– Но еще такъ рано! – возразилъ молодой человѣкъ.
Полина Александровна остановилась, повела кругомъ задумчивымъ взглядомъ, и чуть замѣтно вздохнула.
– Нѣтъ, пора… Знаете, m-r Костевъ, я слишкомъ неблагоразумно дѣлаю, что часто вижу васъ… Это можетъ дурно кончиться… До свиданья!
И обдавъ его взглядомъ, отъ котораго точно ожогъ пробѣжалъ по его нервамъ, она быстро пошла впередъ.
За поворотомъ она поровнялась съ господиномъ уже немолодой наружности, одѣтымъ въ длинный сюртукъ, бѣлый жилетъ и пестрые англійскаго стиля панталоны. Господинъ этотъ, оглянувшись на нее, вѣжливо приподнялъ шляпу.
– Bonjour. Какъ вы раскраснѣлись! Надѣюсь, не потому, что спасались отъ преслѣдованій поклонниковъ, которымъ нѣтъ числа? – обратился онъ къ Полинѣ Александровнѣ.
– Немножко вы, пожалуй, угадали… – отвѣтила она. – Но позвольте вамъ замѣтить, что чему нѣтъ числа, то не дорого…
– Это даже согласно съ политической экономіей. Но это нелюбезно – то, что вы сказали.
– Почему?
– Потому что одно изъ двухъ: или вы не считаете меня своимъ поклонникомъ, значитъ не замѣчаете, какъ я вами любуюсь, или относите меня, вмѣстѣ со всѣми другими, къ дешевому товару.
– Вы мною любуетесь?
– Конечно. У меня вкусъ хорошій. Но ухаживать за вами я никогда не стану, потому что вамъ меня никогда не обмануть.
Полина Александровна бросила на своего собесѣдника изподлобья лукавый взглядъ.
– Да, я знаю; вы считаете меня кокеткой, – сказала она. – Но вспомните о моемъ дешевомъ товарѣ… Развѣ можно смотрѣть на нихъ серьезно? Развѣ стоитъ кому-нибудь изъ нихъ отдать душу?
Пожилой господинъ пріостановился, посмотрѣлъ на Полину Александровну смѣющимися глазами, и весело подкинулъ головой.
– Охъ, до чего мы договорились! – произнесъ онъ со смѣхомъ. – Вѣдь вы сейчасъ скажете: – вотъ, если-бы на моемъ пути попался человѣкъ уже немолодой, съ созрѣвшимъ характеромъ, съ умомъ и опытомъ жизни… Ну, еще какія тамъ достоинства вы во мнѣ открыли-бы?
Полина Александровна густо покраснѣла и даже стиснула зубы.
– Вѣдь вы, милая барыня… знаете, кто вы такая? Вы – профессіональная очаровательница, – продолжалъ господинъ въ бѣломъ жилетѣ. – Я всегда васъ такъ называю. Мысленно, конечно, потому что, скажи я вслухъ, «дешевый товаръ» сейчасъ-бы этимъ воспользовался. Но вовсе не дурная профессія, увѣряю васъ. Напротивъ, даже очень пріятное занятіе. И вамъ веселѣе, и поклонники ваши пріучаются играть нервами. Все-таки это спасаетъ ихъ отъ одичанія.