– Хорошо, спасибо тебе, – вздохнула я и улыбнулась.
Лола ушла, я подошла к картине. На нее было тяжело смотреть и боязно прикасаться. В комнату зашла бабушка:
– Картина прекрасная! Спасибо, что ты ее написала, буду теперь смотреть на нее и вспоминать наш дом. Поставь ее сушиться.
– Да,конечно…
– Ты помнишь, что тебе тетя наша заказала подсолнухи? Она все еще ждет.
Странно. И в этой реальности также я рисую и тетя захотела мою картину. Значит, не все изменилось от моих действий?
– Я немного отдохну и позже нарисую, – задумчиво ответила я.
– Да, конечно, у тебя был сложный день, ложись пораньше.
После такого дня я сразу вырубилась, похоже, меня совсем измучили эти «путешествия». В любом случае, все пошло к лучшему. Да и почему я вообще такую панику подняла? Бабушка – жива! Я могла об этом только мечтать! А тут мечта сбылась! Надеюсь, это не было просто «удивительным» сном и это, правда, реальность. Боже, спасибо!
– Жёлтые подсолнухи…жёлтые подсолнухи…
– Вставай, Верочка. Вчера и так с Лолой школу прогуляли. Что ты там бормочешь?
– Жёлтые подсолнухи, подсолнухи…
– Вот же крепкий у тебя сон последнее время!
Встать очень сложно, как будто меня ударили по голове чем-то очень тяжелым. Голова в тумане, пытаюсь вспомнить, что было вчера. Я ВСЕ помню! Все, что было вчера и раньше.
На кухне меня уже ждали блинчики.
– Бабушка, ты вообще спишь? Во сколько ты встала? Столько блинчиков успела сделать!
–Да полно тебе, я всегда так просыпаюсь, хотелось, чтобы и мама хорошо поела перед работой.
Рот был полон блинчиков, но я не смогла промолчать:
– Может, я покажусь странной, но где работает мама? И почему так много?
– Да, Вера… Ты так ничего и не помнишь? …
Мама… Она работает юристом и приносит в дом довольно большие суммы денег. Иногда мне кажется, она мне что-то недоговаривает. Ведь она умудряется закрывать все кредиты, покупать мне все, что требуется, приносить домой вкусную. еду…
Бабушка помолчала, а потом, вздохнув, как-то грустно сказала:
– Девочка моя, ешь и иди в школу. Ты ноты не забыла положить в сумку? Знаю я тебя!– погрозила мне вслед шутливо.
Лола вчера сказала, что я хожу еще и в музыкальную школу, вместе с ней.
Чувствую я, у меня будет веселенький денек. Вот почему ко мне и память не может вернуться вместе с таким прекрасным настоящим?
– Привет, Верунь! Как ты сегодня себя чувствуешь? Все вспомнила? Амнезия прошла?
Я кисло улыбнулась:
– Спасибо, нет. Я помню все так же, как и вчера, но, если тебе интересно, я могу рассказать, какой была ТЫ в ТОЙ реальности!
– Что? Я была другой? –искренне удивилась девушка, и глаза ее загорелись интересом.
– О да! ты была гулящей девицей.
– Невероятно! С моей бабушкой такого быть просто невозможно! Или… погоди… у меня ее тоже не было … как и у тебя?
– Была. Просто ты не так сильно переживала, что о тебе подумают, тебе не нравился тотальный контроль, и твоя бабушка меня не любила. Наверное, это тоже сыграло свою роль в твоем поведении…– я засмеялась, видя, как округляются глаза подруги, – так рассказать, что ты там чудила?
– Ну ладно, – шутливо всплеснула она руками, – я послушаю твои сказки, давай.
И я начала во всех красках рассказывать свою и ее «прошлую» жизнь. Подошел Ярик и неуверенно сказал:
– Привет, девчонки! Как дела? О чем шушукаетесь?
Лола уже хотела рассказать, что со мной произошло, но я быстро толкнула ее и сказала:
– Да так, ни о чем. Думаем об экзаменах в музыкалке.
– Да-да, нам скоро произведение на вольную тему сдавать, вот и болтаем о выборе между Бахом и Чайковским.
Мы еле сдерживали смех, но дружелюбно улыбались.
– Все с вами ясно!– с пониманием улыбнулся в ответ и Ярик. – Не решили, куда будете поступать после школы? Какие предметы будете сдавать? Если вам нужна помощь с физикой, то я…
– Не, Ярик, мы явно гуманитарии.
Лола без труда лихо могла отшить парня, а я всегда удивлялась его упертости. Но сейчас я была рада, что хоть что-то остается неизменным. От этого становилось легче.
День прошел незаметно, мы смогли немного посплетничать на физике, написали пару тестов. Но в целом день был легкий… до прихода в музыкальную школу…
– Лола, может, тебе я покажусь еще более странной, но… Я не умею играть на пианино. Я ничего не помню!
Она посмотрела на меня, как на больную:
– И что ты прикажешь делать? На коленке объяснить все семь лет музыкалки? Мы и так с тобой в один год брали академический отпуск, нам уже нельзя. А экзамены у нас последние и решающие!
– Я их, явно, не сдам.
– Ну попробуй, сымпровизируй. А вдруг вспомнишь!? Правда, я не знаю, что делать в такой ситуации…
Да, попала я. Но делать было нечего: я уже сюда пришла. И если я скажу родителям, что бросаю музыкалку на последнем учебном году, меня по голове не погладят!
У нас был тест! И в школе – тесты! и тут – тесты! по сольфеджио. Просто поставлю все наугад, и пусть будет, как будет.
Девочка, сидящая позади меня, ткнула в спину карандашом и спросила:
– Что у тебя в последнем? Я вечно путаю такты.
– Я ответила наугад…
– Что? – не поверила она. – Ты мне врешь, дай сюда ответы!
Я незаметно протянула ей свой листок.
– Боже мой! Вера!? Ты что? Даже я знаю ответы на эти вопросы!
Мне терять уже нечего. Я даже не знаю эту девочку, но она, вероятно, знает меня .
– Если знаешь, так напиши их.
– Напишу. Не знаю, что с тобой, но с тебя причитается.
Как хорошо, что мы все писали карандашом. С тестом мне повезло! Только как теперь быть с практикой? Ведь там занятия индивидуальные.
– Всё, сдаем работы и встаем в очередь на практику. Кабинет 25, – прозвучал голос преподавателя.
Я встала, естественно, последней. Та же девочка подбежала ко мне. Азиатская внешность, черные длинные волосы, чуть раскосые яркие глаза, и вся такая интересная. Она выглядела очень веселой и сразу мне понравилась.
– А ты чего последняя? Ты же обычно одна из первых сдаешься, чтоб время не терять.
Это похоже на меня. Зачем стоять и бояться, если выучил или не выучил? Лучше уж быть первым, все сдать и идти по своим делам.
– Да, сегодня что-то не хочется, голова болит.
– Ну, давай тут с тобой посидим, поболтаем немного.
Конечно, волнение было спрятать трудно. Эта девочка очень общительная. Надо хотя бы имя ее узнать. Сидим тут всего полчаса, а она уже рассказала мне все, что с ней произошло за неделю.
– Наконец-то, наша очередь. Пошли.
– А что, по двое заходят?
Она не услышала мой вопрос, взяла меня за руку и повела в кабинет. Это оказалось предпрослушивание! Как экзамен! Боже… и как мне выкрутиться из этого? Стоял огромный рояль, в метре от него сидели преподаватели. У них был уставший вид, им, вероятно, надоело слушать этих неумелых школьников. Одна из них, по виду самая недовольная, безучастным голосом сказала: