В следующий миг холл нешуточно тряхнуло, грохот заставил Клыка и его ребят оглохнуть, а помещение заволокло клубами пыли и бетонной крошки.
Очередной отряд «искателей жемчуга», как про себя окрестил участвующих в облаве на семейку Шоу с целью получения артефакта, вышел на арену.
Лон был в ярости после того, как трубка, едва не раздавленная его сильной рукой, опустилась на рычаги. По словам Клыка выходило, что этот долбаный Хэнх Рейнард, по прозвищу Коса, успел побывать на месте происшествия в отеле «Зиккурат», который Дери мог увидеть, стоило лишь покинуть кабинет, отгороженный от панорамы города глухими стенами. При этом оттуда пропали как артефакт, так и другие участники разборки, а именно брат и сестра Шоу. Все это очень не понравилось Лону.
Он несколько секунд в задумчивости барабанил пальцами по поверхности массивного стола, а потом попытался выйти с Хэнхом на связь. На взгляд Дери, было разумным постараться узнать у этого двуличного сукиного сына, что именно там произошло на самом деле, и куда делся интересующий Лона объект.
Пока в коммуникаторе тренькали звуки набора номера, Лон быстро прогонял в голове возможные варианты дальнейшего развития событий. Он вовсе не был склонен переоценивать преданность Рейнарда ему лично. Разумеется, как только этот тип узнал, что именно представляет интерес для Лона Дери, то мог решиться прикарманить артефакт – это был абсолютно оправданный шаг.
Насколько мог судить директор «Северного Осбра», данные об артефакте у Хэнха ограничены тем, что он сумел подслушать в номере у Миры Шоу. Собственно – и стоило это признать! – и сам господин Дери не обладал всей полнотой данных по этой таинственной находке. Да и никто из тех, кто сейчас вывел своих бойцов на улицы города, не знал больше.
Получалось, что сейчас в пределах городских кварталов идет борьба за предмет, который наделили непонятной магической силой в глазах большинства его жаждущих древние слухи и легенды коренных обитателей этой никчемной планетки.
Нет, поправил себя Лон. Не только! Были еще люди, которые украли этот камень. Если это и вправду камень! Но так его описывал Клык, а ему не доверять у Лона причин пока не было. Те самые люди, которые доставили артефакт по эту сторону гор, притащили из Пустынных Земель, из края пустынь и раскаленного солнца. Эти ребята, пусть земля им будет вечной постелью, очень хотели получить деньги за свою добычу и потому постарались быть очень убедительными, когда рекламировали свой товар местным покупателям. Естественно, их высмеяли и грохнули, чтоб кому другому было неповадно. И было это довольно давно…
Но, как говорится в таких случаях, осадочек-то остался.
Лон хмыкнул. Кто бы мог предположить, что штука, о существовании которой уже успели порядком подзабыть все участники той давнишней сделки после смерти торговцев, притащивших ее на территорию Долин, всплывет почти через полвека, успев за это время обрасти еще большим ореолом нездоровой загадочности. Но факт оставался фактом. Артефакт всплыл. И, по слухам, в самом деле, мог наделить своего обладателя невероятной властью. Только вот показаний предыдущих владетелей, к несчастью, не сохранилось. А как его следовало активировать, из нынешних обитателей города никто даже и представить не мог.
Лон что-то слышал, будто эта дрянь как-то взаимодействует с энергетическим полем своего владельца. Точнее, если верить словам того старца, что прикопан в оранжерее на крыше здания, артефакт сам выбирает себе владельца. Старик был хоть и словоохотливый, но толку от него, должен был признать Лон Дери, было крайне мало: только бесконечным потоком льющаяся из его уст белиберда о пришествии черных людей с неба, об их величии, о превосходящих человеческие технологиях – по крайней мере, так можно было понять то, что выбредил из себя этот ныне покоящийся с миром ископаемый старпер.
Лон тяжко вздохнул. Активность конкурентов росла на глазах. Нужно было задействовать другие варианты, подключать оставшиеся силы, вводить в план свои боевые части. По этому вопросу, Лон был уверен, он значительно превзошел своих недоброжелателей. Так что для остальных появление на улицах Осбра его бойцов, натренированных, как правило, бывшими вояками, попавшими на планету-колонию большей частью по глупости да из-за собственной излишней лихости, будет крайне неприятным сюрпризом.
Лон улыбнулся.
И тут же понял, что улыбается, пялясь в пространство и прижав к уху трубку коммуникатора, в котором звучали сигналы отбоя – Хэнх Рейнард предпочел не отвечать на вызов своего заказчика.
Лон Дери зло выдохнул и резко поднялся из-за стола.
В голове колотило и стучало. Сама голова при этом страшнейшим образом готова была развалиться на части, словно по ней зарядили чем-то крайне твердым и увесистым. Остальное тело чувствовало себя не лучше: все клетки его, казалось, были растерзаны на мелкие кусочки, которые яростно болели и чесались.
Нанда Шоу не сразу понял, что лежит на чем-то довольно твердом, но, судя по всему, не на асфальте. В сознании огненным пунктиром вспыхнули последние мгновения, которые он помнил: звон стекла, а затем стремительно удаляющийся провал окна, резкая боль и темнота.
Шоу не спешил открыть глаза. Во-первых, потому что не был уверен, что хочет увидеть то, что его окружает. После такого знаменательного падения у Нанды были все шансы предполагать, что земное тело он уже покинул и сейчас обретается где-то в безвременье. На светлую жизнь после смерти, по его собственному мнению, Шоу не наработал, а потому имел все основания опасаться окружающей действительности. В то, что выжил, парень отказался верить сразу и всерьез: после падения с семнадцатого этажа можно выжить только чудом. Причем чудо должно быть из разряда прорезавшихся внезапно за спиной крыльев. Так что…
Больше всего раздражал Шоу тот факт, что его так сильно крючит. Казалось, что, погибнув, он уже и так достаточно настрадался. Но, похоже, кто-то там, за пределами земной жизни, на этот счет думал по-иному.
Шоу постарался отвлечься от мучавшей его тело боли, переключив свое восприятие на что-нибудь постороннее. Не сразу, но у него получилось. Хотя этому и препятствовал сильный шум в ушах, Шоу сумел различить, как рядом раздается чье-то легкое дыхание, словно человек спал.
Что ж, по крайней мере, он здесь не один! Это уже радует. И, похоже, ему все-таки удалось выжить: уж слишком сильно тут воняло, чтобы оказаться загробным миром. Тянуло именно тем, давно знакомым, запахом трущоб и сырости. Словно бы они находились в подвале.
Парень решил было уже открыть глаза, как вдруг задумался: если с ним кто-то есть, то этим вторым вполне может оказаться тот сухощавый человек, который был рядом с ним сначала в «Максимуме», а затем скрывался за маскирующим полем в комнате у Миры. И если эти предположения верны, то радоваться Нанде еще очень и очень рано.
С трудом Шоу разлепил глаза. В непонятных бликах, заполнявших затуманенный взор человека, казалось, кружатся многочисленные серебристые мухи. Парень старательно проморгался, стремясь прогнать нечеткость изображения.
Отсветы горящего в паре шагов от него костра плясали на низком, состоящем из уже порядком прогнивших бревен потолке помещения, в котором он находился. Шоу снова прислушался. Нет, ему не показалось. Кто-то еще рядом был. Слышалось равномерное спокойное дыхание. Может быть, мелькнуло радостно, это его сестра.
Нанда попытался пошевелиться. Тело, словно тяжелая колода, наотрез отказалось подчиняться. Шоу напрягся и…
И громко застонал, не сумев сдержаться. Боль пронзила его тело, не давая даже схватить воздух широко открытым от испуга, боли и паники ртом.
– О, ты проснулся, – раздался сбоку радостный мужской голос. Там кто-то зашевелился, очевидно, поднимаясь.
– Зна… М… а… – попытался было задать вопрос Шоу, но язык тоже отказывался повиноваться.
«Только не это!» – пронеслось в сознании. Не хватало только оказаться парализованным в руках врага. В том, что тот сухощавый мужик был недругом, Шоу не сомневался ни на секунду.
На лицо парня упала тень. Он в страхе зажмурился, ожидая скорого удара.
– Больно? – сочувственно поинтересовался голос. – Ничего, потерпи немного. Еще пара часов и я тебя мазью смажу. Она уже скоро готова будет.
Шоу робко приоткрыл правый глаз. Над ним склонилась чья-то фигура. Он не мог рассмотреть черт лица этого человека, как и деталей его одежды – свет костра не мог разогнать тьму, которая царила в этом помещении.
Человек осторожно пощупал его лицо, ткнул пальцами в шею, подержал там, проверяя пульс. Затем потрогал лоб, легко пробежал по скулам. Потом неизвестный озадаченно хмыкнул:
– Тебе просто невероятно повезло, приятель. Ухнуть с такой высоты и остаться в живых. Да еще и отделаться минимумом повреждений. Это натуральная победа над тяготением! Ты где-то летать обучался или как?
По голосу Нанда понял, что человек улыбается, стараясь этим глупым вопросом поднять ему настроение. Шоу улыбнулся в ответ. Кем бы этот тип ни был, похоже, опасности он не представлял. По крайней мере, пока.
– Сейчас, – торопливо сообщил голос, чем-то грохоча из дальнего угла. Потом что-то полилось. Запахло неприятным.
Сильные руки подхватили Шоу под мышки и заставили принять сидячее положение. Потом раздались торопливые шаги – человек снова удалился в дальний угол. Неприятный запах оттуда приблизился вместе с топотом ног незнакомца. Нанда ощутил у себя скопление вони прямо под носом и попытался отвернуться, но чья-то ладонь, положенная ему на голову, жестко этому воспрепятствовала. Снова раздался голос:
– Выпей это. Знаю, пахнет, мягко говоря, не очень. Зато поможет.
Ободок кружки ткнулся парню в губы. С усилием переборов отвращение, он принялся хлебать предлагаемое варево. На вкус оно оказалось не слишком приятным, но гораздо менее пугающим, чем можно было судить по источаемому аромату. По горлу пробежала раскаленная дорожка, но не обожгла, а поселила приятное тепло где-то в груди.
– Вот еще, – с этими словами человек, лицо которого Шоу так и не сумел разглядеть затуманенным взором, снова сунул что-то ему под нос. Напиток на этот раз распространял приятный аромат каких-то трав. И на вкус был не в пример лучше.
Когда Шоу выпил и это, руки снова его подхватили, заботливо уложили, а голос произнес:
– Теперь можешь поспать.
Нанда как раз хотел сообщить, что больше не хочет спать, что очень благодарен и хочет узнать больше о своем внезапном знакомце, но тут внезапно почувствовал, как его затягивает в свои пучины забвение. Через пару минут Нанда Шоу уже спал крепким сном без сновидений, заботливо укрытый чужим пыльным дорожным плащом.
Хэй отошел от уснувшего человека и опустился по другую сторону костра, прислушиваясь.
Грохотал гром. На улице шел дождь. Можно было только благодарить судьбу, что позволила столь своевременно подыскать им подобное убежище. Хэю совсем не улыбалось оказаться в такую погоду на улице.
Парень просидел с десяток минут, затем поднялся и двинулся на улицу. Распахнув покосившуюся дверь подвала, Хэй поднялся по ступенькам наверх. Тугие струи дождя тут же ударили по плечам, за краткие мгновения промочив его майку насквозь. Он и подумать не мог прежде, что дождь может быть таким сильным. В пустынях Пустынных Земель небесная влага гостьей была крайне редкой. Дожди, которые иногда все же проливались над раскаленными песками, были скудны. Вода не могла больше оживить тот мертвый пейзаж, к которому привык Хэй до этого своего путешествия.
Он некоторое время стоял под ливнем, вглядываясь в рассекающие небесную муть яркие росчерки молний. Раскаты грома обрушивались на город, который, показавшийся прежде Хэю таким огромным, выглядел теперь ничтожной песчинкой перед разгулом яростной стихии.
То, что творилось вокруг, очаровывало парня. Хэю казалось почему-то, что раньше, в прежней жизни, ему уже доводилось оказываться под таким ожесточенным ливнем. И тогда он тоже смотрел на небо, задыхаясь от восхищения из-за творящегося там громогласного таинства. Хотя, может быть, Хэй ошибался, и ему никогда прежде не доводилось видеть ничего подобного.
Он еще некоторое время подставлял лицо тяжелым каплям, а потом развернулся и, насквозь промокший, вернулся в убежище.
Раненый негромко сопел под его плащом, постанывая время от времени. Хэй не знал, как зовут этого парня. Не смог бы он ответить и почему решил прийти тому на помощь, когда увидел, как тот рухнул на мусорный контейнер с семнадцатиэтажной высоты. Словно что-то подтолкнуло в тот миг взять этого бедолагу, взвалить на свои плечи и оттащить в убежище. Самым забавным, по мнению Хэя, было то, что парень так и не выпустил из своих рук небольшой ящичек, который держал в момент полета. Странным казалось, что в последние мгновения жизни этот человек схватился за эту странную коробочку, словно та могла бы ему как-то помочь. А может, и помогла. Ведь он выжил. Хотя это объяснить было, как раз, просто: по пути тело парня очень удачно зацепило несколько кондиционеров, что значительно замедлило скорость падения. Так или иначе, Хэй не интересовался, что было в том ящике. Наверное, что-то очень важное для этого человека. Но Хэя это не слишком волновало – были и другие задачи. Более важные, насколько он мог судить, в данный момент.
Например, ему предстояло срочно определиться, как поступить дальше. С той поры, как он появился в городе – насколько Хэй сумел узнать, его называли Осбр, – ничего толкового предпринять пока что не выходило. А провел он здесь уже три дня. Казалось бы, не очень-то и много. Но, учитывая с какой скоростью «черные» уничтожили практически все население Пустынных Земель, это было чертовски долго. Слишком долго, чтобы не беспокоиться на этот счет. И потому парень нервничал. Он пытался сообразить, к кому можно обратиться. Ясно, что этот «кто-то» должен быть достаточно влиятельным, чтобы хоть каким-то образом воздействовать на проблему, потому что те, кому за последние дни Хэй сообщал о страшной угрозе, надвигавшейся с Юга, лишь озадаченно крутили пальцем у виска и старались как можно скорее покинуть общество столь «духовно богатого» парня, каким им казался молодой человек в странной дорожной одежде.
Наверное, думал в эти мгновения Хэй, ему бы и самому было странным услышать от какого-то задрипанного прохожего подобный бред, будь он обитателем такого потрясающего полиса.
Да, действительно, Осбр был великолепен. Хэй был уверен, что ни в одной из своих предыдущих жизней не видел ничего подобного вживую, кем бы он тогда ни был.
Высокие стеклянные башни зданий возносятся вверх, сверкают ледяным светом в лучах солнца. Какое великолепие! Первый день Хэй просто бродил по центру города, высоко задрав голову, стараясь разглядеть самые макушки грандиозных башен-зданий, выраставших кругом. Потом, однако, он забрел в район трущоб. Там было все значительно поганей, чем даже в пустыне, где жестокие условия требовали соблюдать хотя бы минимальные нормы гигиены. По крайней мере, в Пустынных Землях Хэй никогда не ощущал подобной вони.
Блеск сказочного города померк.
Раненый беспокойно задергался и застонал во сне. Хэй поднялся со своего места и, склонившись над парнем, чьего имени он даже не знал, уложил его тело поудобней. Из-под складок плаща вывалился небольшой ящичек. Тот самый, что сжимал в ладонях парень, когда падал. Хэй дотронулся рукой до коробочка, чтобы спрятать его обратно под плащ.
Тот вдруг затрясся, подпрыгивая на месте. Хэй отдернул руку. Все прекратилось.
Парень в растерянности смотрел на непонятную вещицу. Что в этом ящичке могло такое быть? Возможно, что-то живое. И довольно беспокойное.
Хэй распрямился, приподняв рукой плащ, а затем ногой быстро задвинул шкатулку под него, после чего отошел на свое прежнее место.
Судя по грохоту и стуку на улице, ливень и не думал прекращаться. Хэй стоял в раздумье. Нужно было что-то предпринять. Только вот что? И был ли смысл в его беспокойстве. Ведь до сих пор на территории Долин, насколько мог судить юноша, пока ничего не слышно о тех чужаках, что пролили столько крови по ту сторону горного хребта. И он не знал, радоваться ли этому или бояться.
Рейнард был в бешенстве. Эти двое его облапошили самым наглым образом. Теперь он не имел ни малейшего представления ни о том, где находится парень. Ни о том, куда подевалась девчонка. Ну а уж узнать, где в настоящий момент находится артефакт, можно было только мечтать. Рассуждая логически, этот предмет должен был по-прежнему находиться в руках Нанды Шоу. Однако тот мог быть и мертв уже к текущему моменту. Хэнх не был склонен верить в чудеса. Вся его жизнь прямо-таки противоречила этому. Значит, ящик с камнем у того неизвестного. Но какую роль этот тип играет во всем раскладе, оставалось пока что неизвестным.
Когда он понял, что окончательно запутался, то решил вернуться к себе домой, чтобы все хорошенько обмозговать, а также запастись чем-нибудь полезным из своего арсенала. Рейнард очень не любил, когда его обводят вокруг пальца. Он не очень-то верил в реальную ценность того камушка, но теперь уже не мог остановиться. Этот предмет должен принадлежать ему. Тот факт, что впервые за много лет цель столь внезапно ускользнула от него, лишь добавляла остроты в эту игру. Усложняло задачу.
Закрыв двери арсенала, Хэнх подошел к окну. Косые струи причудливо переплетались на поверхности стекла, словно Рейнард смотрел на речную долину с высоты птичьего полета. Некоторое время мужчина вглядывался в бушевавший за окном ливень. После чего резко отвернулся, подошел к гардеробу и выбрал соответствующий наряд.
Рассматривая многоцелевой комбинезон спецназовца, Рейнард осклабился: игры пора заканчивать – теперь он, Хэнх Рейнард, будет действовать наверняка.
Через пару минут, когда небо в очередной раз разразилось целым каскадом ярких узловатых молний, дверь в квартире Хэнха негромко щелкнула.
Хозяин отправился на поиски.
В холле гостиницы шел ожесточенный бой. Насколько Клык мог представить, его отряд пока не понес серьезных потерь: один убитый, трое раненых. Но обстоятельства могли резко измениться, потому что в разбитую витрину продолжали настойчиво лезть боевики конкурирующей группировки. Нужно было срочно брать инициативу в свои руки.
Судя по всему, нападающие были не стеснены в средствах и людях. По крайней мере, семерых его люди уже уложили, но, казалось, нападавших меньше не становится. Что-либо точно рассмотреть в облаках пыли, поднятых взрывами, пока было довольно затруднительно.
Запиликал коммуникатор – как только услышал в этой какофонии. Клык нажал тангету приема. В уши быстрым потоком полилась информация о нападавших, которую сообщал Нис Барида. Гир огляделся с растерянной улыбкой. Кто бы мог подумать, пока он, старый хрен, в растерянности валялся на полу, силясь сообразить, что еще свалилась на его многострадальную голову за напасть, Барида выскользнул из-за служившей ему убежищем стойки администратора. И теперь находился на первой линии обороны, взяв на себя координирование действий отряда. Похоже, скверно усмехнулся Клык, этот смышленый парень спас остальных от верной гибели. Хотя и остальные ребята, похоже, времени даром не теряли, старательно дырявя боевиков противника. Видимо, пора уступить свое место молодым волчатам, а самому отправляться на инструкторскую работу.
– Молоток, Нис, – коротко бросил Темено, испытавший гордость за своих учеников. – Хорошо поработал. К остальным это тоже относится. Принимаю командование.
Крикнув в микрофон коммуникатора две команды, Клык приготовился ждать.
Через пару минут он приказал бойцам:
– Огонь!
По этой команде он сам вместе с ребятами резво вскочили на ноги, показавшись из своих укрытий, и открыли шквальную пальбу. Ошеломленные таким напором противники на миг замешкались, стараясь отступить и перегруппироваться, и прозевали атаку второй группы, зашедшей по обтекавшим здание улочкам с тыла.
Ловушка захлопнулась. Через десять минут с начала боестолкновения все было кончено.
Мира испуганно жалась к стенам домов. Она решила, покинув гостиницу, где погиб брат, направиться к окраинам. Но в городе творилось что-то невероятное. Вжавшись в узенький проулочек, девушка могла видеть, как по улицам проносятся хорошо вооруженные бригады, которые словно что-то искали. Учитывая сложившиеся обстоятельства, Мира могла со стопроцентной уверенностью сказать, что именно, а точнее, кто являлся предметом поисков всех этих многочисленных головорезов. Ответ был прост и напрашивался сам собой: эти ребятки искали ее и Нанду. Но, поскольку тот уже был мертв, эта суета не могла слишком сильно его обеспокоить. А вот она чувствовала себя не самым лучшим образом.
С того момента, как она сбежала от худого, который, хромая, гнался за ней вниз по лестнице, девушка пыталась прорваться к окраине города. Но те, кто искал ее и этот долбаный ящик, предугадали такой ее шаг, а потому все выходы из Осбра были перекрыты. Мира уже несколько часов стремилась выбраться из ловушки, но пока что никаких шансов на спасение не угадывалось. Сдаваться она тоже не решалась, поскольку вряд ли ее ждала легкая смерть в таком случае.
Мира, услышав топот тяжелых ботинок на соседней улице, вжалась в какую-то нишу в стене дома, стараясь стать как можно незаметнее. На ее счастье все то время, что она пряталась, на небе висели тяжелые, со свинцовым отливом, тучи, из которых беспрерывным потоком низвергалась на улицы города вода. Девушка была благодарна этим тучам, что так удачно усиливали мрак, царивший на узких улочках окраинных районов, хотя и промокла до нитки. Похоже, если ей не удастся найти хоть какого-нибудь убежища, то неминуемо подхватит что-нибудь малоприятное, наподобие воспаления легких. Этого ей совсем не хотелось.
Топот на соседней улице стих. Видимо, небольшой поисковый отряд пробежал мимо своей цели. Мира облегченно отлипла от мокрой поверхности кирпичной стены. И тут она почувствовала, как по коже побежали мурашки. Причиной был отнюдь не легкий порыв налетевшего внезапно ветерка, что проморозил покрытую каплями дождя кожу девушки. Мира Шоу вдруг почувствовала, как на нее кто-то посмотрел. Это было ужасно, хотя сама она и не смогла бы объяснить, почему именно. И с чего вообще ей почудилось, будто из дальнего угла улочки, где темнели сваленные мешки с отходами, распространяя малоприятный аромат, кто-то вдруг взглянул на нее? Там ведь никого нет.
На мгновение Мире почудилось, что в том самом углу кто-то шевельнулся. Словно тень, что лежала там все то время, которое девушка провела в проулке, вдруг пришла в движение.
Мира торопливо проморгалась, стараясь отогнать наваждение. Никакого движения больше не повторилось. Девушка судорожно вздохнула. Определенно, истерзанное напряжением сознание начало выкидывать мерзкие фортели. Требовалось срочно отдохнуть.
Тем не менее, хотя девушка и понимала прекрасно, что то была лишь глупая игра ее разбушевавшегося воображения, в тот заваленный мусором угол улочки она не пошла, а развернулась в противоположную сторону. Торопливым шагом Шоу ушла из этого места, которое ее вдруг так напугало.
Она не могла видеть, как возле наваленных кучей мешков вспыхнули на долю секунды ледяным светом две бело-голубые точки – чьи-то налитые нечеловеческой злобой глаза. Раздалось злобное рычание. Словно какой-то могучий зверь решил показать свое недовольство. Абсолютно черное, сотканное из самого мрака, самой тьмы, жуткое создание беспокойно завозилось, разминая мышцы.
Оно уже чувствовало запах добычи, за которой его послали Хозяева.
Оно должно было идти по следу.
Снова утробно рыкнув, создание тьмы распрямило свое сильное тело, готовясь к преследованию. Оно чувствовало, что этот город, где кругом так много сладкой пищи, снующей тут и там по узким улочкам, станет полем его Охоты. И тогда все эти жалкие двуногие будут растерзаны его собратьями.
Существо встопорщило шерсть на загривке, прянуло ушами, прислушиваясь. Верно, Гончий звал его к себе. Длинные, похожие на кинжалы, когти нервно пробороздили асфальт, оставив глубокие следы. Пора было возвращаться. Гончий не будет ждать его одного. У него в связке еще трое собратьев, не считая вожака, который сидит сейчас у ног Гончего, довольно жмурясь, когда рука хозяина трогает шерсть, гладя, теребя.
Создание на миг пригнулось к поверхности земли, а затем резким неуловимым рывком прянуло в темноту, растворившись в струях дождя.
Дождь и раскаты грома не могли скрыть того, что творилось в эти часы на улицах Осбра. Лону, стоящему у стекла панорамного окна, казалось, что сейчас время повернулось вспять. Снова идет война за власть, как почти век назад. Так же на улицах тут и там вспухают шары взрывов, слышится рокот очередей и одиночных выстрелов. И, как и в то время, борьба идет за обладание силой, воплощенной в этот раз в странном артефакте, слухи о котором столь несвоевременно появились в Осбре.
Лон стоял и думал, что благодаря таким совпадениям и рушатся империи, древнее и могущественней, чем его, крошечная. Сдаваться он не собирался, не желал опускать руки. Он просто смотрел правде в глаза: в переделе власти, который неминуемо последует после этой заварухи, неважно, найдет ли какая-либо из сторон артефакт или нет, удержать твердые позиции ему будет крайне сложно.
Дери понимал, что благодаря той войне, что сейчас, все усиливаясь, кипела на улицах, захватывая все новые районы, можно не только потерять, но и приобрести. А потому он старался найти наиболее выгодные решения в сложившейся ситуации.
Пока глава одной из могущественнейших Корпораций задумчиво смотрел на город с высоты своей Башни из стекла и бетона, в одной из подворотен вновь поднялся одетый в странного вида лохмотья молодой человек, всматриваясь в ночную тьму, изредка нарушаемую вспышками молний, вслушиваясь в раскаты грома и выстрелов, силясь понять, что происходит в этом, таком большом на его взгляд, городе. Тем более Хэя беспокоило непонятное ощущение. Ему казалось, что он физически ощущает приближение опасности. И исходила она отнюдь не от тех людей с оружием, которые устроили пальбу.
Девушка, прячась в тенях, пробиралась мимо отрядов, ведущих ожесточенную борьбу за контроль территории, за каждый квартал, за каждую улицу. Кажется, эти люди совсем забыли, что должны были кого-то искать и просто получали истинное удовольствие, нажимая на спусковые крючки и сея вокруг себя смерть.
Бесшумно и незаметно скользил по трущобам молчаливый силуэт Хэнка Рейнарда, уже сумевшего найти зацепки, следы и теперь преследовавшего свою жертву.
Неслись к своему хозяину сотканные из первозданного мрака тени, неся известия. Их ожидала черная фигура с лежавшей у ног огромной тварью, что стояла на вершине одного из холмов далеко за окраинами города.
Осбр был охвачен боем. Улицы обагрились кровью, пролитой в многочисленных стычках, что тут же утекала, смытая с мостовых потоками ливня. Метались многочисленные фигуры, словно муравьи в потревоженном муравейнике, торопливо передислоцируясь, группируясь, атакуя и обороняясь.
Город кипел жизнью, которая была ему прежде знакома, но успела забыться на протяжении долгого времени относительного спокойствия. На его улицах велась война.
Город не знал, что уже пришли в ход механизмы уничтожения, что заставят его навсегда сгинуть во мраке небытия.