Записки онкобольного, или История одного парика

Только под страхом, что все может закончиться, я стала принимать своего ребенка целиком и полностью, со всеми недостатками, не пытаясь изменить и подстроить под себя, общество, окружающих. Чувствую себя деспотичной дурой, которая с младенчества придумывала какие-то правила и рамки для своего ребенка, просто чтоб она соответствовала моим ожиданиям. Мне понадобилась операция, химиотерапия, диагноз «рак», чтоб сейчас, сидя в парике, умиляться, как мой ребенок в очередной раз устраивает истерику без повода и просто не умеет еще справляться со своими эмоциями. Моя любовь к ребенку безусловная, безграничная и просто спокойная.

* * *

Я немного успокаиваюсь, дни идут своим чередом. Зима, я в парике и шапке встречаю подругу, и она со слезами на глазах отводит меня и спрашивает: «Что, так все плохо?». Я была не готова к такому, немного ошарашена, но приходится признаться, что у меня рак. Оказывается, она сложила мое давнее отсутствие, странное поведение и парик и все поняла. А я-то думала, что я такая молодец, что никто не догадается, что так легко всех обведу вокруг пальца. В панике прихожу домой и рассказываю мужу. То есть получается, что и другие могли все понять, просто не сказали мне из вежливости и воспитанности. Боже! Эта мысль сводит с ума, руки трясутся, пью успокоительное, а муж сочувствующе крепко держит за руку. Он в очередной раз говорит «Мы со всем справимся» и «Все будет хорошо». Я опять чувствую себя неуверенно в своем теле, опять стыжусь своего внешнего вида и по возможности прячусь. Созваниваюсь с подругой, которая успокаивает и говорит: придумай себе на случай неожиданных вопросов в лоб ответы. Например, что у меня проблемы с гормонами. И все, больше не вдаваться в подробности, но это спасет от неловкой ситуации с чужими людьми, и больше не придется бежать. Да, это была отличная идея держать себе в голове ответ «У меня проблемы с гормонами», если кто-то задаст вопрос относительно парика, или внешнего вида, или больничных.

Каждая новая химиотерапия дается сложнее, слабость, тошнота усугубляются. Перед очередной химией я за день сдаю анализ крови, и он показывает критично малое количество лейкоцитов. Настает очередь колониестимулирующего укола «Филграстима», который помогает выработке кровяных телец. После него резко повышается количество лейкоцитов, и они идут на спад через несколько дней, как по кривой. Переживаю, потому что боюсь, что не допустят до химии и нужно будет сдвигать лечение. Утром в холле больницы я вижу, как кого-то отправляют домой с плохим анализом, а я, скрестив пальцы, жду своего. «Лишь бы разрешили делать химию», – только такие мысли. Никогда бы не подумала, что буду так радоваться, что мне разрешили делать химиотерапию.

На химиотерапии время длится бесконечно долго, ты считаешь дни, недели до конца циклов, много думаешь и мучаешься. Бывают дни, когда тебе очень плохо и не хочется ничего, бывают, когда твое тело начинает восстанавливаться и все хорошо. Но в таком состоянии иногда посещают мысли, зачем я это делаю. Зачем я лечусь, мучаюсь, приношу страдания своим близким. И банальность, что я становлюсь обузой для всех. Да, можно долго рассуждать на тему любви в семье и что уход за больным – это нормально, но, когда с этим сталкиваешься, очень, вот очень не хочется быть беспомощной. Для своего мужа я хочу быть не лежачей в кровати амебой, а красивой, умной и, в конце концов, сексуальной. Для своей дочери я хочу быть сильной, смелой, красивой и веселой. Я выдавливаю улыбку, когда мне плохо, и стараюсь выпрямить спину при виде мужа. Но в моменты слабости я уже не стесняюсь при нем снять парик. Конечно же, мой ребенок – это другое, здесь я не позволю себе расслабиться или подать вид, что мне плохо, и, боже упаси, снять парик. Вы думаете, что я заладила со своим париком и внешним видом: выжила – и радуйся. Не все так просто, просто не хочется выживать так, не хочется жить такой. Да и не уверена, хочу ли я быть обузой, такой ценой заслужить свою дальнейшую жизнь. Но и это еще не все: нет гарантии, что все будет хорошо, процент большой, но гарантии нет и, возможно, такими будут мои последние дни, такими, понимаете. Я не глупая и знаю, что любой человек может, упав с лестницы, расстаться с жизнью, а я могу, ноя и жалея себя, прожить до глубокой старости. А может быть, как во многих историях, где судьба догоняет, как в триллере, и люди, успешно поборовшие рак, через год или месяц гибнут в автокатастрофе, например.

Спасает от дурных мыслей моя затуманенная от химии голова, я действительно становлюсь глупее, часто заторможена и забывчива. Но сейчас это хорошо, как будто организм сам меня спасает от ненужных раздумий и страхов, все больше хочется спать и ни о чем не думать. Странное чувство безразличия посещает все чаще, голова как будто пустая. Не хочется ничего, не знаю, как это объяснить, когда сериал интересует больше, чем то, что будет завтра. Понимаю, что раскисаю, но ничего не могу поделать, это как полная апатия при сорокаградусной температуре.