Как рассказала мне Вероника, это такие “волшебные” таблетки, которые отдала ей ее мама приличное время назад. Вопрос о том, откуда эти таблетки у ее матери остался закрытым, но я заметил, что она перед ответом на заданный мною вопрос задумалась, словно обдумывала либо как это объяснить, либо как можно соврать. Так вот, таблетки эти работают как золотая рыбка из всеми нами известной сказки- выпиваешь их, и результат на лицо. Вот только пить их нужно после первого приема на ежедневной основе, строго по часам и не пропуская ни одного раза. Благодаря этим таблеткам, как Вероника сказала, она и стала совершенством. Почти стала. Я, честно признаюсь, не совсем понял то, что она мне пыталась донести.
“Когда я достигла того, чего хотела в плане внешности и денег, я поняла, что мне этого недостаточно. Недостаточно идеально. Я увеличила дозировку некоторых таблеток, добавила других, но каждый день, подходя к зеркалу, я не понимала, почему я не получаю удовлетворения, почему я не такая, как идеал, к которому я стремилась. Я смотрела на других, осознавая некое свое превосходство над ними, но казалось, что нужно еще чуть-чуть меня “доделать”. Как думаешь, устойчив ли этот самый идеал, который человек себе ставит, смотря на других?”
Я шел домой, когда солнце уже скрылось за горизонтом и уступило место прохладному вечеру. Темнота его делала голые деревья жуткими, словно те корявыми ветками хотят схватить меня, утащить и задушить. В вечерней темноте длинные дорожки, выложенные плиткой и точечно освещенные уличными фонарями, вели меня к дому, но шел я не по ним, а по тропинке в своем сознании, в мире размышлений, где временами наступает загробная тишина, позже сменяющаяся мутным гулом, будто ты стоишь в центре огромной базарной площади, заполненной людьми.
Был бы счастлив я, будь я человеком при деньгах, с идеальной фигурой и внешностью, в силах приковать к себе внимание любого другого человека, если за это надо всего лишь пить по времени таблетки? Спрашиваете еще. Любой был бы рад, имея эту таблетницу. В ходе рассказа Вероники о ее опыте с этими таблетками у меня возникала лишь одна мысль: “Мне бы твои проблемы”. Разве не прав я? У нее идеальная внешность, деньги, все, чего другие добиваются годами, и ради этого ей всего-то на всего нужно пить таблетки. Я, честно говоря, очень старался скрывать внутреннее недовольство, пока слушал ее, но все же вырвалось у меня выражение, полностью цитировавшее вышеописанную мною мысль, и, признаюсь, звучало оно несколько грубо в сочетании с эмоцией, с которой сказал я его. Я думал, что после этого она уйдет, хорошенько перед этим ударив меня сумкой, но, на мое удивление, она лишь на пару секунд поджала губы, спрятала таблетницу обратно и, снова улыбнувшись, предложила сходить в книжный магазин. Так легко замяла тему. Просто ушла от разговора. Мое недовольство было не так просто унять, но я решил всё-таки спрятать его до конца прогулки.
После этой встречи мы гуляли еще несколько раз, переписывались по вечерам и, поделюсь с вами таким откровением, я даже тайно послал ей цветы с конфетами. С каждым днем Вероника становилась красивее, а с каждой новой неделей тише. Все чаще и чаще случались такие моменты, когда в беседе разговаривал только я, смеялся над своими же шутками я, а она лишь слушала, иногда натянуто смеялась и кивала головой. Через полтора месяца наши встречи сошли на нет. Постоянные отговорки с ее стороны, молчание, все разговоры сводились к чему-то грустному, и от этих бесед я удовольствие уже не получал. Без встреч пообщались мы еще недельку, и под самый конец нашего с Вероникой общения я все чаще слышал от нее мутные фразы о том, что она устала, что сегодня так не хотелось открывать глаза. Говорила про таблетки, но это было уже сплошным нытьем, слушать которое я не хотел.
Сейчас прошло уже около полугода с того времени, когда мы с ней в последний раз общались. Вы можете подумать, что я совсем не скучал по общению с ней, но я скажу, что я скучал. Скучал по ее улыбке, по ее смеху и размышлениям на сложные темы, но не по вечно ноющей и молчаливой Веронике. Признаюсь, на сегодняшний день я уже даже начал забывать ее, только изредка проскакивали воспоминания, и те были настолько мимолетными, что их в потоке мыслей сложно было заметить. Почему я пишу это? С какой целью? Наверное, найти поддержку или осуждение. Я не понимаю, виноват ли я в том, что случилось, или я в этой сцене роли не играю. Она покончила с собой на днях. Не было ни записки, ничего. Я не понимаю, зачем она это сделала. Смешанные чувства в груди: я зол, я хочу рыдать, мне жалко себя и всех, кто был с ней знаком. Должен ли я осуждать себя за то, что считаю ее слабой и глупой? У нее было всё, о чем любой другой мечтает, и она в один миг сама себя лишила всего этого. Я не мог ей помочь. Я не должен был ей помогать.