Вообще я не ожидал, что кто-то так рано ко мне зайдёт в комнату, и тем более меньше всего мне хотелось, чтобы кто-то увидел мою работу. Но раз это произошло, теряться не было смысла, пришлось импровизировать. Ольга Викторовна встрепенулась, снова улыбнулась, ещё раз бросила взгляд на портрет и ушла из комнаты. В голове сразу же назрели вопросы, которые так хотелось задать Кристине, но её не оказалось рядом, я чувствовал, что она со мной, где-то здесь, но прямого контакта она явно избегала. Я не пытался и не хотел сделать так, чтобы она узнала о моей работе, по двум очень простым причинам. Первая причина заключалась в том, что она запретит мне сохранить портрет и уничтожит его, так как ангелов нельзя запечатлевать. Помню, однажды она мне рассказала, что один человек попытался нарисовать её, чтобы потом вспомнить и не забыть, конечно, ангел всё узнал и уничтожил несчастный клочок бумаги. Вторая причина в принципе была уже озвучена в первой – это то, что ничего нельзя скрыть от глаз ангела, и Кристина так или иначе узнает о моём художестве, но вопрос: уничтожит ли она рисунок или всё таки помилует?
Всё утро и весь день Ольга Викторовна была сама не своя, портрет Кристины показался ей настолько знакомым, что она никак не могла вспомнить, где и когда видела эту девушку? В задумчивом состоянии она ничего не слышала и никого не замечала и находилась в странном полугипнотическом сне. Портрет я спрятал в своём столе, среди прочих вещей, уж туда она точно не заглянет, она никогда не ковырялась в моих вещах, хотя, может, мне всегда так казалось?
Я не спрашивал Ольгу Викторовну, что с ней, она бы всё равно не дала никакого вразумительного ответа. Всё, что она знала, это то, что когда-то и где-то видела эту девушку с портрета, что это было очень давно и вполне могло забыться, но какая-то тоненькая ниточка держит их, соединяет, и это было для меня безумно интересно. Всё, что я хотел узнать, это правду, но не от шокированной женщины, а от своего ангела, который знает все ответы на мои вопросы.
Вечер был прохладный, август постепенно заканчивался, не за горами осень и аспирантура. В школе учился я всегда отлично, поэтому редко и мало уставал от уроков, заканчивал их всегда очень быстро и по несколько часов ждал своих одноклассников на улице, те ещё решали задачки, читали рассказы, учили географию. Так и в институте, красный диплом и лёгкая, ни к чему не принуждающая учёба. Поэтому я всегда был большее время свободным человеком, у меня всегда находилось время на что-то новое, но головные боли и кошмары часто пугали меня и обламывали на ходу. Сейчас же, научившись ими управлять, я многое стал осуществлять и всерьёз задумался о будущем. Одев на голову капюшон толстовки, я медленно, не спеша бродил по моему району. Встречал знакомых, девушки улыбались мне, я скучал по своей машине. Марианна не забывала обо мне, я был в курсе её дел и знал, что всё у неё хорошо. Как это здорово знать, что ты кого-то можешь спасти, вытащить из этой гнилой ямы, помочь встать с колен, но этого бы не случилось, если бы не Кристина. Без неё я бы не нашёл себя, не смог помогать людям, не смог бы помочь Ольге Викторовне, Марианне, я бы просто жил вместе со своими кошмарами и рано или поздно сошёл бы с ума.
Лет в шестнадцать я чуть не убил себя, висел на грани жизни и смерти. Тогда, помню, был пик моих бессонниц и болей по всему телу, тонкая проволока обтягивала все мои внутренности и они кровоточили и кричали от невыносимой боли. По ночам я часто задыхался, часто испытывал тупые боли в сердце и в других частях тела, часто всё невыносимо больно горело, сейчас я понял, что это было, я испытывал боль других людей, кто-то тонул, кого-то убивали, кто-то горел. Конечно, всё это ужасно и об этом очень тяжело думать, но это происходило и происходит со мной. Сейчас я научился испытывать и позитивные эмоции людей, от этого внутри меня воцарился некий баланс, который делает меня сильней и заряжает положительной энергией на много-много часов. Но тогда я ничего этого не понимал, был просто подростком, переживал переходный период, страдал и мучился. Пытался наглотаться таблеток и, честно сказать, не помню, почему я этого не сделал? Всё было как в тумане, ночь была тяжёлой, не помню, как заснул, но помню, что проснулся, и таблетки аккуратной горсточкой лежали на тумбочке, мог ли я сам дрожащими от страха руками положить их так аккуратно? Или может боль на время отпустила меня, разум и чувства проснулись и я опомнился? Наверно, это уже не так важно, важно то, что я не убил себя, что в ту ночь произошло чудо…
Но почему-то я до сих пор помню тот горький вкус во рту, как меня тошнило и сердце билось со страшной скоростью, как я, такой ещё не мыслящий жизни парнишка, хотел сделать свою жизнь мыслящей. Насколько, должно быть, я мучился большую часть своей жизни. Насколько мне было тяжело и насколько было невыносимо молчать об этом, так как окружающие отреагировали бы на меня стандартно, поставили бы на мне клеймо ненормального, а жить с таким я бы точно не смог. Теперь, когда я могу поделиться своим внутренним миром, хоть делюсь я с ангелом, мне стало легче жить. Воздух теперь для меня не тяжёлый и не свинцовый, а лёгкий и чистый, я даже вижу его, огромные, прозрачные потоки обвивают всё вокруг, живёт всюду и везде тёплый и ласковый воздух. Теперь даже хожу я более уверенней чем раньше, не сутулюсь и не боюсь поймать какую-нибудь бредовую галлюцинацию, ведь видения меня посещали всегда, и они особенно сильно пугали меня…
Вспоминать тяжело своё детство, так как оно было прожито впустую. Хотя, возможно, эта была начальная школа, закалка для моего не менее тяжёлого будущего. Я выбрался из вакуума, расправил крылья, теперь я не боюсь, я свободен, и как бы мне хотелось, чтобы Кристина увидела меня сейчас таким, чтобы она гордилась мной и была довольна своей работой. Я ходил кругами, раз пять обошёл свой дом, потом два соседних и вышел на дорогу. Накрапывал дождь, и стало совсем темнеть. Если видел знакомых, старался обойти их стороной, чтобы не напороться на шквал совершенно не нужных мне вопросов, конечно, возможно кто-то замечал меня, но кому нужно за мной бежать? Я уходил быстрыми шагами, пускай я казался чудаком, но именно сейчас, первый раз в жизни, я чувствую себя по настоящему свободным человеком. Что же ещё можно вспомнить? Какие ещё воспоминания так чётко закрались в моё сознание? Конечно, в моём детстве были и простые вещи, я падал с велосипеда, любил лазать по деревьям, летом мастерил себе рогатку и стрелял по банкам. Правда, однажды я попал в голубя, зрелище было не из приятных, я даже сам испугался и удивился своей меткости, слава богу, голубь не погиб, но после того случая я навсегда отказался от такой игрушки, как будто кто-то отшиб у меня всю охоту хулиганить. Любил прятать папины вещи куда-нибудь и смеялся, когда он их не находил, а нужно было бежать на работу, правда, пару раз он меня здорово наказал, но было за что, и я никогда не обижался на него. Что касается Ольги Викторовны, то та никогда меня ни то что пальцем не тронула, она даже боялась взглянуть на меня как-то злобно или укоризненно, конечно, пользовался я этим ещё как, просто вил из неё верёвки, но всё равно старался за грани дозволенного не заходить. Наверно, родная бы мать не позволяла бы такого, а хотя кто знает? Я шёл и сам себе улыбался, вспоминал своё детство и в принципе не мог ни на что пожаловаться. Раннее детство было как у всех, но после того как я пошёл в школу ,всё стало меняться. Переломный момент случился, когда мне стукнуло двенадцать лет.
Я остановился возле лавочки, которая находилась в соседнем дворе. На улице не было ни души, видно, мелкий дождик всех разогнал, а мне почему-то было так приятно под ним мокнуть, что я просто сел и стал дальше думать. Вспомнилась мне и пожилая пара, два светлых человека готовились уйти из этого мира, уходили чистыми и верными друг другу. Конечно, в голове возникали вопросы, но кому я их мог задать? Только этой странной тишине? Или надвигающейся ночи? Сотовый периодически вибрировал в заднем кармане джинс, я откинул голову и почувствовал, что дождь почти прекратил свою грустную песню, ещё капало, но редко и хиленько. Подняв глаза в небо, я увидел проступающие звёзды, они светили яркими серебристыми мошками, с каждой минутой появлялась ещё одна новая звезда, за ней ещё и ещё одна новая звезда. Когда я посмотрел в сторону своего дома, то краем глаза заметил яркое красное пятнышко на небе, я зажмурил глаза, в голове стало что-то нервно пульсировать. Собрав силы в кулак, я открыл глаза и увидел красную звезду – это было предзнаменование…
Это означало, что за мной пришла смерть, что она нашла меня и что скоро Кристине предстоит столкнуться с этой материей. Она забирала кого хотела, сеяла мрак на земле и хаос, и только я был занозой для этих чёрных дел, только я, маленький человек, мог противостоять этой силе, но без своего ангела я не смогу, именно ей предстоит спасти меня, расчистить мне дорогу, сделать меня сильным, чтобы никто больше никогда не посягнул на мою жизнь. Видел ли кто-нибудь эту звезду кроме меня? Как назло поблизости никого не оказалось, я снова поднял глаза в небо, и всё моё нутро задрожало. Было непривычно и неприятно лицезреть на небе кроваво-красную звезду, она как рубин блестела и переливалась кровавыми красками. По размеру она была намного больше, чем остальные звёзды, и висела над моим домом, как большая люстра. Почему-то на мгновение мне показалось, что кто-то стоял рядом со мной, я как будто чувствовал чьё-то тихое дыхание, когда я резко обернулся, то конечно же никого не увидел. Только лёгкий ветерок качал рядом растущие кусты и деревья, как и пару минут назад, не было ни души. Но с этого мгновения я стал ощущать на себе холодный взгляд, спину жгло, появился непонятный страх, губы стали синеть, такое чувство, как будто со мной находилось так близко нечто настолько ужасное, что представить себе было невозможно. Значит, моя добрая и интересная сказочка подходила к концу, маяк загорелся на небе, Кристина не появляется, наверно, готовится к битве, а не только страдает из-за любви ко мне.
Вот именно сейчас я должен дрожать от страха, я должен бежать изо всех сил домой, закутаться в простыню и не высовываться до следующего тысячелетия. Но я, себе на удивление, был совершенно спокоен. Я неторопливо побрёл домой, не боясь этого странного чувства, которое только что родилось в моей груди, улыбка всё так же играла на моих губах, я ничего не боялся. Меня не пугала моя незапланированная смерть и что сейчас я практически уязвим, что-то внутри говорило мне: будь спокоен, – как будто мне ввели в вену лекарство, которое отключает все мысли и чувства, я просто шёл домой…
Глава 21. Любовь в сердцах людей.
Я ждал…
То, что я увидел ночью на небе, очень сильно меня впечатлило. Было такое ощущение, что и Кристина увидела то же самое, что это её дыхание я чувствовал за своей спиной, это она защищала меня от нечистой силы, которая в ту самую ночь нашла меня в соседнем дворе. И снова в голову пришла мысль написать письмо своему ангелу. Я безумно скучал, безумно любил и безумно боялся за неё. Кристины не было рядом, и я ощущал себя брошенным и одиноким. Взяв листок тетрадной бумаги, я стал набрасывать предложение, оно получилось, следом пошло второе, и так получилось письмо:
«Не знаю, с чего нужно начать, как-то переживаю и чувствую себя странно, наверно потому, что дико скучаю по тебе и хочу поскорей увидеть тебя… Но речь сейчас не об этом и ты, наверно, этому очень рада… Я видел кровавую звезду на ночном небе, она висела, как люстра, над моим домом, и возможно ты тоже видела её, если же нет, то спешу сообщить тебе эту новость. Знаешь, ты можешь не волноваться, я совершенно не боюсь, мне не страшно, если на меня наедет машина или кто-нибудь встретит меня в тёмном переулке. Я бы всё отдал, лишь бы тебе не пришлось столкнуться с этой тёмной силой. Если нужно, забери все мои силы, забери всё, что у меня есть, но останься со мной, останься в живых, радуй меня и радуйся сама жизни. Что я пишу? Наверно я схожу с ума, думаю о тебе и схожу с ума, не могу здраво рассуждать, мне тяжело понимать, что тебя нет со мной сейчас, что ты где-то страдаешь, а я тут сижу, не ведая, что с тобой и где ты вообще? Прости меня, я почему-то хочу попросить у тебя прощение за всё, что делал не так и хоть как-то тебя огорчал, я чувствую, подходит конец нашей неземной истории, и время расставлять все точки над «и»…».
Антон.
Снова писал и думал об одном и том же, когда что-то касалось Кристины, я не мог не говорить о своих чувствах к ней, из меня всё лезло, пёрло, я не мог молчать. Я сложил аккуратно листок тетрадной бумаги и положил на подоконник, так чтобы его не было заметно. Сев снова на край кровати, я начал думать, снова поток информации вихрем ворвался в мою голову, сколько всего разом приходило в голову, трудно сосчитать. Красная звезда стояла перед глазами и теребила всё моё нутро, я не боялся, напротив, я был уже рад встретиться с этой тёмной материей, я уже ждал с нетерпением, когда же она покажет своё лицо. С одной стороны, я ждал развязки, с другой стороны, хотел, чтобы она наступила ещё не скоро. Ждал, потому что уже устал жить в ожидании чего-то страшного и рокового, устал ждать горя и расставания, уж лучше всё решится сейчас, чем жить ещё какое-то время в таком непонятном состоянии. С другой стороны, я не хотел появления этого знамения, так как это предвещало наше с Кристиной расставание. Сейчас хоть нам и нелегко, но мы вместе, я могу увидеть её, поговорить с ней, услышать её голос, а что будет потом? Но что же выбрать? Первое или второе? Да о чём здесь можно думать – ни секунды не мешкая нужно выбирать второй вариант! Пускай смерть нависает надо мной хоть всю мою жизнь, главное, чтобы мой ангел был рядом со мной, чтобы в любую минуты я назвал своё любимое имя, и она появилась, улыбнулась и пропела своим звонким, мягким и родным голосом что-то доброе и приятное.
Я действительно безумно скучал по Кристине, я чувствовал, что ей сейчас особенно тяжело и именно в этот момент я должен быть рядом с ней. Положив голову на подушку, я рукой прикрыл себе лоб, сначала долго смотрел в потолок, довёл себя до такого состояния, что голова стала кружиться, а вместе с ней и вся комната, зажмурив сильно глаза, я медленно погружался в сон…
Такого количества людей я ещё нигде не видел, даже по телевизору. Все куда-то спешили, женщины, мужчины, дети и пожилые люди. Серая одежда наводила тоску и скуку, а чёрные повязки на глазах приводили в ужас. Я шёл с ними и не понимал, как они могут идти с завязанными глазами? Так чётко и уверенно, наступая ногой на землю, все шли как солдатики к намеченной цели. Меня толкали, и я всё больше протискивался через всех к центру. Когда я пробирался через эту огромную толпу, я столкнулся с женщиной, у которой помимо повязки на глазах был зашит рот еле заметной нитью, она была бледная и очень уставшая, они все, все люди были бледными, уставшими и с зашитыми ртами. Слышался только топот ног и больше ничего.
Мы шли по какой-то открытой местности, я ощущал запах чего-то непонятного, мне явно он не нравился. Обернувшись назад, помимо людей я увидел город, который с каждым шагом становился всё меньше и меньше. Мы уходили из него, ускорив шаг, все ещё быстрей пошли вперёд, как будто зная, что там их ждёт. Я стал почти бежать вперёд, опережая человека за человеком, я уже не волочился где-то в середине, я уже был почти в первых рядах, люди как куклы всё шли и шли, как будто неживые, как зомби они передвигались, не было слышно ни дыхания, ни других звуков, кроме тяжёлых шагов всех и сразу. Было такое чувство, как будто на их ногах были надеты невидимые кандалы, которые мешали идти лёгкой, непринуждённой походкой. Они шли и волочили за собой своё жалкое существование, молча, не жалуясь, они передвигались одинаково тяжело и обречённо. Я понимал, что мог говорить, видеть и идти совершенно легко и спокойно, из этой огромной толпы, которой не было конца и края, только я был свободным, только я один мог дышать полной грудью, я мог крикнуть, я мог делать всё что было угодно моей душе, но, глядя на людей вокруг себя, мне совершенно не хотелось выделяться из общей толпы, я притих и просто пробирался через всех к началу этого шествия. Даже при виде маленьких детишек у меня бегали мурашки по всему телу, так же, как и взрослые, они шли тяжело и вслепую, – правда, у большинства из них рты были не зашиты, не было этой еле заметной нити, которая проникала в губы людей и заставляла их вечно молчать. Мы шли всё дальше и дальше, город почти исчез из вида, серые тени всё крепче и крепче прижимались друг к другу.
Яркое свечение впереди меня сильно испугало и в то же время заинтересовало, я и боялся и сгорал от любопытства: что там впереди? Спасительный огонь или смерть? В моей голове раздался знакомый голос, слов я не понимал, но точно знал, что это Кристина! Сердце застучало быстрее, я ускорил шаг, расталкивал всех и шёл к этому свечению. Когда я был уже совсем близко, кто-то схватил меня за руку, обернувшись, я увидел маленькую девочку лет пяти, её глаза были завязаны чёрной тканью, но рот был свободен, она подняла голову вверх и испугано спросила:
– Где моя мама?
– Малышка, я не знаю.– спокойно ответил я, высвобождая свою руку из её тисков.
– Мне здесь страшно, куда мы идём, я устала.
Я хотел было что-то ответить, хотя, если честно, я не знал, что ответить, утешить ребёнка я не знал как, только погладил её по белокурой головке.
– Скоро свершится великая битва.– сказала девочка, снова схватив меня за руку.
Но её голос не был детским, милым и звонким. Из её горла вырывался загадочный, воинственный голос мужчины, он эхом раздавался повсюду, все люди разом остановились и уставились на меня. Как будто на их глазах не было повязок, ощущение было таким, что они видят меня насквозь. Я почувствовал в душе волнение, я оглядывал всех и они оглядывали меня, потом все разом стали кричать: «Спаси нас!». От этих криков мои уши стало закладывать, тысячи криков незнакомых людей вонзились в мою голову, люди протягивали ко мне свои бледные руки, и я чувствовал, как они прикасаются к моему телу. Меня как будто шибало током, я чувствовал боль, но она была терпима до тех пор, пока девочка снова не схватила меня за руку.
– Пришло время принять великое спасении. Ты человек, который избран вершить божественную миссию, к тебе на помощь пришёл ангел, который отдаст свою жизнь ради тебя. Посмотри, как он погибнет!– проговорил всё тот же загадочный голос.
Люди, которые окружали меня, расступились, и я увидел то самое свечение, к которому так стремился, я подошёл поближе и увидел, как на сырой земле лежит раненный ангел, от его огромных белых крыльев исходило то самое мягкое свечение, перья как будто были намазаны серебром, всё слепило глаза, пахло какой-то свежестью. Крылья закрывали ангела, и я аккуратным движение отодвинул одно крыло в сторону и увидел Кристину. Она лежала с широко открытыми глазами, в груди была большая дыра, из которой сочилась голубая кровь. Белые родные руки неподвижно лежали на животе, лишь только кончики пальцев дотрагивались до раны. Слёзы покатились из моих глаз градом. Сияние её необыкновенно красивых крыльев постепенно затухало, я нагнулся к её лицу, которое не дышало, и стал всматриваться в её глаза, в её голубые океаны, которые всегда излучали спокойствие и в них виднелась морская гладь, голубая вода, манящая глубина.
Глаза застыли, и та голубизна, которую я так любил, исчезла. Они приобрели серый цвет, тёмные глаза устремили свой взгляд в небо, как я ни пытался, не мог сделать так, чтобы её мёртвый взгляд посмотрел и на меня. Огромные крылья, с серебряными и белыми перьями, тоже теряли свой блеск. Они росли из её спины, огромные, величественные крылья. Я провёл пальцем по её губам, душа разрывалась от нестерпимой боли, я кричал, бил себя, ругался, но не мог прикоснуться к ней. Я боялся, что если начну тормошить её, чтобы она ожила, этого не случится, и мне придётся убить себя, так как больше чем есть я уже не переживу.
– Ты даже не можешь себе представить, кто сражался с тёмной материей за твою душу! Она победит, но умрёт от любви, сердце её вырвется из груди и нечеловеческая боль пронзит её и убьёт.
Этот голос разорвал пелену боли и отчаянья. Я поднял заплаканные, красные глаза и увидел девочку. Она была самой обыкновенной девочкой, её глаза больше не стягивала чёрная повязка, на ней не было серой одежды, все люди вокруг стали свободными. Одежда была яркой, они улыбались, разговаривали, смотрели друг на друга, обнимались, было видно, что всё вокруг светилось от счастья.
– Будет точно такой конец?– спросил я хриплым голосом эту девочку.
– Будущее никому не известно.– ответила она своим детским, звонким голоском, потом искренне и по-доброму мне улыбнулась.
Люди ожили от долгосрочного сна, все жили только благодаря смерти Кристины. Одна ангельская жизнь во имя спасения всего человечества. Никто как будто нас не замечал, все проходили мимо и если вдруг обращали внимание на меня и на ангела, то сразу же отводили глаза в сторону.
– И ради них ты погибла? Ради того, чтобы через считанные секунды тебя все забыли?– стал шептать я, взяв в свои руки её лицо.– И я тоже не стою этого, я не стою этой жизни!– закричал я.
Голова безумно болела, казалось, что ещё какое-то время – и она разорвётся. К глазам хлынула кровь, я дико устал, изнеможенный от эмоционального переутомления, я лёг рядом с Кристиной. Страшное зрелище была эта рана в её груди, голубая кровь и почти тёмно-синяя дыра. Тело не двигалось, ангел был мёртв и казалось бы нужно это принять, понять, что Кристина умерла, что больше её не будет рядом, но мой мозг не мог этого ни принять, ни понять. Я всё ждал, когда она дёрнется, откроет глаза, которые я только что закрыл, шевельнёт своими белыми, застывшими губами, на худой конец снова появится её свечение от крыльев, но этого не происходило.
Я хотел в последний раз насладиться её присутствием, смахнув слёзы с глаз, я стал осматривать её тело, чтобы запомнить её красоту, хоть и посмертную. Её крылья начали сереть и перья стали постепенно выпадать, как будто пришла осень, после красивого и тёплого лета.
Неожиданно её тело стало исчезать в воздухе, она становилась прозрачной, и я не на шутку растерялся.
– Эй, не уходи.– прошептал я полупрозрачной Кристине.– Что я без тебя? Ты открыла мне мир, о котором я и не знал, о котором даже не мог и мечтать. С тобой я понял, что такое любовь, настоящая, без пошлости и предательства. С тобой я обрёл смысл жизни, ты открыла мне глаза на мир. С тобой страха нет, ты знаешь меня насквозь, мне так легко с тобой, это всё, что мне нужно.
Я прижался к её почти прозрачному лицу, и вместо её мёртвых глаз я видел чёрную землю, от которой пахло смертью, этот запах вцепился мне в нос и не отпускал меня ни на секунду. Было такое чувство, как будто я тоже умер вместе с ней, внутри ничего не билось, сердце почему-то молчало в груди, раздавалась только зловещая тишина, щёки и руки были холодней льда, я умирал вместе с ней. Тело слушалось меня, я моргал, многое понимал, мог плакать и что-то говорить, но душа, что-то внутри затихло навсегда. Поначалу я испугался, но потом почувствовал некое облегчение, я ничего не чувствовал, кроме пустоты, которая не давала никаких эмоций. Когда я стал осознавать всё, что со мной происходит, я снова взглянул на пустое место, земля ещё была тёплой, но постепенно и она станет холодной. Я потерял её навсегда, я потерял то, что люди никогда бы не нашли, я потерял сокровище, свою жизнь. Я знал, что она погибла ради моего предназначения, и оступиться, повернуть назад я не имел права, иначе я оскверню память своей любви и великого воина. Я буду делать то, что хотел от меня мой ангел, но буду мёртв, поскольку жить без него я не мог и не хотел.
Она победила зло, но умерла от любви, от этого чувства, которое так противоречит этому миру людей. Каждый день сотни тысяч людей влюбляются, расходятся, ненавидят, женятся, предают, и казалось бы, всё так просто, такое обычное чувство, но именно оно управляет всем миром, именно из-за него умерла та, которую я любил больше всего на свете. И это не искажённое чувство, это настоящее чувство любви! Мне было всё равно, что она умерла, в голове моей жил её образ, её волосы, глаза, губы. Она жила во мне, и пусть я никогда больше к ней не прикоснусь, я пронесу свою любовь через всю свою жизнь и обязательно встречусь с ней, даже если мне придётся ждать этой встречи сотни лет. Кристина говорила, что я женюсь и у меня будут дочки, всё это бред! Это было сказано специально, для отвода глаз, теперь же я всё знаю и всё понимаю, нет других женщин, нет других людей, нет никого, есть только она и я.
Она умерла, и я вручил ей свою душу, ангел унёс её вместе с собой в долину вечности, она уже ждёт меня там, я верю в это. Её бездыханное тело стояло перед моими уставшими и безликими глазами. Даже в такой печальный момент она была божественно красива и воинственна.
Её никто не мог победить тысячи лет, с кем только она ни сражалась и всегда выходила с поля боя победителем, и ведь тогда Кристина совершенно не знала, что такое любовь. Точнее, знала, она видела её в людях и рядом с ними, но сама никогда не испытывала это чувство, и тут появился я – избранник! Она полюбила, и это чувство разрушило её, оказывается, ни зло, ни другие материи не могли её убить, только земное чувство могло убрать её с лица земли. Получается, я стал её проклятьем, я был повинен в её гибели, но ведь мы друг другу подарили то, что никогда бы не смогли иметь. Мы подарили друг другу чистую любовь, свободную от оков, она как белая птица парила в облаках и только иногда спускалась на грешную землю. Мы подарили друг другу счастливые мгновения, которые были для нас важнее всего на свете, важнее даже нас самих. Она погибла из-за любви ко мне, она покинула землю и небо из-за человеческого чувства, которое жило в ней. Как я хочу, чтобы люди чувствовали то же самое друг к другу. Как я хочу, чтобы все мы ценили тех, кто рядом, и тех чьи сердца отданы нам. Нельзя забрать сердце человека и играться с ним, закрывать его в тёмной комнате или втыкать иголки болезненно и специально. Этого делать нельзя! Поэтому мы все так несчастны, поэтому нам нужно любить и верить в это чувство. Нужно любить и не бояться подарить своё сердце другому человеку, чужим рукам, которые со временем станут роднее, чем свои.
Люди привыкли постоянно жертвовать собой и в то же время они эгоистичные и безумно завистливые существа. Любовь не измеряется тем, какая у тебя зарплата и на какой работе ты работаешь, любви всё равно, какие у тебя глаза, карие или серые – это не важно. Любви всё равно, какой у тебя цвет кожи и к какой религии ты себя относишь, она просто есть, существует в этом мире и парит среди людей, а люди в свою очередь не замечают её, редко впускают в свой дом, а иногда и вовсе вышвыривают вон. Из-за этого любовь ожесточилась, она стала намного сдержанней и не светится больше ярким небесным светом. Теперь любовь стала приходить к малой кучке людей, считая оставшихся недостойными её благословления. В мире дефицит этого чувства, любовь больше не защищает людей от их же комплексов, недостатков и пороков. Она видит, что в сердце почти каждого человека есть чёрное пятно, которое со временем заражает всё сердце и в итоге оно чернеет, я тоже это отчётливо вижу. У кого-то пока нет этой черноты, у кого-то еле заметное пятнышко, а кто-то уже много лет живёт с червоточиной внутри. Моё сердце, как говорила Кристина, чистейший алмаз, неужели я настолько идеальный? Но почему тогда у меня такая несчастная любовь? И с родными я бывал раньше жесток, разве я идеален? И ещё, если моё сердце такое чистое и при этом моя жизнь не фонтан, то что можно сказать про других людей, у которых сердце уже заражено? Какие у них проблемы и какие жизни? Наверно, не везёт на каждом шагу и, наверно, поэтому сейчас идут сплошные войны, сплошные разбирательства, поэтому сейчас люди потеряли свои ценности и традиции. Мне тяжело об этом думать, ведь я живу в таком мире, и мне же его и спасать. Но когда я начинаю думать о людях, то руки опускаются, а иногда мне даже не хочется оказывать помощь никому, так как никто этого не заслуживает. Но Кристина всегда любила людей, она верила в то, что можно что-нибудь поправить, что можно ещё спасти, поэтому только ради неё, только ради её памяти я буду делать то, что от меня требуется. Я уже понимал, как буду действовать. Запущу свои силы в социальные сети, буду постоянно общаться с людьми, видеть их, изучать их и помогать им, буду находить единомышленников и саморазвиваться. Ведь я уже помог своей одногруппнице, она чуть было не совершила детоубийство, и только я открыл ей глаза на то, что происходит вокруг неё. Алкоголь, случайные связи скорее всего унесли бы её жизнь, и любовь ко мне – всего лишь физическое влечение, которое она никак не может получить и делает из этого ложную любовь. Я сумел помочь своей мачехе, она обрела покой, несмотря на то что всю жизнь конкурировала с моей матерью, я сумел вылечить её от рака, чему до сих пор не могу поверить. Я ещё не могу поверить в то, что я вообще могу исцелять, что мои руки могут принести кому-то счастье.
Ночные кошмары, которые перелились в пророчества, больше меня не пугали. Я проснулся, сидел на кровати и слушал своё сердце. Оно колотилось в груди, оно пока ещё жило. Я понял, что всё, что сейчас я перенёс, был мой кошмар, мой реальный сон. По ногам пробежался лёгкий холодок, чувство пустоты не отпускало меня и в реальном мире. Я слышал, как Ольга Викторовна стучалась ко мне в комнату, что-то спрашивала, я ей на автомате отвечал бессвязно, и мои ответы успокоили её. Она затихла.
Глава 22. Встреча с неизбежным.
Я ждал, мне катастрофически не хватало её присутствия, глаз и голоса. Она скрылась от меня, исчезла, но на какое время? Неужели до решающего боя с врагом? Я так не мог, мне нужна была она, мне нужно было знать, что мой ангел жив, что пророчество, которое мне приснилось, сегодня не исполнилось! А вдруг она погибла? И её смерть прошла мимо меня? Мне необходимо проститься с ней и отдать своё сердце навсегда, похоронить его вместе со своей любовью. Зачем она позволяет думать о таком? Зачем не развеет все мои сомнения, ведь я схожу с ума.