Дикс зажег на кухне свечу, которая обняла своим трепетным светом стол и сидящих на маленькой уютной кухне Эло и Файдера. Марты с ними уже не было – она, будучи не в силах бороться со сном, пошкрябала спать.

Кот подозрительно серьезно отнесся к тому, что рассказывали ему Эло и Файдер. Он повторял слова старухи, как будто вспоминал какие-то недостающие строки. Вот-вот еще немного и песня сложится…

Потом, словно очнувшись, он обратился к Эло:

– Я надеюсь, ты понимаешь, что она говорила об Илле?

– Это в какой части бреда? – Эло сделал вид, что удивился, но тут же сник и в одну секунду вылил себе на лицо всю тревогу, которая копилась в его душе с первой секунды встречи со старухой. – Да понял я… Понял я, что о ней. Но что делать?! Что?!

Кот пожал своими маленькими кошачьими плечами.

– Она всего лишь ответила на вопросы в твоей голове. Илла в опасности. Надо ее спасать! – сказал Дикс, и развалился на небольшом рундуке у стены.

– Эй, ты что, спать улегся? – Эло потрепал Дикса за уши. – Я и так понял, что она в опасности – Файдер видел ее в компании с инкубом. Где её искать-то? Старуха ведь точно об этом знает!

Дикс зевнул и щелкнул пастью.

– Два крыла это конечно… мосты. Да… мосты. Разводные.

– Отлично, – мрачно сказал Файдер. – Нам каждый проверять? А у вас под мостами порталы или, там, подобные злачные места?

– Любой мост – это больше, чем мост! – промуркал загадочную фразу Дикс и закрыл глаза. – Нельзя проверять каждый. Это будет слишком подозрительно, и мы спугнём злодеев…

Повисла неприятная тишина.

Все ждали, что скажет Дикс.

А Дикс, наконец, разомкнул свои очи и уверенно сказал:

– Я понял. Литейный!

Эло с надеждой смотрел на Дикса.

– Ты что-то почувствовал?

Дикс встал, почесал бок и ответил:

– Почти. Мне надо кое-что проверить.

Он оглядел своих друзей большими желтыми глазищами и тут же растворился в воздухе.

Файдер хрюкнул от неожиданности.

– Нормально… Я, надеюсь, он вернется?!

В это время браслет на руке Файдера истерично запищал. Файдер, помедлив, все-таки нажал на прием звонка. Из браслета кричал Генрих:

– Ребятушки! Срочно! У нас тут такое… за вами заедут через двадцать минут! Я вас жду!

Эло закатил глаза.

– Этого еще не хватало…

– Спокойно, – сказал Файдер, отключая браслет. – Я поеду один. Ты жди Дикса. Придумаю, что им сказать, не переживай. Иди-ка ты лучше приляг. Неизвестно, что за бой там предстоит и с кем.

– Ты про Иллу?

– Именно. Я сюда работать приехал, а не воевать, – хмыкнул Файдер. – Ну, ладно, надо выяснить что там, а потом видно будет. Я найду вас, если что, ну или Дикс найдет меня, ты знаешь, он это умеет…

Браслет снова ожил и сообщил, что Файдера ожидает машина.

Эло остался один.

Но ненадолго.

Из ниоткуда появился возбужденный Дикс.

– Файдер только что уехал, – сказал ему Эло, наблюдая одним глазом за появлением кота. Эло уже полулежал на столе, уронив голову на руки.

– Я знаю, – сказал Дикс, прилизывая шерсть, которая взъерошилась после «путешествия». – Там какая-то буча в Управлении, я не вникал еще… Итак, я навел кое-какие справки и выяснил, что ангельский иммунитет действует не везде одинаково. Есть некие слабые места. Они не постоянны и меняются по цикличному графику… Эло, ты меня слышишь? Глаз свой открой!

– Я слышу, слышу…

– Ну и вот… Сейчас слабое место – в котором ангелы уязвимы – находится именно там, где я и предполагал. Тем более, что кое-кто видел на днях, что возле этого места крутился инкуб…

– Ты про мост?

– Совершенно верно. Пойдем под разводку. У нас еще есть время… И правда, пойди поспи часок, а то, еще чего, заснешь по пути. А я не собираюсь тебя на себе тащить!

Дикс отправил Эло на тахту, и сам прилег рядом, свернувшись калачиком.

Глава 13

Генрих Стеллик, директор Лунного Управления, маленький и пухлый, покачивался в огромном кожаном кресле, как младенец в люльке.

Он делал на лбу морщины и постукивал пальчиками по животу. Иногда вздыхал и смотрел на Файдера.

Файдер же молчал. Он только что прослушал последние новости от самого Генриха.

Новости были грустные.

Кто-то упёр генератор, питающий лунный процессор, которым собирались заменить вышедший из строя на Луне.

– А запасного у вас, случайно, нет? – спросил Файдер, выясняя, на всякий случай, не работает ли он с идиотами.

Благоухающая парфюмом Машенька, сидевшая рядом, посмотрела с любопытством на Файдера, и на её смелом декольте подпрыгнул маленький бриллиантик – видимо, Машеньку рассмешили эти слова.

Генриху было не смешно.

– Нет, нету у нас запасного… Эти генераторы рассчитаны на минимум тысячу лет работы! В них такой потенциал, такая сила, силища, – Генрих потряс кулачками в воздухе, – что делать второй такой же… нецелесообразно, затратно да и просто… опасно!

Файдер не стал выяснять, каким образом стало вообще возможным похитить такую уникальную вещь, хотя ему очень хотелось съязвить по это поводу.

Генрих был явно расстроен:

– Мы были уже… почти… готовы, чтобы отправить вас для замены на Луну, и вот какое-то адское отродье… Нет, вы меня конечно извините, но эта хитрая, наглая тварь, несомненно, из вашего мира!

– Хитрая тварь должна быть поймана таким же адским отродьем?

Генрих перешел на «ты»:

– Ну, милый мой, ну а кому же, как не тебе с твоим товарищем… э-э-э.. а, кстати, где он?

– Он… неважно себя чувствует. Акклиматизация, – молниеносно соврал Файдер, после чего изобразил полнейшее участие и понимание на лице. – Конечно, конечно! У вас другие цели и задачи. А я почту за честь выполнить свое… жизненное предназначение, если в данный отрезок времени оно выражается в поиске похитителя важного оборудования и последующем монтаже этого оборудования… где бы то ни было.

Генрих, не поняв сарказма Файдера, радостно взвизгнул и подмигнул Машеньке:

– Мой брат Эрик, несомненно, гений кадровой политики! Ты такой душка! А главное – профессионал! Я это сразу почувствовал!

Машенька принялась строить Файдеру глазки.

– Кстати, а на кой ему генератор? – спросил, вдруг, Файдер. – Что он с ним делать-то будет? В ломбард сдаст?

Генрих, помрачнев, ответил:

– Когда гениальность и зло ходят бок о бок… тогда даже воздушный шарик может стать оружием. Если генератор уйдет за границы земного мира, то может наступить конец… всему.

…Файдер шел по опустевшему Управлению. С полутьмы высоких потолков, с облезлых фресок на него смотрели свидетели былых цивилизаций. Гипсовые лица, страшные в своем безмолвии, с приоткрытыми ртами и белыми мертвыми глазницами, заросшими паутиной, переплетались в причудливой лепнине…

– Гадость какая, – проворчал Файдер, глядя на эту красоту.

Он остановился подумать, куда ему сейчас идти.

Навстречу Файдеру вырулила Машенька.

– Мы, наконец, перехватили сигнал от генератора, – сказала она, протягивая Файдеру какую-то мерцающую штуковинку, размером с горошину. – Сигнал очень слабый, но он близко. Это может означать только одно – то, что генератор находится в Нижнем Городе…

– Нижнем Новгороде?

– Нет, не в Новгороде. Нижний Город находиться здесь, под нами. Под землей. Под всем городом…

– Да понял я, понял… Это что? – Файдер не спешил брать непонятный предмет из рук Машеньки.

– Это навигатор. Он приведет тебя на сигнал генератора, к нужному месту.

Машенька взяла руку Файдера с браслетом и отпустила горошину. Та прыгнула, как блоха, на браслет и растворилась в нем. После чего на полу, в метре от Файдера появилось яркое красное пятнышко, как от лазерной указки.

– Иди так, чтобы пятно было перед тобой… Вот, собственно и всё, чем я могу помочь, – Машенька, как бы извиняясь, похлопала ресничками.

Файдер не мог решить, что же сейчас сказать – благодарность или какую-нибудь похабщину. Так ничего и не решив, он молча натянул шапку и, козырнув Машеньке, зачеканил прочь по коридору, ведомый маленьким красным маяком.

Какое-то время он шел со свободной от мыслей головой. Как шел бы давно знакомой дорогой, на автомате переставляя ноги в нужном направлении и по ходу дела уворачиваясь, чтобы не врезаться в прохожих, не подозревающих о его существовании.

– Так, стоп! – сказал сам себе Файдер, остановившись.

Внезапно и очень сильно он захотел вернуться на квартиру к Диксу, где осталась Марта.

Как-то озабоченно и растерянно он смотрел вокруг, пока его взгляд не зацепил кого-то в сумраке. Это был дракон. Его маленькие лапки покачивались под плотным животом, которым он едва не цеплялся в полете за трамвайные провода.

– Шеф, свободен? – крикнул Файдер и махнул рукой, привлекая внимание дракона.

Дракон, не спеша, повернул, сделал эффектный вираж вокруг фонарного столба и застыл над головой Файдера.

– Ну, допустим, свободен, – важно ответил дракон, после чего спланировал и завис у самого асфальта. – Куда надо-то?

– Я покажу, – сказал Файдер, забираясь на дракона.

– Будет по-твоему, – сказал дракон и пошел на взлет.

Навигатор запищал и задергался, давая понять, что Файдер сошел с маршрута.

Файдер выключил браслет.

Он прижался к дракону и крепко держался за его шею, при этом очень стараясь не делать ему больно. В противном случае была большая вероятность того, что тебя просто скинут в мелькающий городской пейзаж, что было бы очень некстати, так как чего-чего, а летать Файдер не умел.

…Перепрыгивая ступени, он мчался на последний этаж. Заставил себя остановиться перед дверью. Отдышался, пришел в себя, успокоился, прислушался. Тихо.

Очень медленно открыл дверь и зашел в квартиру.

Разговор: Марта и ещё чей-то голос… торопливо.

Первой Файдер увидел Марту. Она не выглядела испуганной, но весьма подавленной. У её ног сидел какой-то престранный персонаж. Он заглядывал ей в глаза, пресмыкался и явно к чему-то склонял. Его пальцы обхватили ножку Марты:

– Ну что же, сударыня, ноги мне целовать вам..?

– Лапы свои убрал! – сказал выросший перед ним Файдер.

Персонаж затих и упал на спину, подняв руки.

– Я в порядке, – ответила Марта на взгляд Файдера. – Это Маленский. Говорит, что он – герцог…

– А ну да, ну да… Тряпки из театра что ли украл? А? Погоди дядя, потом будешь парировать. Марта, рассказывай, что оно тут делает?

– Он пришел… не знаю, как пришел. Говорил, что ему нужна моя помощь. Он не угрожал мне. Просто объяснял, рассказал историю проклятия своего рода. Говорил о том, что только я могу прекратить этот кошмар… И я не думаю, что он врёт. Может быть и правда от меня зависит чья то судьба?

– Марта, ты…

Файдер, вдруг, даже осекся, глядя на нее. Он даже забыл про герцога, который елозил по полу и блеял что-то примирительное.

Бедная моя девочка! Кто же вырыл все эти морщины на твоем лице? Эти жуткие тени и впадины… Как же ты устала… Зачем тебе всё это? Зачем…

Тут Файдера осенило.

– Ты же – Галеш?

– Галеш, – с городостью заявил незваный визитер, поправляя жабо.

– Точно! Я видел твою рожу на одном корпоративе… А Мален – это ваше родовое гнездо, которое чуть веселее ,чем безнадега – развалины замка, лес, болота и два пустых коровника.

Маленский осмелел и раздул ноздри.

– Ферма была нерентабельна… И вообще, наше поместье никакого отношения к делу не имеет. Я ничем не обидел вас, кроме того, что нарушил неприкосновенность жилица!

– Именно тогда, когда Марта была одна.

– По чистому совпадению, смею вас заверить!

Маленский отряхнул свои панталоны, гордо выпятил грудь с какими-то геральдическими цацками и заявил:

– Великодушная Марта, не соблаговолите ли вы проследовать со мной для оформления некоторых бумаг?

– Бумаг? Марта, не вздумай ничего подписывать!

– Файдер… Послушай, ничего не случиться. Потому что… потому что, всё и так уже случилось. Я устала. Мне уже всё равно. Не подписывай или что? Я случайно продам свою душу дьяволу? Нельзя продать то, чего уже нет. Я потеряла себя… Потеряла так давно, что даже не помню, когда и где это случилось.

Файдер тяжело сел в кривоногое кресло.

– Итак, обобщим. Ты уходишь сейчас с каким-то клоуном, которого видишь первый… Что? Ах, прости, второй раз в жизни, что-то там подписываешь и под благодарное мычание нуждающихся в твоем благородстве, возвращаешься домой. А я в это время иду нах…

– Перестань, пожалуйста. Ты сам извращаешь ситуацию и обижаешь меня.

В стене что-то хрустнуло. Старые полосатые, как матрас, обои треснули, и из них вылупилась чья-то рука, покрытая короткой плотной серебристой шерстью. Лапа пошарила по стене, зацепила, рвануло одним удачным движением, и длинное полотнище обоев упало на пол, добавив к присутствующим в комнате еще одного. Это был волк.

Он вывалился из обоев, стал на четыре лапы и сказал:

– Я не опоздал? – взволнованно спросил волк.

– Нет, не опоздал, – ответил Маленский.

Волк сделал сложный заход по комнате, подходя к Марте, которая смотрела на всё это с открытым ртом. Она взглянула на Файдера, тот в свою очередь недоуменно посмотрел на нее и пожал плечами.

– М-м-мадам, примите мои искреннейшие слова глубочайшей признательности вам, – обратился волк к Марте сладчайшим басом и склонился в поклоне. – Несомненно, то, что вы…

Тут волк не успел договорить, потому в стене, через которую появился волк, началась какая-то возня с шумом, писком и толкотней.

Один за другим из обойной дыры появлялись неожиданные гостёчки.

Марта узнала стоявшего перед ней волка. Это был то самый Оборотень, который жил в лесной избушке. Тот, самый, который вел их по Васадским болотам.

Но вот кто все эти остальные?!

То ли люди, то ли звери…

Маленский напрягся, стараясь перекричать гвалт.

– Господа, господа, таинство произойдет в Главном Зале! Прошу всех туда, прошу всех туда! Да, да, и остальным передайте, благодарю… Да, будьте любезны, передайте! Сюда приходить нет нужды, мы уже в пути, скоро будем, господа!

Странненькая компания стала уходить обратно в дыру, что-то возбужденно повизгивая.

Файдер сидел так, как будто смотрел в кинотеатре фильм.

Киношка, конечно, так себе… Да еще и без попкорна.

Повисла пауза.

Файдер посмотрел на Маленского так, что тот очень захотел уйти в стену… даже если бы там не было никакой дыры. Тем, не менее, собравшись, попытался объяснить.

– Это родственники, – сказал герцог. – Для того, чтобы снять заклятие, нужен некоторый ритуал, присутствие на котором необходимо всем. Это чрезвычайно важное событие для нашей семьи, для нашего рода!

Тут герцог приуныл, смотря, как вдоль него поднимается большой мрачной тенью Файдер. Он сгреб кружева у шейки Маленского и сурово сказал:

– Я должен видеть документы, которые для втюхиваешь Марте.

– Э-э-э, боюсь, что это невозможно…

Кружева хрустнули.

– Поверьте мне! Просто поверьте! Никому нельзя видеть этих бумаг, кроме тех, кого это касается! Марта имеет право подписи по… по праву крови! Потому что в её жилах течет кровь фей!

Файдер, наконец, отпустил Маленского:

– Ну ты же чушь несёшь! Она – человек!

– Не совсем! – возразил Маленский. – Она еще и фея! Пусть на крохотную частичку… крохотную, как капля в море, но… этого достаточно!

Марта слушала этот диалог, не удивляясь уже ничему.

– А волк? Что он здесь делает? Он тоже из ваших что ли? – спросила она у Малевского.

Тот утвердительно кивнул и, косясь на Файдера, шаркнул перед Мартой и подал ей руку.

– Не обессудьте, сударыня! Нам пора! Мы, пожалуй, с вами проследуем уже открытым путем. Вот в эту стену, позвольте вашу ручку… Не оступитесь!

Марта сжала холодную твердую руку герцога и сделала шаг в никуда. По пути в никуда она всё же успела обернуться на Файдера и сказать, что всё будет хорошо, и она обязательно вернется.

Глава 14

Ну а что же наш ангел? Наша прекрасная Илла?..

…Стена из красного кирпича, местами сохранившая старую побелку.

Медный штырь в этой стене.

Цепь, одним концом идущая от штыря, другим концом – опутывающему бледные ноги, жесткому как камень, кожаному ремню. А под ногами деревянный, темный от сырости пол.

Вот, собственно и все, что видела Илла. Место, в котором она находилась больше походило на колодец, маленький и узкий, стены его шли кругом и уходили куда-то высоко-высоко.

Потом пришло нечто отвратительное. Это было существо, которое подлым обманом притащило ее сюда. Это был инкуб.

Высокий, он сложился, чуть ли не в двое, чтобы пролезть в низенькую дверцу.

Он хрипло смеялся и говорил странно, речь явно давалась ему с трудом.

– Ну что, жива?

Худой, огромный монстр, он склонился над Иллой, такой маленькой и беззащитной. Ее крылья, еще совсем недавно крепкие и полные сил лежали за ее спиной ворохом грязных перьев.

Она не могла даже пошевелить ими, она попросту их не чувствовала.

– Что ты хочешь от меня? – спросила Илла.

Её голос, прежде звучавший как весенний ручей, теперь был просто шорохом сухих листьев…

– От тебя мне ничего не нужно, – ответил инкуб. – Что с тебя взять?

Он облизнулся и с шумом втянул воздух.

– Что с тебя взять? – он повторил, а потом закричал, как раненый зверь: – Я хочу справедливости! Справедливости!

Он пнул когтистой ногой крылья Иллы и сказал уже спокойно:

– Когда-то у меня тоже были крылья… Знаешь, я не собираюсь ничего тебе объяснять. Всё будет очень просто – ты сделаешь кое-что для нас. Ну, скажем прямо, мы тебя используем. Потом выбросим. Как отслуживший предмет. Так же, как поступаете вы…

Тут инкуб замолчал и прислушался:

– Он здесь! – сказал он радостно.

Насколько только слово радость может стоять рядом с таким чудовищем…

Инкуб направился к выходу, а Илла увидела два огромных шрама, идущих вдоль его спины.

Два огромных, отвратительных, когда-то очень давно небрежно зашитых, шрама.

Дверь за инкубом лязгнула.

– Как же ты так вляпалась? – спросила сама у себя Илла, пытаясь вспомнить хоть что-то, что соединило бы вчерашний день и сегодняшний кошмар.

Как говориться, ничего не предвещало беды – случайный прохожий монстр попросил ее помощи… Ну, бывает, знаете ли. Разве то, что он монстр – это есть повод отказать ему? Илла была ангелом, и, будем честны, рядом с ней кто угодно бы выглядел некрасавцем… То, что монстр был инкубом, самым хитрейшим и коварным существом никоим образом не могло бы как-то повлиять на Иллу – она не могла не помочь в этом была ее сущность и смысл её бытия.

А дальше всё было просто – банальная западня.

Бесхитростная и доверчивая она не почувствовала ничего подозрительного пока шла по питерским улочкам в компании этого «несчастного». До последней минуты, до той минуты, пока она не получила подлый удар в спину, переступив порог маленькой скрипучей двери. И от этого удара она отлетела к стене из старого красного кирпича, где и пребывала до сих пор.

Сопротивляться она не могла. Сила Света ее покинула. Она даже предположить не могла, что такое когда-либо сможет случиться. Кто теперь поможет ей? Кто спасет ёё?

Эло… Ах, если бы он знал, где она сейчас, но…

К слову сказать, Илла была весьма упрямым ангелом. Если она хотела свободы – она просто шла к ней. В прямом смысле – открывала дверь и уходила из дома. Ничего не объясняя. При этом, будучи совершенно уверенной, что нет ничего важнее тех добрых дел, которые ей предстоит совершить. А поводов для спасения тварей божьих, живущих на Земле, к сожалению, и по сей день предостаточно… Спасательный ангельский отряд, командированный в этот город, сделанный из дождя и гранита уже заканчивал свою операцию и возвращался назад, а Илла… Илла помахала им ручкой и осталась. Ей казалось, что она еще столько сможет сделать… То, что потом назовут чудесной помощью ангела-хранителя… Ведь ангелы не всегда рядом с нами, у них, знаете ли, есть и своя ангельская жизнь. Вот и мечутся они, бедные, невидимым ветром между небом и землей, высматривая грозящую беду.

А теперь она лежит, бедняжка, не пойми где!

Илла думала и думала о… шрамах на спине инкуба. Где же она уже видела их? Ах, да!

Как же давно это было…

Она была почти как дитя, выпорхнувшее во взрослую жизнь!

Её отправили в Ад «в целях отработки практических навыков, полученных в результате обучения». Это было целое приключение! Спасение мира и всё такое…

Там, в Аду, она встретила Эло.

В общем-то, это было единственное приятное воспоминание из всего её путешествия в царство тьмы. А из неприятного было, например, посещение странного места, где держались на карантине и использовались для исследований существа, стоящие, по мнению тамошних ученых, на более низшем этапе развития.

В памяти взрывались картинки: белый кафель, стеллажи, инструменты, банки, экраны, кто-то лицом вниз на сером в царапинах металлическом столе.

Яркий свет от лампы…

как зависшей летающей тарелки над ним…

что-то падает в большой контейнер у стола…

Крылья.

Кожистые, как у летучей мыши…

отрезанные, пару раз рефлекторно дернулись…

и всё.

Туда же летят отрубленные когти и клыки.

Кто-то стонет у дальней стены, приходя в себя после анестезии. Его бесцеремонно переворачивают на только что искромсанную и наспех зашитую спину и увозят куда-то на громыхающей каталке.

Иллу уводят за локоть дальше по коридору и что-то воодушевленно рассказывают о научных успехах…

– Они же страдают… Как же так… – Илла в шоке бредет следом.

Размытый ее слезами профессор хлопает ее по плечу:

– Каждый раз, когда мы моем руки, мы убиваем тысячи микробов. И что? Вас же это не волнует. Детка, не забивайте себе голову всякой ерундой!

Да, черти такие бездушные… Ну, разве что кроме Эло.

Илле показалось как будто Эло сейчас здесь, радом. Она почувствовала его присутствие.

– Нет, это бред, бред, – бормотала Илла, царапая себе лицо и глаза. Она хотела проснуться.

Проснуться, чтобы закончился, наконец, это кошмар, который просто не может быть явью. Но кошмар не уходит. Уходила она сама. Тихо, как вянет прекрасный цветок, лишенный связи с землей, что дает ему жизнь. Она угасала.

Глава 15

Эло спешил, спотыкаясь, за Диксом.

– Я пытаюсь заставить ее думать о тебе! Так мы сможем создать ниточку между вами, и по ней найдем её! – кричал Дикс на ходу. – И ты думай о ней! Думай, думай!

– Можно матерно? – пошутил Эло.

Да понятное дело, что он думает о ней. Постоянно. Все мозги себе уже издумал…

– Это хорошо, что ты шутишь, Эло! Впадать в истерику тебе нельзя… Это ослабляет реакцию.

Дикс резко остановился и пошевелил ушами.

Он присел, как будто собирался мышковать прямо по середине Литейного проспекта.

Тут он завел Эло в какой-то двор и стал медленно его обходить вдоль и поперек. Он аккуратно касался своими усами опавшей листвы, что-то вынюхивая. Потом покрутился у колючего лысого куста и стал копать ямку.

– Тебе в туалет приспичило?

– Н-нет, – важно ответил Дикс. – Иди сюда, подкопай чем-нибудь.

Эло нашел палку и принялся ковырять землю, там, где показал Дикс.

Палка наткнулась на что-то. Шпингалет.

– Отстегивай, – шептал Дикс, оглядываясь.

Эло пошурудил шпингалетом. Тот, наконец, поддался. Он потянул – и перед ним оказался ход в таинственное и сырое подземелье, ширины которого едва хватало, чтобы туда пролез утонченный йоговскими асанами Эло.

Вниз вели деревянные ступени, которые Эло смог разглядеть, потому что местами их покрывала необычная плесень, которая очень кстати светилась.

– Мы же к мосту собирались или?.. – удивился Эло.

– М-мы и пойдем к мосту. Пр-р-ренепрем-м-енно, – промурчал кот, внимательно выбирая место посуше, куда ставить лапы. – Только мы пойдем в нижнюю его часть. Скрытую, так сказать, от посторонних глаз… Да, спешу тебя обрадовать, пока мост разведен – сверхъестественные силы слабы, и злодеи будут максимально уязвимы…

– Но, ведь, – перебил кота обеспокоенный Эло, – мы тоже будем уязвимы?

– Это да, – подтвердил Дикс. – Но зато мы будем уязвимы в равной степени.

Скоро узкий спуск закончился, и они оказались в месте, при дальнейшем рассмотрении оказавшемся площадью.

Эло присвистнул.

– Это ведь… улица!

Под его ногами была самая настоящая мостовая.

Освещение было как в пасмурный день, притом, что никакого неба над головой не было. Ни чёрного, как в Аду, ни бирюзового, как в Раю. Справа и слева от Эло были здания. Очень древние и очень мрачные. В два – три этажа, не больше. А выше, вместо неба – поразительный и немыслимый слой земли, где-то укрепленный каменными сводами, где-то просто нависающий пугающей массой.

Это был самый настоящий город. И этот город отнюдь не был пуст – он просто кишел призраками.

Безликие туманные образы и тени заполняли окружающее пространство, создавая иллюзию жизни. Они спешили куда-то по своим делам, выглядывали из окон, прогуливались, посматривая на часы пустыми глазницами…

Иногда даже проглядывала их одежда – старомодная, или мешковатая, да и попросту странная.

Вот некий господин с усами и газетой подмышкой выдулся как мыльный пузырь из-под мостовой и поплыл, едва не наткнувшись на такого же призрака, но только без усов. Повисев немного вместе, они отправились каждый своей дорогой.

От увиденного Эло даже забыл, зачем сюда пришел. Потом, конечно, вспомнил, но от зрелища оторваться не мог.

– Я что-то не припомню, чтобы мы переходили в другой мир… Вот это вот всё… что… тут, на земле, гуляет в реальном для людей мире?!

– Ты про призраков? Ну да. Нет, мы не уходили ни в другой, ни в параллельный мир, или какой-то еще подмир. Ты видишь их просто… в силу своих способностей.

Эло шагал рядом с Диксом и всё ждал, когда же, благодаря его способностям, призраки станут более внятными. Понятное дело, что человек, случись такое чудо, мог бы видеть призраков именно так, этакими эфирными сгустками. Но Эло ведь – не человек!

– Откуда они здесь? И почему я не могу их рассмотреть? Они куда-то растворяются всё время, – озадаченный Эло пытал кота.

– Насколько мне известно, это оттого, что они просто зависли. Зависли между мирами. Когда здесь появился другой город, поверх старого, случился энергетический коллапс. Жители одновременно погибли и… не погибли. Получилось вроде закрытой консервной банки, и герметичной прослойки, через которую они не могут выбраться, и теперь их удел – вечно ходить по этому подземному городу. А ведь они даже не подозревают о том, что с ними произошло!

Эло задумчиво следовал за Диксом.

– Дикс, Дикс, скажи, что с неё всё хорошо.

– Не скажу! – сказал серьезный Дикс. – С ней не хорошо, Но она жива. Пока ещё.

– У нас же всё получиться, правда?

– Не думай об этом, друг мой. Просто иди и делай, что я говорю… А вот и арка, нам сюда.

Дикс круто завернул в какой-то темный угол. Эло послушно пошел за ним. Дорога за аркой шла ощутимо вниз узенькой улочкой. Под ногами хлюпала черная вода, и стоял сильный болотный запах.

Дикс быстренько взобрался на плечо к Эло.

– Ой, одни кости! И присесть-то некуда, – ворчал Дикс, пытаясь держаться.

Какая-то полупрозрачная дама в пышной юбке и капоре вдруг возникла перед Эло, после чего сделала «ах!» и растворилась в стене.

Они шли и шли… Брусчатка давно закончилась, жирная липкая грязь чавкала под ногами. На стенах все чаще попадалась знакомая светящаяся плесень. Эло очень старался не касаться стен, по которым, важно ползали огромные слизни.

Эло показалось, что он слышит какой-то стон. Протяжный и гулкий, от которого, казалось вибрирует всё вокруг…

Но, оказалось, что не казалось:

– Это метро рядом. Мы почти у цели! Вот! Вот эта дверь! Стоп!

Дикс остановил Эло у обветшалой, опухшей от сырости двери. Он потянул за ржавую ручку, что-то треснуло и… ручка осталась в его руках.

– Хм.

Дикс спрыгнул с плеча Эло и крикнул:

– Ломай!

Эло, секунду поколебавшись, хорошенько толкнул дверь. Этого оказалось достаточно – дверь слетела с петель и раскололась надвое, роняя труху. Чихая от поднявшейся пыли, он переступил порог вслед за котом.

– Здесь мыши, – прошипел недовольно Дикс. – Они меня нервируют. Я, пожалуй, сменю свой образ, если ты не против!

Эло даже не успел ответить, как рядом с ним возник нехуденький дяденька, с открытым и честным лицом депутата. Такой себе депутат на отдыхе – на нем был камуфляжный охотничий костюм и лихо заломленная кепка. Дяденька светил полузакрытыми глазами.

– Ну ты… вы… не пугай так! – Эло уставился на дяденьку, а потом протер глаза. Ему еще не приходилось видеть кота в человеческом облике.

– Пойдем! Кхе… пылищи тут… Под ноги смотри!

– Нифига не видно! – шепотом отвечал Эло, пытаясь поспевать за грузным дяденькой, который, несмотря на свои габариты, бежал вприпрыжку легко, как… ну, в общем, как кот.

Они вышли в просторный, совершенно невероятный среди всей этой допотопной замшелости, зал – застывший в камне сложный, как тибетская мандала, рисунок на полу, бархат на стенах, огромные заколоченные, забитые каким-то старьем окна, на потолке – люстры в лучших традициях оперных театров… и зеркала, зеркала…

Эло брезгливо икнул. Не то, чтобы он боялся зеркал, он их не любил и опасался. Ему было неприятно и неуютно от них. Они его пугали не больше и не меньше, чем открытый люк на дороге – ты просто обойдешь его стороной и подумаешь: «Какой … его не закрыл?..»

Зеркало – это вам не дверь между мирами, а скорее, противная непредсказуемая щель, через которую может просачиваться всякое…

…всякое-нелегальное-ищущее-приключений.

От мыслей о зеркалах Эло отвлек Дикс, который преградил ему путь, как будто защищая его от чего-то, и крикнул:

– Сейчас начнется! Не двигайся!

Откуда ни возьмись, налетел вихрь и Эло едва держался на ногах.

Со слепых окон спускался туман и подхваченный ветром, закручивался по спирали, как смерч. Это смерч прогрыз, растворил пол и исчез, оставив метровую дыру прямехонько в центре зала.

– Ну а что… интересное дизайнерское решение! – заметил Эло.

Всё закончилось внезапно, так же как и началось.

– У нас есть пара часов, до того, как мосты снова сойдутся и всё вернется на круги своя, – сказал Дикс. Голос его был спокойный и уверенный. – Подойдем-ка посмотрим, что там внизу. Я чувствую, что Илла где-то там.

Дикс, показывая на дыру, небрежно махнул рукой:

– Это всего лишь иллюзия, шутки оптики… Не провалишься, не переживай!

Эло осторожно подошел к краю дыры, поражаясь ее идеальным очертаниям, как будто здесь поработал не смерч, а слесарь с пробойником. Но больше его поразило то, что он увидел, заглянув за край: старинная лампа освещала теплым светом разбросанный мусор, битый кирпич, стекла разбитых витражей… какие-то куски гранита… Всё это было под таким слоем то ли пыли, то ли песка, что явно пролежало тут не один год. А может быть, вообще, со времен того самого «коллапса», как выразился Дикс.

На обломке упавшей колонны, как на бревне, сидел, лузгая семечки, пренеприятный тип. Зеленовато-красный, как недоваренный рак, сутулый, худой, с рептилоидной мордой и мохнатыми звериными ушами. Его длинный безволосый хвост лениво дергался в такт словам.