Муж. Любовник. Чужой. Часть 3

Но почему Олег, не сумев убить Диану весной, теперь вместо убийства хочет упрятать её в тюрьму? И зачем перевёл на неё свои деньги? Перевёл всё, хотя знал, что она ему изменяет. В каком случае безопасность нажитого оказывается важнее мужского достоинства? Только в одном. Когда это нажитое может быть утрачено. Олег перевёл всё на Диану из-за риска всё потерять. Потом они развелись. Что тоже укладывается в схему спасения капитала. Мол, она мне вообще никто, и что там у неё имеется – мне не принадлежит. И он может распоряжаться своим имуществом бесконечно долго только в том случае, если Диана в тюрьме. Ощущение, что, если я не вмешаюсь, срок Диане впаяют, не дай боже».

Андрей задумчиво вертел в руках бланк ответа на свой запрос. Иванов брал весеннее дело. Значит именно он подменил пузырёк и изъял из дела листы, которых теперь недостаёт, чтобы доказать подлог. За такое Пятак вполне мог заплатить Иванову те десять тысяч, которые тот позже внёс авансом поездки. Но за что мог Пятак обещать заплатить ему ещё пятьдесят? Получается, денег Иванов ждал от Пятака в то утро, когда вызвал Диану на встречу. А Пятак убивать Диану даже не планировал, теперь ясно… Да уж. Продешевил Иванов».

– Не сходится! – вслух воскликнул Андрей, – Хорошо, пусть Пятак обещал ему деньги. Которых хватило бы на оплату поездки на остров с Алёной. Но для чего Иванов купил себе эту машину? Ведь после поездки у него не осталось бы денег её содержать? На что он собирался жить с Алёной на острове? И почему он вообще был настолько уверен, что никто никогда не раскроет, что это он подменил пузырёк. С этим запросом я могу доказать, что только Иванов мог извлечь из дела бумаги и подменить пузырёк с целью оговора Дианы. А ведь это не только потеря работы, это статья. Умным Иванов не был, но и дураком полным тоже. Здесь что-то ещё.

Андрей достал из стола черновые бумаги по делу Ахременко и внимательно перечитал протоколы показания вдовы и Моргуновой. Пятак крутил с ними обеими, значит, может быть связь с Ивановым, которую Андрей раньше не заметил, так как не искал. На записях с последнего допроса, когда Моргунова оказалась виновной, Андрей обратил внимание на телефонный номер:

– Вот оно что, – он сверил цифры с номером из телефона Дмитрия, – Вот почему мне показался этот номер знакомым. Моргунова уверяла, что Пятак ей звонил с этого номера. Значит, я могу доказать, что номер из телефона Дмитрия принадлежит Пятаку. Думаю, Моргунова ему отомстить не откажется, – Андрей набрал номер помощника, – Лёша, не спишь ещё? Слушай, ты давно Пятака бросил пасти?

– Ну, – помощник замялся, – Вообще-то сейчас я по Иванову плотно работаю.

– Сколько следил?

– Почти две недели, – отрапортовал помощник.

– Точно две? – обрадовался Андрей, так как на второй неделе после раскрытия убийства Ахременко, помощник вполне мог видеть общение Пятака с Ивановым, – Это уже кое-что.

– Вообще-то одну, – признался помощник.

– То есть целых пять дней? – разочарованно уточнил Андрей, – Или шесть?

– Нет, точно, семь дней за ним отходил. У меня и все записи есть, где он был и когда.

– В те семь дней Пятак с Ивановым не пересекались?

– Нет, точно нет.

– Ладно, послезавтра мне принеси и все данные по слежке.

Андрей посмотрел на часы, собрал документы и поднялся к начальнику. Увидев Андрея, Иван Иванович налил себе коньяку:

– Докладывай.

Андрей нарочно акцентировал внимание начальника на финансовой стороне дел Иванова, не упоминая пока возможную связь с Пятаком, так как следовало сперва подбить доказательства.

– Интересные вы, Андрей Анатольевич, выводы делаете. Нелогичные только, – сухо ответил Иван Иванович.

– Почему нелогичные?

– Что даёт ваша филькина грамота, что Иванов внёс там какой-то аванс за поездку, свидетелем чего выступает не кто-нибудь, а ваша жена?

– Бывшая, Иван Иванович.

– Это не важно.

– Это доказывает, что у Иванова был другой источник доходов, судя по его гибели, криминальный.

– Эк, загнул. У Иванова имеется доказательство, что он машину купил на трудовые доходы. Значит, может найтись и законная статья на другие средства. Я же не спрашиваю вас, на что ваша машина куплена, Андрей Анатольевич.

– А я не скрываю. Это подарок отца.

– С вашим отцом, по документам, вы не живёте лет тридцать. С чего бы ему так расщедриться?

– Я неправильно выразился, Иван Иванович. Не отца, отчима. Маминого гражданского муж, хотя я его всегда воспринимал, как родного. Но вы правы, по документам, он мне – никто.

– Вот и спрашивается, с чего бы это этому никому делать вам столь щедрый подарок, особенно учитывая ваше место службы? Логичный вопрос? Не поверите, но я прекрасно знаю, что за личность – ваш отчим. Конечно, он меценат там, и прочее, но по сути?

– Это никогда не мешало мне исполнять свой долг, Иван Иванович.

– Никто и не говорит, что мешало, – едко ответил главный, – Помогало скорее.

– Что вы хотите этим сказать?

– Ничего. То, что ты накопал, Андрей Анатольевич про Иванова, интересно, и возможно меняет наше отношение к Иванову – коллеге, но не меняет картины преступления в целом. Не думай, пожалуйста, что я не понимаю, к чему ты ведёшь. Но… Пришёл результат экспертиз. И, тебе придётся поверить мне на слово, данные против Дианы Сергеевны однозначные.

– Иван Иванович, но она же физически сделать такого не могла, – возмутился Андрей, – Вам же самому должно быть ясно, что сработал профессионал, который сделал всё чётко, быстро и чисто. Она, как-никак, обычный врач-стоматолог, а не наёмный убийца.

– Обычный она врач или наёмный, мне без разницы. В общем так, Андрей, завтра будет допрос Дианы Сергеевны, наберёшь улик против того, что она причастна, один разговор. Нет – её посажу, и тебе расследовать дело не дам, сразу предупреждаю. Сам доведу.

– Во сколько допрос?

– В три часа. Ночь и полдня на всё у тебя, Андрей Анатольевич.

– Иван Иванович, а что экспертиза выявила?

– Спешу и падаю выложить. Услышишь завтра вместе со всеми. Тогда и взвесишь на трезвую голову, причастна твоя Диана Сергеевна или нет.

Андрей намеревался поехать домой после доклада, но вернулся к себе в кабинет, налил кофе крепче обычного и опять закурил:

– Ну, Иван Иванович, помог, спасибо. Что же там в экспертизах может быть такого? Или старик блефует? Нет, Иваныч не стал бы. Но Диана же мне сказала, что ничего в машине Иванова не трогала, и я ей верю. Теперь я вообще не сомневаюсь, что, если б сегодня утром она позвонила не мне, а в полицию, то уже бы сидела. Ощущение, что, когда она загремит за решётку – это даже уже не вопрос времени.

И Пятак точно был там вместе с Ивановым, которого готовил жертвой. Пятак знал, что Диана приедет. Когда Иванов ей звонил, он был уже не жилец. А что, если ей звонил не Иванов, а сам Пятак? Без разницы. Диана оказалась наедине с трупом, что не даёт шансов списать убийство на другого. Кто же поверит в её версию? А она ничего другого не скажет.

Для начала надо бы подобраться к Пятаку. Что я знаю о нём из дела Ахременко? Он подставил одну женщину, прикрываясь любовью к другой. Вера, конечно, та ещё штучка, и отравила Ахременко она, а не вдова, это – бесспорно. Но Пятак собирался сначала подставить убийцей вдову. Было видно, как он изменился после того, как Любовь призналась, что беременна. Пятак использовал обеих в собственных целях и сходу переиграл обстоятельства так, как ему было выгодно. И в тюрьме оказалась Вера. Зачем? Если б не его заявление, села б вдова. Я, грешным делом, чистосердечное готовился оформлять. Для Веры подстава Пятака была шоком, она до последнего не верила, что он её не сольёт. Муж её бывший так кстати возник.

Пятак – не таксист и не сутенёр, в этом я уверен. Это ширма, чтобы скрыть, чем он на самом деле занимается. И живёт не по средствам, как Лёша докладывал. Умеет раскопать и использовать подноготную любого, умеет манипулировать людьми. Такси – ширма для общества. И чем может он заниматься таким, что сутенёрство – прикрытие? Может, отца расспросить? – Андрея осенило, – Точно, сутенёрство – прикрытие, чтобы быть вхожим к таким людям, как Олег или отец.

Андрей решил поехать к отцу без предупреждения. Но при входе в ресторан после швейцара, который Андрея узнал и впустил без вопросов, его встретил незнакомый охранник, обойти которого не стоило и пытаться.

– Ваше имя и фамилия, – сказал он, преграждая путь.

– Андреев Андрей, – сказал Андрей и добавил, – Анатольевич.

На охранника имя не возымело должного влияния, он доложил в трубку:

– Андреев Андрей Анатольевич. Пропустить? Хорошо. Проходите, – охранник открыл дверь, но внутри ожидал другой охранник.

– Позвольте, – сказал он и стал водить вдоль тела Андрея металлоискателем.

Служебный пистолет Андрея прозвонил.

– Это уберите, – сказал охранник. Андрей отложил кобуру, и искатель не издал ни звука.

– Оружие придётся оставить, – приказал охранник.

– Не имею права, – сказал Андрей, – Что за цирк вы здесь устроили? Отца позовите.

– Анатолий Андреевич в курсе. Это придётся оставить, – повторил второй.

– Не волнуйтесь, Андрей Анатольевич, – вмешался первый охранник, – С вашим оружием ничего не случится. Давайте я вашу служебную пушку запечатаю в пакет, а вы на нём распишитесь. Такой способ вас утроит?

Отдав пистолет, Андрей с удивлением наблюдал, как со знанием дела охранник спрятал оружие в конверт, запечатал, сам расписался и дал расписаться Андрею.

– Коллега? – не сдержался Андрей.

– Бывший, – ответил охранник.

Отец сидел за пустым столом, сцепив руки в замок. Андрей поздоровался, отец кивнул, но позы не переменил. И только в этот момент Андрей вспомнил, что отец утром его вызывал по важному делу. А Андрей, едва доехав к нему, умчался по зову Дианы. А потом начисто забыл об отце и его просьбе приехать. И не только не поинтересовался, зачем его вызывал отец, но и не позвонил позже, узнать, как он. А у отца, видно, на самом деле проблемы – даже охрану усилил.

– Папа, у тебя что, проблемы? – Андрей решил отложить интересующие его вопросы, – Ты из-за этого меня утром вызывал? Прости, я на работе закрутился. Тебе угрожают?

– Если принимать меры только после явных угроз, протянешь недолго, – ответил отец, – Важно суметь предвосхитить опасность, даже если пока что понятия не имеешь, откуда она исходит.

– В этом тебе равных нет, – признал Андрей, оценив, что отец не похож на озабоченного человека.

– До сих пор не встречались.

– Прости, что я утром уехал. Тебе моя помощь нужна? – прямо спросил Андрей, чтобы потом приступить к расспросам.

– Со своими делами я, сынок, разбирался ещё до твоего рождения. У тебя что стряслось, что ты, не зайдя ко мне, сразу уехал? – отец пристально рассматривал его.

– Толком сказать не могу. Но ты бы мне очень помог, если бы сказал всё, что ты знаешь о Пятаке. Ты сам признавался, что прибегал к его услугам. Не баб же он тебе возил? Могу лишь предположить о характере ваших дел.

– Если смог предположить, то и выводы делай сам.

– Папа, мне нужно знать достоверно, а не гадать. Я раскрыл бы тебе всё, но не могу, – Андрей развёл руками.

– А я мог бы тебе всё рассказать, но не стану, – отец тоже развёл руками, расцепив замок пальцев.

Андрей не мог уйти ни с чем. Отца надо было разговорить. Андрей подсел к пустому столу:

– Помнишь, чуть больше месяца назад я тебя спрашивал, как дела у Авдея. Его жену снова подставили.

– Посадили её? – сухо спросил отец, взглянув на Андрея из-под приподнятых бровей.

– Нет. Но завтра точно посадят, если я не найду доказательств, что она не виновна. А у меня их нет. Дело обставили так, что есть улики против неё. А, если учесть, что погиб наш коллега…

– Мента загасили? – отец опустил глаза и качнул головой, – Продумано.

– Тот сам не чист на руку оказался, но сейчас важно не это.

– Да. Если всё так, как ты говоришь, жене Авдея не позавидуешь. Менты за своего срок впаяют, добавив к убийству глумление над трупом, или ещё что потяжелее.

– Тем более, папа, расскажи, что про Пятака знаешь?

– Раз тебе так необходимо знать о Пятаке больше, давай сюда его вызовем и вместе попытаем. В хорошем смысле этого слова, – отец усмехнулся.

Андрея неприятно поразил не столько отказ отца в помощи, сколько неуместный шутовской тон. Но возразить было нечем. Он столько лет после смерти мамы толком с ним не общался, даже не думая, каково ему. И сегодня утром, надо было объяснить поговорить с ним, а не уезжать с порога. Можно было и днём позвонить, но Андрей об отце даже не вспомнил. Отец не обязан ему помогать. Однако с открытой издёвкой предлагать Андрею такое – был перебор.

– В таком случае я ему не смогу вообще ничего никогда предъявить, – серьёзно ответил Андрей и поднялся к выходу.

Отец не остановил и бросил вслед:

– Надо же. Никогда не задумывался, до чего сложная у тебя работа. Как же преступления тогда раскрываются? Или убийцы сами во всём сознаются?

Глава 3

«Неужели мне всё приснилось?» – очнувшись от стука собственного сердца, Диана открыла глаза.

Вчерашний звонок Дмитрия, труп следователя Иванова возле машины и ледяной пронизывающий ветер казались ей нереальным ночным кошмаром. Но тут вспомнилось, как приехал Андрей, а потом то, как он вызвал полицию, и очень смутно – допрос.

– Такое даже в кошмарном сне не привидится, – Диана встала с постели и позвала громко, – Олежа! Кузя! Есть дома кто?

С нижнего этажа примчалась Кузьма, виляя круглым плюшевым задом.

– Получается, мы одни с тобой дома, Кузя? Зачем дразнишься? – Диана попыталась поймать собаку за язык, который Кузьма успела убрать. Заправив постель, Диана пошла вниз по ступеням, – Кузя, умываться.

Когда Диана вышла из ванной, Кузьма не ждала её под дверью, как обычно делала, а цокала коготками по кафелю кухни, где кто-то ходил. Диана громко спросила:

– Олежа? Ты уже вернулся?

Олег не ответил. Но Диана уже сама догадалась по шуму, который муж производил, и вышла на кухню. Олег перекладывал купленное из пакетов в шкафы, с грохотом открывая и закрывая дверцы:

– Поднялась? – строго спросил муж, не глядя на неё. – Как самочувствие?

– Хорошее, – покладисто ответила Диана, заметив, что супруг не в духе, – Много я проспала?

– Достаточно, – Олег вздохнул и грузно опустился на стул, – Нам надо поговорить.

– О менте этом? – Диана подсела с другой стороны стола.

– Что ты там делала? – рокочущим басом осведомился Олег, так что Диана ощутила себя не иначе, как на допросе.

– Олежа, сто же раз уже повторяла. Ехала мимо, решила развернуться, не справилась…

– С управлением? – перебил Олег, – Ты дуру мне тут не включай, я тебе – не мент.

– Если вы сами, Олег Петрович, всё и так знаете, зачем меня тогда спрашиваете? – Диана встала и вышла с кухни.

– Вернись, – выкрикнул Олег, но Диана продолжила подниматься вверх по ступеням. Олег поднялся за ней и встал на пороге спальни:

– Никак спать опять собралась? Так ты подожди засыпать, я тебе сказку сейчас почитаю, – с этими словами Олег достал из кармана пачку сложенных вдвое листов и угрожающе потряс ими в воздухе, – Чтобы крепче спалось.

Пока он говорил, Диана расправила только что застланную кровать, хотя до этого не собиралась ложиться, и легла, не раздеваясь, церемонно натянув одеяло до подбородка:

– Как вам будет угодно.

– Угодно нам будет, ещё как угодно, – зло сказал Олег, – Итак, сказка. Алё…

Последнее слово Олег произнёс неожиданно высоким голосом, явно подражая чужой интонации, так что Диана удивлённо взглянула на мужа. Но тут он пояснил обычным тоном:

– Это женщина говорит. Привет, ей мужик отвечает и спрашивает, узнала? Она – нет, а кто это?

Олег продолжил читать с бумаги, обыгрывая тонким голосом фразы женщины и грубым – мужчины:

– Это я, Дима. Дима? Какой такой Дима? Дмитрий Анатольевич, если не понятно. Дальше, смотри, дорогая моя, какая у нас интересная фраза у нас в тексте стоит. И что ты хотел?

Оторвав взгляд от букв, Олег выразительно посмотрел на Диану:

– Понимаешь, золотце моё, тётка, из сказки той почему-то сразу поняла, что ей не бывший премьер-министр и президент Дмитрий Медведев, названивает. И спрашивает, что ты, мол, Дмитрий Анатольевич, не Медведев, который так хорошо мне известен, хотел? Заметь, не «хотите», а именно «хотел». И до того меня любопытство разобрало, чего же этот Дмитрий Анатольевич от моей жены захотел эдакого, что его с, хрен знает, какого этажа без парашюта скинули до того, как это сделал бы я. Потому как я, парашют мужику, по любому, навесил бы. Так что же он от тебя такого хотел, дорогая моя?

С первых слов мужа Диана сообразила, что он прослушивал её телефон, иначе, откуда бы ему было знать подробности её разговора с Ивановым. Оставалось неясным, насколько давно он слушал, и что ещё ему достоверно известно. Раздумывая, как бы побольше выведать, не вызвав подозрения, Диана робко сказала:

– Не знаю.

– Это ты, блядь, ментам башку дурить будешь, поняла? – закричал Олег. – Что у тебя с этим мусором? Отвечай. Я, несмотря на то, что он сдох, правды добьюсь по любому, если ты ещё сомневаешься.

– Олежа, я не пойму никак, что ты хочешь сейчас услышать?

– Я не понял? Мне опус сей до конца зачитать, чтобы мозги твои прояснились? Или сама вспомнишь? Говори, на-хрена, ты на встречу с ментом тем поехала?

– Не ори на меня, – сказала Диана и села на кровати, успокоив себя тем, что муж, похоже, не в курсе, что она собиралась на встречу тогда совсем не с ментом. – Не знаю, зачем мент тот звонил. Думала при встрече узнаю. Сам видишь, не удалось.

– Не удалось ей. Мне почему не позвонила, не посоветовалась, а? – возбуждённо воскликнул Олег. – А если б тебя на той же заправке с ним рядом бы положили?

– Не преувеличивай, – возразила Диана немного смелее. – Кому я нужна?

– Ты, может быть, никому, – легко согласился Олег. – А мне насолить могли запросто! Помнишь, я тебе говорил про сделку, в которой можно серьёзно подняться? Я был уверен, что дело беспроигрышное, иначе ни в жизнь не вписался бы. А теперь я ровно настолько же уверен, что меня ловко и круто подставили, и сделка та – лишь часть той подставы. Причём малая часть. Я пока не могу вычислить того, кто мне цирк этот бесплатный устроил, но не это сейчас главное. Сейчас самое главное – из этой подставы вырулить грамотно. Кому ты нужна? Да на тебе, если ты не забыла, числится всё, что я имею. А мы с тобою, если ты не забыла, в разводе. А, если тебя, не дай бог, убьют, а потом труп твой, не дай бог, исчезнет? Вернуть мне себе всё своё официально – будет охренительно сложно. Если не сказать невозможно. И завещание твоё не поможет. Что, блядь, всем и всегда нужно всё объяснять.

Диана успокоилась, поняв причину беспокойства супруга:

– Так давай я перепишу завещание? Помнишь, как ты раньше писал, мол, в случае твоей преждевременной смерти, всё переходит ко мне, независимо от того, что мы – разведены. Добавим ещё и в случае моего исчезновения на срок больше месяца, или ещё что там может понадобиться, всё переходит к тебе, а? Особо отметим, что оно и после развода действительно.

Олег взглянул удивлённо:

– На самом деле, почему это мне самому в голову не пришло? Да ладно мне, а Альберт что ушами прохлопал. Стареет Альберт. Слушай, а это мысль, – Олег улыбнулся.

– Олежа, ты что думаешь, что хотели тебе насолить? – спросила Диана, глядя, как повеселев, муж вышагивает по спальне.

– А ты думаешь иначе? – развернулся Олег и посмотрел на неё намного мягче.

– Олежа, и мысли такой не мелькнуло. Вот я дура, – Диана постаралась состроить подобающее лицо.

Олег подсел и приобнял её:

– Дура и есть. Конечно, мне. Кому же ещё? Едва весной та петрушка заварилась, я твой телефон сразу же на прослушку поставил. Потом на машину тебя посадил, чтобы ты всегда под наблюдением была. А то мало ли что.

– Так ты обо мне заботился? – Диана взглянула на мужа, изобразив восхищение.

– Конечно, Динуш. Виталя с весны живёт в состоянии полной готовности. А Виталя в своём деле – профи. Так что никому со стороны меня не достать. А за тобой я Сергея-таксиста попросил приглядывать, а то мало ли что. Если кого надо пасти, так лучше Сергея нет никого.

– Спасибо, Олеж, – Диана его обняла. – Правда дурой была, что тебе не позвонила.

– Точно. Как здоровье? Нормально себя чувствуешь?

– Нормально. А сколько я спала?

– Должна была выспаться. Тебе эскулапы вчера смесь какую-то дали, с тех пор и спала. Есть хочешь?

Диана задумалась и с удивлением отметила:

– Нет. Совсем нет.

– А я поем. И тебе советую. Потому что через час нам идти на допрос, – муж ушёл вниз.

Диана спустилась за ним. От вида еды её вновь затошнило, но Диана уже не удивилась. Она поняла, что вымоталась за последние полгода до того, что нервное напряжение нашло такой вот своеобразный выход. Накануне она разнервничалась из-за того, что решила, что ей позвонил Дмитрий. Сейчас – успела представить, что её ждёт, если супруг узнает о её неверности.

– Меня тоже ждут на допрос? – безмятежно спросила Диана в продолжение разговора.

– Тебя – в первую очередь, – Олег принялся за еду. – С Альбертом там встречаемся. Вместе послушаем, что менты будут нам затирать. А то взяли моду, чуть что – тебя сразу в камеру. Оттуда достать сложнее, чем не допустить этого. Это сейчас нам совсем ни к чему. А то мало ли что.

– Мало ли что – это что? – спросила Диана, не смотря на мужа, увлечённого едой, но Олег не ответил. – Я в камеру не хочу, – сказала Диана и пошла одеваться.

– И не окажешься, – бросил Олег ей вслед. – Я тебе обещаю.

Всю дорогу Олег молчал, а Диана мысленно благодарила провидение, что Олегу не пришло в голову поставить её телефон на прослушку раньше. Она, конечно, с Дмитрием связывалась по другим номерам-телефонам, но из её разговоров, к примеру, с подругой муж мог обо всём догадаться. Олег – не дурак, и узнать для него детали – было бы делом техники.

Альберт Иванович поджидал их в вестибюле за металлоискателем:

– Нас ждут в кабинете у главного. Я уже всё разузнал, много кто из следственного комитета будут. Даже понятые – непростые люди. Экспертизы готовы, криминалисты приехали.

– Сюрпризов не ждать? – спросил Олег.

– Не знаю, Олег Петрович, – сокрушённо ответил адвокат. – Мы проходим в роли свидетелей, так что с нами делиться информацией никто не собирается.

– Смотри, Альберт, что-то последнее время ты хватку терять стал. Если Диану опять в камеру попробуют сунуть, считай, ты подписал свою отставку.

– Олег Петрович, я вам клятвенно обещаю, – залебезил адвокат, – если Диана Сергеевна не виновна…

– Даже если виновна, – обрубил Олег, впуская Диану в кабинет начальника следствия.

Иван Иванович поднялся навстречу и пожал руку Олегу, посмеиваясь:

– Здравствуйте, господа. Олег Петрович, если не ошибаюсь, помощник адвоката?

– Муж Дианы Сергеевны, – в тон Ивану Ивановичу ответил Олег.

– Я так и понял. Кто ж не знает Олега Агеева, ходившего в своё время под кличкой «Авдей»? Или у вас появилось другое прозвище? – спросил Иван Иванович Олега.

– Я тоже вас не забыл, гражданин начальник, – парировал тот. – То, за что вы, на пару с прокурором, меня собирались когда-то закрыть, стало давно легальным.

– Прокуроры и нам теперь не друзья, – развёл руками Иван Иванович. – Надзирающий орган. Да, времена поменялись, – он вздохнул и повернулся к Диане, – Диана Сергеевна, как сегодня ваше здоровье?

– Спасибо, прекрасно, – сказала она.

Иван Иванович представил присутствующих, особо отметив Андрея:

– Андрей Анатольевич, хотя не имеет прямого отношения к ходу расследования, попросил разрешения присутствовать. Возражений ни у кого не имеется? Тогда приступаем, – Иван Иванович взял в руки протокол, – В прошлый раз мы остановились на содержании телефонного разговора, состоявшегося между Дианой Сергеевной и потерпевшим Дмитрием Ивановым незадолго до смерти последнего. Что сегодня можете разъяснить по его содержанию, уважаемая?

– Насколько я поняла, гражданин потерпевший, – сказала Диана и осеклась, – Извините, гражданин Иванов, по-моему, номером ошибся. Извинялся всё. Ну, я извинила.

– То есть хотите сказать, что тот его звонок на ваш номер – случайность? – уточнил Иван Иванович, – Вот уж не мог предположить, что мне придётся, Диана Сергеевна, напоминать вам о том, что вы находитесь под ответственностью за дачу ложных показаний. Следствие располагает распечаткой вашего разговора, из которой ясно, что Иванов звонил вам целенаправленно. Более того, вы с Ивановым были знакомы настолько, что поехали на встречу с ним в уединённое место по его первому звонку. Потому как ранее входящих с его номера на ваш не встречалось. Адвокат, получите распечатку. Следствие ждёт объяснений.

Альберт Иванович пробежал глазами содержание разговора, придвинулся по безмолвному знаку к Олегу и спросил после негромкой подсказки того:

– А, позвольте узнать, каким образом содержание данного разговора оказалось в руках следствия?

– Альберт Иванович, не думаю, что следствие обязано перед вами отчитываться, – сказал Иван Иванович. – Вы – лишь свидетели, и именно вы должны давать разъяснения по неясным моментам. Так что вы скажете о содержании разговора?

– Моя подопечная перенесла приступ сильнейшей лихорадки, что отмечено в протоколе, и, видимо, позабыла его содержание, – ответил адвокат.

– Диана Сергеевна? – уточнил Иванов.

– Всё верно. Ничего не помню, – Диана кивнула, – Меня в тот день подташнивало с самого утра. Может, уже заболевала?

Альберт Иванович отечески похлопал её по плечу:

– Вероятнее всего.

– Так может быть нам перенести и этот разговор? – спросил Иван Иванович. – А то заявите позже, что не в себе были сегодня.

– Нет, гражданин начальник, – вмешался Олег, – С женой всё в порядке. Давайте закроем все недоразумения сегодня же.

– Хорошо, – согласился Иван Иванович, – Однако, как следователь, я настаиваю на осмотре Дианы Сергеевны врачом, чтобы впоследствии ни у кого не возникло соблазна свалить всё на плохое самочувствие.

Один из присутствующих мужчин подошёл к Диане, измерил её давление и вручил градусник.

– В чём заключалось недомогание, которое случилось с вами вчера, когда вы нашли тело? – уточнил врач, ожидая сигнала прибора.

– Температура высокая поднялась. И немного тошнило, – ответила Диана, удерживая градусник во рту.

– Что принимали для купирования симптомов?

– Не помню. Я в забытьи была.

– Состояние моей подопечной нормализовалось без введения дополнительных препаратов, кроме тех, которые назначил ваш доктор, – ответил Альберт Иванович, – Диане Сергеевне просто был нужен отдых. Нервы не выдержали. Что вполне объяснимо после пережитого.

– До того момента вы не замечали простудных явлений, которые могли бы привести к повышению вашей температуры? – врач вновь обратился к Диане, после того, как, взяв у неё просигналивший градусник, отметил показания в бланке.

– Я с мокрой головой выехала, потом на ветру немного стояла? Может от этого? – спросила Диана.

– Если бы вы вчера всерьёз разболелись, вряд ли сегодня бы были в прекрасном здоровье, в каком мы вас наблюдаем. Запишите, что состояние здоровья Дианы Сергеевны – удовлетворительное. И прошу занести в протокол, что она не называет возможных причин поднятия у неё вчера температуры, – заключил врач.

– Спасибо, – вступил Иван Иванович, – То есть забывчивость Дианы Сергеевны, о которой мы говорили выше, не могла быть связана с каким-либо заболеванием?

– Потерю памяти вызвал стресс, – заметил Альберт Иванович, – Прошу занести в протокол.

– Диана Сергеевна, когда вы вчера, как вы утверждаете, маневрировали на площадке внутри заправочной станции, пытаясь развернуться, не могло так случиться, что, не заметив лежащего Иванова, случайно наехали на него? – спросил Иван Иванович.

– Нет, – ответила Диана.

– Подумайте хорошенько, не торопитесь. Сами же говорите, что неважно себя ощущали? – продолжил допрос главный.

– Машиной я его не переезжала. Точно, – сказала Диана.

– Как тогда объяснить факт, что на шинах вашего автомобиля и на гравии автозаправки найдены волокна одежды Иванова, а на его теле – следы, формой схожие с протекторами вашего джипа?

– Машина, которая там стояла, – немедленно вступил Альберт Иванович, – имела такие же колёса и такой же рисунок протектора.

– Молодец, Альберт, – негромко заметил Олег.

– Всё так, Альберт Иванович, – продолжил Иван Иванович, – Но та машина по документам принадлежала самому Дмитрию. Так что при отсутствии посторонних вряд ли он смог бы на ней себя переехать. А следов постороннего нет.

– Отпечатки в салоне? – спросил адвокат.

– Только убитого. Протекторы чистые, – ответил Иван Иванович.

– Поясните, гражданин следователь, к чему эти факты? – возмутился Альберт Иванович, – Моя подопечная не имеет к ним ни малейшего отношения.

– Поясняю. В салоне машины Иванова обнаружена бутылка с водкой и два одноразовых стаканчика. В одном – алкоголь, в другом – алкоголь с гиосцином. Гиосцин же в смертельной дозе обнаружен в крови потерпевшего. Что вы на это нам скажете, господин адвокат?

– Это не связано с моей подзащитной, – возразил адвокат.

– Я не был бы столь категоричен, – парировал Иван Иванович, – Особенно, если принять во внимание, что в этом году два человека, не считая нынешнего потерпевшего, были отравлены данным ядом. И оба раза подозреваемой проходила Диана Сергеевна.

– Я что, по-вашему, совсем слабоумная, травить людей одним и тем же ядом? – удивилась Диана.

– Диана Сергеевна, лучше молчите, – заметил адвокат.

– Не слабоумная, нет, – ядовито возразил Иван Иванович, – Наоборот. Именно успех в двух предшествующих предприятиях подтолкнул вас на третью попытку.

– Или эту попытку осуществил тот, кто намеренно подставил Диану Сергеевну. Это для объективности, – заметил Андрей, увидев, что Альберт Иванович не нашёлся, что возразить.

– Андрей Анатольевич, мне всегда импонировала ваша профессиональная тяга к рассмотрению всех возможных версий события, – сказал Иван Иванович, – Но давайте не усложнять без должных на то оснований. Три раза был использован яд, который мог оказаться в распоряжении Дианы Сергеевны, что указывает на неё, как на очевидную и вполне возможную подозреваемую.

– В тех преступлениях оказались виновны другие, что и было доказано следствием, – напомнил адвокат.

– Иногда следствие ошибается, Альберт Иванович, – признал Иван Иванович, – В тех редких случаях, которые обусловлены крайней изворотливостью преступника. И я не нахожу причин для себя предполагать иную причину. К тому же, отравление – типичная женская схема убийства.

– Вы что, меня и в прошлых делах обвинить собрались? – спросила Диана. – Но нельзя дважды судить за одно и то же?

– Ваша юридическая подкованность, Диана Сергеевна, достойна похвалы не меньше вашей изобретательности, – отозвался Иванов.