Хеллоуинский Костер

– Как это пропал? – взволнованный судьбой мальчика, похожего на себя, спросил Витька.

– Убежал. Я за ним естественно, мне же шапка нужна. Он забежал за угол, там, где у нас забор справа кончается. Поворачиваю за ним и еле успеваю зацепиться скользкими пальцами за вырезы на заборе. Я ж забыл, что справа от нашего забора подъем от речки по которому мы шли. Вот только подъем-то крутой. Если оттуда вниз круто сбежать или спрыгнуть- костей не соберешь. Вот и получилось, что, если бы я не успел затормозить, непонятно, что было бы. А парнишки нет. Может и убился, это уже не знаю, но я до сих пор сижу без шапки. Указал Коля пальцем на свою голову.

– Ребята, сардельки подгорают! – спохватился Алексашка.

Парни, заслушанные рассказами друг друга и правда подпалили сардельки, но, несмотря на это, с тем же аппетитом съели их.

На следующий день

– О, Лариса и вы здесь! Какими судьбами? -обрадовался матери Алексашки отец Витьки.

– Вчера ночью мой куда-то сбежал. Ночью еще заметила, но думала, наверное, подростковый возраст, к утру вернется. Нет. Не вернулся. Все еще где-то шляется. Пришла к Михалычу чтобы поймал, да налупил хорошенько! А ты-то как здесь?

– Мать, видать они где-то вместе. Моего дома тоже нет. Сегодня я так хорошо спал, а на утро смотрю, а его и нет. А ты чего, мать, в унтах-то? Лето как бы. Вспотеешь. Я знаю, что у тебя сестра из Сибири приехала, но рановато уже для теплых меховых валенок.

– Да это не мои. Негодяя моего. Ему сестрица подарила. Так еще аккуратно их на верхнюю полку поставил. Ели сняла. Очень они ему уж нравятся. Вчера все башмаки свои в лужах испачкала. Думаю, схожу к Михалычу в его унтах, коли его нет. Я же просила женушку твою, когда в город поедет мне новых сапог купить, она помнит?

– Да помнит, помнит. Она утром-то вернулась, а Витьки нет. А сапоги купила.

В свой кабинет наконец входит Михалыч, с большой кружной сладкого чая и явно удивленный таким гостям.

– Вы чего здесь? Уходите не мешайте, у меня дел по горло, Степка- то пропал.

– И твой тоже? Нет, ну все понятно. Умно кивнула Лариса.

– «Мой тоже»? А ваши дети где? Пропали что ли? Ой, мы здесь надолго, собирайтесь, искать пойдем.

В комнату входит встревоженная мать близнецов Коленьки и Миши, а за ней идет Мария Ивановна.

– Ой, Михалыч, -горе! Моих нет! Всю ночь их не было. Восклицает мать.

– Ладно, Надь, не кипятись. Все пропали. Сейчас вместе все пойдем искать. И все хорошо будет, – успокоил женщину Михалыч.

– Слушай, Надь, а ты чего в шапке то? Что бы все сегодня зимние? Это ночью так одеваться надо! А сейчас – благодать.