Дневниковые записи. Том 2

Записавшись, сперва, на прием к Чернецкому, я по совету обслуги, пошел к его заместителю Крицкому Владимиру Павловичу, и остался доволен таким шагом. Крицкий, в отличие от своего предшественника – Ляшенко, оказался деловитым начальником, и за время встречи не произнес ни одного лишнего слова. Подтверждение тому разговор с ним, состоявшийся после краткого ознакомления с моими письмами.

– Вы записались на прием к Чернецкому, зачем? Стоянки – мой вопрос.

– Знаю, но Вы обратили внимание на «уровень» переписки и уровень должностных лиц; вот мне и хотелось бы высказать Чернецкому свое мнение.

– Прекрасно. Однако, Вам, что нужно? Разбирательство и критика, или решение вопроса и ликвидация дворовой автостоянки? – И далее, после некоторой паузы. – Это мой вопрос, и я обещаю Вам его решить, убрать стоянку и обеспечить, совместно с районной Администрацией, включение благоустройства двора в план мероприятий на 2007 год.

– Отлично, но видите, сколько обещаний уже давалось?

– К сожалению, то было до меня, я не могу ничего там изменить. А вот сейчас обещаю выполнить все, о чем Вы просите.

– Принимается. – Говорю я, продумывая про себя, как можно будет обыграть столь красивые обещания при остающейся у меня в резерве возможности обращения непосредственно к Главе в случае, если заявления Крицкого окажутся лишь обещаниями.

Он сочиняет соответствующую резолюцию на моей карточке приема, и сообщает, что по этому делу будет подготовлен официальный ответ. Мы пожимаем друг другу руки, и прощаемся.

А вот текст моего письма Чернецкому

«Уважаемый Аркадий Михайлович! Вопрос идет о несанкционированной стоянке во дворе домов №№ 24/1 и 24/2 по улице Стахановской.

Начиная с апреля месяца 2003 года я написал по нему лично Вам пять писем, три – Вашему заместителю Ляшенко и, кроме того, дважды был у него на приеме. И чего только не выслушал и не прочитал за это время из сказанного и написанного мне сотрудниками Городской и Районной администраций. От полностью обнадеживающих обещаний, даже развернутых программ по ликвидации этой злополучной стоянки и планов по благоустройству двора, до самых формально-бюрократических, лишенных логики и здравого смысла, различного рода отписок.

Конечный результат – практически нулевой.

Стоянка продолжает функционировать в прежнем своем назначении, зафиксированном 05.08.04 представителем ЕМУП «Автостоянка» и обстоятельно отраженном в письме Ляшенко от 02.09.04, но только в еще более безобразном виде в части разрушительных от него нравственных и физических последствий. Достаточно упомянуть, что теперь здесь каждую ночь размещается более 80-ти машин, а дворовой сквер фактически полностью погублен и превращен в сплошное грязное месиво.

Стоянка, по которой я веду переписку с Вашей Администрацией в течение уже более трех лет, лишь частный случай самого плачевного состояния в сфере инфраструктуры всего Орджоникидзевского района, особенно его улиц, газонов и насаждений. Подавляющее большинство последних демонстративно нагло превращены в платные автостоянки, имеют место противозаконные подключения их охранных и прочих «аксессуаров» к осветительным уличным и домовым сетям, при этом за все разрушаемое и потребляемое муниципальные власти (исключая, возможно, частные «пожертвования» от организаторов таких стоянок) не получают никаких доходов. Прежде всего, именно в силу превратившейся в настоящее бедствие их «несанкционированности».

Наконец, пользуясь случаем, я хотел бы вообще обратить Ваше внимание на некую, свойственную не только Екатеринбургу, «увлеченность» властного меньшинства помпезностью, роскошью и прочими излишествами на фоне разорения страны и нищеты большинства населения. Того самого, уже наглядно воспринимаемого обществом, его расслоения на богатых и бедных. Сейчас это стало проявляться еще в определенном противопоставлении центра города его окраинам. Во все ускоряющемся и повсеместном, я бы сказал, буквально соревновательном процессе придания центральной части города подчеркнуто «благородного» вида за счет районов со старой построенной при Советах «социалки», разрушающейся, десятилетиями не ремонтируемой, грязной, разбитой, замусоренной и изуродованной упомянутыми автомобильными стоянками.

Требуется принятие экстренных мер по устранению названных перекосов и прекращению вопиющего, признанного властью, беззакония. В том числе, по нашему двору с учетом ранее приведенных мною доводов, не отвечающему сегодня еще и нормам нового жилищного кодекса.

С уважением.      В. Быков».

05.10

Позвонил Кондратову, он ездил в составе команды пенсионеров по Волге. О поездке я узнал, еще в августе, когда мы с ним увлеченно обсуждали возможный вариант письма Путину. Я тогда обратил внимание, что в таком деле имеет большое значение поддержка со стороны, чтобы сигнал от одной группы лиц был поддержан другими и был бы аналогичной, в принципе, направленности. Он мне и поведал, что намечается «круиз», будут люди из других регионов, и он постарается их соответствующим образом подготовить для организации нужных обращений из разных мест, но в одном ключе озабоченности положением дел в стране.

Спрашиваю его:

– Как прокатились, как дела с нашим «проектом»?

– Прокатились неплохо, погода на юге была приличная.

– А что с письмом.

– Да, пока ничего.

Говорю ему:

– Недавно в «Уральском рабочем» по случаю выборной кампании в областную думу напечатано интервью с Г. Семигиным из партии «Патриоты России» (о нем я упоминал в ответе академику Татаркину, см. запись от 21.08).

– Читал. Твой Семигин кремлевский ставленник, – прерывает он меня.

– Причем здесь ставленник и чей он, главное, что он говорит. Я с его общими оценками полностью согласен и считаю, что они могут быть взяты за основу общей объединительной платформы, о которой мы с тобой вели речь.

– Семигин… Ну вот и голосуй иди за него…

Странный разговор состоялся. Я в заключение произнес что-то неопределенное. И больше ему не звонил, он тоже.

08.10

Утром написал письмо Матусу с обещанным ему изложением продолжения истории с Татаркиным (примерно в том виде, как у меня описано), а вечером принимал Сомова.

Проговорили с ним часа три, как всегда с большой увлеченностью.

Начался разговор с того, что я вытащил из компьютера мою запись прошлой нашей беседы, в частности, истории с Завенягиным и Зверевым, а он завел речь о том, что я в ней упустил.

О том, как, приехав в Средмаш на совещание по вопросу организации прессования циркониевых труб для атомных реакторов на Глазовском заводе (который в дальнейшем стал чуть не его вотчиной, примерно так, как для меня – Нижнетагильский меткомбинат, а для Гриншпуна – Первоуральский трубный завод), Сомов в течение трех дней вел бесконечные разговоры с работниками Гипроцветметобработки по согласованию характеристики нужного для дела горизонтального пресса, а затем на совещании в Средмаше у главного инженера Главка Зверева рассказал о своих мытарствах.

Далее Сомов, со свойственным даром превосходного рассказчика, красочно обрисовал еще раз картину «знаменитого» совещания, которую я по своей неспособности не привел в упомянутой записи. Зверев, после выступления Сомова, «вытащив» из него дополнительное подтверждение о личной, Сомова, ответственности и гарантиях по успешной реализации предложенного им, спросил: «Есть ли возражающие?». И, медленно обведя присутствующих пронизывающим взором своих глаз, со свирепым выражением на лице (подчеркиваемым свойственной ему привычкой, оторвав от листа кусочек белой бумажки и захватив его губами, слегка пошевеливать им, для пущего устрашения публики), прорычал.

«У нас в стране нынче сохранилась дисциплина, кажется, лишь в Средмаше… а вы ее позорно изничтожаете. Три дня занимались пустыми разговорами. Так вот, чтобы завтра к 10-ти часам у меня на столе лежал документ с перечнем мероприятий и сроками их реализации, исходя из конечного – начала производства требуемых нам труб». Назвал дату, и добавил: «Да, чтобы… со всеми подписями всех ответственных за это дело лиц».

Забыл я упомянуть и про Макарова, который до войны работал на Уралмашзаводе, а в 37 году был арестован и оказался, как он рассказывал после своего возвращения, на Норильском комбинате.

В конце того частного разговора со Зверевым Сомов спросил его, не встречался ли он случайно там с инженером Макаровым. Зверев сказал, что знал Макарова и подтвердил, что он действительно у них работал технологом на одном из производств.

Мир тесен и заполнен необычными совпадениями. За год до ареста Владимир Иванович Макаров, был чуть ли не самим Орджоникидзе направлен на наш завод для налаживания литейного производства, и тогда, познакомился со студентом УПИ, который прибыл к нам на преддипломную практику. Этот студент после окончания института получил назначение на Норильский комбинат, и, став уже начальником, в колонне заключенных случайно увидел Макарова, узнал его и взял к себе на работу.

– А какова его дальнейшая судьба? – Спросил я.

– Не помню про самого Макарова, но помню его дочерей: Светлану, с которой даже иногда переговариваюсь по телефону, и Женю. Эта вторая родила Макарову внучку Оксану. Она талантливая дивчина, хорошо рисует, и в настоящее время преподает в нашем архитектурном институте. Вот думаю, услышав про институт, опять «теснота». Ведь у Агнии Александровны внучка, также не без способностей к рисованию, как раз там занимается на подготовительных курсах.

По моей просьбе Борис позвонил Светлане, и вот что узнал дополнительно. Макаров был арестован на 15 лет, тем не менее, в 1947 году ему разрешили перевезти в Норильск семью. И Светлана, которой исполнилось к тому времени 10 лет, училась в школе… вместе с дочкой Зверева. Из Норильска Макаров с семьей вернулся в Свердловск в 1957 году. Теперь Оксана Леонтьевна Черкасова, которая скоро будет отмечать свое 55-летие, известный режиссер-мультипликатор. На ее счету несколько мультфильмов «Кутх и мыши, Бескрылый гусенок, Дело прошлое, Племянник Кукушки, Нюркина баня», и чуть ли не мировая известность. Она, можно только удивляться, на этом полупустом анимационном поле завоевала призовые места на международных кинофестивалях в Дрездене, Португалии, Лейпциге, Загребе, Хиросиме и даже стала обладателем Губернаторской премии 1997 года за выдающиеся достижения в области литературы и искусства. Попробовал бы кто-нибудь получить столько наград на другом поприще!

А через некоторое время узнаю от Гали Сомовой, что Оксана, кроме всего упомянутого, в свое время… училась в 22-ой школе и будто… в параллельных классах с нашим Александром.

12.10

Радио России. Американцы создали «антираковую» молекулу, стимулирующую организм на борьбу с раковыми клетками, на уничтожение этих клеток. Несколько хитрее, против упорно пропагандируемых последнее время в нашей рекламе исключительно «благотворно действующих» лекарств (с их, для пущего воздействия на обывателя, некими «энергоинформационными компонентами»), – но также, в принципе, глупо. Это вместо естественного иммунитета и программируемого мозгом надлежащего настроя всей системы на борьбу с любыми неблагоприятными для организма воздействиями внешней среды.

18.10

Вчера получил в Ленинском суде «Определение» по поводу неправильно составленного мною Искового заявления. Написал издевательский ответ по существу, но, вероятно, опять в чем-либо не соответствующий их формальным требованиям по форме. Однако, если они ошибаются, то почему это не позволительно мне? Привожу текст его ниже.

«В Ленинский суд. По вопросу Определения судьи Г. А. Проняевой от 29.09.06 года.

Считаю необходимым сообщить следующее.

Абзац 2 Постановления. В части приведенных в определении ссылок на статьи 131 и 132 ГПК РФ, а конкретно в части того, что «в исковом заявлении указываются обстоятельства, на которых истец основывает свои требования, и доказательства, подтверждающие эти обстоятельства» и что, «к исковому заявлению должны быть приложены копии в соответствии с количеством ответчиков и третьих лиц, документы, подтверждающие обстоятельства, на которых истец основывает свои требования, копии этих документов ответчиков и третьих лиц, если копии у них отсутствуют» – возражений не имею. Мое исковое заявление составлено в полном соответствии с вышеприведенными требованиями.

Абзац 3. Уточняю, что согласно моему заявлению в газете «Уральский рабочий» от моего имени была опубликована статья под заголовком «Эгоизм власти и гибель социализма», а не моя «авторская статья», как указано в Постановлении, поскольку, как отмечено далее, «статья опубликована в измененном варианте, не соответствующим авторскому варианту», а более точно, как указано в моем заявлении, «текст этой статьи, предварительно согласованный мною с Редакцией газеты… непосредственно перед ее публикацией был Ответчиком самовольно изменен и статье придано содержание, не соответствующее авторскому варианту».

Абзац 4. Уточняю. В данном абзаце не совсем корректно изложено то, что приведено в моем заявлении. В Постановлении говорится будто я указал, что «Ответчиком нарушено законодательство об интеллектуальной собственности, а также частными письмами Ответчика, в которых содержится оскорбительный тон в отношении истца…». Вторая часть этого утверждения мне непонятна, поскольку «частные письма Ответчика» никоим образом не могут отражаться на моих авторских правах, они лишь оскорбляют меня. Здесь допущена какая-то ошибка в тексте Постановления. Что же касается первой части данного утверждения, то у меня в заявлении ссылка на статью 138 ГК РФ сделана ограничительно, только в части ее второго абзаца, а именно, что «использование результатов интеллектуальной деятельности…, которые являются объектом исключительных прав, может осуществляться третьими лицами только с согласия правообладателя». Прошу данное пояснение рассматривать как дополнение к моему исковому заявлению.

Абзац 5. Уточняю. В этом абзаце неправильно указано, что якобы я просил Ответчика «опубликовать статью «Эгоизм власти и гибель социализма» в авторском варианте». Этого у меня в заявлении нет, и не могло быть, хотя бы потому, что мне не известны истинные причины публикации данной статьи в редакции Ответчика.

Абзацы 6, 7 и 8. Принимаются без замечаний. Так, в полном соответствии с приведенным в них, я и действую.

Абзац 9. Непонятно, почему мое заявленное требование «принести извинение» (Только в полном его объеме, а именно «Обязать Кощеева Льва Леонидовича – Главного редактора газеты «Уральский рабочий», в порядке реабилитации моего имени, чести, достоинства и деловой репутации, принести мне через свою газету извинение за публикацию в ней статьи «Эгоизм власти и гибель социализма» в варианте, со мной, как автором, не согласованном») «не является исковым»? Это требование не противоречит ни одной из статей ГК РФ, мною приведенных в заявлении.

Непонятно мне и следующее далее в Постановлении утверждение о том, что якобы «из содержания искового заявления неясно, какие именно нарушены права и интересы истца и с каким именно иском истец обратился в суд – о защите чести, достоинства и деловой репутации либо об оспаривании авторских прав». Все точно и однозначно изложено в моем исковом заявлении, и, кроме того, подтверждено выше приведенными моими замечаниями и пояснениями, в которых, как видно, мною не искажено ничего из ранее в нем, заявлении, приведенном.

Абзацы 10 –19. Принимаются с учетом приведенного выше.

Абзац 20 и далее. На основании представленных дополнительных замечаний и пояснений, прошу мое исковое заявление принять к рассмотрению по дате его первоначального представления в суд».

Посмотрим, какова будет реакция судьи? Как она будет объяснять их ляпсусы по делу, а не по форме?

23.10

Недавно Жириновский, по случаю наступившей предвыборной кампании, прислал конверт с его книжкой. Отправил свои о ней впечатления и соответствующие предложения, которые пропагандирую, где и кому только можно.

«Уважаемый Владимир Вольфович! С большим удовольствием прочитал любезно посланное мне Ваше эссе о «Последнем вагоне на север». Согласен полностью с подбором абсолютно всех его «пассажиров». Но не воспринимаю их сверх гротесковую характеристику (исключая, кажется, одного Чубайса) хотя бы потому, что они сумели сделать: устроить впечатляющий пожар надо ведь тоже уметь. Так что тут следует больше винить самих себя, допустивших вершить над собой настоящее издевательство, нашу историческую безграмотность и обывательское равнодушие. И вообще, для пользы дела, лучше уметь видеть свои ошибки, исходные причины тех или иных преступлений, не заниматься бессмысленной критикой прошлого, а больше думать над тем, как максимально эффективно снизить его последствия в настоящее время и не допустить подобное в будущем.

В этом плане я воспринимаю ваш лозунг «Не разжигать войн, не совершать революций». Но как? Революция – есть реакция народа на возмущение, на издевательство над ним, которое сегодня властью творится с не меньшей силой, чем при царе. Как сделать, чтобы ненависть народа к власти и ее использующему, ее направляющему, грабящему народ, меньшинству была исключена без революционного, не управляемого и не признающего никаких границ, бунта? Как исключить подобное явление в рамках эволюционного развития общества? Я предлагаю то, что мной изложено в письме, направленном в Общественную палату, но, кажется, адресованном мною, судя по ее работе, не совсем по адресу. Я обращаюсь с ним к Вам.

Надо сделать все, чтобы путем повседневной пропаганды создать в общественном сознании нетерпимость существования в нашей стране, да и в мире в целом, столь дичайшего по полярности общества, надо убедить власть и богатых, что если они не образумятся, то их самих, или их наследников, ждет виселица. Точно такая же, что имела место, к сожалению, пока на протяжении всей известной истории человечества. Пора приступить к новому эволюционному пути становления, не на словах, а по делу, разумной для людей жизни, основанной на природой придуманном равновесном ее существовании. С уважением. Жду Вашей реакции».

И приложил упомянутое письмо, в котором более подробно изложена концепция насчет «равновесной и разумной жизни». Кстати, с аналогичной концепцией восприятия мира и призывами «образумиться», дабы опять не случился бунт, нынче стали выступать многие известные люди.

Сегодня же написал письмо в Уралмашевскую управляющую компанию (которое привожу ниже), и встретился с ее директором Найдановым. Разговор получился вполне конструктивный, даже приятный во всех отношениях. Хотя известно, что приятность в разговоре, еще не приятность в решениях, тем более, в делах. Параллельно передал ему копию последнего письма Чернецкому насчет дворовой автостоянки.

«Уважаемый Александр Алексеевич! Направляю некоторые соображения по проекту договора управления многоквартирным домом. Считаю, в целях повышения ответственности договаривающихся Сторон, наиболее целесообразным провести назначение Управляющей компании соответствующим решением Администрации района. Это позволит, кроме того, резко ускорить процедуру данного назначения и сократить многократно все связанные с ней оформительские и прочие работы.

Приложение:

1. Упомянутые соображения по проекту управления многоквартирным домом.

2. Проект (альтернативный вариант) управления многоквартирным домом».

1. Договор должен быть составлен применительно к управлению конкретным многоквартирным домом с конкретными пользователями его помещений. Составлен без излишней детализации того, что оговорено в действующих законодательных и нормативных актах и того, что очень просто регулируется и уточняется в рабочем порядке, а формально может быть отнесено к категории «иных» моментов, обстоятельств, требований и т. д. Кроме того, в целях сокращения и удобства пользования, составлен в едином стиле оформления однотипных по характеру пунктов и не содержать в себе повторов отдельных пунктов, одних и тех же связующих слов.

2. В договоре должны иметь место абсолютно обязательные для него положения в части сдачи дома и условий приема его в управление Управляющей компанией. Четко сформулированы принципы оплаты за имущество разными категориями пользователей. Приведено требование утверждения Управляющей компании и договора органами местной власти, что представляется важным обстоятельством в деле повышения ответственности Сторон.

3. Названный проект, в силу недостаточной моей компетенции, естественно, подлежит дополнительной юридической проработке в части терминологии, законодательных и нормативных актов, отдельных наименований организаций.

4. В целях большей четкости, единства требований и упрощения делопроизводства, настоящий проект, составленный применительно к управлению одним домом, в дальнейшем следует представлять в виде краткого договора по управлению конкретным домом (кустом домов, объединенных, например, одним общим двором) с приложением к нему отдельно оформленных «общих» типовых положений.

И представил написанный мною с учетом приведенных соображений альтернативный вариант проекта договора.

Найданов со всем моим, в общем виде, согласился, обещал все внимательно рассмотреть в конкретностях, в том числе, помочь в ликвидации нашей автостоянки.

27.10

«Матус! Получил твое письмо от 21.10. Мы с Галей хохотали до упаду над твоими «А и В», над тем, как высказывать замечания одному и отвечать на них другому, что и как надо повторять и разъяснять, что можно и чего нельзя нам из приведенного тобою всего остального. Я, сквозь смех, говорю ей: «Постоянно ловлю себя на всяческих старческо-маразматических заскоках. Но, кажется, и Матус от меня не отстает. Смотри, написал чуть не целый трактат о правилах и нормах ведения переписки, о том, что в ней дозволено и что нет».

Да пиши ты, Матус, что хочешь и как хочешь. Знай, что я не обижался и не обижусь никогда на любую критику, на любую твою реплику и уж, тем более, на их форму. Будь любезен, позволь и мне, после полувекового нашего знакомства и чуть не 10-летней дружеской переписки, не менять собственных привычек, своего характера. Не стоит нам тратить драгоценные силы и время на то, что не стоит выеденного яйца. А может я зря про это? Может ты просто пошутил.

За сочувствие по поводу моей газетной истории благодарю, хотя она и не стоит твоего возмущения. Разве человеческая глупость и ограниченность бывали когда-либо не известны миру? То же касается и «моего академика». В этой истории оказался на должной высоте один Глазков.

Жду ответа по поводу наших с Сомовым разговоров о твоей стране.

31.10

Редакционная свистопляска «выбила» меня из колеи, я забыл про свои болезни, и вдруг обнаружил, что полностью, насколько может быть здесь приемлемо это слово, здоров. Не беспокоят ни голова, ни руки, ни ноги, ни даже, практически, моя аденома. Что произошло? Скорее всего, полагаю, закончился период перехода из одного возрастного состояния в другое, из пожилого, по Горбачеву, возраста – в старческий. А проще – сдачи некоторых «позиций» и приведения организма в состояние более адекватного соответствия желаний его физическим возможностям. Но, думаю, и не без воздействия этой «свистопляски».

08.11

«Дорогой Матус! Получил письмо от 05.11, исключительно красиво отформатированное, так что я его перетащил в свой архив, изменив только шрифт на мой «Arial», однако никак не мог понять как, в какой системе, ты делаешь такие малые отступы в первых строках абзацев?

Началом твоего письма рад, как и ты моим, но только с замечанием не по форме переписки, которая не стоит того, а по меньшей, чем хотелось бы, ее результативности.

А теперь о главном, и опять не без опасений в кажущемся непонимании тобою моего.

Мою попытку, пусть недостаточно удачную, установить причину «явления», ты воспринял как набор одних следствий, и не просто следствий, а как оправдание якобы мною этих следствий Я хотел установлением причины исключить негатив, а ты (по профессии аналитик, а не какой-нибудь критикуемый мной гуманитарий, свершившийся негатив выдал за мною признанное явление.

И такое вот, случилось совпадение. Как раз в день получения твоего письма у меня на столе оказалась книжка «Еврейские страсти» двух уральских Рабиновичей, оставшихся здесь и никуда не уехавших (матери Славы Рабинович – известного поэта, члена Союза российских писателей, переводчика известной «Песни о Гайавате» Генри Лонгфелло; и ее сына Валерия – профессора филологии, автора книги «Западная литература. История духовных исканий» и др.). Не в пример тебе, эти чистые гуманитарии мой вопрос себе задали. Задали, правда, со своих групповых позиций и своего бытия, но все же попытались ответить на вопрос: «Почему?». Почему, следствием каких причин, каких национальных особенностей сложилась таковой история их народа? А сделав эту попытку, и констатировав по сути то же, что и я, отнюдь не пришли в твое ненавистническое состояние. Вполне у них получилось лояльная книжка с разбором многих за и против. (Смотри ниже в приложении).

Что касается меня, то тебе моя позиция на все подобные нас возмущающие явления (и не только в части евреев, а и всего остального аналогичного, в том числе, названного тут) – известна. Она в теории природой продиктованного «равновесного» существования, о котором я тебе не раз упоминал. Упоминал и в критикуемом тобою письме, из которого ты по своим правилам «выдрал» опять часть, и рассмотрел ее вне контекста, вне авторского понимания проблемы во всей ее совокупности, рассмотрел в рамках «интересов и забот» одной стороны (даже вне моей озабоченности), вне остального, что вытекает из разумного компромисса и многофакторного анализа.

Нет в природе ничего (в том числе, к слову, и Сомова) мазанного только одним цветом, нет интересов только одной стороны и нет следствий вне причин, их породивших.

Ты опять беспричинно на меня «наехал». Я… с идеологией расиста, антисемита, чуть не фашиста? Надо придумать!!!».

Приложение: Отдельные выдержки из книги «Еврейские страсти».

«… У нас масса грехов, если уж говорить о заповедях Господних, и немалых: мы не блюдем Субботу, мы сто раз поминаем Господа всуе, мы часто и безбожно творили и творим, хоть и вынуждено, кумиров – Троцкого и Ленина, Сталина и Ельцина, мы не славим Господа нашего ни днем, ни вечером и ни ночью потому, что мы одержимы грехом неверия, потеряли опору и ищем ее повсюду, что роднит нас с русским народом.

Наконец, наша неимоверная гордыня, наше подсознательное ощущение избранности перед другими народами – вот грех, за который нас не любят, и не будут любить – даже если мы забросаем Человечество цветами и благодеяниями. И оборотная сторона нашей гордыни – наш несусветный конформизм.

А эта еврейская идея избранности перед богом и перед другими народами! Кому это понравится! И вы хотите, чтобы вас после этого любили! И главное, кто несет эту идею? Люди без своей земли, без корней, разбросанные по всему миру, вечно бегающие, вечно трясущиеся за свою жизнь, сто раз проклятые и Богом, и людьми…

И все-таки, зададим себе еще раз глупый вопрос, – за что и почему нас так не любили и продолжают не любить? А то, дорогие соплеменники, что мы сильно перемещаемся в пространстве – то из России в Америку, то из сапожников в министры. Мы не знаем, и не можем знать, что там было изначально… Но факт остается фактом – впечатление создается такое, что все пространство буквально заполнено евреями и гудит от их голосов. Сермяжная правда заключается в том, что еврею действительно больше всех надо, что у него шило в штанах… Ну так что же тут плохого? Делая себе добро и думая, понятное дело, в основном о себе, евреи умудрились создать столько полезного и прекрасного, что можно было бы им простить некоторые их особенности… Можно было бы, кабы не существовало в природе чувство, именуемое завистью…».

Это из моего, Матус, набора «против». Есть в книге и много «за», но я привел специально только кое-что из набора «против», дабы подчеркнуть (отдельными высказываниями отнюдь не «расистов» и не «антисемитов») твою заведенность на видение только одного цвета, а потому ошибочного».

11.11

«Марк! Приветствую тебя при величайшем опять удовольствии от твоего долгожданного письма. То же самое делает и моя половина. Она твоих писем ждет с не меньшим, чем я вожделением. Пишешь, жаль, ты только редко.

И поскольку с последнего твоего письма времени действительно утекло много, то я позволю ныне ничего не придумывать и не сочинять, а набрать для ответа кое-что из моих накопившихся дневниковых записей сего года».

Далее так и сделал. А в заключение послал ему еще копии двух последних писем Цалюку.

12.11

Наконец-то, после длительного противостояния Матус, в ответ на мое письмо от 08.11, прислал умиротворенную записку. Признался в ней, что им с Беллой письмо «в целом понравилось» и что они «сразу же оценили его по достоинству: тональности и рассудительности»… Но тут же, со свойственной привычкой все усложнять и глобализировать, не преминул заметить, что оно «нуждается в ответе», для которого он должен «созреть». Ну, точно, будто ему придется заняться солидным проектом или докторской диссертацией.

Выразил признательность за оценку моего труда, и попросил не усложнять задачу и сочинить ответ, не ожидая полного «созревания».

18.11

Цалюк не оправдал надежд, не выдержал и опять выразил свое возмущение.

«Дорогой Матус! Ты необоснованно чисто экспромтные полузастольные соображения (да еще при наличии в них моей приписки насчет Бога), отнес к категории наших с тобой «разных идеологических позиций». Окончательные выводы полностью остаются тут за тобой. Каковыми бы они не были, я их принимаю безоговорочно, и лишь еще раз повторяю: «Дай Бог, чтобы мы оказались не правы». Мне кажется, что последняя фраза должна была бы исключать уже и тогда нечто сему противоположное. Короче, это как раз тот случай, когда надлежит любой совет со стороны, лояльно и без обид, проанализировать, взвесить, но решение принимать самому, и, конечно же, вне каких-либо громко звучащих «идеологических платформ», а только из прагматических соображений.

Бывай здоров, не переживай, не обижайся и не придавай непомерное значение человеческим слабостям».

20.11

Вчера получил второе, не выдерживающее критики, Определение Суда, по которому тут же накатал ответ.

«По вопросу Определения Ленинского районного суда от 07.11.06 года сообщаю следующее.

В указанном Определении правильно отмечено, что предшествующим аналогичным Определением от 29.09.06 исковое заявление было «оставлено без движения для устранения недостатков, указанных в определении, в срок до 01.11.06, а именно: уточнить исковые требования; представить в суд документы, подтверждающие обстоятельства, на которые ссылается истец, а также копии этих документов для ответчика». Также отмечено, что 18.10.06, т. е. ранее назначенного срока, были «представлены в суд письменные пояснения в дополнение к исковому заявлению».