Разоблачение кумиров

Дифракция света на дифракционной решётке

Что же касается дифракции света на дифракционной решётке, в результате которой появляется интерференционная картина – чередующиеся светлые и темные кольца, если на пути светового пучка расположено круглое препятствие (круглый диск, шарик или круглое отверстие в непрозрачном экране), то и тут всё предельно ясно, если принять в расчёт – искривление траекторий корпускул под действием сил тяготения и свойство света отражаться, угол отражения которого равен углу его падения.

И если бы экспериментаторы размещали фотопластинку не только за препятствием, но и покрывали тыльную сторону самого препятствия фотоэмульсионным слоем, то и в этом слое была бы обнаружена всё та же интерференционная картина, оставленная корпускулами, мечущимися взаперти между фотопластинкой и тыльной стороной препятствия.

Интерференция

И наконец, чтобы окончательно развеять миф о волновой природе света, рассмотрим ещё один опыт – опыт Гримальди.

Опыт заключался в следующем: солнечные лучи пропускались через проделанные в ставне, закрывающей окно, два близко расположенных отверстия, образующие два конуса световых лучей. Помещая экран в том месте, где эти конусы накладываются друг на друга, он заметил, что в некоторых местах освещенность экрана меньше, чем, если бы его освещал только один световой конус. Из этого опыта Гримальди сделал вывод, что прибавление света к свету не всегда увеличивает освещенность.

Но, как и в случае с дифракцией, интерференцию можно объяснить, пользуясь классической механикой. А потому для большей наглядности и убедительности происходящему процессу, в качестве аналогии приведу два неких автомата.

Представим, что у нас имеются два автомата, каждый из которых через равные промежутки времени выбрасывает мячи в сторону экрана, стоящего напротив этих автоматов. Если автоматы имеют автономные приводы, не связанные между собой и работающие в разных скоростных режимах относительно друг друга, то в их действиях не будет синхронности. Вследствие чего, вероятность столкновения между мячами, летящими к экрану, будет крайне мала. Поэтому почти все мячи будут без помех попадать на экран и отражаться от него.

Но если объединить оба автомата одним приводом, то мячи будут вылетать из них парами через равные промежутки времени, так как автоматы станут работать синхронно. То есть мячи уподобятся пучкам света, идущим от когерентного источника. Поэтому, как бы мы ни манипулировали автоматами, изменяя расстояния между экраном и автоматами или между самими автоматами, можно будет всегда добиться наибольшей вероятности столкновения мячей не на экране, а в какой-нибудь другой точке. Причем, вероятность этих столкновений может достигать 100 %. В результате чего, после столкновений, разлетающиеся в разные стороны мячи, уже не будут попадать на экран.

Но лучи света не мячи и при наложении двух конусов когерентного света друг на друга, не все корпускулы вступают в соударение, а лишь только какая-то их часть. Поэтому, на экране наблюдается всего лишь ослабление его освещённости.

Таким образом, как следует из вышеприведённых объяснений данных оптическим явлениям с позиций корпускулярной теории, свет – это никакие не электромагнитные волны, а корпускулы. Что и без того было ясно. Ведь если бы свет имел свойства волны, то тогда бы из-за постоянных столкновений и пересечений этих волн, идущих от разных источников света, которых в природе несметное количество, всё пространство представляло бы собой сплошную зыбь, как это обычно бывает при столкновениях волн воды. Однако мы этого не наблюдаем.

Следовательно, идентичность свойств макромира и микромира теперь твёрдо установлена. И в этом не может быть никаких сомнений, так как достоинство объяснений оптических явлений с позиций классической механики заключается в возможности проведения наглядных экспериментов в масштабах макромира.

Кукушонок в гнезде науки

В разные времена, разными исследователями при обнаружении ими вновь открывшихся фактов, свидетельствующих о несостоятельности теорий А. Эйнштейна, делались попытки обратить на это внимание Академии Наук. Но безрезультатно. В связи с чем вину возлагали на пресловутый эксперимент Майкельсона – Морли, благодаря которому позиция ТО оставалась незыблемой.

Однако, основная причина заключается вовсе не в результатах экспериментов, а совсем в другом. А именно, в самих академических светилах, утвердившихся на научном Олимпе и тех, кто пристроился пониже, для которых результаты экспериментов Майкельсона – Морли служат лишь поводом для игнорирования обращений неугомонных искателей истины и удобным прикрытием их нежелания быть свергнутыми с Олимпа славы и почёта. К тому же и занимаемое ими общественное положение, и престижная работа не позволит им добровольно и без боя отказаться от всех благ, даваемых благодаря их положением.

Отмечая заслугу основоположника советской физико-математической школы Л. Д. Ландау в её создании, принято трактовать его почин не иначе как заботу о величии и прогрессе теоретической физики. Однако так ли однозначно это мнение, если исходить из жизненных реалий? Ведь если принять во внимание сказанное им: «Новая теория начинает господствовать, когда вымрут сторонники старой», то тут само собой напрашивается более правдоподобная версия. А именно, понимая непреложность законов бытия, он опасался забвения той концепции, в которую внёс свой вклад. Потому-то и позаботился о подготовке себе единомышленников, обеспечив тем самым преемственность, способную увековечить это учение.

Таким образом, мы все до единого стали заложниками доктрины преемственности в теоретической физике. И виной тому автор этой доктрины – Л. Д. Ландау желавший подобным способом увековечить то учение, в анналы которого внесено его имя и, которое одним лишь приобщением к нему способно осенить любого ореолом гениальности. Даже обучающиеся студенты и те, уже мнили себя гигантами мысли и в своей гордыне свысока взирали на всех остальных. И если у них, по свидетельству Ч. Сноу: «сложилось пренебрежительное отношение к инженерам и техникам, поскольку полагали, будто «практика – удел второсортных умов»», то уж к простым обывателям их отношение, возможно, было и того хуже.

Благодаря чему, в научном мире, в отличие от криминального мира, никого не надо повязывать кровью. Всё и так держится на добровольных началах – птенцов гнезда Ландау, сплачивает единое для всех опасение потери как уже достигнутого, так и перспективы на будущее. То есть, личные интересы (корысть) оказались крепче любых оков. Предать можно что угодно и кого угодно, ради собственного интереса и благ, но только не самого себя и не свои интересы с благами.

Это раньше, во времена алхимии и на начальных этапах познания естествоиспытателями природных законов, наука имела тенденцию к самоочищению от ошибок. Ведь ложные предпосылки не приносили никаких дивидендов, а неудачные эксперименты больно били по собственному карману. Что вынуждало искать новые пути в решении задач, а заодно, и пересматривать свои взгляды.

Теперь же, теоретическая физика целиком и полностью находится в руках выпускников одной школы – математической, мыслящих в рамках полученных знаний. А при единой системе взглядов, лишённой духа соперничества между разными концепциями за место в науке, можно, оставив свой след в науке, не опасаясь за будущее, прекрасно почивать на лаврах своих научных работ, даже если они антинаучны.

Носители ложного учения как клетки метастазы раковой опухоли проникли во все сферы нашей жизни. С детства отравляют умы детей антинаучной ересью в учебных заведениях, вещают с экранов телевизоров, выступают по радио, сидят рецензентами во всех печатных изданиях. А посему им нечего опасаться: ни дискредитации самих себя, ни своих работ. Ведь любая статья, идущая в разрез с их догмами или критика, непременно будет отдана на их неправедный Шемякин суд.

Не просто же так Президиум АН СССР, не желая доводить до такой крайности, из-за опасения придания конфликту гласности, издал в 1964 г. закрытое Постановление о запрете критики теории относительности. А редакторам научных журналов предписывалось не принимать к рассмотрению работы, содержащие антирелятивистскую «ересь». Ни что не должно бросать тень на веру в святость их трудов.

А это уже явный признак мошенничества и узурпация права на истину.

То есть, радужный образ ученых, навеянный фильмами и печатными изданиями, рисующими их бескорыстными и одержимыми в своих благородных устремлениях познать научную истину, на деле, оказался мифом.

Под давлением всё нарастающего количества фактов, свидетельствующих не в пользу теории относительности, а также сознавая плачевные для себя последствия (дискредитацию своих трудов, потерю положения, почёта, и последующих затем забвение и не востребованность) в случае крушения теории относительности под тяжестью этих фактов, теоретики пошли ещё дальше.

Виктор Кулигин: «С началом перестройки возникла возможность свободной публикации критических статей. В 1989 году Денисов А. А. опубликовал свою книгу “Мифы теории относительности”.

Реакция со стороны РАН оказалась неожиданной. Академик В. Л. Гинзбург развел активную деятельность по дискредитации книги и ее автора. В публичных выступлениях, на страницах УФН и в газетах он гневно “клеймил” Денисова. Он требовал лишить его звания депутата Верховного Совета, лишить его ученой степени доктора технических наук и выгнать из ВУЗа только за то, что он де “не знает теории относительности” и посмел ее критиковать! Этот “православный атеист” (как он любовно себя именовал), а точнее: инквизитор, уничтожил бы Денисова. Его спасло депутатское звание.

Мало того, созданная при РАН «Комиссия по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований», направила свои силы на подавление независимых научных исследователей. Подменяя понятие определения лженауки.

Гинзбург стал идейным вдохновителем и создателем “Комиссии по борьбе с лженаукой и фальсификацией научных исследований”. Не имея критериев оценки научной теории на объективность, они пытаются навязать свое мнение как абсолютную истину.

Виталий Гинзбург, Нобелевский лауреат по физике 2003 года, дал следующее определение основного предмета критики комиссии: «Лженаука – это всякие построения, научные гипотезы и так далее, которые противоречат твердо установленным научным фактам. …Но если сейчас к вам придёт человек с теорией теплорода, то это невежда или жулик. Лженаука – это то, что заведомо неверно».

Гинзбурговское определение уже содержит в себе логическое противоречие. Опираясь на его точку зрения, ученые в прошлом должны были тогда отвергнуть молекулярно-кинетическую теорию, поскольку она противоречила «твердо установленным научным фактам» того времени (существование теплорода)!

Но вернемся к «критериям» Комиссии. Позже (2007 г.) Э. Кругляков, наконец, сформулировал свой «объективный» критерий: «ЕСТЬ МИРОВАЯ НАУКА, А ВСЕ, ЧТО НЕ ВПИСЫВАЕТСЯ В ЕЕ КРИТЕРИИ – ЭТО ЛЖЕНАУКА».

Проверим этот «критерий» на практике. В Средние века господствовала теория Птолемея. Она опиралась на знания, «накопленные человечеством», т. е. «целиком вписывалась мировую науку». Следовательно, опираясь на этот критерий, можно сказать:

1. Джордано Бруно был сожжен совершенно справедливо, т. к. имел взгляды, отвергающие это «накопленное».

2. Зря пощадили Галилея. Его тоже необходимо было «поджарить на костре» за то, что подход Галилея «не вписывался в ее критерии».

3. Повезло только автору книги «Об обращении небесных сфер». Не дождался костра и успел уйти «в мир иной». Но его книгу все же предали анафеме.

Какой критерий, и как «лихо работает»! Теперь я понимаю, почему В. Л. Гинзбурга альтернативщики сравнивали с Торквемадой!

Исследователи не только критикуют, но предлагают свои варианты разрешения парадоксов. Этот поток критики уже не остановить. Сложность ситуации в том, что у релятивистов нет серьезных аргументов для защиты СТО в открытой и честной дискуссии. А раз так, то им нужно создать искусственные преграды для ученых и для их новых идей.

Если бы я был русофобом, то присвоил В. Л. Гинзбургу премию за его борьбу с научно-техническим творчеством граждан России, за создание “гнезда мракобесия” – Комиссии по борьбе с лженаукой (вдохновителем которой он был), за организацию псевдо-“форумов”, которые, поддерживают релятивистский догматизм и борьбу с инакомыслием в науке».

Вот такой неприглядной стороной предстаёт перед нами деятельность физматов, окопавшихся в Академии Наук и разных учебных и исследовательских учреждениях. Захватив ключевые посты в теоретической физике и узурпировав право единолично решать, где истина, а где ересь, физматы объявили беспощадную войну плюрализму мнений – основополагающему принципу в науке. Защищая от дискредитации свои антинаучные творения, погрязшие в мистицизме, они, подобно кукушонку (устраняющему других претендентов на еду, тем, что выбрасывает их из гнезда), уничтожают, затаптывают всякую концепцию, идущую вразрез с их собственной концепцией устройства микромира.

Так что критики теории относительности и релятивизма заблуждались, возлагая надежды на то, что в случае объяснения результатов эксперимента Майкельсона – Морли с точки зрения классической физики, из фундамента теории относительности будет выбит краеугольный камень, и всё здание современной физики рухнет.

Ничуть не бывало! Решение было найдено в 2010 году с чем я тут же обратился в РАН, желая обратить внимание физиков на отсутствие в расчётах шибки. Долго ждал ответа, но так и не дождался. Обращался в Думу и РАЕН, но вместо интереса к данным фактам, наносящим сокрушительный удар по всей фундаментальной физике, я натолкнулся на откровенное нежелание обращать внимание на эти факты и придавать им публичную огласку.

Потеряв терпение, обратился за помощью к Администрации Президента, чтобы обязать РАН дать ответ по существу дела, но та семь месяцев держала глухую оборону, так и не ответив на пять запросов. А ведь никто иной, как Академия наук (блюстительница чистоты научных теорий и сосредоточение видных учёных) должна была сама, а не под давлением свыше, проявить интерес к обнаруженным ошибкам.

Не ответила бы она вообще никогда, не прояви советник департамента Приёмной Президента А. Н. Филаткин настойчивости в этом вопросе.

После чего пришёл ответ за подписью М. Ю. Романовского с выражением недоумения по поводу моего обращения к Президенту РФ, а также то, что «Федеральный закон «Об обращениях граждан», не распространяется на обращения, которые связаны с изобретениями, открытиями, гипотезами, рационализаторскими предложения. Соответственно, мы не усматриваем законных оснований для поддержания переписки с Вами по данному кругу вопросов».

Судя по такому ответу, можно было бы предположить, что его составитель не может отличить обращения с указанием обнаруженных ошибок от заявок на изобретения, открытия, гипотезы и рацпредложения, но это исключено. Тогда остаётся признать, что это чистейшей воды отписка, так как в моих обращениях отсутствуют какие-либо признаки вышеозначенных работ.

Но в конце концов мне «повезло». Моё обращение было принято в Минобрнауки и направлено в РИНКЦЭ – «Научно-исследовательский институт – Республиканский исследовательский научно-консультационный центр экспертизы».

После четырёхмесячного ожидания ответа, я всё же получил заключение Государственной экспертизы, за подписью Директора Государственного центра экспертизы.

Судьи пришли к выводу, что ошибся – я.

Видимо посчитав наиболее слабым звеном в цепи моих доказательств корпускулярную теорию света, используемую в объяснении экспериментов Майкельсона и Морли, эксперты в своём заключении направили остриё атаки именно на неё, оставив всё остальное вне поля зрения.

Более того, эксперты опустились даже до откровенной лжи. Выдавая свои фантазии за мои утверждения, мне приписали то, чего не было в моём обращении. По сути, они накропали на меня пасквиль. Свидетельством чему является текст брошюры, находящейся в Ваших руках, часть которой легла в основу обращения.

Отметив в своём заключении, что автор «не обладает знаниями о современном состоянии данной области науки, её достижениях и проблемах», эксперты, заключают: «автор пытается обсуждать некоторые проблемы физики, которые были актуальными примерно около 100 лет назад. …Судя по изложению своей брошюры, её автор в своём понимании природы света остановился на границе 17–18 веков. В большинстве теорий, разработанных до 18 века, свет рассматривался как поток частиц… История развития теории света наглядно доказала, что подобные модели не могут объяснить явления рефракции, дифракции и двойного лучепреломления. И хотя на смену «механической» теории света была предложена волновая его теория… автор обращения отказывается воспринимать не только квантовую, но и волновую природу света».

А ведь, казалось бы, были представлены прежде неизвестные доказательства состоятельности и актуальности корпускулярной теории, в полной мере проявившие себя в описанном мною процессе, протекающем в опытах Майкельсона. Но вместо проявления к этому интереса, эксперты, действуя по принципу – «умерла, так умерла», в традиционном английском духе провозгласили: – Дуализм умер. Да здравствует Стандартная модель.

Разве это не указывает на их предвзятость и не желание ревизии своего учения?

Если конкретизировать суть применённого экспертами метода своей защиты (отмеченного выше и проходящего красной нитью через всё их заключение), то они были оригинальны и неподражаемы. А именно, чтобы обойти обозначенный мной круг вопросов, отображённых в обращении, эксперты, передёрнув факты и сфабриковав в выгодном им ключе пустые, ни на чём не основанные выводы-домыслы, искусственно создали свою собственную тему и круг вопросов, для обсуждения. То есть сам сформулировал вопрос, сам же и бросил обвинение в невежестве.

В своём заключении эксперты дважды упомянули о законах сохранения. Но упомянуты эти законы сохранения были отнюдь не ради указания на правомерность или не правомерность их применения в данном опыте, как того следовало ожидать от экспертов, а для ироничного замечания: – «Автор обращения также искренне полагает, что согласно «фундаментальному закону Природы» – закону сохранения импульса и механической энергии, фотоны обладают свойством упруго отражаться, соударяться, меняя свою начальную скорость».

Ничего не скажешь, изумительную и оригинальную методику своей защиты проявили эксперты, демонстрируя при этом столь чудесную изворотливость. А именно, ни словом не упомянув данный мною расчёт результатам опытов Майкельсона и не опротестовав результат моего расчёта, доказывающего ошибочность вывода о постоянстве скорости света, эксперты дали заключение, опираясь именно на эти ложные выводы. А это явное глумление над здравомыслием, так как нынешние ложные теории, являющиеся следствием прежних ошибок, стали основанием для оправдания породивших их ошибкам.

А кого им бояться, если свои не сдадут (круговая порука), да и вряд ли кто будет проверять и сопоставлять суть обращения с данным заключением. Тем более, что по принятому законодательству, заключение экспертизы даётся лишь один раз и он не подлежит апелляции.

Поэтому, не обращая внимания на мои доказательства ошибочности вывода о постоянстве скорости света, они без тени сомнения отметили «определённую роль» опытов Майкельсона «в формировании так называемой «Теории относительности», которая получила широкое развитие и в настоящее время стала общепризнанной «Релятивистской физикой». После чего заключили: «Из текста можно сделать вывод, что автору не нравится: релятивистское соотношение между массой и энергией Е = mc², и электродинамика Максвелла… Подходит именно такая оценка «не нравится» потому что по существу автор не приводит каких-либо серьёзных доводов, чтобы отнести эти категории современной физики к ненаучным».

Таким образом, с их слов получилось, будто бы не было и в помине, приведённых мною в отношении этих категорий доказательств «относящих их к ненаучным».

Указывая же, что теория Максвелла «лежит в основе всей современной электротехники, радиотехники, электроники, во многом определяющих уровень развития современной цивилизации», экспертам не мешало бы вспомнить, что и алхимики, невзирая на имеющиеся у них теоретические предрассудки, на практике также добивались больших по тем меркам успехов. Но вправе ли были тогдашние теоретики приписывать себе славу или делить её наравне с практиками-экспериментаторами?

Так что непорядочно спекулировать на успехах практиков и приписывать Максвеллу, прибегшему по свидетельству его современника Пуанкаре к мошенничеству, когда в своих вычислениях занимался халтурной их подгонкой под нужный результат. Впрочем, также, как и всем другим теоретикам приписывать заслуги практиков. То есть тех самых инженеров и техников, чью работу, теоретики презрительно считали, а возможно и теперь считают, уделом второсортных умов.