Глава 7 – Финал
Голди отошла в гостевую комнату и прочитала пару статей в интернете. Тайное стало явным, Марселя Гарсия объявили в уголовный розыск. Кто-то отчаянно защищал Дилана, кто-то поливал грязью наравне с отцом… Девушка позвонила родителям, чтобы попросить совета.
– Папа, я…
– Голди, – Строго сказал отец, – Либо ты отказываешься от этого человека не только в глазах общественности, но и фактически, либо больше на нашу поддержку ты рассчитывать не можешь. Если выберешь его – ты нам не дочь.
– Поняла, – Коротко ответила Голди, – Счастливо.
Она знала, что толика славы к ней уже пришла, и жить на собственные гонорары она сможет безбедно, но ей было страшно. Лишаться поддержки родителей – всегда страшно. Страшно ей было по многим причинам.
Для неё, как и для Дилана, это были и первые серьёзные отношения, и первые сильные, искренние чувства. Будь он для неё простым увлечением – бросила бы не задумываясь. Но всё иначе.
Ей разрывала сердце не только его боль, но и то, что он винил себя в смерти матери. Виноват был Марсель, и никто больше! Да, это изначально ужасная идея – добровольно открыть дверь и поколотить такого «отца». Но то, что подросток действовал на автомате, когда понял, что маму не спасти и сделал всё, чтобы спасти себя – абсолютная норма. Даже не то, что он получил толику славы, просто то, что ему удалось выжить – огромная победа, ЕГО победа. Ценой своей жизни мама спасла его от самого страшного, что может совершить человек – разве она хотела бы, чтобы сын не пережил горя, лёг и умер рядом с ней? Уж точно нет.
Но за себя Голди было страшно. Славу-то, конечно, на таком урвать легко, но слава крайне опасна. На неё могут напасть физически в любой момент. Это и близко не стоит рядом с получением чёртовой «Малины».
Пока девушка сидела на кровати и обдумывала, что делать, позвонил самый близкий человек:
– Бабуль, – Отрапортовала Голди, – Если ты дома, я уже научилась реально скрываться от репортёров, так что буду у тебя где-то через час, хорошо?
– Жду.
Дилан спал всё в той же комнате, в которой они ночевали вместе, когда парень оставался на ночь. Голди черканула от руки записку о том, что всё в порядке, и уехала. Она действовала максимально осторожно, поэтому ей удалось подъехать к дому бабушки незамеченной.
В этот раз не было истерик-слёз. Именно столкнувшись с бедой, Голди внезапно повзрослела. Она кратко изложила факты, и только после этого у неё резко заболела голова. Девушка пока не хотела делиться собственными чувствами, она ждала совета:
– Голди, папа с мамой не откажутся от тебя, – Мягко произнесла бабушка, – Они пытаются образумить тебя, пусть и делают это резко. Ты любишь его, мы были за вас рады, но сейчас ты в опасности.
Конечно, девушка уже познакомила молодого человека с семьёй, и они действительно его одобрили. В какой-то момент и поверили в то, что дебют Голди оказался неудачным, но потом-то были вполне достойные проекты.
– Да я понимаю это… – Произнесла девушка, – И они правы, что откреститься от него гораздо безопаснее. Но предать любимого человека – это же предать саму себя. И именно сейчас я понимаю, что я не просто влюблена в него. Я его люблю.
Бабушка вздохнула:
– Это решение будет твоим и только твоим, – Произнесла она, – Но сейчас стоит бояться не только агрессии со стороны посторонних людей.
Девушка удивлённо приподняла брови. Бабушка пояснила:
– Он не виноват в том, что его отец наркоман. Тем более, судя по всему, мама была прекрасной женщиной и правильно его воспитала. Отпускать дурные шуточки и вести себя хамовато, пытаясь привлечь внимание – это не особо красиво. Но он-то серьёзный парень, одни планы поступить в актёрский колледж чего стоят, причём не просто планы, а реальные действия. И я вижу, что тебя он любит. Для него это тоже не случайная связь.
– Тогда к чему ты…
– Наследственность никто не отменял, – Вздохнула бабушка, – Чисто генетически у него серьёзная предрасположенность к зависимостям. Добавь к этому и семейную трагедию, и то, что он переживает сейчас. Он может сломаться и повторить судьбу отца.
Голди слушала с угрюмым лицом, не начиная вопить, что такого точно не случится. Уже хватало ума понять, что вероятность есть.
– Ты знаешь его гораздо лучше, чем я. Было что-нибудь… не знаю. Какие-то подозрения, что он принимает? Он курит, пьёт или нет?
– Не курит, – Сходу сказала Голди, – Может выпить, как и любой взрослый человек. Мне он никогда наркотики не предлагал, и я не копалась в его вещах, но такого, чтобы я случайно обнаружила подозрительные таблетки или порошки, тоже не было. У каждого наркотика своё действие, я не копалась в этой теме. Я прочитаю несколько серьёзных статей по наркологии и сделаю выводы. Я согласна, что вероятность есть. Но я не откажусь от него, если это только вероятность.
– Ох, держись, моя бедная сильная девочка…
Голди приехала в дом и поднялась в комнату. Из-за двери раздавался храп. Девушка вошла.
Дилан спал, как мёртвый, на полу были рвотные массы, на кофейном столике лежала половина лимона, стояла солонка и две пустые бутылки текилы.
Голди тихо закрыла дверь, пошла вниз и разрыдалась.
Часа в два ночи парень спустился. Он был помятым и нетвёрдо стоял на ногах:
– Не знал, что ты куришь, – Произнёс он.
Запах стоял ужасный: Голди сидела за обеденным столом, курила крепкие сигареты одну за одной и стряхивала пепел прямо на блюдце.
– Заказала доставку, сразу блок, – Угрюмо произнесла она, затягиваясь, – Раньше курила только на девичниках тонкие с ментолом.
Дилан обнаружил на полу одну пустую пачку, Голди курила уже вторую. Но он не имел права осуждать её, после того как напился сам.
– Похмеляться будешь? – Спросила девушка.
– Нет.
Парень сел напротив, стараясь смотреть куда угодно, только не в глаза возлюбленной.
– Я должен объяснить, – Произнёс он.
– Ты употребляешь?
Дилан ошарашенно посмотрел на Голди:
– Нет. Никогда не употреблял.
Она продолжала смотреть с недоверием.
– Я должен объяснить, в смысле… Ну… – Он выматерился, – Сорвался. Тупо сорвался. В смысле, мы же проводим вместе много времени. Если бы я регулярно напивался так, как сегодня, ты бы заметила.
Подумав, Голди кивнула.
– Пьянки были в жизни, ты сама знаешь, что я могу выпить виски, что я не курю, но, в смысле… Я подумал, что ты ушла.
– Ты не нашёл записку?
– Нашёл, но… я решил, что ты сливаешься. Это же настоящая причина для того, чтобы разорвать отношения. Не наигранная, не придуманная… У меня откровенно хреновые гены, репутация теперь ещё хуже, и быть рядом опасно. Я понимаю тебя. И не виню. В общем, уже начал собирать свои джинсы-футболки, увидел текилу, ну, и… сам козёл.
– Я же написала, что еду к бабушке, – Удивилась девушка, – Просто не хотела тебя будить.
– Лучше бы разбудила, – Хмыкнул Дилан, – Дашь сигаретку?
– На, – Протянула Голди.
Оба затянулись именно для того, чтобы взять паузу.
– Голди, я люблю тебя, – Произнёс парень, – Я очень хочу, чтобы ты была счастлива рядом со мной, но действуй так, как ты считаешь нужным. Как будет лучше для тебя.
– Я была готова выгнать тебя, когда увидела пустые бутылки, – Дилан замер, – Я люблю тебя. И хочу быть с тобой. Я много думала и, кажется, нашла решение.
– Слушаю.
– Ты решаешь вопросы с полицией, я в это время решаю денежные вопросы, от репортёров просто отмахиваемся, а потом сваливаем в другую страну. Просто сваливаем, – Голди стряхнула пепел и продолжила, – А там уже выбираем специалиста и проходим длительную психотерапию. Оба. Вместе, по отдельности, с таблетками или без – это уже как скажет врач. Я понимаю, что страшно. Не только тебе – нам обоим страшно. Но если оставаться вместе, то только так – грамотно работая над отношениями. Если ты согласен, можем начать думать, куда именно сбежим.
Дилан ответил без колебаний:
– Согласен. Но, Голди, ты действительно думаешь, что мы сможем просто сбежать? В смысле…
– Конечно, – Вдруг девушка рассмеялась, – Мы далеко не легенды кинематографа. Однодневки, которые поймали нехилый хайп. Съёмки во второсортной комедии, реклама купальников, постановочный поцелуй…
– Он не был постановочным, – Улыбнулся Дилан.
– А я ведь догадывалась, – Подмигнула Голди, – О нас поговорят ещё недельку, а потом будет новая комедия и новая реклама. Нужно дать заднюю. И мы на том этапе, когда можем себе это позволить.