Куда кого посеяла жизнь. Том VII. Повести

Как бы это смешно не звучало, но в становлении территории нашего района, положительную роль сыграли в свое время – румыны, понятно, что румынские власти. Хоть один раз, да какую-то пользу удалось от них поиметь, и именно в период, предшествующий образованию МАССР. Дело в том, что наш «кормилец и поилец»– река Днестр, имеет очень своенравный и непредсказуемый характер. Он не любит иметь дело с излишним напряжением и иногда меняет свое русло, используя более удобные места для своего прохождения. Так было много лет назад, в районе нынешнего села Копанка, где Днестр решил не упираться в высокий правый берег и замедлять течение, а промыл себе проход по – над селом Слободзея, забросив свое прежнее русло.

В нашем же случае – Днестру не понравилось упираться в высокий, да еще извилистый, правый берег между селами Чобручи ( молдавскими) и Раскайцы. Он решил пойти по пути своего левого рукава –Турунчука, да так настойчиво, что очень скоро основной его фарватер переместился бы на Турунчук, а прежнее русло, возле Раскайцов, Пуркар, Олонешт, превратилось бы в «Старый Днестр», как и под Копанкой. По договору между СССР и Румынией, оккупировавшей в то время Бессарабию, граница между ними шла по Днестру. Так и было сказано -«где течет Днестр». Румыны начали действия по «засорению» основного русла реки, чтобы ускорить процесс перехода основной массы воды через Турунчук. Но наши власти постарались и оперативно поставили дамбу, наглухо закрывшую слив днестровской воды в Турунчук, пустили по той дамбе пограничников и инцидент на этом был исчерпан. Днестр так и шел по главному руслу, а богатейший, много гектарный остров, называемый сегодня «Островом сокровищ», между Днестром и его рукавом –Турунчук- отошел к СССР, а чуть позже –вошел в территорию нашего района. Я привел этот пример потому, что, если бы тогда румыны не выставили требование о границе по течению Днестра и, если бы мы отдали остров Турунчук, то Днестр, за прошедшие сто лет, наверняка пробил бы дорогу именно через свой рукав, покинув старое русло. Острова Турунчук просто бы не стало. Это место (бывший остров) вошло бы в состав, вначале (до 1940 года) Румынии, потом Молдавии, но не в нашем районе, а сегодня , находилось бы в одном из районов суверенной Молдовы. Но точно не в Слободзейском. А раз остров Турунчук сегодня находится в нашем районе, значит румыны тогда, сами того не желая, -помогли нам сохранить «территориальную целостность». И такое бывает….

Без всякого преувеличения можно сказать, что в организационно- территориальном и экономическом плане, вхождение нашего района во вновь образованную МАССР, принесло довольно много положительного. И если бы система развития молдавского Левобережья, так же продолжалась и разумно совершенствовалась, и в масштабах объединенной Молдавской ССР, то нам, живущим здесь людям, можно было бы только радоваться и благодарить тех, кто там, над нами и Того, кто еще ВЫШЕ…. Причем -до сих пор. Но – вмешался, как всегда, пресловутый человеческий фактор и перечеркнул достигнутое и наработанное за все годы, со времени образования той самой МАССР. Включение пяти наших районов по левому берегу Днестра, в состав, МАССР, а потом и МССР, как показало время, стало главным ОТРИЦАТЕЛЬНЫМ действием, приведшим не только к антагонизму жителей Молдовы по обеим сторонам Днестра, но и к военным действиям и гибели людей.

Суть в том, что нас, жителей Левобережья Днестра, решили резко развернуть вниманием в обратную сторону, на Запад. Все годы, после образования городов Одессы, Николаева, Тирасполя, жители, в частности, сел нашей зоны, то есть нынешнего Слободзейского района, тяготели к ним, кормили и поили их, что называется со дней – рождения. От Слободзеи до Одессы, около ста километров, а до Кишинева -75. Казалось бы, гораздо ближе. Но, видел ли кто – ни будь наших сельчан, торгующих своей продукцией на рынках Кишинева?. Я, например –не видел. А на всех рынках Одессы, почти двести лет подряд –доминировали слободзейцы. На волах, на лошадях, позже- на автомобилях, даже пешком, ведь от границы района до Одессы – всего 70 километров! Добирались, кто, как мог, делали свои дела, торговали, работали, учились. Да и за покупками в магазины, наши люди всегда обращались к Одессе и Тирасполю. Потому, что там – и покупатели, и продавцы- одной ментальности, для обеих сторон даже простое общение – уже полдела. Поэтому, многие годы, наши люди тянулись к «востоку». Туда же тянулись на учебу, на работу, на военную службу, общались с родственниками. И все это без всякой неприязни, грубости или ненависти к людям с «запада», тем, кто жил за Днестром, да и за Прутом, -тоже. Просто мы – другие, но это не мешало нам по – хорошему, при необходимости, общаться и даже дружить. И при царской власти, и при МАССР, да и при Молдавской ССР, мы безо всяких проблем, так и продолжали обращать основное внимание в сторону того же Востока. Так нам было удобней и комфортней. С развалом Советского Союза, после обретения независимости Молдовой и Украиной, а потом и установления ими границ и таможенных постов, те пять оторванных когда-то от Украины, левобережных районов, перешли в разряд «изгоев». Население Приднестровья не приняло националистическую политику молдовских властей, на русофобской основе и создало свою Республику –Приднестровскую Молдавскую и она уже 30 лет находится в подвешенном состоянии: – с Запада -Молдова, которая считает территорию ПМР своей и пытается забрать, даже силой, а наши люди не могут там жить , да и не хотят; с Востока –Украина, куда мы не против попасть, но нам не разрешают. Получается –куда не хочешь- тянут, куда хочешь- нельзя.

И ведь -Неправильно с любой точки зрения! Нельзя выворачивать человеческую душу наизнанку, требуя при этом признания и благодарности. Нечто похожее происходит сейчас и в соседней Украине, только в других масштабах. Тоже хотят развернуть сознание людей, тысячу лет повернутых к Востоку – в противоположную сторону. Вряд ли это получится. Не так просто вырвать тысячелетний корень, но если его все-таки вырвут – все дерево их жизни обязательно рухнет.

Я преднамеренно заглянул в рассуждениях о нашем районе, в настоящее время, просто, чтобы показать, как недостаточно иметь чудесное место, с плодородной землей, наличием поливной воды, теплым климатом, работящими, знающими, опытными людьми и всем необходимым сопутствующим, – надо еще иметь трезвые про государственные органы Власти на всех уровнях, иначе будет так, как было в конце прошлого (20-го) века, когда все рухнуло.

Так и хочется сказать –зачем и кому в итоге, нужна была та, Молдавская автономия, способствующая в итоге тому, что мы (Приднестровье), пережив страшное время, остались никому не нужны – ни Западу, ни Востоку?. Я и лично не доволен тем, что случилось в 1940 году, при образовании МССР. Читатель, ты -можешь смеяться. Мне не смешно. Молдавская ССР была образована 2 августа 1940 года. Я родился – 17 августа того же года, то есть- через 15 дней. На две недели опоздал родиться на Украине. И потом, всегда, при заполнении различных анкет и при ответах на устные вопросы, где родился, – вынужден был отвечать – в Молдавии….

О сегодняшней жизни нашей Слободзеи и района, ты, дорогой читатель знаешь лучше меня, поэтому, мы вернемся к описанию нашего прекрасного Места. Оно действительно прекрасное. Мне пару раз приходилось облетать наш район на вертолете, причем летом, во время случавшихся масштабных наводнений, когда «трещали» местами наши обваловочные дамбы по берегам Днестра и возникали опасные ситуации в отдельных местах.

Как прекрасен наш район с высоты птичьего полета! Да и с земли, он выглядел не менее красиво. Мне по роду службы, часто приходилось ездить по хозяйствам. Много в районе было замечательных мест. Нет у нас гор, ущелий, водопадов, различных рощ и другой экзотики. У нас другая, «производственная» красота. Я, когда ехал, к примеру, в Ближний Хутор, то чаще, не напрямую, через Тирасполь к колхозной конторе, а заезжал по объездной дороге, со стороны Украины, там, среди полей, шла прямая дорога к центру села. По обеим её сторонам –смотришь и любуешься! Чего там только нет! Вот, прямо у дороги, изумрудной стеной почти трехметровой высоты, горделиво стоят кукурузные стебли, на каждом по 2-3 кочана. Не меньше 100-120 центнеров зерна может дать на гектар. А рядом с этим участком,– через полевую дорогу- отливая золотом, колышется пшеничное поле. По внешнему виду колосьев – даст центнеров 60-70 с гектара, не меньше. Следующая «клетка» – подсолнечник. Здесь – никаких слов не хватит, чтобы описать это чудо. Ровные, как будто подстриженные, ярко зеленые стебли, с аккуратными, похожими на дамские головные уборы, шляпками, с темнеющим верхом и золотистыми лепестками-ресницами, которые постоянно обращены в сторону солнца. Они весь день, по внутренней природной команде, поворачиваются вслед за движущимся светилом, впитывая и синтезируя энергию его лучей. Не зря и называют это чудесное растение-ПОД – Солнечник. Это не просто подсолнечник (в этом хозяйстве). Здесь сеют только высокоинтенсивные сорта. У него не огромные, как мексиканские сомбреро, головки, а даже меньше средних размеров, что улучшает процесс и качество комбайновой уборки семян. Но сорт дает более 30 центнеров с гектара, при содержании масла в семенах более 50%.

А слева от дороги- усыпанные рубиновыми плодами, кусты томатов. Да по ведру с каждого куста будет!. А дальше -сверкает сочными зелеными листьями свекла. И так до самого магистрального оросительного канала, то сады, то овощные плантации. И все – в ярких сочных и «вкусных» красках. Когда летишь над этим прекрасным разноцветным живым лоскутным «одеялом», так и хочется погладить его руками и во весь голос крикнуть в раскрытую дверь: «Спасибо, Земля, Спасибо, Люди!».

Естественно, не везде все было одинаково, но общий уровень хозяйствования на земле в нашем районе, был значительно выше и не только в Приднестровье. Обсуждать это можно, но спорить кому-то с этим фактом – думаю,– не стоит….

Не зря говорят, что красота требует жертв. Уж кто-кто, а я это очень хорошо усвоил и почувствовал в разные периоды своей трудовой деятельности. Видно так совпало, как «наказание» Господне, за работу в красивых местах. Много лет возглавлял экономическую службу колхоза, еще в Казахстане. Несколько избирательных сроков, возглавлял партийную организацию хозяйства. Но была у нас одна «беда» – жили слишком «красиво». Лучшее хозяйство в области по производственно-экономическим показателям, по улицам -асфальт, два водопровода- питьевой и поливной воды, большой современный Дом Культуры, отличная столовая, спортивный зал и многие показательные производственные помещения разных направлений. За такие наши «заслуги», большинство обще районных мероприятий проводилось в нашем хозяйстве. Чтобы там ни было –слеты животноводов, всех вместе, потом –по направлениям, трактористов-комбайнеров, комсомольцев и беспартийных, кооператоров и спортсменов- всех везут к нам. У нас же все лучшее. Понятно, что мы там- на третьих ролях –наше дело -обеспечить место, накормить и напоить, и, в случае чего, получить взыскание за какое-нибудь «необеспечение» чего-то или кого-то…. Остальное берут на себя представители власти, в зависимости от уровня проведения мероприятия- район или область.

Появится какая-нибудь иностранная делегация в Казахстане, то индусы, то австралийцы, то монголы или мексиканцы, везут её через весь огромный Казахстан, в наше село, за 2200 километров, как будто рядом возле Алма-Аты, не было куда повезти. Может там и на самом деле, не было куда везти, так нам от этого не легче.

Вернувшись в Слободзею, десять лет работал в районе. Опять «повезло» -лучший район, постоянный «штатный» принимальщик гостей, своих и зарубежных. Поверьте на слово, 99% союзных и, особенно зарубежных гостей, прибывающих в Молдавию, как раньше говорили по «обману опытом», обязательно направляли в Слободзейский район, и не просто в район, как это делалось по другим местам, а чаще – целенаправленно – прямо в Межколхозсад «Памяти Ильича», или колхоз им. Мичурина или Ро «Колхозживпром»и т.п.. Доходило иногда до абсурда: – первые лица из руководства района, постепенно старались всячески избегать участия в таких «приемах», они же не железные, -бывало по 4-5 делегаций в неделю. Очередь на смотровую вышку в Межколхозсаде. Сам видел – одну делегацию, тех же немцев (так было со мной), угощаем наверху, в приемно-смотровом зале, а внизу парится на солнце и возмущается -японская делегация. Достали они нас (нашими же достижениями) окончательно, в те годы. Система была такая. И со всеми надо было пить…, а то обидятся и накапают где-нибудь, там, откуда их к нам послали. Скандал. Гости-то каждый раз меняются, а наши, принимающие –одни и те же….

В систему нашего района входило и НПО «Днестр». Работал я в этом объединении, уже после района, в качестве заместителя генерального директора. И там тоже не было отбоя от всевозможных гостей, потому что НПО так же входило в перечень мест для обязательного внутрирайонного посещения. Ну а как же- наука, селекция, частная генетика, выращивание способом «инвитро», экспериментально – опытная переработка овощей, специальные образцы машин и оборудования, и т.д.. Прогресс! Да и обязательно накормят, и опять же -напоят. Гости посещали НПО с удовольствием.

Но все это мелкие издержки нашей районной жизни и никуда от них не денешься. Красота, действительно иногда требует жертв. Хочешь быть красивым и привлекательным- старайся и работай. Так говорят и поступают не только женщины….

Конечно же, высокий имидж района, создавался не его внешней красотой. По крайней мере- не только. Он (имидж) создавался трудом живущих и работающих здесь людей. Так сложилась жизнь у нас, в большой России, за много лет. Чем мы, особенно село наше, отличаемся от так называемой «западной» цивилизации? Общностью, человеческим коллективизмом. Здесь неуместны какие-то заявления о колхозах и т.п.. Это уже формы организации труда людей. А мы говорим о коллективном Образе жизни. Не о каком-то абстрактном коммунизме, когда всем «по потребности» и когда всем всё «до лампочки». Чтобы чужому объяснить коллективизм нашего села, не хватит словаря любого иностранного языка. А его (коллективизма села) главными показателями являются: -люди знают друг друга, знают сильные и слабые стороны односельчан, готовы мириться с отдельными недостатками, всегда обязательно помогут, поддержат, защитят, научат, если надо- поругают, накажут и направят, не бросят в беде, посоветуют и, – еще можно перечислять десятки подобных действий. И все это – не выпячивая, а как само собой разумеющееся, так, походя, без всякой оплаты, и – постоянно. Наш сельский коллективизм –это есть продукт высшей пробы, синтез многовековых Человеческих взаимоотношений. И имидж района как раз и нанизан на этот стержень.

Именно коллективизм, как организационно- экономическая и нравственная категория, позволил Слободзейскому району, в свое время, занять достойное место среди нескольких тысяч сельских районов бывшего Союза, пережить кризис конца прошлого века и продолжать подниматься и развиваться уже сегодня.

Так сложилось у нас, и давно, что основные производственно- организационные вопросы сельского хозяйства, «переваривались» и решались на районном уровне. Дальше по иерархии –область. Республика, Государство – шли другие проблемы и их решения. Район был и есть- поле боя, где собственно и решаются такие вопросы.

Наш район все годы, с момента его образования, решал эти вопросы собственными силами, причем на всех основных уровнях. Если председателей, особенно после войны, когда было много небольших колхозов- присылали извне,– Украины, России, то, после укрупнения колхозов, в начале пятидесятых годов, их руководители в большинстве своем –были местными уроженцами. С правого берега Днестра прибывали иногда претенденты на должности руководителей и ведущих специалистов, но чаще всего их присылали, чтобы карьерно «прогнать» через такой солидный район в течение некоторого времени, в порядке трамплина для какого-то назначения уже на другом уровне. Основная масса специалистов-отраслевиков, прибывала в район, из Украины, России, потом начали прибывать после учебы и свои, местные выпускники. Дальше вниз, – должности бригадиров, заведующих фермами, звеньевые и другие организаторы производства, а также рядовые работники -всегда были местные.

Я это к тому, что наших людей, в том числе руководителей и специалистов-аграрников, на правобережную Молдавию не направляли. Возможно, и были какие-то единичные случаи по необходимости. А, насколько я знаю, по работе приходилось общаться с коллегами, в районах по правому берегу Днестра, специалисты, да и руководители, меняли места работы по десятку раз и знали все друг друга по всему Правобережью Молдовы. У нас в районе такого не было. Даже переходы из одного района Левобережья в другой- на всех уровнях, были редкостью.

Стабильность и отсутствие текучести кадров, на всех уровнях, тем более -подготовка, разумное использование и сохранение местных специалистов – конечно же тоже благоприятно сказывались на положении дел по всем направлениям деятельности аграрного сектора района.

Вот так, дорогой мой читатель, общими усилиями, наши люди, украшали, украшают и- будут украшать это прекрасное Место, которое многие называют обобщенно –«Слободзейщина». «Свято место –пусто не бывает» – это правда. Поверь мне, много повидавшего разных мест на Земле, – таких мест на свете очень мало, где просто –НОРМАЛЬНО, по всем параметрам. Не холодно и не жарко, не сухо и не сыро. Где все главное, жизненно необходимое, хорошо растет. Где живут такие прекрасные люди, которые могут не только здорово работать, но и петь, пить, играть, заниматься спортом, растить детей, писать стихи и книги. Где дороги на все четыре стороны света. Где говорить можно на любом языке и тебя поймут. Где можно питаться настоящими продуктами, – овощами и фруктами без избыточных нитратов, настоящим мясом и настоящей рыбой и яйцом, а не белковыми суррогатами, которыми давятся наши зарубежные «друзья».

Я всегда помню, чувствую и радуюсь, что есть на Земле такое МЕСТО, где живут почти сто тысяч счастливых людей, которые могли бы жить ещё более счастливо на своей земле, если бы кто-то из тех, кому все время чего-то мало, обратили внимание на их судьбы. И это место –моя родная Слободзейщина.

А ведь, возможно доживут наши дети и внуки, до того времени, когда родная наша река Днестр, станет главным проспектом в нашем регионе. И на всем её протяжении по нашей земле! Очищенная, облагороженная, вся сверкающая рекламными и осветительными огнями, с десятками красивейших пристаней по обоим берегам, с кафе, торговыми центрами, всевозможными увеселительными заведениями, снующими туда-сюда катерами – лодками, и просто прекрасными уголками Природы. И ни откуда – не стреляют!!! Рай для туристов и живущих на этой земле людей!

А что – разве кто-то этого не желает?!

Глава вторая. СЕЛО

Мне посчастливилось родиться в селе Слободзея. Сегодня оно считается городом; я не буду заострять внимание читателя на этом, потому, что считаю, что городом надо быть, а не «слыть», тем более – что все события и действия, описываемые в этой книге, происходили до того, как село стало городом, значит с его статусом никаких проблем -возникать не будет.

Два с половиной века, живет мое село и почти треть этого срока- мы прошли вместе, так что у нас с ним есть что вспомнить и о чем рассказать, напрямую, от первого лица. Нам нечего скрывать друг от друга, тем более, нет смысла что-то приукрашивать или говорить неправду (при многих живых свидетелях!).

Слободзея возникла вначале, безо всякого плана, в смутный период очередной русско-турецкой войны. Первые поселенцы начали осваивать эту территорию, с возвышенного холма (на северо-западе нынешней Слободзеи, в её «молдавской» части), потому что, скорее всего, видели, насколько опасен Днестр, в период весеннего половодья и летних наводнений, когда река заливала пространство – от Копанки – и до высоких песчаных круч у облюбованного поселенцами холма. Днестр, в такие времена, не просто выходил из берегов, а покрывал водой низкий плавневый «треугольник», где сегодня расположены дачные участки и главный слободзейский пляж, и – направлял свое течение мимо высоких круч вдоль левого берега, одновременно заливая всю долину вправо, до самого русла «Старого Днестра».

Если бы не было опасности быть затопленными рекой, вряд ли на той части села люди начали бы селиться, по той причине, что там изначально не было достаточно питьевой воды, как бы это странно не звучало. На этой, позже т.н. «молдавской», части, было всего несколько очень глубоких колодцев и практически все с соленой водой. Это значительно осложняло жизнь первопоселенцев, хорошо еще, что рядом был Днестр, долгие годы обеспечивающий их нужды в питьевой воде. И так продолжалось почти двести лет, до шестидесятых годов прошлого века, когда на этой(молдавской) части села проложили водопровод.

Поселенцы назвали это село –Слободзея, от корня «Слобода-Свобода», видимо у них имелись на то причины, позже к этому названию добавилось уточнение – «молдавская». Это уже когда рядом появилось еще одно село, в нескольких километрах ниже по берегу Днестра, тоже на склоне холма, с высоким обрывом в западную сторону, выходящим к реке, и с пологим, удобным для поселения, постепенным уклоном – к востоку. Новое село появилось уже не стихийно, а по высочайшему повелению, на землях, отведенных в пользование организованному в основном из бывших запорожских казаков, -Черноморскому казачьему войску. Новому поселению не стали придумывать новое имя, а назвали тоже Слободзея, с приставкой «русская». Так они и сосуществовали две эти Слободзеи, вполне автономно, каждая со своими органами местной власти и своими проблемами-заботами, почти двести лет. Хотя, живущие в обеих частях люди, да и жители соседних сел, считали Слободзею единой, и только для уточнения какого-нибудь адресного места- добавляли приставки –«русская или молдавская».

Появлению и развитию русской части способствовало в первую очередь то, что на этом месте, одно время, находился КОШ (Штаб) Войска. Здесь было сооружено земляное укрепление, были расквартированы несколько казачьих подразделений, которым требовались провиант и какие-то хозяйственные услуги. За время пребывания казаков и их штаба в течение нескольких лет, территория обживалась и постепенно застраивалась. У казаков начали появляться семьи, одни приезжали из мест бывшего пребывания, другие образовывались уже на месте, в Слободзее. После перевода Войска на Кубань, большинство из тех казаков, кто остался в Слободзее, по разным причинам- начали вживаться в новое место, строить дома-мазанки, распахивать и окультуривать землю. Им это место понравилось. Украинская, как сегодня говорят- «диаспора», в первое время- доминировала, то есть – была наиболее многочисленной. Скорее всего, в самом начале, этой части села, больше подходила бы приставка- «украинская». Украинцы компактно расселялись в центральной и юго-западной части нового поселения. Мы еще застали отголоски условного деления села на своеобразные зоны обитания: Основная зона, потом – Выпханка – улица по-над Днестром, отсекающая основную зону от берега. Её назвали так не зря. По преданиям- там разрешали селиться неугодным обществу людям. Их как бы «выпихивали» на окраину. Улица шла – от Украинского кладбища – на юг, до конца села. Дальше начиналась зона, заливаемая в половодье – Днестром.

Северо-западный угол села, называли «Цыганщина», из-за сборности и разнородности проживающего там населения. Значительную часть села занимала так называемая «Гора». Это несколько улиц вдоль всей русской части, начиная от нынешней улицы Пушкина и вверх до шоссе Тирасполь- Незавертайловка. Долгие годы в украинской части села, существовало такое выражение -«чоловик с горы». Это означало, что человек этот приехал позже, скорее всего- русский, ну, по крайней мере, не украинец и живет на одной из улиц, на «Горе». На «Горе» -была победнее земля, было больше проблем с питьевой водой. Это условное разделение по «микрорайонам», существовало почти всегда. На украинской части – была своя школа на украинском языке и свое кладбище, существующее по сей день, на условно русской части – тоже была своя школа на русском языке и свое кладбище. Обе эти школы были четырехклассные, их выпускники вместе переходили в общую, семилетнюю, позже среднюю школу, расположенную в центре села.

Места для расположения обеих частей Слободзеи – молдавской и русской, были выбраны удачно, поэтому никаких неожиданных катаклизмов за все время – не наблюдалось. Молдавскую часть никогда водой не заливало, она вся находится на возвышенности, а русскую часть, в прежние времена, когда не было обваловочных дамб, иногда, когда Днестр выходил из берегов, вода рассекала посредине, заходя солидным рукавом, в районе нынешнего парома, пересекая наискосок нынешнюю улицу Советской Армии, а далее- по улице Пушкина шла на юг до конца села и выходила в плавни между Слободзеей и Чобручами или выходила опять на Днестр.

Этот рукав на какое-то время отделял верхнюю часть села от остальной, но был проходным и особых проблем для жителей обоих сторон –не представлял. Просто, через время, высыхал и -все. С учетом возможного появления такого «аварийного» рукава, и был обустроен центр Слободзеи (русской). Большой рынок, при нем –тоже большая площадь для стоянки прибывающих на рынок повозок, привязи для скота, выставленного на продажу и для верховых лошадей. Все это располагалось на более высоком месте, в сторону основного села. Еще выше стояла большая красивая церковь, обнесенная высоким каменным забором, а дальше шли торговые точки. Это место долгие годы было тем «Магнитом», который притягивал к себе не только людей, живущих в слободзейских частях (молдавской и русской), но и из большинства окрестных сел, по обеим сторонам Днестра. Это было главное место общения. Сам факт того, что в Слободзее в начале 20- века, проживало более 10 тысяч жителей, уже говорит о многом. Не в каждом городе, в то время, имелось такое население.

Слободзея старше городов Одессы и Тирасполя, и всегда относилась к ним по-родственному, по-отечески, посильно помогая им в своем развитии, как продовольствием, так и рабочей силой.

Ничего нового я здесь не скажу, но просто напомню, что первые 170-180 лет, в Слободзее (в обеих его частях), сложившийся уклад жизни, оставался практически неизменным. Мои ровесники и люди постарше, как раз застали еще тот переходный период, который начался где-то в конце двадцатых годов прошлого века и продолжался до середины пятидесятых. Уже к середине прошлого века начался тот своеобразный «мутационный» период, характеризующийся вначале резким развитием и всеобщим подъемом, а закончился катастрофическим развалом всего, в том числе и более-менее налаженной сельской жизни.

Что же представляла собой эта самая сельская жизнь Слободзеи в совсем недалеком прошлом? Каких-нибудь 30-40 лет назад? И какое место нашего села в окружающем мире?.

Если при царе, центром экономической и общественно-воспитательной жизни села, была его «русская часть», в силу разных объективных причин, то с приходом советской власти, а потом, после образования Молдавской АССР и придании Слободзее статуса районного центра, все действующие органы которого, разместились на «молдавской» части, приоритет в развитии начала получать именно эта часть. Оно и понятно- организовывались различные районные управленческие структуры, хозяйственные службы, под это выделялись дополнительные бюджетные средства, привлекались необходимые люди-специалисты, которых, в свою очередь , надо было обеспечить элементарно необходимым, и пошло-поехало. На развитие русской части села таких средств не выделялось и за полвека, молдавская часть в своем развитии, ушла далеко вперед. И водопровод там появился на 20 лет раньше и другие объекты (производственные, социально-культурного плана)– тоже.

Несмотря на такую разницу во внимании, даже и после объединения обоих частей Слободзеи в единый поселок городского типа, это не стало причиной каких-либо разногласий или недовольств. Жители русской части, понимали, что райцентр надо поднимать и облагораживать, поэтому просто считали всех живущих в Слободзее – односельчанами, одинаково любили свое село, независимо от национальности. Перенимали друг у друга все, что было хорошее, вместе работали, вместе гуляли, вместе воевали, если было надо, и вместе молились, если прижимало.

По всем селам нашего района до середины пятидесятых годов, жизнь в общем плане, была однообразной, в давно определенном ритме. Во всех селах -не было электричества, радио, были плохие и очень плохие дороги, большинство сельских работ выполнялось вручную, люди перемещались и внутри села, к местам работ и обратно – пешком, в лучшем случае, на большие расстояния- на лошадях или волах. Живая тягловая сила – была в то время- в большом почете и основные (так и назывались –«конно-ручные работы») в сельскохозяйственном производстве, производились с её помощью. Сотни лошадей и волов использовались ежедневно в колхозных бригадах и на фермах.

Мы еще застали то время, когда, начиная с 3-4 часов утра, село приходило в движение, как перед каким-то военным наступлением. По холодку выезжали из колхозных дворов и направлялись в поле, большие высокие арбы, для перевозки легких объемных грузов (соломы, сена, веток), как правило –на воловьей тяге, конные повозки и площадки, а также – различные небольшие сельхозорудия, тоже на конной тяге. В это предрассветное время , село наполнялось перезвоном колес, топотом и ржанием лошадей, окриками ездовых. Люди продолжали традиции предков и после коллективизации. Выходили на работу рано, чтобы успеть сделать то, что было положено сделать каждому в этот день–кому ехать в поле, кому в город, кому на станцию Новосавицкая, куда приходили грузы для Слободзеи. Расстояния по нынешним меркам- небольшие- 10-15-20 километров, но на волах, да и на лошадях, чтобы проехать их- нужно время.

Это уже позже, в 70-80-х, мы стали такими «обмеханизированными», что ликвидировали лошадей, и миску борща в поле, к каждому трактору или комбайну, стали возить на тракторе или на грузовой машине. Это мы стали такими «богатыми», что работали по 4-5 часов, а горючее сливали в канавы, чтобы «узаконить» приписанные тонно-километры и гектары. Это мы, после отмены трудодней в колхозах в 1966 году, начали требовать начисленную правдами и неправдами «гарантированную» оплату труда, независимо от результатов производства и таки довели село (в общем)– до развала.