– Значит к новому месту службы вместе с мужем решили ехать? – спросил полковник, обращаясь к Виолетте.
– Да.
– А трудностей не боитесь?
– Немного боюсь. Но не за себя, за сына.
– Честно. А по специальности Вы кто?
– Врач, невролог.
– Ну что, Георгий Ильич, все-таки настаиваешь на Калининграде.
– Я не настаиваю, я прошу. Виолетта еще не представляет, что такое жена офицера, а Вы нас сразу в Заполярье.
– А ты хочешь почти на курорт… А что говорит жена? Что скажете, Виолетта?
– В Заполярье, так в Заполярье. Ведь там тоже люди живут. Калининград был бы, конечно, лучше, – улыбнулась Виолетта.
– Дипломат у тебя жена, капитан. Хорошо, завтра утром дашь окончательный ответ. А сейчас, пойдемте ко мне, жена обед приготовила. Ромка то ваш где? Думал он с вами приедет?
– С нами и приехал. Только он где-то под предводительством Тараса носится.
Полковник улыбнулся.
Ромка нашелся быстро. Оказывается, он уже у кого-то пообедал, у какого-то Темки, их Темкина мама накормила щами и макаронами с тушёнкой. От обеда у командира он отказался, сославшись на какое-то задание и сытость живота.
Взрослые пообедали у полковника, за обедом Ирина Васильевна, так звали хозяйку дома, мило расспрашивала Виолетту о семье, о работе, об их отношениях с Жорой, об их планах. Была приятно удивлена, что Вета согласна ехать с ним даже в Мурманск.
– Я вот по молодости не рискнула, поэтому муж в полковниках и ходит. А вот Зинаида Тимофеевна поехала на Сахалин, там прослужили три года… Вернулись на материк, служба в гору пошла… Все сложно в этой жизни. Жорка на Калининграде настаивает?
– Просит в Калининград направить… из-за нас…
– Я считаю, что это правильно. Если бы вдвоем, а так с Ромкой. Зачем мальчишку мучать. Мы служили в Мурманске. Тяжело там, особенно когда полярная ночь наступает очень тяжело. Хотя природа очень красивая.
Заехали в ЗАГС, подали заявление и поехали к Веткиным родителям.
– Надеюсь, здесь прием будет более теплым, чем в Ярославле, – вдруг сказал Жорка.
– Надейся. Пока про Мурманск или Калининград не узнали, – ответила Виолетта.
Она аккуратно припарковала машину у ворот родительской дачи. Было решено Ромку оставить здесь на пару дней, пока Ветка с Жоркой будут оформлять документы. Ромка немного обиделся, но после объяснения дяди Жоры согласился, что это правильно. С Жоркой мальчишка был совсем другим, каким-то взрослым, что ли.
Прошли в дом. Родители уже ждали дочку с внуком. Ветка им позвонила, сказав, что завезет Ромашку на пару дней, но про Жорку по телефону ничего говорить не стала. Появление мужчины в военной форме рядом с Веткой было для них сюрпризом.
Пока Ромка на улице деду и дяде Жоре рассказывал, где он сегодня был и во что он играл, Виолетта помогала маме накрыть на стол к ужину.
– Дочка, что это ты решила нас познакомить? Значит мир, больше не будем дуться?
– Мамуль, я на вас давно не дуюсь. Я вам очень благодарна за все и очень вас люблю.
Маме явно понравился капитан, Виолетта это почувствовала. Она хорошо знала свою мамулю, но вот то, что вопросов она не задавала, Вету немного насторожило. Стол был накрыт, молодежь поставила бутылку шампанского. Родители вопросительно посмотрели на дочь.
– Мамочка и папочка, я выхожу замуж. Мы подали заявление. Сегодня.
Ветка явно волновалась, мама поняла, что доча что-то не договаривает, и решила понять, что?
– И когда свадьба?
– В следующий четверг, – ответила Виолетта.
Отец молчал. Мама быстро сообразила, что молодожены решила пышную свадьбу не играть, но зачем так быстро? Беременная что ли ее доча?
– Куда это вы так торопитесь? – осторожно спросила мама.
– В начале августа я уезжаю к новому месту службы, – пояснил Георгий.
– Я еду вместе с ним. Ромка тоже.
Родители молча смотрели на дочь. Будущего зятя здесь как бы уже и не было.
– Так… – протянул отец. – Наше мнение тебя, значит, не интересует?
– Папа, – одернула его Виолетта, – ваше мнение меня интересует всегда. Но, выбор делаю я сама. Извини, так ты сам меня приучил. После окончания института ты сам сказал, что теперь Ромка – моя забота и моя зона ответственности. Вот я и забочусь о своем сыне, как умею.
С улицы прибежал Ромка, что-то прошептал Жорке на ушко, Жорка улыбнулся мальчишке:
– Ты уверен? – спросил он Романа, тот утвердительно кивнул. Жора извинился, выходя из-за стола, и пошел с мальчиком на улицу.
– Доча, ты это серьезно. Ты поедешь с ним?
– Мамуля, поеду. Он внимательный, заботливый. Ромка к нему тянется. Жора постоянно возится с мальчишкой. Что еще нужно?
– Но сколько вы знакомы?
– С января. А какое это имеет значение?
– Прежде чем замуж выходить, человека узнать нужно.
– Мама, я Коваленко с детства знала, любила, замуж по любви вышла, сына ему родила. И где твой любимый зять? Он, даже приезжая к родителям, сыном особо не интересуется. Да и бабушка с дедушкой внука даже с днем рождения не поздравили, хотя бы по телефону. В больнице в мае видела его маму, так она меня обвинила, что это я ее сына несчастным сделала. У него, понимаешь ли, семейная жизнь не складывается, уже второй раз после меня женился. Пить начал. А я в этом виновата?
– Возможно и виновата, бросила бы институт – жили бы счастливо…
– Ага. Мамуль, ты себя то слышишь?
Пришел Жорка, внимательно посмотрел на присутствующих.
– Виолетта, может ты останешься у родителей? Время уже восемь, мне завтра на службу. Еще собраться нужно.
– А где Ромашка?
– Ромчик чеканит мяч. Неплохо получается.
– Что делает?
– Мяч чеканит. А что не так?
– Ромка и мяч – это почти несовместимо. Он даже со мной в футбол никогда не играл, – ответила Виолетта.
– Милая Веточка, Ромка великолепно играет в футбол, к твоему сведению, мамуля, – он нежно смотрел на Ветку, уголки губ улыбались.
Этот взгляд, наполненный нежностью, не укрылся от Веткиной мамы, она улыбнулась. Пришел Ромашка.
– Все. Больше не получается, я уже устал. А ты завтра за мной приедешь или послезавтра? – этот вопрос Ромка задал не Ветке, а Жорке.
– Постараюсь завтра вечером, если на дежурство не заступлю. Отпуск же закончился. Все, Ромка, теперь служба, – ответил на вопрос Ромки Жорка.
– Мамуль, папуль, ну мы поехали. Наслаждайтесь любимым внуком. Спросите, как он прокатился по Золотому кольцу. Он много чего интересного расскажет.
– Мамуля, а про рыбалку можно рассказать? – шепнул на ушко маме Ромашка.
– Можно. И про рыбалку, и про дедушку, – ответила Виолетта сыну, а родителям добавила. – Не обижайтесь на нас, что мы такие нерадивые, но очень счастливые. Правда Жорка? – и Ветка при родителях без стеснения прижалась к Жорке, а он очень нежно обнял свою Веточку.
– Да, моя милая. До свидания, спасибо за ужин. Очень приятно было познакомиться. Ромка, пока, завтра постараюсь приехать, не скучай, и утро начинается с…
–… зарядки, – продолжил Ромка.
Мальчишка поцеловал Ветку и по-взрослому протянул руку Жорке, тот пожал мальчишке руку и потрепал по волосам.
Ветка с Жоркой сели в машину, посмотрели друг на друга и не удержались, поцеловались, забыв, что на них смотрят три пары глаз. Первым не выдержал Ромка:
– Опять целуются…
– Что внучок, часто целуются? – спросил дед.
– Часто, особенно последнюю неделю.
– А где живет дядя Жора? – поинтересовалась бабушка.
– У себя. В квартире напротив, – ответил мальчишка, – а ко мне в гости каждый день ходит. Наверное, скоро к нам переедет. И будет у меня тогда папка, – как-то по-взрослому сказал Ромка.
Дедушка с бабушкой довольно переглянулись.
Приехав домой, Жорка с Веткой, приняли душ и пошли спать. Завтра будет новый день и новые заботы.
– Хорошо начинается новая жизнь. Можем рассчитывать только на себя. От родителей поддержки не будет.
– Будет, Вета, будет. Отцы поддерживают, а мамы, думаю, потом подтянутся…, – ответил Жорка, обнимая свою жену. – Мы со всеми трудностями справимся сами, любимая. Мы вместе, мы сильные. Я люблю тебя, моя Виолетточка.
Через неделю Жорка и Ветка сыграли свадьбу. Еще через неделю капитан Трофимов поехал к новому месту службы один, Виолетты не успели сделали паспорт. За ними он приедет через три недели и увезет их… в Мурманск. На этом настояла Виолетта.
Глава 3.
ОТКРОВЕНИЕ
Прежде чем уйти и не вернуться,
ты в последней раз себя проверь
лучше все забыть, простить и улыбнуться,
чем захлопнуть перед счастьем дверь.
А. Блок
Я ехал на работу, а мысли остались с ней. Чувствовал, что-то стряслось у Ветки, у моей милой Виолеттки. Это не усталость и не головная боль. Что-то посерьезнее. Но, что? Почему не сказала? Почему не открылась?
Раньше за ней такого я не замечал. Чтобы не произошло, любимая всегда делилась со мною и радостями, и горестями. Не умела она хранить секреты от меня, ни плохие, ни хорошие. Может вечером расскажет?
Звонок Севки меня основательно озадачил: маме нужно в Питер, кто-то заболел, ждут ее, только ее. Я знал, что ради спасения пациента Виолетта готова полететь даже на Луну, лишь бы спасти. Более самоотверженного доктора я не встречал. Ни одни сутки проведены ею у постели больного. Поэтому в том, что она срочно срывается к пациенту, я не удивился. Но в Питер…
К Питеру я ревновал Вету всю нашу совместную жизнь. И было из-за чего. В Питере она впервые в своей жизни любила по-настоящему, а первая любовь не забывается. Тень Вячеслава преследовала нас все эти годы и не могла отпустить. Мне не было бы так больно, если бы это был Ромкин отец. Я ее не ревновал, когда на пороге появлялся Алексей, не знаю почему, но к этому мужчине я ее не ревновал. А вот к Вячеславу ревновал с самого начала. Возможно потому, что сказала честно “люблю до сих пор, на новые отношения не готова”. Реально понимал, что время поджимает, уеду один – потеряю ее навсегда. Пришлось поторопиться и с предложением, и со свадьбой, а Ветке – с ответом. Знал, что рано, не готова, но обстоятельства были выше нас.
А терять я ее не хотел. Понимал, другую такую не встречу, даже если искать буду – не найду. Запала в сердце с первого взгляда, с первой встречи, как только въехал в квартиру, случайно на лестничной клетке встретились. Они с Ромашкой в школу утром опаздывали, торопились, она что-то спросила у сына и звонко рассмеялась над его ответом. Смех такой жизнерадостный, веселый, звонкий, как ручеек весной. А потом взявшись с сынишкой за руки весело сбежали по ступенькам. А я, как завороженный, смотрел им вслед и завидовал тому мужчине, который рядом с ней находится. Когда узнал, что с мужем не живет, решил приложить все усилия…
Моя Ветка с самой первой ночи, вернее с самого первого дня в гостинице в Ярославле, была только моей, в постели отдавалась полностью, без остатка. К милой я всегда летел на крыльях и с работы, и из многочисленных командировок. Никто кроме Ветки. Хотя, что греха таить, когда на год упекли в загранку, да еще в горячую точку, была одна. Но это только для физической формы, иначе от желания мозг переставал работать, а он нужен был всегда свежий, иначе не выживешь.
Может поэтому и не замечал ничего. А что я должен был заметить? Она всегда была со мною рядом. Без меня ни в отпуск, ни в гости, не могу я, не идет она, всегда находила деликатные причины отказаться.
Мы бывали в Питере вместе, но в этом городе она была всегда другой. Более нежной, романтичной, задумчивой. И отдавалась в Питере она по-другому, как будто не мне, а ему. Хотя бы взять нашу поездку в отпуск, когда мы втроем еле уговорили Ветку на неделю съездить в Питер и показать Северную столицу Севке. Мальчишке было шесть лет, он объездил с нами пол страны, а это величие, красоту и гармонию дворцов еще не видел. Если бы не подключился Ромка, мне бы не удалось ее убедить. Какой романтичной и рассеянной она была, но, между тем она была очень счастлива.
Я вначале ничего не понял, когда родился Севка. Просто был счастлив, решив, что врачи ошиблись с моим диагнозом. А вот когда следующие беременности закончились крахом, здесь я призадумался. Можно было, конечное, установить отцовство, но решил – зачем? Зачем рушить семью. Я их так безумно любил: и мою Виолетту, и Ромку, и маленького Севку. Чей Севка сын понял, когда мальчишка подрос и стал очень похожим на него, того, чью фотку так бережно хранила Ветка в альбоме. Но это ничего не поменяло в нашей жизни. Я очень любил Веточку и не хотел терять…
А она меня? Если даже не любила, то относилась она ко мне более, чем хорошо. Всегда ласковая, нежная, преданная, не говоря уже об ее отзывчивости в постели, загоралась от первого прикосновения. В жизни всегда поддерживала, всегда помогала. Лучшая жена. Друзья и сослуживцы завидовали. Настоящая жена офицера, боевая подруга. В Мурманск, так в Мурманск, в Тамбов, так в Тамбов. Мне кажется, отправили бы меня на Марс, и туда бы полетела. Никогда я не слышал, что я не поеду, устала. Клад, а не жена.
Два года отслужили в Мурманске, как бы тяжело не было – ни разу не пикнули, ни она, ни Ромка. Потом вернулись в Москву. Я поступил в академию, она умудрилась поступить в аспирантуру, защитила кандидатскую диссертацию, никогда не сидела дома, всегда работала.
Самый сложный переезд был, когда отправили в Удмуртию. Севке в то время было всего два месяца. Я готов был уехать один, оставив ее в Коломне у родителей. Но даже в этот раз она не осталась. К новому месту службы поехали вместе. Здесь даже моя мама приятно удивилась: «Надо же какая отважная, с грудничком в неизвестность». А Виолетта на все отвечала: «Везде живут люди. Мы вместе. Мы справимся». Вот такая моя Ветка.
Что-то она скажет, приехав из Питера? А может я зря накручиваю. Может действительно кто-то заболел из знакомых. И все у нас будет как прежде? Даже если к нему сорвалась, что это сейчас изменит?.. Мы столько лет прожили вместе. Да и поехала она вместе с Севкой…
Приехали мои милые поздно. Оба усталые. Ветка от усталости просто рухнула мне в объятия:
– Добрый вечер, скучал без нас? Извини, задержались немного.
– Ты как, милая? Устала в дороге? – я помог жене раздеться. – Как молодой водитель, поспать дал?
– Спать, мой Жорка, я могу только с тобой. Тебе я доверяю полностью, хотя и водишь ты машину на грани фола, – жена нежно улыбнулась, подставила губки для поцелуя. Но глаза…, ее глаза были какие-то задумчивые и печальные.
Виолетта приняла душ, извинилась за усталость и пошла спать. Выглядела она не очень. Севка, хотя и устал, но составил мне компанию за сигареткой, поделился впечатлением от дальней поездки. На такое расстояние за рулем он ездил впервые, но от разговора о Питере увильнул, сказав, что мамуля завтра все расскажет сама, а ему нужно все обдумать.
Утром проснулся от запаха кофе. Ветки рядом уже не было, пошел искать. Ветик готовила завтрак.
– Доброе утро, – улыбнулась мне жена.
– Привет, Солнышко. Уже светишь?
– Свечу. Завтрак готов. Ты сегодня дома?
– Да.
Виолетта подошла ко мне, поцеловала, прижалось щекой к моей груди. Было видно, что ее что-то мучает, что-то она хочет рассказать. Но, не решается. Позавтракали, а после завтрака Ветка вдруг сказала:
– Жорка, ты почему меня ни о чем не спрашиваешь?
– У меня умная жена. Она, если посчитает нужным, все расскажет сама, – я нежно смотрел на жену, видел, что ее что-то тревожит.
– Милый, пойдем в твой кабинет, – предложила она.
Мы пошли в мой кабинет, Ветка неожиданно для меня и, мне показалось, для себя тоже, открыла бар и налила себе коньяк, раньше за ней такого не замечал. Она подошла к окну, обхватила себя руками, не выпуская бокал, но даже не пригубила его, уставилась куда-то вдаль и молчала. Молчание затянулось. Я понял, она не может решиться.
– Веточка, ты сильная женщина, моя женщина. Говори, как есть. Я постараюсь все понять, любимая.
– Жорка, я не знаю с чего начать. Знаю только одно, я виновата перед тобой, – Ветка сделала глоток из рюмки, но так и осталась стоять ко мне спиной.
– В чем?
– Жорка…, я…, – произнесла она, голос предательски задрожал.
Терпеть такое самобичевание я больше не мог, подошел и обнял любимую, но не дал возможность повернуться ко мне лицом, прижался к ее спине и тихо шепнул на ушко:
– Веточка, скажи сама, смелее, я все пойму. Давай, моя милая девочка.
– Я запуталась. Я не знаю…
Ветка уже тихо плакала. Я не выдержал:
– Я не могу смотреть, как ты мучаешься? Давай помогу. Все началось с Питера. Зачем ты сейчас ездила в Питер?
– Он… умер… Его больше нет…, – она всхлипывала. – Жорка, если я тебе буду нужна после всего, что сотворила за свою жизнь, теперь я буду только твоя…
Она посмотрела на меня, из ее глаз просто текли потоки слез.
– Веточка, а ты меня хоть немного любила?
– Да. Любила и люблю… Я не знаю, как тебе это все объяснить. Но я люблю тебя, только тебя, с той самой первой ночи в твоих объятиях в Ярославле. Я именно тогда поняла, что любимый – это тот, кто любит тебя всякую, сонную, заплаканную, не накрашенную, нервную… это тот, кто всегда помнит о тебе, это тот, кто искренен и честен с тобой… Это тот родной человек, который никогда не предаст… А Вячеслава… мне просто все это время было жалко. Да…, я его любила…, но любовь у нас была другая – бесшабашная и без обязательств. Он всегда был один. Ему, кроме работы, никто был не нужен… Поэтому, я и не строила иллюзий, не придумывала будущее рядом с ним, точно знала, что там нет места ни мне, ни тем более моему сыну… Когда ты предложил выйти замуж, я не выбирала, я просто согласилась. Я очень люблю тебя, Жорка… Ты многие годы был для меня самым дорогим мужчиной на свете. Был и останешься им. А Славке я очень благодарна за…
И она запнулась. Я понял, это она сама не скажем, и решил помочь:
– За сына?
Виолетта подняла на меня глаза полные страха. Было заметно, что она даже вдохнуть не может.
– Тише, тише, моя милая. Все хорошо. Я все знаю. С рождения Севки знал, что он не мой сын. Когда Севка возмужал, понял чей, увидев фотку в твоем альбоме…
– И ты все это время молчал?.. – она верила и не верила мне.
– А что я должен был сказать? – я постарался улыбнуться. – Виолетта, я же знал, что у меня может не быть детей, здоровых детей. Я же тебе говорил. Поэтому Севка это подарок судьбы. Для тебя и для меня. Все? Это все, что ты хотела мне сказать?
– Нет, еще кое-что.
– Что? – я смотрел в ее заплаканные глаза и пытался стереть потоки слез с этого прекрасного лица. Она даже сейчас была прекрасна.
– По завещанию все принадлежит Севке и мне. У Севке теперь есть квартира, свой Центр семейной медицины в Питере и контрольный пакет акций в Славкином бизнесе. Теперь ты знаешь все… Я готова к любому твоему решению…
– Ветка, Ветка… То есть Севка знает все?
Ветка смотрела на меня широко открыв глаза и молчала. Раздался легкий стук в дверь, Севка зашел, как всегда не дожидаясь разрешения.
– Родители, у вас все хорошо?
Севка глянул на мать, потом на меня. Мы стояли у окна, я крепко обнимал свою Ветку. Она ревела уткнувшись мне в грудь.
– Мамуля, ты все рассказала папе?
– Да, Севочка, все!
– Все, все?
– Да, сынок, все-все.
– Молодец, мамуля. Я горжусь тобой. Я знал, что ты у меня умничка. И поступишь правильно. Мамуль, я получил первую рецензию на автореферат.
– Я знаю, сынок. Это последняя его помощь. Дальше двигайся сам…
– Нет, мамуль, не последняя. Там почти готовый материал для диссертации. Вот где помощь… но, я, наверное, возьму другую тему. Так будет честно…
Я понял, что Ветка теряет сознание, она осела в моих руках. Я подхватил ее, уложил на диван. Дальше командовал уже наш мальчик… Я впервые увидел в Севке врача, знающего, толкового врача. Как он похож на Ветку…
– Маме нужен горячий, очень сладкий чай, – это прозвучало одномоментно и как просьба, и как приказ к действию. Я понял, сын меня деликатно отправил, чтобы не мешался.
Я ушел на кухню. Может вызвать скорую? Но сын ничего не сказал. Сделав чай и подходя к кабинету, услышал обрывок фразы сына:
–… я сделаю все, как ты хотел, только не забирай ее, оставь ее нам…
Я остановился. Впервые стоял за дверью и подслушивал…
– Мамуля, ну же, ну… Вот, умничка! Очнулась? Молодчина! Сейчас давление померю, милая… Ну вот, уже можно жить – 70/40. Сегодня же делаем ЭКГ.
– Севочка, где папа?
– Здесь, любимая, здесь, ходил своей милой за чаем, – я зашел в комнату.
– Мамуль, уже все хорошо. Я люблю тебя. Отдыхай. Я сделал укол, сейчас станет лучше. Тебе нужен хороший отдых и сон. Ты же все знаешь сама… Волноваться нельзя. Все волнения уже позади.
Ветка улыбнулась сыну и перевела взгляд на меня. Смотрела внимательно, словно пыталась найти ответ на свой вопрос в моих глазах.
– Папуль, я у себя, с мамой все нормально, просто переволновалась. Но сердце проверим, хорошо мамуль?
Вета кивнула, но взгляд на сына не перевела.
Я присел на диван рядом с Виолеттой, наклонился и поцеловал жену. Она обвила руками мою шею.
– Ну, как ты, милая?
– Нормально, Жорка.
– Ветка, что ты со мной делаешь? Что ты с собой делаешь? Моя милая, любимая жена, я всю жизнь любил, люблю и буду любить тебя всегда. Мне никто другой не нужен. Я без тебя не смогу ни то что жить, существовать.
– Жора, спасибо тебе, – на глазах жены снова появились слезы.
– Что ты, милая девочка. Пожалуйста… Я люблю тебя, никому не отдам и никуда не отпущу. Все будет как прежде. Дети выросли, внуки растут, Севка в аспирантуру собирается. Что еще от жизни надо. Мне – только чтобы ты была рядом… Да, извини, не успел сказать, Ромка на родине, командировка закончилась, Сирия позади. Через две недели жди гостей, бабушка.
Она улыбнулась. Так, как она любила внуков, их не любил никто. А здесь еще привезут маленькую Светлану Романовну. Ромка хотел назвать дочь в честь своей мамули, но Ветка была категорически против, поэтому невестка назвала дочь созвучным именем. К Ромкиной жене Виолетта относилась очень трепетно. В эти отношения она вкладывала все, что хотела бы получить, но так и не получила от моей мамы. Мама так и не приняла Ветку. После рождения Севки отношения немного потеплели, но только самую малость. Мамуля так и не простила мне разрыв с Ларой. Почему? Теперь я никогда этого не узнаю. Мамули уже давно не было с нами…
А вот батя от Ветки и мальчишек был в восторге. Он очень гордился Ромкой. Одобрил выбор мальчишки пойти в военное после школы. Не без его помощи Ромка поступил в летное, закончил с отличием. Сейчас уже подполковник. То, что Севка выбрал медицину дед тоже принял, сказав, что врач – это достойная профессия, но нужно быть таким врачом, как Ветка. Любовь и привязанность бати и Ветке была взаимной. Она звонила отцу каждый день, а то и несколько раз на дню, настаивала на переезде бати к нам.
Я нежно прижал свою Веточку к себе… Все обошлось…
Мы всегда будем вместе. Вместе до самого конца…