чего хорошее сало вкупе с самогонкой довести может. Заметьте, по моей технологии подачи. Мы с Николаем умудрились сделать так, что его театр принял участие в традиционном фестивале русской культуры в Большом Париже, в городке Кремлин-Биссерт. Он даже умудрился свой след надёжно в этом городке оставить. С лёгкой руки моего друга появился теперь театрик кукольный в этом фестивальном городе, и реквизит и мастер классы и постоянное шефство, всё как положено. Такой мой друг и учитель, человек уникальный, сколько забавных историй, его замечательных шуток и подначек друзей-приятелей помогало перенести все тяготы и лишения нашей непростой жизни. Была, да и сейчас полагаю есть, у моего учителя одна забавная особенность. Любит он, для постоянного совершенствования своего здоровья, пчёлок до своего тела допускать. Супруга его доктор, по народной медицине прикалывается. Одно из направлений- пчёлки. Вам, пожалуй, ближе и понятней жанр иглоукалывания, так вот, укус пчёлки, примерно тоже самое, с моей колокольни, или ещё круче, поскольку пчёлка после себя чего –то в твоём организме оставляет. Коля мой, бедолага, процедуру пчелокусания регулярно проходит, благо доктор свой, домашний, вовремя подскажет, когда очередной сеанс необходим. Типа, видит же, что глазки у Николая не так поблескивают, а ну, иди сюда, покусаемся. Мне лично всё равно чем он свой организм подправляет, единственно плохо, что в этот период кусания, он не выпивает совсем, говорит, что нельзя, не так лечение пойдёт, не в ту сторону, значит. Я как человек неверующий, и любознательный по натуре, решил однажды лично убедиться в целесообразности указанного метода. Меня, конечно, не повышение уровня здоровья больше интересовало, нет, решил я проверить, как алкоголь на этот метод влияет. С целью, стало быть, убедить моего друга изменить точку зрения его, и особо его супруги, на запрет приёма сопутствующего продукта в период укусывания. Я хотел строго по- научному, лично опытным путём и с отчетом после каждого приёма пчелиного яда. Записался к супруге на приём и процедуру, и начал исследования. Процедура довольно простая на вид, не болезненная особо, приходишь к Валькирии в белом халате, это опять же, погоняло Колиной супруги, она в первый раз тебе две пчелки из баночки достанет и на тело твоё куда надо посадит. Куснут пчелки, обреченные, твой измученный нарзаном организм, она их обратно в другую баночку убирает. На другой день уже четыре штуки на тебе «зубами щёлкают», и так ежедневно прибавляя по две пчёлки. Я естественно в соответствии с поставленной научной целью, приходя из пчелиного лечебного заведения куда надо, выполнял определённый ритуал, принимал, стало быть противоядие, или, наоборот, стимулирующий напиток, это как эксперимент покажет, результаты в тетрадку записывал, чтобы не забыть какие конкретно ситуации были. Типа, температурка до принятия моего противоядия и после, давление, внутренние ощущения, обоняние не пропадает ли, почти предвидел короновирусную ситуацию как видите. Дошёл я до двадцати двух этих бедолаг, ничего особого не чувствуя, влияния вредного моего препарата, смесь номер три которая, на процесс лечения не ощущаю. Самочувствие не хуже, скорее всего даже лучше, но это, я полагал, от дозы моей смеси зависит. Вывод делаю, алкоголь в малых дозах не влияет вредно на пчелокусания никоим образом. Пришёл к Валькирии в день двадцати двух пчелок, она мне их уже и на грудь, и на весь живот насадила, представляете, двадцать две штуки радостно по мне ползают и ищут куда жало своё воткнуть, в следующий раз, думаю и куда ниже начнут прикусывать. Доложил свои исследования, да и прекратил эксперимент, чего, думаю добро переводить. Другу своему и учителю тоже результаты выложил, говорю, мол, за нос водят тебя друг мой, можно понемногу и принимать, не боись, говорю, лично убедился. Однако, не поверил, или не прислушался мой друг дорогой, очевидно же, семейное спокойствие дороже. Сказала Валькирия домашняя не принимать в процессе пчелок, надо выполнять. Так-то вот. Но ещё один вывод я из своего пчёло- испытания сделал. Огласил я даже в кругу близких и надежных товарищей гениальную свою версию. Говорю, теперь, мол, понятно мне, отчего моего «Кола Бюльды» дамы сильно любят. Валькирия местная ему пчел не только на грудь-живот садит, а и куда надо, где размеры необходимые для женской радости имеют тенденцию к увеличению от пчелиного воздействия. Для этого места, скорее всего, несовместимо совместное использование пчел вкупе с алкоголем, пусть и в малых дозах. Тут я готов согласиться, хотя лично не проверил, постеснялся, наверное, мне тогда вроде и не надо было. А сейчас, думаю, никакая пчела не поможет. Хоть и с двойной порцией моего любимого напитка. Ну, как вам моё лирическое отступление про моего героя пчелиного-былинного. Я многому у него учился и учусь. Он всю жизнь в нашей сфере, в молодое время своё всю область проехал и не раз, работая киномехаником. Дорос до директора кукольного театра, благодаря ему, его инициативе и настойчивости у нас здание специальное для театра кукол построили. И отслужил он в нем более сорока пяти лет директором. Я ему искренне благодарен за все мои от него жизненные уроки, и за шутки-прибаутки тоже. И сало с моим рецептом подачи. Хотя, по-честному, немного отстал мой друг, да и я тоже, от нынешнего времени, с его ещё достаточно диким капитализмом, с меркантильным стремлением к наживе любым путём и совсем порой пренебрежением моральным и нравственным принципам, заложенным в нас в то давнее, ругаемое ныне многими, время. Так и живём, друзья-ветераны. Время только подводит, уж слишком быстро летит и обгоняет!