Глава 25 Анджелл
Я был в бешенстве. Я был в отчаянии. Сказать, что я был зол, это сказать, что ураган – всего лишь сильный ветер. Все было сконцентрировано вокруг меня. Температура моего тела превышала 40 градусов. Даже погода затихла в ожидании, пока я успокоюсь.
Именно в этот момент появились они.
В этот момент я был готов убить кого угодно.
– Ты обманул нас, – Габриэль выступил вперед, слегка выставив вперед руку и указывая на меня.
– Вы тоже нарушили правила. Вы убили Гана!
– Он нарушил эти правила, – последовал меланхоличный ответ.
– Вы тоже, – отозвался я.
– Все пойдет своим чередом. Ты не сможешь спасти жизнь этот девчонке, – Михаэль вздернул подбородок, будто зазнавшийся переросток.
– Я найду способ, как её спасти, – заявил я, ощущая пристальное внимание к каждому своему движению.
– Ты не можешь исправлять того, что предначертано, – тихо проговорил Рафаэль.
– Но она должна жить, – с болью сказал я. – Она просто обязана жить.
– Ты обещал нам. Не боишься потерять своего друга? –вызывающе спросил Кассиэль.
Я резко посмотрел на него.
– Вы ничего не сделаете ему. Я почувствую, если вы тронете его хоть пальцев, и убью каждого из вас, – спокойно произнес я, обводя всех взглядом.
Я знал, что я говорю. Теперь мне уже ничто не было страшно. Люди думают, что им следует бояться Бога – но лучше бы они боялись друг друга. А мне нечего его бояться. Я делаю то, в чем мое предназначение. Мое личное предназначенье.
– Ты будешь изгнан, – с холодом веков в голосе сказал Уриил.
– Если и буду, то не вами, – я покачал головой и направился вперед – подальше от них.
Я не оборачивался, но чувствовал, что они смотрят на меня, изучая мои слабые места.
Я посмотрел, нет ли никого вокруг, и побежал, с нечеловеческой скоростью преодолевая путь, туда, где находилась Белла.
Глава 26 Белла
Мне нужно было позвонить родителям. Я застыла с трубкой автомата в руке, не решаясь закинуть монетку. Наконец я кинула деньги и набрала номер. Мне хотелось бросить эту чертову трубку и бежать – так далеко, как только смогу.
– Алло, – раздался в телефонном агрегате знакомый голос.
– Мама, – с испугом сказала я, чувствуя, как неистово бьется мое сердце.
– Белла, – с нежностью отозвалась она. – Где ты, доченька? Мы хотим, чтобы ты вернулась. Прости нас, нам нужно просто сесть и поговорить.
– Я… – в горле пересохло. – Я… Возможно, я скоро вернусь. Просто… Я хотела сказать…
Я замолчала и уставилась в стенку кабины.
– Я очень вас люблю, мама. Передай это папе, обязательно, – быстро проговорила я и кинула трубку.
– Черт, почему так сложно! – я с яростью ударила рукой о телефон, и попала на кость.
Боль отвлекла меня и я вышла из кабины со сжатыми губами и направилась к бару, чтобы попросить лед.
Однако… Как только я уселась за барную стойку, то с удивлением обнаружила, что рука совсем не болит. По моей спине пробежал холодок. Я вспомнила, как зажили руки Анджелла после ожогов. И вспомнила то, что было в номере. Вспомнила свои ощущения.
И поняла, насколько сильно он мне нужен. И насколько сильно я его ранила. Насколько сильно я ранила родителей. Осознание пришло внезапно – в то время, когда за моей спиной заходило Солнце, я ощутила озарение. И поняла, что дальше так не могу. Всю свою сознательную жизнь я шла по неровной дороге, спотыкаясь и делая ошибки, боясь неправильного поворота, боясь всего, что меня может ожидать. Я прятала чувства и взрастила свою неуемную гордость. Я думала, что все вертится вокруг меня, но Икар ведь упал. И я тоже упала. Я пыталась сбежать от себя, а не найти решение. Вот почему я встретила Анджелла. Не потому, что в скором времени я умру, а потому что… Я все делала неправильно до этого момента. Я так сильно ошибалась, что не замечала очевидных вещей. Я рвала все на кусочки и гнала от себя людей – Анджелла, родителей, всех.
Но теперь я чувствую решительность. Я знаю, что мне необходимо сделать.
И как только я осознала все это, то почувствовала, что внутри появляется удивительное чувство – будто у меня за спиной расправляются крылья, и я могу взлететь до небес. Это не было приливом сил. Потому что Анджелл всегда мне помогал. И он сделал то, чего я не смогла сделать сама – дал мне надежду. И любовь. Он дал мне свою любовь.
Глава 27 Анджелл
Ты думаешь, что все так легко. Ты думаешь, что со своим невероятным слухом и другими сверхъестественными способностями ты можешь отыскать везде. Я чувствовал, что она где-то рядом, но не мог обнаружить её.
Я подходил к Карсон-Сити, и это была моя последняя надежда. Сотни лиц проносились мимо меня, я слышал сотни голосов, каждый стук их сердца, не видел нигде Беллу.
Боль настигает каждого. Каждое существо на планете. Люди увековечивают её в своих глазах, воспевают в своем сердце. Но люди бренны, а мы – нет… Мы помним дольше. Всю свою жизнь.
Я упрямо шел вперед. Мимо меня проносились машины, вокруг царила атмосфера веселья. Маленький, уютный городок со своими традициями…
Узкие аллеи и высокие дома, музеи, библиотеки, рестораны…
Но её нигде не было.
Ты думаешь, что на все способен. Чаша не может переполниться. Ты же бессмертен. Разве тебе что-то не под силу? Но когда один ты виновен во всем, сложно найти что-то более стоящее, чем просто обвинять себя. Ты позволяешь боли забраться глубже – и в итоге она над тобой властвует. Ты должен быть сильнее, разумеется, но все происходит иначе, когда ты один. Когда ты просто один.
Внезапно я ощутил позади себя что-то знакомое. Знакомый…запах? Легкие шаги, учащенное биение сердца. Улыбка трогает её губы. Я чувствую, как ветер развевает её волосы. Она нервничает. И сжимает руки.
Она останавливается. В пяти шагах от меня.
– Анджелл.
Она сказала это почти умоляюще – её нижняя губа слегка дрожит, будто она боится расплакаться. Мое сердце начинает учащенно биться.
– Белла, – я резко повернулся и посмотрел на неё.
Она стояла тут – живая, не воплощение моей фантазии.
– Что-то влекло меня сюда… И тут ты, – она смотрела прямо в мои глаза и я видел эту нить между нами. Которую я сам протянул.
– Что ты сделал со мной? Все эти изменения. Когда я скоро умру?
Её голос дрогнул, выдавая страх.
– Но я не хотела этого говорить, – внезапно перешла она шепот, но я её прекрасно слышал. – Я виновата, Анджелл, так виновата. Я отталкивала столько людей от себя, потому что была слишком гордая. Слишком самоуверенная. Потому что… Я не боялась никого потерять. Но я… Не хочу тебя терять. Я не хочу тебя терять даже после. Я не знаю, что это такое, но я чувствую эту странную связь. Вот почему я тут. Потому что это больше, чем любовь, это целый мир, который открывается перед тобой. Это больше, чем нежность и тепло. Это больше, чем просто счастье. Я чувствую себя чем-то большим, огромным. Я чувствую, что могу летать. Но без тебя мне ничто не нужно. Я не влюбилась в тебя, Анджелл. Я просто… Увидела тебя изнутри. И поняла, как мы похожи. И поняла, что не могу тебя потерять. Боже, я хочу просто быть рядом.
Она замолчала и застыла – прекрасная статуя живого человека. Её глаза менялись, постепенно в них появлялись оттенки того же выражения, что и у меня. Я сделал то, что должен был. Она ещё не понимает этого. Но скоро поймет.
– Ты не умрешь, – я приблизился к ней и взял её за руку. –Потому что я этого не допущу. Я буду с тобой рядом. Каждую секунду твоей жизни. Как и раньше. Я буду рядом. И ты всегда меня сможешь найти.
Я обнял её и прошептал ей на ухо:
– Я больше, чем люблю тебя. Ведь я не просто человек.
Иногда кажется, что видеть будущее – невероятно счастливая способность. Возможно, людям так кажется. Они слишком ленивы, чтобы строить свою судьбу сами и все норовят подсмотреть, какие же следующие шаги им следует предпринять.
А это видение стало моим ночным кошмаром, сном, который, к сожалению, никогда только сном не будет.
В моей голове – снова и снова – возникал этот грузовик, который несется на нас. Она кричит и пытается прикрыться, а я… А я прикрываю её.
Я знал, где это произойдет. Я знал, что это за место. Я слышал её крик, от которого стыла кровь в жилах. Её глаза, наполненные ужасом и сердце, готовое разорваться.
Но я знал, что сумею спасти её.
Потому что это было необходимо. Необходимо ей. Необходимо мне. Она должна начать все заново. Проблемы с родителями. Предательство друзей. Скрытые враги. Слишком много на одного человека. И я не уследил… Я не увидел. Это она солдат. Это она была солдатом на линии фронта, а я – всего лишь трусом в тылу. Это она смотрела в глаза людям, которые её предавали, предавали жестоко, в открытую. Это она пыталась изменить себя, и все время билась в глухой угол. Это она плакала, а не я. Это была она… Когда ловила «такси» ночью и уезжала неизвестно куда, это она улыбалась тем, кто уже никогда не вспомнит о ней, это она шла темными переулками в поисках этого самого дома, а там встречала только равнодушных родителей. Да, я оберегал её, но я – не она. Я не делал ничего, кроме… Это она ненавидела себя, а не я. Господи, это все она. Только она. Не наказывай её. Наказывай меня. Я готов. Теперь готов.
Я посмотрел на браслет, который уже давно мне не был нужен. Но я не мог снять браслет. На другую руку я одел браслет Гана.
Но это не важно. Я больше не слышу Бога. Я потерял его. Я потерял его внутри себя.
Глава 28 Анджелл
– Сколько ты знаешь языков? – спросила Белла, покачивая своей длинной загорелой ногой и удерживая мою руку в своей.
– Почти все, – самодовольно ответил я.
– Даже латынь?
– Да.
– И иероглифы?
Я вздохнул и быстро черканул на листке пару китайских иероглифов.
– Что это значит? – она с любопытством глянула на меня.
– Для того чтобы это узнать, тебе придется выучить язык, – рассмеялся я.
Она гневно пихнула меня.
– Белла. Я написал твое имя, – со вздохом проговорил я.
Она улыбнулась и подождала, пока в голове сформируется новый вопрос.
– Зачем тебе этот браслет? – она провела по нему, легко касаясь моей кожи.
– Как я говорил, это что-то вроде четок… – пробормотал я.
– Ты общаешься ним? – Белла понимающе кивнула.
– Я больше его не слышу, – прошептал я. – И, наверно, не услышу.
– Из-за меня, – она опустила голову и судорожно вздохнула. – Прости.
– Ты не виновата. Я сам пошел на это. Я знал, что будет сложно. Я был готов.
– Почему я чувствую это? – она выжидающе посмотрела на меня, перескочив с темы. – Почему я чувствую себя так близко к тебе? Ты понимаешь, о чем я. Как это называется?
– Ты все поймешь позже. Люди называют это любовью, но у нас все иначе… Это больше, чем что-либо на Земле, потому что оно навечно, на всю жизнь, остается тут, в сердце. И отражается в твоих глазах.
– Что отражается в моих глазах? – Белла нерешительно коснулась моего лица.
– Разве ты не чувствуешь этого? Разве ты не чувствуешь себя той, кем ты являешься на самом деле?
– Кем же? – прошептала она, внимательно смотря в мои глаза.
– Моей… родственной душой.
– Я знала это всегда. Мне так нравится начало твоей фразы. Но могу ли я говорить такое?
Она резко встала и подошла к окну, а потом обернулась на меня.
– Ты больше, чем человек. Я не могу быть с тобой рядом, как это делают люди. Тогда могу ли я говорить, что ты мой? Что мы принадлежим друг другу?
– Да, – я подошел к ней. Она подняла голову, чтобы лучше меня видеть. – Это не принадлежность, потому что она всегда влечет за собой зависимость. Ты была выбрана для меня самими небесами. Это больше, чем просто принадлежность. Ты меряешь все человеческими словами, а я знаю кое-что большее.
– Так что, ангелы не любят?
– Ангелы живут ради того, чтобы другие люди жили. Разве это не называется любовью?
– И все же, я всего лишь люблю тебя. Совсем по-человечески, – она покачала головой и опустила глаза, а потом обняла меня и устало прикрыла глаза.
– Я хочу поспать, – прошептала она.
Я аккуратно поднял её и перенес на кровать. Потом задернул шторы. В номере воцарилась темнота. Но я все прекрасно видел. Её дыхание было ровным и спокойным.
Я посидел немного на кровати, а потом лег рядом с ней и взял её за руку, ощущая, как мысли в её сознании перестают путаться и сбиваться.
– Ты ведь знаешь, как я люблю тебя, Белла. Люблю тебя во веки веков.
Глава 29 Белла
– Я позвонила родителям, – проговорила я, когда мы выходили утром из отеля.
– Сколько длился разговор?
– Даже не кинула вторую монетку, – мрачно заявила я.
– Я понял, – он хмыкнул и открыл багажник, как только мы дошли до машины.
Я в нерешительности замерла у двери.
– Я не хочу ехать к Тому…Я вообще не хочу сюда садиться.
Анджелл посмотрел на меня тяжелым взглядом.
– Я верю тебе, – сказала я, понимая, что он чувствует. – Но я ведь всего лишь человек. Ты не можешь отнять присущий людям страх.
Андежелл в молчании замер у машины.
– У нас нет выхода.
– Будущее нельзя изменить?
– Там везде одно и то же.
Я посмотрела на него глазами, полными слез.
– Я хочу, чтобы все скорее закончилось. Поехали, – прошептала я, сдерживая слезы, и залезла в машину.
Анджелл сел на водительское место и резко завел мотор, а потом сорвался с места, поднимая клубы дыма.
Я откинулась на сиденье и наблюдала за ярким солнцем, следующим за нами на небе.
– Кто это был? Тот парень, которого ты спас?
– Мой товарищ.
– Его пытались убить?
– Да, – кивнул Анджелл.
– Почему ангелы нарушают небесные законы? – я посмотрела вперед, на дорогу, и постаралась прокрутить все самые важные моменты в своей голове.
Анджелл ничего не ответил.
Он сжал руль и побледнел до неузнаваемости. Я чувствовала это чудовищное изменение: с ним и со мной. С нами одновременно. Мы оба чувствовали приближение этого.
Ранее утро в красках раскинулось в природе, застыло ярким солнцем на небе и проникло в мои сосуды, выталкивая все изнутри. Это утро разрывалось в моих ушах.
Из-за крутого поворота вынесся грузовик, громыхая своим грузом в задней части кузова.
– Я обманула тебя. Дядя Том умер несколько лет назад, – быстро сказала я и закрыла глаза.
Все сбилось в одну тень передо мной; и я знала, что это. Все смешалось в громкий звук клаксона, на который упал водитель грузовика. Все превратилось в этот жар от тела Анджелла, нависшего передо мной. Все сжалось на этой узкой трассе, которая вела меня в неизвестность. С самого начала. И привела к концу.
Глава 30
Когда я открыла глаза, в первый раз, с трудом разлепив веки, то ничего не увидела. Но после туман рассеялся, и из дыма появилось одно лицо – я смутно поняла, что это доктор.
– Она жива! – закричал кто-то сбоку. – Жива!
Ко мне подбежали санитары с носилками, и началась суматоха. В обрывках фраз я поняла, что на место аварии находилась только я одна. Но я отчетливо все помнила, даже чувствовала кровь, которая стекала на меня. Разве… Разве Анджелл был ранен? И как можно выжить при лобовом столкновении с грузовиком?
Я ничего не хотела, только лишь увидеть его и убедиться, что он жив. Сама я отделалась сравнительно небольшими травмами – порезы, ушибы, закрытые переломы, легкое сотрясение, но в целом все нормально.
Мне было все равно, даже если бы у меня из груди торчало ребро.
Я помнила глаза Анджелла, за секунду до столкновения. И теперь я не знала, где он. Приборы, которые рядом висели надо мной, не слепили мне глаза. И вообще, я чувствовала себя гораздо лучше, чем когда меня только нашли. Я долго думала над тем, что случилось. И что сделал для меня Анджелл. Они называют это чем-то вроде любви, но ведь все не так. Я не понимала, что это. Передача способностей? Нет.
Я прикрыла глаза и провалилась в тревожный сон.
Мне снился Анджелл.
Следующие несколько дней я просто лежала в палате. Приезжали родители, но я ещё не была готова говорить с ними. Все, что случилось, настолько повлияло на меня, что, казалось, ещё немного – и я не буду узнавать себя в зеркале. Но теперь-то все иначе. Я поменялась не просто изнутри, сама моя душа переродилась. Но разве это сейчас важно? Анджела не было рядом – я не чувствовала его присутствия. А я молилась Богу. С утра и до ночи – так каждый день. Но я боялась, что он меня не слышит. Как не слышит Анджелл. Как не слышала я.
Жизнь – это путешествие. Сначала ты нетвердо становишься на ноги, потом начинаешь осваивать мир, а следом ты падаешь. Ты падаешь в эту едкую прилипчивую массу и остаешься в ней до конца жизни. Нет шансов выбраться. Некоторые – не хотят. Некоторые – не в силах. Некоторые – просто не видят смысла в этом.
Анджелл научил меня бороться, но вместе с тем – терять. Перестраивать себя, добиваться большего, отпускать прошлое. Находясь тут, в этой больнице, я была жива – живее всех на свете. Потому что мне удалось пережить то, чего никто никогда не в силах будет пережить. Это мои воспоминания. И я не хочу их хоронить за другими, поверхностными событиями. Есть такие дни, когда кажется, что мир застывает. Мир останавливается вокруг определенных людей, которые что-то для тебя значат. Я не знаю, зачем я поехала туда, в незнакомый город. Я гонялась за чем-то призрачным. Я вбила себе в голове мысль о том, что дорога может что-то исправить. Что пока ты куда-то едешь, пока ты двигаешься, ты что-то можешь решить для себя. Но иногда оказывается наоборот – когда от тебя ничего не зависит. Ты сидишь и сутками думаешь над тем, что можешь изменить, но Бог не хочет этих изменений. И ты смиряешься. А потом происходит что-то невероятное, и ты думаешь, что чего-то достиг. Дело не в движении. Ведь просто куда-то двигаться – это бессмысленно. Ты должен выбрать направление, цель и только тогда куда-то идти, образно говоря. Когда ты ставишь перед собой задачу, её легче решить. Определенность всегда легче понять. Определенность спасает многих людей. В том числе она спасла и меня.
Глава 31
– Со мной все нормально, – повторяла я родителям, когда мы выходили из больницы. Они выглядели виноватыми, но не меньше, чем я. Чувствовалась неловкость, однако в самой малой степени. Я знала, что дома нас всех ожидает трудный разговор, но чувствовала, что справлюсь. Я просто обязана была справиться. Ради Анджелла.
Я часто его вспоминала. Практически всю неделю, что лежала в больнице. Он не остался светлым воспоминанием, ярким пятном – он остался таким же реальным человеком в моем сердце. Я помню все. Ка мы вместе смеялись и смотрели на солнце, как танцевали под дождем, все мелочи, до одной. Ничто не утаилось от меня. Я упрямо доставала эти воспоминания, рассматривала их по одному и прятала в тайный угол.И так снова и снова.
– А что с водителем того грузовика? – меня мучал этот вопрос довольно долго, но в суматохе я забыла задать его.
– Он умер, ещё за рулем. Инфаркт… Вот почему он не мог остановиться, – папа со скорбью посмотрел на меня.
«Один умер, другой выжил». Я ничего не ответила и только тяжело вздохнула.
– Мы сейчас поговорим с доктором и вернемся, ладно? – мама тронула меня за руку и внимательно заглянула в глаза.
– Хорошо, – я покорно кивнула и присела на белую скамейку.
Мимо сновали люди – доктора и пациенты, медсестры. Люди разных возрастов, люди с разными душами.
– Где же ты, Анджелл? – пробормотала я, опустив голову.
На соседнюю лавку опустился какой-то человек. Что-то такое промелькнуло в моей голове, и я повернулась к нему.
Мне показалось. Нет. Но я отчетливо видела сидящего рядом Анджелла. Он был в больничном халате и бахилах. Длинные холеные пальцы сжимали какую-то карточку. Я заметила браслет, переливающийся всеми цветами радуги. И кривую улыбку на родном лице.
Словно в замедленной съемке, он повернулся ко мне с самой яркой в мире улыбкой. И приложил палец к губам.
Я посмотрела в его глаза и почувствовала все, что должна ему сказать. Мы словно могли читать мысли друг друга.
Я тоже улыбнулась, не сводя с него взгляда. И увидела в его лучистых глазах саму себя.
Все пронеслось передо мной, с огромной скоростью. Воспоминания сбивали друг друга, неслись галопом, стараясь одержать победу, но я удерживала их.
Мы стоим на грузовике и смотрим на восход солнца. Он наблюдает, как я сплю. Считает удары моего сердца. Вдыхает кислород вместе со мной. Смеется. Он загибает пальцы, высчитывая шаги. Он бежит за мной, но дыхание его ровное. Он стоит под каплями дождя. Он держит меня за руку. Он касается моей души.
И она трепыхается и взлетает. Что у меня в глазах? Больше нет боли. Больше нет лжи. Больше нет смерти. У меня есть Анджелл. У Анджелла есть я. Все верно.
Что у меня в глазах? Что у него в глазах? Эта нить, что связывает нас. Никогда не потеряется.
Что же у нас в глазах?
Только свет. Наш свет. Больше, чем любовь. Больше, чем что-либо на свете. Я знаю, что это…
Я словно заглянула в далекую часть своего сознания, и даже глубже – это не наука, но и не мистика. Все легко объяснить, но я не хочу объяснять этого.
Когда ты находишь изнанку вещей, некоторых важных вещей – это словно заглянуть в колодец и увидеть дно. А дальше – снова бесконечность. Это словно посмотреть на яркое солнце и различить все его лучи, абсолютно каждый луч – волну любой длины. Это словно пропустить такие лучи сквозь себя и посмотреть на все верно.
Мне показалось, что я нашла все, что можно было только обнаружить в этом мире. Все приняло свои очертания. Небо не казалось необъятным, Вселенная – настолько пустынной.
Внезапно его глаза перестали быть загадочными, ведь чувства просто плескались в них. Внезапно его глаза стали такими же, как и мои.
К Анджеллу быстрым шагом подошел парень, тоже в больничном халате. Он слегка повернулся ко мне и быстро подмигнул – и я узнала в нем Рона.
При выходе из больницы я все ещё ощущала на себе взгляд Анджелла. Я знала, что его не увижу, но не была уверена, что не увижу его уже никогда.
Огонь расходился по моей душе. Он не был смертельным – это душа внутри меня перерождалась, раскидывала крылья, выпирала из грудной клетки.И мои глаза, казалось, скопировали этот странный поначалу взгляд Анджелла – отстраненный, безликий. Взгляд из самой души.
Слезы высыхают на моем лице. Я представляю, как мы бежим вместе, держась за руку… Впереди – только далекие очертания небес. Я уверена, что Бог смотрит на нас. И теперь он нас слышит. Теперь и я слышу его.
Все замирает. Я не знаю, что будет дальше. Анджелл улыбается. Я моментально повторяю за ним. Мы стоим посреди этого огромного поля, этой бескрайней пустыни, просто посреди мира… И я знаю, мы не потеряем друг друга. Кадры сменяют друг друга – мы погружаемся в прошлое и выныриваем из них, тут же погружаясь вновь. Мне раньше так не хватало воздуха. А теперь он будто мне и не нужен. Раньше я бежала за жизнью, а теперь я гордо ступаю по ней. Я знаю, о чем думает Анджелл. Мне слышится его смех – нежные раскаты грома. Мы улыбаемся и падаем на мягкую землю. Над нами чистые небеса.
Но я не оставляю Анджелла – он всегда будет находиться рядом.
Желтый шар сияет на небе, будто указывая путь. Но даже во тьме я бы все равно нашла дорогу.
Эта та дорога, на которую вывел меня Анджелл. Это моя надежда. Это мой свет. В тысячи раз сильнее, чем свет Солнца. Этот свет горел всегда. Этот свет будет вечен. Потому что этим светом является сама жизнь.