IV
– Это будет короткометражка по книге! Шесть серий по двадцать минут! – говорил пьяный очкастый посетитель. Бармен кивал и сочувствовал. Посетитель объяснял. – Я делаю образы. Мне всегда нравились образы. Образы несут информацию, они помогают раскрыть потенциал. Это гипноз, понимаешь? Это Бог! – он вопросительно склонил лицо над бокальчиком с напитком. Бармен понимающе оценил откровенность.
– Я чувствую, что это важно! Как вот важно, что ты сейчас меня слушаешь, дружище! – специалист по визуальным эффектам и компьютерной графике пылал вдохновением. – Ты даже не знаешь над какой работой я тружусь! – Бармен не понимал и участливо поинтересовался взглядом, вопрошая всем видом узнать ответ, что за работа так возбудила аниматора. Тот с усмешкой поднял бокальчик. – Про «Третею» слышал?
– Что-о? – резко вскинувшись, подал голос бармен, выйди из образа. – Какого дьявола ты делаешь? Это книга смерти! Ты больной придурок! Нельзя! О, чёрт! Все это знают! Мало тебе смертей?
– Друг, я её читал. И перечитывал. И пере-перечитывал! Я жив. Я счастлив. Я не изменился. А благодаря слухам, люди скоро будут верить, что эту книгу – сам дьявол во плоти написал. Видел я этого Каригубова, нормальный дядька, с придурью чуть. Точно не дьявол. – Егор рассмеялся. – Ты сам-то читал «Третею», брат?
– Нет. И не собираюсь. Я цитаты в инете перестал читать – вдруг из этой безумной книги взяты, – бармен уже с опаской поглядывал на посетителя. Потом спросил. – Прям читал? И живой?
– Мало того, читал. С интересом. А цитаты ты и в разговоре услышать можешь. Вдруг я и сейчас цитирую? – Егор протянул бокальчик. – Плесни ещё. Расслабляет. Да, не нервничай, друг. Умирать у тебя в баре не стану. На фильм то пойдёшь?
– Нет. Мне и без фильма нормально.
– А зря.– Егор потряс бокальчиком. – Знаешь, я тоже странный всегда был. Мало мне себя. А ты, Миша? Всегда хотел разливать алкоголь?
– Точно не цитируешь эту дурь? – Миша нервничал.
– Точно не цитирую. Спрашиваю.
– Нет, этот бар так – зарабатываю на жизнь. Я художник, коплю на учёбу, хочу во Франции учиться, язык выучил уже даже, – бармен улыбнулся. – Это мечта, конечно.
– Твоя шестерёнка мне близка, брат. Дай номер своей любой валютной карты. Пустой, чтоб не сомневался. Не ограблю. Мне будет приятно оказать тебе небольшую помощь. – Егор выпил. – Да не бойся. Учись доверять людям, брат. Люди – необыкновенные существа. И неожиданные тоже! – он подмигнул бармену.
Бармен записал на стикере номер, с ухмылкой отдал Егору, прокомментировав:
– Знаешь сколько стоит учёба?
– Разберёмся. Главное, чтобы на пользу. – Егор встал и расплатился. – Надеюсь, через пару дней я тебя здесь уже не увижу, – добавил, уходя. – А книгу ты всё-таки прочти, только искренне. Прощай.
Михаил проводил уходящего в пьяной дымке посетителя взглядом. На душе было нехорошо, обидно как-то за себя. Жалел, что поделился своей мечтой. Посыпались мысли в голове: «Прям, как попрошайка, номер карты дал, идиот. Люди не помогают друг другу просто так. Каждый сам за себя!». Он почему-то бросил бокальчик Егора в мусорное ведро со злостью. Пиликнул телефон. Миша машинально, нахмурившись, провёл по экрану. Посмотрел текст сообщения. Сел на стул и замер. Надолго. Сообщение было коротким:
«На Ваш счёт поступило 50.000(пятьдесят тысяч)EUR. Спасибо».
* * * * *
«Этап четвёртый.
Мне интересны Ваши мечты. Ваши планы. Ваши сомнения. Ваши стремления. Я – прототип детектора лжи, созданный Вами самими у Вас же в голове! Обратили внимание, что я не учу, не говорю как и что делать? Я думаю вместе с Вами. Это Важно. Важно всё, что касается каждого человека в отдельности. Важно всё, что касается человека сидящего рядом с Вами или того о ком Вы думаете! Это цепь событий и планов, лента общего конвейера из кусочков жизни, теорий и прототипов творений. Всё, что когда-либо ощущалось, как желание чего-то большего, стало реальностью, нужно только подтолкнуть себя навстречу каждому желающему соприкасаться, контактировать. Гибкость ума даёт право на целеустремлённость и реализацию. Представьте, что каждый в этом мире готов Вас поддержать, помочь сделать следующий шаг и воплотить Ваши мечты в реальность, потому что его цели совпадают с Вашими. Представьте, что Вы готовы, настолько, насколько это возможно, поддержать любого обратившегося к Вам за помощью и не обратившегося тоже, но нуждающегося. И теперь вопросы, после которых я предлагаю Вам опять отвлечься от книги и обратиться внутрь себя, прежде чем продолжать читать: «Как Вы используете эту возможность? Как распорядитесь доверием людей идущих Вам навстречу?» Вы сейчас наедине со своими мыслями, Ваш Выбор покажет Ваш внутренний мир. Не обманите себя.
* * * * *
– Какого Ярла отец назвал меня Кира, я ума не приложу! – повиснув на локте у Ивана Осиповича, супруга рассказывала что-то внезапно пришедшее ей на ум. – Наверно, хотел, чтобы я господствовала над людьми! А мне достаточно того, что я господствую над твоими мыслями! Ведь я господствую? – она дурашливо нахмурилась.
– Конечно, дорогая. Ты господствуешь! – Каригубов соглашался. Это было весело, соглашаться с женой. Они возвращались домой после скучного вечера с родственниками.
– Как тебе наши бабушки? Милейшие дамы, не правда ли?
– О, да, дорогая. Милейшие дамы!
– Ты такой врун! Ненавижу эти чопорные посиделки за столом, но после таких посещений чувствуешь, как хорошо жить, быть юной и сильной. Страсть, прям, бурлит во мне! Ты чувствуешь?
– Да, дорогая, я чувствую! – Иван Осипович улыбался супруге и вечерним летним сумеркам. Погода была чудесная. Теплый и довольно сильный ветер в лицо не был лишним, освежал. Июнь радовал. Какое-то доселе ранее неизведанное чувство покоя бодрило Ивана, волнами поднималось в груди, опускалось к ногам. Земля плыла под ним так ласково.
Темный силуэт идущего навстречу человека, поравнявшись с супружеской парой Каригубовых, прошипел внезапно:
– Стой, демон. Из-за тебя умерла моя сестра! Сдохни! – силуэт выбросил руку с ножом по направлению к Ивану. Нож должен был войти в тело Каригубова в районе живота, но почему-то не вошёл. Силуэт замер и упал на землю. Кира сползла на землю второй, медленно.
– Кира! – вскричал Иван Осипович, ничего не понимая, подхватил супругу. – Слава Богу, жива. Испугалась, милая! – бормотал он, проверяя пульс, губами прижимался ко лбу, гладил волосы. Скоро она очнулась и расплакалась.
– Ва…Ва…– схватила его и всматривалась долго в лицо, ощупывала мужа в поисках раны.
– Тшш. Всё хорошо, дорогая. Я цел.
– Я испугалась!
– Я тоже. – Иван повернулся к упавшему человеку, осмотрел и его. – Мёртв. Странно.
– Как мёртв? Ты его убил? – Кира дергала мужа за локоть. – Это самооборона. Ты не виноват! Мой герой!
– Да нет же, дорогая, я его не трогал. Он отчего-то умер! Наверно, перенервничал, бедняга, – Каригубов озадаченно смотрел на супругу. – Представляешь, я ведь писал в книге, что убивать людей противно законам природы, что это вред всему человечеству в самом чистом виде! И он не смог меня убить. Я думал всё уже. Дописался!
– Думаешь, он умер в подтверждение твоей теории? – Кира успокоилась и составила кампанию озадаченности плывущей от Ивана. – Это фантастика какая-то. Дохнут, как мухи люди вокруг. Может это вирус? А вдруг мы тоже умрём? Я не знаю, как пережила, если бы ты умер сейчас, – она расплакалась опять.
– Я тоже бы расстроился, – Иван крепко обнял супругу. Помолчали. Он добавил. – Надо вызвать полицию. Человек всё-таки погиб.
* * * * *
«Этап четвёртый (продолжение).
Не буду томить Вас долгим ожиданием, скажу сразу – самое ужасное, если доверие человеческое будет использовано подлостью и хитростью. Надеюсь, искренне, что тех, кто определил себя мошенниками, уже нет с нами. Не думаю, что мошенники и подлецы достойны продолжать жизнь в развивающемся по правильному пути обществе. Лжец может обмануть другого, но себя не обманет. Пользы от обмана нет. Человек теряет мораль, свободу, свет внутри. Представьте человека с ногами вместо ушей, с ушами на заднице, с глазами в ноздрях и т.д. Представили? Одно дело, что это уродство изначальное, так это ещё и неудобно, не практично и портит жизнь самому уродливому созданию. Можно списать подобный гротеск на индивидуальную ошибку природы, но ничего просто так не происходит в мире. Возможно, такие уродства произведены родителями имеющими в генах уродство моральное, ведь у духовного развития тоже есть свои приемлемые для существования формы. Если ты изуродовал себя духовно и физически осознанно, кто знает, как искривится пространство на твоём отпрыске. Понятно, что в процессе существования бывают отклонения, что физические увечья получают вполне здоровые физически люди но, зная первые этапы развития, мы можем помогать это исправить. К этому и идём в процессе. Сейчас мы говорим о другом, о выборе своего пути, своего сознания. Кому жить, а кому нет. Грубо. Прямо. Без лжи.
Возможности везде. Организация общества сделала наши способности куцыми, мелкими, слабыми. Связи строятся на родственных началах, не объективно, без логики, без настоящих чувств. Способность защищать ценой своей жизни – рефлекс, которому нет места в нашем мире, потому, что мы не должны нападать на себе подобных. Создавая проблему другим, мы создаём проблему себе. Убивая кого-то, мы убиваем себя. Это опять же – смерть при жизни. Дальше-то ничего не будет. Зачем тянуть? Или живи, или нет. Ты рождён, чтобы жить. Тебя произвели на свет дышать, сиять, любить, развиваться. С самого рождения твой организм растет, набирает силу. Разум с возрастом становится глубже, опыт помогает решать всё более серьёзные вопросы. Это ли не развитие? И это правильное развитие. Так почему, развиваясь в одном направлении правильно, в другом направлении ты не двигаешься? Это, как бросить человека на острове, не знающего ничего о травах там растущих, о животных там живущих. Голого и беззащитного. Сможет он выжить? Не сможет. Никаким способом. Без вариантов. Мы взаимосвязаны. И ошибки нужно исправлять. Вопрос в том, как ты будешь исправлять свои ошибки?»
V
«Этап пятый.
Вы разобрались, как будете исправлять свои ошибки? Правильно, посредством решения направленной задачи, используя любые ресурсы. Делясь своими ресурсами и получая в свободный доступ ресурсы остальных. Иначе не получается. Если воровать чужие ресурсы, Вы рискуете, что это не понравится тем, у кого Вы их украли, и, значит, с Вами можно поступать похожими способами. Ваши ресурсы тоже будут украдены. Хотя бы из-за мести, которая тоже неприемлема, но ведь играть против правил развития начали Вы. Вы стерпите или в ответ решите тоже продолжить мстить, перестав думать о создании, начнёте творить разрушение. Итог – конструкция рухнула из-за одной дефектной детали – Вас.
Теперь Вы знаете, что все этапы книги взаимосвязаны в одно. Так кисть руки умывает лицо, глаза показывают физические препятствия и просветы, ноги ведут весь организм. Да, мозг находит решения, но без механизма взаимодействия всех частей организма мозг беспомощен. Что может воинствующий правитель без своей армии, учёных и рабочего персонала? Представьте, разочаровались в нем подданные, бросили его все и вот перед нами обычный человечек не способный даже выбрать направление. Кому он нужен? Выбежит на рыночную площадь в элегантном костюме и будет кричать: я ваш президент? Может даже соорудит импровизированную трибуну и будет на ней показывать немую сцену упадничества распада морали. Любая его речь не произведет никакого эффекта, если он низвергнут доверием и уважением окружающих. Видите, все сферы касаются и поддерживают друг друга. И мы приходим к одной из решающих: уважение.
Уважение – первый посыл избавления от иерархии. Умение отказаться от неприязни. Идеальное решение отказа от секторирования на социальные ступени. Любое занятие, направленное на облагораживание современного общества, – развитие. Культура имеет сотни тонких связей, разрыв любой из которых может привести к искалеченному социальному лабиринту. Один разработал схему лабиринта, второй определил место расположения, третий построил, четвертый украсил, пятый добавил освещение и т.д., на всё ушло время. В итоге пользуются системой уже потомки, которые совершенствуют конструкцию и создают новые схемы для следующих поколений. Цель – облагородить фактом развития своё существование. Если это задумано от души, с желанием внести улучшения – благо. Если ты начинаешь клепать лабиринты один на один, не улучшая, с идеей нажиться на одном и том же – торможение развития. Ты вроде делаешь то, что было прекрасно вчера, но ты остановился, ты пошёл привычным путём, заработал, возможно, ведь это и была твоя цель, но ты ничего не сделал по сути. Просто стал паразитом на всеобщем развитии. Затянул его процесс, что противоречит законам вселенной.
Пусти по нашей орбите пятьсот идентичных планет земля, засели их одинаковыми существами, и наслаждайся однообразием развития. Потом ещё пятьсот. И ещё. Место закончилось. А что делать дальше? Уберем первые пятьсот, воткнём новые, такие же и по кругу. Убирая, уничтожим целые миры, но не жалко, есть ещё миллионы нами скопированных. А чего мелочиться – все удалим и начнём заново. Так происходит крушение цивилизаций. Не перевоплощение, а остановка в развитии. Звучит нудно и скучно, но разве ты живёшь веселей? В судьбе одного человека насколько всё изменяемо? А за несколько поколений? Это, как научить обезьянку использовать палочку для извлечения вкусного червячка или орешка из отверстия и обезьянка будет делать так до конца жизни. Браво обезьянке. Только уважать её не за что. Она не придумала пользоваться палочкой сама. Вернёмся к президенту. Почему бы и не к нему? Он наша голова, он собирает из умнейших людей мозг нашего государства. Он урегулирует конфликты с другими государственными организмами. С кем-то сливается, кого-то отсекает. Грозная фигура на территории мирового террариума. А ещё есть сантехник, который налаживает вывод отходов жизнедеятельности, и не только президента. Они не соприкасаются, но соединены. Две профессии. Президент и сантехник – кого Вы уважаете больше и почему? Разберитесь в этом вопросе и возвращайтесь к чтению».
* * * * *
– Уходите отсюда! – дворник перестал мести тротуар и обернулся. Страж порядка с строго смотрел на престарелого рабочего чистоты.
– Куда же мне идти, вона улица ещё не убрана! А у меня план. Кажнодневный, – Виктор Павлович насупился. – Вы за меня дометёте?
– Дед, не шуми. Приказано очистить улицу. Ждём кортеж. Иди пока другой объект подметай, мусор вынеси, бухни, наконец, в подсобке. Просто освободи территорию, – молодой человек приветливо смотрел на дворника, но строго.
– Отпил я своё уже. Вона поджелудочная болит, сердечко пошаливает, давление скачет. А лечить нечем. Я им улицы подметаю, а им всё равно.
– Да не всё равно мне, дед! Просто надо, чтобы на улице никого не было! Приказ.
– Мне работать надо, план у меня. Хочешь, чтобы твой кортеж по грязной улице ехал, видать президент катит? А как спросит, что у Вас за чистотой не следят, про меня скажешь «Виктор Палыч не подмёл»? Как я в глаза президенту смотреть буду? Али ты арестуешь меня за то, что я для президента своего стараюсь?
– Дед, достал. Тебе поговорить, что ли, не с кем? Пойдём, – молодой человек попытался вежливо взять дворника под локоток.
– Стоять! – взвизгнул дед. – Пока не подмету улицу, никуда не пойду. Мне осталось-то вона до того угла дойти, а там заверну и катите свой кортеж сколько пожелаете. Я уж не мальчик бегать туда-сюда. Всегда так подметаю. А пока мы с тобой лясы точим, я бы уже полпути до угла прошёл. – Виктор Павлович отвернулся и продолжил медленно мести.
– Ладно, дед, не желаешь по-хорошему, будем сообщать! – сержант отвернулся, и в рацию отщелкал несколько резких слов. Через три минуты подъехала служебная машина. Сержант открыл заднюю дверь, козырнул и отчитался кому-то. – Вот, товарищ майор, гражданин не желает очистить территорию! – Вышел человек посолидней, и в два шага оказался рядом с Виктором Павловичем.
– Очистите, пожалуйста, территорию, гражданин. Это приказ! – прозвучал властный голос над дворником.
– А я чем по-Вашему занимаюсь, – уже психуя, ответил и повернулся дворник. – Игорь? Ты чего тут делаешь?
– Виктор Павлович! Здравствуйте! Сколько лет! Вы чего здесь? Как Ирина?
– Нормально всё. Ира? уехала она за границу давно. У меня, видишь, не сложилось с бизнесем, вот дворником работаю на старость лет, – дед улыбался, разглядывая мужчину в форме. – А ты красавец прям! Вот дура дочка!
– Ну что Вы, Виктор Павлович. Кстати, я правду говорю – надо Вам уйти. Приказ у нас. Всех удалить с улицы. – Майор, с извиняющимся видом, развёл руками. – Давайте попозже подметёте свой участок.
– Ты меня знаешь, я не люблю не доделки.
– Чёрт, давайте сюда метлу, отдохните пять минут – майор вежливо взял метлу у Виктора Павловича. – Сержант, срочно подмести до угла улицы в кратчайшие сроки! Выполнять!
– Есть, подмести улицу, товарищ майор! – Сержант схватил метлу и стал быстро махать метлой.
– Не пыли, шустрый, а то весь мусор разлетается, – Виктор Павлович строго следил, чтобы сержант подметал тщательно. – Ну, Игорь, спасибо. Передохнуть дал. А кого ждёте? Кто тут проезжать собрался?
– Да, кто его знает. Мы несколько маршрутов контролируем – президент в городе. Он один, врагов у него много.
– Кому ж он так насолил? Я, лично, зла ему не желаю. По мне, что он, что другой – улица чище не станет,– Виктор Павлович подумал и добавил. – Что же за жизнь-то такая у президента, если он своего народа боится? И что он за президент такой, что он своего народа боится. Враг самому себе. Или бедовый.
– Виктор Павлович! Улицу подмели, давайте я Вас провожу немного.
– Игорь, брось. У тебя работы хватает. Иди, охраняй своего бедолагу несчастного, а я и сам дойду. Мне бояться некого. – дворник взял протянутую сержантом метлу и побрёл с места происшествия.
– Удачи Вам, Виктор Павлович! Свидимся, – вслед крикнул майор и добавил, смотря на удаляющуюся фигуру с метлой. – Да, верно подмечено, пока наши люди будут до смерти нищенствовать, так и будет президент от них прятаться на пустых улицах, каким бы он ни был. Ты, сержант, ничего не слышал! Ситуация разрешена, – майор резко повернулся, сел в машину и сержант остался один, поглядывая по сторонам.
* * * * *
« Этап пятый (продолжение)
Действительно ли глупость граничит с трусостью или это одно и то же? Прикрываясь словами о самосохранении, мы подписываемся под своей жизнью – идиоты с манией преследования. Мы создаём себе веселящие газы самолюбования и теоретической пустоты бытия, рисуем красивых богов, сильных героев, толпой время от времени раздавливая их, а потом опять расхваливая. Со стороны и впрямь похоже на идиотизм – психически нездоровая цивилизация. Только врачей не хватает официально прикреплённых к каждому. Сейчас начнётся проявление агрессии к написанному и написавшему написанное – прямое подтверждение этому написанному. Я сам к себе чувствую агрессию, не переживайте. Взял бы себя за волосы и об стену раз пять головой треснул, пока не пришёл к тому, о чём пишу, только без ложной видимости культуры, развитой душевности и воспитанности. Жаль, волос нет. Или не жаль. Проще пускать слюну со скошенным глазом к переносице, чем создавать видимость нормальности.
Итак, Вы разобрались, чем отличается президент от сантехника? Думаю, тут нет других вариантов. Да, ничем. Разное стечение обстоятельств. И попав на необитаемый остров вместе, сядут рядом под один кустик, разделят одну пойманную птицу, станут друзьями, возможно любовниками – всякое бывает. Полезное и беспричинное ходят рука об руку и действуют тоже сообща. Так какого дьявола президента сопровождает кортеж, а сантехнику суют в руку бутылку пойла, чтобы он не возмущался по поводу низкой оплаты? Социальная иерархия. Один делает видимость организации национального престижа, другой настраивает для первого водоснабжение. А что для человека важней вода или новое законодательство? Мне важней вода. Без президента я бы, честно говоря, обошёлся. В цивилизованном обществе. В нецивилизованном обществе нам, естественно, нужны политики, военные, преступники и полиция, отлавливающая преступников, но только мелких. Крупных некуда садить, нет таких больших помещений.
Почему у нас всё недоделано? Недоученые, недотраханные, недостигшие идеала, недородители, недодети? Не хватает ума доработать лекарства? Не получается перейти от дорогого топлива к более экономным энергоносителям? Просто всё – мы живём наизнанку. Кричим о рае на земле, а строим ад. Сами. Кому ты помог по-настоящему? Да никому. Ты себе помочь не можешь. Ты силишься выжить, а сделать ничего не в состоянии даже со своей жизнью. Твоя теория счастья высосана из пальца соседнего государства. Твоя политика творчества повисла на цепях позапрошлого века – это же актуально. Сколько это будет актуально? Поколений пять или шесть, или медленно затухнет, как костерок на одну ночь? Уважая других, ты начинаешь уважать себя, начинаешь ценить знание и цели. Ты несёшь развитие в мир. Ты стараешься для всех. Альтруизм? Прекрасное слово, прекрасное направление. А теперь вопрос на выходе из темы:
Как быть, если тебя стали уважать и что делать, если перестали? Реши эти два вопроса, ведь ты неплохо начал проникаться идеей стать человеком»
* * * * *
– Иван Осипович, зачем вы написали эту книгу? – важный человек волновался, но его легкое подёргивание правого века вряд ли кто-нибудь заметил, если бы это не было описано здесь. – Ну, понятно, там теория развития и всё подобное, но мне сказали, что Вы высказываетесь о правительстве не в лучшем свете!
– Вы читали эту книгу, уважаемый Анатолий Ефимович? – Иван был не очень доволен присутствием в гостиной представителя власти. Это на него странно действовало. Никак. Как будто кто-то пришёл говорить не о том. – Если Вы читали, Вы должны понять, что Вы сейчас делаете совершенно бесполезное действие. Разговаривать со мной – не лучшее, что Вы могли придумать. Обо мне ходят слухи, будто бесполезные люди рядом со мной мрут, как насекомые после контакта с дихлофосом.
– Иван Осипович, любезный! Я не верю в эти глупости, как не верю в пользу и вред вашей книги. Впрочем, как и во все остальные книги – обычное творчество людей. Развлечение, придуманное от скуки и безделья! Когда кто-то творит историю, другие пишут свои философии и предположения. Есть суровая реальность, её никто не отменял.
– Суровая? – Каригубов засмеялся. – Жизнь сурова от вносимых в неё поправок. Эти поправки вносятся идеалистами, желающими всё контролировать и давать ложные жизненные приоритеты. Вот скажите, зачем так поддерживается рождаемость, и зачем такую ответственность воспитания, без наличия нормативов, возлагают на родителей детей?
– Развитие нации, увеличение творческого потенциала и укрепление ценности родственных связей! – политик вдохновенно вещал. – Мы поддерживаем рожениц и молодые семьи! Мы даём возможность проявить себя на производстве, в научной деятельности и помогаем материально на первых порах воспитать Ваших детей. Это плохо по-Вашему?
– Это бред, по-моему. Слова для интервью. Настоящая цель – больший оборот с точки зрения торговых отношений, увеличение налогов и бесплатная рабочая сила. Как там они у Вас называются – долгосрочные планы, 20-ти, 40-летние? Разве не стоит пересмотреть законодательство в корне? Хотите улучшить культуру – стройте центры культурные, поддерживайте бесплатное образование, удаляйте из поля зрения криминальные начинания. И, вообще, сделайте для преступников отдельную страну, с милитаризированной догмой, строгими военными законами и системой колоссальных штрафов, если Вы за благо радеете. Если желаете увеличивать население государства, возьмите все расходы за детей от воспитания культуры в них до полноценно обученных специалистов – и учителя востребованы станут, и дети вырастут разносторонними и не обречёнными на отсутствие выбора. Вы кричите о равноправии, но почему-то бездарности и бесхребетности ползают, как вши по телу государства на самых видных местах в районе лица, шеи, пальцев – некрасиво и бесполезно. Вы чего именно желаете? Ваша жизненная позиция какова? – Каригубов говорил спокойно, смотря куда-то вдаль.