История дриады

Глава 7

Тициан с наслаждением разминал запястья. Браслетов больше не было, вульгарной краски на физиономии – тоже. Наконец-то эльф был одет и обут, рыжие волосы скрывались под капюшоном, а на лицо повязали тёмный платок. Выглядел Тициан натурально как шпион – разве что глаза оставались неприкрыты плотным одеянием.

Прямо сейчас полуэльф бодро шагал на конюшню в надежде прикупить скакуна. На деньги дриады, разумеется.

Фиона опасалась лишних глаз и ушей, лошадь выбирать не умела, так что Тициан со всей ответственностью вызвался помогать в этом нелёгком деле.

Ранним утром город почти опустел – для дроу наступало время сна. Ночью жизнь в Вольмонде била ключом, город оживал, пробуждался и цвёл всем своим буйным цветом. Утром тёмные эльфы предпочитали прятаться в жилищах и отдаваться во власть сновидений. Дроу боялись солнца – жгучий диск представлял собой смертельную опасность для серокожих эльфов. В отличие от соседнего Тхаэля, вольмондцы не прятались под землёй, не рыли тоннелей, не обитали в горах – королевство защищала голубая магическая дымка. Под действием колдовства солнечные лучи преломлялись, рассеивались и теряли свои смертоносные свойства.

Дымка простиралась далеко, накрывала все мелкие города, поселения и саму столицу. В родном королевстве вольмондцы имели надёжную защиту от опасного всепожирающего солнца.

Хозяйку конюшни, рослую серокожую женщину-дроу, Тициан, похоже, разбудил. Зазвонил в колокол, поднял шум на всю округу и ворчливая дроуша нехотя выползла из своей берлоги.

– Что надо? – проскрипела эльфийка.

– Хозяйка велела купить скакуна. Выносливого, не строптивого, – Тициан изображал из себя покорного мужчину, как было принято в этих краях, – Велела сейчас, иначе накажет.

– Накажет, – зевнула эльфийка, – На жалость мне давишь, стервец. Ладно, пойдём покажу, что есть. Порадуешь госпожу.

Тициану поверили и он радовался маленькой победе. Ликовал в душе.

Изображать из себя покорного оказалось не так уж и трудно. Отчасти даже забавно. Полуэльф свободен, покинул гадкий дом удовольствий, для местных – имел покровительницу. Всё не так плохо.

Фиона поделилась с Тицианом планами и маршрутом, выслушала его предложения, внесла корректировки. Она не приказывала эльфу – обсуждала. Как с союзником, с боевым товарищем. Дриада общалась с эльфом уважительно, не строила из себя хозяйку.

Эльфу это льстило.

Не сказать, что у держательницы конюшни выбор был огромным. Тициан придирчиво осмотрел лошадей, задавал вопросы, да такие, что эльфийка нагло фыркала от его осведомлённости. В конечном итоге выбрал гнедую лошадку – молодую, но не чрезмерно и спокойную, по крайней мере на первый взгляд.

Заодно прикупил четвертину сыра, да вяленое мясо в дорогу. Какой-никакой провиант.

– Как ты поняла, что стража пропустит нас без вопросов? – поинтересовался у дриады Тициан, едва путники миновали городские стены.

– У главных ворот не было смены караула, – ответила ему Фиона в свойственной ей спокойной манере, – Посмотри, стражники устали, хотят на отдых. Им откровенно нет дела до тех, кто покидает город. Проверяют только при въезде.

Вдвоём на одной лошади им было тесно, но даже при всей проворности лесной наёмницы, управлять поводьями с младенцем на руках казалось делом крайне затруднительным. Дриада примотала к себе малыша привычным способом и, доверив животину эльфу, примостилась в седле, вынужденно прижавшись задницей к тицианову паху.

От волос шпионки исходил приятный, еле уловимый аромат хвои, уютный запах осеннего леса. Не прогорклый, как пожухлая листва, скорее как обласканные солнцем кленовые листья.

– Каков маршрут? – деловито осведомился Тициан.

– Отклонимся немного на запад. Если будем ехать весь день без остановки – упрёмся в небольшое поселение, – ответила Фиона, – Я отправила весть одному своему старому знакомому. Оповестила о тебе. Если он примет нас, будет добротный ночлег. Если нет – попробуем отыскать трактир.

– Что за знакомый? – нахмурился эльф, – Он надёжен?

– Надёжен, – кивнула дриада, – Обязан мне жизнью. Увы, я не могу рассказать о нём больше, если он сам того не пожелает.

– Почему сразу не отправилась к нему? Не просила убежища?

– Убежище нужно ему самому, – грустно вздохнула наёмница, – Всё его предприятие может погибнуть в любой момент. Временный ночлег – это большее, что он сможет дать нам.

Дальнейший путь прошел в молчании едва ли не до самого вечера. Путники совершали редкие остановки, давали отдых лошади, Фиона кормила сына и очищала одеяние с помощью бытовых чар. Тициан наблюдал, как дриада касалась ладонью земли, читала заклинание и все младенческие испражнения насыщали плодородием почву.

– Почему Берт? – сам не зная зачем, поинтересовался вдруг Тициан.

– А ты посмотри на него, – уголки губ шпионки дрогнули в улыбке, – Он же белый, как молоко оленихи.

Молоко оленихи. Только дриада могла дать такое причудливое сравнение.

– Его отец был… – полуэльф замялся, – Человеком?

– Скорее всего, – равнодушно пожала плечами Фиона.

Скорее всего! То есть отца младенца она толком не знала?

Тициан крепко задумался. Наёмница не производила впечатления взбалмошной, ветреной особы. И при этом у неё был сын. Внебрачный ребёнок!

Возможно ещё каких-то пару месяцев назад полуэльф скривил бы презрительно нос, как делали все его сородичи, чистые целомудренные эльфы. Но не теперь. Не после его развесёлых бордельных приключений.

Возможно отец малыша погиб? Или взял дриаду силой? Хотя какая Тициану разница?! Очень невежливо было задавать столь неделикатные вопросы. Или это пребывание в борделе так развратило полуэльфа?

К наступлению ночи путники добрались до мелкого поселения, где в назначенном месте их уже ожидали.

Издалека Тициан увидел фигуру, закутанную в одеяния с ног до головы. Лицо незнакомца было скрыто. Рослый, широкий в плечах мужчина, – вероятно тот самый фионин знакомый, – подал путникам знак и с одобрения дриады эльф направил лошадь в его сторону.

– Рад видеть тебя в добром здравии, Фиа, – поприветствовал шпионку незнакомец, – А главное живой.

Фиа! Как фривольно он обращался к ней. Интересно, что за фрукт?

– Эолис, – наёмница спешилась, – Счастлива, что и ты избежал виселицы.

Мужчина открыл перед путниками лицо и теперь Тициан явственно видел – дроу. Давним приятелем Фионы был вольмондец, серокожий эльф со шрамом на щеке. Не неженка, которых Тициан видал в борделе – воин. Этот дроу точно умел держать в руках оружие.

В этот момент под полами фиониного одеяния запищал и заёрзал Берт. Очень вовремя.

– Я бы ни за что не потревожила тебя и твоих братьев, но нам необходим ужин и ночлег, – отбросив лишние церемонии, как ненужную шелуху, наёмница сразу перешла к делу, – Двое суток я не знала сна, глаза моего спутника тоже застилает усталость. Помоги нам, Эолис и прости меня за вторжение.

– Я не могу отказать тебе, Фиа, – дроу со шрамом улыбнулся, – Спутников, как я вижу, двое?

– Двое, – Фиона чуть раскрыла полы одеяния, показав серокожему младенца, – Это Берт, мой сын.

Увидев малыша, дроу нахмурился, растерялся на мгновение, а затем посмотрел на дриаду со смесью недоумения и восхищения.

– А это светлый эльф из Ливенора, – шпионка сделала шаг назад, пропустив вперёд Тициана, – Он представится сам, если пожелает.

– Тициан, – светлый эльф коротко пожал руку тёмному, – Рад знакомству, Эолис.

– Будь моим гостем, Тициан, – дроу церемониально поклонился, – И ты, Фиа, и твой сын. Вы получите ночлег. Следуйте за мной, я покажу путь в убежище.

Глава 8

Подземный тоннель был широк настолько, что без труда вместил бы конницу шеренги в три. По крайней мере так показалось Тициану едва он вошёл в неприметное укрытие, служащее входом в тайные катакомбы. Впереди быстро и бодро шагал Эолис, за ним Фиона и замыкал строй Тициан с поводьями в руках. Лошадь полуэльф почти тянул за собой, животина упиралась и ни в какую не желала спускаться во мрак подземелья. Дроу не озаботился ни фонарём, ни факелом, ни самой захудалой масляной лампой – серокожему всё было прекрасно видно и так.

Несколько пролётов эльф шёл наощупь, чуть не врезался в деревянные опоры. Тогда Фиона, тихо вдохнув, взяла Тициана под руку и повела дальше, пока за одним из поворотов не замерцал свет подземных кристаллов.

Многогранные переливчатые самоцветы служили освещением и эльф с удивлением оглядел масштабы тоннеля – тут не то, что конница, целая армия прошла бы ладным строем.

Что это за место?

Тайные тропы контрабандистов?

Сама перспектива спуска в подземелье с опасным типом не пойми куда казалась Тициану безумной. А может это специально? Вызволили из борделя, чтобы потом заставить полуэльфа корячиться до полусмерти в шахтах? Светлый эльф уныло взглянул на дриаду – та шагала абсолютно невозмутимо, временами перекидываясь парой фраз с провожатым-дроу.

– Как твои собратья отнесутся к моей компании? – спросила она, – Есть ли у вас союзники среди женщин?

– Есть, но мало, – прошелестел тёмный, – Доверять женщинам опасно. Такой союзник может появиться только случайно. Но не тревожься, о тебе я не раз говорил парням. Проблем не будет.

«Надеюсь, и у меня не будет», – тихо скрежетнул зубами Тициан, – «Тащусь за дриадой, как ослик на верёвочке».

Тихий обречённый вздох полуэльфа, похоже, не укрылся от слуха провожатого.

– Ты не говорила своему спутнику, чем мы тут занимаемся? – усмехнувшись, дроу покосился на Тициана.

– Я посчитала, будет правильнее, если ты сам сообщишь ему, – Фиона удобней перехватила кряхтящего сына, – Столько, сколько сочтёшь нужным.

– Ты слыхал когда-нибудь об «Отшельниках», светлый? – дроу приостановился, чтобы поравняться с остальными спутниками.

– О них писали в наших летописях, – ответил полуэльф уклончиво.

О, разумеется Тициан читал о них. Радикальное движение, созданное в Вольмонде с целью саботажа и свержения действующей власти. Взрывы, поджоги, покушения на жизнь вышестоящих чинов – список злодеяний у них внушительный. Среди «Отшельников» числились только мужчины и, насколько Тициан помнил, стараниями королевы всё их гнусное дело было уничтожено, командиры казнены, восставшие отправились на каторжные работы.

Бунт был подавлен.

– Брехня эти писульки, – фыркнул Эолис, – Бьюсь об заклад, королева приплатила вашим летописцам. Но скажи мне, ливенорец, много наших мужчин ты повидал, а? И как им живётся?

– Скверно, – честно признался эльф.

– Паскудно! – выплюнул серокожий, – Скотина в хлеву чувствует себя куда лучше, чем дроу, рождённый с членом между ног.

Даже после пребывания в борделе грубость и вульгаризмы резали тицианов слух. Ну не мог он привыкнуть к местному бесцеремонному говору.

– Всё это, – Эолис обвёл рукой подземный тоннель, – Построено ими, «Отшельниками».

– И вы пытаетесь… – светлый эльф осторожно подбирал слова, – Возродить их дело?

– Уже возродили, – серокожий опасно блеснул глазами, – Теперь мы зовём себя «Несломленными» и действуем куда осторожнее.

Тициан фальшиво покивал. Не хватало ещё влезать в политические передряги чужого королевства. Сейчас лучше участливо кивать, да помалкивать. И пусть эти дроу варятся в собственном соку сколько влезет.

– Что? – недобро хмыкнул Эолис, – Молчишь? С твоей моралью не вяжется, светлый? Нет уж. Смотри, – настроение собеседника резко изменилось, в голосе послышалось негодование, – Своими глазами смотри.

Полуэльф не хотел ни словом, ни взглядом злить рослого вольмондца, но тот упрямо остановился, скинул капюшон, открыв взору путников пепельные волосы, собранные в хвост с выбритыми по бокам висками, снял зачем-то плащ и принялся стягивать с себя тунику.

– Видишь? – Эолис повернулся к Тициану спиной, продемонстрировав уродливые рубцы, – Ну? Как тебе?

– Скверно, – в миг полуэльф растерял свой богатый словарный запас.

Спина дроу действительно выглядела скверно. Как карта горного хребта с рытвинами и кратерами. Тициану казалось, он слышал свист плети, что проходилась нещадно по телу бедолаги бесчисленное множество раз.

– Знаешь, откуда это дивное украшение, ливенорец? – усмехнулся дроу, облачаясь обратно в свои одежды, – От супруги моей ненаглядной. И мне ещё повезло! Я не был её «любимчиком». Парни в её гареме дохли как мухи. А ей хоть бы хны. Законы нашего королевства дают женщинам безграничную власть над мужьями.

И вольмондки ещё ходили по борделям. За экзотикой.

Тициан нервно сглотнул.

– Зачем же ты тогда женился? – дурацкий вопрос, ой, дурацкий.

– Думаешь меня кто-то спрашивал? – Эолис скривился, – Сбагрили мегере ещё юнцом и бровью не повели. Знаешь, что стало в итоге с той гадиной?

Полуэльф мотнул головой, предчувствуя не самый лучший финал истории.

– Фиа её убила, – гордо похвалился серокожий громила, – Быстро. Красиво. Профессионально.

Тициан опасливо покосился на дриаду, которую так старательно нахваливал тёмный эльф. Шпионка так и продолжала идти рядом с видом невозмутимым. Тетешкала малыша, бормотала что-то сыну, словно разговор сейчас шёл вовсе не о ней.

– Мы с парнями объединились. С магическими артефактами мы были бессильны, так что мал по малу несколько лет подряд продавали все наши цацки. Потом заплатили наёмницам, чтобы убрали гадюку быстро и без лишнего шума. Те прислали Фиону. Сработала она идеально – моя благоверная скончалась от какой-то редкой хвори. Сгорела за три дня. Вот только сбежать мы не успели, лекарь быстро смекнула что к чему.

Полуэльф покачал головой. О подобных страстях в ливенорских летописях не было ни слова.

– Пытались укрыться в лесу, – продолжал Эолис, – Многих парней переловили тогда, да замучили в застенках. Я бы тоже далеко не смог уйти. Сердобольный был, пацанёнка с собой тащил. Одного из её сыновей. Далеко бы я тогда убежал, как думаешь?

– И как же ты смог спрятаться? – хрипло выдавил Тициан.

– В лесу нас нашла Фиона. Случайно, – дроу благодарно посмотрел на наёмницу, – Помогла затеряться, скрыться от погони.

Полуэльф хмыкнул. Дриада, вероятно, питала особую слабость к детям.

Вообразить себе светлую эльфийку, истязавшую супруга, было невозможно. Таких попросту не существовало. Тициан был обескуражен леденящей душу историей, не мог понять, как относиться к откровению Эолиса.

Тем временем путники остановились перед двустворчатой массивной дверью. Натурально городские ворота. Дроу постучал и молчаливый часовой открыл окошко – узкую щель для глаз.

– Свои, – устало кивнул вольмондец сородичу, – Открывай.

Дверь подалась, скрежетнула и перед взором путников предстал подземный город с самыми настоящими домами и улицами. Неприметное поселение на поверхности скрывало под собой целый город, вмещавший, без малого, несколько сотен душ.

– Добро пожаловать, ливенорец, – торжественно произнёс Эолис, – Сегодня ты воочию увидишь, о чём умолчали ваши летописцы.

Глава 9

Куда стекались лучшие умы Вольмонда? Сюда – в подполье.

Теперь Фиона это явственно видела. В борьбе за право жить достойно дроу создали государство в государстве.

Ещё на подступах к главным воротам дриада заметила верхние стоки для вывода горящей смолы, разглядела несколько искусно припрятанных ловушек. Дриада знала – подобных городов было больше десятка, все они соединялись тайными подземными тропами и были щедро нашпигованы колдовской защитой.

Прямо сейчас велись грандиозные строительные работы: тёмные эльфы укрепляли подземелье от обрушения с помощью остовов и специальных чар. В городе провели канализацию, ливневку, организовали подачу воды, вентиляцию и самое невероятное – построили настоящие подземные огороды. Огромные площади, засеянные самыми разнообразными культурами, поражали своим размахом. Как наёмница ни старалась – не смогла понять каким образом велась подача воды и воздуха, какими магическими ухищрениями налажен правильный для растений свет, не знала как на поверхность незаметно выводился дым от жаровен. Такое могли сотворить только гениальные инженеры, выдающиеся умы королевства.

– Что? – хмыкнул Эолис, заметив фионин интерес, – В диковинку? Дааа, это изобретение стоило нам множества неудачных экспериментов, зато теперь какой никакой провиант даже в самую суровую зиму. Но, признаюсь, мы не самостоятельно до этого додумались – помог беглый тхаэлец. Инженер и очень толковый парень.

Жители подземелья молча провожали путников взглядами. На дриаду и светлого эльфа смотрели скорее с интересом, чем с враждебными помыслами. Женщин бунтовщики, разумеется, не жаловали, но не любили в большинстве своём тёмных эльфиек. Лесная шпионка под протекторатом командира не вызывала вопросов.

– Вот только разводить скотину под землёй нельзя, – дроу продолжил свои увещевания, – Всегда проблемы с поставкой мяса. Как зима, так жрём одну траву.

– У вас есть школа? – спросил Тициан, заметив группу юношей, что старательно водили узкими деревянными палочками на глиняных дощечках под диктовку учителя.

– Верно, – Эолис дал знак сородичу, тот забрал у полуэльфа поводья и потянул животину к некому подобию стойла, – Нам доступны некоторые ремёсла, но запрещено обучаться грамоте, счёту, магии, навигации, картографии, и прочим полезным наукам. Здесь, – дроу обвёл рукой подземелье, – Все наши последователи имеют шанс получить образование.

– А как? – нахмурился эльф – Как можно учить тому, чего не знаешь сам?

– Ну-у-у, – хохотнув, протянул серокожий, – Не все мы неотёсанные дикари. Меня ещё отроком отцы учили втихаря от матери. Они жили при старой власти и многому были обучены сами. Если бы я не был бездарем, добился бы большего, а так… Знаешь, что я тебе скажу? Самый лучший способ разжечь в отроке желание учиться – отобрать от него это право. Теперь наши парни яростно пожирают тайные знания, ранее им недоступные. Прямо как голодные хищники. Хотя-я-я, – Эолис потёр подбородок, – Пожалуй больше заумных наук они любят тренировочное поле. Военному и колдовскому искусству их тоже, разумеется, учат.

– Вы готовитесь к войне? – хмыкнул Тициан, не ожидая при этом ответа.

– К чему мы готовимся я не скажу тебе, светлый, – тёмный эльф резко посерьёзнел, – Планов наших раскрывать не стану. Ты многое видел и сделаешь выводы. Скажу тебе лишь одно: многие эльфы могли бы бежать в Тхаэль. Жертвоприношений там больше нет даже в самых дальних поселениях, жизнь дроу в тех краях приятна и относительно безопасна. Но всё меньше парней выбирает бегство. Это о чём то, да говорит, верно?

Беседу эльфов Фиона слушала молча. Политика не должна занимать ум лесной шпионки, но в душе она сочувствовала вольмондцам. Вот бы и у дриад существовало такое подполье. Жили бы отдельно от клана, добились автономии и растили своих детей так, как захочется.

Но то были пустые мечты. Невозможные.

У небольшого строения Эолис остановился и показал путникам на вход.

– Мы живём в казармах, отдельных покоев у меня для вас нет. Однако, лазарет прямо сейчас пустует, хвала Полнолунию. Я подумал, неплохое место для ночлега. Там есть койки, одеяла, резервуар с дождевой водой для помывки, да натоплена печь. Ужин скажу, чтобы принесли. Жареного кабана не обещаю, но кое-что съестное отыщем. Что ещё понадобится?

– Корыто, если есть, – просить Фионе было неловко, но Берт безнадёжно сопрел в дороге, – Искупать, да омыть малыша.

– Не волнуйся, Фиа, – кивнул дроу, – Добудем.

– Спасибо, Эолис, – дриада не знала как следует правильно благодарить вольмондца и потому поклонилась ему низко-низко до самой земли, – Твоя помощь неоценима.

– Это меньшее, что я могу для тебя сделать, – тепло улыбнулся наёмнице серокожий.

***

В помещении лазарета уже горела масляная лампа.

На полу лежала дюжина серых соломенных тюфяков, в углу стопка войлочных одеял, за шторкой клозет и необычное приспособление для омовений: при повороте рычага вода из резервуара стекала вниз из множества мелких отверстий, подобно проливному дождю.

Дриада заняла тюфяк, её спутник расположился на соседнем.

– Согрею воду, – предложил полуэльф и направился к печи за чугунным котелком.

Голодный, грязный, мокрый Берт начинал жалобно хныкать, выгибался и вёл себя беспокойно. Фиона со вздохом развернула одеяло и мысленно подытожила – сопрел. Действительно сопрел. Нежная младенческая кожа местами покраснела и покрылась сыпью. Хотя бы сегодня Берта нужно было искупать.

Скоро в лазарет принесли ужин, – подсохшие лепёшки, рагу из овощей, немного вяленого мяса и крынку пряного напитка, – а затем притащили и широкий медный таз. Молодой дроу виновато развёл перед Фионой руками – корыта нигде не нашлось.

Беда ли? Ей подойдёт и таз.

После скромной трапезы Тициан помог натаскать воду, наполнил медную лохань и дриада захлопотала над орущим сыном. Купала, бытовыми чарами чистила одежды, а затем примостилась на лежанке и принялась кормить маленького крикуна.

Фиона поймала себя на мысли, что никогда до этого не делила быт с мужчиной.

Это было странно.

Непривычно.

Воспитанный полуэльф много раз видел, как шпионка кормила сына, но прямо сейчас тактично скрылся за шторкой купальни, решил воспользоваться изобретением вольмондских бунтарей. Послышался шорох одежды, – Тициан педантично сложил одеяния, – скрипнул рычаг, зашумела вода.

Наёмница продолжала кормить ребенка и с интересом смотрела на изящные эльфийские ступни, выглядывавшие из-под плотной брезентовой шторки. Ей вдруг стало любопытно, пытливый разум задавал вопросы. Как стекает холодная дождевая вода по белой коже полуэльфа? Какого цвета отяжелевшие от влаги волосы? Действительно ли эльфы преисполнены грации даже в таком рутинном деле, как омовение?

Под эти странные, возможно, неприличные мысли она и уснула. И где-то там в дремоте, на задворках сознания к ней явилась Азурра – дриадская старейшина.

– Наконец-то я нашла тебя, девочка, – сказала она, – Как долго ты не пускала меня в свой сон.