– Таня умерла. Ее убили. Подозревают Ковалева.
– Убили?
– Ковалев мог убить ее?
– Почем мне знать? У них давно роман. Она вначале была ему по барабану, но Танька к бабе Мане ходила несколько раз! Приворотное зелье покупала, приворожила!
– Баба Маня?
– Да. К ней часто девчонки с рынка бегают: погадать, приворожить, от сглаза защитить. Вам ее адрес дать? Я к ней тоже ходила.
Лида заплакала. Трубников начал утешать ее, наивно полагая, что она плачет из-за смерти подруги.
– Танька свое получила! Разве она не знала, что за женатыми бегать опасно? Вова где? Почему на работу не вышел? Ленку побили, товар разбросали! Где он? Сходите к нему, узнайте, а вдруг заболел? Мне самой нельзя, чтоб не облажаться! Я ему никто! Возьмите адрес, узнайте, что с ним случилось? Вы же сыщик!
Баба Маня волнуется
Трубников легко разыскал богатый двухэтажный дом за высоким забором. Высокий и крепкий мужчина не хотел пропускать его, но пятитысячная купюра вызвала доверие. Привел в маленькую комнату, в которой горели свечи, пахло ладаном. Баба Маня, увидев его, закричала, вскочила с кресла, побежала, упала! Мужчина, посадил ее в кресло, дал воды. Она с ненавистью смотрела на Трубникова и кричала: «Вон отсюдова! Мент!»
– Я не из полиции, я по поводу Тани Задорожной, она бывала у вас, помните?
– От тебя за версту ментом пахнет! Вон отсюдова!
Мужчина решительно подошел к нему, чтобы проводить за дверь, но баба Маня остановила его:
– Витька, не балуй! Танька умерла! Тихо! Мне тишина нужна!
Витька молча ушел, Трубников застыл на месте, боясь пошевелиться. Вид у бабы Мани был такой, что впору врача вызывать. Даже в полумраке было видно, что она побледнела. Глаза широко открыты, рот открыт. Вскоре она потерла обеими руками лицо, посмотрела на Трубникова:
– Валет бубновый убил ее. Все! Ступай прочь! Мне отдых нужен!