«Михаил Дмитриевич! Когда все же выступите с обобщением всего Вам написанного полезного, прежде всего, в данных блогах во время избирательной кампании. Там, на мой взгляд, много из того, что нужно большинству наших людей и что подлежит реализации, хотелось бы и с Вашим при том участии».
«Это как раз то, о чем я кратко написал в следующем комментарии. Серьезнейшие советы и предложения остаются у М. Д. без какой либо реакции с его стороны. Призываю всех поддержать меня и просить настойчиво М. Д. сделать по ним свои конструктивной направленности обобщения».
«Сколько же у нас разумно мыслящих людей! Я ваш единомышленник. Буду признателен, если Вы зайдете в мой блог, или посмотрите мои многочисленные комментарии в блоге Прохорова, где Вы привели ссылку на данную Вашу статью».
«Разве только это, а все остальное? Безобразная организация дела, потрясающая разбросанность во всем, сплошное солирование и никакого диалога, никаких обобщений, элементарной реакции на многочисленные деловые предложения и советы думающих людей! Полагаю, что неплохие для Прохорова результаты избирательной кампании есть следствие не его, Прохорова, действий, а прямой результат всем известного голосования наоборот, т. е. «Против».
Хотелось бы несколько слов сказать о прошедшей избирательной Кампании.
Мне представляется она образцом, я не говорю о редких исключениях, гольного критиканства или, наоборот, ни на чем не основанного аллилуиствования, причем, опять же за редчайшим исключением, весьма однобокого и предвзятого.
И тут я вспомнил опять несусветного критикана Герцена.
Это он в пылу полемического задора написал свой многотомный труд на основе болезненных представлений о жизни, из которой он выхватывал какую-нибудь негативного вида частность и на базе ее учинял «убийственную» критику нечто уже, якобы, общего, свойственного той или иной эпохе. Причем все это делал с притязаниями на оригинальность. Не суть, а тенденциозная критика всего, что случайно попало в поле внимания озлобленного автора, удобренная пустым и надоедливо-многословным музыкальным сопровождением – вот в чем состояло одно время писательское кредо Герцена.
И рядом с таковой на протяжении чуть не всей его жизни тенденциозностью, полным отсутствием способности к объективной и всесторонней оценке действительности вдруг и неожиданно (в назидание современным проповедникам однобоких «истин»), исключительные констатации.
Например, его высказывание о религиях, которые «все основывали нравственность на покорности и были всегда вреднее политического устройства, где было насилие; здесь же – разврат воли, признание бесконечного достоинства лица, как будто для того, чтоб еще торжественнее погубить его перед искуплением, церковью, отцом небесным».
Или, о себе, своем понимании течения жизни.
«Жизнь взяла свое, и вместо отчаяния, вместо желания гибели я теперь хочу жить; я не хочу больше признавать себя в такой зависимости от мира, не хочу оставаться на всю жизнь у изголовья умирающего плакальщиком».
«О том, о чем пишу здесь в комментариях. О том, что жизнь построена на разумном компромиссе и не может быть уложена в однобокое о ней представление. О том, в связи конкретно с Вашей репликой, что жизнь не укладывается в две Ваши строчки».
Вместо оппозиции нужна направленная и повсеместная конструктивно-созидательная критика власти с конкретными предложениями по ее совершенствованию в интересах большинства народа».
17.03
«Не думаю, что длинно, ибо я из совсем другой профессиональной области. А пишу для того, чтобы призвать всех к диалогу и деловому аргументированному, т. е. не в три строчки, обмену мнениями, с целью выработки компромиссных решений и активного воздействия на Власть не критиканством, а этими самыми деловыми предложениями. Не ломать Власть, а перестраивать ее в нужном и полезном большинству общества направлениях».
18.03
«Вы кого уже многократно призываете к «решению»? М. Д. солирующий артист. Он еще ни разу на страницах своего блога не вступил в полемику, не ответил ни на один заданный ему вопрос, ни на одно предложение, ни на один даже самый добрый ему совет. А их здесь таковых были сотни!».
«Изумительно! Более сильной пародии на страницах этого блога, в котором, за редчайшим исключением, имеет место одна сплошная, включая самого М. Д., пустая демонстрация собственных одеяний, я еще не читал».
«Очень тонко Вы подметили насчет Ципко, причем, чувствуется, что не из личной к нему ненависти. У меня о нем, чаще, чем хотелось бы, точно такое же мнение: мысли отдельные вроде умные, а выводы из них, – надуманные, а то и просто глупые».
«Я к Вам с похвалой, а вы, меня не поняв, обвинили черт знает в чем, да еще и позволили себе недопустимые для нормального человека оскорбления. На основании чего Вы объявили меня «марионеткой власти»?
Вы за создание «общественного мнения» и я за то же. Каким образом его создавать?
Я предлагаю так, как это подробно изложено в моем блоге и в многочисленных моих комментариях в данных блогах Прохорова. А вот, что конкретно, кроме ругани, предлагаете Вы, – я пока не понял. Подскажите, где и что можно у Вас почитать, и пожалуйста, в конструктивно-доказательном, а не критиканском, плане, и без ругани, которая, известно, настоящему и полезному делу отнюдь не помогает».
«Это, как всегда у Прохорова. Мысли хорошие и правильные, вроде, а организации доброй нет.
Какую, действительно, предлагается создавать Партию? С учетом, например, высказанных здесь в комментариях многочисленных предложений и советов, или нет?».
«Дорогой Андрей! К главному в Вашем письме вопросу принятия «коллективных решений».
Мои исходные основания для таковых действий.
1. Самой сильное в плане движения человека по жизни (я имею в виду мыслящих субъектов, с «бзиковой» увлеченностью, определяющих это движение в полезном для общества направлении) – это извечная человеческая страсть к объективно полезному созиданию.
Увлеченность деньгами, потребительством, обжорством и прочим негативом – краткотечна, за исключением случаев, когда она является следствием элементарной болезни и потому может быть отброшена, как досадное исключение из правил.
2. Миром правит (в плане стратегических, а не тактических, подвижек к его изменению в лучшую сторону, – может, медленному, нас не устраивающему, вызывающему досаду…), не перечисленное выше, а здоровое желание к созиданию, как природному свойству самосовершенствования всего живого.
Негатив любой тут есть лишь инструмент, оттачивающий настоящее движение жизни, основанной на генеральном ее принципе «Борьбы» в сочетании с еще одним, мною также всю жизнь пропагандируемом, принципе сохранения во всем так называемого «Равновесного состояния».
Именно в силу этих главнейших, на мой взгляд, природных принципов любой человек, на любом его месте, подвержен воспитанию, если на него будет обществом «правильных», по самому их природному естеству, людей оказано соответствующее давление.
Моя практика, может не столь масштабная, в сравнении с тем, о чем мы ведем здесь речь, но все же связанная с реализацией крупных проектов с большим числом в них участвующих субъектов разного уровня, – прямое тому подтверждение.
Любые начальники, установлено, воспитываются и обращаются в твою веру, если на них организуется планомерное и мощное целенаправленное давление.
Не является исключением здесь и большая Власть. Примеры я думаю Вам известны из истории даже сверх великих ее людей.
3. Главное правило такового воспитания – здравый смысл, доказательная аргументация, разумная компромиссность, убежденность в том, что там, на противостоящей нам стороне, пребывают люди, подверженные тому же здоровому чувству прекрасного, правильного и полезного.
4. И наконец, самое сложное в этом процессе – это то, что Вы назвали «коллективным решением».
Как, каким образом его выбрать и заставить людей дудеть в одну «дуду» – разными способами, разными голосами, но принципиально об одном и том же, нам нужном? Тут у меня много к Вам вопросов. Буду признателен за посвящение меня в эту процедуру.
За отбор Вами понравившегося из мною написанного – благодарю. Он полностью соответствует моим взглядам».
«По сути Вами предлагаемого считаю, что не надо придумывать новых институтов, вполне достаточно использовать естественно сложившиеся. Проблема в том, как их использовать? Надо, полагаю, нам всем, одинаково мыслящим, одинаково ориентированным на социальную справедливость, начать дуть в одну дуду – массово и со всех сторон, мощно и конструктивно. И всей этой хорошо аргументированной пропагандой, адресованной прямо Власти, заставить ее действовать в соответствии с ей предлагаемым. Иными словами организовать принудительно (а не стихийно, а потому замедленно протекающий), эволюционный процесс эффективного обновления социальной системы в нужном для большинства, полезном направлении».
«Вот давайте этим, внедрением конкретных предложений, по законам геометрической прогрессии, и займемся. Вы просите поддержать двух: они, соответственно, так же каждый двух и т. д. Я делаю то же самое, полагая, что один, это Вы, уже у меня есть. Конкретные мои предложения, направленные в разные адреса Путину, Прохорову, в Думу, Жириновскому, Зюганову, Миронову и др. адреса, как я вам сообщал, приведены в течение последнего полугодия в известном моем блоге и в отдельных комментариях данного блога Прохорова.
Чтобы упростить Вашу задачу, могу переслать свою собственную из них (наиболее подходящих для сего мероприятия), выборку, если пожелаете, по Вашему электронному адресу в виде отдельных файлов, удобных для дублирования и последующего их распространения.
Отличное в части «бескровности», т. е. эволюционного пути развития, предложение. Практически предлагаю действовать так, как мы придумали с Бакланом. См. наши комментарии тут выше в этом блоге (от 17 – 21.03.12 года). Жду ответа от Вас и поддержки Баклана.
На такую тему надо писать в виде конкретных предложений. Нужно полностью исключить комментарии « две строчки» Они только вредят делу. См. мои комментарии в данном блоге за последнее полугодие с критикой, конкретной, на тему, что надо делать Прохорову и почему он не может претендовать на названное место».
«Уважаемый, не очень понял Ваши вопросы. Как-то больше касаются они не сути моих предложений, а их музыкального, как я часто говорю, оформления. Ну, какое, например, имеет значение, под каким числом «помещен» и, соответственно «написан» рассматриваемый Вами мой комментарий и почему я «говорил об этом еще 10 лет назад». Важно, что написано и действует ли оно, написанное, сегодня. И тем более, если было придумано аж 10 еще лет назад, но силы не потеряло.
Или, далее Вы отмечаете, что я пишу «о роли государства». Да пишу, но не то, о чем упоминаете Вы, не «о всех сферах жизни», а тех, что у меня приведены, и вполне доказательно могут быть мною подтверждены, если Вы конкретизируете свои возражения и при этом правильно процитируете мои доводы. Если, к слову, не будете при этом утверждать то, чего у меня нет, вроде тут Вами придуманного якобы моего предложения о «тотальном контроле всех уровней власти, начиная с Правительства». Я такими глупостями не занимаюсь. Я противник всеобобщающих рекомендаций, я сторонник конкретных и доказательно-аргументированных предложений. На остальном Вашем не останавливаюсь: оно написано в таком же непонятном мне духе.
Жду Ваших конкретных замечаний по конкретным моим предложениям. Гарантирую, что мой ответ будет вполне обоснованным и принят, думаю, Вами без существенных возражений. Прочитайте внимательно то, что собираетесь критиковать в конструктивном плане, а не наоборот».
«Вы меня удивляете. Я вам послал не «образец составления Программы», а «один из своих документов в качестве примера (на предмет четкости, направленности документа, его делового тона и стиля, отсутствия в нем высокопарности, излишней онаученности, воды и т. д.).
Неужели Вы не понимаете, что своим произвольным переиначиванием сказанного (тем более, написанного), с одной стороны, вкладывая в мои уста очередную непотребную глупость, а то и полнейший идиотизм, допускаете непозволительное оскорбление, а с другой, – при таком искаженном понимании Вам сказанного, принимаете и, главное, пропагандируете уже по настоящему, извините, действительный идиотизм.
В частности, я Вам не раз писал, что нет и не было на свете ничего путного, созданного «коллективно». Коллективно можно только голосовать, одобрять, принимать то, что создано одним (или под руководством одного), причем, в условиях диктаторских полномочий, что «дело полезное требует жесточайшего единоначалия, и чем оно, дело, больше и значимее – тем в большей степени оно нуждается в тоталитарном им управлении».
О какой, спрашивается, «процедуре общественных слушаний», Вами пропагандируемой «коллективно разработанной «Народной антикризисной программе», может идти речь, если она абсолютно не годится и что ее нужно полностью переделывать. У вас об этом – ни слова».
«Вы меня опять удивляете, причем все в большей и большей степени.
Я Вам про слона, а Вы мне про моську. Прочитали бы внимательно, что у меня написано в пяти строчках, а потом уж писали про свое «коллективное творчество. Иначе вечно будете пороть, извините, чушь. У меня написано «дело полезное требует жесточайшего единоначалия, и чем оно, дело, больше и значимее – тем в большей степени оно нуждается в тоталитарном им управлении». А работать под руководством в системе жесточайшего единоначалия могут любые ваши коллективы в любом их количественном составе.
В решении атомной проблемы у нас трудилась миллионная армия, а отвечал за нее один Курчатов. А Вы знаете, сколько Сталин искал этого одного перед ним «ответственного»?! Вы же соизволили насочинять целый трактат на тему, которую плохо знаете, судя по всему Вами написанному.
Справедливые и деловые советы согласен воспринимать в любом количестве. Глупости, да еще при прямом искажении моих однозначных утверждений, – не могу и не буду. Еще раз прошу извинить меня за грубость. Но Вы сами вызываете на него упрямым игнорированием прямых Вам замечаний, не ответив мне ни на одно из них! Я занимаюсь деловой критикой, а Вы критиканством, которое, полагаю, без должного омерзения не воспринимает ни один уважающий себя человек.
И в заключение, в порядке разрядки. А как воспринимать Вашу фразу: «Приношу свои извинения – за Ваше неправильное понимание мною написанного»? Это Вы про кого, и про что?».
«Не хочу читать Ваши послания с недопустимым и непозволительным искажением Вами, публичным человеком, мною написанного и последующими за тем, отсюда, Вашими глубокомысленными «заключениями – выводами», не имеющими никакого отношения действительно к тому, о чем я вел речь.
Я Вам в кавычках, что у меня было написано и о том, что надо внимательно читать то, что собираетесь критиковать, а Вы мне, вместо признательности за допущенную Вами ошибку, про какой-то придуманный Вами «Центр управления».
Или я Вам про лишенную смысла фразу о «неправильном понимании Вами написанного», за которую Вам надо бы прямо извиниться, а Вы мне со своими извинениями за то, естественно, мне не ведомое, что только имели в виду, о чем только думали. Что за глупости сочиняете, и не жаль Вам ни своего, ни моего времени?
И т. д., все в одном и том же ракурсе искажения моего и придумывания чего-то нового своего, о котором я Вам ничего не писал и даже не предполагал».
«Вы не выполняете элементарных правил ведения деловой переписки, о которых я Вам столь много написал ранее и которые, я полагал, были приняты Вами «на вооружение» без каких-либо на то возражений.
Прочитайте внимательно хотя бы последних пять – шесть ваших писем. В них практически ни одного Вашего ответа ни на один мой вопрос, ни на одну мою реплику или разъяснение, явно требующих таковых, т. е. – либо подтверждения или согласия с моим, либо наоборот. Иными словами, Вами не выполняется главнейшее правило ведения деловой переписки».
«Ваш новый трактат, построенный на ошибочном исходном основании – приклеивании ярлыка о якобы больном мире нам противостоящих людей, и будто бы моем принципиальном утверждении, что «больного» – можно вылечить и спасти», а у Вас, наоборот, – что «спасти его не возможно» – есть плод дурного воображения и по форме (как платформы, допустимой только в части собственных умонастроений), и по содержанию (в части никчемности и недопустимости таковых утверждений в рамках рассматриваемого эволюционного пути совершенствования общества).
Не буду распространяться, скажу лишь, что все ключевые слова из известных Вам моих интернетсообщений, вроде: «социальной справедливости, легитимности приватизации, дифференцированного налога, проблемы монополий, усиления роли государства и борьбы с преступностью, повышения культуры общества и его образованности и т. д.» – взяты на вооружение всеми представителями Власти и ее оппонентов. А взявши их на свое вооружение, они как бы отрезали себе, в какой-то степени, пути к обратному. Да, пока это, к сожалению, только слова, но ведь с них начинается дело.
И это результат выступления одиночек. А если начать, как я предлагаю, дудеть в одну дуду многим и из разных мест? Не только Ваш «больной» остепенится, а и мертвый, как говорят, поднимется из гроба!
В части присланных документов.
Первый, госпожи Мышанской, составлен грамотно, но он из области всякого рода никому не нужных, мной всю жизнь критикуемых, «Систем»: я же за системное мышление на основе конкретных действий.
Второй, безграмотен во всех отношениях. Я уже его критиковал, но Вы мою критику, обошли, как у Вас принято, молчанием, и прислали мне Ваш «документ» уже третий раз. С какой целью – не понял».
«Вы со своей командой работаете по принципу (что за страсть у Вас к иностранным словам) «троллинга», Вами тут приведенному.
И рассказывая мне известные байки про то, как у нас, и что делалось, и делается, совсем забыли, о чем Вам не раз уже писал, – как на эту самую Власть надо воздействовать. Причем, писал не по наитию, а по знанию и проверенному многократно опыту организации встреч с первыми лицами государства, обращения их в свою веру, подготовки соответствующих правительственных решений, постановлений – именно путем специально инспирированного нами с мест (от имени различных предприятий, организаций) коллективного воздействия на Власть в угодном направлении.
Или Вы полагаете, что я и мои друзья по делу зря коптили небо? И думаете, что все эти заводы и предприятия, которые и сегодня продолжают кормить страну, строились сами по себе? Нет, просто в те времена, в отличие от нынешней пустой бессмысленной болтовни, мы все, по крайней мере, многие и многие, были ориентированы на созидание, и всякую постановку вопроса считали завершенной только тогда, когда за ней следовал намеченный ею конечный полезный результат.
Лучше бы Вы ответили мне, куда Вы девали ранее высланные мои интерсообщения и почему не продействовали так, как договаривались?
И еще раз прошу Вас, не пишите мне про «теорию»: я ее знаю лучше Вас. Давайте только про деловую максимально результативную конкретику, без воды и лозунгов».
«Сущность человека не изменяема, и какова была – такова и осталась. Остались неизменными и способы воздействия с целью обращения его в правильную «веру».
Это – разумная аргументация и устрашение. Никаких революций и новых Ваших приемов и методов! Перечитайте еще раз мои последние письма. Цель «интернетсообщений» не в том, чтобы донести до Вас нечто новое. Все в данном плане давно известно. И социальная справедливость, и культура общества, и экономика с опорой на собственные народа возможности.
Цель и задача моя чисто утилитарная – довести до Власти и ее приспешников самым мощнейшим способом с должным устрашением и повсеместном вдалбливанием в их головы главной истины: революционная ситуация со всеми известными для них самоубийственными последствиями готовилась всегда и готовится теперь только этой самой Властью, ее, чисто от живота проистекающими, инстинктами».
На этом переписка закончилась и ответа на это последнее мое письмо не последовало.
10.05
Из переписки с Блехманом
«Спасибо. Жду более подробной твоей реакции после прочтения книги.
Посылаю один материал, переданный мне моим приятелем Соловейчиком из Америки. Как ты к нему, материалу, относишься, слышал ли ты об этом самом Ефремове, тем более что он вроде как из Питера? Не из той ли это «оперы», что и тебе известный Фоменко. Не на потребу ли он ожиревшим от безделья нашим «американцам»?
Как воспринял Выборы? Говорят, что Вы отличились так же, как и мы.
Одновременно посылаю тебе приглашение, полученное мною от Юли. Не согласишься ли принять участие, а главное, встретиться, воспользовавшись оказией. Если согласен, то немедля попрошу Юлю известить тебя официально (на условиях проживания у меня). Думаю, что если согласишься, да еще с каким-нибудь докладиком, то доставишь тем удовольствие не только мне и Юле, а и многим другим здешним».
«Дорогой Володя, к сожалению, не могу принять приглашение на Конференцию: не слишком хорошо себя чувствую.
С большим удовольствием еще раз перечел твою книгу.
Рад, что ты сумел завершить этот большой труд!
Из замечаний: прежде всего, хотел бы отметить, что ты претендуешь на совершенную объективность. Между тем, часто выступаешь скорее как государственник. Вспомни, что Пушкин писал в «Медном Всаднике» о бедном Евгении, совсем не одобрявшем Петра, из-за которого он потерял свою Парашу:
Второе замечание: в некоторых случаях ты неосновательно критикуешь других авторов, заявляя, что у тебя что-то изложено лучше и короче.
Из замечаний редакционных: вместо «что-то» ты часто пишешь «чего-то»
В целом же, книга написана интересно и хорошо».
«Дорогой Илья! Конечно, расстроился как из-за отказа, так и, больше, что «не хорошо себя чувствуешь». Что случилось?
Но вне зависимости от степени этих чувствований, вновь пристаю с прежними, известными тебе, моими предложениями.
За общую оценку книги благодарю. С исключительно точно схваченными замечаниями по ней, естественно, согласен. Тем не менее, по поводу последних в части верного относительно меня, «скорее как государственника», с твоей ссылкой на потерю «Евгением своей Параши» не могу не отметить.
При аналогичном (но прямо противоположном по направленности) высказанном недавно Аге моим желанием голосовать за Прохорова, она заметила: «Голосуй, только смотри, как бы не потерял при этом свою привилегированную пенсию, назначенную тебе Путиным». Это расхождение в оценках моего восприятия действительности (при одновременной, поразившей меня, одинаковости последствий от таковых шагов) со стороны двух умнейших и наиболее близких мне людей современной эпохи – меня привело просто в умиление. Почему? – Надеюсь, ты понял.
Кстати, а эта упомянутая пенсия на тебя распространяется?
Медного всадника тут же перечитал».
«Извини, что опять отвечаю с некоторым опозданием. По поводу моих недугов: прихватывает сердце. Аритмия. Прописали новые лекарства, и сделалось получше.
18-ого на 3 недели уезжаю в санаторий. Честно говоря, не только полечиться, но и поработать.
Что касается прибавки к пенсии, то она на меня распространяется, но только в том случае, если я брошу работу».
«Дорогой Илья, сообщи о своем прибытии из неизвестного мне санатория. Как отдохнул, и если отдохнул – не вернуться ли нам к теме моего предложения относительно конференции в Горном институте и твоего в ней участия. Ну, согласись, ведь ездишь же везде, что стоит заглянуть и к нам?
Рад буду несусветно».
«Дорогой Володя. Результат бесконечно быстрого распространения света я физически не решаюсь истолковать. Хотя на чисто механических примерах (индийская магическая веревка) он как будто подтверждается. Благодаря вибрации конца веревки она как бы превращается в распрямленную балку, в которой скорость звука (для предвестника) бесконечно велика.
С уравнениями Максвелла теоретически получается то же при пульсации постоянных. Странно, что физики, которым я об этом рассказывал, почему-то не удивились. М. б. по лености и отсутствию любопытства».
«Я, кажется, догадался о причине твоих не совсем корректных ответов на отдельные мои вопросы и реплики. Они, видимо, в том, что у тебя, как ты недавно сообщил, нет копий наших писем.
Напомню тебе (по памяти, поскольку я тоже свои копии по ошибке удалил) историю нашей переписки по «скоростной» проблеме.
Я тебе ее изложил, почти в дословно цитированном варианте, по приведенному в моей книге, что ты можешь восстановить, обратившись к соответствующим ее страницам.
Ты в ответ сначала со мной согласился, но затем частично от своего мнения отказался, сообщив, что превышение скорости света может иметь место только разве при передаче информационных сигналов. Тут я тоже по памяти передаю лишь смысл тогда тобой написанного.
Я попросил пояснения. И вот ты, забыв про информацию, пишешь сейчас о некоем «бесконечно быстром распространении света» и результате, который ты «физически не решаешься истолковать».
А далее, в добавление (если тут нет опечатки), у тебя следует мной уже вовсе не воспринимаемое фактически о «скорости света», превышающей, установленную опытом, ее предельную величину в 300 тысяч километров в секунду. И ни слова об обещанном разъяснении по скорости распространения информации, о том, что она может быть больше выше означенной, что по этому факту у тебя есть будто бы определенные соображения, и что ты собирался их мне сообщить.
Как, прикажешь, понимать этот каламбур? И это для меня твое новое и несуразное, если, повторяю, не допустил тут упомянутую опечатку? Жду разъяснений».
«Я не чувствую в себе сил всерьез размышлять о теории относительности. Слишком увяз в неотложных текущих делах. Оставим немного «на потом».
Мои выкладки интересны скорее как математический феномен. Твои рассуждения не лишены интереса, но тут нужна конкретика. При личной встрече было бы интересно поговорить обо всем этом, да и о текущих делах в стране. Жаль, что пока это не реально».
«Сожалею, но вынужден согласиться с твоими доводами. Однако, черкни хотя бы о том, чем занимаешься, чем увлечен. Последние твои письма крайне сухи и кратки, без реакции даже на прямые тебе реплики и просьбы, в частности по последнему моему письму. Не обижен ли, думаю, ты на меня чем-либо?».
«Прежде всего: я на тебя ни за что не обижаюсь и очень ценю нашу дружбу. Вот, чем я занят.
Текущая работа по заданию начальства и по грантовым проектам.
В редкие свободные часы:
Заканчиваю книгу «Теория вибрационных процессов и устройств» – отчет о прожитой в науке жизни.
Продолжаю решать задачи о действии высокочастотной вибрации на все сущее».
«Дорогой Илья! Меня больше всего заинтересовало твое упоминание о книге, как «отчете о прожитой в науке жизни». Не то ли это, чем я предлагал когда-то тебе заняться?
Ты говоришь о том, что «заканчиваешь книгу». А не можешь ли в порядке исключения что-либо из тобой уже написанного мне повысылать, как я тебе делал в свое время по моим «Дневниковым записям». Буду сверх признателен. А то, когда она, книга, еще будет издана?
И второе. Одержим все же услышать от тебя, хотя бы в общей постановке, что-нибудь в части разъяснения моих последних тебе вопросов, а в какой-то степени, даже некоего моего, вспомни, удивления, по теории относительности и скоростной предельности. Не будет ли у тебя по сей проблеме что-либо дано в рамках упомянутого решения «задач о действии высокочастотной вибрации на все сущее»?
Здоровья тебе, всех благ и покоряющей меня твоей одержимости».
«К сожалению, книгу мне еще не начали набирать. Как только будут набраны куски, которые могут быть тебе интересны, в том числе и косвенно имеющие отношение к теории относительности, отправлю тут же».
«Спасибо, с нетерпением жду обещанные «куски».
Неужели пишешь, а не печатаешь? Впрочем, может потому и получается так для меня привлекательно?
Пребываю в ожидании. Сообщи что-нибудь обещающее.
У меня все в порядке, не считая все ускоряющегося процесса «сдачи позиций». Теряю зрение и, как бы в связи с ним, стал чуть не постоянно пребывать в состоянии нечто потерявшего и его ищущего, а на самом деле, часто находящегося в поле мною уже давно обозреваемого пространства.
Свои дневниковые записи продолжаю но, как и предвидел, только по случаям простых констатаций чисто личностного плана, либо такового, что явно выходит за границы представляемого, вроде:
Совсем недавнего «мощного» обещания Медведева о «полнейшей стабилизации финансовой системы и полной независимости ее от внешних условий.
Организованной финансовыми воротилами, чуть ли не сразу за этим обещанием, спекулятивно-мошеннической девальвации – аж по одному рублю в день.
Последующего затем, призыва того же Медведева… к «макростабилизации» рубля, причем, как бы для пущего издевательства над собой, неизвестно кем и когда.
Детский сад! Если бы речь не шла об управлении государством!
На заводе, будто в подтверждение, очередная смена главного начальства, о которой сообщу дополнительно, как узнаю подробности».
«Судя по содержанию твоего письма и остроте реакции на происходящее, твои жалобы на «состояние» несколько преувеличены. Должен, однако, сознаться, что я и сам мог бы повторить все твои жалобы с незначительными вариациями. Давай держаться, пока можем!
Я категорически против смуты, которая уже принесла России столько бед. Но должен сказать, что и меня многое раздражает. Особенно новая волна формализма в организации финансирования науки. А новый министр (назначенный вместо Фурсенко) имеет радикальные идеи по окончательному уничтожению науки в России.
Будет что-нибудь интересное – непременно напишу».
«Илья, говоря об «ожидании», я имел в виду твою книжку. Как с ней дела? Когда будет напечатана? Твой совет «держаться» воспринимаю и одобряю.
Пару дней назад за разговорами с Агой вспомнили о тебе. Я, под впечатлением, достал свою книжку и прочитал из нее последние страницы с очень теплой нашей перепиской по поводу твоего 80-летия и добрыми в ней взаимными репликами в адрес всех нас троих. Ага, расчувствовавшись, выразила большое желание встретиться здесь у нас и даже учинить помывку в баньке.
Я настолько завелся, что шлю тебе приглашение от нас обоих. Это было бы несказанно радостно. Обещаю тебе сверхприятное времяпрепровождение.
Ага не может равнодушно воспринимать любые упоминания о тебе, а они весьма у меня часты. Соберись, согласись. Доставь удовольствие и нам и, думаю, себе. Не отказывайся, не подумав. Ждем на любых твоих встречных условиях, но только здесь у нас».