Слонь Разума, или Размышления о Сознании и Бытии

ФИЗИКИ И ЛИРИКИ

Приведенные в этой книге рассуждения и сомнения касательно проблематики сознания могут показаться отчасти наивными или надуманными – и, в принципе, с этим даже можно было бы согласиться. Только интуитивно удается почувствовать всю бездонность возникающих фундаментальных вопросов и всю невозможность зацепиться за что-нибудь в бесконечном хождении по замкнутым кругам, все время оставаясь ограниченными рамками сознания.

Похоже, что многие люди самых разных специальностей интуитивно чувствуют глубину этой проблемы. Даже специалисты далекие от темы сознания в своих основных исследованиях, в определенный момент начинают чувствовать потребность высказаться на эту тему. Конечно, для того, чтобы рассуждать более конкретно, приходится ограничивать себя более частными, конкретными вопросами. Рассмотрим некоторые из них.

Первые кандидаты порассуждать на отвлеченные – это, конечно, философы. Количество тем, связанных с сознанием практически не ограничено. Об этом писали и древние, и продолжают писать наши современники. Несколько модных сегодня тем сразу бросаются в глаза. Так, например, рассуждается о природе ментальных объектов (так называемых, квалиа). Что такое наше ощущение теплого или наше представление о столе? Что вообще представленный образ или возникшая идея чего-либо или концепция или целая теория? Другой пример – почему мы чувствуем и осознаем? Почему физические процессы в нашем мозгу не происходят „в темноте“? Зачем нужно еще и осознание, чувствование боли, почему недостаточно просто прореагировать на нее на физическом уровне? Ну и конечно вопросы о соотношении ментального и физического всегда занимали философов, как соотношение между идеальным и материальным в классической философии и соотношение между сознанием и мозгом в современных исследованиях.

Также философы размышляют о феноменах понимания и значения. Станислав Лем пишет о проблеме „значения“, как о нечто таком по сравнению с чем детской игрушкой выглядят любые технические устройства, включая и те, которые могут создавать новые миры. Философские течения, разрабатывающие концепции понимания и значения – это и герменевтика, и семиотика, и аналитическая философия. Аргументов и рассуждений там накоплено много, а способен ли компьютер что-либо понять по-прежнему не ясно.

Все эти вопросы для меня являются частными случаями вопроса о сознании в общем смысле. Они выгодно отличаются от общего вопроса относительной конкретностью постановки и понятностью формулировки. Появляется поле для конкретных дискуссий и теорий. Хотя ввиду отсутствия общего решения эти вопросы поднимаются вновь и вновь на каждом этапе развития человеческой мысли.

Своего рода полной противоположностью философам являются физики. Они строят конкретные математические модели конкретных явлений природы. Казалось бы, что субъективное сознание не должно попадать в сферу их интересов. Это явление высокой организации организмов и нервной системы, а не фундаментальное взаимодействие. К тому же оно на сегодня не очень то дружит с математическими моделями.

Однако некоторые физики со своей стороны чувствуют важность проблемы сознания и иногда их прорывает на высказывания. Вот что говорит космолог Андрей Линде по поводу волновой функции Вселенной: „в какой-то момент, когда вы осмысливаете всю Вселенную в целом, выясняется, что вы не можете сказать ничего осмысленного, не добавляя туда сознание. Если вы добавляете туда сознание, то возникает вопрос свободы воли… Без сознания свободы воли нет. Ни с учетом квантовой механики, ни без нее. Кажется, что мы имеем дело с чем-то очень-очень важным, о чём мы, в общем-то, не начали даже думать.“ Чувствуется, что ему неловко перед коллегами за этот пассаж – как бы, неприлично серьезному физику говорить такие философские словеса, да еще ведущие непонятно куда, но и не говорить он не может. Наверное сама область космологии располагает к тому, чтобы забыть на время о принципе „shut-up and calculate“ и попытаться осмыслить происходящее. Эти размышления Линде – только верхушка дискуссий, ведущихся по поводу роли наблюдателя в квантовой механике и об интерпретациях того, что происходит в момент наблюдения.

Некоторые менее стеснительные ученые полагают, что сознание проживает не на уровне нейронов, а гораздо глубже – на уровне элементарных взаимодействий. Или даже бродят мысли о том, что окончательное осмысление сознания произойдет только при построении квантовой теории гравитации. Сознание необходимо связать не только со строением вещества, но и с сущностью пространства и времени.

Биологи – вот кто по своей специальности должны заниматься высокоорганизованными формами материи, порождающей разум и сознание. И они очень активно этим занимаются. Биологи и нейрофизиологи изучающие мозг признают, что на физиологическом уровне работа мозга уже очень хорошо изучена, однако как именно человек мыслит по-прежнему непонятно. Понятна химия и физиология на уровне отдельных нейронов. Можно проследить, как световой образ, попавший на сетчатку глаза, возбуждает цепочки сигналов в нервной системе, как эти сигналы передают, обрабатывают и раскладывают на составляющие поступивший образ, как в конце цепочки этот образ снова собирается в картинку. Единственное, что по признанию самих биологов так и остается непонятно – это самое интересное – кто в конечном итоге видит этот образ и для кого этот образ является образом.

В информатике одним из направлений исследования является создание искусственного интеллекта. Помимо практических задач о распознавании образов и речи, автоматического понимания и перевода текстов, обсуждаются также и общие вопросы: Способен ли компьютер понять текст в том смысле, в котором мы понимаем тексты? Можно ли смоделировать работу мозга искусственной нейронной сетью? О чем все-таки говорит тест Тьюринга? Здесь информатики тесно общаются с философами.

Это перечисление можно продолжать, добавить медиков, изучающих пребывание человека в сознании, социологов, рассуждающих на темы социальных основ разума, в общем все то, что сегодня принято объединять под термином «когнитивная наука». Эти области активно развиваются и решают (лучше или хуже) задачи типа машинного перевода. Тем не менее появление общепризнанного искусственного разума, понимание физиологической сути сознания и мышления сегодня так же далеко, как и однозначное решение философских вопросов вроде природы ментальных объектов или сущности понимания.

В общем же случае сознание представляет из себя непонятно что. Оставаясь в рамках своего сознания трудно даже начать ставить осмысленные вопросы об общей природе разумного. Остается, пожалуй, только обратиться к интуиции. Немного помедитировав над темой сознания, начинает интуитивно казаться, что где-то в неподдающемся описанию, за пределами дурных рекурсивных нагромождений есть что-то очень глубокое – пожалуй самое глубокое и фундаментальное из того, с чем сталкивалась человечество за всю свою историю. С сущностью, с природой самой человеческой мысли и разума вообще, или же с самым большим надувательством, самой большой фикцией, с полной бессмыслицей всего, включая этот текст.

СЛОНЬ

(ПРИТЧА)

Представьте себе раннее утро, вы выходите на балкон и видите раскинувшееся перед вами бескрайнее поле залитое лучами восходящего солнца. Одинокие деревья то тут, то там возвышаются над равниной. И повсюду, куда не кинешь взор, бродят одинокие слоны. Вот это и есть «слонь». Вариант использования: «Какая чудная слонь за окном сегодня!».

* * *

Однажды ученик подошел к мастеру и спросил:

– Мастер, скажи, существует ли что-нибудь на самом деле? И если да, то зачем?

Мастер ничего не ответил. Ученик прождал весь день, всю ночь и весь следующий день. И вот, наконец, мастер посмотрел на ученика и сказал:

– Видишь вот эту палку?

– Да, конечно вижу! – С готовностью ответил ученик.

– А я вот совсем плохо видеть стал, старею. – Сказал мастер.

После этого он вновь замолчал. Ученик же продолжал непрерывно размышлять о словах мастера, но так и не смог ничего понять. Наверное поэтому он так и не стал мастером.

© В. Козюра, 2021