– Но почему именно я? Разве рейхсминистру известно мое имя?
– Известно. После 20 июля 1944 года, ваше имя стало известным, Ева.
– Но вы знаете, зачем я поеду с бригаденфюрером Танцманом в замок Фушль?
– Риббентроп все еще носится с сумасшедшей идеей покушения на Сталина. Дело Тавриных, которое провалилось, не сделало его умнее.
– И какое я имею к этому отношение?
– Вам не понравится, если я расскажу, Ева. Он ищет того, кто готов пожертвовать собой ради Германии.
– И что это значит? – встревожилась Ева.
– Он уверен, что вы идеально подойдёте для этой миссии, Ева.
– Я? – удивилась она. – Я стану исполнителем акта против Сталина? Вы шутите, герр Вильке?
– Никто пока вас на дело не назначил, Ева.
– Но вы понимаете всю бессмысленность данной затеи?
– Пока вам еще никто и ничего не поручил, Ева. Вам не стоит беспокоиться. Это всего лишь посещение замка Фушль. Отнеситесь к этому как к забавному приключению, Ева. Но сейчас мое поручение. Магазинчик Эргона Альтмана.
–Я выполню его, герр Вильке…
***
Ева Шрат вынуждена была еще раз посетить магазин Альтмана. Уже завтра она покинет Прагу и поедет в Берлин. А там её ждет поездка в гости к рейхсминистру фон Риббентропу.
Звякнул дверной колокольчик магазина «У трех королей». Альтман оглянулся за звук, но, когда Ева вошла, сделал вид, что не знает её. Так они условились, что более ничем не станут показывать своего знакомства.
– Что угодно фройлен?
– У меня разговор к вам, герр Альтман.
– Разговор? Я торговец и веду разговоры только касаемые торговли, фройлен.
–У меня к вам личное поручение от господина Вильке, – сказала она.
Альтман понял, что поговорить придется. Покупателей в магазине как раз не было.
– Подождите. Я закрою магазин.
Он повернул табличку «Закрыто» и запер двери.
– Итак, что у вас, фройлен Шрат.
– Оберштурмбаннфюрер Фридрих Вильке прислал меня к вам.
– Вы пришли ко мне от имени Вильке?
– Да. От имени своего шефа оберштурмбаннфюрера Фридриха Вильке, – уточнила она.
– Он назвал мое имя?
– Больше. Он показал ваше фото, герр Альтман. И это значит, что Вильке хорошо знает кто вы.
– Но он прислал вас?
– Я его доверенное лицо. О том, что я работаю на НКГБ, он не знает. Для него я Ева Шрат.
– Вы уверены в этом? В том, что он не знает кто вы?
– Да.
– Можно ли быть уверенным, если и меня он не должен был опознать. Мы не должны были с ним встретиться. В Москве никто не предполагал, что Вильке будет командирован в Прагу.
– Он не желает выдавать вас гестапо, герр Альтман. И я не могу понять почему.
– А чего он хочет?
– Встретиться с вами тайно.
– Ловушка? – спросил Альтман.
– Зачем? Он просто велел бы гестапо вас арестовать. Но он этого не делает. Скажите почему?
– Про это вам стоит спросить самого Вильке. Вы его доверенное лицо.
– Вильке лишнего не болтает. А любопытных сотрудников не любит. Мне кажется, что вы знаете, почему он вас не сдает, герр Альтман. Но если вы не желаете говорить или если это тайна, то…
– Вам не стоит знать лишнего, фройлен Шрат. Когда Вильке желает встретиться и где?
– Через три дня. После Рождества.
– Место встречи?
Ева назвала:
–Отель «Крон-Принц».
Альтман спросил:
– Именно там?
– Это требование самого Вильке. Но чем вам не нравится отель «Крон-Принц».
– Я согласен на встречу, – сказал Альтман.
– Но что насчет Общего Друга? О встрече ведь нужно доложить в Москву.
Альтман-Кравцов ждал этого вопроса. По инструкции он сразу должен был доложить в Москву о том, что его опознали. Это было равносильно провалу операции и Нольман сразу же его заменит в Праге. Вильке знает только Кравцова, а не людей из его группы. И вывод напрашивается сам собой – заменить резидента. Этого Альтман не хотел. Он продолжит рискованную игру.
– Доклада об этом делать не стоит, – сказал Альтман. – Это моя личная просьба, фройлен Ева. Ни мой, ни ваш передатчик задействовать не стоит. Не станем нервировать Москву.
– Вы уверены?
– Я уверен, что смогу довести дело до успешного финала.
– Вы отправите свою шифровку, если пожелаете, герр Альтман. Я смешиваться не стану. Я уже завтра покидаю Прагу.
– Завтра?
– Возвращаюсь в Берлин, герр Альтман…
***
Прага
Отель «Крон Принц».
23 декабря, 1944 год.
Бригаденфюрер СС Танцман смог убедить рейхсфюрера СС, что новый план Риббентропа по устранению Сталина – это плод умственного переутомления рейхсминистра иностранных дел.
– Он требует от меня представить ему гауптхельферин Еву Шрат.
– Зачем? – не понял Танцмана Гиммлер.
– Он видит Еву исполнительницей акта против Сталина.
– Но почему именно её? Муж и жена Таврнины не справились с миссией. А они были весьма хорошо подготовленными диверсантами, Танцман.
– Риббентроп считает, что нужен человек готовый пожертвовать собой ради Германии. Но Ева для подобной мисии совсем не подходит, рейхсфюрер.
– Я с вами согласен, Танцман. И Еву Шрат можно использовать для другого дела.
– Для какого же?
– Швейцария, – намекнул Гиммлер.
– Но она не посвящена в детали, рейхсфюрер!
– Так посвятите её в детали, Танцман. Но возить её к Риббентропу не стоит.
– Но мы уже приглашены в замок Фушль.
– Но ведь Ева Шрат сейчас в Праге.
– Она возвращается в Берлин.
– Так позвоните в Прагу и прикажите Шрат остаться в Праге еще на несколько дней. Она не работник ведомства Риббентропа, а работник РСХА! И я отдаю приказ Еве Шрат – задержаться в Праге! Пусть встретит там Рождество.
– Как прикажете, рейхсфюрер! Я сегодня же свяжусь с Прагой и передам приказ для гауптхельферин Шрат.
– И пусть оберштурмбаннфюрер Вильке введет её в курс дела по поводу Швейцарии, Танцман.
– Будет исполнено, рейхсфюрер! Разрешите идти?
– Идите, Танцман!
***
Прага.
Отель «Крон-Принц».
26 декабря, 1944 год.
Утро.
Рождество прошло тихо. Гауптхельферин Ева Шрат получила распоряжение рейхсфюрера СС задержаться в Праге. Вильке познакомил её со своими делами в Швейцарии. Он сам не стал бы этого делать, но Танцман отдал строгий приказ!
– Вы хотели настоящего дела, Ева? – спросил Вильке.
– Да, герр оберштурмбаннфюрер!
– Я нашел вам дело. Вернее будет сказать, дело нашло нас с вами.
– И это серьёзная работа?
– Завтра вы покинете Прагу, фройлен Шрат. И на этот раз никакой приказ останавливать вас не станет.
– А вы, герр Вильке?
– Я пока остаюсь. Но мне нужно поскорее здесь все завершить и также ехать в Берлин. Однако я ничего не могу сделать, пока не разберусь с порученным делом.
– Но для меня есть поручение в Берлине кроме плана министра Риббентропа?
– Мне звонил бригаденфюрер Танцман. Дело, которым я занимался до отъезда, отлагательств не терпит. Я вас к этому не подключал, но теперь пришло и ваше время, Ева.
– Я готова.
– Вам придется поехать в Берн.
– В Швейцарию?
– Да. Ныне многие мечтают туда попасть и получить разрешение. Люди устали от войны и от бомбёжек. В Швейцарии войны нет.
– И что я будут там делать, кроме как наслаждаться миром и тишиной?
– Мне нужен мой человек в Берне, который четко выполнит приказ. Ибо тот, кого послали в Берн вместо меня, со своей задачей не справился. Он исчез.
– Как это исчез? – не поняла Ева.
– А вот так. Я подозреваю, что он попросту сбежал. Осмотрелся и воспользовался нашим же каналом для бегства. Этот человек решил сейчас завершить войну. А я торчу в Праге, пока там рушится все созданное мною!
– Но какую миссию вы выполняли в Берне?
– Этих миссий несколько. Но основная цель – подготовить «Окна» для переправки наших людей из Германии в Швейцарию. И скажу вам правду, фройлен Ева. Дело это опасное.
– Но от кого исходит опасность, герр Вильке?
– Вы слышали приказ фюрера о предателях? В Берне много агентов гестапо.
– Но разве миссия, которую вы мне поручите, незаконная миссия?
– Сейчас все миссии незаконные. Это как посмотреть, фройлен. То, что незаконно сейчас, станет жизненно необходимым через два-три месяца. Но положение нужно спасать. Вся моя работа в Берне под угрозой. Все, что было создано, может рухнуть.
– Я готова ехать, герр Вильке. Мне и самой надоело сидеть в Праге и заниматься пустыми разговорами с русскими старыми генералами, или копаться в бумагах Лютера. Решительно никакой пользы я от этого дела не вижу.
Вильке решил сказать Еве главное:
–В Берне вы встретитесь с бывшим президентом господином Музи. Дело касается спасения людей, которые ныне находятся в концентрационных лагерях. Это наше вложение в будущее. Просто так никто не станет помогать нам уйти после поражения Германии.
Ева поняла, о какой опасности говорил Вильке. Она косвенно уже была связана с этим делом, ибо оформляла разные документы (конечно не зная, зачем и для кого). Получала разрешения на передачу продовольственных посылок в лагеря. И все это делалось с легкой руки рейхсфюрера СС Гиммлера.
– Речь идет о спасении евреев, герр Вильке?
– Вы умная женщина, Ева. Именно эти переговоры я вел с Музи. Но меня оторвали от дела. И теперь я работаю в Праге вместе с Лютером. 12 января 1945 года состоится новая встреча Гиммлера и Музи в Шварцвальде.
– По поводу?
– Для заключения соглашения, Ева. Раз в две недели в Швейцарию поездом будут отправляться 1200 евреев. Еврейские организации, с которыми связан герр Музи, готовы активно участвовать в решении вопроса. И это приведет к изменению в тоне мировой пропаганды в отношении Германии. Особенно в глазах США.
– А что в итоге? Сепаратный мир?
– Заключение соглашения. Нужно остановить большевиков любой ценой, фройлен Ева.
– А если про эти переговоры узнают в ставке фюрера, герр Вильке?
– Потому я и сказал, что эта миссия опасна. Но наступает 1945 год, Ева. А этот год станет последним для рейха. И нужно думать о том, что будет после.
–Я вас поняла, господин Вильке и вы можете на меня рассчитывать.
«Ольга» поняла – к ней пришло настоящее дело, именно ради чего-то подобного Нольман и внедрял её под именем Евы Шрат к немцам…
***
Прага.
Отель «Крон-Принц»
26 декабря, 1944 год.
Полдень.
Оберштурмбаннфюрер Фридрих Вильке пришел на встречу один. Он был в штатском, и никто его не вел. Вильке на всякий случай проверил это. Он не хотел неприятностей с Эргоном Альтманом (капитаном Кравцовым). В свое время они пересекались в Харькове в 1942 году, и Вильке было невыгодно, чтобы Кравцов попал в гестапо43.
– Здравствуйте, Савик. Или как вам угодно чтобы я вас называл? – спросил Вильке Кравцова.
– Савиком Нечипоренко я был в Харькове осенью 1942 года, герр Вильке.
– Ныне мне лучше величать вас герр Альтман?
– Эргон Альтман, герр Вильке. К вашим услугам.
– И я здесь по вашу душу, как говорят русские, герр Альтман.
– Вы прибыли в Прагу из-за меня?
– Из-за вас, герр Альтман. Моя задача предотвратить теракт, который вы намерены здесь осуществить.
– Теракт? Вы про что герр Вильке?
– Не стоит вам темнить, герр Альтман. У нас есть информация, что в Праге работает группа русских диверсантов. А узнав, что здесь вы, мне не нужно больше искать того, кто возглавляет эту группу.
– И решили встретиться со мной лично?
– Мне не хочется, чтобы вы попали в руки гестапо. Гауптштурмфюрер Лютер почти вышел на ваш след. А Лютер настоящая ищейка. Можете мне поверить, герр Альтман.
– И потому вы решили меня предупредить, герр Вильке?
– В Харькове осенью 1942-го года вы оказали мне услугу, герр Альтман. Не бескорыстно, но оказали. Я решил отплатить вам той же монетой. Но я сделаю это не просто так.
– И что взамен?
– Я не дам вам выполнить вашего задания, герр Альтман. Вам не удастся похитить никого из руководства РОА.
– И вы знаете, на кого мы охотимся, герр Вильке?
– Вам не дают покоя генералы Краснов и Шкуро, герр Альтман.
Кравцов внимательно посмотрел на Вильке. Он действительно не знает, или притворяется? Но, похоже, что Вильке не знал, что настоящая охота была объявлена на генерала Мальцева.
– Но что будет со мной, если задания я не выполню? – спросил Кравцов.
– Не все приказы можно выполнить, герр Альтман. Человеческие возможности иногда ограничены.
– В моем ведомстве есть приказ и его выполнение. А генерала нужно доставить в Москву.
– Вы сможете сделать это уже скоро, герр Альтман. Зачем вам спешить? Германия обречена. Эта война очень скоро завершится.
– Вас не интересует судьба генералов РОА, герр Вильке?
– Нет. Будь моя воля, я разрешил бы вам вывезти в Москву их всех. Но я имею приказ предотвратить похищение или теракт, герр Альтман. И я знаю двоих участников вашей группы. У них на хвосте сидит гестапо.
– Вот как?
Вильке назвал место жительства агентов.
Кравцов услышал координаты двоих агентов, которых прислала Москва для его группы ликвидаторов. Значит группа под колпаком! Если отсечь этих двоих, то выполнить задание по похищению Мальцева будет практически невозможно!
– Удивлены? – спросил Вильке Кравцова.
– Признаю это, герр Вильке.
– И на них вышел Лютер. А я вышел на вас. Вы под колпаком, Альтман. Но я предлагаю вам уйти. Выйти из игры и спасти своих людей.
– А не проще вам пристрелить меня при задержании, герр Вильке? И задание выполните и…
Вильке перебил его:
– У меня нет времени. Альтман. У меня много дел в Берлине и эти дела нужно срочно завершать. А я торчу здесь по совершенно пустому поводу – я должен предотвратить диверсию против генералов РОА.
– До которых лично вам дела нет?
– Сейчас нужно правильно выделить приоритеты, герр Альтман. Я даю вам три дня, Кравцов. Только три дня. За это время вы должны со своим людьми покинуть Прагу. Генерала вы не увезете. Но вашего агента сохраните.
– Агента?
– Один человек из группы диверсантов, что прибыла сюда вам в помощь, должен быть скоро арестован! Вышел на него Лютер, но я не дам его арестовать Он спокойно уберется отсюда. Этим вы оправдаетесь перед начальством.
«Учитывая, полученную два дня назад шифровку из Москвы, я могу удовлетворить требование Вильке. Ведь операция по похищению Мальцева отменена. Но вида подавать не стоит, что это так легко для меня».
Кравцов уже отдал приказ группе сворачиваться и покинуть Прагу.
– Итак, герр Альтман? – спросил оберштурмбаннфюрер Вильке.
– Я согласен, герр Вильке. Но мои агенты должны спокойно уйти.
– Вы свернете операцию?
– Да.
– Тогда у вас есть три дня. Не больше, герр Альтман.
– Я справлюсь, герр Вильке.
***
Прага.
26 декабря, 1944 год.
Вечер.
Альтман-Кравцов спешил к себе на квартиру. Пока все складывалось удачно. Конечно, не будь приказа из Москвы от Общего Друга, он не смог быть вот так просто отменить операцию, за которой стоял сам Сталин.
Он был обязан доложить в Москву о встрече с Вильке. А Фридрих Вильке хорошо знал кто такой Савик Нечипоренко из Харькова. И если офицер СД из Берлина его опознал, то на операции по ликвидации Мальцева можно ставить крест или начинать все заново, но уже с другим резидентом.
Кравцову повезло. Операция была отменена Москвой. Потому докладывать о провале необходимости не было. Тем более что Вильке не знал истинной цели. Он считает, что охота велась или на Краснова или на Шкуро.
Открыв двери квартиры, Кравцов понял, что там кто-то есть! Газета на тумбочке была сдвинута, и кто-то переставил портфель, что располагался у самого входа. Кравцов специально ставил его так, чтобы непрошенные гости споткнулись об него.
«Неужели это «привет» от Вильке? Он не поверил мне и решил меня убрать! Но тогда чего он ждет? Был отличный момент для выстрела!»
Кравцов достал «Парабеллум» из кармана. Но из комнаты к нему вышла Ева Шрат.
– Вам не стоит беспокоиться, герр Альтман. Это всего лишь я.
– Фройлен Ева?
– Да.
Кравцов убрал оружие.
– Как вы здесь? Я думал, вы покинули Прагу.
– Я уезжаю через час. Мне пришлось прийти к вам и времени очень мало. Почему вы возвращаетесь так поздно?
– Но я не ждал увидеть вас здесь, Ева. Что случилось?
– Радист местной группы арестован гестапо!
– Как? Но Вильке обещал мне, что никто не пострадает!
– Его арестовал не Вильке. Это работа местного гестапо. С группой Вильке они такого рода дела согласовывать не станут.
– Радист знает вас лично? – спросил Альтман.
– Нет. Для меня нет никакой опасности. Я пришла к вам, ибо у меня важное сообщение для Общего Друга, а у вашей группы есть передатчик!
– Мой радист также под колпаком, – сообщил Кравцов-Альтман.
– Вот как?
– И на этот раз это работа группы Вильке.
– И он сам вам это сказал?
–Да. Но он готов не трогать моих людей, при условии, что мы выполним его просьбу.
– Убраться из Праги? – догадалась Ева.
– Именно. И я выполню это условие. Тем более что в разрез с приказами из Москвы оно не идет.
– У меня есть важное сообщение. Москва должна узнать это как можно скорее. Вам нужно найти возможность его передать.
– Говорите.
– Я покидаю Прагу. Вильке поручил мне важное дело. Я отправляюсь в Берн. В Швейцарию.
– Цель? – спросил он.
– Вильке рассказал только в общих чертах. Он сам уже бывал в Берне и организовал встречу бывшего президента Музи и Гиммлера. 12 января 1945 года состоится новая встреча.
– Где пройдет встреча?
– В Шварцвальде.
– Цель этих переговоров?
– Гиммлер желает показать Западу, что его мнение по еврейскому вопросу изменилось. И они станут договариваться о спасении людей из концентрационных лагерей. Но Танцман и Гиммлер делают это совсем не из человеколюбия.
–Это понятно. Они готовят переговоры.
– Именно. И Москва должна это знать.
– Я составлю шифровку. Сообщение будет в Москве.
– Мне пора, герр Альтман. Мне еще нужно успеть на вокзал.
– Я помогу вам вызвать такси.
– Не стоит я уже сделала это и авто ждёт меня у подъезда. Прощайте герр Альтман.
–До свидания, фройлен Ева.
***
Прага.
Управление гестапо.
27 декабря, 19 44 год.
Гауптштурмфюрер Лютер не мог поверить в донесение агента наружного наблюдения. Тот сообщал, что все объекты исчезли. Никто домой так и не вернулся.
– Они покинули место дислокации? – переспросил он.
– Да. Агенты большевиков исчезли.
– И где они?
– Этого я не знаю. Но оба объекта свои квартиры покинули, герр Лютер. Причем сделано это было так, что никто из наших не догадался о сворачивании операции.
– Они заметили слежку?
– Исключено, герр Лютер. Слежка велась так осторожно, что никто заметить её не мог.
– Но тогда почему нити оборваны? Что случилось?
– Этого я не знаю. Возможно, что агенты получили приказ своего начальства свернуть операцию. А возможно, что их предупредили.
– Предупредили?
– Всё указывает на это. Они вдруг стали вести себя осторожно, как по команде. И реализовали план отхода.
– Утечка могла произойти через ваших людей?
– Агенты наблюдения только наблюдают, герр криминалькомиссар.
– Они знают объекты и знают часть важной информации. А информацию ныне можно выгодно продать. Вы можете на 100 % исключить такую возможность утечки?
– Такой гарантии я дать не могу, герр криминалькомиссар. Я могу гарантировать, что слежки никто не заметил. Но я думаю, что утечка идет выше.
– Операция секретная и наверху о ней знают немногие. А это преданные рейху люди! – строго сказал Лютер, хотя сам думал иначе.
– Этого я знать не могу, герр криминалькомиссар.
Лютер приказал все еще раз тщательно проверить. Но проверка ничего не дала. Сведения подтвердились.
***
Лютер явился кабинет к Фридриху Вильке. Но тот уже знал обо всем.
– Я знаю, что вы хотите сказать, Лютер.
– Знаете?
– И у меня есть источники информации. Не только у вас.
– Но неужели вы знаете, что красные свернули операцию?
– Да. Тот, кто возглавлял их группу, покинул Прагу.
– Вы знаете того, кто стоял во главе? – искренне удивился Лютер.
– Этот человек прибыл сюда из Берлина. Хотя кто знает его настоящее имя, Лютер. Но могу сказать, что он обосновался в Праге недавно и прикрытие у него великолепное – торговля. Он даже приобрел здесь небольшой магазин. Но вчера магазин был продан за треть стоимости.
– Вы говорите про господина Альтмана, герр Вильке?
Оберштурмбаннфюрер встревожился. Лютер знает больше чем ему положено знать. Но Вильке сделал вид, что слова гауптштурмфюрера из гестапо его совсем не взволновали.
Лютер спросил еще раз:
– Так этот агент герр Альтман?
– С чего вы взяли, Лютер? Разве мало здесь обосновалось торговцев? А магазинов в Праге было продано 18 штук. Из них 12 в Старом городе. Почему вы выбрали именно Альтмана, Лютер?
– Интуиция, герр Вильке, – туманно ответил Лютер.
– Неужели вы думаете, Лютер, что все так просто? Альтман купил магазинчик «У трех королей» и все вертелось именно вокруг этого магазина. Но вертелось слишком явно. Повторилась ситуация с Рогожиным.
– Прикрытие, – сказал Лютер. – Он отвлекал внимание на себя.
Вильке соврал ему:
– Альтман был лишь прикрытием, Лютер. Сам почтенный торговец ничего не знает. Альтман только получал деньги. И видимость выгоды была создана для него агентами разведки.
– Видимость?
– Я сам ходил в этот магазин « У трех королей». А знаете почему? Там был редкий и недорогой товар. Кто обеспечил это Альтману? Русская разведка. Специальный агент, что был на поставках, сдавал ему ценный товар почти задаром. Вот и подумал Альман, что открыл золотую жилу. Но операцию прекратили и поток иссяк. Бизнес оказался пустышкой. И что делает Альман? Снова продает магазин.
– Но как давно вы это знаете!
– К моему стыду я понял это слишком поздно, Лютер. Но выгодно ли нам с вами про это сообщать?
– Вы о чём, герр Вильке?
– Они свернули операцию, Лютер. Сами свернули. Магазин был продан за треть от покупной стоимости!
– Но что произошло? Почему русские не доделали дело?
– Этого я не знаю, – снова солгал Вильке. – Очевидно, поступил приказ из Москвы. Они там решили не проводить операции. Но разве я могу знать почему?
– Все контакты в Праге отсечены?
– Именно так. Потому мы с вами сворачиваем операцию, Лютер. Наше пребывание здесь бесполезно.
– Но мы ничего не сделали, герр Вильке?
– Это почему же, Лютер? Нам было приказано предотвратить похищение, и его не было. Большевики не пошли на акцию. А это значит, что задача, поставленная перед нами, выполнена.
– Но мы не взяли агентов.
– И что с того? Они не выполнили своей задачи. А мы сделали то, что было нам поручено. Диверсии не было! Это наша работа, герр Лютер. В своем отчете для рейхсфюрера СС я отмечу и вас, гауптштурмфюрер. Вы отлично поработали. Поздравляю вас.
– Спасибо, герр оберштурмбаннфюрер. Когда вы возвращаетесь в Берлин?
– Выезжаю уже сегодня, гауптштурмфюрер. Меня ждут дела в столице.