История дриады

Глава 4

Тициан медленно обернулся.

Ребёнок!

У дриады под плащом спрятан ребёнок!

Отойди к противоположной стене и оставайся там.

Провалиться эльфу сквозь землю, если наёмница купила Тициана не для отвода глаз. Она укрывала ребёнка, притащила невинное дитя в логово разврата, а утром намеревалась тайно улизнуть. Скрыться в неизвестном направлении вместе с младенцем.

Бедный малыш!

Вероятно эта гадюка выкрала его у родителей, утащила прямо из колыбели и намеревалась продать беззащитное дитя. Не пожалела ни ребёнка, ни, наверняка, убитых горем родителей.

Тициан уже не думал о своей чести. Стоял, как вкопанный и смотрел на безжалостную похитительницу, а внутри уже клокотал и буйствовал гнев.

– Отойди, – повторила дриада угрожающе, – Отойди и я не причиню вреда.

Чтобы не злить наёмницу, эльф сделал два шага назад.

Он не хотел бездействовать. Не мог позволить шпионке утащить младенца и совершить своё гнусное злодеяние. О себе Тициан уже не думал.

Плевать он хотел на извращенок, что являлись в обитель похоти за продажной любовью. Его мысли снова лихорадочно метались. Эльф думал, прикидывал, рассуждал, чем можно помочь крошечному свёртку в руках наёмницы.

Тем временем дриада размотала длинное полотнище, выпутала малыша из его вороха тряпок, коснулась рукой младенца и принялась читать заклинание. Мелкие бытовые чары. Карапуз обделался, а наёмница очищала своё одеяние и самого малыша с помощью нехитрого колдовства.

Может, поднять шум? Дриада пришла сюда тайно, не хотела, чтобы хозяйка борделя знала о ребёнке. Что, если закричать? Громко во всеуслышание известить всех, включая прохожих за окном, как лесная шпионка пытается укрыть чужое дитя? Тициан не может помешать ей, не применит силу, но кричать то он может! Магические кандалы даже не шандарахнут его в ответ – не за что. И плевать, что после этой выходки Тициану придётся опять спускаться в гостевую и жаться у колонны при виде посетительниц.

Но то, что эльф увидел дальше, заставило его застыть в немом крике.

Шпионка распахнула камизу, освободила грудь, положила младенца в позу колыбели и, заботливо придерживая, принялась кормить.

Она кормила его! Своей грудью. А малыш тут же перестал пищать и с блаженным видом жадно зачавкал.

Тициан так и смотрел на дриаду ошарашенно, хлопал глазами с видом идиотским.

Не понимал. Запутался. Открыв рот, таращился, вылупив зенки.

Дриада не сводила с эльфа глаз. Наблюдала. Кормила дитя и следила за Тицианом. Даже в таком уязвимом положении она была опасна. В любой момент могла атаковать.

– Ребёнок, – Тициан еле выдавил из себя шёпот, – Твой?

В ответ наёмница лишь утвердительно моргнула.

– Я оплатила твоё время, – сказала она, – Прошу только дать моему сыну спокойный сон.

Её сыну.

Шпионка уже не приказывала – просила. Смотрела выжидающе, с напряжением следила за эльфом, готовилась напасть. Как раненая лисица защищает от браконьера своих лисят.

Капитулирующим жестом эльф вскинул руки, медленно попятился назад и, коснувшись стены, сполз вниз.

– На кровати, – Тициан кивнул на исполинских размеров ложе, – Ему лучше спать на кровати.

Большую часть комнаты действительно занимала она – кровать. Широкая, крепкая, аккуратно заправленная угловатая конструкция. Ложе для продажной любви. Рядом с постелью был приставлен низкий деревянный столик с маленькой резной шкатулкой, в которой хранились пузырьки с зельем для мужской силы.

Никакой другой мебелью комната более не располагала.

Не за чем.

Наёмница послушала совета. Мягкой бесшумной поступью двинулась к кровати. Шла медленно, плыла вдоль стены, удерживая эльфа взглядом. Не отрывалась ни на миг. Затем опустилась на край постели, перехватила ребёнка удобнее и продолжила свои нехитрые манипуляции.

Повинуясь праздному, безотчетному любопытству, Тициан с интересом уставился на оголившуюся грудь шпионки. Полную, налитую. Женскую.

В Ливеноре, королевстве, где родился полуэльф, увидеть эльфийку, кормящую малыша грудью, было невозможно. Молодые матери всегда тщательно прикрывались, а порой и вовсе предпочитали делать это дома, вдали от чужих, – тем более мужских, – глаз. Дриада, разумеется, плевала на правила. Ребёнок хотел есть – она кормила.

Да и странно это – стесняться мужчину в борделе. Стены этого чудесного заведения видали распутства и похлеще.

Прямо сейчас соседи за стеной громко демонстрировали, какие именно: клиентка самозабвенно охала, выла от наслаждения, подгоняла любовника непристойными просьбами и шлепками, выкрикивала вульгаризмы. Её партнёр вторил ей, наигранно постанывал, отвечал даме в той же манере.

Тициан покачал головой.

Абсурд.

Вокруг всё насквозь пропитано пороком, а лесная шпионка просит «всего лишь дать её сыну поспать».

Едва малыш насытился, дриада запахнула ворот нижней рубахи, – на мгновение Тициан увидел аккуратный коричневый сосок, – а затем уложила белокурого мальца на исполинских размеров ложе, укрыла серым куцым одеяльцем и села рядом, опершись спиной о изголовье. С эльфа по-прежнему не спускала глаз.

– А он точно не проснётся? – шёпотом спросил полуэльф, – Здесь… шумно.

Наёмница отрицательно мотнула головой.

Немногословная.

В полумраке комнаты её можно было бы принять за нечистокровную эльфийку: длинные волосы, цвета увядающего клёна, тонкие изящные руки, острые уши, разве что несколько другой формы. В темноте не было видно жуткого двойного зрачка, не бросался в глаза необычный цвет кожи.

Но её сын…

Белокурый малец походил скорее на… человека. Да, точно. На человека! Пухлый, розовощёкий, со светлым пушком волос и маленькими полукруглыми ушками. Если бы Тициан не видел, как наёмница кормила малыша, ни за что не поверил бы её словам. Да он и сейчас сомневался. Может у них в лесном клане держат кормилиц для похищения грудных младенцев?

А есть ли среди дриад вообще мужчины? Тициану казалось, что нет. Эльф никогда не задавался этим вопросом, но теперь сомневался ещё больше. Может дриадские мальчики жили на правах рабов, как мужчины-дроу в Вольмонде? Или малец – полукровка, как Тициан, слабо наделён даром и поэтому неугоден лесным шпионкам?

– Ты хочешь покинуть дриадский лес? – спросил эльф, но ответ, как ему казалось, знал наверняка, – Ищешь укрытие? Потому что твой сын – наполовину человек?

Наёмница молчала. Так и продолжала пялиться на эльфа опасливо.

Вот рыба молчаливая! Купила тицианово время, отвечай на вопросы, будь добра!

Эльфу казалось, что он сходит с ума. Недоумение, растерянность, злость и отчаяние внутри него выделывали крутые виражи. Он сидел на полу, размалёванный, напомаженный, полуголый, выглядел как шлюха и заботливо интересовался положением дел у купившей его клиентки.

И всё равно продолжал вслух рассуждать. Иначе Тициан просто не мог.

– Вольмонд не самое лучшее место, – сглотнув, тихо прошептал он, – Не для мальчика. Здесь у мужчин нет прав. Чего доброго, окажется как я, в подобном заведении.

Дриада задышала чаще. Волновалась. Тициан это чувствовал – он попал в точку.

– В человеческих угодьях о твоём сыне позаботятся лучше, – продолжил эльф ступать по зыбкой почве, – Но тебя саму поймают и казнят, не так ли?

Шпионка сжала челюсти.

– И где же, по-твоему, искать укрытие? – выдавила из себя наёмница.

Голос её был мягким, чистым, как переливистый ручей. Под напускным безразличием в ее взгляде таилась надежда. Он угадал. Угадал! И прямо сейчас понял – это его шанс. Дриады сильные, хитрые, обученные шпионскому мастерству. Эта девица наверняка знает, как вскрыть замок, как выбраться из самых безнадёжных передряг. По крайней мере, такие истории слышал о дриадах Тициан.

– В Ливеноре, – кажется, эльф перестал дышать от волнения, – В королевстве светлых эльфов. Мой народ терпим к другим расам, владыка милосерден. Ты и твой сын получите приют среди моего народа.

Похоже, сегодня Тициан был в ударе на гениальные мысли.

– Не уверена, что владыка Ливенора готов приветить лесную наёмницу просто так, – усмехнулась дриада.

Всё или ничего.

В бездну дипломатию! Пора сказать то, что эльф намеревался сказать.

– Помоги мне, – выпалил Тициан, – Вытащи меня из этой дыры и, клянусь, я приведу тебя в Ливенор. За моё спасение, владыка позволит остаться. Тебе и твоему сыну.

Эльф уже не просил – умолял. Заметив колебание наёмницы, поспешил добавить:

– Я обещаю тебе свою помощь. Прошу. Только вытащи.

Глава 5

Фиона запрещала себе мечтать. Мечты утягивают в свою трясину, порождают нечестивые мысли, замещают трезвые суждения обманом.

Речи полуэльфа вселяли надежду.

На мгновение Фиона вообразила себя в Ливенорском лесу. Летом. Когда трава приятно щекочет босые ступни, лучи солнца игриво пробиваются сквозь листву. Вот Фиона сидит под раскидистым дубом, а Берт неуклюже ползёт к ней на четвереньках, находит самый большой самый красивый жёлудь и с интересом первопроходца тащит сокровенную находку в рот. Им хорошо, спокойно и безопасно. Они счастливы.

Пожалуй, Ливенор мог бы стать надёжным укрытием.

Светлые эльфы славились терпимостью и милосердием, и, даже будучи искусными воинами, старались избегать насилия. Владыка Ливенора и многие его сородичи в совершенстве владели ментальной магией, имели способность читать мысли, могли прочесть прошлое и навести забвение. А значит все деяния Фионы будут доподлинно известны. Всем.

Примут ли эльфы дриаду? Оставят ли в живых? Прогонят, узнав о её былой службе, или дадут шанс?

Гарантий нет.

– Ты готов заключить контракт? – спросила дриада полуэльфа.

Пока сёстры не узнали о Фионином побеге, она всё ещё принадлежала лесному клану и могла заключать мелкие сделки. Форы у наёмницы оставалось ещё день или два, потом командир отправит кого-то из сестёр на фионины поиски. И тогда дриада больше не сможет заключать контракты. Теряя связь с кланом, она теряла и ремесло.

Возможно, это последняя в её жизни сделка. И только высшим силам ведомо – напрасна она или нет.

– Контракт? – нахмурился полуэльф, – И… как он работает?

– Я обещаю вытащить тебя из дома удовольствий, – пояснила наёмница, прокручивая в голове возможные пути освобождения эльфа, – А ты гарантируешь, что приведёшь нас в Ливенор и дашь нам убежище. Убедишь владыку, разжалобишь его или убьёшь – мне всё равно как.

От красочных перспектив рыжий эльф вспыхнул негодованием.

– На наших ладонях появится метка, свидетельствующая о сделке, – не обращая внимания на собеседника, продолжила Фиона, – Как только обе стороны выполнят свои обещания, контракт перестанет действовать. Метка исчезнет.

– А если кто-то из нас нарушит слово? – Рыжик вопросительно выгнул бровь, но уже, похоже, догадался сам.

– Тогда он умрёт, – шпионка безразлично пожала плечами.

Эльф повернул голову к окну, провёл пятернёй по волосам, – рыжие пряди скользнули по скуластому лицу, – набрал в грудь воздуха и шумно выдохнул.

– В чём подвох?

– Нет подвоха, – дриада опасливо следила за движениями собеседника, прятала дротик в широких рукавах, – Только гарантии. Слишком часто обманывали нас, слишком часто обманывали мы, – наёмница ядовито усмехнулась, – С некоторых пор клан работает только с магическим договором.

Соседи за стеной стонали неприлично громко, к непристойным звукам добавился ритмичный скрип и удары деревянного изголовья о стену. Фиона не обращала внимания. Ей самой было плевать, Берт ещё слишком мал, чтобы реагировать на посторонние звуки, но эльф, кажется, стыдился и нервничал ещё сильнее.

Ничего.

Пусть тревожится. Возможно, вся абсурдность ситуации поможет принять решение. Что для него хуже? Договор с наёмницей, позорная сделка с дриадой? Или ежедневные пытки в доме удовольствий, пока Рыжик не сдастся и не отдаст своё изящное эльфийское тело на растерзание клиенткам?

Чего греха таить, полуэльф был очень хорош. Даже в таком униженном положении не лишился природной эльфийской грации. Диковинный самоцвет в сокровищнице Аюллы – такой экземпляр без работы точно не останется.

– Ладно… – прошептал эльф, понурив голову, – Хорошо. Давай заключим сделку. Если по-другому ты не поможешь, не доверишься мне, я готов подписать контракт. Что я должен сделать?

– Поднимись, – Фиона заботливо подоткнула сыну одеяло, а затем слезла с кровати сама, – И стой, где стоишь.

Полуголый босой Рыжик тут же подобрался, выпрямился и обмерил хрупкую, миниатюрную дриаду недоверчивым взглядом.

Шпионка приблизилась.

Когда наёмница поднималась с Рыжиком в комнату, полуэльф горбился и казался ниже. Сейчас он как будто нависал над ней, смотрел сверху вниз и терпеливо ждал.

Фиона протянула руку – обоняния коснулся лёгкий травяной аромат, уютный сухоцвет лаванды. Надо же, как приятно пахнет полуэльф.

– Дай мне свою ладонь, – тихо сказала она.

Ладонь у эльфа оказалась по-мужски тонкой, узкой и изящной, но украшенной трещинами и мозолями, что свидетельствовало об умении трудиться и держать оружие.

– Прошу прощения, – шепнула Фиона, а затем резко полоснула остриём поясного ножа, – Нужна кровь.

От неожиданности Рыжик поморщился и зашипел.

– Можно было и предупредить, – фыркнув, процедил он.

Точно такую же манипуляцию дриада проделала и со своей рукой, а затем участники магического договора соединились в крепком рукопожатии.

– Как тебя зовут? – спросила наёмница.

– Тициан Инглорион, сын Эирика.

– Я, Фиона из клана Друун, обещаю тебе, Тициан Инглорион, – на пальцах дриады появилось слабое колдовское свечение, – Освободить тебя от магических оков, вернуть свободу, вызволить из дома удовольствий. Клянусь, что не причиню тебе вреда, пока действует наш договор.

Магическая дымка росла, заполняла комнату, окутывала пространство, забиралась под одежду и оседала на коже.

– Обещаешь ли ты, – продолжала шпионка, – Привести меня и моего сына в Ливенор, королевство светлых эльфов.

– Обещаю, – глухо прошептал Тициан.

– Поможешь ли ты нам отыскать убежище сейчас, до наступления холодов? Безопасную гавань, где мы с сыном смогли бы жить в спокойствии?

– Помогу, – голос собеседника дрогнул.

Дриада могла бы потребовать гарантии, сжать невидимые тиски вокруг эльфийского горла ещё сильнее, но не стала. Не пожелала душить колдовским договором.

– Клянёшься ли, что не нападёшь на меня, – продолжила Фиона, – Не причинишь вреда моему сыну и не похитишь моё дитя? Пока силён магический контракт.

– Зачем это…? – нахмурившись, воскликнул эльф, – Не уж то ты думаешь, я способен навредить ребёнку?

– Я ничего не думаю. – ровным тоном ответила шпионка, – Перестраховка. Так клянёшься?

– Как пожелаешь, – подтвердил Тициан, – Клянусь.

Прикрыв веки, Фиона тихонько запела песню на древнем дриадском языке. Прекрасную, родную и далёкую. Песню, исполнять которую разрешалось только во время магических ритуалов.

Возможно, сегодня Фиона пела её в последний раз.

Колдовское свечение погасло, раны от порезов затянулись и на ладони эльфа чётко проступили завитки магического символа. Свидетельство нерушимого договора с лесной наёмницей.

– Контракт подписан, – сообщила Тициану шпионка, – Утром я отправлюсь к Аюлле на переговоры. Считай, тебе повезло, Тициан Инглорион. Мне известно, как вызволить тебя.

Глава 6

Кабинет хозяйки борделя оказался обставлен на редкость скромно: стол, стул, множество стеллажей, аккуратно сложенные стопки бумаг, сундук с магическим замком, пузырьки с чернилами, да перья. Никакого бархата, кричащих изразцов, да восточных ковров – то было место, где Аюлла педантично вела свои дела.

В кабинете царила тишина, полностью отсутствовали посторонние звуки и запахи. Внутри помещение накрывал купол шумовой защиты.

Аюлла предстала перед Фионой стальная и сдержанная. Не виляла задом, не расплывалась в притворной улыбке и даже не звала дриаду дорогушей. Шпионка пожаловала с предложением и тёмная эльфийка, потирая подбородок, сосредоточенно слушала.

– Как знала, что ты явилась сюда не просто так, – ухмыльнулась дроу, – Говори, дриада, чем обязана?

– Аюлла, – мастерски скрывая волнение, заговорила Фиона, – Скажи мне, готовишься ли ты к уплате долга?

– Время расчёта ещё не настало, – скулы эльфийки заострились, глаза недобро блеснули, – Пока не вышел срок – я не обязана держать перед тобой ответ.

Хозяйка вольмондского борделя задолжала дриадам баснословную сумму – фионины сёстры выполняли для дроуши заказы авансом. Воровство у дриад не в чести, но у Фионы на этот счёт было однозначное мнение – нет ничего зазорного в краже хлеба, когда умираешь с голоду.

Покидая клан, наёмница предавала своих сородичей. Прямо сейчас она топила себя ещё сильнее.

Грехом больше, грехом меньше. Какая разница?

– Отдай рыжего полуэльфа, – Фионе не верилось, что она это произносит, – И я спишу долг. Целиком.

– Не уж то этот задохлик так хорош?! – вскинув светлые брови, воскликнула Аюлла, – Да у него же поди и баб то не было! Или ты знаешь то, чего не знаю я и дриады получат с него большую выгоду?

Глаза бордель-маман забегали. Эльфийка не упускала наживы, но прямо сейчас фионино предложение казалось слишком заманчивым.

Сто тысяч золотых.

Списать долг.

Разом.

– Возвращайся через неделю, – вернув самообладание, хозяйка дома удовольствий притворно улыбнулась, – Обещаю, ни одна клиентка его не трахнет. Просто дай мне время обдумать твоё предложение.

Фионе казалось, она видела, как крутятся в серой черепушке мельничьи жернова, почти осязала торопливые мысли. Дроуша отчаянно просчитывала будущий навар. Намеревалась побольше разузнать об экзотическом полуэльфе прежде чем отдать лесным шпионкам такое сокровище. Вдруг за его голову назначена награда посущественнее?

Не выйдет.

Дриаде нужно здесь и сейчас. Завтра, а может уже сегодня её заочно изгонят из клана, скоро она не сможет списывать долги.

– Либо рыжий полуэльф уходит со мной сейчас, – ровным тоном ответила наёмница, – Либо мы встретимся с тобой в ночь зимнего солнцестояния, когда настанет время расчёта.

Лицо дриады – непроницаемая маска. Лишь извилистая венка на виске, что торопливо отстукивала рваный ритм, выдавала лихорадочное волнение.

По велению Фионы в комнате на втором этаже заперся Тициан. Остроухий нянь сторожил младенческий сон, а заодно не впускал посторонних. Один из двух вариантов стука даст Тициану команду: три долгих, три коротких велят открыть дверь, обратная последовательность – известит об опасности.

– Так что передать командиру? – нарочно поторопила дриада тёмную эльфийку.

– Забирай, – Аюлла резко мотнула головой так, что её пепельные волосы, собранные в высокий хвост, хлестанули хозяйку по щеке, – Поднимемся наверх и я освобожу Рыжика.

– До рассвета ещё есть время, – остановила Фиона эльфийку жестом, – Оно, если помнишь, оплачено. Утром я сама приведу тебе его. Снимешь браслеты, выдашь тёплую одежду, да пару обуви. Тогда и долг спишу.

– Раскомандовалась. – ядовито усмехнулась бордель-маман, – Всё получишь. Только следи за ним в оба глаза, дриада. Шустрый больно.

– Это уже не твоя забота.

– И то верно, – Аюлла поднялась со своего места, плеснула вина из графина и, подняв кубок, произнесла тост, – За долги, а вернее, за их отсутствие.

***

Тициан чувствовал себя идиотом.

Ради собственной свободы спутался с наёмной убийцей, да ещё и потащится с ней к владыке на поклон.

А если владыка откажет? Тициан, конечно, сын магистрата, высшего чиновника, но полуэльф не настолько ценный кадр, чтобы впускать змею в мирное процветающее королевство.

Когда полуэльф предлагал дриаде помощь в обмен на свободу, намеревался всего лишь привести её в Ливенор, а в случае неудачи виновато развести руками. Дескать, извиняй, дриада, не получилось дать тебе кров.

Да, если честно, ничего такого Тициан не думал. Он просто хотел выбраться из этой клоаки и уцепился за шанс. Только и всего.

А теперь…

Что подумает Эринель, когда он явится в столицу в компании дриадской шпионки с младенцем на руках? А когда узнает, что её горе-поклонник побывал предварительно в борделе? Носил шаровары, красил глаза и губы и выставлял себя перед клиентами напоказ?

Да уж… Завидный жених. Ничего не скажешь.

Из раздумий Тициана вернул внезапный стук в дверь.

Явилась эта Фиона. Судя по отстуку – одна.

– Получилось? – спросил полуэльф взволнованно, едва наёмница закрыла за собой дверь.

– Порядок, – кивнула ему Фиона, – Нужно разбудить Берта, накормить его, дождаться, когда справит нужду и снова захочет спать. Аюлла не должна видеть сына, я спрячу его тем же способом. В Ливенор пойдём через Вольмонд. Это кратчайший путь.

– Через Вольмонд? – Тициан чуть не задохнулся от возмущения, – Я безоружен, а мужчин здесь не жалуют. Сойти за местного я, знаешь ли, не смогу. Нужно покинуть Вольмонд и идти человеческими угодьями!

– В поселениях людей слишком опасно, – дриада отвечала ровно, объясняла ему, как ребёнку малому, – Каждый второй захочет изловить дриаду и продать карателям. А среди дроу много наших клиентов. Не посмеют. Тебе накинем капюшон, закроем лицо и волосы. Я представлю тебя как личного раба. Вопросов не должно возникнуть.

Эльф яростно раздул ноздри. Пыхтел, кипел и бурлил, как костровой котелок.

– Раба?! – выплюнул он, – Может, мне ещё и на коленях перед тобой ползать, дриада?

– Поползаешь, если потребуется, – Фиона отвечала флегматично, словно это было в порядке вещей, – Если нужно играть роль – играй. Усмири гордость.

Легко сказать! Шпионку то не засмеют сородичи. А на Тициана посмотрят, как на прокажённого! И так попал в болото, что не выбраться. Репутации – хана.

В душе Тициан застонал. Сколько ещё ему придётся терпеть унижений? Что придётся вытворять, чтобы всего лишь попасть домой?

Тициан не раб и не шлюха. Он – воин! Разведчик! Благородный эльф, в конце концов! Ему не зазорно терпеть пытки, не страшно на теле иметь шрамы и следы битв, но это…

Дриада, казалось, не замечала тицианово негодование. Аккуратно потеребила сынишку, – младенец проснулся и сделал лужу прямо на бархатное покрывало, – бережно взяла малыша на руки и нежно погладила по голове.

– Послушай меня, – прежде чем покормить сына, Фиона присела рядом с эльфом и Тициан сам не понял, как бесстыдно начал разглядывать её диковинные глаза с двойным зрачком, – Самое главное – выполнить наши задачи. Будут неудобства, будут лишения, будут обстоятельства, унижающие твою или мою гордость. Но либо мы их выполним, либо отправимся на тот свет. Так что, Тициан Инглорион, ты готов?

– Готов, – глухо ответил эльф, со всем смирением принимая её правоту, – И зови меня просто Тициан.

– Как пожелаешь, – дриада склонилась в почтительном поклоне, – Тогда ждём рассвета, Тициан. Скоро выдвигаемся в путь.