Глава 30. Безумный Король
Эйтери, королевство Эленейрос
Кронпринц Себастьян Кайдзен
После ночной темноты в гостиной было ослепительно светло. Даже почти с закрытыми глазами Себастьян ощущал ауру своего отца. С высокого потолка свисала хрустальная люстра, на стенах с шелковыми обоями висели портреты. В одном из кресел у резкого каменного камина сидели двое. Один из них поднялся:
– Добрый вечер, мой принц, – поприветствовал его советник.
Господин Кан был отнюдь не простым человеком. И даже с тростью в руках и неприметной внешностью (не считая глаз) он воплощал силу и незаурядный ум.
Эдвард Кайдзен умел выбирать людей. Как и ставить их на место.
За одним единственным исключением…
– Господин, Кан… – послышался тихий болезненный голос. – Оставь нас.
– Слушаюсь, ваше величество.
Советник с вытянутыми, как у восточного зверя, глазами низко поклонился и удалился из зала, оставляя их наедине.
– Подойди.
Магия Себастьяна поднялась вихрем вверх, он прикрыл глаза, чтобы удержать ее в узде.
Еще не время…
Молодой маг широкими шагами прошел к креслу, на котором ранее сидел господин Кан, и уселся на него, вальяжно закинув ногу на ногу и сцепив руки в замок.
Его губы искривились в усмешке.
– Здравствуй, отец.
Волосы короля Эленейроса были покрыты сединой, Эдвард болел, и болел тяжело. Однако это не помешало ему воспользоваться королевской силой и повысить голос:
– Не смей звать меня так! – рявкнул король. Взмах его руки – и Себастьян почувствовал жуткую боль.
В голову кронпринца впились тысячи невидимых игл. Маг покачнулся и едва не потерял сознание. Его желваки напряглись.
Грудь короля высоко вздымалась. Оба застыли, шевелились лишь языки пламени да призрачная змея, вырвавшаяся из под руки молодого мага. Себастьян одним взглядом заставил ее скрыться за креслом.
Себастьян чуть склонил голову набок, рассматривая сидевшего перед ним короля, и странная сумасшедшая улыбка искривила его губы.
– Как ваше здоровье? – спросил он, продолжая улыбаться.
Эдвард Кайдзен выглядел отвратительно. Некогда сильнейший из магов всего мира сейчас был хилым стариком с глубокими морщинами на лице и глубоко посаженными глазами. Его дыхание было тяжелым и рваным.
Король страдал от невыносимой боли. Ох как хорошо…
– Себастьян Кайдзен, – прохрипел король Эдвард, наблюдая за пламенем в камине. В зал начали входить несколько десятков магов в белых кителях Стражей. – Мое проклятие и мое спасение… Какая же злая шутка судьбы.
Стражи не шевелились. Они ждали приказа. Все замерли в ожидании.
– Ты получишь справедливое наказание за то, что сделал. И оно будет поистине милосердным. Поблагодари меня, мальчик. Благодаря мне ты станешь сильнейшим.
Себастьян прикрыл глаза, чтобы не выдать собственных чувств. Собственной горячей ненависти, что заставляла его тело гореть в муках.
Сколько раз он слышал эти слова? Не счесть…
“… Ты получишь справедливое наказание… Поблагодари меня, мальчик”.
“… Благодари!”
“… Благодари!”
“… Благодари!”
“… Благодари!”
“… Благодари!”
Когда он услышал это впервые?
В четыре года? Три? Когда его мать… Впрочем не важно.
Эдвард позаботился о том, чтобы он помнил о каждом дне. О каждой бесконечной секунде боли…
Всякий раз, когда он смотрел в зеркало, Себастьян вспоминал то, как его истязали до полусмерти, едва удерживая в мире живых.
О, сколько раз он хотел перейти за грань… Но его возвращали.
Эленейросу нужен наследник.
Змеи нервно вились возле мага ужом, ползая по черному сапогу. Их уже насчитывалось трое.
Себастьян безумно облизнулся, с удовольствием представляя, как мог бы с легкостью вырвать сердце каждому из присутствующих в этом зале… Или сломать шею… Наслаждаться их криками и стонами боли.
Еще не время, – сказал кронпринц мысленно змеям. – “Еще не время показывать свою силу…”
Король тяжело поднялся и не оборачиваясь, медленно удалился, оставляя своего сына наедине с убийцами.
Что ж…
Он вытерпел это множество раз.
Вытерпит и еще один.
На этот раз – самый последний.
Глава 31. Призрак
“Призраки водятся везде. Мы носим их с собой, куда бы ни отправились.”
Битва королей, Джордж Мартин
Валтир, королевство Эленейрос
Ария Тернер
За мной кто-то следил. На уроках танцев, иногда на живописи…
Было ощущение, что кто-то следовал за мной по пятам, пока я бегло шла по коридорам замка в Валтиаре. Это паранойя на грани усталости?
Неделя без обезболивающего дала о себе знать. Я начала беспокойно спать и часто покрывалась холодным потом, когда головная боль была особенно невыносимой.
Наверняка разум шутил со мной от усталости.
Я не хотела никому признаваться, что у меня бывают странные галлюцинации, – если это галлюцинации, – поэтому усевшись в карету и захлопнув дверцу, я не говорила ни слова, с интересом рассматривая сменяющийся пейзаж за окном.
Вереница карет громыхая и покачиваясь колесила вверх по дороге, и скоро мы миновали ворота меж двух каменных колон, увенчанных крылатыми горгульями. Карета въехала на территорию Арундела. Я наклонилась к окну, чтобы полюбоваться аллеей деревьев и величественными садами королевского замка.
Крыло, в котором я занималась, было практически пустынным, поэтому я редко встречалась с обитателями Арундела. Госпожа Орса, впрочем, как-то упоминала, что королевская семья редко проводит осень в Валтиаре, предпочитая хмурую столицу живописной Эйтери с ее известными водопадами и рекой Грез.
Кареты, лязгнув рессорами, остановились у парадных массивных дверей. Я вышла из кареты и слегка покачнулась, взявшись за локоть вежливого лакея.
– Леди… вы в порядке?
– Да, – улыбнулась я ему и выпрямила спину.
Я очень надеялась, что за время пути головная боль куда-нибудь денется – зря.
В вестибюле, залитом светом факелов, разносилось эхо моих каблуков. И сегодня у меня как назло стоял урок танцев у госпожи Тандури. Утром, спешно собираясь и на ходу повторяя пройденный материал, я чуть не забыла взять с собой пачку с балетками, но вовремя опомнилась.
В танцевальном зале горели зажженные при моем приходе свечи. Они заставляли комнату золотисто мерцать и освещали мое уставшее лицо со страшными серыми кругами под глазами. Я сжала зубы и постаралась сделать вид, будто ничего не замечаю и у меня все замечательно.
У меня. Все. Замечательно.
Ария, соберись! Остался какой-то ничтожный месяц!
– Доброе утро, госпожа Ария, – строго произнесла с акцентом вошедшая мадам Тандури. – Вы еще не переоделись?
– Сию минуту, мадам, – прилежно ответила я и прошла в находящуюся по соседству гримерную.
– Сегодня мы будем разучивать вальс, – надменно сообщила госпожа Тандури, как только я размялась возле стойки.
Я недоуменно спросила:
– Но с кем я буду танцевать?
– А вы видите здесь достойных кавалеров? – огрызнулась грациозная хрупкая женщина.
– Нет… – пробормотала я.
– Воспользуйтесь воображением, госпожа Тернер. Если оно у вас, конечно же, имеется.
Внезапно возникло ощущение, что на меня кто-то внимательно смотрит. Я осмотрелась по сторонам, но никого кроме меня и учителя в танцевальном зале не было.
Комнату разрезал недовольный голос мадам:
– Куда вы смотрите?
– Никуда, – пробормотала я, – извините.
– Соберитесь, мадемуазель Ария! Сейчас же!
– Да, мадам.
Я вздохнула, понимая, что мадам сегодня не в настроении. А это значит, что урок будет усердным и невероятно тяжелым.
– Ну сколько можно повторять, расправьте плечи! Вы опять сутулитесь! – выкрикнула она, я послушно сделала идеальную осанку. – Закрытая позиция рук вальса. Правая рука партнера находится на талии партнерши, левая рука партнерши – на плече партнера. Левая рука партнера и правая рука партнерши соединены во второй позиции…
Стоит ли говорить, что к концу занятия я устало повалилась на скамью и пыталась отдышаться, как после долгого забега?
А в голове все крутились ее крики:
– …Руку выше, мадемуазель Ария!
– … Смотрите вашему партнеру в глаза, мадемуазель Ария, а не в пол!
– … Раз-два-три, раз-два-три…
– Госпожа, Ария.
Я не сразу поняла, что обращаются ко мне.
– Госпожа, Ария!
Я резко вскинула голову, о чем тут же пожалела, ощутив звон в ушах.
– Вы забыли поблагодарить меня за урок.
– Ах, прошу прощения, – опомнилась я, вставая со скамьи и делая низкий реверанс. – Благодарю за урок, мадам Тандури.
– Вы становитесь похожи на лебедя, – вдруг задумчиво произнесла худая мадам, стоя в дверях. – Сходите к лекарю. Вы неважно выглядите.
Я улыбнулась сквозь боль, но прежде чем я сказала хоть что-либо, мадам ушла, резко бросив на прощанье свое сухое и фирменное “До свидания, мадемуазель Ария”.
Вдруг послышался скрип половицы.
– Мадам Тандури, это вы?
В пустом зале кроме меня никого не было. Мое сердце пропустило удар. Я встрепенулась.
– Здесь кто-то есть?
Что-то тут не так. Я буквально ощущала чужое присутствие. Неужели я и вправду схожу с ума?
Головная боль усилилась из-за осознания собственной беспомощности.
– Если здесь кто-то есть, то покажитесь. Сейчас же!
Совсем рядом скрипнула очередная половица. Я слушала, затаив дыхание. Гортань сдавило.
– Черт с вами!
Этот кто-то совсем рядом.
Он подстраивался под мои шаги и едва слышно дышал, но я почти ничего не могла разобрать из-за собственного бешеного сердцебиения.
Шагнув назад я попятилась к двери, напряженно высматривая танцевальный зал. Но стоило мне подойти к двери ближе, как та с грохотом захлопнулась.
Сердце ухнуло в пятки. Я судорожно дергала за ручку, но дверь не открывалась!
– Это не смешно, – мой голос дрогнул. – Я заору, если вы не покажитесь!
Моя грудь вздымалась и опадала в три раза быстрее, чем обычно. Я начала глупо шарить руками вокруг, чтобы попытаться поймать этого чертового шутника.
Я неуклюже шагала по танцевальному залу, пока кто-то не выдохнул мне прямо в ухо насмешливое:
– Не поймаешь.
Я подпрыгнула от испуга и что есть силы рванула к гардеробной, а затем закрыла двери, отрезая себя от обидчика в маленьком пространстве. Гардеробная – примерно метр на метр. Вероятно, раньше это была кладовка.
Здесь было темно, хоть глаз выколи. Свечи почему-то не зажглись при моем приходе.
Какое-то время я шумно дышала и пыталась прислушаться к звукам снаружи, но кроме своего дыхания и грохота сердца ничего не слышала.
Было тихо.
Ни скрипа половицы, ни чужих голосов.
Кто бы это ни был, она или он, он ведь ушел да?..
В ту же секунду чья-то рука обвила меня за талию и развернула на сто восемьдесят градусов, заставляя отпустить ручку, за которую я держалась все это время мертвой хваткой.
Я закричала. Высокая фигура обхватила мои руки, подняла их на верх и прижала к стене, чтобы я не сопротивлялась. Я завертелась и бешено задергалась.
– Отпустите меня! – заорала я. – Это не смешно!
Его шепот овеял мое ухо:
– Т-ш-ш… Успокойся.
Мягкость его голоса пугала сильнее всего. Я с силой втянула в нос воздух и замерла.
– Киллиан?
Он не проронил ни слова. Слышались лишь его мерные вдохи и выдохи, казавшиеся оглушительными.
Я глубоко задышала, чувствуя аромат мыла и дерева.
А еще стойкий запах алкоголя.
Глава 32. Animus mea
“Ну, ну, не надо слёз. Они лишь пробуждают аппетит у монстров.”
Продажное королевство, Ли Бардуго
Киллиан был сильно пьян.
– Вы идиот! – зарычала я, словно волчица. Но тело расслабилось. – Вы напугали меня до смерти! О чем вы только думали?
– Ты так быстро меня узнала, – тихо ответил он, зарываясь носом в мои волосы.
Руки он не отпустил, я до сих пор была в его ловушке.
– Я вас убью!
– Можешь попытаться, – усмехнулся он, поглаживая большим пальцем мое запястье. По телу пробежался рой мурашек.
– Отпустите меня. Вы ненормальный! – мой голос дрогнул, когда он носом провел линию по моей щеке, с шумом вдыхая воздух.
И бесцветное:
– Не хочу.
– Что? – я подавилась воздухом.
– Я сказал, что не хочу, Ария. Я соскучился…
– Вы спятили, – мрачно сделала я вывод.
Маг тихо засмеялся, заставляя мою грудь завибрировать. Наконец-то я услышала знакомый низкий тон его голоса.
– Вполне вероятно.
Я глубоко вздохнула, прикрыв глаза. Все равно в этой кромешной темноте ничего не было видно.
Подождите ка…
– Все это время… – пробормотала я поражено, – все это время вы наблюдали за мной! Весь урок!
– Да, – сказанное будничным голосом. – Я хотел полюбоваться, как ты танцуешь… Станцуешь еще разок? Но уже для меня? И со мной.
– Вы издеваетесь?
– Ничуть.
– Как вы меня нашли? – спросила я строго.
– Тебя несложно отыскать.
– Вы меня пугаете.
– Ну это не впервой.
Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.
– И зачем вы меня искали? – спросила я, нахмурившись.
– Не делай вид, что не знаешь, маленькая воришка, – неожиданно прошептал он мне на ухо. Кожу защекотало. – Когда совсем не умеешь лгать, не стоит и пытаться.
Я вздрогнула.
– Я… я все верну. Извините.
Тон Киллиана стал холодный.
– Я и за меньшее наказывал предельно жестоко. Но на тебя почему-то совсем не злюсь. Ты же у нас такая умная, столько книжек прочитала… Не скажешь почему?
– Понятия не имею.
Маг усмехнулся. Я не видела его лица, но в голове как по волшебству возник его образ. Тонкие изогнутые губы в ухмылке, пронзительные светло-серые глаза…
– А как объяснишь очаровательные подглазины под твоими красивыми зелеными глазками?
– Я не выпила обезболивающее.
– И почему ты его не выпила?
Тон его голоса был мил и вежлив. Но почему-то я знала наверняка: маг – в бешенстве.
– Флакон… он разбился.
– И как он разбился?
Вот совсем не хотелось говорить причину и как-либо упоминать Патрисию, даже несмотря на мое к ней отношение.
– Случайно. И прекратите этот нелепый допрос, сейчас же!
– Ну-ну, – усмехнулись мне, а потом тяжело вздохнули и прошептали заклинание. Раздался знакомый щелчок, и по телу разлилась расслабляющая нега, избавляющая от боли. Я чуть не застонала от облегчения. – Ты обещала, Ария. Что будешь пить все лекарства по расписанию. Пропустишь хоть еще один прием, и я заберу тебя обратно.
В груди почему-то стало тепло-тепло от его грубой заботы. Я не смогла сдержать улыбки. Глупая я все-таки.
– И зачем тебе понадобилась заговоренная бумага? – Я вдруг почувствовала дыхание на своих губах, маг почти их коснулся. Я замерла. – Смотри, Ария… Солжешь мне еще раз – я тебя поцелую.
Попыталась увернуться – куда там. Меня держали мертвой хваткой.
– Отвечай, – приказ.
– Я хотела узнать подлинность имени одного человека, – ответила я тихо и почему-то зажмурилась, когда маг улыбнулся. Он едва-едва касался моих губ, но я почувствовала эту улыбку.
– И какого же имени? – спросил Киллиан вкрадчиво.
Я не ответила.
И мне вдруг стало страшно. Очень-очень страшно. От тона его голоса, от пальцев, что мееедленно начали двигаться по тонкой коже шеи. Не угрожая, нет… предупреждая.
– Какое имя ты написала в письме, Ария? – повторил он тихо.
Сердце бешено заколотилось.
– Не важно какое имя я написала. Главное то, что письмо не было отправлено. Это значит что имя…
– Ложное, – перебил он меня.
Грудная клетка тяжело поднималась и опускалась. Мне с неимоверным усилием давалось не дышать слишком глубоко – в ином случае я бы дотронулась до губ Киллиана.
Его спокойное дыхание ощущалось как пары яда, что вот-вот проникнут в легкие.
– И к каким выводам ты пришла, звездочка?
Я зажмурилась, услышав из его уст знакомое приторное звездочка.
– Что вы… вы…
– Ну? – усмехнулся маг, наслаждаясь тем, как я сходила с ума от волнения.
– Вы не являетесь ни господином Резерфордом… Ни герцогом Блеймондом.
Маг замер на секунду… А затем тишину темной узкой комнатушки разрезал его звонкий протяжный смех. Когда Киллиан закончил смеяться, мне стало не по себе:
– Блеймонд значит. Интереесно, чтобы изменилось окажись я этим жалким бастардом… Ты бы разочаровалась во мне? Или наоборот страстно зажелала, мм? Так ты очередная пустышка, которая гонится за титулом? Или…
– Замолчите! – зарычала я. – Не говорите того, о чем потом пожалеете.
– Но как же, Ария… – протянул он издевательским голосом. – Лгать – это нехорошо…
– Чего вы добиваетесь? Чтобы я вас ненавидела? – Мне не вырваться, Киллиан держал крепко. – Вы ничего обо мне не знаете!
Нравилось ли мне искать расположение у мужчины, которого я даже не знала? Нет!
Нравилась ли мне идея предложить герцогу брачный контракт да продать себя подороже? Нет!
Хотела ли я брак по любви? Конечно, хотела. Но иногда мы не можем получать то, что искреннее желаем. И это вовсе не значит, что я пустышка.
Вот умел он бить словами в самое уязвимое место, словно он тренировал это годами: жестокость, словесные атаки, умение унизить собеседника.
О, я всеми фибрами души чувствовала, как Киллиан уже хотел сказать что-то такое, отчего бы я ощущала себя еще более жалкой и ничтожной. Однако в мертвой тишине раздался мой всхлип, и маг замер.
– Ты плачешь? – обескураженно спросил он, дотрагиваясь костяшками до мокрых щек. Его голос дрогнул: – Извини… я не хотел.
– Руки… – прошептала я, сглотнув, – мне больно.
– Извини, – выдал Киллиан, прежде чем отпустил мои запястья и нежно поцеловал каждое из них. Я прекратила дышать. – Я не хотел причинять тебе вред.
– Да идите вы к черту!
– Прости… – тихо сказал Киллиан снова, заключая меня в крепкие объятия. Я оставалась неподвижной. – Прости, звездочка. Я знаю, что я последний ублюдок, но как бы ни старался, не могу держаться от тебя подальше. Я тебя замараю…
– Научитесь вести себя по-человечески и не напивайтесь среди бела дня.
– Я постараюсь, Ариииияяя, – выдохнул он, а затем вдруг как-то задушено попросил: – Обнимешь меня?
– Повторюсь: идите вы к черту!
Его тон голоса… он был таким уязвимым, что я не сразу поняла, шутит он или говорит всерьез:
– Пожалуйста, – тихий шепот, пробирающий до костей. – Я очень устал…
Я сглотнула и проговорила:
– Но потом вы ответите за то, что сделали.
Маг молчал и не двигался. Лишь шумно и как-то странно дышал.
– Хорошо… – ответил он после долгой паузы.
Я несмело потянула к нему свои руки и осторожно обвила мага руками, положив голову ему на грудь.
Киллиан рвано выдохнул, а затем еще крепче прижал меня к себе. Его рука коснулась моих волос, он медленно вытащил шпильки и распустил мой пучок.
Я вздохнула с облегчением, больше не чувствуя неприятных ощущений от тугой прически.
Так тепло…
Если честно, я жутко волновалась. Сжала пальцы на его рубашке и глубоко вздохнула из-за того, что в животе почему-то жгло. Гортань сводило судорогой.
Мучительные воспоминания вспыхивали в моем сознании: мрачное поместье, сильные, ласковые руки и его сумрачный волнующий взгляд – очень красивый. Я…
Нет, Ария! Ты не должна этого испытывать. Ты не сумасшедшая. А вот тот кто напротив – определенно да.
– Киллиан… – прошептала я, пытаясь отстраниться.
– Пожалуйста, – он крепче меня обнял и уткнулся носом в мои волосы. – Еще немного. Я так скучал без тебя, Ария, – сказал он еле слышно.
Высвободиться из его рук не получается, как впрочем и сохранять дистанцию.
Сдавшись, я глубоко вздохнула и расслабилась, положив голову ему на плечо, а он начал осыпать поцелуями мои волосы.
– У вас что-то случилось, да? – тихо спросила я. Мой нос чесался из-за сильного запаха алкоголя. – Вы поэтому пьяны?
Киллиан тяжело вздохнул.
Догадка пришла неожиданно. Я лихорадочно начала ощупывать тело мага, но мои ладони вновь были пойманы и одарены поцелуем в знакомом жесте. Киллиан любил так делать.
– Вам больно? – спросила я обеспокоенно. – Вас опять ранили?
– Нет.
Да.
Я тоже научилась отличать правду от лжи.
– Хочу забрать тебя себе, – прошептал он. – Но ты не позволишь, – пауза, – пока.
– Вы правы, – ответила я, уткнувшись лбом ему в грудь и крепко зажмурившись.
Ну зачем он говорит так? И такие слова?
Я не знаю, что и думать. Он ведь не всерьез. Просто играется с молодой девушкой. Я знаю про нравы магов. И про их бесчисленные любовные связи.
Неожиданно мысль о том, что у Киллиана кто-то есть, бьет наотмашь, будто кто-то дал мне хлесткую пощечину.
Он сжимает меня сильнее, словно учуяв мои мрачные мысли, от которых у меня моментально испортилось настроение. Впрочем, я не удивлюсь, окажись это правдой. Киллиан мастерски читает людей.
Воздух сгустился и зарядился электричеством, запульсировал между нами. Его можно было резать как ножом по мягкому маслу.
Киллиан погладил мои волосы и шепнул мне в губы страшное:
– Учись. Взрослей. Танцуй, сколько душе угодно. Плети интриги. Ищи этого бастарда Блеймонда. И если, – он усмехнулся, как-то зло и с горечью, – если успеешь его полюбить, я даже, может быть, отпущу тебя… Я даю тебе время, звездочка. А потом ты станешь моей.
Я выпуталась из его объятий и тяжело задышала, прислонившись к стене. Попыталась взять под контроль судорожную реакцию собственного тела, обрести равновесие.
Это просто пьяные бредни человека, которому больно. А Киллиану было больно.
– Вы… вы прощаетесь? – тихо спросила я, пытаясь разглядеть в темноте его лицо.
– Да, – ответил он хрипло.
Я сглотнула.
– Надолго?
– Да.
– Почему мы находимся в темноте? Вы боитесь показать свое лицо?
– Ты не готова увидеть его. Не сейчас.
Какой же за странный ответ…
– А как же заговоренная бумага? Мне нужно вернуть ее вам.
Он тихо засмеялся, а мне почему-то вдруг захотелось плакать.
– Оставь себе. Как и частицу моей души, – сказал он тихо. – Они твои.
Я услышала, как мужчина сделал шаг назад, и инстинктивно последовала за ним, чуть не наступив тому на ногу.
– Не заставляй меня передумать, – его голос строгий и ледяной. И возможно раньше бы на меня подействовало, но не сейчас.
– Так не прощаются! – сказала я нервно.
Я не знала, куда себя деть и что делать.
– А как прощаются? – спросил Киллиан весело. Хотя в голосе отчетливо слышалась грусть.
– Не так.
– Порой я обожаю твою красноречивость.
Я нервничала, а мужчина ничего не предпринимал, готовый исчезнуть в любой момент.
Черт бы побрал этого мага!
– Ненавижу вас!
Я судорожно вздохнула, встала на носки, а затем нащупала руками его лицо и, зажмурившись, клюнула мага в губы.
Я почувствовала, как его губы растянулись в широкой, счастливой улыбке. И пронзительный взгляд. Я ощущала его каждой клеточкой тела.
Он явно не ожидал. И от этого вдвойне приятно!
– И я тебя ненавижу, звездочка, – получилось слишком интимно. Он произнес это так, будто признавался в любви.
Рука Киллиана легла мне на талию и осторожно притянула меня ближе. Его настрой моментально поменялся.
– Аррриияя, – едва слышный шепот мне в губы…
Я приблизилась, не в силах больше бороться с собой. Наши губы соприкоснулись.
Киллиан шумно выдохнул и начал меня целовать. Сначала нежно, а потом яростно, не давая мне опомниться. Я вцепилась в его плечи, боясь упасть от волнения. У меня закружилась голова.
Из моего тела вышел тихий неконтролируемый стон, к щекам тут же прилила кровь, а Киллиан… Киллиан нагло улыбнулся мне в губы, как будто получал искреннее удовольствие от моих страданий.
Я чувствовала себя незащищенной и неопытной, будучи придавленной к стенке, как будто дичь загнали в угол.
Киллиан часто немного грубый, в нем много сдерживаемой силы, которую он вкладывает в поцелуи и объятья. Его древесный запах меня опьянял, я почти задыхалась, не зная, как правильно отвечать на его влажные движения языком. Мне было приятно и так хорошо, что тело становилось наэлектризованным.
– Я просто покажу, как надо, – прошептал он в раскрытые губы.
Опьяневшая я не понимала, что он покажет и кому. И зачем оно надо?
А когда до меня дошел смысл сказанных слов, я вспыхнула, как спичка.
Киллиан замедлился, нежно обхватил мое лицо ладонями и провел языком по нижней губе. Я судорожно вздохнула. Его язык медленно проник мне в рот, соприкоснулся с моим, вызывая во мне тонну мурашек, а затем дотронулся до неба, и повторил.
– Попробуй, – прошептал он, дожидаясь моих действий.
Я сжалась и мне стало ужасно стыдно. Я совершенно не умела целоваться. У меня не было никакого опыта. Наверное целоваться со мной – просто ужасно…
– Ария… – простонал он, покрывая мелкими поцелуями лоб, нос, подбородок… места, где у меня были родинки. – О чем ты думаешь?
– Вы и так знаете, – мрачно ответила я, прикрыв глаза и к своему неудовольствию млея от этих нежных прикосновений.
Киллиан тяжело вздохнул и прошептал мне в губы:
– Тебе необязательно быть умелой, чтобы доставить мне удовольствие.
Сердце сделало кульбит и я жалко спросила:
– Правда?
– Правда, – ответил он, – а теперь поцелуй меня, – и дополнил хриплым: – Пожалуйста.
Я замерла, обуреваемая эмоциями.
– Ну пожалуйста, – протянул он с улыбкой, его пальцы провели по коже моей шеи. – Хотя бы в губы клюнь. Мне ужасно понравилось.
Он издевался!
– Да ну вас, – обиделась я совершенно серьезно.
Отвернуться мне не дали. Киллиан схватил меня в охапку и приподнял над полом, заставив испуганно вскрикнуть.
Теперь мое лицо было выше его, мне нравилось чувствовать превосходство. Но вот поза… Пришлось обхватить мужчину ногами, чтобы не упасть.
– Целуй.
– Нет!
– Я могу стоять так долго, Ария… – прошептал он вкрадчиво, крепко вжимаясь в меня. Я почувствовала все мышцы и изгибы его тела и…о боже, – и с каждой секундой мое терпение заканчивается. Целуй.
Я дрожала от страха и от чего-то… волнующего, горячего, обжигающего… Неужели так бывает? Так захватывающе?
Я была готова отдаться в чужое пользование. Хотела, чтобы Киллиан сделал все сам. Но тот будто наслаждался моей неопытностью и даже сильнее возбуждался. Сумасшедший.
Вздохнув, я осторожно провела пальцами по лбу Киллиана, нащупала шрам, нежно провела по нему подушечками, вырывая из мужчины задушенный вздох, дотронулась до шелковистых, белоснежных волос. Они мягкие и пахнут мылом.
Я помнила оттенок его глаз наизусть, и даже в темноте видела как яростно горит его пронзительный взгляд. Наклонившись, осторожно клюнула его в рот.
Киллиан не двигался.
Осмелев, в отместку прикусила нижнюю губу мужчины, а тот рвано выдохнув, сам впился в мой рот поцелуем. Стыда как не бывало, остался только жар. Руки Киллиана словно раскаленным клеймом впились в бедра, наверняка оставляя синяки. Он издал глухой стон и шепотом извинился, тесно прижимая к себе. Он цеплялся в меня такой силой, как будто меня могло снести ураганом.
Поцелуй не давал мне здраво мыслить, я плавилась и рвано дышала от получаемого удовольствия. А Киллиан что-то шептал на незнакомом языке, но я, словно в бреду, не понимала ни слова, не хотела понимать, зарываясь пальцами в его мягкие волосы, когда меня сладко укусили и тут же влажно поцеловали возле ключиц, заставив в блаженстве запрокинуть голову.
– Какая же сладкая девочка… – прошептал он, проводя носом мне по шее. Его губы перешли на щеку, а потом снова дотронулись до губ. Мне не хватало воздуха. – Дыши, Ария…
От меня немного отстранились, уткнувшись лбом в мой лоб. Мужчина шумно дышал, я не отставала. Дав мне передышку, он осторожно опустил меня на землю и спрятал мое пылающее лицо у себя в груди.
– Не хочу уходить.
«Не уходите…» – чуть не вырвалось, но я сдержалась, больно прикусив губу.
Мы стояли так какое-то время… пока он тихо-тихо не прошептал:
– До встречи, звездочка, – и, в последний раз поцеловав мои ресницы, исчез…
– Прощайте… – сказала я в пустоту, чувствуя как по щекам текли глупые слезы.
* * *
Остаток дня прошел так быстро, что я даже не поняла, как оказалась у себя в комнате. Уставшая и опустошенная.
– Красивое украшение, госпожа Ария! – восхищенно воскликнула Энни, по традиции ставя на прикроватный столик кружку горячего молока для крепкого сна.
– О чем это ты?
Я нащупала на своей шее какую-то подвеску, а приглядевшись, увидела звездочку, что сияла сотнями маленьких бриллиантов цвета дождливого неба.
– Да, – выдохнула я, улыбаясь. – Красивое…
…этой ночью мне снилось хриплое “Dunriel mea… Lim mea… Animus mea…”[1]