Путник хватает его за руку и пытливо заглядывает ему в глаза.
Дисколос. С незапамятных времен возвещалось в темных пророчествах пришествие его теми, кто ожидал его, верил в него и умирал за свою веру. Однажды утром я зажег свечу и спустился в римские катакомбы; там я читал их имена на каменных плитах. Когда же вышел наверх, то увидел преступника, которого вели на казнь. «Это – преступный монах, по имени Бруно, говорили люди; он падал на колени и пел обедню звездному небу, поднимал с земли камень, целовал его и говорил, что и у камня есть разум и душа». Вот еще один, смутно чающий, еще один свидетель, подумал я. Много путей ведет в Рим, но еще больше ведет их к богу, пришествие которого недалеко.
Путник. А если нам придется ждать еще тысячу и больше лет?
Дисколос. Но с той же минуты, как ты уверовал в его пришествие, у тебя уже есть бог, достойный почитания!
Путник. И он превзойдет своей мощью и величием того, чей храм ты охранял когда-то?
Дисколос. Превзойдет, но будет похож на него, как сын на отца. Ты видел изваяние Аполлона Кифадорийского, резца Скопаса? Строгий лоб, восторженный взгляд, богатая складками одежда, словно развеваемая елисейскими неграми.
Путник. Бог света, мечущий стрелы, строитель городов, облагородивший законы, бог искусства и знаний?
Дисколос. Не только простодушные и смиренные, по лучшие из людей будут наперерыв служить ему. Его жрецы будут следовать за ним священным хором, но никогда им не настичь его, ибо он не знает отдыха. Они будут сравнивать его со звездою Сириус, которая хотя и больше и ярче всех звезд ночных, но далеко не из ближайших к нам. Звероподобные боги уже лежат разбитые в своих храмах, и скоро на всех вершинах воздвигнутся алтари и запылают огни в честь его!
Путник (прижимает руки Дисколоса к своему лбу). Я верую.
Дисколос. Ты блуждал и искал ощупью во тьме?
Путник. Я был слеп, но теперь я приношу тебе весть. Мир готов принять бога и ждет его!
Дисколос (поникает головой и стоит молча. Затем ведет Путника по развалинам на самый верх). Остерегайся. Дорога крута.
Путник. Она напоминает мне родные места, крутой подъем за отцовским домом, подъем на вершину Колокольной горы.
Дисколос. Что же делал ты, когда добирался до вершины?
Путник. Ребенком я собирал валежник и зажигал костер. Потом ложился на мох и думал о Моисее, который слышал голос из пылающей купины.
Дисколос. Стань снова ребенком!
(Указывает на терновые кусты и помогает Путнику собирать топливо.)
Спина моя плохо гнется, сложи сам костер из ветвей.
Путник. Терновник колюч.
Дисколос. И руки твои уже в крови.
Путник. А я не чувствую. Смотри, я могу изо всей силы сжимать шипы в руках, – я не чувствую боли.
Дисколос. (ломает свой лук и бросает его на костер, который тотчас загорается). Гори, гори. Мир готов к пришествию бога.
(Падает, близкий к смерти.)
Путник (поддерживая его голову). Что бросить мне в огонь в знак посвящения себя в жрецы?
Дисколос. Все, чем ты обладаешь.
Путник опустошает свои карманы и бросает в огонь ассигнации и золото.