– Эй, песик!
Возглас этот раздался справа. Чудовище резко повернуло голову в ту сторону, но было уже поздно: в голову монстра прилетел нож, но не воткнулся, а срикошетил, не оставив на коже никаких следов. Зверь хищно припал к земле, рассматривая человека, который рискнул оказаться столь наглым.
– Твердая у тебя шкурка, – весело произнес голос.
Нанда мог поклясться, что узнает эти интонации. Это был Хэй. Хотя силуэт человека скрывала темнота, Шоу был практически уверен в том, что угадал верно. Раздались приближающиеся шаги.
Темено перевел луч фонаря в сторону нового действующего лица, внезапно появившегося на площадке. Этот парень был ему не знаком. Плащ, какие обычно носят обитатели пустыни, или Пустынных Земель, как сами они называли те края, скрывал очертания фигуры, но бывший солдат видел, что человек довольно высок и широк плечами. Лицо открыто: на вид ему около двадцати лет. Взгляд спокойный и чуточку насмешливый совсем не вязался с оружием, которое парнишка держал в руках: длинное черное лезвие меча в языках пляшущего на нем сумрачного пламени было налито той же странной силой, что исходила и от замершего в паре шагов от ног Клыка монстра. Тот прядал ушами и был, похоже, растерян.
Тварь не знала, как реагировать. Этот человек держал в своих ладонях меч, который мог принадлежать лишь кому-то из Хозяев. Даже Гончие, которым обычно подчинялись он и его братья, не обладали ничем подобным. У Гончего, который привел их в это место, тоже был меч, но не такой. Наверное, нужно спросить это существо о том, на чьей же оно стороне.
Хэй услышал, как из груди монстра донесся негромкий рык. Что-то было в этом звуке странное. Парень не смог бы объяснить, почему так решил, но это грудное рычание походило на какой-то вопрос. Хэй проследил, куда устремлен взгляд пылающих глаз чудовища. Внимание привлек клинок, который Хэй держал перед собой. Он невесело хмыкнул. Похоже, трофей поставил эту штуку в некоторое затруднение. Было странно осознавать, что об этом мече, или подобных, эта неведомая тварь может знать больше, чем ее нынешний обладатель.
Хэй успокоился и постарался отогнать неведомое наваждение, что вдруг овладело его сознанием. Кажется, тварь пыталась проникнуть ему в мозг. Парень тряхнул головой и произнес, обращаясь к своему противнику:
– Нет, клыкастый, ты ошибся. Я не из твоих.
Хэй не знал, понял ли его зверь или что-то другое стало сигналом, но монстр рванулся в атаку.
Темено видел, как тело чудовища словно растворилось в воздухе. Черная стрела неслась к парню. Тот бросился в сторону и почти успел.
Почти.
Тело его отбросило в сторону. Из рассеченного бока потоком лилась кровь.
Хэй упал и прокатился по мостовой. Зверь был слишком быстр. Его когти достали, превратив бок в кровавую кашу. Но и сам Хэй знал, что сумел-таки достать эту тварь лезвием черного меча. И, причем, удачно.
Монстр стремительно развернулся мордой к своему противнику. Меч этого человека, меч Хозяев, сумел пробить плоть сумеречного существа, рассек важные артерии. Он понял, что погибает. Но видел, что и этот странный человек долго не протянет. Припадая на передние лапы, зверь медленно направился к врагу, который уже поднимался на ноги, опираясь на черный клинок. Правой рукой он пытался зажать страшную рану.
Хэй понимал, что для него, скорее всего, все кончено. Парень ощущал, как силы стремительно покидают его вместе с кровью. В глазах начало темнеть. Тело слушалось с трудом. Хэй с трудом поднял меч. Для этого ему пришлось взяться за рукоять обеими руками. Юноша ощущал, как правый бок заливает теплой влагой – от напряжения кровь пошла сильнее.
Зверь готовился атаковать. Тело, прежде могучее и послушное, становилось слабее с каждой каплей покидавшей рассеченные сосуды черной крови. Он уже успел передать своим сородичам сигнал о грозящей ему опасности. Его мысленное послание достигло их и Гончего. И теперь еще трое его братьев, покинув свое убежище, устремились к городу. Совсем скоро они достигнут этого места, растерзают его тело, чтобы не осталось никаких следов, чтобы местные жители никогда бы не смогли узнать о том, откуда на улицы их поселения приходит внезапная сумеречная смерть, никогда не узнали о них, о Гончих и о Хозяевах.
Хэй видел, что противник держится, как и он, из последних сил, но эта тварь была намного сильнее человека. Парень ощутил, что его губы кривятся в довольной улыбке. Что ж, ему, человеку, который так мало еще знал об этом мире, где оказался случайным гостем по неведомому капризу судьбы, предстоит умереть как настоящему воину.
Хэй приглашающе качнул мечом.
Зверь зарычал.
Темено лихорадочно пытался сменить опустошенный рожок, наблюдая за схваткой. Было ясно, что парень и стоит-то с трудом – у его ног уже скопилась приличная лужа крови, успевшей как следует пропитать одежду. Из разорванной глотки чудовища тоже текла черная влага, но он все еще выглядел достаточно грозно. Не возникало никаких сомнений, что стоит этому демону покончить с оборванцем из пустыни, как он примется за них.
Нанда молча наблюдал за тем, как два усталых противника медленно кружатся, сближаясь, не рискуют нападать в открытую, выжидают момент для последнего, решающего удара. На мгновение он отвлекся, бросил взгляд на лицо сестры. Она была бледна, глаза остекленели и выглядели неживыми. Но губы девушки быстро-быстро шевелились, выталкивая с каждым рваным вздохом-выдохом слова, что он не мог разобрать. Нанда наклонил голову, прислушиваясь. «Нет, нет, нет, нет, нет…» – часто шептала Мира.
Шоу повернул голову, ожидая конца схватки. Больше страха не было. Он понимал, что Хэй сейчас погибнет, а затем монстр убьет их, Миру и его, а еще этого типа, который трясущимися руками пытается вставить магазин в разъем автомата. И только потом чудовище издохнет и само. Да и то не факт.
Щелчок вставшего на свое место магазина привел Гира в чувство. Он торопливо передернул затвор и прицелился. Он видел, как монстр качнулся вперед, нанося удар лапой. Парень отпрянул, едва удержав равновесие, и огромные острые когти просвистели в нескольких сантиметрах от его груди.
После того, как чудище промахнулось, Хэй контратаковал. Выставив меч перед собой, он, сколь мог быстро, бросился на монстра. И вонзил свой клинок прямо в широкую грудь врага. Меч проскочил под занесенной для нового удара лапой, проник между каменной твердости ребрами, с легкостью разбивая их, и дотянулся до огромного сердца. Зверь дико взвыл и в последнем усилии попытался навалиться на повергшего его человека.
Темено нажал на спусковой крючок. Очередь ударила чудовище в лоб, не причинив серьезного вреда, но отбросив немного в сторону. В результате на Хэя монстр не приземлился всем весом, а лишь толкнул плечом. Но и этого хватило, чтобы парень кубарем покатился по земле, оставляя за собой кровавые пятна. Существо со свистом выдохнуло и затихло. Голубоватое ледяное пламя, плясавшее в его глазах, погасло.
Только теперь Мира вдруг поняла две вещи. Первая: она живая и невредимая сидит на собственном заду и смотрит на издохшее чудовище, к которому несется ее брат. Вторая же заключалась в том, что недалеко валялась шкатулка, в которой все еще находился сверхценный артефакт, который может принести ей и ее брату фантастическое богатство. Девушка и думать забыла, что рядом сидит очумевший от страха боец из бригад Лона, а человек, которому они все обязаны жизнью, истекает кровью в нескольких метрах от нее.
Мира поднялась и направилась в противоположную сторону подбирать ящичек.
Темено с трудом заставил себя встать. Ноги все еще дрожали, а все внутри ходило ходуном. Никогда прежде ему не доводилось испытывать такой невероятный ужас. Самым поганым во всей этой истории оказалось то, что все его ребята погибли. Те, кого он выпестовал из обыкновенных молокососов, превратил в настоящих солдат на службе Корпорации, не сумели выбраться из этой скоротечной передряги. За десяток минут от его команды не осталось никого, кроме самого бывшего командира и наставника. Темено чувствовал, как в груди разрастается сосущая пустота. Кем бы ни был этот монстр, забрав жизни его бойцов, он забрал и его жизнь. Эти ребятишки слишком дороги были для Клыка. И слишком молниеносной и непонятной была их потеря. Наверное, погибни они в обычной войне группировок, а не так бессмысленно и жестоко, то это бы не оказалось столь сильным шоком для бывшего солдата.
Нанда стоял на коленях над телом Хэя. Глаза того были закрыты, но он еще дышал. Шоу видел, как на губах у парня пузырится кровь.
Сзади послышались шаги – подошел мужчина из отряда Лона. Немного постояв, он произнес:
– Он нежилец. Тут даже специалистом быть не надо. И так все понятно.
Нанда понимал это, но совсем не желал верить. Какая странная ирония. Странная и жуткая. Едва познакомившись с человеком, этот парень, Хэй, был готов отдать за него жизнь. Такого за все свои годы Шоу видеть еще не приходилось. Скорее все пытались что-то забрать у него.
Он поискал глазами сестру. Та стояла в стороне, прижимая к груди ненавистную шкатулку. Из-за этой коробочки жизнь Нанды и ее в одночасье изменилась. За прошедшие сутки он рисковал своей жизнью едва ли не больше, чем за все предыдущие годы своего существования, которое отнюдь не являлось простым. Сестра настороженно смотрела на кого-то за спиной брата и не решалась подходить.
Осознание яркой вспышкой полоснуло по сознанию: Нанда Шоу вдруг понял, кто стоит у него за спиной. Что значило, что ему пришел конец. Он слышал, как один из бойцов, тот самый парень, что их обыскивал, сказал, найдя коробку с артефактом: «Господин Лон будет доволен». Эти люди работали на Дери. И пусть от их отряда остался один-единственный человек, но он выполнит свою работу, за которую платит ему Лон.
Сил бояться или злиться у него больше не осталось. Нанда поднялся на ноги и повернулся к мужчине, который был командиром бригады, стараясь смотреть в глаза. Парень надеялся, что взгляд его будет достаточно твердым. Мужчина стоял в метре от него и, склонив голову, смотрел на лежащее у его ног тело. Потом он поднял свой взор на юношу. Их глаза встретились. В этот момент Нанда не ощутил ничего: ни страха, ни злости, ни обиды на свою судьбу, что оказалась столь жестокой и несправедливой. Он почувствовал только удивление, потому что в глазах стоявшего напротив него человека отражалась горечь и пустота.
Темено видел, как парнишка смотрит на него. Такая смесь разнообразных чувств была им встречена впервые. Гир даже сумел понять, о чем думал этот молодой человек. Мужчина улыбнулся с грустью и негромко произнес:
– Не бойтесь, все кончено. Мои ребята погибли. Их убил этот страшный зверь. А этот мальчик, – Темено слегка двинул ладонью, указывая на лежавшего Хэя, – убил зверя.
Клык еще некоторое время смотрел на лицо лежащего на земле парнишки. Такой юный, но с грубой кожей. С таким чистым взором, но сумевший справиться с неведомым монстром.
– Мне все равно…
Сказав это, Темено тяжело вздохнул, отвернулся от окровавленного тела и медленно пошел прочь. Его сгорбленная спина вскоре растворилась в потоках дождя, все еще продолжавшего лить этой ночью.
Нанда продолжал стоять, опустив голову. Вдруг он заметил, как веки Хэя затрепетали. Шоу рухнул на колени, подсунул руки под голову парня и слегка приподнял.
Хэй откашлялся. Изо рта через щеки тянулись проложенные кровью дорожки. Человек умирал.
Наконец Хэй сумел поднять отяжелевшие веки. Над собой он увидел очертания чьего-то лица. Все расплывалось, он никак не мог понять, кого видит.
– Ты в порядке? – Хэй узнал голос Нанды и моргнул, показывая, что слышит его.
– Глупый вопрос, – раздался женский голос. Подошла Мира и присела рядом с братом.
– Это точно, – с трудом сумел выдавить из перехваченного спазмом горла прерывистый хрип, но его поняли.
– Молчи, – сказал Нанда. Интонации в его голосе были печальны. Что говорило о том, что Хэй и сам понимал – он был очень плох.
– Кажется, мне каюк, – постарался улыбнуться он, но губы сложились в неопределенную гримасу.
– Угу, – сдерживая рвущиеся наружу слезы, кивнул Нанда. – А ты думал, что эта штука безобидна? – Шоу отвел рукой в сторону набухшую от дождя и крови полу плаща Хэя, обнажив месиво плоти и костей. Было непонятно, как парень с такими ранами вообще сумел подняться на ноги после первого падения – боль, должно быть, была просто невероятной.
– А то, – Хэй, чувствуя, что его знакомый с минуты на минуту пустит слезу, постарался сделать голос бодрее, что ему не слишком удалось. – Что-то вроде домашнего питомца.
Мира сидела на корточках рядом и смотрела, как кривится лицо умирающего. Она не воспринимала ни слова из происходившего рядом странного разговора. Ей было не по себе. Слишком тяжелый день выдался. Очень богатый впечатлениями. Большинство из них девушка с удовольствием бы пропустила, но судьба, очевидно, решила этот вопрос по-своему.
Она поглаживала ладонями футляр с артефактом, пробегала тонкими пальцами по трещинам, которые покрывали его – похоже, монстр в запале борьбы на него наступил. Или просто треснул при падении.
Мира задрала голову назад, подставляя лицо каплям воды. Небо все еще прорезали многочисленные молнии. Громыхало. Ливень в самом разгаре и заканчиваться, похоже, не собирается.
В шкатулке вдруг что-то завозилось. Девушка настороженно замерла, прислушиваясь к ощущениям. Возня прекратилась. Наверное, решила она, просто показалось. Потому что в этой покрытой трещинами коробочке не было ничего, что могло бы шевелиться. Только кусок какого-то вещества, черный и странный.
Хэй прикрыл глаза. Дыхание его вырывалось из груди с хрипом. Нанда держал его голову на своих руках, смотрел в лицо и не знал, что можно сделать в этой пугающей ситуации. Наверное, уже ничего.
– Уходите, – тихо произнес Хэй, так, что Шоу пришлось наклониться практически к самому лицу обретенного товарища, чтобы разобрать слова. – Уходите, вас могут найти и другие…
Хэй был прав. Нанда понимал, что им с сестрой следует как можно скорее убираться отсюда. Если в дело вступила еще какая-то сторона – а Шоу ни на секунду не верил, что этот зверь, возможно, что и не один, оказался на улицах города случайно, – то пора было делать ноги. Но оставить умирающего человека, который защитил его и Миру, в одиночестве было выше его сил.
– Ничего, если я еще немного с тобой побуду? – спросил Нанда. – И Мира тоже, – он вопросительно уставился на сестру.
Мира не совсем поняла, что хочет брат от нее, поскольку была поглощена тем, что пыталась уловить какие-либо признаки шевеления в шкатулке, но головой кивнула. Она уже три раза ощутила, как что-то оживленно начинает возиться внутри, а затем затихает. Возможно, это только кажется ей. А если нет? Что там такое может быть?
Дыхание стало замедляться, вылетать с трудом. Хэй понял, что умирает. Боли больше не было. Он уже не чувствовал своего тела. Темнота медленно окутывала его сознание. Из нее уже невозможно было вырваться. Никаких сил сопротивляться не осталось. Да и желания больше не было.
Нанда со слезами на глазах наблюдал, как его знакомый медленно уходит из жизни. Было не совсем понятно, почему он плачет. Ведь практически не знает этого парня в плаще. Они и познакомились с ним всего-то несколько часов назад. Но этот человек сумел сделать для него за эти несколько часов больше, чем кто-либо из ныне живущих.
– Нанда, – просипел Хэй, – возьми там… на поясе… ты должен это пить каждые полчаса. Там еще много…
Шоу удивленно пошарил по поясу Хэя. Рука нащупала плоскую флягу. Похоже, из металла. Нанда сумел догадаться, что это.
– Ты поэтому пошел за нами? – с трудом спросил он. Внутри все сжалось от боли и горечи.
– Да.
Шоу сидел и хлопал глазами. Хэй погиб из-за того, что пошел отдать ему фляжку с лекарством. Нанда тихонько выругался сквозь зубы.
Мира ощутила, как в шкатулке снова кто-то скребется. На этот раз возня не прекратилась, как прежде, но становилась все сильнее. Через десяток секунд она уже не могла удерживать ящичек в руках, словно его вырывало какой-то силой.
– Нанда, – испуганно прошептала девушка.
Брат отмахнулся. Он сейчас был поглощен своими мыслями.
– Нанда! – в этот раз в голосе сестры Шоу уловил неподдельный ужас.
– Что такое? – он повернулся к ней.
И увидел, как шкатулка в руках его сестры трясется, как Мира изо всех сил пытается ее удержать, но, не в состоянии этого сделать, все же выпускает. Шкатулка устремляется к земле…
Все это заняло едва ли больше пары секунд, но казалось, что время остановилось в этот миг.
Несмотря на то, что Мира сидела на корточках и высота падения была небольшой, ларец раскололся при ударе об асфальт. Черный артефакт вывалился и покатился по земле, застыв в нескольких сантиметрах от руки Хэя, который, кажется, уже и не дышал. Мира и Нанда с удивлением наблюдали, как из черной слюдяной капли разгорается пламя: черное, такое же, какое исходило от лежащего в десятке метров чудища, когда оно было еще живо и представляло опасность.
Они ожидали, что пламя, как и прежде, проявив интерес к новому человеку и отпрянув, погаснет. Но этого по какой-то причине не происходило. Напротив, казалось, что неведомый огонь становится все сильнее. Языки пламени тянулись к телу лежащего без чувств человека. Вот оно дотянулось до его руки, словно обхватила своими сумеречными пальцами, поползло вверх.
– Что происходит? – шепотом, будто боясь кого-то спугнуть, спросил Нанда.
Мира с широко распахнутыми глазами с ничуть не меньшим удивлением смотрела на казавшийся чернее окружающей ночи неведомый огонь. Он завораживал. Он пугал. Он был таким же, какой они уже видели. Он был иным.
Пламя охватило уже всю руку и перебралось на грудь Хэя. Тот не произносил ни звука. Наверное, был уже мертв. Капли дождя били по открытой груди парня, но огонь не обращал на воду никакого внимания, продолжая пожирать плоть.
Нанда попытался было погасить пламя, но жар оказался столь обжигающим вблизи, что пришлось отпрянуть. Черный огонь уже практически полностью поглотил тело Хэя, оставив видимым лишь бледное лицо. Внезапно тело парня резко выгнулось. Он хрипло вдохнул. Лицо скрылось под черной массой, больше похожей на какую-то слизь.
Когда Нанда приблизился, Хэй лежал запеленатый в какой-то черный, отливающий металлическим блеском кокон. Жар исчез. Шоу рискнул прикоснуться к поверхности кокона. Она была…
– Она холодная, – вслух произнес Нанда.
Мира смотрела на него, отказываясь что-либо понимать:
– Что? О чем ты?
Шоу был совершенно спокоен. Похоже, сегодняшний, богатый событиями день, выбрал все без остатка эмоции из него:
– Эта ерунда холодная. А когда огонь горел, было жарко.
– Что за чушь ты несешь? – вскрикнула Мира. Ей совсем не улыбалось оказаться сейчас в темноте наедине с трупом и сумасшедшим, а брат ее, похоже, с крышей дома своего распрощался всерьез и надолго.
Нанда махнул рукой, продолжая ощупывать поверхность. Она чем-то напоминала какой-то металл, но могла состоять и из чего-то иного.
Вдали раздался вой. Брат и сестра подпрыгнули на месте. Первой твари, которая была еще довольно далеко, вторила еще одна. Их поддержал голос еще одного зверя.
– Кажется, пора валить отсюда, – понял Нанда. – Они приближаются.
– Кто они? – Мира была сейчас на пределе, но старалась не сорваться, не дать истерике овладеть собственным сознанием, потому соображала очень туго.
Нанда торопливо обернулся к ней, поднимаясь на ноги:
– Эти твари. Скорее всего, это они сюда идут. Может, эта зверюга как-то дала им знать о своей смерти.
– Но что им надо? – девушка дрожала, как лист на ветру. И так же тряслось все у нее внутри – прежде не доводилось ей сталкиваться ни с чем столь загадочным и страшным.
– А вот этого я не знаю. И ждать, чтобы узнать, совсем не собираюсь.
Послышался топот. Кто-то приближался. Из-за угла выскочил тот самый мужчина, который ушел несколько минут назад. Он с удивлением остановился возле того, что когда-то было Хэем:
– Это чего с ним такое? – Темено даже не пытался скрыть удивления.
Шоу отрицательно покачал головой и пожал плечами. Это должно было означать, что он понятия не имеет. Гир смотрел в лицо Нанде, потом перевел взгляд на Хэя. Интересно, что же с этим парнишкой произошло?
– Артефакт, – подала неуверенный голос Мира. – Он словно бы загорелся, а потом вот… – она кивнула головой в сторону тела, отливавшего стальным блеском.
Вдалеке снова завыли.
Темено не стал долго раздумывать. Едва услышав ужасающий вой, он решил направиться в противоположную вою сторону, чтобы разминуться с приближающимися тварями. Он тоже, как и Шоу, посчитал, что больше некому издавать столь пугающие звуки.
– Пора двигать, – уверенно заявил Клык. Нанда никак не отреагировал, поскольку был озадачен примерно той же проблемой, только с некоторыми оговорками, а именно: куда бежать и что делать с телом Хэя? – Берем его, мы с тобой, и тащим. Девушка за нами.
Темено легко подхватил черный кокон, в котором теперь был упрятан мертвый человек. Нанде предлагалось взяться за ноги, что он немедленно и сделал. Группа людей спешным шагом двинулась с места, ставшего ареной кровавого боя, стараясь как можно скорее покинуть опасную зону. Правда, теперь уже нельзя было угадать, где в этом городе может быть достаточно безопасно.
Ни Темено, ни Нанда, если бы кто-нибудь впоследствии задал им вопрос, почему они взяли тело с собой, а не бросили его в том переулке, наверное, ответить что-то достаточно убедительное не сумели бы. Просто посчитали это необходимым. Мира же о подобном не думала. Ей просто хотелось поскорее убраться отсюда. А потому она не лезла со своими советами под руку.
Молнии искрились в небе. Грохотал гром. Струи воды, падающие с неба, казалось, всерьез решили смыть с лица земли этот скверный город.
Кругом была пустота. Пугающая, бесконечная. Не было больше ничего вокруг. Пропали звезды. Исчезла с небосвода луна, прежде заливавшая округу своим светом.
Как же теперь не хватает этого мертвенного сияния!
И растворилась в наступившей темноте бесконечная равнина.
Остался только он. Один в темноте. Тот самый мальчик в белых одеждах. Мальчик с босыми ногами.
Больше идти было некуда.
Он просто висел в пустоте, не двигаясь.
Но что если это просто обман?
Что если он с невероятной скоростью несется в темном пространстве или падает в яму без дна?
Мальчик боялся.
Хэя тоже била крупная дрожь. Он точно не смог бы сказать, отчего. Была ли причиной окружающая безмолвная чернота, в которой не рождалось ни единого звука? Возможно, но точно сказать нельзя. Словно тело окружал вакуум.
Тишина.
Прежде такого не было. Раньше мальчик всегда был один. Хэй лишь наблюдал за ним откуда-то со стороны. Издалека. Словно смотрел извне на ожившую картинку.
Теперь же все поменялось. Несмотря на то, что мир был пуст, но в нем был сам он.
Сам Хэй.
И где-то был мальчик. Он находился где-то близко и, в то же самое время, невероятно далеко. До него, казалось, можно дотянуться, но только Хэя не слушалось его тело.
Стоп!
Хэй с испугом понял, что тела-то у него и нет. Совсем нет.
«Интересно, где я?» – эта мысль была так неожиданна. Словно только теперь парень понял, что он в состоянии не только наблюдать, но и думать, не только ощущать, но и чувствовать.
Мальчик вдруг повернулся. Его взгляд отыскал человека и уставился прямо в самую душу, вытаскивая на свет то, что Хэй уже пытался понять, но разум, боясь внезапных потрясений, отказывался прилагать требуемые усилия.
«Кругом так темно, так почему же я его вижу? – подумал Хэй, а потом подумал еще: – И почему он видит меня?» Как хотелось бы ему ответить на эти вопросы. Как он жаждал сейчас ответа на них. Но ответ все не приходил.
Они парили в пустоте друг против друга. Мальчик смотрел ему в душу, а молодой человек смотрел в глаза мальчика. Молодой человек думал о том, как хорошо мальчику. Потому что ему просто увидеть душу – от молодого человека ничего и не осталось кроме души. Тела больше не было.
Что думал мальчик, было неизвестно. Лицо его казалось таким знакомым. Черты такими близкими, неуловимо родными.
Хэй присматривался к чужому, но такому родному лицу. Мальчик был не таким уж и маленьким. Теперь, вблизи, это было отчетливо видно. Когда Хэй наблюдал, как тот бредет в пустоте, мальчик казался таким беспомощным, крошечным и одиноким. Сейчас же он выглядел значительно взрослее.
Может быть, он повзрослел за то время, что Хэй не видел сны?
Нет, такого просто не может быть! Он таким и был. На вид лет четырнадцать, может, чуть больше.
– Откуда я знаю тебя? – попытался спросить Хэй, но не почувствовал, как шевелятся губы. Звук не нарушил безбрежный покой тишины. Но мальчик удивленно поднял бровь.
Кажется, он сумел его услышать и понять. Скорее почувствовать его мысли. Хэй ощутил, как в том месте, где прежде находилась его грудь, зарождается странное тепло – Хэю было приятно, что мальчик его понял.
– Кто ты? – и снова удивление на лице мальчика.
Мальчик начал медленно поднимать руку, так, словно к ней был привязан какой-то страшно тяжелый груз. Он тянулся к Хэю.
И тот потянулся к мальчику, хотя и был бестелесным. Потянулся так, как было ему позволено. Мыслями, чувствами, желанием.
Где-то в стороне вспыхнул яркий белый свет. Хэй с ужасом понял, что его начинает утягивать в ту сторону, где сиял этот неведомый источник. Парень еще сильнее потянулся. Но достать так и не сумел.
Черты мальчика дрогнули, начали растворяться. Свет сминал и корежил его силуэт, но, казалось, не причинял боли. Мальчик хранил то же удивленно-безучастное выражение лица, что и прежде.
Свет все приближался. Точнее, это Хэй несся к нему. Но он до последнего смотрел на все уменьшающуюся фигурку. До тех пор, пока не нырнул в болезненно-белое сияние.
Лон Дери получал одну новость за другой. Стремительность, с которой они поступали, неприятно поражала. Особенно, если учитывать, что во всем ворохе поступавшей информации положительного было крайне мало.
На улицах кипела натуральная война, перешедшая в наиболее активную свою фазу. То, что кварталы, видимые им с высоты последнего этажа Башни «Северный Осбр», не объяты пламенем многочисленных пожаров – заслуга дождя, который не думал прекращаться. Дери терял одну бригаду за другой. Враг наступал.
Но враг и бил самого себя. Поскольку выступление было не согласовано между участниками. Да и не могло было быть согласованным. Дери с трудом себе представлял сговорившихся между собой боссов других Корпораций города, мелких и крупных банд – они бы потом просто не сумели поделить полученный артефакт. Бойня бы продолжилась. Так что пока его бойцы выдерживали несогласованные атаки разрозненных сил противников.
Потери были большими. Но гибнущих людей Дери было не особенно жалко. Они были лишь пушечным мясом, самыми наимельчайшими винтиками в громадной машине Корпорации. Им будет легко найти замену, когда все закончится.
Лон Дери поймал себя на мысли, что совершенно не нервничает. Все правильно – скоро бойня закончится. Будет наведен порядок. По крайней мере, сейчас именно в это ему хотелось верить, наблюдая как войска его «империи» отражают набеги врага.
Были новости и хорошие: судя по всему, Крэг все же отошел в мир иной. Если верить тому, что говорили очевидцы, принимавшие участие в драке, происходившей днем в «Максимуме», на тот свет главу Психов отправил чемоданчик с бабками, которым проломил ему тупую башку не кто иной, как Нанда Шоу. Парнишка решил защитить свою сестру. Этот милый и показавшийся бы Лону столь трогательным душевный порыв стоил Дери потери артефакта. Чемоданчик, кстати, этот мальчишка прихватил с собой, когда уводил сестру.
Мужчина устало покачал головой. Буквально несколько минут назад он получил новую порцию новостей и только что закончил их изучение.
– Что ж там за хрень происходит?
Лон имел в виду сведения, которые удалось выжать из насмерть перепуганного оперативника из бригады Клыка. Боец вернулся в штаб совершенно седым. Он был залит кровью с ног до головы. Но кровь была не его. Что-то бормотал о странном звере, который уничтожил весь отряд, о том, что его посчитали мертвым, поскольку весь был в крови друга… Ничего более связного добиться от него оказалось невозможно, никаких подробностей. Было очевидно, что парень просто рехнулся, но что могло привести закаленного в боях бойца в столь плачевное состояние, оставалось загадкой.
– Не нравиться мне все это, – пробормотал негромко Лон Дери и вызвал Нерими.
Референт вырос у плеча своего босса спустя полминуты.
– Да, господин Лон.
– Пусть готовят основные силы. Разрешаю использование вертолетов.
Референт растворился. Дери знал, что его приказание, сформулированное столь вольно, будет исполнено в точности, как он желает – причин жаловать на Йокима у него никогда не возникало.
Пусть, решил он, вертолеты – игрушка дорогая. Но зато именно этот фактор и играл решающую роль. Далеко не все его конкуренты могли позволить себе такую роскошь, как боевой вертолет. Ну, точнее, вертолет-то был обычным, транспортным, оставшимся еще со времен, когда планета представляла собой колонию для особо опасных преступников, но умельцы из «Северного Осбра» оборудовали эти машинки кое-каким оружием, с которым управлялась команда из трех стрелков.
Нерими понимал, что раз шеф решил пойти на такие меры, как введение в игру дорогостоящих механизмов, а также вывести на улицы города свою личную армию, состоявшую из десяти тысяч человек, по сравнению с которой отряды охотников и бригады дружинников, до сего момента участвовавшие в уличных разборках, выглядели несколько блекло, то дело принимало серьезный оборот. Когда он проскользнул в свой кабинет, от стола тут же раздался сигнал вызова. Йоким понял, что оставил наушник коммуникатора возле терминала, когда отправлялся к боссу. Нацепив его, он нажал на кнопку приема.
– Это Гиря. Наблюдаю три странных объекта. Мы у окраин Северных кварталов, в трущобах.
– Что именно? – сухо уточнил Нерими. Ему не доставляло особого удовольствия командовать боевыми отрядами, но именно этим его обязывало заниматься занимаемое место референта помимо всего прочего. Йокиму Нерими эта возня больше всего напоминала детскую игру в солдатики. А он считал, что уже вырос из этого возраста.
– Без понятия, – ответил Гиря. – Три непонятных силуэта. Предположительно, какие-то звери. Здоровые, чтоб их…
Голос на некоторое время прервался. В переговорном устройстве Нерими слышал только какое-то шуршание и пыхтение – похоже, охотник перебирался с места на место. «Охотник, – подумал Нерими в эти минуты. – Какое дурацкое и пошлое название. За чем эти люди охотятся?»