Первыми урартскими царями, до Сардури I (844—828 гг. до н.э.) включительно, были, по видимому, касситы (см. разд. 4.2.5). Их надписи делались клинописью по-аккадски, на родном языке касситов. После Сардури I правители, неситы или урарты, писали исключительно по-урартски. Видимо, касситы передали им власть, а сами, полностью или частично, направились в Вавилонию и Элам для организации юго-восточного фронта борьбы с Ассирией.

Эта борьба была тяжелой, силы – неравные, особенно когда Урарту оставалось один на один с Ассирией; уверенности в победе у урартских царей, по-видимому, не было. А та беспримерная жестокость, которую являли ассирийцы жителям захваченных городов и поселений, невольно заставляла думать: а не уйти ли куда подальше от этого кровожадного монстра. Порой ассирийцев не интересовали даже пленные, которые в качестве рабов еще могли им послужить. Их беспощадно вырезали вместе с семьями, оставляя «выжженную землю» в качестве плацдарма для будущих завоеваний с подобным же исходом.

Особой жестокостью «прославился» Ашшурнасирапал II (884—859 гг. до н.э.). Когда он захватывал город, из отрубленных голов приказывал строить пирамиды. С людей живьем сдирали кожу, их сжигали, сажали на колья, распинали, закапывали заживо. Женщинам и детям отрубали пальцы и кисти, отрезали носы и уши, выкалывали глаза. Надо сказать, что так не только выплескивалась ярость садистов, но решались и вполне конкретные военно-политические задачи. Противников убеждали сдавать города без осады, население – не бунтовать и т. п. И действительно, Ашшурнасирапал добился «успеха» на этом поприще: после 9-го его похода оставшиеся 16 лет царствования (875—859 гг. до н.э.) прошли тихо, мирно, по-семейному.

Как мы уже упоминали, во времена правления царей урартских Аргишти I и Сардури II часть долины Аракса, известная нам как Араратская, расположенная к юго-западу от озера Севан, между горами Арагац и Арарат, была завоевана урартами. На берегу Аракса, на скале, Аргишти построил крепость Аргиштихинили, позже разросшуюся до города Армавир, первой столицы Армянского царства.

Захватили урарты и другие районы Южного Закавказья, в частности, богатые скотом горные районы Арагац и севанского побережья, рудные районы Карса и Эрзурума. Проведенные в VIII в. до н.э. большие строительные работы (построены города, крепости, храмы, каналы и др.; в частности, города-крепости Менуахинили на северном склоне Арарата, Эребуни – на окраине совр. г. Еревана, канал Менуа в 72 км, обеспечивающий пресной водой Тушпу [6.35]), позволили урартам создать на севере своей обширной державы базу для возможного переселения в случае серьезного поражения в войне с Ассирией.

Но пока удача благоволила урартам: монстр притих. В одном из походов в ближнее зарубежье в 782 г. до н. э. Аргишти I захватил в Мелитене (совр. Малатья) 6600 пленных и разместил их в только что отстроенной в Араратской долине крепости Эребуни. Считается, что подобные расселения были обычной практикой властей: этническое перемешивание населения осуществлялось в целях безопасности, чтобы, согласно И. Дьяконову, «не позволить покоренным сговорится между собой».

Практику продолжили и другие правители Урарту; скоро этнический состав северной области, известной нам как АЙРАРАТ, стал пёстрым. Впрочем, не пестрее западной части Армянского нагорья, откуда и прибыло большинство переселенцев.

Однако, относительно мирное время, названное историками временем расцвета Урарту, длилось недолго. Монстр проснулся, голодный и вдвойне опасный. Вдвойне, потому-что в 745 г. до н.э. к власти в Ассирии пришел выдающийся царь-реформатор, прекрасный полководец Тиглатпаласар III (745—727 гг. до н.э.). Радикально перестроив армию, вооружив ее самым современным оружием из «железа» (в том и другом ему помогли филистийцы, см. разд. 6.1.1.3), он сразу же заявил о претензиях Ассирии на господство в Передней Азии.

В 735 г. до н.э. на западном берегу Евфрата, в стране Куммух, союзника Урарту, встретились армия Ассирии под командованием Тиглатпаласара III и объединенные союзные силы Урарту, Мелида, Куммуха и др., руководимые царем урартов Сардури II. Союзники понесли сокрушительное поражение, Сардури, бросив армию, бежал в свою столицу Тушпу, где погиб при неясных обстоятельствах. Тиглатпаласар, преследуя его, прошел огнем и мечом около 450 км через всю территорию Урарту с запада на восток, вплоть до Тушпы, не встретив сопротивления. Город брать не стал, оставил лишь свою статую у его ворот. А позже написал:

«Сардури урарта в Турушпе, его главном городе, я запер, большое побоище устроил перед городскими воротами, изображение моего величества установил я напротив города. 60 мер пути по обширной стране Урарту сверху донизу победоносно я прошел и не встретил соперника» [В: История Урарту].

Обстоятельства, связанные с поражением, бегством и смертью царя, повергли Урарту в хаос и смуту, стали началом его заката. Государство частично распалось, люди стали перебираться на север в надежде, что туда война не дойдет. Но худшее было впереди.

В 714 г. до н.э. ассирийский царь Саргон II (722—705 гг. до н.э.), мало чем уступавший Тиглатпаласару III, взявший себе имя великого полководца Саргона Аккадского, нарушив перемирие с Урарту, длившееся 20 лет, вторгся в страну. Получив данные разведки (которой придавал большое значение) о местонахождении и численности сил урартов, он внезапно напал на них и разгромил. Командовавший урартами царь Руса I, по примеру отца своего Сардури II, бежал в столицу. Но Саргон не стал делать того, что ждал от него противник: преследовать Русу, осадить Тушпу и т. д. Вместо этого, совершив быстрый и тяжелый переход через лесистые горы, он появился в Мусасире, религиозном центре Урарту, священном городе верховного бога Халди, где находился главный его храм. По некоторым данным, в храме находилась государственная казна, специально привезенная Русой I под защиту бога Халди (на себя, по-видимому, уже не полагался).

Саргон II, разрушил и разграбил город, сжег храм и, прихватив статуи Халди, накопившиеся за много лет богатые подношения богу и казну, не спеша покинул территорию Урарту. Его визави, Руса I, сидевший в Тушпе, узнав о случившемся, покончил жизнь самоубийством (по словам Саргона, Руса закололся железным кинжалом [6.36]). Вывез Саргон из Мусасира множество ценных медных предметов, среди них – две статуи бога Халди, а также бронзы и железа «без числа». И, по-видимому с учетом казны: золота 154 таланты (1 талант равен 30,3 кг) 26 мин (1 мина равна 0.505 кг) 10 сиклей (1 сикель равен 0,0084 кг), всего – 4679,4 кг; серебра 1604 таланта 20 мин, всего – 48611,3 кг [6.9].

Эти события были восприняты урартами как величайший НАЦИОНАЛЬНЫЙ ПОЗОР, стали тяжелым ударом, надломившим их дух, сделали необратимым развал страны и ускорили её гибель. Боги покинули Урарту.

Больше урарты никогда не противодействовали Ассирии. В 639 г. до н.э. царство Урарту добровольно признало себя вассалом Ассирии, уплатило дань, а его царь Сардури III в дипломатическом письме назвал царя Ассирии Ашшурбанапала своим «отцом» и господином. Незадолго до гибели обоих государств ассирийцы принудили урартов участвовать в войне Ассирии 616—610 гг. до н.э. против Вавилонии и Мидии. А ведь в другой жизни Вавилония и Урарту были союзниками в их общей борьбе с Ассирией.

6.1.3.2. ПРОТОАРМЯНЕ

Гибель Урарту была не мгновенной, все происходило в период 735—585 гг. до н.э., в течение 150 лет. Вполне возможно, что в урартском правящем классе вызревала идея радикальных перемен в жизни и истории страны. Не исключено также, что после катастрофических для самосознания народа событий 714 г. до н.э. она оформилась в идею ЭТНИЧЕСКОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ: смены самоназвания, языка, религии, территории и др.

В плане территории хотелось уйти подальше, в сторону Каспийского моря, например, но там в то время обосновались скифы, изгнать которых было более чем проблематично. (Примечательно, что скифы ушли к себе в Северное Причерноморье в начале VI в. до н.э., поучаствовав во взятии Тейшебаини, последней столицы урартов, и Ниневии, последней столицы ассирийцев.) Решили пока ограничиться областью Айрарат и прилегающими территориями. Контроль над центром страны был утрачен, столица переместилась на север, в Закавказье, в город-крепость Тейшебаини.

Самым важным на этом этапе был язык. Хорошо, чтобы он был достаточно древним и малоизвестным, чтобы вновь образованный этнос хотя бы на первых порах мог начать с чистого листа. А там – раны заживут, позорные страницы прошлого уйдут, героические – останутся, и можно будет достойно удревнить свою историю. Хотя об этом урарты в то время вряд ли думали.

Посмотрели разношерстное население Айрарата, доставленное сюда с запада Армянского нагорья в прежние годы, и… нашли. Племя, говорившее на уникальном архаичном языке. Примечательным было то, что несмотря на архаику, соседи этих людей освоили их язык, немного изменив его и пополнив лексику нужными словами; это позволило создать необходимые коммуникации между людьми, организовать взаимодействие населения с местными властями. Словом, язык небольшого народа стал де факто локальным лингва франка.

Но что это было за племя? Мы считаем, что это были потомки ЯФЕТИДОВ (ИАФЕТИТОВ) и говорили они на диалекте ЯФЕТСКОГО ЯЗЫКА. Напомним, что яфетиты являлись носителями гаплогруппы Т1а3 и вместе с хамитами Т1а1 и симитами Т1а2 составляли род ноитов Т1а (в Библии им соответствуют сыны Яфета (Иафета), Хама, Сима и Ноя соответственно; см. Введение).

В Введении отмечалось, что в реальности односниповых родов и тем паче этносов не бывает, так что помимо гаплогруппы Т1а3 род яфетидов включал носителей родственных гаплогрупп Т1а1, Т1а2, T2 и, возможно, других. Три ноитских рода и жрецы-сифиты T2 «рассеялись» после «столпотворения» и «смешения языков» в «городе и башне» (после неудачного строительства Баальбекской башни Сетха близ города Библ-Бабель. И произошло это где-то около 11,0 тлн (см. разд. 2.2.2).

Напомним также, что еще до «рассеяния» в результате катастрофического наводнения в Камбейском заливе, а также стычек с кушитами в Баальбеке, яфетиды попали в т.н. «бутылочное горлышко» [6.37], что поставило их род на грань выживания. После «рассеяния» яфетиды ушли на Малоазиатское и/или Армянское нагорье, где поселились, скорее всего, в какой-то горной долине, укрытой от чужих глаз и неприступной для непрошенных гостей, занялись скотоводством и земледелием, не забыв про охоту и собирательство. Миграций практически не было, только в чрезвычайных обстоятельствах. Так они долго, очень долго жили в изоляции, боролись за выживание рода, сохраняя при этом, в отсутствие внешних влияний, свой язык.

Консервация яфетского языка имело и обратную сторону: он слабо развивался, не образовывал диалектов, не выступал в качестве праязыка для языковой группы или семьи. Вообще игнорировал законы глоттохронологии [В: Глоттохронология]. В противном случае генеалогическое дерево языков Европы и Передней Азии могло бы выглядеть совсем иначе.

Где-то во II тыс. до н.э. популяция яфетидов возросла настолько, что они разделились на несколько племен и расселились на Малоазиатском и Армянском нагорьях, не только в горах, но и на открытых долинах рек. В это же время начались контакты яфетитов Т1а3 с носителями ИЕ языков, «ариями» R1a и «эрбинами» R1b, мигрировавшими в регион из понто-каспийской степи, ареала Ямной культуры, через Кавказ, позже – через Балканы. Они принесли в регион индоевропейские языки и культуру коневодства (см. разд. 4.2.4.2).

Яфетиды включились в ассимиляционные процессы; яфетский язык, видимо, оказался достаточно конкурентоспособным, чтобы в ряде случаев стать базой для формирования новых языков (диалектов). Возможно, именно на таком языке, диалекте яфетского с заметным влияние индоевропейских (по некоторым данным – индоарийских) языков говорило упомянутое выше племя, переселенное урартами в Айрарат. Они и станут ИЕ ПРОТОАРМЯНАМИ; язык же их обозначим как ЯФЕТО-АРИЙСКИЙ.

Откуда они были переселены – с гор бассейна реки Чорох, территории бывшей Хайясы, на чем настаивают армянские ученые, или из верхнеевфратской долины, области Мелитена (Мелид, совр. Малатья), как утверждает преобладающая на сегодня гипотеза [В: Этногенез армян], неизвестно. Откуда-то на стыке Малоазиатского и Армянского нагорий. Да для нас это и не суть важно. Важно другое: они были действительно древним народом, автохтоном этих мест, с архаичным языком, место потомку которого – армянскому – на языковом генеалогическом древе до сих пор так и не нашлось.

Особенности армянского языка, помимо его происхождения, возможно, связаны еще и с тем, что, как известно, созданию армянского алфавита М. Маштоцем в 405 году предшествовала огромная работа команды, созданной С. Партевым (Саак I, 10-й армянский католикос), над самим языком:

«Создание армянского языка (видимо, совершенствование протоармянского, арийско-яфетского – авт.) связывают со своего рода многолетней лингвистической экспедицией: в Персию, Египет, Грецию, Рим отправились юноши, ученики Маштоца, с целью глубокого изучения языка, его звукового состава и буквенного обозначения… На самом деле Маштоц и его ученики, среди них – Мовсес Хоренаци, за достаточно короткий период произвели настоящие научные изыскания в области языковедения. Заметим, что армянский язык <в результате> не стал „мертвым“, как например, древнегреческий и латинский. И в этом тоже заслуга Маштоца: фонетика, грамматика, лексика, синтаксис – все структурные звенья армянского языка – организованы и соотнесены таким образом, что он до сих пор не потерял своей актуальности…» [6.38].

«И что ученые-лингвисты заморачиваются с глоттогенезом армянского? Может все просто: гениальный Маштоц „поколдовал“ с урартским и превратил его в грабар?» – как всегда «зрит в корень» наш ироничный читатель. Что ж, в каждой шутке есть доля шутки. Но, по-видимому, Маштоц все-таки модернизировал яфето-арийский язык, избавляя его от архаичности и приспосабливая под создаваемое одновременно алфавитное письмо. Чем добавил ему уникальности и загадочности.

Совсем недавно армянский язык относили к палеобалканской ветви ИЕ языков, куда входил он в составе греко-фригийско-армянской группы (веточки). Сегодня считают отдельной ветвью ИЕ языков [В: Армянский язык], т.е. изолятом, образующим отдельную моногруппу в ИЕ семье. Сама принадлежность армянского к ИЕ языкам оспаривается рядом ученых. Ситуация напоминает ту, которая сложилась вокруг анатолийских ИЕ языков (лувийский, хеттский, палайский), а также т.н. митаннийского арийского (разд. 4.2.3). Не объясняется ли трудности в классификации перечисленных языков, а также и армянского, влиянием глубоко законсервированных на Малоазиатском и Армянском нагорьях яфетидов?

Появление не совсем обычного ИЕ субстрата в некоторых языках нагорий, позволившее лингвистам отнести их к языковой ИЕ семье, возможно происходило следующим образом. В конце III – начале II тыс. до н.э. из Понто-Каспийских степей в районе озера Урмия появляются арии R1a и эрбины R1b с подарками местным аборигенам: лошадь и ИЕ язык. Встречают яфетидов, автохтонов этих мест, ассимилируют их, одновременно попадая под их сильное культурное влияние. В частности, заимствуя многое из яфетского языка. Затем они «седлают» хатто-хурритские племена, формируют государство Митанни, которое и разносит на своих колесницах по Малоазиатскому и Армянскому нагорьям яфето-арийский языковый субстрат.

Что же касается армянского языка, то, похоже, сегодня он является единственным представителем ЯФЕТСКОЙ ЯЗЫКОВОЙ СЕМЬИ (живым; к мертвым, возможно, относится митаннийский яфетский язык; кстати, раньше вся индоевропейская семья называлась яфетской); она стоит рядом со столь же древней СИМИТО-ХАМИТСКОЙ СЕМЬЕЙ, совпадающей примерно с афразийской. Эти семьи генетически близки как и их носители – яфетиды Т1а3, симиты Т1а2, хамиты Т1а1. Чего не скажешь о более молодой, АРИЙСКОЙ ЯЗЫКОВОЙ СЕМЬЕ, неуклюже названной в свое время индоевропейской, носителями праязыка которой являлись арии R1a и эрбины R1b (см. ниже).

Но вернемся в Айрарат урартских времен. Остановившись на яфетском языке и его носителях, урартские власти не стали ждать стихийного выучивания народными массами нового языка, а в полной мере использовали для его внедрения властный ресурс. Дело пошло. Учитывая, что большинство урартов было согласно с необходимостью трансформации, а власти были решительно настроены на неё, языковый сдвиг был (в современном понимании) быстрым (три-четыре поколения) или даже катастрофическим (одно-два поколения) [6.39].

Возможно, в области Айрарат и на прилегающих территорях (где-то в границах будущей персидской XIII сатрапии) население перешло на протоармянский уже к правлению урартского царя Эримена (Эрмина, 620—605 гг до н.э.). Также возможно, что себя они стали называть армянами, а свою страну – Арменией (Арминой) в честь первого царя урартов Арама и последнего (на момент названия) – Эрмина. Хайки и Хайастан придут позже, когда память об этих событиях будет частично утеряна, а главное, напрочь забудется история древнего племени протоармян-яфетидов и вожделенная древность армянского народа подвиснет.

Что же касается исторической области урартов вокруг озера Ван, то там еще некоторое время будут жить урарты с хурритами. Несколько позже, в начале VI в. до н. э. Мидия, вместе с Вавилонией одолевшая ассирийцев, приняла участие в делах урартов и армян. И те и другие попали под каток арамеизации, которая внесла мощные пласты арамита-семита в языки армян и урартов, а также в генеалогическую снип-структуру формируемого армянского этноса (см. разд. 4.2.4.2): «Сближение армян и арамейцев достигло такой степени, что между ними стираются всякие барьеры. Арамеи сливаются с армянами. Армяне стали называть себя либо «арамазнеан» – «из рода Арама …", либо «айказнеан» – «из рода Айка» [6.40].

Что это? Раздвоение сознание? Расщепление идентичности? Ведь Арам – симит, сын Сима, сына Ноя; Хайк же (по версии армян) – иафетит, правнук Иафета, сына Ноя. А библейские Сим с Иафетом олицетворяют не просто разные роды, но разные расы!

Что ж, ситуация вполне типичная: в снип-структуре народа присутствуют гаплогруппы родов из разных рас. По-видимому, один из них – айк, R1b – доминировал в начале становления армянского этноса, другой – арам, J1 – несколько позже, а вот самому многочисленному – хурри, J2 – доминировать так и не пришлось (доминирование здесь понимается в смысле Введения, разд. В2.4).

На какое-то время арамеизация отсрочила неизбежное – исчезновение государства урартов с исторической сцены. С приходом Ахеменидов Армения составила XIII сатрапию их царства, в то время как часть урартов и хурритов, называемых «алародиями» и «матиенами», оказался в XVIII сатрапии. «С V в. до н.э. алародии больше не упоминаются в истории, но, по всей вероятности, окончательное слияние урартов с древнеармянским народом завершилось в период создания армянского государства Ервандидов (IV—II вв. до н.э.) … Таким образом, урарты (последние – авт.) вошли еще одним мощным в численном и культурном отношении компонентом в состав армянского народа» [6.25, с.28].

И ещё несколько слов об армянах и евреях. О характере их взаимоотношений мы упоминали выше. Укажем еще на некоторые детали исторического плана, быть может, главные, лежащие в основе этих отношений (к истории своих народов, как известно, армяне и евреи относятся трепетно).

Финикийцы и урарты были союзниками в борьбе с сильным и жестоким врагом – Ассирией. Урарты сломались в -714 г., начали продавать ассирийцам железо и лошадей, чем очень порадовали ассирийскую армию, а с 639 г. до н.э. и вовсе добровольно сделались вассалами Ассирии. По-видимому, поставлять вчерашнему врагу стали не просто лошадей, но лошадей со всадниками, почти готовых ассирийских кавалеристов. Все это финикийцы расценили как предательство. Затем урарты трансформировались и на исторической сцене появился армянский народ.

Финикийцы стояли до конца – конца Ассирии в -605 г., фактически оказавшись на грани физического уничтожения. Позднее, после Пунических войн, они пойдут по пути урартов – трансформируются в евреев. Но без предательства своих исторических союзников, уйдут с исторической сцены вместе с ними.

Возможно, армяне и евреи знают о тайнах происхождения друг друга, иначе Моше из Хорены не решился бы вставить мифического праотца армян Хайка в священную книгу евреев. Кроме того, нельзя забывать, что важнейшей компонентой в составе того и другого этноса в рассматриваемое время были ассимилированные хурриты, исторический союзник хананеев и урартов в Древнем мире.

Позже, когда симито-хамитское противостояние переместилось в религиозную сферу, когда разгорелась борьба за будущее христианства, армяне выступили на стороне хамитов. Их вклад в ту борьбу оказался значительным. Но, как говориться, это уже совсем другая история (её начало можно найти в [П6]).

Итак, ДРЕВНИЕ АРМЯНЕ ПОЯВИЛИСЬ В РЕЗУЛЬТАТЕ ЭТНИЧЕСКОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ ХАЕВ, АРАМЕЕВ И УРАРТО-ХУРРИТОВ. ЯЗЫК ПРОТОАРМЯН СЛОЖИЛСЯ НА ОСНОВЕ ЯФЕТО-АРИЙСКОГО ЯЗЫКА.