Город мудрых дев. Мозаика монастырской жизни
TekstГлава 31. Поминальная молитва
ИНОКИНЕ
В эпоху чёрно-белого кино,
Когда был мир большим,
а дружба вечной,
Смотрела девушка в окно,
Ей шум дождя
казался сном беспечным.
Засматриваясь вдаль,
могла ли угадать
Как близок Тот,
Кого была невестой.
Кто захотел тебя избрать,
И святости росой
поить до смерти крестной.
Лучистых зорь океан
Подарил Я тебе навеки!
И ромашек поля
И гармонию звёздных миров.
Будь верна, избери, чтобы жить, Верность.
Верной будь до конца Верной будь
До конца.
Верь.
Ты во веки веков
И от века в века
Соль.
Ты для мертвых мертва,
Для живых, но заснувших-
Свет.
Изгоняй из души,
Изгоняй не жалей
Моль.
Обретай чистотой
Небесных ликов
Привет!
Монахи и монахини во всех частях света встают, как известно, ни свет ни заря. А кто-то из них и вовсе не ложиться, читая ночью неусыпаемую псалтирь. Вместо утренней пробежки и зарядки сестры отправляются поскорее в храм, чтобы класть поклоны и молиться за весь мир. Без преувеличения – за весь. Вы наверное слышали выражение: «Молитвами монахов стоит до сих пор этот мир». Как правило, на полуношнице нет праздных туристов – слишком рано, да и паломников с прихожанами не видать. Совершение полуношницы – наша необходимая ежедневная обязанность. Как все чистят зубы по утрам, так и монахи каждое утро идут в раннюю рань в церковь, сбрасывая оковы сна, чтобы от лица всего человечества попросить у Господа благословение на грядущий день.
Пока монахиня-чтица сосредоточенно и четко произносит текст семнадцатой кафизмы, служащий священник вынимает частицы из просфор в алтаре, все монахини читают длинные списки синодиков с именами.
За более чем тридцать лет существования возрожденного Крестовского монастыря наши вечные и длительные синодики увеличились с двух (1990 год о здравии и об упокоении) до целого тяжёлого ящика, на чтение которого у всех одновременно сестёр уходит минимум сорок минут. За годы самого активного возрождения обители из руин, все кто мог жертвовали и материальные средства, и время, и вещи. Кто-то жертвовал и очень большие суммы. Многих людей уже нет на свете, но имена благодетелей поминают до сих пор и будут поминать пока стоит обитель.
Отдельно приносят записки, написанные от руки и бывают случаи, что серьёзная монахиня, вдумчиво читающая каждое имя, вдруг начинает улыбаться, прочитав, например, такой шедевр: «О здравии: Меня Вани, папы Толи, мамы Кати, кота Тимофея и всего третьего «б» класса».
Показываем друг другу и записки с редкими именами, удивляемся их красоте и звучности. В оригинальности лидируют грузины, сербы и поляки: Кахобери, Манану, Автандила и Циру помяни, Господи! Покрой Своею милостью Славну, Небойша и Любомира с Радойкой! Амелию и Кароля, Родославу и Войцеха не оставь, Боже наш!
У каждой из нас есть и свой синодик. Прочитав монастырские помянники, открываем тетради с именами «родненьких»,вытаскиваем из подрясников исписанные блокноты, достаём в мятых файликах потёртые записочки от близких и друзей. У стареньких матушек синодики тёртые перетёртые, со следами воска и душевного тепла.
Вспоминаю одну схимницу, скромную и маленькую покойную матушку Антонину. Подойдет к подсвечнику и застынет, согбенная, на час со своей тетрадочкой и многочисленными пожелтевшими записками. А наша легендарная мать Мария, 90- летняя клирошанка, носит с собой целый мешок синодиков, собранных за всю жизнь. Она торжественно и аккуратно раскладывает их стопками на клиросном общем столе, чтобы никого не забыть помянуть. Мать Мария с юных лет посвятила себя Богу и гоняет нас, «молодёжь», за не знание богослужебного устава и не зажженные вовремя лампадки. Гоняет, а потом так искренне улыбается, что чувствуешь не раздражение, а удивление перед благоговением старого человека к святыне. Так и хочется добавить: уйдёт то легендарное поколение двадцатых скоро окончательно и лично поминать имена их товарищей и дореволюционных прадедов будет некому.
На полуношнице успеваешь вспомнить всех, кто оставил след в твоем сердце. Не обязательно со всеми ты общалась лично, чья-то жизненная история вошла в глубину твоего сердца и осталась в нем навсегда. Но как не помянуть, например, любимого писателя, перевернувшего твое мировоззрение в юности, философа, заставившего задуматься над вечными вопросами? Как не вспомнить почившего артиста, оставившего после себя столько радости и позитива или политика, чья вера в идеалы свободы и гуманизма изменила жизнь на целом континенте?! Помяни, Господи, во царствии Твоем Александра Солженицына и Юрия Трифонова, и Василия Шукшина с Валентином Распутиным, Рея Бредбери и Антуана Экзюпери. Господи, не забудь и Веню Ерофеева, как бы далеко он от Тебя не находился. И многих, многих…
Запомнился рассказ подруги Натальи о том дне, когда она в последний раз в жизни видела родного брата. Костромская область, девяностые. Два молодых мужчины поехали на УАЗике в лес за мхом. На общей даче строили баню и собирались, как это принято в деревне, заложить мох между брёвнами. Молоденькие жены и дети (у Алёши семилетняя красавица-дочка, у Славы трое), а так же другие приехавшие родственники остались варить обед и ждать возвращения любимых пап. Что-то долго нет Алёши и Вячеслава, заволновались женщины. Не случилось ли чего? Нехорошее какое-то предчувствие… Наташа помнит, как прибежали соседи: ваших то танк задавил! Насмерть.
Танк, принадлежавший местному предпринимателю, выехал из-за перелеска, его водитель был пьян и не увидел машину. Молодые люди погибли. Горе, горе! Что делал танк в глуши? Возможно, он был приобретён для того, чтобы валить лес. Скорее всего, по договорённости с военной частью его списали и отремонтировали. Наташа плачет: замечательный брат был. А сколько всего с женой планировали! Алёшина дочь Настя назвала своего сына в честь деда, а Славик, если бы дожил, увидел бы восемь своих внуков. Царство Небесное Вячеславу и Алексею!
Открываю страничку поминовения о здравии.
Господи, помоги Валюше! Пусть её не посадят в тюрьму! Какая была девочка хорошая, катались вместе на велосипедах всё детство, шашлыки жарили, речку вместе переплывали и спали под одним одеялом! Кто её сбил с пути?
Вот, Господи, Ксюшенька болеет. Да, той самой болезнью, скосившей многих в прошлый год. А у нее пятеро деток. Помоги скорее выкарабкаться. Помоги Дашеньке найти себя и смысл жизни. Дай Настёне моей сил и дальше трудиться в хосписе и любви большой-большой взаимной! Она умничка и всегда такая была. В университете её даже «королевой» называли. И не зря. Господи, Ларису не забудь! Что-то у неё все неопределённость какая-то. Пошли Евгению заказы на работе и творческие идеи! Ему семью кормить!
Как-то раз я проводила экскурсию и увидела в глазах девочки подростка боль. Ей было тяжело слушать, а родители водили её за собой. – У нашей Ангелины недавно сахар подскочил, чуть не умерла. Учится жить с тяжёлой формой диабета. Помяни, Господи, Ангелину!
Да и сестре нашей одной, Господи, пошли в сердце мир. Прошла сейчас мимо меня, легонько рясой задела. Ну почему люди обижаются! Что я могу сделать своими силами, чтобы примириться! Не замечает в упор, считает виновницей своих бед. И за нее сердце болит, грустно. Испытание для обеих.
Недавно на полуношнице читаю имена и вдруг перед глазами возникла картинка из детства: я тону во время шторма в Финском заливе, наглоталась воды, обессилила. И вдруг меня, восьмилетнюю, из пучины Балтийского моря вытаскивает кто-то добрый и сильный. Помяни, Господи, этого человека! Я не знаю о нем ничего, даже имени. А вдруг ему сейчас плохо или он в нужде, может быть не случайно Ты, Господи, этот случай в моей памяти восстановил?
… У каждого человека свой жизненный путь. Свои падения и достижения. Свои слабости и сильные возвышенные стороны. Как писал Федор Михайлович Достоевский: «Повторяю: судите русский народ не по тем мерзостям, которые он так часто делает, а по тем великим и святым вещам, по которым он и в самой мерзости своей постоянно воздыхает» (Дневник писателя 1976 года, 2 глава). Суди нас, Боже, не за то, что мы из себя представляем, а за то, какими хотим быть, о чём мечтаем.
Наверняка не хотел Димка под забором пьяным валяться. Мечтал стать музыкантом и приносить радость людям. Помяни его, Боже милостивый.
А Ира одноклассница, я помню, мечтала о большой и чистой любви. Недавно её нашли мертвой в какой-то бомжатнике с перерезанными венами после наркотической оргии.
Пора выходить на сход. Положу в помянник закладку, а как споём «Се жених» на середине храма, дочитаю, помяну, кого не успела. Ангел храма доносит молитвы всех молящихся, до Престола Христа Спасителя.
Регент уже задала тон главного песнопения полуношницы.
Раздаются в полумраке девственные голоса инокинь, возвещающих:
"Вот, Жених приходит в полночь и блажен тот человек, которого Он найдёт бодрствующим! Недостоин же тот, которого Он найдёт унывающим. Будь внимательна, душа моя, чтобы не отяготиться сном и не быть преданной смерти и остаться вне затворённых дверей Царства. Но восстань, взывая: Свят, свят, свят, Боже, молитвами Богородицы помилуй нас! Аминь!"
Благослови, Господи, монашествующих, избравших тесный путь служения Тебе! Будь с нами.
А дорогих читателей я благодарю за то время, которое вы уделили чтению этой книги. Приезжайте в любой православный монастырь, поживите хотя бы дня три – четыре и Ваши впечатления от повести станут ещё более глубокими.