По чистому небу вяло плыли облачные барашки, а солнышко приятно пригревало, после кратковременной бури. В приподнятом настроении, и крепко обнявшись, верные друзья направились к вожделенному месту.

Ох, уж, и наелись они до отвала сочной морковки у доброго фермера Теренса Ли Ллойда! Наелись до такого состояния, что отказались от дополнительного бонуса в четыре морковки, потому что видеть их не могли. Тогда хряк Барлоу предложил сыграть в шахматы, – он с завязанными глазами против них двоих. Кролик Гильям, который превосходно играл только в шашки, а шахматы были для него хуже пытки, деликатно отказался, объяснив это тем, что они спешат по важному и неотложному делу, и сыграют в другой раз.

– В другой раз, так в другой раз,– разочарованно прохрюкал интеллектуал и стал извлекать на память кубические корни…

Едва покинув ферму, Гильям пригласил Космо в гости, и крепко заверил, что добрая миссис Кристобаль не будет возражать. И заяц не стал возражать, поскольку никогда не был в гостях у Гильяма.

У Журчащего ручья они обнаружили енота Глена, заточенного в клетку. Зверек пришел к ручью постирать кое-какие вещи, и его привлекла аппетитная приманка. Поглощая гостинец, он не заметил, как смахнул подпорку, и ловушка его накрыла.

Надо было выручать енота, потому что он был другом Космо. Смекалистый Гильям подсунул под тяжелую решетку толстую палку и приятели с большим усилием поддели ее настолько, насколько возможно было с трудом протиснуться на волю бедняге Глену. Оказавшись на свободе, он долго благодарил их и приглашал в свою норку на чашку чая. Но Космо перенес это торжество до следующего раза, так как они страшно опаздывали на очень-очень важное мероприятие.

– Ну, что ж, следующий раз, так следующий раз…– обиженно произнес енот и пошел стирать свои вещички. Не скрывая своей вины и глубоко извиняясь, кролик и заяц продолжили свой путь в деревню.

Возвращались они крайне осторожно, опасаясь нарваться на охотников и их чутких собак и остерегаясь, не приведи господи, вляпаться в их капканы. Оба с великим старанием, спонтанно и наобум, путали следы: петляли, пересекались, расходились, а потом снова сходились и шли вместе, то по мелкому ручью, то пробирались сквозь непроходимые кусты терновника.

В конце дня, когда солнце клонилось к закату, они подошли к лесной сторожке. Неожиданно дверь распахнулась и оттуда вышел страшный человек, с бородой, со всклоченными волосами. Ушастые приятели вовремя сиганули в кусты, испуганно затаившись за ажуром веток и листьев. Дикарь истомно потянулся, широко зевнул и зашел за угол, справить нужду.

– Кто бы это мог быть?– озадачился Космо.

– Это тот бродяга, что выкрал беднягу Барлоу,– зашептал Гильям.

– Точно, я его видел мельком несколько раз!– тоже вспомнил Гильям.– Давай-ка, уматывать отсюда, не то попадем в жуткую передрягу…

Подождав, пока страшный человек не зашел в сторожку, они перебежкой пересекли полянку и бегом припустили в сторону деревни, продолжая петлять по привычке. Израсходовав весь набор хитростей, должных ввести в заблуждение коварных охотников, и сами порядком запутавшись, Гильям и Космо только поздним вечером добрели до деревушки, а вскоре и до заветного домика. Окна, почему-то, не светились бледно-желтым светом, как обычно в это время, а зияли пугающей чернотой. Встревоженные гуляки обошли полуобветшалое здание, и вошли внутрь, через кухню, благо, под порожком лежал запасной ключ, на всякий случай.

Кролик зажег светильник и осветил им гостиную, перевёрнутую вверх дном, как будто и тут пронесся недавний смерч. На стареньком диванчике, сдвинутом и опрокинутом набок, никого не было, лишь сиротливо валялся один тапочек в луже красного цвета.

– Куда подевалась моя кормилица?!– спросил ошеломленный Гильям, хватая за грудки Космо.– И кто устроил этот ужасный погром?!

– А я почём знаю!– ответил заяц, отдирая его лапки от своей праздничной рубашки.– Может она не в духе, умаялась и пролегла отдохнуть где-то в доме…

Они обыскали весь дом от чердака до чулана. Старушка, как сквозь землю провалилась. Вернувшись в гостиную, Гильям машинально выдвинул ящик комода и оттуда вылетела обезумевшая Фелисия. Она заметалась по комнате.

– Ты-то где была?– спросил ее кролик.

–Меня кто-то запер!– ответила муха и продолжила свои воздушные пируэты и выкрутасы по всему пространству дома. Гильям по второму разу обыскал шкаф.

Помогая ему в поиске, Космо поразился множеству вещей, которых видел впервые в жизни. Конечно, издали глядя на пикники, он был знаком и с часами, и зонтиком и даже с термосом. Но чтобы шкатулка играла мелодию перезвоном колокольчиков, а фарфоровые пастушки кружили в танце, это его очень сильно изумило. А кролик, сосредоточенно обозревавший немыслимый бардак, стал лихорадочно размышлять:

– Так-так-так, ой-ей-ей! Что же делают в подобных случаях? О, ну конечно, – звонят в полицию!

Он взял толстую телефонную книгу, полистал, полистал и нашёл нужный номер. Дозвонившись и изложив все, как есть, Гильям в завершение завопил в трубку:

– Приезжайте скорее! Старушка Агата в беде!!!

– Ждите, полицейский наряд скоро будет,– прозвучал в ответ приятный женский голос. Кролик повесил трубку.

– Чует моё сердце что-то недоброе…

– Не трусь, все будет хорошо,– успокоил его Космо, гремя на кухне посудой, в поисках съестного. Гильяму тоже захотелось поужинать, и он на скорую руку приготовил яичницу с капустой и сельдереем.

Глава 5. Детектив Сильвестр Уэбб

Через десять минут, после звонка Гильяма, приехала целая бригада полицейских с судмедэкспертом Кольриджем. Друзья едва успели перекусить, как они ввалились в гостиную и начали изучать место преступления.

Первым был допрошен пёс Уилбур, о недвижное тело которого инспектор полиции споткнулся у ограды. Тот был в стельку пьян и лыка не вязал. Его окатили ведром холодной воды и он мигом пришел в чувства. Там же, на месте нахождения, из его бессвязной речи стало ясно, что он увидел на короткое мгновение силуэт в длиннополом макинтоше и шляпе.

"Наступил, чертыхнулся и пошёл дальше, словно я чурбан какой!– пожаловался обиженный свидетель.– Он явно не из породы джентльменов!"

В заключение он заявил, что у него фотографическая память даже в глубоком подпитии, и потом сразу отключился. Инспектор распорядился отправить его в участок, дабы он как следует там проспался и не мешался под ногами представителей правопорядка.

Молодой инспектор полиции Сильвестр Уэбб был толковым детективом и имел за плечами не одно распутанное дело, а целых три. Одно было связанно с пропажей жемчужного ожерелья у миссис Кольридж, и не стоило выеденного яйца. Другое дело – банальная кража молодого хряка Барлоу у фермера Теренса Ли Ллойда, со счастливой развязкой, а третье, более сложное, – ограбление сельской почты. На поверку, эта почти детективная история оказалась простым вымогательством с любовным привкусом.

Обвиняемым оказался Ричард Старк, незавидный ухажер с волосами до плеч, и младший брат владельца местного паба «Георг и Зеленый Змий». Будучи старательным барабанщиком из местного оркестра, он мечтал встретиться с самим Оззи Осборном, и показать ему на что он способен. Не имея нужной суммы на билет до Лондона, юноша потребовал у молодой сотрудницы пару недостающих фунтов на свои нужды. Заведующая раздула это недоразумение до масштаба убойного вестерна, а девушка не захотела коверкать судьбу приставучего парня и страшно запутала следствие, направив ход расследования на ложный след вымышленного грабителя…

Как всякий провинциальный инспектор, Сильвестр Уэбб честолюбиво мечтал попасть в летучий отряд Скоттленд-Ярда и там проявить свои уникальные способности сыщика. А пока, находясь в деревушке восточного графства, он заслуженно и с достоинством отрабатывал свою зарплату, оттачивая на практике свое профессиональное мастерство. Он считал, что в расследование имеется два важных компонента: скрупулезный допрос подозреваемых, где каждая мелочь может являться потенциальным ключом к разгадке тайны, и, главное, поиск скрытого мотива с обязательной опорой на беспристрастные факты. Как только становиться ясна общая картина преступления и понятно кому это было выгодно, виновник сразу находится. Но это в теории, а на практике было гораздо сложнее, рутинней и запутанней. Приходилось заниматься формальной писаниной, прикладывать терпение и усилие, чтобы вести криминальное дело и не сдаваться при малейшей неудачи.

Пока судмедэксперт колдовал над уликами, сам детектив пристроился за ломберным столиком, на венском стуле, а сбоку поставил шатающееся кресло с подлокотниками, с синей бархатной обивкой. Усадив на него кролика и зайца, Сильвестр Уэбб нахмурил брови. Муха Фелисия попыталась незаметно улизнуть из комнаты, но бдительный инспектор попросил ее вернуться на абажур. Потом он перевел взгляд на ушастых свидетелей.

– Где вы были с десяти утра и до восьми вечера?– строго спросил он, сверля их пронзительными глазками.

– Мы были на Морковном поле!– искренне ответил кролик.

– А кто может это засвидетельствовать?– дотошно выпытывал детектив, хитро щурясь, будто все знает и для полного отчета не хватает лишь их признания.

– Фермер Теренс Ли Ллойд!– уточнил Гильям. А также хряк Барлоу, прекрасный трюфельный следопыт, и просто умница, способный запросто решать сложные математические задачи. Космо тоже подтвердил слова друга и добавил от себя, что чувствует себя полным дураком от заумных выкрутасов Барлоу…

– Таланты Барлоу меня не интересуют,– произнес стальным голосом инспектор. К тому же он сам жертва похищения, и в этом деле еще куча неясностей…

– Кстати, господин детектив!– хлопнув себя по лбу, воскликнул кролик.– Есть еще один свидетель нашего алиби, енот Глен! Можете вызвать его, он скажет правду…

– Точно, он не соврет!– поддержал его Космо.– Мы его вызволили из клетки, и он по уши у нас в долгу…

О бродяге в лесной сторожке друзья промолчали, посчитав, что свидетелем он был весьма сомнительным и отношения к этой истории явно не имел.

"Ага, значит здесь два варианта,– подумал в свою очередь инспектор,– либо они говорят правду, либо это коллективный сговор, что сразу же отметается, поскольку фермера Ллойда знаю, как честного человека! К тому же, его добродетельную репутацию могут засвидетельствовать многие жители деревни."

Соорудив элементарное умозаключение, он пробормотал: «Ладно, проверим!» и потом обратился своему помощнику, констеблю Колдерону:

– Приведите следующего свидетеля!

Спустя томительную минуту, в гостиную вошёл встрепанный Патрик, соседский гусь лапчатый и плюхнулся на освободившееся шаткое кресло, чуть с него не свалившись. От него за версту несло пивком.

– Представьтесь, свидетель,– сухо сказал Сильвестр Уэбб, уставившись на судмедэксперта Кольриджа, изучающего под лупой оконную раму и грязные стекла, скрупулезно выискивая на них отпечатки пальцев.

– Меня зовут Патрик!– ответил гусак и звучно икнул.

– Расскажите, что вы видели?

– Я много чего не видел…

– А, конкретно, в половине одиннадцатого, ещё до грозы, что-то заметили?

– Понятненько, инспектор. Ещё до грозы я прогуливался вдоль штакетника и видел сквозь щелочку, как несчастная миссис… ик… Кристобаль сидела за столиком в саду и пила утренний кофе. Она так всегда делает, и больше я никого не видел…

– А потом?

– Потом с неба обрушился шквал воды, и мне пришлось бежать… ик… к своим сожителям, на птичий двор миссис Фостер. Откровенно говоря, там такая теснотище, даже при регулярной текучки кадров! Поэтому, я часто выхожу… ик… на свежий воздух, совершить оздоровительный променад…

– В данном допросе, это не имеет существенного значения. Кстати, а где сама миссис Фостер?

– Она уехала в Глостер, погостить у тетушки. Кажется, та приболела…

– Странно, но по моим сведениям, у неё нет тётушки в Глостершире. Сержант Колдерон, не забудьте навести справки о тамошних родственниках миссис Фостер!

– Ясно, сэр!– отозвался сержант и записал в записную книжку. Инспектор перевёл взгляд на заскучавшего Патрика, тщетно пытающегося унять икоту.

– Значит, вы утверждаете, что больше никого не видели?

– Вспомнил, видел!– опомнился Патрик. – Как же я мог забыть! Меня чуть насмерть не растоптала одна заносчивая леди!

– Когда это случилось?

– После дождичка…

– И как звали леди?– хладнокровно спросил инспектор.

– Миссис Кольридж!..

При упоминании имени жены, судмедэксперт отвлекся от исследования красного пятна на ковре, и вопросительно взглянул на гусака.

– Она выскочила, как ошпаренная, из дома миссис Агаты и умчалась на машине прочь! Арестуйте ее, это она пришила старушку!

– Это не доказуемо!– встал на защиту жены врач.– Бернардина и мухи Фелисии не обидит!

– Мухи-то не обидит, а тогда старушка где?– задал резонный вопрос гусак.

– А я почем знаю, злыдень клевещущий!..– огрызнулся судмедэксперт.

– Помолчите, док!– попросил своего сотрудника инспектор и переключился опять на забывчивого свидетеля.– И больше вы ничего не видели?

– А, что я мог еще видеть? Ничего я… ик… больше не видел…– заюлил Патрик.

– А уважаемый Талбот утверждает обратное! Впустите следующего свидетеля!

Следует заметить, инспектор Уэбб использовал особый метод допроса в присутствии других опрашиваемых свидетелей. Он полагал, что противоречия могли привести их в замешательство и вынудить говорить правду…

Без всякой паузы, в дверь ввалился взмыленный ослик. Прямо с порога, источая пивной перегар, он недовольно прокричал:

– Я простой работяга! Давайте, скорее допрашивайте, а то мне рано вставать!..

«Они, что, всей деревней ночуют в пабе, что ли?»– негодуя, подумал Сильвестр Уэбб, а сам терпеливо произнес:

– Расскажите по порядку, Талбот, как было дело на самом деле, извините за тавтологию!

Стоя испуганно посреди вещественного кавардака и польщенный извинением служителя закона за то, чего он не ведал и даже в глаза не видел, ослик собрался с духом и, старательно подбирая необходимые слова, произнёс:

– Ну, это, как его, перед тем, как приключился ураган, вёз я, понимаете ли, тележку с молоком, мимо этого дома…

– А что при этом делал молочник?– перебил его Сильвестр Уэбб, дотошный до мелочей.

– Он в отпуске, дочь замуж выдает. Так, вот, тащу я тележку и, вдруг, вижу Патрика, как он милуется с Голдой Лу, с этой надутой индюшкой! Ещё я видел добропорядочную вдову викария, пару голубей на крыше, пролетающую сороку и стаю воробьев, собирающих какие-то крошки…

– Благодарю, уважаемый Талбот. Можете быть свободным. Завтра с вас снимут официальные показания и позднее, после закрытия дела, вызовут в суд. Вам понятно?

– Понятно, как божий день! Я ж не какой-то там задрипанный шотландец или ирландец, господин прокурор…

– Я не прокурор, а инспектор полиции!– сухо поправил его детектив, искоса и с некоторой долей раздражения, посматривая на судмедэксперта. Доктор нашел под комодом куриную косточку и тщательно ее исследовал, изредка бросая испепеляющий взгляд на клеветника Патрика.

– А, чёрт вас разберет, которые с законом водятся!– простодушно заявил Талбот.– Вы все, для меня, одним миром мазаны…

– Идите спать, Талбот, пока вас не арестовали за откровенную пропаганду цинизма и беспросветную глупость!

Простой работяга испугался остерегающих слов строгого детектива и, от греха подальше, быстро засеменил к дверям. На выходе из гостиной, он покосился на Гильяма и Космо, незаметно и скромно сидящих в углу.

– Вы свидетели того, как душат свободу слова!– бросил им Талбот и скрылся в дверном приёме. Кролик и заяц, ранее стараясь не привлекать к себе чрезмерного внимания, и все же замеченные уличным вольнодумцем, сжались в два маленьких ушастых клубочка. Но на друзей никто не обратил внимания, потому что было не до них.

– Ну, что вы на это скажете, мистер Сочинитель?– продолжил допрашивать Патрика въедливый инспектор, и достал из бокового кармана пиджака блокнот для записей. Ему порядком надоел этот скользкий тип,– пока не прижмешь, не расколется. Гусак приуныл, не переставая икать, и стал пороть всякую чушь, не имеющую к делу никакого отношения, но предполагающую вызвать жалость, вроде того, что хозяйка их недокармливает, и он часто болеет.

– Ну, что, Патрик, будем плести кружева или сознаемся на чистоту, пока не поздно? Станете, прежде времени, главной частью праздничного меню, и я уже ничем вам не помогу!– крайним способом, прижал он к стенке, изворотливого свидетеля. Гусь не выдержал такого давления и, громко икнув, решил открыться:

– Ладно, признаюсь, я кое-что не договорил! Просто не хотел впутывать во весь этот криминальный инцидент даму… ик… своего сердца. Вы меня понимаете? Посторонние слухи и всякие там злые пересуды сведут ее с ума, а у нее нежный нрав и семья, заметьте. Конечно, я отвлекся и, возможно, пропустил… ик… некоторые очевидные факты. Может быть, даже приход злоумышленника и все последующие плачевные события. Но я тонкая натура и не чураюсь любовных увлечений, как некоторые… ик…

– Это вы про кого?– с любопытством спросил инспектор, краем глаза наблюдая, как судебный медик нервно ползает на четвереньках по персидскому ковру и собирает в пакетики последние улики, в виде шерсти, крекерных крошек и натоптанных частиц земли.

– К примеру, про Талбота,– уныло ответил гусак. – Этот осел – типичный неврастеник и женоненавистник, увлеченный только своей работой, да тем, как бы вовремя лечь… ик… и выспаться!..

– Сочувствую вам, Патрик.– сказал в ответ Сильвестр Уэбб, знаток душевной натуры и насквозь видевший закоренелых словоблудов.– Но за дачу ложных показаний вам придется нести юридическую ответственность по всей строгости закона. Такова реальность: вам светит, как минимум, уже в грядущее Рождество, стать фирменным блюдом в запеченном виде!..

– Так и быть!– окончательно сдался Патрик.– Но он предупредил, что скрутит… ик… мою шею, если я вякну про него! Вы гарантируете мне защиту?!.. О, моя бедная головушка!..

– Кто такой "он"?– спросил инспектор, затаив дыхание и ухватившись за ниточку, ведущую к триумфальной развязке.

– Человек в черном плаще и шляпе. И еще с чёрным лицом!..

– Африканец??

– Нет, на нем был натянут черный… ик… чулок! Спасите меня, хорошенький полицейский! Я ещё жить хочу!..

– Он из местных?

– Откуда мне знать, уважаемый инспектор! Он же был в черном чулке!

– В котором часу это произошло?

– После вечернего чаепития! В эту пору я выхожу… ик… на оздоровительную прогулку. О, моя бедная головушка!..

– Какое удачное совпадение!– поразился вслух Сильвестр Уэбб.– Вот и Уилбур заметил те же приметы. Ах, ты, какая бестия, мистер Арчер! Собирайтесь, Патрик, вы едете с нами в участок. Там, с ваших слов, составим портрет преступника! Доктор, что у нас с уликами? И что за пятно крови на ковре?..

– Инспектор, тут, возле дома, околачивается Элджернон Арчер в черном макинтоше, в шляпе, с охотничьим ружьем и с собакой!– неожиданно проинформировал детектива сержант Колдерон, вперившись цепким взглядом в окно.– Явно пришел вынюхать, как ведется следствие…

– Задержите подозреваемого, да так, чтоб не вызвать у него подозрения,– привстав из-за стола, тихим голосом приказал инспектор Уэбб.– Не то начнет палить из всех стволов, хлопот не оберешься…

– Этот может,– внимательно всматриваясь в сутулый силуэт в темноте, предположил помощник детектива. Он приподнял вверх створку окна и ласковым голосом крикнул:

– Эй, мистер Арчер! Подите сюда, на секундочку! Нам необходимо с вами проконсультироваться!..

Но тот, заслышав оклик, вздрогнул и стремительно убежал прочь, увлекая за собой на поводке шуструю собачку, породы бигль.

– Он убежал, инспектор!– растерянно пробормотал Колдерон, не зная наверняка, бежать ему вдогон или продолжить держать пост наблюдателя.

– Ничего, далеко не убежит!– бодро произнёс инспектор, захлопнув блокнот и убирая его во внутренний карман пиджака.– Доктор, так что у нас с уликами?

Судмедэксперт Кольридж хмуро сказал, что преступление сработано профессионально, следов волочения тела не обнаружено, но пальчики кое-где имеются, а что касается предположительного пятна крови, то нужно провести медицинский анализ в лаборатории. Задумчиво выслушав краткую информацию, инспектор напомнил общеизвестную присказку:

– Преступника тянет на место преступления!– и сказал сержанту, что как только он соберет сведения на миссис Фостер, пусть срочно отправит дежурного констебля Уоттфорда к Арчерам, а сам переоденется в штатскую одежду и сразу бегом сюда, незаметно наблюдать за домом под видом электромонтёра или слесаря, как душе угодно.

– Ясно, сэр!– отозвался Колдерон и полицейская бригада, всем скопом, покинула гостиную.

– А как же мои показания?– пискнула Фелисия, сидя неотлучно на абажуре. Но никто ей не ответил. И кролик с зайцем были настолько незаметны, что про них, казалось, тоже забыли, словно их и не было на свете. Но нет, в ту секунду, когда друзья стали прибираться в гостиной, снова вошёл инспектор. Встрепенув Фелисию, он заявил, чтобы они никуда не девались, а сидели дома, как мышки. Потом он окончательно ушёл. Гильям с грустью оглядел груды мебели и разбросанные повсюду вещи.

– Для наведения порядка нужны силачи, вроде сержанта Колдерона.– произнес он.– Давайте приберем то, что сможем, а диваны и комоды поможет расставить он, если уговорим…

– Давайте,– уныло сказала Фелисия и села на скомканный лист из инспекторского блокнота. Космо тоже согласился, довольный уже тем, что приглашен в дом с множеством разнообразных предметов, которые он ни разу в жизни так близко не видел и которые поражали его дремучий ум музыкальным перезвоном и затейливыми деталями, придуманными учеными мастерами.

Переместив несколько мелких вещей с места на место, друзья умаялись и разомлели. Сказывалось долгое, утомительное и, в некотором роде, опасное путешествие, отнявшее немало физических и душевных сил. Поочередно раззевавшись и, напрочь сморенные настырной сонливостью, они завалились спать прямо на ковре, возле опрокинутого набок дивана. Муха Фелисия пристроилась на абажуре.

Глава 6. О том, как важно не терять бдительность

Охотник пробудился рано утром, в холодном подвале паба «Георг и Зеленый Змий», среди бочек с пивом. Он лежал ничком, на лавочке, аккуратно прикрытый теплым, клетчатым пледом, поверх прорезиненного плаща. Под лавочкой скучала несловоохотливая Клеопатра, собака породы бигль, взятая на прокат у Акселя Старка, владельца данного заведения. Председатель местного общества охотников недавно лишился спаниеля, слабого сердцем. Верный Ахилл умер достойно, как и подобает охотничьей собаке: в погоне за ненавистной лисой. Так, что нового пса он еще не успел завести…

Отчего же, спросите вы, Элджернон Арчер, уважаемый житель деревни, коротал ночь в холодном подвале паба, а не в теплой постели и в жарких объятиях жены Гертруды? Ответ прост: безалаберного охотника не пустила в дом сама супруга, сильно обиженная за его "вредоносную безответственность и нелюбовь к ней", как она резонно мотивировала его заслуженное недопущение до супружеского ложа. Еще бы, за неимением свежей крольчатины, ей пришлось потчевать гостей консервированной ветчиной годичной давности, и такого страшного позора она не могла простить ему, по крайне мере, на эту ночь.

"Накой чёрт потянуло меня к сумасшедшему судье?– огорченно подумал Элджернон, дрожа от подвальной сырости.– Втравил меня в сомнительную сделку с четвертным убытком на миллион фунтов, как минимум. Зря я подписал тот договор!" Но потом, образумившись под воздействием прохлады, он понял, что делит шкуру неубитого медведя и успокоился.

Зато, тут же на ум накатили бурные события вчерашнего вечера, и он вспомнил про загадочное исчезновение вдовы медоточивого викария, про полицейских, которые чуть не схватили его ни за что, ни про что. И, наверняка, подозревая в причастности к этому делу, они теперь ищут его, чтобы пришить ему чужое похищение и упечь надолго в тюрьму. Сердце Элджернона ушло в пятки, а в груди сперло дыхание. Заново успокоившись, он набрался решимости не выходить из игры и продолжить охоту на кролика. Пиратские сокровища крепко засели в его алчущей головушке, застилая последние нотки здравомыслия. Еще он подумал, что если уж взялся за не вполне законное дело, не помешало бы, скрыться в лесу, на какое-то время. И там, заодно, подстеречь неуловимого Гильяма, поймать с помощью силков и капканов, и выпытать у него местонахождение пиратской карты.

Идеально выстроив план на первое время, как ему показалось, он встал потихоньку с лавочки и, сдерживая возбужденную радость и ликование Клеопатры, поднялся потихоньку по скрипучей лестнице наверх, в пивной зал паба. У стойки, Элджернон столкнулся с гостеприимным владельцем паба, Акселем Старком.

– О, проснулся уже!– сказал тот, потрепав за ушами свою собаку, умирающую от счастья, видеть хозяина в полном здравии.

– Как видишь,– смущенно ответил Арчер, протирая глаза.– Спасибо, что приютил…

– Понимаю и сочувствую тебе, друг!– выразил свою солидарность Аксель, имеющий зуб на правоохранительные органы, которые изрядно потрепали доброе имя младшего брата. Тщательно протирая салфеткой стеклянный бокал, он понимающе добавил:

– Все жены одинаковы! Может, выпьешь пинту портера, за счет заведения?

– Наливай!– польстился Элджернон на щедрое предложение. Прямо у стойки, он с жадностью опустошил стакан темного пива, крякнул от удовольствия и смахнул с усов пену.

– Еще?– спросил владелец паба.

– Да, нет, я пойду. Кстати, поймали преступника?

– Ищут. Вчера, перед самым закрытием, когда я уложил тебя спать, забегал сержант Колдерон и сказал, что они напали на след бандита, но не сказал, кто он, потому, как секрет следствия. А я уверен, это тот, кто выкрал хряка Барлоу!

– Ты намекаешь на бродягу Эйлуарда? И я так думаю, дружище!– охотно поддержал эту версию Элджернон, хотя с тревогой понимал, кого имел ввиду сержант.

Попрощавшись, он покинул паб через черный ход, обогнул дворик, миновал несколько домов и достиг окраины деревни. Впереди за картофельным полем, синела полоска леса. Оставалось пересечь препятствие и раствориться в укромных зарослях заповедника…

А тем временем, сержант Колдерон, переодетый в замасленный комбинезон, всю ночь просидел в засаде, в своём стареньком "купере" и, не дождавшись предполагаемого злоумышленника Арчера, надумал покинуть пост. Он прихватил сумку с инструментами, одолженную у водопроводчика Говарда, вышел из машины и, притворной походкой подвыпившего человека, направился к дому миссис Кристобаль.

– О, за рулём, а уже с утра нализался!– проворчала индюшка Голда Лу, злая на то, что ее дружка Патрика все еще держали под арестом "за препятствие следствию дачей ложных показаний и заведомое покрывание подозреваемого преступника".– Давно говорила, злачное место Акселя пора прикрыть!

– Не выйдет, королева не позволит!– по пути возразил сержант, гремя в сумке орудиями труда. Он настолько правдоподобно вжился в роль пьяницы, что едва не растянулся на дорожке, запнувшись о декоративный булыжник. Достигнув крыльца, находчивый Колдерон звякнул в колокольчик. Дверь открыл кролик Гильям.

– Я слесарь, пришел по вашему вызову!– громко сказал полицейский и многозначительно подмигнул.– У вас протечка?

– Да, прохудился унитаз, и вы пришли вовремя!– ответил смышленый ушастик и шмыгнул носом. Он узнал Колдерона, и ему сходу понравилась игра, потому что любил смотреть фильмы про законспирированных агентов.

Сержант, отстранив кролика, проник в дом и захлопнул за собой дверь, вспугнув с абажура муху Фелисию.

– Кроме вас, в доме никого нет?!– быстро спросил он, оглядывая профессиональным взглядом беспорядок жилых помещений, не подвергнувшимся особо кардинальным изменениям.

– Нет, специальный агент Колдерон!– отчитался Гильям.– А вы не смогли бы помочь привести в порядок гостиную?

– Это было бы нарушением протокола, но так и быть, расставить диван, шкафчик и комод, на прежнее место, я думаю, не помешает следствию…

В два счета он привел в порядок комнату и только собрался попить чай с печеньями, как услышал из кабинета викария удивленный выкрик зайца:

– Я что-то нашёл!

– Что нашёл?– напрягся сержант и устремился туда вместе с взволнованным кроликом. В комнате стоял Космо и держал в руках разобранную подзорную трубу и пожелтевший свиток.

– Вот, какая-то бумага!– сказал он и, виновато оправдываясь, добавил:– Хотел взглянуть, как устроена эта штуковина…

– Дурень, это старинная карта!– вразумил друга кролик, разворачивая свернутую находку, которая чуть ли не рассыпалась в его лапах.

– Верно, Гильям!– подтвердил сержант.– Значит слухи были не напрасны, и теперь ясно, из-за чего похитили старушку!

И вдруг, сквозь окно, извне, по мордочке кролика заиграл солнечный зайчик. Увидев блик, Колдерон метнулся к окну и успел заметить в кронах дальних деревьев чью-то неразборчивую фигуру с биноклем. Поняв, что его обнаружили, злоумышленник спрятался за ствол дерева, явно намереваясь слезть с него и скрыться.

– Гадкий Арчер!– выругался сержант и бросился к дверям, надеясь его изловить и, тем самым, отличиться перед инспектором, найти миссис Кристобаль и закрыть дело. И пока Колдерон носился по деревне в погоне за таинственным преступником, в дверь покинутого им дома вошёл судья Фил ван Тропп, в своей долгополой мантии и в паричке, сбившемся набок. Он протянул руку и ласково произнес, зловеще поблескивая глазками:

– Детки, отдайте важную улику судебному лицу при исполнении служебных обязанностей!

– Инспектор Сильвестр Уэбб нам ничего не говорил про вас!– дерзко ответил Гильям и спрятал свиток за спину. Заяц Космо тоже не струсил. Он решительно засучил рукава и, приняв боксерскую позу, заявил судье:

– Попробуйте отнять, сэр! Боюсь, вы пожалеете потом!

Вдобавок ко всему, откуда ни возьмись, на помощь прилетела Фелисия и стала назойливо кружить вокруг лысого старика.

– А вот грубить старшим не следует!– слегка опешил судья, отмахиваясь от мухи и буравя глазками ушастых грызунов.– Имейте в виду, сопротивление закону рассматривается, как очень опасное преступление и карается соответствующей статьёй соответствующего параграфа Уголовного кодекса! Уясните это, длинноухие, и сделайте соответствующий вывод?