– Э, э… Пусти, ну? – вяло вырывался тот, спотыкаясь на ровном месте. – С человеком… поговорить… не даешь, бля…
Надев на лицо улыбку, Нина довела Вовчика до шумного застолья и сунула на чье-то место, где стоял граненый стакан с недопитой водкой. Сидящие рядом тут же загомонили:
– А, молодой!.. Ну, давай-ка… совет да любовь! Ниночка, а ты что же? Давай с нами!..
Вовчик уже выпил и старательно нюхал недоеденную кем-то хлебную корку, и к толстоногой девице идти вроде не порывался. Нина нашла ее взглядом – та уже шепталась с подругами-односельчанками, постреливая глазами в ее сторону. Подружек распирало от веселого любопытства.
Нина направилась в дом, стараясь не смотреть на девушек, чтобы не сорваться, не закричать на них, не вцепиться ногтями в чье-нибудь накрашенное глупое лицо… Всегда так было: эти смазливые шлюхи, которых природа одарила соблазнительными телесами, цепляли себе приличных парней, и ведь не по любви, а так – игра в фантики, перед подружками похвастаться… А Нина оставалась одна, наедине со своим зеркалом, в которое не хотелось смотреть, наедине с учебой, со скукой лекций и нервотрепкой экзаменов, и вот теперь, когда ей наконец удалось хоть как-то устроить свою личную жизнь, пусть даже с этим ничтожеством – так вот даже его, пьяного и никчемного, уводят за угол, подставляют свои сиськи и ляжки… Слезы текли по лицу Нины, и она радовалась, что в угаре свадебного вечера на нее никто не обращает внимания.
* * *
Вовчик рухнул спиной назад, на разложенный полутораспальный диван – брачное ложе молодых, промычал что-то неразборчиво. Праздничный костюм его был чем-то запачкан спереди – то ли салат уронил, то ли блевал. Нина аккуратно сняла белое платье, повесила его на плечиках в шкаф. Крупинки блесток прощально вспыхивали, провожая навсегда ушедший праздник. Одев на голое тело ночную рубашку с кружевами, Нина принялась тормошить задремавшего было мужа, стягивать с него костюм.
– Что ж ты делаешь, – говорила она, – просила ж тебя не напиваться! Перед родителями стыдно… Да еще Валька эта… – Ну есть у тебя совесть?
– Какая… Валька? – разбуркался Вовчик.
– Из Никольского! Которую ты за домом лапал! Жених, называется!
– А, эта… Да ладно тебе, Нинка, подумаешь…
Нина хотела ответить ему, но почувствовала, что еще слово – и расплачется, и поэтому промолчала. Зато Вовчик разговорился:
– И вообще, – сказал он, стягивая непослушные брюки, – я с тобой по-казачьи жить буду!
– Это как?
– А вот так… Захочу – уйду, захочу – приду…
Нина сдержалась и на этот раз – не сейчас, подумала она. Не в свадьбе даже и дело – просто как раз сейчас самые удачные дни. Ведь она соврала тогда Вовчику, соврала родителям – а что ей еще оставалось? Но теперь она была должна, просто обязана забеременеть! Сегодня, сейчас… Иначе что она скажет всем через какой-нибудь месяц?..
Вовчик, оставшись в белых новых трусах, купленных ему тещей, залез под одеяло, завозился, укладываясь. Сладко зевнул – его, утомленного обильной едой и выпивкой, клонило в сон. Нина деловито запустила руку в трусы мужа.
– Ни–и–ин, ну хватит… Давай спать! – капризно протянул Вовчик.
– Потом поспишь, – сказала Нина, массируя пальцами его твердеющее достоинство. – Первая брачная ночь все–таки! Ну давай, не тяни!
Член Вовчика уже не помещался в трусах, а сам он задышал часто – хоть немного, но возбудился, и то хорошо. Нина притянула мужа к себе, тот навалился на нее, и ей, как всегда, показалось, будто между ног ей засунули целый баклажан. Так, так, ну давай… Диван, на котором Нина спала еще подростком, скрипел.
Вовчик повозился еще несколько минут и вдруг затих, не слезая с жены, и Нина почувствовала, как он мерно засопел ей прямо в ухо. Заснул…
– Вовчик! – Нина потеребила его, он промычал что-то и отвалился, похрапывая. Одеяло сползло с молодых, и Нина увидела в свете ночника, как муж ее спит, бесстыдно заголившись – опавший, но все еще толстый член свешивался набок, придавленный у своего основания резинкой полуспущенных трусов. Да что же это, господи, ведь не кончил же! Нина, встав на колени, снова принялась работать рукой, и орган мужа отозвался – выстрелил ей прямо в ладонь, а Вовчик вздохнул судорожно и пробормотал в пьяном сне: "Ва-алька…".
Ну вот, подумала Нина, все пропало. На сегодня – точно пропало. Зря старалась…
Вовчик спал. Нина лежала на спине, глядя в темноту потолка. Ничего, думала она, еще несколько дней есть в запасе. Завтра он будет уже потрезвее и кончит, куда надо. И, может быть, тогда и вправду удастся забеременеть…
* * *
Галина буквально слышала, как гудят ее натруженные за день ноги. Рядом храпел в неспокойном хмельном сне Григорий. Сквозь его храп и даже сквозь прикрытую в коридор дверь Галина слышала звуки из дочкиной комнаты – молодые разговаривали негромко, потом скрипел диван… Вот и у доченьки как-никак, а жизнь наладилась, думала Галина. Настоящая женская жизнь, не хуже, чем у других… Конечно, не очень-то это хорошо для беременности – с мужем в постели баловаться, но разве ж они послушают, молодые-то… Ничего, все будет хорошо. Дай им бог счастья…
02.2001, Кфар-Билу
© Василий Розен; glavnbook@gmail.com
Release 3, May 26, 2018