Близкая Земля

Вести с ними беседу предстояло одному из администраторов Легиона. Сам по себе этот человек ничего не значил, его задачей было объявление плана, который наверняка давно уже утвердили наверху.

– Благодарю, что собрались так быстро, – сдержанно кивнул им администратор. – Думаю, всем вам уже известно о трагедии, которая произошла в двух колониях Земли. Обе они остаются захваченными террористами.

– Также известными как местные жители, – с невинным видом заметила Шарлотта Мю.

– Местные жители как раз не имеют к этому отношения. Ни на одной из планет не проводился референдум, не было даже объявления о намерении разорвать связь с Землей. На сегодняшний день нам известно, что на Итойе решение о восстании поддерживает примерно триста племен – из более чем полутора тысяч, обитающих на этой планете.

– Что же они тогда сами не разберутся, если среди жуков сидит праведное большинство? – удивился Одхан.

– Потому что мятежники захватили контроль над Кольцом, военными базами и активно используют марсианские технологии. С ними разбираться будем не мы, Итойю взял на себя специальный корпус. Наша задача – восстановить контроль над Марсом.

На демонстрационном экране перед ними появилась знакомая красно-рыжая планета, окруженная тяжелыми военными судами. Подлетать близко они пока не рисковали, и Одхан даже не сомневался, что расстояние задали новые хозяева планеты.

– Когда на общем собрании было решено, что Марс берет на себя Легион, мы стали искать источники информации на планете, – продолжил администратор. – Тогда мы и выяснили, что далеко не все военные поддерживают решение о перевороте. За ним стоит как раз Совет Пяти – гражданское правительство Марса. Среди военных большинство все еще лояльно Общему Правительству. Но Совет Пяти предвидел это, они держат коды управления боевыми машинами, которые составляют основу армии Марса. Сейчас многие лояльно настроенные офицеры затаились, чтобы не выдать себя раньше срока.

– Но если Совет Пяти будет ликвидирован, они выйдут на арену и помогут быстро устранить последствия мятежа? – догадался Гидденис Планта.

– Именно так. К тому же у нас есть основания полагать, что у мятежа имеется и третья сторона. Союзник финансовый и информационный, поддерживающий обе планеты. Военные о нем мало что знают, связь с ним держат сенаторы из Совета Пяти.

– Те, кто пытался захватить Феронию? – спросила Эстрид Ингитора.

– Мы допускаем этот вариант, но не ограничиваемся им. В любом случае, все сводится к гражданским. Восстание на Марсе – это не восстание населения, население сейчас как раз поставлено в крайне невыгодные условия. Все мы хотим решить дело так, чтобы пострадало как можно меньше людей.

Картинка на экране сменилась: вместо кадра, сделанного из космоса, перед легионерами появились объемные изображения пяти человек. Трое мужчин, две женщины. Одхан не слишком интересовался жизнью на Марсе, но даже он без труда догадался, что смотрят они на тех самых сенаторов, которые и затеяли эту заварушку.

Никакого сочувствия к ним Одхан не испытывал. Он прекрасно знал, что такие дела затеваются либо от большого несчастья, либо от жадности. Но несчастья на Марсе не было, первая колония Земли получала все, чего ей хотелось. Следовательно, сенаторам, которые в большинстве своем получили власть по наследству, хоть такое и не афишировалось, просто захотелось больше денег. Или приключений. Или скучно жить стало… А результат один: горстка избалованных политиков поставила под угрозу жизни миллионов людей. Одхан по опыту знал, что такие управленцы не берут в свои ухоженные ручки оружие. Они ждут, что за них умрут другие.

– В связи с рядом обстоятельств восстание, похоже, стартовало раньше срока, – сообщил администратор. – Из-за этого номер 1 телепатов предположил, что среди Совета Пяти может наметиться раскол. Мы проверили эту теорию, и она оказалась верной. Наши источники сообщили, что после совместного заявления о требованиях сенаторы разъехались, укрылись в разных городах Марса.

Одхан не удержался, хмыкнул: все как он ожидал! Нежные принцы и принцессы сообразили, что игра в войнушку зашла слишком далеко, а отступать больше некуда. Они, пованивая обгаженными штанами, забились по норам, чтобы их не накрыли единым ракетным ударом. И эти люди взяли на себя смелость говорить от имени всего Марса? Смешно.

– Наша задача уже определена? – бодро спросил Рафаль Стром.

Он почти все делал бодро и казался неадекватно оптимистичным. Кого-то это умиляло, а Одхана лишь настораживало. Нет, он признавал, что номер 1 очень силен, да и на Феронии Рафаль действовал отлично. И все-таки что-то с ним не так… Одхан не брался сказать, что именно, он это просто чувствовал – инстинктивно, совсем по-звериному. Поэтому от номера 1 он предпочитал держаться подальше.

– Разумеется, – кивнул администратор. – Благодаря помощи военных мы знаем, в каких городах укрылись сенаторы. За каждым из них мы отправим команду из двух человек. Объединить вас мы планируем по уровню силы для баланса: так, номер 1 отправится вместе с номером 10… Принцип, думаю, понятен. Единственная сложность заключается в том, что номер 7 не сможет к вам присоединиться. Он оказался заперт на Итойе.

Занятно… Одхан предполагал, что номер 7 попросту нарвался на наказание, рано или поздно это должно было случиться. А он застрял на Итойе… Тем хуже для итальтика.

Одхана эта новость лишь порадовала. По схеме, предложенной администратором, ему как раз предстояло работать с Седьмым, а это почти так же паршиво, как объединяться с Первым. Но теперь Седьмого нет, и ему, похоже, предстояло стать одной командой с Шарлоттой Мю… Это вдохновляло. Во всем этом цирке она была, пожалуй, самой симпатичной – сразу во многих смыслах.

Но только Одхан успел порадоваться неожиданной удаче, как выяснилось, что кое-кто успел ему все испортить.

– Отсутствие номера 7 уже было компенсировано. Номер 3 подал прошение о привлечении напарника со стороны. Весьма странное прошение, надо сказать…

– Меня устраивает, – небрежно бросил Стефан Северин.

– Да, мы… мы поняли. Ваша просьба была удовлетворена. Итак, номер 3 получит напарника со стороны. Это значит, что номеру 4 предстоит объединиться с номером 8. Остальные команды, думаю, уже очевидны.

Номер 8, значит… Саломе Арамар. Истеричная бабища, которая кого угодно подставит, лишь бы спасти свою шкуру. Одхан с куда большим удовольствием отправился бы на задание один, чем с ней! Но выбора ему никто не давал. Это только номер 3 вечно опережал события – потому что номер 3 хитрая лисица, которая своего не упустит. Прошение он подать успел, надо же… Всем остальным предстояло просто подстраиваться под обстоятельства.

– Вы отправитесь на Марс сегодня же, – подытожил администратор. – Флот организует диверсию, чтобы сохранить ваше прибытие в тайне. Объединившись в команды, вы узнаете, какого именно сенатора вам предстоит разыскать. Приоритетная задача – доставить его живым. Но это не обязательно. Будем надеяться, что с вашим прибытием на Марсе вновь воцарится покой.

– Легион если и приносит покой, то обычно вечный, – буркнул Одхан.

И предполагалось, что это шутка – смеяться над которой никто не стал.

* * *

Сначала Кигану казалось, что это розыгрыш, действительно элемент какого-то шоу для гостей… Ну не могут же итальтика всерьез предполагать, что у них получится такой варварский захват планеты! Они объявили всех заложниками – и что? Их нужно слушаться только потому, что парочка из них своими щупальцами за винтовки ухватилась? Да одного электрокинетика было достаточно, чтобы вывести все оружие, собранное в зале, из строя!

Так что он был спокоен, когда все началось, улыбался даже. А потом улыбаться перестал.

Он, как и остальные, услышал грохот. Звук был далеким, родился он где-то в городе, но получился достаточно громким, чтобы пробиться в зал. Что-то происходило и в Чиракане… Хотя следовало ли ожидать иного? Все указывало на то, что итальтика готовились к этому не один год.

Киган повернулся к городу, ожидая увидеть облако дыма от какого-нибудь взрыва, – и застыл в удивлении. Потому что ни он, ни другие гости оказались не готовы к тому, что один из глиняных небоскребов просто разлетелся на части. А оттуда, из осколков, как из треснувшего яйца, поднималась гигантская тварь, достаточно большая, чтобы нависнуть над Чираканой.

Точнее, сначала Кигану показалось, что это действительно чудовище: нечто среднее между пауком и осьминогом, титан, укрепляющийся на четырех щупальцах, а остальные раскидывающий над городом. Потом, присмотревшись внимательней, механик «Северной короны» сообразил, что перед ним.

– «Саваж-3», – прошептал Киган.

Его голос утонул в общем испуганном гуле, теперь наполнявшем зал дворца. Но Римильда, все это время стоявшая рядом с электрокинетиком, все-таки услышала.

– Ты знаешь, что это такое?

– Ну вот определил модель же! Это марсианский боевой робот… Но я понятия не имею, как он попал сюда!

Сверхкрупные боевые роботы из серии «Саваж» были одним из величайших достижений военной промышленности Марса, а третье поколение и вовсе считалось чуть ли не открытием – слишком уж заметно оно превосходило предыдущие два. Такие роботы обычно использовались для разгрома пиратских баз, расположенных на планетах или спутниках, или охраны колоний в особо опасных условиях.

При этом любой, даже самый простой «Саваж» стоил как космический корабль и не продавался кому попало. За перемещением этой модели строго следили, покупателю следовало сначала получить разрешение космического флота, а потом только договариваться с Марсом. Так что «Саваж-3» никак не мог попасть сюда, да еще и оказаться внутри небоскреба… Это вообще зачем?

– Как они это сделали? – не выдержал Киган.

Рале, в отличие от него, удивлению не поддался. Голос телекинетика звучал напряженно, но вполне спокойно.

– Здесь собрали, очевидно. Прямо внутри небоскреба.

– В архиве есть сведения о том, что недавно Чиракана запрашивала у Общего Правительства деньги на восстановление центра города, – быстро сообщил Стерлинг. Держался он неплохо, и лишь непривычная скорость речи указывала на страх. – Видимо, это и была реставрация…

А ведь план неплохой! Удручающе неплохой, но все же – итальтика нужно было отдать должное. Прикрываясь реставрацией, они выскребли одну из центральных высоток изнутри и собрали там робота. Он оказался на идеальной для захвата города позиции, а никто этого даже не заметил, все было прикрыто строительными работами!

Да, на такое ушло очень много времени и сил. Киган даже не представлял, каким терпением нужно обладать, чтобы провезти на Итойю такое количество маленьких деталей – крупные бы обнаружили! А он-то надеялся, что мятежники действительно безмозглые, что подавить их будет легко…

И все равно оставался один очень важный нюанс.

– «Саваж-3» нельзя купить у каких-нибудь черных торговцев, – указал Киган, не сводя глаз с величественного гиганта, теперь закрывающего собой половину неба. – Его производят только на Марсе и даже не частники! Разрешение на такого робота должно было выдать марсианское правительство…

– Видимо, проблем с разрешением не было, – привычно спокойно заявила капитан Лукия. Ее даже нынешний хаос не мог вывести из себя. – Рекомендую присмотреться к улицам внимательней.

«Саваж-3» оказался не единственным марсианским роботом, внезапно появившимся на улицах Чираканы, – а тот небоскреб был не единственной ловушкой. Просто гигант неизбежно приковывал к себе внимание, и не так сложно было упустить других дронов, вырывавшихся из соседних зданий.

Здесь были и разведчики, и боевые роботы среднего размера, и взрывные ловушки, уже занимавшие свои позиции. Это не тянуло даже на уровень охраны колонии – это была маленькая армия! Безумно дорогая. Произведенная на одной планете. В том, что Марс имеет отношение ко всему происходящему, уже никто не сомневался.

И в этом мятежники их здорово обошли. К любым новостям о восстании на Итойе флот относился снисходительно. Планета была развитой, но лишенной серьезного боевого потенциала. На ее поверхности не производили оружие, у нее не было единой армии. Какую угрозу она могла представлять силам многих планет? А думать о сотрудничестве с Марсом не было оснований, слишком далеко эти колонии, слишком они разные.

Люди боялись, Кигану не нужны были телепатические способности, чтобы догадаться об этом. А вот он чувствовал нарастающую злость.

– Их тут не так уж и много, – сказал электрокинетик. – Они уверены, что уже победили. Если мы нападем быстро, сразу, мы нанесем им серьезный ущерб. Увидев это, охранные отряды людей нам помогут, может, отобьем город…

Он ожидал, что ему ответит капитан Лукия – ей полагалось принимать такие решения. Однако вместо этого в его голову ворвался голос Альды. Да и, судя по тому, как недовольно поморщилась Римильда, не только его. Телепатка обращалась ко всем сразу.

«Ни в коем случае! Простите, что вот так лезу в ваше сознание, но это должны знать все. Во-первых, захвачена не только Чиракана. У восставших есть свои люди во всех крупных городах Итойи, а главное, они перехватили контроль над Кольцом. Всех подробностей я не знаю, мне пока очень трудно читать мысли итальтика, но вот это я выяснила».

– «Во-вторых» будет? – поинтересовалась Римильда.

«Будет, и оно даже важнее, чем «во-первых». Итальтика по какой-то причине начали действовать раньше, чем планировали. Возможно, из-за нас. Нам важен итог: они не успели подготовить места для содержания заложников. Теперь они нервничают, они будут добиваться дисциплины любым возможным способом».

– То есть, если наше сопротивление их напугает, они начнут убивать заложников без сомнений, – подытожила капитан Лукия. – Принято, Мазарин. Всем оставаться на своих местах. Мы выжидаем. Нашей миссией была разведка, флот не поручал нам боевые действия. Вероятнее всего, там уже знают о восстании и разрабатывают новый план.

Кигану не слишком нравилось сидеть тут с опущенной головой, но он вынужден был признать, что Альда и капитан правы. Нервничающие террористы – а итальтика сейчас террористами и были – представляют двойную угрозу для заложников. Чтобы спасти побольше жизней, для начала нужно убедить их, что они идеально контролируют ситуацию, нет смысла лишний раз нажимать на спусковой крючок.

Увы, понимали это далеко не все. Появление боевых роботов напугало всех заложников без исключения. Но для кого-то страх обернулся покорностью – такие люди расходились по указанным итальтика местам. А вот кто-то решил отреагировать агрессией.

В основном это были представители торговых и добывающих компаний: немолодые полные мужчины, их увешанные драгоценностями жены… Эти люди жили на Итойе много лет, они тут ко всему привыкли и даже начали считать себя чуть ли не хозяевами планеты. Да, таких было мало, но Киган не раз замечал, что порой большие деньги сочетаются с феерической глупостью.

И эти люди мириться не хотели. Они уже вопили, что не собираются подчиняться каким-то насекомым, что все это бессмысленное запугивание… Они прибыли сюда с охраной, которая теперь держалась рядом с ними. Охранники, как заметил Киган, в бой не рвались, они оценивали ситуацию куда адекватней. Но отказаться от выполнения приказа они пока не решались.

Такое творилось не только во дворце. На тех улицах, которые просматривались с холма, Киган разглядел такие же небольшие группы дорого одетых людей и хорошо вооруженной охраны.

«Всем оставаться на своих местах, – все так же ровно потребовал Хапикерн-Тохил. – Люди, проживающие в городе, должны оставаться в домах. Сотрудники посольств не должны покидать здание. Все, кто останется внутри, выживут. Соблюдайте правила. Вы на территории свободной Итойи».

– В задницу себе можешь засунуть свою свободную Итойю! – заявил один из торговцев. – Там ей самое место! А мы немедленно покидаем эту дыру, посмотрим, как долго вы со своей свободой протянете!

Они действительно собирались уйти, они, прикрываемые охраной, двинулись к выходу.

– Мазарин, вы можете им помешать? – тихо спросила капитан Лукия.

«Опасно… Я усмирила, кого могла, до того, как они вопить начали… Но если резко угомонятся эти, итальтика что-то заподозрят. Пока они удивительно спокойны… Похоже, они ожидали, что кто-то уйдет, у них есть план… Скорее всего, покинувшие здание будут убиты, чтобы проучить других».

О таком догадывалась не только Альда. Когда дошло до дела, некоторые охранники все же сложили оружие и присоединились к сидящим у стены заложникам. Работодатели, конечно, обрушили на них поток ругани – но этим ничего не изменили.

Киган понимал, что сами они уже не остановятся. Их пытались уговорить – и знакомые, и итальтика, которые не присоединились к мятежу. Но они уперлись, они почему-то были уверены, что таких богатых и уважаемых людей никто убивать не станет. Как будто от смерти можно откупиться.

И ведь их выпустили! Когда они добрались до выхода, мятежники сами открыли перед ними двери, позволяя небольшой группе покинуть дворец.

– Мазарин, что происходит? – насторожилась капитан.

«Я точно не знаю, – ответила Альда. – Я пытаюсь прочитать их мысли, но это сложно из-за гула… Я чувствую, что они спокойны. Итальтика уверены, что все под контролем, они даже рады, что эти люди вышли!»

Радость мятежников не сулила вышедшим ничего хорошего. Но Киган видел, что дворец покинула совсем маленькая группа, гораздо больше заложников осталось внутри – под прицелами винтовок. Рисковать этими людьми он не собирался, а потому готов был и дальше сидеть смирно.

Но действовать ему все же пришлось, когда его руку неожиданно сильно сжала Римильда. Убедившись, что он слушает, хилер наклонилась к его уху и прошептала:

– Быстро, вышвырни меня на улицу вместе с остальными!

– Чего? – растерялся Киган.

– Нет времени объяснять, просто сделай это! Все должно выглядеть так, будто я не хотела идти, ты меня заставил!

Киган не понимал, зачем ей это нужно – и почему она выбрала именно его. Хотя догадаться о причинах выбора было не так уж сложно: все это время электрокинетик стоял ближе всего к ней. И хотя ее решение казалось безумным, взгляд Римильды оставался спокойным. Она явно знала, что делает.

Ему пришлось подыграть ей. Это было чертовски трудно: он прекрасно знал, что Римильда присоединяется к той группе, которой грозит смертельная опасность. Но за последние миссии он привык доверять хилеру. Римильда не была идеальна и не болтала часами о ценности человеческой жизни, однако о людях она искренне заботилась. Если ей сейчас требовалось обмануть итальтика именно так, значит, это лучший путь.

Поэтому Киган, больше ни о чем не спрашивая, перехватил ее за локоть и потащил к открытой двери.

– Довольна теперь? – зло спросил он. – Защищала своих итальтика до последнего – и вот что случилось!

– Что ты творишь? – испуганно крикнула Римильда. Актрисой она была неплохой, и хотя Киган знал, что это лишь игра, в груди все равно болезненно кольнуло.

– Ну так теперь иди на свободу, защитница, заслужила! Нельзя же, чтобы хорошие и добрые итальтика и из тебя заложницу сделали!

– Не надо!

Он ожидал, что кто-нибудь из команды попытается его остановить. Слишком уж внезапно все произошло, Римильда вряд ли успела им все объяснить… И действительно, в первые секунды Рале подался к ним, но потом резко остановился и вернулся на место. Скорее всего, Альда что-то передала ему… Конечно, телепатка ведь легко могла проникнуть в сознание Римильды! Киган и сам не отказался бы от такой привилегии, ведь сейчас ему потребовалась вся сила воли, чтобы довести дело до конца.

Он вышвырнул Римильду за дверь и лишь после этого демонстративно поднял руки вверх, показывая, что сопротивляться не будет. Итальтика, похоже, поверили в искренность ссоры между людьми. Они не стали задерживать Кигана, не обратили внимания на Римильду, от резкого толчка упавшую в грязь. Они заблокировали дверь до того, как хилер успела подняться на ноги.

Группа людей, покинувших дворец, дожидалась ее в саду. Они не знали Римильду, но сочувствовали ей, они готовы были взять красивую молодую женщину с собой. Вот только она присоединяться к ним не спешила, она, поднявшись на ноги, метнулась обратно к двери и забарабанила кулачками по прозрачной поверхности.

– Пустите меня немедленно! Я не хочу быть здесь!

Она снова была убедительна – и снова врала. Киган прекрасно знал, какой силой может наполнить собственные мышцы хилер такого уровня. И все равно видеть ее настолько испуганной и беспомощной было тяжело, тут никакие доводы разума не помогали. Электрокинетик с силой сжал кулаки, чтобы сосредоточиться, сдержаться, не испортить план, который он никак не мог понять.

А потом стало слишком поздно.

«Сопротивление будет наказано, – предупредил Хапикерн-Тохил. – Исполнение инструкций – гарантия выживания».

Киган ожидал, что наказанием будет руководить он, но нет. Итальтика во дворце отвечали только за покорных заложников. Все, что происходило снаружи, теперь было во власти боевого робота.

Щупальца, раскинутые над городом, на миг вздрогнули и выпустили темное облако. Оно, густое, буро-красное, стремительно разлеталось во все стороны, явно направляемое воздуховодами «Саваж-3». А Киган только теперь вспомнил, что в этой модели есть система запуска химического оружия на очень большие расстояния.

Темная взвесь накрыла город, а потом добралась и до холма. Это был противник, от которого нельзя защититься, в него бессмысленно стрелять, он не согласится на переговоры… Теперь уже обратно во дворец рвалась не только Римильда. Люди, еще недавно уверенные в себе, задыхаясь и кашляя бились о двери и стены. Они даже попробовали стрелять, чтобы освободить себе путь, но это ни к чему не привело, стекло оказалось бронированным.

– Пустите их! – испуганно крикнула Альда. – Этим людям нужен хилер!

Это уже было любопытно… Одинаковая серебристая форма не позволяла определить, кто в их группе какими способностями обладает. Теперь телепатка еще и подчеркнула, что Римильда кто угодно, только не хилер. Интересно, это ее идея? Или тоже часть плана самой Римильды?

«Сопротивление будет наказано», – повторил Хапикерн-Тохил, явно безразличный к происходящему снаружи.

Возможно, это даже не было жестокостью – если итальтика знал, что у людей не осталось ни шанса на выживание с тех пор, как они вдохнули красную взвесь.

Долго они не продержались. Надрывный кашель стал лишь первым симптомом. Он усиливался с каждой секундой, и вот уже откуда-то из горла или даже из легких пострадавших струилась кровь. Они смотрели на залитые красным ладони беспомощно, испуганно, а потом снова ломились внутрь – оставляя алые разводы на стекле. Они слабели, в панике оглядывались по сторонам, терялись в пространстве. Крови становилось все больше: она струилась из ушей, ноздрей и даже уголков глаз. Это была болезнь, о которой Киган ничего не знал.

Но хуже всего оказалось то, что не справлялась с этой дрянью и Римильда. Киган больше не делал вид, что рад был от нее избавиться, он замер у стекла прямо напротив хилера и смотрел только на нее. Римильда первой догадалась, что итальтика используют химическое оружие, она все рассчитала верно, она должна была справиться… Она же мертвых возвращала к жизни, он сам видел!

Однако оказалось, что спасти других ей было проще, чем себя. Может, что-то она и угадала, а потом явно переоценила свои силы. На лице, исчерченном багровыми полосами, застыло выражение удивленного испуга, глаза будто остекленели – да так и остались открытыми, когда хилер безжизненно упала на землю, уже пропитанную ее кровью.