– Никак зелье приворотное подлили, – хохотнул похабник. – Иди-иди. Гляди, только не навали в штаны по дороге.
Под заливистый смех сотоварища Вамба отправился выполнять поручение колдуньи.
С заходом солнца окружающий мир преобразился. Очертания предметов стали расплывчатыми и загадочными. Запахи готовящейся еды и потных тел уступили место горьковато-сладкой смеси дыма от костров с ароматом сухой травы. А трелям птиц пришли на смену песни сверчков.
Кшанти поёжилась. Эта ночь обещала быть такой же холодной, как предыдущая. Если бы не многочисленные костры, разведённые на пустыре между помостами и верблюжье одеяло, к рассвету пленница бы замёрзла насмерть.
Не меньше, чем от озноба, малолетняя колдунья страдала от бездействия. «Ещё чуть-чуть, – уговаривала она себя, – ещё денёк, и можно будет…». Рука сама потянулась к головной повязке – удостовериться, что сокровища на месте.
Как и обещал, Вамба принёс нужные предметы. Тем вечером Кшанти, следившую за пожилым стражем с высоты, восхитило, насколько виртуозно он утопил их в супе, когда вновь подсоблял осиным гнёздам.
Весь следующий день колдунья провела в наблюдении за окружающими. Сонный камень работал безупречно: к вечеру дети земли выглядели чуточку более вялыми, чем обычно, однако разница была такой незначительной, что подозрений не возникло. Именно поэтому Кшанти предпочитала данное средство любым иным. Кроме того, камень в действительности являлся не минералом, а спрессованной смесью трав, другими словами, не заключал в себе ни крупицы магии.
Когда в небе зажглись первые звёзды, у колдуньи вырвался вздох облегчения. За долгий день она сомлела от зноя, измучилась от жажды, и всё же сберегла достаточно сил, чтобы исполнить задуманное. Под слаженное сопение шаманов и охранников острый осколок базальта заскрежетал по глиняному черепку. Символ призыва получился слегка кривоватым, но Ава поняла просьбу дочери. И тотчас по земле засеменили десятки крошечных лапок. О доски помоста застучали коготки. Отточенные зубы вгрызлись в деревянную плоть клетки. В прежние времена Кшанти не особенно жаловала мышей, нахальных расхитителей амбаров, а теперь готова была расцеловать каждую серую мордочку. Немного погодя сточенную у основания жердь удалось выдернуть из верхнего паза. Образовавшееся отверстие оказалось достаточно широким для худощавой пленницы. Выскользнув наружу, Кшанти спрыгнула с помоста. Приземлилась, как показывал отец, на носки и тут же бросилась бежать. Вперёд, вперёд, мимо деревни, за насыпь, куда не могут проникнуть отголоски чужих грёз и чаяний. Остановилась Кшанти только у кромки песчаного океана. Как следует отдышалась, освободилась от всех мыслей, кроме одной, и принялась танцевать.
* * *
Из тяжёлого противоестественного забытья Акара вывели слабенькие всплески силы. По лбу, вискам, скулам робко застучали миниатюрные молоточки. В другой раз юный маг бы просто проигнорировал подобные сигналы, но сейчас, когда он так отчаянно нуждался хоть в крупице энергии… Ибис открылся. Без рассуждений, без раздумий инстинктивно протянул руки к неведомому источнику, лишь бы выйти из того безвольного, растительного и вдобавок болезненного состояния, в котором его держали, казалось, не одну сотню лет. Но, странное дело, чем больше силы впитывал в себя Акар, тем сильнее и многочисленнее становились всплески. Лазоревые глаза распахнулись от испуга, и тут пришло понимание. Тело мага сотряс приступ гомерического хохота. Под напором пущенного ввысь заклинания крышу клетки сорвало и унесло прочь. А бывший пленник, всё также хохоча, с наслаждением подставился под хлёсткие струи ливня.
Сквозь завесу эйфории не сразу, но всё-таки пробился магический зов. Знакомые вибрации… Кшанти!
В следующий миг с разных сторон послышались охи, стоны и проклятия разбуженных непогодой ликанов. По счастью, Акар никогда не страдал тугодумием. Ибис мгновенно установил нужное направление и телепортировался, благо сил теперь имелось в достатке.
Увидев Кшанти, маг не смог сдержать улыбку: примостившаяся на дюне дикарка напоминала мокрого цыплёнка. При появлении Акара она резко вскочила.
– Наша уходи, уанобу, скорее, опасно! – зачастила Кшанти. – Деревня, много-много уанобу. И шаманы. И охотники.
Беспорядочная жестикуляция выдавала крайнюю степень волнения.
– Куда мы пойдём? Кругом пустыня, – нахмурился Акар. – Без припасов, без воды пропадём.
– Нет, – помотала головой Кшанти, – тут близко. Ава веди. То место называй «Оазисы-за-миражами».
– Бабушкины сказки, – фыркнул маг, – красивая легенда – и только! Многие искали, да никто не нашёл.
– Ава веди, – упрямо повторила ликанка.
– Извини, Кшанти, – опустил взгляд Ибис, – в этот раз без меня. Если бы мог, взял тебя с собой…
В глазах дикарки вспыхнули странные, пугающие огоньки.
– Что ждёт тебя там, в океане? – вдруг заговорила она не своим голосом. – Долгие скитания от острова к острову, жизнь в безвестности, в страхе. Всеми презираемый бродяга, чужак, изгой. Станешь применять магию – рано или поздно обнаружат и убьют. Не станешь – познаешь голод и нужду, потому что к физическому труду ты не приучен.
– Кто ты такая и что хочешь мне предложить? – без обиняков спросил Акар, понимая, что беседует вовсе не с дикаркой.
– Кто я, сейчас не имеет значения. Предлагаю тебе свободу. Относительную, конечно, в пределах защищённых оазисов. И достойное применение твоим способностям. Решение за тобой.
– И ты действительно примешь мой выбор? Даже если он окажется не в твою пользу?
Сущность, вселившаяся в Кшанти, рассмеялась.
– Польза – человеческое понятие. Я мыслю другими категориями. Разве стала бы я давать тебе право выбора, если бы твой отказ был для меня недопустим?
– Логично, однако подобные решения в спешке не принимают. Мне нужно время, чтобы всё взвесить и обдумать.
– Времени нет. Гончие вот-вот встанут на след. Промедлишь – погубишь и себя, и девочку.
– Хорошо. Я согласен. Только мне нужно больше информации о… Эй! Проклятье!
Огоньки погасли. На Ибиса смотрела прежняя Кшанти.
– Наша уходить надо, уанобу! – умоляюще воскликнула дикарка.
Акар коротко кивнул. До оазисов следовало добраться к рассвету, не позже, иначе пиши пропало. Днём песок под ногами превратится в раскалённую сковородку, и ничего не сделаешь: колдовать с погоней на хвосте равносильно самоубийству.
Но и ночью пустыня оказалась далеко не гостеприимным местом. Дождь прекратился, и ему на смену пришёл промозглый, ледяной ветер. Путники шагали съёжившись, колдунья то и дело чихала.
– Хоть бы одеял с собой захватила, когда убегала, – попенял дикарке Ибис, – знала же, что мёрзнуть придётся.
– Ава не вели чужое брать. Закон есть: бери чужое – теряй своё, – невозмутимо заявила Кшанти.
– Правильно. Лучше околеть от холода, – съязвил маг.
Ликанка пожала плечами, демонстрируя нежелание вступать в спор.
И тут на них обрушился первый удар. Словно невидимая молния врезалась в землю в двух шагах от беглецов. Второй и третий удары маг сумел отразить. Четвёртый расколол щит пополам. Округу огласил крик боли: Акару сильно обожгло кисти рук.
– Проклятье! – прорычал он. – Это тамганы, их почерк. Двигаем отсюда, пока целы.
Невзирая на ранение, маг соорудил новый щит. Под его сенью идилец и ликанка что было духу помчались вглубь пустыни. Чтобы выйти из-под обстрела, беглецам пришлось отклониться от изначального маршрута.
После получаса безумной гонки опасность наконец отступила. По крайней мере, так показалось преследуемым. Вскоре они набрели на ложбинку между барханами, где можно было с относительным комфортом устроиться на отдых. Оба в изнеможении повалились на песок. Немного погодя Акара стало клонить в сон. Ибис уж было совсем поддался этому вроде бы естественному желанию, когда его осовелый взгляд наткнулся на собственные обожжённые кисти.
«Странно, что до сих пор не зажили, – мысленно подивился маг, – ну, хоть не болят… Великий Водопад!»
Озарение наступило, как всегда, слишком поздно. И тем не менее сдаваться без боя Акар не собирался.
Первым делом растолкал дикарку. Её непривычная магия могла оказаться очень кстати.
– Мы в ловушке, – объявил Ибис, как только с колдуньи спало наваждение. – Нас атаковали не тамганы, а идильские маги. Мастера иллюзий. Смотри.
Акар выкрикнул нужное заклинание, и ожоговые пузыри стекли с его рук. На песок упали капли воды.
– Визуальные иллюзии, те, что ты видишь, гораздо более стойкие, чем иллюзии ощущений, – продолжил Ибис, – поэтому ожог оставался, тогда как боль давно прошла.
– Моя знай, моя хорошо-хорошо иллюзии твори, когда уанобу разрешай, – призналась колдунья. – Потому-то меня забирай в услужение. Маленькая Кшанти развлекай маленькая госпожа уанобу.
– Так ты была в услужении! – воскликнул маг. – Теперь понятно, откуда ты знаешь идильский. И сколько ты прожила с теми господами?
– Шесть лет. Потом надоедай, и меня отпускай.
– Когда же ты успела выучиться чародейству?
– Мой дед был шаман. Рано-рано учить начинай. В пять лет моя умей лечить и делать иллюзии. Тогда меня забирай. Когда отпускай, моя возвращайся в деревню Питона, и дед снова учи. Четыре лета учи, потом помирай. Одна луна прошла, как хорони. Но моя много-много болтай. Лучше твоя говори, как из ловушки выходи.
– Да, ты права. Итак, нас атаковали мастера иллюзий. Сымитировали тамганскую технику, чтобы сбить нас с толку, и это у них прекрасно получилось. Когда удары сыплются один за другим, тут уж не до рассуждений. Сейчас-то понятно, что за такое короткое время тамганы бы просто не успели приблизиться на достаточное для атаки расстояние. Другое дело идильцы, знающие небесные пути. Вот только не могу понять, как они нас выследили.
– Наверное, по этому.
С виноватым, заискивающим взглядом дикарка предъявила магу свои сокровища: осколок базальта и черепок с известной геометрической фигурой.
– Да, вероятно, – задумчиво проговорил Акар, – хотя я ничего не чувствую. Но есть особая каста магов с обострённым восприятием – ищейки. Те могли учуять. Надо было выкинуть сразу после ритуала.
– Моя думай, пригодятся.
– Пригодились, только не нам. Ну, ладно, это уже не важно. В общем, загнали нас, как носорога, прямиком в яму с кольями. То есть в Кольцо Эйхола. Был в древности такой волшебник. Могущественный, но слегка помешанный на всяческих лабиринтах и ловушках. Однажды он создал нечто уникальное: пространство, замкнутое само на себя, с одним-единственным выходом. Причём найти этот выход под силу лишь тому, кто знает специальный алгоритм поиска. В противном случае под воздействием чар Кольца человек засыпает, и его выталкивает наружу. Неприятно, однако ж не смертельно. Правда, не в нашем положении. Надо сказать, нам оказали великую честь, ведь для создания Кольца требуется очень редкий кристалл, который в процессе распадается. Но зато такая ловушка имеет продолжительный срок действия, когда год, когда два. Кучу преступников наловить можно, хм… да…
– Моя понимай нет, уанобу. Говори, что делать.
– Ладно. Ситуация такая. Алгоритм хорошо мне известен, отыскать выход не проблема. Но там нас, без сомнений, поджидает не вполне дружественная компания магов. Получается, что если мы останемся здесь, то рано или поздно либо уснём, либо умрём от жажды, либо не выдержим и сдадимся. Если же пойдём на прорыв, то шансов остаться в живых опять же маловато. Необходима хитрость, отвлекающий манёвр. Как, например, когда злобная собака не даёт тебе выйти из дома, а ты выпускаешь кошку, и пока псина за ней гоняется, преспокойно отправляешься по своим делам.
– Духов призвать надо. Духи предков сильны.
– Бесполезно. Стены Кольца не пропускают магию. Призвать получится только того, кто обитает внутри.
– Но тут пусто.
– Да, загвоздка… И мне, как назло, в голову ничего не приходит…
Наступило молчание. Маг в задумчивости обратил взор к звёздам. Кшанти зачерпнула пригоршню песка и принялась пересыпать её с ладони на ладонь. И вдруг остановилась.
– Моя знай, моя знай! – вскричала малолетняя колдунья. – Моя умей лепить!
То, что собиралась предложить Ибису ликанка, было крайне опасным волшебством. Вопреки расхожему мнению, намного более опасным, чем тёмная магия гоблинов, былых обитателей влажных лесов. Дети земли получили это знание от расы низкорослых остроухих чародеев, когда ещё жили с ними бок о бок на северном побережье Большой Суши. Со временем климат потеплел, и дети ветра (как прозвали тех чародеев ликаны) ушли за море в неизведанные земли. Впоследствии их бывшие владения заняли гоблины. А несколько столетий спустя на побережье с неисчислимой ордой свирепых великанов высадился великий царь и одновременно великий маг. Туан – могучее древо – такое имя присвоили ему дети земли. Немыслимо было противостоять подобной силе. Темнокожие племена и не пытались. Они безоговорочно приняли волю пришлого владыки, согласно которой им надлежало переселиться на свободные территории за Озером Слёз. Дабы не допустить возникновения в стане изгнанников крамольной мысли о возвращении на родину, а заодно отрезать оказавшимся в рабстве гоблинам кратчайший путь к свободе, венценосный маг всего за неделю воздвиг непроходимые горы и высушил Озеро Слёз, превратив его в пустыню. Однако ни время, ни перенесённые невзгоды не заставили детей земли позабыть древние обряды. Даже после войны с идильцами и тамганами жалкая кучка оставшихся в живых шаманов, изолированных друг от друга в резервациях, умудрилась в обход многочисленных запретов передать знания потомкам.
Дед Кшанти учил внучку точно так же, как учили его самого: проделывать ритуал ровно до момента выпуска магической силы. Акар бы немало удивился, если бы узнал, что до встречи с ним дикарка применяла на практике лишь разрешённые идильцами лечебные заклинания и тривиальные иллюзии. Прочее – сугубо в теории. Включая обряд по созданию двойника. За годы обучения Кшанти здорово поднаторела в лепке фигур из глины и песка. А вот основную, магическую часть обряда знала исключительно со слов деда, и притом довольно приблизительно, ведь подобные заклятия использовались крайне редко ввиду высокой степени риска. Опасность заключалась в следующем. Чтобы наделить фигуру подобием жизни, обращались к духам земли. Те выполняли просьбу, но, как известно, что-то невозможно получить из ничего. В качестве исходного материала для имитации живого существа духи обычно брали на свой выбор какую-либо способность или талант просящего, причём обладатель данной способности утрачивал её навсегда.
– Не нравится мне это, – поморщился Акар, когда дикарка, как могла и как сама понимала, изложила суть обряда.
– Такой закон Авы: сначала отдавай, потом получай, – в свойственной ей манере упёрлась Кшанти.
– Меня другое волнует. Скажи, ты точно знаешь, что нам не причинят вреда? – осведомился маг.
– О, нет, – заверила Ибиса малолетняя колдунья, – духи земли злые бывай нет. Моя часто-часто их песни слушай. Красивые песни.
– А что твой дед про них рассказывал? – продолжил допытываться Акар, больше склонный доверять опыту престарелого шамана, чем впечатлениям девочки-подростка.
– То же самое, – с нотками обиды в голосе бросила Кшанти.
Неизвестно, сколько бы ещё колебался юный маг, если бы не очередной приступ сонливости. В ходе борьбы с напастью до Акара наконец дошло, что долго им не продержаться. Скрепя сердце, Ибис окликнул Кшанти.
До определённого момента обряд проходил без сучка, без задоринки. Маг даже позволил себе расслабиться. Как оказалось, напрасно, ибо вскоре сбылись его худшие опасения.
По щеке Акара скатилось что-то раздражающе влажное. Кровь? Нет, слеза. Рядом безудержно рыдала Кшанти.
– Что они взяли у тебя? – поинтересовался Ибис, тщетно пытаясь унять дрожь в конечностях.
– Дар… призыва, – прошептала дикарка между всхлипываниями.
– Ясно, – кивнул маг.
И никаких упрёков. Зачем? Утраченного не вернуть, а высказанные в гневе обвинения только усилят горечь. Тем более что главная цель – добраться до оазисов в добром здравии – ещё не реализована.
– Всё, достаточно, – твёрдо сказал Акар, похлопывая колдунью по спине. – Пора выбираться отсюда. В конце концов, мы получили то, о чём просили.
Только после слов мага Кшанти обратила внимание на существ, переминавшихся с ноги на ногу в паре шагов от них. Дикарка так и ахнула от изумления и восторга. Кто бы мог подумать, что духи настолько преобразят песчаные фигуры! И пусть в лицах существ отсутствовал малейший намёк на разум, выглядели они как живые. А на расстоянии двойников и вовсе было не отличить от оригиналов.
В полном соответствии с надеждами Ибиса, чтобы случайно не попасть под воздействие ловушки, маги устроили засаду поодаль от выхода. В итоге предосторожность одних обернулась преимуществом для других.
По мысленной команде колдуньи двойники бросились бежать со всей доступной им скоростью. Идильцы тут же кинулись в погоню. Воздух зашипел от града заклятий.
– Помни, если меня ранят, не останавливайся, – наставлял Ибис дикарку в ожидании, когда его соплеменники скроются из виду. – Духи лишили меня способности к самоисцелению, теперь я уязвим. Так что в первую очередь спасай себя. Всё, пора идти.
Прежде чем последовать за магом, Кшанти пристроила каменный осколок и глиняный черепок у подножия бархана. «Не угнаться за тем, что ветер унёс», – пробормотала она по-ликански. Мгновение спустя песчаный ручеёк со склона похоронил сокровища дикарки вместе с последними сожалениями.
Рассвет застал беглецов на подходе к первому миражу. Здесь Акару пришлось полностью положиться на Кшанти. Малолетняя колдунья в свою очередь склонила слух к указаниям Великой Матери. Так они и шагали: дикарка в состоянии транса впереди, за ней след в след Ибис. Миновали тенистые сады с фонтанами и аллеями цветущих камелий, роскошные шатры, перемежавшиеся мраморными бассейнами, вереницы столов с дорогими яствами и винами, топчаны под лёгкими шёлковыми навесами, колодцы в окружении стройных пальм. И каждое марево за фасадом красоты и безмятежности таило в себе страшную угрозу: чары забвения. Отведав этого сладкого яда, человек мгновенно переставал осознавать, кто он и что он, по сути превращался в животное. И лишь немногим избранным, чьим проводником соглашалась стать сама Ава, удавалось избегнуть сей печальной участи.
Тем временем солнце приближалось к зениту. Песок нещадно жёг ступни. При каждом вдохе горло саднило так, будто его скребли щётками для чистки ковров. Акар давно потерял счёт миражам, отчего появившиеся впереди силуэты поначалу отнёс к очередному мареву. Однако очень скоро нечто совершенно особенное заставило сердце мага бешено забиться в груди. Люди. Оазис был обитаемым, а значит, настоящим.
Новоприбывших встречали. Закутанная с ног до головы в белое покрывало ликанка, чья тёмная кожа броско, но при этом удивительно красиво контрастировала с цветом одеяния, поприветствовала гостей на чистейшем идильском. Зумма – так назвалась женщина – собиралась проводить Акара и Кшанти до выделенных им глинобитных домиков, когда случилась неожиданность. Малолетняя колдунья ни с того ни с сего принялась размахивать руками и орать во все лёгкие.
– Баам, Баам, идхин! – вопила дикарка, сверкая улыбкой.
Одна из молодых ликанок, собравшихся у колодца, обернулась на крики. С удивлённым выражением на лице женщина покинула очередь и спешно зашагала в сторону новоприбывших. Когда она подошла достаточно близко, Кшанти бросилась к ней с объятиями. Начался восторженно сбивчивый разговор на ликанском. При этом собеседницы напоминали щебечущих канареек.
В ответ на удивлённый взгляд Ибиса сопровождающая пояснила, что Баам не кто иная как старшая сестра Кшанти. Это обстоятельство поразило мага. Он-то считал, будто знает о своей соратнице всё. И потом, за дни, проведённые в компании дикарки, Акар настолько привык быть объектом её постоянного внимания и заботы, что при появлении нового объекта в груди неприятно заскреблась ревность. Но в следующий момент маг внутренне одёрнул себя. Время эмоций прошло, пора обратиться к разуму.
Между тем Зумма нетерпеливо потянула Ибиса за рукав.
– Оставим их, – в голосе сопровождающей зазвучали повелительные нотки. – Вам следует отдохнуть перед встречей с Хозяйкой.
На сей раз невысказанный вопрос остался без ответа. Впрочем, уже через час юный маг смог удовлетворить любопытство. Всё та же Зумма привела Ибиса к ничем не примечательному походному шатру. Первой и единственной, кого он увидел внутри, оказалась бледная рыжеволосая девушка в простеньком ситцевом платье и сандалетах на пробковой подошве. Низкорослая и тонкокостная, она походила на эльфийку, но лишь издали – при внимательном рассмотрении близорукие глаза, округлые ушные раковины и развитый бюст свидетельствовали о её принадлежности к людской расе.
В ожидании мага девушка развлекала себя тем, что, сидя на коленях, катала по приземистому столику разноцветные стеклянные шарики. Это занятие напомнило Акару детскую забаву, отчего он сначала смутился. Однако вскоре тонкие вибрации высшего чародейства убедили его в ошибочности первого впечатления.
«Неужели она и есть Ава?» – мысленно обратился к самому себе маг.
В тот же миг девушка подняла голову и озорно взглянула на Ибиса.
– Ну, как такое возможно, – полушутя-полусерьёзно возмутилась она, – принять меня за божество, за Великую Матерь всего сущего! И это после того, как я говорила с тобой, пригласила в оазисы! Нет, я не она. И дабы избежать недопонимания в будущем, спешу представиться: Марана или, как величают меня местные, Хозяйка.
– Хозяйка чего? – вырвалось у Акара, что прозвучало бестактно, однако девушка ничуть не оскорбилась.
– Всех известных тебе земель, – охотно просветила мага Марана, – за исключением северных территорий, захваченных узурпатором.
– То есть вы утверждаете, что владеете…
– Нет, нет и нет. Ничего подобного я не утверждаю и никогда не стану. Я Хозяйка, но не владелица.
– А есть разница?
– Огромная! Сплошные обязанности и горы ответственности при почти полном отсутствии свобод и каких бы то ни было прав. Утрирую, конечно, хоть и недалеко ушла от истины.
Девушка кокетливо подмигнула Ибису, после чего продолжила:
– Основная моя обязанность – забота о вверенных мне землях и о тех, кто на них обитает.
Марана ненадолго замолчала, чтобы дать Акару возможность переварить услышанное.
– Теперь к главному, – возобновила монолог Хозяйка. – Кто и когда создал в пустыне Кассеа сеть оазисов и окружил их защитными чарами, мне не ведомо, однако сейчас они пришлись кстати, ибо грядут тёмные времена.
– Понимаю, – перебил Марану маг, – по моей вине начнётся война.
– Не понимаешь, – со вздохом возразила Хозяйка. – В твоём возрасте пора бы перестать считать себя центром Вселенной, причиной всех бед и радостей вокруг. Всё началось полтора года назад. К тамганским берегам прибыло четыре сотни беженцев с далёкого восточного острова. С виду кроткое, миролюбивое племя рыболовов. Самоназвание – койри. За уродливую наружность, в частности широкий нос со вздёрнутым кончиком и громадными ноздрями, среди северных народов получили прозвище свинорылы. В первую очередь койри обратились к вождям тамганов с просьбой о предоставлении убежища. По словам свинорылов, с насиженных мест их согнала стая крылатых монстров, сотворённая колдунами Галатии с целью захвата новых земель. В действительности дело обстояло совершенно иначе, однако рассказ о тех событиях сильно отдалит нас от предмета нашего разговора, а посему оставим его для будущих бесед. Что касается тамганов, то они охотно приняли беженцев, ибо те не гнушались самой чёрной и тяжёлой работы. Помимо этого, в отличие от ликанов, постоянно демонстрировали покорность и раболепие. Со временем койри даже удалось прослыть образцами скромности. Правда, это качество не помешало им с помощью всевозможных уловок добиться разрешения на переселение в Тамганское Содружество сородичей с других островов. Якобы те страдали от пиратских набегов. Таким образом, за короткий срок число переселенцев выросло в десять раз и до сих пор продолжает увеличиваться. Не стоит также забывать про естественный прирост, который в среде койри чрезвычайно велик.
– Четыре-пять тысяч, не так уж и много, – заметил Акар, – жалкая кучка по сравнению с тамганской армией.
– Опасность несут не они сами, а их убеждения.
– Что за убеждения?
– Главенство силы. И проистекающий отсюда закон: удел сильного – повелевать, удел слабого – подчиняться. Излишне объяснять, что семена упали в добрую почву. И если раньше тамганские вожди удовольствовались созерцанием своей возрастающей мощи и превосходства над соперником, то сейчас всё больше склоняют слух к проповедям жрецов койри о праве сильного прийти и взять. Пока они нацелились на спорные земли, но сомневаюсь, что захват долины Каватики умерит их аппетит. Дремлющий вулкан вот-вот проснётся, и мир погрузится в огненный ад войны.
– Меня смущает одна вещь. Как-то уж слишком вовремя объявились эти койри… Для сторонников кровопролития, я имею в виду.
– Безусловно. Есть подозрения, что здесь постарались ваши южные соседи, Унат. Однако в первую очередь следует управиться с койри. План таков. Сначала связать тамганам руки в отношении Идиля с помощью постановочной эпидемии. Правящая верхушка и члены их семей внезапно слягут от невиданной и неизлечимой никакими известными средствами болезни. Спасение принесут идильские лекари (из числа моих выучеников, разумеется). А дальше – интереснее. Тамганских жрецов станут посещать видения, недвусмысленно свидетельствующие о том, что лютый недуг – следствие гнева богов, кои все как один ратуют за сохранение мира между великими народами и скорейшее изгнание чужеземцев. В случае упорства воинственно настроенной знати тамганам будут ниспосланы знамения бедствий значительных и многообразных, дабы отвратить даже ярых ненавистников Идиля от злокозненных намерений.
– Понимаю. Но позвольте узнать, какая роль в сём представлении отведена мне, лекаря или, быть может, соглядатая?
– Мага, талантливейшего в нынешнем поколении.
– А теперь не полностью понимаю.
– Изложенный замысел – пустые грёзы без прикрывающих чар. Тамганы ни в коем случае не должны усомниться в естественном, немагическом происхождении как эпидемии, так и знамений.
– То есть вы хотите, чтобы я…
– Принял участие в разработке упомянутых чар.
– Хм… Не сочтите за дерзость, госпожа Марана, но мне отчего-то не верится, что вы не способны создать соответствующие заклятия самостоятельно.
– Короткая у тебя память, Акар. Я разве не объясняла, кто я такая? Моё дело наблюдать и наставлять. Звёзды указывают путь, а следовать по нему – задача человека.
– Нетривиальная задача, – провозгласил Акар, потирая руки.
По блеску энтузиазма в глазах юного мага Хозяйка поняла, что сделала верный выбор.
* * *
– Совесть – вот, что отличает человека от зверя. Если попытаетесь затвердить законы Авы без понимания сути, в решающий момент либо позабудете, либо не будете знать, какой применить. Если же охватите их разумом и сердцем, совесть сама подскажет, как поступить. И можете быть уверены, что в этом случае ваш поступок окажется правильным. На сегодня всё. Свободны.
В разномастной толпе учеников послышался ропот. На задних рядах недовольно бубнили старшие. Впереди с глазами обиженных котят ныли младшие. В центре амфитеатра, скрестив руки на груди, неподвижно стоял сизоволосый учитель. Брови нахмурены, борода всклокочена, лазоревые глаза глядят грозно, по-ястребиному. И что же? Никакого эффекта. «Вконец раскусили и всякий страх потеряли, – посетовал про себя Акар. – Придётся изобрести нечто грандиозное».
С тех пор как последнего свинорыла выдворили с материка, прошёл целый месяц. Несмотря на это, крамольные идеи ещё продолжали бродить по городам и весям, однако число их поборников постепенно уменьшалось благодаря неустанной работе эмиссаров Мараны. Успех предприятия побудил Хозяйку задуматься о решении других насущных проблем. Прежде всего об упразднении резерваций и создании суверенного государства ликанов. По возможности бескровным путём. Для начала следовало тщательно подготовить почву, в том числе заложить в умы подрастающего поколения основы нового мировоззрения. Аккуратно и ненавязчиво. Пробный эксперимент постановили провести в оазисах. Учителями назначили уважаемых людей, обладающих даром убеждения. Так Акар вновь попал в круг избранных. Но в этот раз искренняя увлечённость делом не оставила места ни трусости, ни легкомыслию.
«Тряхнуть что ли стариной, – продолжал мысленные рассуждения маг, – устроить сногсшибательное зрелище, иначе ведь до вечера не отвяжутся, пока не перескажу по сотому разу приключения юности. Ладно, решено».
– Довольно, – выкрикнул Акар по-ликански, поскольку обучение в оазисах велось именно на этом языке.
Все взоры тут же обратились к нему. Маг благодушно усмехнулся, и в следующий миг исчез. Там, где он только что находился, к великому изумлению учеников, забил высоченный фонтан. Взлетая в небо, капли превращались в пёстрых пташек, а те в свою очередь расторопно упархивали прочь. Когда иллюзия иссякла, ошеломлённые дети кинулись по домам рассказывать о происшествии родителям.
Акар намеренно телепортировался на Гряду Улея, откуда открывался чудесный вид на сорговое поле и где можно было посидеть в тишине и одиночестве. После напряжённой работы требовалось погасить эмоции, войти в расслабленное состояние, чтобы позаимствовать у природы частичку мудрости для завтрашних занятий.
В разгар медитации мага отвлёк пряный, густой и донельзя аппетитный аромат жаркого из кролика. Вкусный запах сопровождали оживлённые голоса. Вскоре на дороге, окаймляющей поле, появилась Кшанти с целым выводком ребятишек от трёх до двенадцати лет. Кто бы мог подумать, что дерзкая, бесстрашная девчонка, по первому слову Авы готовая хоть в огонь, хоть в воду, станет почтенной матерью многочисленного семейства!
Всё с той же котомкой за плечами, но теперь в положенном по возрасту и статусу длинном шерстяном платье, по-прежнему стройная, однако приобретшая радующие глаз изгибы, Кшанти неторопливо шагала, держа самых маленьких за руки. Акар не раз поражался тому, с какой лёгкостью ей удавалось следить за каждым непоседой, смеяться над озорством одних и тут же остерегать от оплошности других.
– Эй, сестрица, как поживаешь? – крикнул по-ликански маг, чтобы привлечь внимание подруги.
– Не хуже, чем иные, – озорно отозвалась та, прикрыв глаза от солнца ладонью.
– Куда путь держишь?
– К Вамбе. Расхворался, бедняга. Говорит, за внучку переживает: снова на задание отправили. Хотя, мне сдаётся, притворяется, старый лис, чтоб жарким его попотчевали. Уж больно он до моего жаркого охоч.