– Да что ты, Василий Иванович, за твое здоровье свечки буду ставить до конца жизни!
На «новоселье» не остались, зато пришел отец Анатолий.
– Как самочувствие, Василий Иванович? – с порога.
Поздоровались за руку, посмотрели в глаза друг другу.
– Спина к непогоде ноет, и хромота останется, короче одна нога стала.
– Нам уже на пятый десяток, кросс не бегать, заживет.
Достал из пакета графинчик кагора и поставил на стол.
– Надо отметить по – русскому обычаю.
В холодильнике нашлось, чем закусить, после второй стопки наладилась беседа.
– Отец Анатолий, а почему вы мне помогаете? Что во мне особенного?
– Мама Саши Зверева по всему поселку разнесла, что ты, Василий Иванович, хоть и убивец, но мужчина правильный! Сам изувечился, а ее сыночка спас от верной смерти! Значит, я в тебе не ошибся, грехи не молитвой искупаются в основном, а добрыми делами.
– А кто знает, остался грех на человеке или нет?
– Бог, конечно, через людей! В каждом есть Бог, каждый сам себе судья и грешник.
– А ведь я хотел сам себя жизни лишить, а не того егеря застрелить, грех?
– Думаю, и судья догадался, который не дал тебе высшей меры. Вот ты спросил, что в тебе особенного? Знаешь, я воевал. С начальником этого лагеря в разведку бы не пошел, а с тобой без оглядки!
Начальник лагеря рвач был известный. Квартира в областном центре, в районном, в поселке терем в три этажа. Жена работала в поселке бухгалтером, вся в соболях, золоте, бриллиантах. У обоих сыновей дорогие машины, старшего женил на дочери столичного генерала. Время было такое. Но что – то не срослось, год назад погиб казнокрад, несчастный случай на охоте. Хоронили с почестями, в областном городе. О нем говорили разное, то ли не поделился, то ли кто – то из высокого начальства следы заметал.
– В город на курсы поездишь на оператора котельной и на курсы шоферов, вон под навесом пикап ржавеет.
– Да кто мне разрешит?
– Нацелю на рясу ордена, пойду к начальству – не откажут! – Оба рассмеялись.
Покатилась жизнь Василия Ивановича по иному руслу. Работал в охотку, помогал по ремонту, ездил на учебу. Приоделся, скромно, но все новенькое. Женщин пока сторонился – стеснялся хромоты. Обзавелся щенком овчарки, охрана лагеря отдала забракованного. Навещал его и черный ворон. Как нашел – только Богу известно! В свободное время играл с Пиратом, так назвал щенка, когда тот устроил в его комнатке кавардак. А с вороном вместе обедали, в любую погоду открывал Василий Иванович форточку. Если забывал, то ворон забавно возмущался за окном. Осенью Василий Иванович получил удостоверение оператора котельной и водительское удостоверение. Пикап давно отремонтирован и покрашен.
Письмо из дома принес батюшка, сестра не знала нового адреса и отправила на старый. Отец, сказал, что ты в село больше никогда не приедешь, поэтому они с мамой продали дом, хозяйство, добавили сбережения и купили квартирку в городе. Отец настоял, чтобы оформили на тебя, сейчас так можно. Умер, сказались ранения фронтовые, ждал тебя. Маму забираю к себе, приезжай повидаться, документы и ключи тоже у меня.
– Надо ехать, Василий Иванович! Захочешь остаться – документы пришлю! – сказал отец Анатолий.
– Не оглядывайся, батюшка, я вернусь!
Восемьсот километров, отдыхал только на заправках, но не успел. Мать умерла три дня назад, он еще и письма не получил. Сестра с мужем встретили хорошо, без обид. Семья состоятельная, дети выросли, ждут внуков. Всплакнули на могилке, помянули. Через день снова в путь. Город шумный, большой. Не успел оглядеться в квартире, звонок в дверь. Управдом, надо подписать бумаги, оплатить коммунальные платежи. Все подписал, оплатил коммуналку на полгода вперед, купил в магазине кагора, плавленый сырок. В квартире разделся, налил вина, залпом выпил, глядя на фото с ретушью, где отец с наградами и прильнувшая к нему мама. Вдруг прорвало, слезы полились рекой, рыдал со стонами и всхлипами. Пил и плакал, пил и голосил. Повалился на диван, забытье. Следующий день отдыхал, вечером познакомился с соседями, показал документы, оставил второй комплект ключей от квартиры, а поутру в обратную дорогу.
Въехал в поселок, когда уже стемнело, редкие огни плохо освещали улицы, но Василий Иванович их помнил, каждую лужу и ухаб. Церковь стояла на холме и подсвечена лучше. Последний поворот, подъем. Мимо, виляя по сторонам, пролетела легковушка, пикап вжался в обочину. Василий Иванович оглянулся, как этот лихач пройдет крутой поворот. Машина не вписалась в поворот, полетела с насыпи. Где – то на дереве озабоченно крикнул ворон. Ругая сам себя, Василий Иванович развернул пикап. Автомобиль лежал на крыше, смятая крыша заклинила дверцы, выбило только заднее стекло. Через него Василий Иванович и пролез в салон, где на водительском сиденье барахталась женщина, пытаясь освободиться от подушки безопасности. Опрокинув сиденье, он стал тянуть женщину наружу. Двигатель продолжал работать, в салоне резкий запах бензина.
– Что? Куда? Зачем? – тараторила в испуге женщина.
– Дальше бежим, взорваться может! – в подтверждении его слов раздался взрыв, и они оказались на земле.
Поднимая женщину, почувствовал аромат духов и алкоголя.
– Машину не жалко? У меня огнетушитель есть.
– Бог с ней, этой машиной. Спасибо, что вытащили! Подвезете? Мне недалеко.
– Ездила в церковь, свечку поставить, поздно, закрыто. Видно не судьба!
Подъехали к особняку, открыла дверь во флигель, рядом с воротами.