Наёмник храма

Диалог 5

– Что ты, Геп, думаешь о стремлении господ Рыцарей назад в другой мир путь найти?

– От добра добра не ищут, Ваше преосвященство. Я того мира не знаю, мне солнце и здесь светит, хвала Единому.

– А готов ли ты, сын мой, службу важную церкви Единого сослужить?

– Человек я простой, учености средней, особых талантов не имею (хе-хе!), уж не знаю, чем могу Церкви помочь зело.

– Ты, сын божий, не юли! Тебя мне наставники Монастыря хвалили. Ты уж их не подводи!

– Да я готов помочь! Вы хоть намекните, Ваше преосвященство, что за служба такая. Слово-то дать легко – держать трудно.

– В этом ты прав, Геп. Слушай и вникай.

Монолог 8

Оп! Виноват – вникать пока не будем. Вижу я, кажется, моего монаха. Да, он! Извините, уважаемые, отложу свой рассказ на потом. Вот он, союзник мой – не идет, а шествует: котомка за левым плечом, посох – в правой руке. Прохожие уважительно обходят: и сам солиден, и посох не слабый. Пора дать ему какой-нибудь сигнал. Думаете, буду свистеть и руками махать? Щас. У меня есть пара—другая полезных мелочей. Вот, полюбуйтесь: зеркальце круглое, размером чуть больше дюйма, но главное – вогнутое! Зайчик от этого зеркальца маленький, но очень яркий. А храню я его в левом сапоге в потайном кармашке. На заказ мне его сделал один мастеровой человек. Семь крон содрал с меня, но оно того стоит. Утро, слава богу, солнечное. Ждем, пока монах выйдет на солнце, а то в тени этот зайчик и кто другой заметит. Направляем в глаза, ага, зажмурился отец, заморгал. Прикрываем зеркальце ладонью, открываем, прикрываем. Молодец монах! Быстро соображает. Направляется прямо на Соборную площадь, мигаю еще пару раз. Давай, голубчик, топай сюда, наверх.

Диалог 6

– Утро доброе, сын мой! Вот ты где прохлаждаешься!

– Да уж, прохлаждаюсь… Времени мало, преподобный, слушай…

…Теперь, отец, думаю, скоро они и тобой заинтересуются. В таверне нас вместе видели, и заплатил я за тебя, рисанулся. Времени в обрез. Передай, отче, весточку одному человеку и уходи из города. У Рыцарей тут везде глаза и уши.

– Сделаю, Геп, говори.

– В ремесленных рядах найди оружейника Рода, сразу не заходи, походи по соседям, посмотри товар, то да се.

– Не учи церковную нищенку милостыню просить, короче говори!

– Понял, укорачиваюсь. Скажешь Роду, где я. Пусть, как стемнеет, проедет на телеге за собором, да пусть накидает в нее чего помягче, чтоб я себе задницу не отшиб.

– Дело несложное, только перекроют Рыцари выезды из города еще, думаю, засветло.

– Уже перекрыли, к бабке не ходить, но я и не собираюсь пока из города исчезать, в другое место переберусь.

– А дальше что?

– Дальше, друг мой таинственный, тебя здесь быть не должно. Сможешь уйти?

– Уйду, Геп, испарюсь аки утренняя роса.

– Ну, лады. Будь через неделю в деревне Дубки, что по северной дороге на Темной стоит. Выше по течению верстах в двух от деревни есть брод, а у брода – часовня. Либо сам появлюсь, либо весточку передам.

– А если…?

– А если – еще три дня подожди, а потом топай к Отцу Настоятелю, расскажи про мое геройство неслыханное, а главное скажи – меня в Зорренте ждали!

– Понял и ухожу…. Да, а чем ты меня привлек, Геп, столь ослепительно?

– А это у меня видишь, какое зеркальце имеется.

– Забавная вещица и дюже полезная!

– Постой, отец, а нет ли у тебя в котомке случаем… холодной котлеты?

– Котлеты по бедности не имею, а вот омлет с ветчиной на куске доброго хлеба найдется, в гостинице перед уходом на про запас предусмотрел.

– Вот спасибо, монах. А то я уже на голубиные гнезда начал плотоядно посматривать.

– Ешь, загорай, а я снизойду на землю грешную поручение твое исполнять, бог в помощь и до встречи!

Монолог 9

Ну вот, отца озадачил, съестным разжился, ыынь нааыаетса,… жизнь, говорю, налаживается. Извиняюсь, сейчас моментом перекушу и продолжу, любезные, свое повествование…

Так вот что рассказал мне Настоятель. Некоторые предметы того мира, как вы уже знаете, все-таки во время Перехода сюда попали. И существует мнение, что и после оного продолжают изредка оттуда прибывать. Ходят слухи о том, что после катаклизма и люди сюда проникают, но у Церкви об этом достоверных сведений нет. А вот артефакты редко-редко да появляются.

И вот год с лишком назад в Храме узнали, что Рыцари начали активно разыскивать какую-то вещицу, причем скрытно-тайно. Верные люди, в коих недостатка Храм не испытывает, сообщили, что предмет сей от всех прочих забавностей того мира отличается тем, что продолжает иметь какую-то связь со старым миром! И что, якобы, попал он сюда по частям, а сколько их и где они – Храму неизвестно. Но Рыцари, видимо, какую-то зацепку имеют, а потому послали свои поисковые группы не просто по городам и весям, а в конкретных направлениях. Храм отслеживает пути этих групп, направляя по их стопам своих людей. Сколько этих людей и кто они – знает только сам Отец Настоятель. Каждому называет два-три интересующих Храм места, а когда и как туда попасть верный человек решает сам.

Дело серьезное, сказал Настоятель. Господа Рыцари ради столь мощного артефакта ни перед чем не остановятся. Поэтому решай, мол, Геп. Большими деньгами прельщать меня не стал: Храму нужны люди, проникнутые важностью дела, а не злата алчущие. Но деньги подорожные у тебя будут. Да и при удачном завершении поисков Церковь тебя, Геп, не забудет.

Думать я долго не стал, да и не привык я долго думать. Профессия у меня такая, что ум должен быть пусть и неглубокий, но быстрый. Короче, я согласился. И дело интересное, да и сколько можно через Древние горы туда-сюда обозы сопровождать.

Помолчал Настоятель, в глаза мне пристально посмотрел. В кончиках пальцев у меня защипало, но закрывать сознание я не стал. Пусть смотрит, какой я есть.

Видимо, мой внутренний мир вполне устроил Настоятеля, и он сообщил мне детали моего задания. Мне предстоит посетить три места: город Дахла в Южной пустыне, остров Циклопов в Среднем море и город Зоррент на западе от Древних гор. В каком порядке я их обойду – решаю я сам. И никто об этом знать не должен. Верные Храму люди в этих местах будут знать о моем возможном прибытии и помогут, чем смогут. Кто они, и как их найти, Настоятель мне сообщил.

«– Это все, сын мой. У тебя есть вопросы?

– Мне все понятно до слез, отец. Когда начинать?

– Ты уже в пути, Геп.»

Диалог 7

– Кто он, Гант?

– Он тот, кого мы ждали, мой Магистр.

– Он силен?

– Это не столько собственно сила. Это редкие умения и навыки, плюс быстрота мышления. И главное: он умеет закрывать сознание.

– Он маг?

– Нет, он не маг, мой Магистр, но кое-что из магического арсенала ему подвластно. Я уверен – он из «Зверинца».

– Вот как! Храм начал привлекать своих любимчиков.

– Увы, господин. Мне нужна будет Ваша помощь, чтобы взять его.

– Вы думаете, он еще в городе?

– Я чувствую это.

– Наш гость встречался с кем-нибудь до… э… захвата?

– Да, господин, какой-то монах-странник. За ним уже следят.

– Я не сержусь на Вас, Гант. Виновных в побеге накажите, но так чтобы они были в состоянии исправить свои ошибки.

– Будет исполнено, мой Магистр. Но главный виновник его побега – я.

– Я доволен тем, что Вы это понимаете.

Монолог 9. Завершение

Так что с тех пор я гуляю сам по себе, но уже не куда хочу, а куда надо.

Однако уже за полдень. А в тюрьме сейчас еду, небось, разносят, макароны. Мог бы вскоре сытым на соломке валяться… или голодным висеть на цепях в пыточной, виноват, в комнате откровений. Ведь Магистр Ордена мог бы захотеть побыстрее все обо мне узнать. Нет уж, лучше тут на колокольне поторчу. Чего действительно жалко, так это меча. Достанется он какому-нибудь оболтусу из рыцарских прихвостней, даже не поймет, какой у него чудо-меч, сегодня же в кости и проиграет. О! Кстати это идея!

Монолог 10

Прошел я, не торопясь по ремесленной улице. Заглянул в пару-тройку лавок, поприценивался к большим походным ножам (хороший нож для странника вещь сугубо необходимая), да так ничего не выбрав, зашел в мастерскую Рода, благо вывеска так и гласит: «Оружие от Рода». Судя по разнообразию оружия и амуниции Род его не только сам ваяет, но и прикупает у заезжих торговцев. Мечи, сабли, алебарды, пики, арбалеты боевые, самострелы охотничьи и прочая, и прочая. А снаряжения всякого – не счесть. С интересом обозреваю все это суровое великолепие, все-таки немало лет пользовался подобными изделиями рук человеческих.

Диалог 8

– Чем могу помочь тебе, отец? Разве не слово божье есть главное твое оружие?

– Истину глаголешь, сын мой. Однако и хладная сталь нередко богу Единому подсобляет.

– И твоя правда, преподобный.

– Как звать тебя, железных дел мастер?

– Родом кличут, отец.

– Ну, раз Родом, тогда слушай…

– … Поручение несложное, божий человек, выполню. Тем более, собирался на днях к кожевенному мастеру съездить… Мальчонка мой сообщил, что ты, преподобный, у коллег моих по цеху ножами интересовался. Тебе и впрямь нож потребен?

– Правда, Род, да негоже служителю церкви при оружии подпоясанным странствовать.

– И то верно.… Но есть у меня одна вещица.…Вот, смотри, отец, такие ножи в Иберии мастерят, что на юг от Западных гор. Называется навах. Лезвие не широкое, но и не узкое, слегка изогнутое, заточка односторонняя с зубчиками, а кончик с двух сторон заточен гладко. И пилить им можно, и резать. Длина лезвия приличная —десять дюймов, сталь отменная. А главное – лезвие складное. Видишь, тут лапка на ручке, вверх лапку большим пальцем приподнял, защелку освободил, и лезвие аккурат в ручку сложилось. Ручка бронзовая, а щечки из бычьего рога. Вещь у нас редкая. И ни тебе ножен, ни пояса не надо.

– Хороша вещица, Род, ой хороша! Небось, больших денег стоит?

– Тут деньги – дело второе. Просили меня, чтоб этот навах в хорошие руки попал. Боятся иберийские мастера, кабы их изделия на злые дела не употреблялись. А вот подарить я тебе его не могу – примета плохая. А… у тебя с собой кроме посоха столь знатного ничего железного нет?

– Да есть нож, вот в сапоге ношу. Но, сам видишь, и заточка уже не та, и ручка потрескалась…

– Это ничего, отец, я с ним поработаю, будет лучше нового. Давай меняться!

– Ну, спасибо, Род, уважил. Шедеврален нож и по руке удобен. Добром тебя вспоминать буду!

– Значит, по рукам. И еще, отец, мальчонка мой высмотрел, что кто-то за тобой след держит. Неприметный такой, с бородкой.

– Быстро они.… Спасибо, сын мой, и да пребудет с тобой Единый!

Монолог 11

Стемнело. Надо спуститься пониже, вот теперь лучше – до мостовой с заднего ската соборной крыши футов десять. Ну, где же, ты, Род? Очень кушать хочется!.. Ага, какая-то телега из-за угла вывернула. Только та ли это? Не хватало еще не на ту телегу спрыгнуть, вот крику будет! Остановилась почти подо мной, возница слез, подошел к лошади, подтягивает подпругу. Грамотно! Прыгаем! Оп!!! Мягкое что-то, это шкуры, зарываюсь. А воняют – жуть!

Диалог 9

– Куда едем, приятель?

– А ты, извини, кто будешь, добрый человек?

– Да тот, кого ты ждал – Род.

– Привет, Род! Поехали за рынок, на южную дорогу. У меня к тебе еще одна просьба, я тут в запарке у Рыцарей в каземате меч свой оставил, самый обычный, но дорог мне как память. На кончике рукояти буква «Б» витиевато исполнена. Может, попадется тебе на глаза, так ты уж прибереги для меня, в долгу не останусь.

– Поищу, поищу твой меч. А ты, стало быть, безоружен?

– Ну, практически да.

– На, возьми мой. Вещь простая, но надежная, заточка моя, фамильная. Бог даст, свидимся, тогда и вернешь.

– Вот спасибо, Род, выручил. Возьми вот пять крон, негоже оружие просто так отдавать. А если что,.. мой меч себе оставь, сам поймешь почему.

– Лады. Тихо! Заройся поглубже – стража!

…Стой! Кто такой?.. А, это ты, Род. Куда это на ночь глядя?

– Доброго Вам вечера, десятник! Да вот провозился, а кожевеннику обещал сегодня шкуры привезти.

– Извиняй, Род, придется нам твои шкуры пиками поковырять.

– Помилуйте, господин десятник! Вы ж мне весь товар попортите! Да и что там может быть?

– Да шарашится тут один шустряк…

– Так дозвольте, я их сам перекидаю?

– Перекидаешь, говоришь? Фу, а воняют как погано! Ладно, проезжай, Род. В таком смраде и крыса не усидит.

…Ух, слава Единому! Пронесло. Слышь, друг ты мой шустрый, рынок мы проехали, за поворотом направо начнется южная дорога, ярдов через двести – застава.

– Удачи тебе, Род, я тут сойду. Бывай!

Хорошо тут на окраине: темно, и народ зря не шляется. Теперь, не торопясь, чешем сломя голову в переулок. Как там было сказано? Первый налево, и еще раз налево. Налево я люблю, ибо сам левша. Точнее – двурукий, почти все могу делать (или ломать) обеими руками и ногами одинаково. Этому научить очень сложно, это у меня от древних предков, мир их праху.… Это должно быть здесь. Стучу: тук, тук… тук… тук…

Диалог 10

– Кто?

– А ты отгадай, хозяйка, или открой да погляди!

(Дверь приоткрывается, женщина внимательно смотрит мне в глаза)

– Пусти, Ильда, водицы испить, а то так есть хочется, что аж переночевать негде.

– Геп! Заходи, Да к окну не суйся – тень с улицы видать.

– А как ты меня признала, добрая женщина?

– По описаниям, да по глазам.

– А что там, в глазах, имя видно?

– Имя не имя, а предков твоих специально обученным взглядом можно лицезреть, не дай бог им дорогу пересечь!

– Не опасайся, хозяйка, тебе от них, равно как и от их потомка вреда не будет.

– Будем надеяться. Ох, и запах от тебя, это… тоже от предков?

– Ха, ха! Нет, это я в чужих шкурах побывал.

– Иди на кухню, возьми котелок с горячей водой, таз, ну, в общем, найдешь, что надо, и в коморке за кухней помойся. А я пока тебе поесть соображу…

(Ох, как хорошо чистым быть. И с кухни пахнет очень завлекательно.)

– Ешь, ешь давай. Мясцо тушеное, капустка квашенная с клюквой, сама делала.

– М-м-м, овья-те-ние!

– Ешь, не болтай, Мне тебя расписали как серьезного человека, а ты, смотрю, здоров языком молоть.

– А ты, матушка, по делам суди.

– Какая я тебе матушка?

– Ну, тетушка. Пойдет?

– Хорошо, тетка так тетка. Хотя, судя по тому, что я видела: такого родственничка не дай бог никому!

– Зато такую тетушку – дай бог каждому!

– Не льсти, лукавый! А что ты такого натворил, племяш, что господа Рыцари весь город с утра на уши поставили?

– Особливо ничего, тетушка. Так, кое-что по мелочи.

– Ну-ну.… А ты знаешь, чем я на хлеб-соль зарабатываю?

– Судя по антуражу да интерьеру – гадаешь?

– Ишь, сметливый! Но тебе сегодня гадать не буду. Плохой сегодня день для гадания.

– Ну да, все ж на ушах стоят, гадать некому.

– Не то, я хоть и не ведунья, но чувствую тяжесть какую-то в окрестностях нехорошую.

– Спасибо, Ильда, за угощение. Прямо заново народился. Теперь вздремнуть бы маленько, а потом смогу и горы воротить.

– Ты уже, видно, наворотил! Теперь дело делай, отдыхать тебе не досуг. Сейчас и пойдешь.

– Помилуй, тетушка, что за спешка?

– Нельзя медлить, чую. Намедни кум, ратник рыцарский, сказывал: затевают что-то Рыцари на кладбище. На краю кладбища, что к лесу выходит, полянка есть нехорошая, не полянка даже, а так – пустое место. Не чисто там, давно уже, как давно никто и не помнит.

И вот годков двадцать назад поставили там монахи Храмовые часовню. Чтобы место, так сказать, очистить. Все, как положено, освятили, образа повесили. Наутро приходят – свят, свят! Образа вниз главами висят, и крест над входом тоже перевернут. И тяжко им стало. Ну, образа и крест забрали, в Храм на очищение отправили. А часовня так и стоит заброшенная. По своей воле к тому месту никто близко не подходит.

– Страшноватая история, ну а я то…

– А ты то – не перебивай, племяш! Так вот, на днях Рыцари туда сунулись.

– Ну и?..

– Как сунулись, так и высунулись. А троих не стало!

– Как так?

– А так, наутро мертвыми их из часовни вытащили, причем без заметных повреждений, а по виду: будто они там лет десять пролежали, понимаешь?

– Нет, не понимаю.

– Вот и никто не понимает. Короче, не сегодня-завтра должны доблестные витязи снова туда сунуться. К ним подмога прибыла, человек двадцать. Поэтому сейчас и пойдешь, пока они тебя по городу ищут.

– Хорошенькое дело! Три Рыцаря зашли – три трупа нашли. Да еще целыми! Супостат им, видать, достался не простой. Не шибко веселая работенка!

– А тебя в Храме что – барышень под мышками щекотать подрядили?

– Ладно, не стыди! Хоть что-нибудь еще известно по эту часовню?

– Точно не знаю, но вроде в часовне куда-то вниз можно спуститься…

– А там что?

– Ты, Геп, не дуркуй! Я тебе что – ясновидящая? Я гадалка на картах, хоть и не на простых, а на Таро, но про такие вещи я у них не спрашиваю, эта тема для меня потусторонняя.

– И что там искать-то ведаешь?

– Нет, Геп. Ты уж сам постарайся на месте разобраться, чему-то тебя учили?

– Да чему-то учили…

– Тогда слушай, как идти туда по-тихому.

Монолог 12

Вернулся я с ремесленной улицы в гостиницу. Шел не торопясь, по дороге пару раз убедился, что соглядатай следит за мной неотступно. Хозяйка в гостинице накормила знатно: бычий хвост тушеный с луком и картошкой, похлебка грибная с яйцами, сыр овечий, нежный как пудинг. Ну и от пива, ясное дело, не отказался. Поболтал с хозяйкой о том, о сем. Потом поднялся к себе в комнату отдохнуть пару часиков до заката. Ночь предстояла суетная – уходить надо из города, благо предместья загодя изучил изрядно. Выбираться, мне кажется, лучше через кладбище. И от слежки оторваться сподручнее. Лишь бы у Гепа все ладно сложилось.

Монолог 13

Правильно все Ильда объяснила, до кладбища добрался без приключений. Жаль, небо все вызвездило, мне бы лучше потемнее ночку, благо вижу я в темноте почти как Пум (где-то мой спутник ошивается?). Иду по левому краю вдоль зарослей боярышника. Да, нечасто в этот угол кладбища люди заходят,

между могилами трава и репейник по пояс, кресты покосились. Видать, и кладбищенский смотритель сюда нос не кажет. А вот и часовня на прогалине. Останавливаемся, смотрим, слушаем, нюхаем. Вроде все спокойно, опасности не чувствую. Ну, пошли в часовню. Что тут у нас? В узкие окна с двух сторон проникает свет звездный, слева, где луна – поярче. На полу следы недавние, и от сапог, и тащили что-то… или кого-то. Пол ровно выложен каменными плитами, как же тут можно вниз попасть? Надо простукивать.… Вот, в левом углу (все то у меня слева получается, тенденция, однако). Плита звучит как-то гулко, подковыриваем ее мечом, напрягаемся, сдвигаем: вниз ведет узкая каменная лестница, выставленными в стороны локтями достаю обе стены. Ну что, потопали вниз, хоть и не хочется. Вот тут уж и мне еле ступени видно. Все, ступени кончились, прямо – тоннель не шибко ровный, свод вроде стал повыше. Иду, какие-то узкие лазы по сторонам, но пока пойду по тоннелю. Вышел в помещение попросторнее, а что дальше? А ничего – тупик. Пустой каменный мешок. Даже моего зрения еле хватает чтобы всматриваться, а вообще то – тьма кромешная.

И что мы имеем? Ни тебе сундука с сокровищами, ни гроба с… чур меня, чур!, что-то я разболтался. Начинаю прощупывать стены этого мешка по часовой стрелке, то бишь посолонь… Опаньки! Тут один камень вроде чуть выступает из стены, цепляюсь кончиками пальцев за его края и пытаюсь его подвигать туда-сюда – двигается! Вытаскиваю его по чуть—чуть к себе. Плотно загнали, вражьи дети (а может и не вражьи?). Вынимаю камень, кладу на пол, засовываю руку в образовавшуюся нишу, что-то мягкое там, вытаскиваю это что-то: какая-то вещица размером в пол-ладони завернута аккуратно в тряпицу. Может это и есть искомое оно? Ладно, тут все равно зги не видно почти совсем, кладу находку в карман – наверху разберемся. Придется все тут до конца обшарить, не хотелось бы еще раз в этот мрак спускаться, и правда здесь какая-то тяжесть в душе ощущается; да и оказии второй может не представиться – Рыцари в очереди стоят, любознательные наши… Стоять! Что-то стоит у меня за спиной! Совсем рядом! Опасное что-то. Я всегда заранее опасность чую, а тут не сработало! Господи! Какой страх меня пропитывает! Это даже не страх, не страх.., а ужас, холодный ужас! Весь вспотел, холодный пот капает в сапоги. Не могу обернуться… и не хочу. Я боюсь, боюсь жить, надо убить себя сейчас, убить быстро, чтобы не узнать, что там сзади! Если оно дотронется до меня, я умру от страха! Кто я? Жалкий, дрожащий червь! Но я не дрожу, я боюсь даже дрожать!! Я боюсь дышать! Капелька пота висит на кончике носа, боюсь смахнуть! Стоп! Не трепещи, Геп! Тебя же учили всему, чтобы выживать, выживать и побеждать! Ну же, Геп! Очнись!.. Не могу! Рук нет, ног нет, я их не чувствую! Могу только судорожно дышать и моргать… Но я же человек! Единый не посылает нам испытаний не по плечу! Помоги, Отец наш! Давай, Геп! Ну же! Зак-закры-закрываю сознание. Есть! Работаю: прыжок вбок с разворотом, меч уже в руке! Поднимаю глаза… О боже Единый!! Это труп! Чуть мерцающий гниющий труп! Он даже не гниет, он… он кипит! Желто-зеленая мерзкая слизь пузырится по всему уже почти высохшему телу. Пузыри лопаются, слизь брызгает в стороны. И все это чуть светится гадостным зеленоватым светом! Оказывается свет может быть гнусным, хуже мрака! Оно медленно протягивает в мою сторону свои разлагающиеся длани, скрюченные прогнившие пальцы тянутся ко мне: «Дай-й-й, моё-о-о, дай-й-й!» – шипит так жутко! Пустые глазницы черепа светятся красным, кроваво-красным. И светятся все ярче и ярче! Не смотреть в эти глазницы, взгляд вниз. Ох и кошмар! На ступнях часть пальцев уже отвалилась… Очнись, Геп! Очнись, сучий потрох! Прыжок вперед и влево, разворот у этого за спиной и мечом! Слева, справа, слева, справа! Наотмашь, с потягом на себя! Еще, еще! Рублю пластами, с чавканьем летят желто-зеленые шматки. Труп начинает оседать, пронизываю гортань и в развороте срываюсь на бег в туннель! Кто-то выскакивает из бокового прохода и прет на меня – не пойму, то ли человек, то ли… вурдалак! Прыгаю вперед и вверх через эту тварь, на лету бью ногой под основание мохнатой шеи, приземляюсь и вперед! Пулей взлетаю по лестнице, больно бьюсь плечом о сдвинутую плиту, выскакиваю из часовни и лечу на еще ватных ногах к лесу. Вот она где, жизнь: небо, трава, солнце! Солнце?! Сколько же я там пробыл?