Петя сходил в поход
– Как прошло? – спросила Аглая, присаживаясь к Пете за столик в столовой. Она поставила на стол круглый поднос с двумя стаканами компота с некрасивыми сухофруктами, похожими на прокаженных медуз, тарелку с треугольными пирожками и миску с салатом из свежих овощей, на которой был отколот краешек.
Петя поднял свой стакан с прокаженными медузами, как бы говоря что солидарен и готов поднять бокал за здоровье медузьего Посейдона, сделал глоток, и ответил:
– Феерично! Сначала был пазик. Древний. Они на таком и не ездили никогда, не знали, что внутри там широкие скамейки с облупившейся искусственной кожей, которая за годы работы поцарапала не одну сотню ляжек. Не знали, что уже много лет назад закрылись заводы, которые выпускали жвачку, украшающую поручни. А знаешь, каково было их удивление, когда они увидели, что задняя дверь закрыта просто бревном. Таким берёзовым, довольно увесистым, чтоб точно на ходу никто не смог сбежать, и в меру огромным, чтобы в случае нападения на пазик медведя, его можно было поднять и запустить в агрессора во имя спасения собственной шкуры.
– Да, помню такие. Эти вездеходы навсегда в бороздах моей памяти.
– Вот-вот. Потом я их на озеро отвел, крюк пришлось небольшой сделать, и там нас застал ливень. Кажется, мы сильно провинились, потому ощущение было такое, что тысячи пухленьких розовощеких прачек, живущих на облаках, выжимают всю одежду в мире прямо на нас. У меня телефон лагал, у ребят сеть не подгружалась, дорогу размыло. В общем, вовремя до монастыря мы не дошли. Я знал, что он где-то близко, но мы так устали, что решили ночевать на полянке.
– Звучит, как настоящий поход.
– И не говори! Федотов еще ногу поцарапал, Логинова где-то крапивой обожглась.
– Как же он будет в футбол играть?
– Да он чуть-чуть. А что за футбол?
– Ребята же каждую неделю играют на Ярославовом дворище. Химика, кстати, иногда берут, может, и ты сгодишься. Спроси. Так что там фееричного?
– Терпи! Мы еще на дороге зайца хромого встретили, так ребята пытались его догнать и оказать скорую помощь. Но, слава Мерлину, заячий адреналин его спас и он быстро убежал. Но дальше самое интересное.
– Я вся во внимании! – сказала Аглая, допила свое зелье в граненом стакане и принялась вилкой выковыривать медузьего страдальца.
– Вот представь: темные сумерки, вокруг липкий туман, все сырое, где-то рядом бегает тот, кто сделал зайца хромым, десять уставших детей и их воодушевленный родным краем (правильнее сказать ёбобо) учитель. Мы нашли какую-то полянку, впереди холм, с другой стороны дорога и лес. Вроде безопасно и довольно уютно. Деревья там рядом красивые листьев желтых накидали плотным таким ковром. Пришвин был бы очарован. Расставили мы палатки, залезли в мешки и улеглись. Даже есть ничего не стали. Мелкий костер, чтобы не задубеть, бананы и вода – вот и ужин, и сказка перед сном. Короче, просыпаемся мы с утра. Там кукушки кричат настойчиво, чтобы мы им вопросы задавали, птички еще какие-то поют. Солнце выходит из-за деревьев и этот ковер из листьев освещает. А я смотрю, под листьями что-то твердое и серое.
– Так, так…
– Подхожу ближе, отодвигаю листья – там плита.
– Электрическая?
– Сама ты электрическая! Могильная!
– Ой! – вскрикнула Аглая, даже подпрыгнула немного, и руку ко рту даже от удивления поднесла. Потом подумала, что слишком громко все у нее вышло, и посмотрела по сторонам.
– Старая такая, там буквы почти все стерлись. «Отец Герасим, 1805-1862». Старое кладбище у монастыря. Вот.
–Так вы, что это, совсем чуть-чуть не дошли?
– Ага, за холмом с утра сразу купол увидели. Десять минут ходьбы и мы на территории монастыря.
– Испугались ребята?
– Какой там?! Фоткать сразу стали и видосики записывать. Логинова даже в прямой эфир вышла, чудом и сеть появилась. Дети двадцать первого века, знаете ли. Ну а дальше все не так феерично. Сходили на экскурсию, погуляли и обратно.
– А один на один с десятью детьми. Это страшно? Я бы не смогла.
– Почему-то совсем нет. Доверие – великая вещь, оно как дополнительные руки, которые в любой момент могут подхватить, если кто-то начнет падать. Да и падать не так страшно, когда заранее уверен, что не придется биться любимой головой об нелюбимый асфальт. Один на один с десятью жизнями и совсем не волнительно. Может, потому что уже стало понятно, какие они? Они уже умеют любить, умеют прощать, знают, как оказывать первую помощь и сколько надо варить яйца. Вон заяц – чудом от них спасся! Они же уже проверяли, что будет, если кинуть ментос в колу или не мыться целую неделю. А человек, который видел фонтан из колы, знает, что жизнь может подкинуть грабли под ногу даже тогда, когда ты знаешь, куда идёшь.
– Умный ты, Петр Андреич.
– Приходится, Аглая, я же людям новым мудрость веков передаю, – и допил свой компот. – Пора мне, Аглая, приятно было поболтать.
– И мне, в следующий раз, меня в поход тоже возьмите, я зайцев люблю!
Люди пытались уткнуться в шарфы, как котята в теплое материнское пузо. Ветер лупил по заднице, словно плохой родитель мальчишку за двойку в дневнике, без разбора: пухлых малышей, тучных усталых дядь в кепках, молодых кокеток на высоких каблуках. Вся эта погодная злость была украшена калейдоскопом разноцветных листьев, которые вихрем танцевали фокстрот. Петя шел на очередное занятие к Чайкам и пытался поглубже засунуть руки в карманы, хотя знал, что глубже уже никак. Он шел по узкому тротуару вдоль той улицы, где еще остались деревянные дома. Большинство из них были кривые, с припаркованными ржавыми машинами под окнами с блеклыми ставнями, из-за которых на прохожих выглядывала герань.
Сначала он не заметил ничего необычного. Возле деревянного дома такая картина кажется совершенно нормальной, но это если забыть, что через пять минут ты дотопаешь до самого кремля и администрации города.
Лохматая курица чинно вышагивала словно гвардеец на параде. Ножку вверх, носок тянем, голову гордо наверх! И ритмично шеей вперед, вперед!
– Держите, ее! Держите, плутовку! Убежит сейчас, в автобус, – закричал откуда-то из дома голос.
Петя заметил, что и правда курица бросила вышагивать и, словно королевский караул, рванула к подъезжавшему на остановку автобусу.
– Держите ее, пожалуйста! – снова закричал голос, который уже был ближе, но хозяина еще не было видно. Петя оглянулся и понял, что голос кричит именно ему. Он достал замерзшие руки из карманов и побежал за курицей.
– За крылья хватайте, за крылья, а то ускользнет! Сзади, чтоб не клюнула, – голос уже почти догнал Петю.
Автобус был уже на остановке, курица подбиралась к толпе пассажиров, но Петя не робел. Он ускорил шаг, согнул колени и наклонился, как бывалый куролов. Он так с котом обычно играет, ему не привыкать. Разве что кот не клюется, но когти у него будьте-нате. И схватил беглянку.
Тут подоспел голос. Он сопел и пытался отдышаться у Пети за плечом.
– Ой, спасибо! Это одиннадцатый, она постоянно в него пытается убежать. А на двойке один раз даже уехала – за женой побежала, падлюка такая. Она у меня кондуктором работает. Старые, испещренные бороздами морщин руки, забрали курицу. Голос и руки принадлежали пожилому мужчине в фуфайке и трениках. Он гладил курицу по голове и крепко прижимал к себе, фиксируя крылья. Он, наконец, отдышался и добавил:
– Спасибо большое! Как мне вас отблагодарить? Давайте хоть чаем вас с Джульеттой угостим. Петя так растерялся, что вместо «пожалуйста» или другого уместного вежливого слова, которое бы представило его как приятного человека, спросил:
– Это курица что ли Джульетта? – ему сразу стало стыдно и он, на удивление себе, продолжил, – чаю я бы выпил, спасибо.
– Да, она у нас дома живет. Не Рябой же курицу называть – скучно! Да и яиц золотых она не несет. У нас еще три в курятнике, это самое, но они тупенькие, а эту мы любим, она особенная – Джульетта. Пойдемте в дом.
В доме было светло и пахло яблоками. Аромат напоминал бабушкины пирожки и приятные осенние вечера, которые они в детстве проводили в деревне. На стене в рядок висели мухобойка, календарь из журнала и икона. На другой стене Петя заметил картину.
– Это Параскева-Пятница?
– Да, узнали красавицу?
– Как же ее не узнать?
Старичок поставил на стол две чашки, миску с пирогами и стал заваривать чай. Курица сидела на кресле и внимательно следила за тем, что делает хозяин.
«Прямо как кот» – подумал Петя. И тут курица повертелась на кресле, потопталась кругами и улеглась.
– Меня Семён Борисович зовут. Я в пятидесятых в реставрации Параскевы участие принимал – штукатурку аккуратно снимал, чтобы старинную кладку было видно, как сейчас. А еще там рядом с женой познакомился, вот и повесил. Она сказала, что туда подружку привела, чтобы та вокруг церкви пробежала. А сама давеча приходила и тоже три раза вокруг оббежала, чтобы суженого Параскева ей послала. Хочешь – верь, хочешь – не верь, но у нее желание сбылось.
– А у подружки?
– Хм…кстати, да. Она за моего троюродного брата вышла, правда, он умер рано. Это считается?
– А я Петр. Очень приятно. Первый раз такую курицу встречаю. Ручная она у вас?
– Да, старенькая уже, жалко. Раньше на улице жила, теперь мы ее домой пустили, так она очень быстро освоилась. Жена готовит, так она под ногами топчется. Телевизор смотрим – рядом садится.
– Любовь к курицам я не разделяю, а вот к церкви даже очень. Интересная она – больше других мне нравится на Ярославовом дворище, да и во всем городе. Ажурная, легкая.
– Она многим нравится. Я раньше экскурсоводом был, так у нее дольше всего группы останавливались. И не только из-за желаний. Я им про пожары рассказывал, про святую, они там внимательнее всего слушали, а это знак того, что им действительно интересно.
Петя посмотрел на него – старого, худого человека, живущего в грустном доме с геранью на окнах. Но он был счастлив от того, что рядом с ним важные в его жизни места. Банально будет звучать, что они греют его сердце и дают силы, но что, если это действительно так?
Пете было грустно уходить, потому что Семён Борисович очень душевно рассказывал про любимые места в городе, с легкой тоской упомянул памятник Петру Первому на реке Гзень, которая вовсе не река, а асфальт, и вспомнил горсть смешных историй с экскурсий. Все это время гость чувствовал, что разговор приносит старику невероятное удовольствие. Он словно джин, которого выпустили из бутылки через столетия и дали выговориться и разрешили сделать чудеса.
На прощание Петя снова удивился своим словам, которые вылетели не из головы, а из сердца:
– А может, Семён Борисович, если ваша жена с Джульеттой вас отпустят, и у вас будет свободное время, вы проведете экскурсию для меня?
Старик растаял, и это было чудо. И тогда, кто же из них джин?
Петя врубает The Libertines
В Петиной голове что-то рождалось, но пока что-то смутное, как счастливое будущее любого хулигана. Будь он героем компьютерной игры, его сила бы увеличивалась, и прозрачная полоска становилась бы краснее. Где-то в меню добавлялись бы новые навыки, но герою они пока недоступны, потому что к ним нужно найти ключи. В наше время иногда ох, как тяжело ключи искать, даже хорошим мальчикам.
Его план сработал – смена деятельности прекрасно освежает и встряхивает засохшие мозги, так же эффективно, как великан встряхивает банку кетчупа, чтобы полить спагетти. В его голову не лезли больше странные мысли о том, что подумает кот, если увидит лужу его крови, что случится, если он не будет месяц отвечать на мамины звонки, или сколько он проживет на рационе из вина и замороженных наггетсов. В голове стало просторнее, расхламились коридоры, заваленные пустыми коробками, там стало можно танцевать, а танец под любимые песни, как известно, прекрасно поднимает настроение. Не пробовали? Чего же вы ждете?!
После того, как Петя закончил готовиться к завтрашним урокам и проверил домашние задания, он врубил The Libertines, начал танцевать, прыгать и раздеваться, разбрасывая одежду по всей комнате. Полосатый носок угодил прямо на кота. Чему тот даже не удивился. Второй – в грязный стакан из-под вчерашнего молочка на ночь. Какой русский не любит копить грязную посуду? Штаны недолго поиграли в квадрокоптер и приземлились на кресло. Футболку он уверенным движением олимпийского чемпиона по метанию ядра направил в ванную, но судьи не засчитали бросок, и она осталась валяться на полу в коридоре. Он подпевал и махал руками, словно разбрасывает конфетти на детском утреннике, а довольные дети подбадривают «Еще! Еще!». В этот момент он был похож на человека, который живет и прекрасно отдыхает, чувствует момент и не хочет его никому отдавать. Немудрено было в такой ситуации пропустить очередное гнусное сообщение от брата.
Географ, приветули! У мамы скоро день рождения, есть идеи? Или ты портрет нарисуешь, как в старые добрые?
Закаленный походами, нелюбовью к автобусам и деликатной жабой, которая жмотилась на такси, Петя выдохся только после пяти песен. Новгород не такой большой, чтобы тратиться на такси, если у тебя есть пара удобных кроссовок и перчатки. Он обратил внимание на телефон, сделал кислую рожу, как он делает обычно при виде блюющего кота, после которого нужно будет убирать, и написал ответ.
«Привет, заботливый любимый брат! Рад тебя слышать. Я бы хотел подарить прекрасный ужин в кругу семьи, но один из ее сыновей очень занятой. Может, ты знаешь, как к нему найти подход?»
И быстро получил ответ:
«У меня пока спокойно, могу взять билеты.»
«Вот те на! Слава Мерлиновой бороде, даже куклу вуду не пришлось делать, чтобы с ней билеты наколдовывать! Лишил меня квеста!»
И снова быстро пилим:
«Кстати, про квест. Тут на таком интересном был – с актерами, жуть как захватывает! Вам в вашем захолустье такое и не снилось. Про Москву, про Булгакова, про привидений. У-у-у-у! Маме бы понравилось. Бабушке не стоит, нервишки лучше беречь, а маме – да.»
«Да, у нас такого нет. Впрочем, у нас даже кофе навынос в Кремле нет, о чем ты? Оставь идею до Нового года – возьми маму на денек красивую Красную площадь показать. На карусели катать не обязательно, но выгулять ее надо. А на день рождения я ей абонемент в бассейн хотел купить. У нее подружки туда ходят.»
«Заметано! Готовь диван для меня.»
Если бы у человека был отдельный орган, отвечающий за удивление, в нем бы поднялась температура, он бы начал сигналить, что достиг предела своих возможностей восприятия удивительных фактов. Но у обычного человека такого нет, поэтому Петя просто вздохнул. А потом еще вдохнул. А потом набрал много воздуха в легкие и громко выдохнул. Да, одним скучным вдохом тут не отделаешься, это же не половина пятерок за проверенные контрольные.
Петя не стал читать остальные сообщения в телефоне, подбирать разбросанные вещи, а скинул еще и тапки, и лег спать: завтра снова в школу, а после к Чайкам для урока краеведения.
Еще один урок
– Помнишь кафе «Ильмень» у фонтана? Там раньше гимназия была, – проложил Петя свой урок. Соня сидела и грызла ручку с очень увлеченным лицом, Бабл грыз бычий корень, который на самом деле не корень, но прилично ли называть его своим именем? Да, давайте не будем, в приличном обществе такое не обсуждают. Олег грыз сушку и хлюпал чаем.
– Фонтан «Садко и царевна Волхова» – это важное место в городе, еще несколько лет назад было излюбленным местом пожилого поколения. Очаровательные бабулечки и дедулечки танцуют и играют на гармони. Представляете как мило? Так или иначе, есть для вас задание – посмотреть фильм о Садко. А то сейчас очень много слухов про этого героя и очень расплывчатый образ у этого персонажа. Я тут, кстати, на экскурсию скоро собираюсь. Неожиданно познакомился с экскурсоводом на пенсии, он взахлеб рассказывает все, что знает. Не рассказ, а песня.
– Соня, какое отличное задание! Петя, я так раз, что ты его придумал! Соф, обязательно посмотрим прямо сегодня.
– Чур я на диване! Вот бы в школе тоже задавали вместо домашки кино смотреть! У меня бы тогда одни пятерки были!
– Спасибо. Мне даже завуч сказала, что я умею людей заинтересовать. Мои уже посмотрели несколько тематических передач по «Дискавери», знаете, сколько у них тем для беседы появилось! Не заткнуть было!
– Но экскурсию я тоже хочу, – перестал жевать Олег.
– Я у него узнаю, может, он и для вас проведет. А так он хозяйством занимается: куры там, петухи. У него хоть и есть дрессированная курица, все равно очень печальным выглядит. А значит, даже дрессированная курица не может сделать человека полноценно счастливым. Запомните и этот урок, товарищи по клубу.
– Спасибо, Петр Андреевич, я уже чувствую, что готова всех порвать на олимпиаде! Светка поспорила с Марианной, что я выиграю на… Ой, взрослым такое не говорят.
– Главное, чтобы это было что-то приличное. На сегодня это все. Объявляю закрытым очередное собрание нашего клуба разношерстных краеведов – и кинул взгляд на Бабла, подмигнул ему, и продолжил – спасибо за внимание!
Человек, подмигивающий собаке на полном серьезе, очень поднимает настроение. Соня хихикнула и закрыла тетрадь.
Когда Петя нашел вдохновение
Дальнейшие события развивались так же быстро, как сбегает молоко в тот момент, когда вы отворачиваетесь. Любой здравомыслящий человек знает, что за молоком на плите нужно пристально следить. Но у любого здравомыслящего человека хоть раз, да молоко играло в Шоушенк. Исключение составляют, конечно, люди с непереносимостью лактозы. Ох, эти безмолочные счастливчики, которые живут в мире овсяного и миндального спокойствия.
За это время Петя провел тринадцать уроков, проверил сто четыре тетради, двести восемнадцать раз погладил кота, из них всего тридцать по инициативе кота. Два раза выпил пива с друзьями в баре, один раз получил нагоняй от Олимпиады Викторовны, что уронил чек, когда выбрасывал мусор у подъезда, и один раз от нее же получил похвалу за «отличный урок, Петр! Зубарев даже перестал опаздывать, а ведь у вас первый». Петя успел с Чайками отпраздновать первое место Сони на олимпиаде, пару раз выспаться и что еще? Он две ночи почти не спал, исписал половину ежедневника, хотя первую половину мучал уже второй год. Успел приболеть, поблагодарить свой организм за то, что в любых условиях он умеет быстро приходить в себя. От простуды не осталось и следа, если не считать нескольких шарфов, разбросанных по квартире и незаконченной упаковки перцовых пластырей, которая мозолила глаза в ванной.
Еще стоит упомянуть минное сопливое поле из использованных салфеток – оно отлично раскрывает характер нашего героя. Хорошо, что начались школьные каникулы, можно было болеть, не спать, и не страдать в рабочее время. Теперь наш герой был бодр и свеж, полон энтузиазма. От него его даже колотило. Нет, это точно не температура, это извержение мозга – так Петя назвал этот период. Извержение мозга продлилось два с половиной дня.
– Олег, это бомба! Олег, я такое придумал! Такое! Ты должен знать. Не знаю, зачем тебе это. Но тема для клуба краеведов. Моя мама очень плохой краевед, а друзья – просто отвратительные. Олег, это, это отвал башки!
Петя ходил по комнате кривыми кругами, огибая кота. Он был очень возбужден. Петя тоже. Оба ритмично размахивали: кот стучал хвостом- метрономом об пол, Петя рукой, свободной от телефона. Никого не волнует, что человек на том конце провода не видит жестов, все равно так слова выразительнее и убедительнее.
– Это будет квест. По городу. Как экскурсия, только круче! Мне брат рассказал, что он по «Мастеру и Маргарите» в Москве ходил, а там на Патриарших к ним Клетчатый пришел и как начал! А у нас так круто будет! Почему в Таллине можно, а у нас нет? Сделаем! Мистики и старины у нас найдется навалом. Истории про варягов, легенды про Садко на берегу. Семен Борисович – это не ходячая энциклопедия, этот человек – сама история. Рассказывает так, будто все своими глазами видел!
И так далее. Чтобы понять это нормальному человеку, нужен перевод с Петиного сбивчивого на спокойный и внятный.
– Петр Багров, я очень рад, что ты настроен решительно и очень вдохновлен. Я готов разделить твою радость. Но для того, чтобы это стало возможным, пожалуйста, говори по порядку и чуть медленнее. Я не так много выпил кофе, чтобы понимать речь скорости космического корабля.
– Гав! Гав! – поддакивал сзади Бабл. Перевод гласил: Последние несколько дней Петя наталкивался в разных местах на интересную информацию, и машинально он начал собирать из нее потрясающий пазл, в котором бы нашел свою отдушину. Он абсолютно очарован стареньким экскурсоводом и его курицей, он понял, что очень многого не знал и хотел бы научиться у Семена Борисовича всему. Брат наконец-то перестал быть на время занудой, и приехал на мамин день рождения. Рассказал подробно о популярных в Москве экскурсиях с театральными вставками. А дети? Это отличная аудитория, с ними можно понять, что действительно интересно и прогрессивно, а что «писек вязанка», как говорит Аглая. Да, у библиотекаря очень разный лексикон.
Петя хочет собрать у Семена Борисовича разные истории и объединить их темами: можно собрать экскурсию, где внезапно кто-то начнет на гуслях играть, или бегать, созывая людей на вече; можно из этого сделать квест по Кремлю, где нужно будет и на стену подняться, и Пушкина на памятнике тысячелетия России найти, и у викинга мешок зерна выторговать, а может даже разобрать послание на бересте! Вариантов тьма! Больше, чем товаров в Икеа.
Петя еще не успел закончить, как услышал:
– Я в деле!
– Что? В каком? Как? – выдавил Петя, хотя голос его подвел.
– Петр, это звучит как бизнес-план. Пока не структурированный, но многообещающий. А ты разговариваешь не только с отцом девочки и хозяином собаки, которые увлекаются историей родного края, но и предпринимателем. Мне не только круассаны и шу интересны. Я в деле!
Так Петя оказался в том мире, в котором сбываются мечты.