S-T-I-K-S. Шатун. Книга 1

Отполз назад и замер, осматриваясь по сторонам. Остался самый опытный противник, и теперь его не сковывают подопечные. Посмотрим, кто кого переиграет.

Минут двадцать ползал, пытался его обнаружить, а встретились неожиданно. Выполз из-за дерева и уставился в визор его шлема, столкнулись буквально лоб в лоб в десяти метрах друг от друга. Замерли оба, потом одновременно укрылись, но у меня менее выигрышная позиция, а его автомат уже дырявил дерево, за которым я лежал.

Иду ва-банк. Выхватываю из разгрузки последнюю гранату, кидаю ее и успеваю сместиться влево, враг сразу попадает в сектор моего обстрела, лежит за деревом. Выпустил в него очередь на весь рожок и упал в укрытие, торопливо сменил магазин и на секунду расслабился – вздохнул полной грудью.

И тут меня опять накрыло. Я почувствовал его на том же месте – живой, зараза. Но лежит, не шевелится, и также еще одного ощутил, того, оглушенного, видимо. Про него-то я и забыл, мог встрять с ним. Но ничего больше предпринять не успел.

Услышал, что в нашу сторону приближается вертолет, и небеса упали на землю. Последней мыслью было: «вызвал огонь на себя, чтоб не подыхать самому» – как удар по голове мгновенно отправил меня во тьму.

Очнулся от сильной боли в боку. Но стоило попытаться приоткрыть глаза и чуть пошевелиться, как болью взорвалось все тело. Казалось, каждая клеточка организма воет от боли. Это не те хлопушки, что беспилотник по лесу разбрасывал, вертолет накрыл тут всё основательно.

Сквозь всякий мусор, лежащий на мне, нащупал на груди пенал. Действуя одной рукой, достал и с трудом открыл его, вынул шприц и вогнал в мышцу на руке. На удивление, спек подействовал очень быстро. Минут через пять я уже пытался подняться, что было слегка затруднительно осуществить: на мне было навалено много земли и обломков древесного мусора.

Встав на колени, огляделся. Вокруг расстилался перепаханный участок бывшего леса: земля вся в воронках, лежали деревья, кое-где дымилось. Опершись спиной о поваленное дерево, которое чудом меня не придавило, стал ощупывать себя. Как я вообще тут выжил, непонятно, но что самое удивительное, я был почти целый. Дырка в боку, уже даже не кровоточит, кожу на голове рассекло – веткой прилетело. Остальное – в основном ушибы, но сильные и по всему телу. Одежда пришла в полную негодность, как еще пенал со спеком уцелел: разгрузка разорвана, магазины нашел под мусором покореженные, как и сам автомат. Кобуру с «Глоком» вообще не нашел, срезало ее и куда-то закинуло вместе с несколькими подсумками. Флягу пробило в нескольких местах, выходит, остался я без живчика. Но это не страшно. Стоит мне добраться до рюкзака, так там оставались Санина фляга и банка со споранами. Так что, потерплю пока без живчика.

Глянул на ноги: штаны в лохмотья превратились, сапоги на ленты порезанные. Непонятно, как сам уцелел. Видно, все же боги за мной приглядывают. Целыми остались лишь пистолет ГШ 18-й и нож мой в ножнах. Я на них лежал, поэтому и сохранились, наверное. Хотя не факт – рожки-то покорежило все.

Подобрал пенал, вложил в него рассыпанные шприцы. Покачиваясь, с трудом встал на ноги. Тело еще болело, но той остроты уже не было, можно осмотреться и потихоньку двигаться отсюда.

– Живой, падла, – прохрипел я.

В стороне лежал внешник, который шустрый. Без шлема, но в респираторе, и сейчас, не снимая его, умудряется пить воду из фляги.

Достал пистолет, передернул затвор и, скособочившись на левый бок, побрел к нему.

– Живучий же ты парень, внешник. – Остановился в двух метрах от него, и только тогда он меня заметил.

Что можно сказать: выше пояса он, практически, целый, так, покоцаный слегка. А вот ниже – не повезло. Правой ноги до колена не было, культя перетянута ремнем и чем-то замазана. Левая со жгутом: штанина разрезана и нога тоже чем-то натёрта. По сторонам разбросаны элементы брони, а рядом с ним лежат раскрытый рюкзак, выпотрошенная аптечка и автомат под рукой. Но до него он уже не успеет дотянуться, как и до пистолета на поясе.

Он посмотрел на меня и как-то потух весь, чуть ли не лужицей расплылся – так расклеился.

– Давай, разоблачаться будем. Сначала автомат в сторону откинь.

Не сопротивляясь, он подчинился.

– Теперь пистолет снимай и туда же, вместе с ножом.

Заставил снять все подсумки с тела, застегнуть рюкзак, и все это молча откидывалось в сторону. Убедившись, что на нем ничего, кроме брони не осталось, собрал его вещи и уселся напротив.

Минут пять молча разглядывали друг друга. Потом он снял респиратор: обыкновенное лицо, по улице мимо пройдешь, внимания не обратишь.

– Поговорим? – Таким равнодушным голосом спросил, как будто уже умер.

– Обязательно поговорим, – кивнул я головой. – Душевно поговорим. Что во фляге?

– Вода витаминизированная.

Открутил пробку, понюхал. Вроде ничем подозрительным не пахнет. Глотнул. Что ж, на вкус приятная, чуть кисленькая вода.

Фух. Горло промочил. А то пересохло, аж дышать больно.

– Ты с этого города? С Абазы?

– Здешний, – не видел я причин скрывать. – Тебя как зовут?

– Густав.

– И откуда Густав, вы такие взялись?

– С базы прилетели.

– Исчерпывающий ответ. А если поподробней?

– А поподробнее я тебе об этом ничего не смогу рассказать, – и заулыбался. В себя приходит, видать.

– Это смотря, как спрашивать.

– Да как бы ни спрашивал. Во мне чип зашит, и как только я начну лишнего говорить, так и окочурюсь.

– А если его выковырнуть?

– Не с вашими технологиями. Его еще найти нужно, а если найдете, то при извлечении тот же результат будет, требуется спецоборудование. Но ты можешь попытаться.

– Не доверяют вам хозяева ваши.

– Ничего ты не понимаешь, у нас чипирование повсеместно используется, просто с разными программами. Это и страховка для нас тут, если в плен попал, можно самому уйти, не дожидаясь пыток.

– Тогда нам с тобой не о чем разговаривать.

– Ну почему же? Можно просто о Стиксе поговорить.

– О ком?

– Этот мир называется Стикс.

– Мне говорили, что Улей.

– Улей, его в простонародье называют, за кластеры, похожие на соты. А вообще, изначальное наименование – Стикс.

– Что-то я не заметил Харона, который меня сюда переправил… Боги с ним. Меня сейчас другое больше интересует.

Поднял его автомат. Начал разбираться, как он работает. Покрутил, ничего не понял. Попробовал выстрелить – хренушки.

Посмотрел на внешника, а он за мной с интересом наблюдает. Даже эмоции во взгляде появились.

Блин. Не автомат, а брусок какой-то. Но для такого массивного оружия на удивление легкий и удобный – килограмма три всего весит.

Я вновь на него посмотрел, решая, что с ним делать. Но он заговорил:

– Это универсальная импульсная штурмовая винтовка К-21 или «Клевец». Сделана, в основном, из сверхпрочного пластика, кроме ствола и некоторых механизмов. Вес без магазина – три двести. С магазином – три семьсот. В сложенном состоянии 750 мм. Снабжена регулируемым прикладом, так что, можно под себя подгонять длину. Электропитание от сменной батареи, рассчитанной на 5000 выстрелов. Под стволом многорядный шнековый магазин на девяносто безгильзовых патронов калибра 4.2 мм. Патроны используются разные, но у меня с собой только простые, экспансивные и бронебойные. Что еще сказать? Прицельная дальность – пятьсот метров. Имеется электронный счетчик оставшихся в магазине боеприпасов. Может вести огонь в трех режимах: одиночный, короткие очереди по три выстрела и полностью автоматический огонь. Вон. Рядом со спусковым крючком расположены кнопки для выбора режима огня и включения батареи, она же предохранитель, на ней молния изображена.

Попробовал нажать на кнопку включения батареи – опять никакого результата.

– Это очень интересно, но почему не работает? – На что он только усмехнулся издевательски.

– И не будет работать. Там защита, как и на всей нашей электронике стоит. Чтоб дикари, если к ним в руки попадет, не воспользовались.

– Дикари, значит? Ясно! И зачем тогда ты все это мне рассказываешь?

– О чем-то же надо поговорить? Вот и рассказал. И это не секретные сведения.

– Крутишь ты что-то. Но раз начал, то продолжай об остальном рассказывать.

С сожалением отложил автомат, достал пистолет. Такой же массивный и легкий: усиленный, широкий кожух, над стволом вентиляционные отверстия. Что сначала удивило – неподвижная затворная рама. Рукоятка широкая, но в моей руке лежит нормально. Также три кнопки имеется, одна для извлечения магазина, вторая с молнией, третья – режим стрельбы, как и на автомате, «КО» буквы – короткая очередь.

Попробовал выстрелить – тишина. Нажал с левой стороны в верхней части рукоятки на кнопку с молнией и сразу почувствовал, как пистолет ожил. Никакого шума он не издавал, показалось просто, что он шевельнулся, просыпаясь.

В чем я и убедился.

Легкий хлопок, тише чем из «Глока» с глушителем. Отдача в руку бьет, но не критично.

Посмотрел на внешника, который с недовольной мордой глядел на мои действия с пистолетом.

– Что ж ты молчишь? Рассказывай.

Тут уже он явно неохотно начал рассказывать. Видно, что через силу.

– Пистолет К-20, тоже «Клевец». Питается теми же боеприпасами, что и штурмовая винтовка. Являются штурмовой парой. Сделан из тех же материалов. Магазин на двадцать патронов. Батарея на тысячу выстрелов. Прицельная дальность – сто метров. Стреляет одиночными и серией по два патрона. Переключение на серию, кнопка ниже «молнии».

– Это хорошо. А вдруг патрон перекосит, как доставать, если кожух неподвижный?

– У нас патроны не перекашивает. Но я тебя понял. Отключи батарею. Сбоку, справа на крышке – шторка, возле нее кнопка маленькая. Нажми на нее и сдвинь назад.

Нашел. Надавил. Сдвинул. Шторка резко открылась, и оттуда вылетел патрон. Сдвинул кнопку обратно – так же резко закрылась.

Подобрал патрон. Интересно: остроконечную пулю сзади как будто вплавили в янтарь черного цвета.

– Черное вещество (название из головы почти сразу вылетело – мудреное какое-то слово) инициируется от электричества и полностью сгорает, этим дает импульс пуле. Цвета разные: зеленый – простая пуля. Черный – бронебойная. Синий – экспансивная. Подача патрона из магазина в ствол происходит сразу при включении батареи; при уже включенной, при замене магазина автоматом досылается, если в стволе нет патрона.

– Почему он работает, а автомат – нет?

– Да потому, что простой он, как молоток. Нет в нем ничего лишнего.

Тут до меня дошло:

– Это что? Из пистолета тоже можно деревья пробивать, раз патроны одни и те же?

– Губу закатай! В автомате ускоритель стоит, который взаимодействует с зарядом и разгоняет пулю.

– Может, защиту все-таки можно обойти? – с надеждой спросил, очень уж хотелось иметь такое оружие.

– Обломись! Штурмовая винтовка взаимодействует с чипом, как и электроника. Так что, ничего тебе не светит.

– Ну, и насколько мощные эти патроны, без ускорителя? – с разочарованием спросил его.

– Бронебойной пулей руберу одному я голову прострелил, так что помощнее ваших будет, – усмехнулся он.

– А рубер у нас – это кто?

– Зеленый ты еще. Рубера горошником называют. Он …

– Как горилла с челюстью от крокодила?

– Неужели встречался? – Эк он удивился.

– Добрый человек рассказывал. И еще он говорил, что рубер танк на запчасти разобрать может и ствол дугой завязать.

– Ясно, – усмехнулся он. – То-то жаловались, что в этот раз много людей потеряли. Теперь понятно, кто поспособствовал. А насчет рубера он приврал немного. Это элита может танк разобрать, а рубера только на легкую броню хватит, и то не на всю. Но вообще да, тварь сильная и опасная.

Мысленно помянув матерно Цыгана, спросил о той «хищной» брюнетке, что нас на охоте чуть не порвала.

– Это ты на лотерейщика свежего нарвался, их еще «жрачем» называют. Перспективная дамочка была, если так быстро отожраться сумела.

– Жрач – ясно, а почему лотерейщик?

– У них иногда горох попадается, редко очень. Потому и лотерейщик, что неизвестно – есть или нет.

– Ясно. Давай дальше… Как за пистолетом ухаживать?

Под его комментарий, с помощью двух инструментов, которые хранятся в кобуре, разобрал и, самое главное, собрал пистолет. Ничего сложного в принципе.

Взял шлем, одел на себя. Сначала неудобно было, но после подстройки сел, как родной. Сквозь визор, правда, ничего не видно, еле просвечивается. Пришлось отстегнуть его, как и все приспособы на нем.

– Не проще вовнутрь всё встроить, раз вы такие все из себя развитые?

– Это шлем старого образца. В этом мире часто электроника из строя выходит, вот мы им и пользуемся, чтоб без защиты не остаться, а так – поломанную поменял, и снова все работает.

– Оружие тоже?

– Оружие – нет. Если только не заходить в мертвые кластеры. Ну так там вообще все ломается.

– Что за броня у вас? А то я в некоторых попадал, так они только пошатнулись.

Перекосило морду, но говорить продолжил. Мало что понял, но основное: опять супертвердый пластик, изнутри, как и в каске, наполнитель пенообразный, который гасит и распределяет силу удара по всей поверхности. Подробно расспросил, как броня снимается-одевается, как регулируется.

– Слушай! Ну вот все у вас в броне: и голова в каске, и тело в бронежилете, и руки-ноги, и даже воротник для защиты шеи есть. Но почему яй… ниже пояса защиты нет? Не титановые же у вас там?

– Есть и туда защита, – усмехнулся он. – Просто не надели в лес. По городу в полном комплекте ходим.

Одежда тоже суперская, из наноткани. Которая не рвется, воду не впитывает, и не вымазывается. В ней не жарко и не холодно, хорошо тело вентилируется. И из этой ткани у них вся одежда состоит, даже трусы с носками. И все они такие из себя – Суперы. Аж завидно немного. Все у них из наноткани и супер-пластика сделано.

– А из железа у вас делается что-нибудь?

– Железо – прошлый век. Сейчас более качественные и более дешевые материалы есть.

– Понятно.

Перебрал рюкзак, он из трех отделений состоит. В первом отделении была аптечка, но он ее уже использовал всю, поэтому с такими ранами и бодрый. Остались только таблетки для обеззараживания воды для питья, а также витаминизирующие. По одной на литр воды хватает, хоть из лужи набирай, только потом профильтровать не забудь. Фильтры тоже есть.

Второе отделение небольшое, в специальных держателях расположены магазины к автомату и пистолету, а в плотном, изолированном кармашке – запасная батарея к оружию. Россыпью патронов нет, только снаряженные. Говорит, что можно и комбинировать патроны, но у него в каждом магазине свои, мол, недолго поменять на нужный магазин. В третьем – тюбики с питательной массой вкуса манной каши с клубничным вареньем. Попробовал немного – вкусно. И разные мелочи, которые облегчают жизнь в походе.

В подсумках помимо магазинов какие-то приборы, но что это, не признался зараза. Разве что, еще гранаты нашел.

– Ты мне скажи: почему гранаты у вас такие несерьезные?

– Там и серьезные есть, – указал на маркировку.

– А светошумовые зачем в лесу?

– На живого охотиться летели, поэтому такой набор. Но светошумовые и против опасных тварей применяются. У них слух чуткий…

– А еще что чуткое?

– Запахи чувствуют, что собаки, зрение по-разному, у некоторых и орлиное бывает. Вот если перед мордой мутанта такую подорвать, то на несколько секунд дезориентируешь его, и он потеряется в пространстве, но не больше. У них регенерация бешеная, восстанавливаются быстро. Я так рубера и привалил, когда он подобрался близко.

– В каком направлении лучше не соваться, чтоб к вам не попасть?

На что он только головой покачал.

– Раз это нельзя говорить, то может скажешь, что за «телята» с вами были?

Усмехнувшись грустно, признался:

– Сын полковника с друзьями, на охоту прилетели. – И смотрит на меня вызывающе.

– И часто вы так охотитесь?

– Я обычно по-другому охочусь, другим составом. А сейчас не вовремя на глаза полковнику попались с Андре. Вот он и отправил нас сына сопроводить. Никто не думал, что тут на серьезного бойца нарвемся.

– Охотиться на меня или на мутантов прилетели?

– На тебя, видимо, других живых тут же нет никого?

– А как узнали так быстро? – Проигнорировал вопрос про других.

– Да на джипе в стаб прилетели с Бульдогом раненым. Кричат Лютому, что тут их обижают. А кто-то сынку стукнул, потому что Лютый недовольный был, когда мы к нему предварительно заявились порасспросить, неприятно ему, что в обход него нам докладывают. Сынок к папаше – сразу сюда проситься, они с друзьями часто охоты такие устраивают, если неопасно. Тот и отпустил как обычно, только нас напряг страховать. А быстро… Так это ехать долго, а по воздуху мы за полчаса сюда долетели. В этот раз не повезло.

– А сегодня как вышли на меня так быстро?

– С беспилотника тебя заметили. Утром еще прохладно было – тепловизор засек.

Понятно. Рано тогда из-под дерева вылез. На будущее учтем.

Что-то он взволнованным выглядит последние минут двадцать. Постоянно прислушивается к чему-то.

– Я так понял, ты ждешь кого-то? Потому и откровенный такой?

По его виду – понял, что угадал.

– Угадал, дикий. Скоро тут вся кавалерия будет. Полковник не простит тебе сына, лично прилетит проверять: сдох ты или нет. Да и деваться отсюда некуда, вокруг мертвые кластеры, выход только в одну сторону, и его в первую очередь перекроют. Так что, почему бы пока не поговорить, вместе всё веселей подыхать.

– Если на охоту летели, зачем тогда лодку в щепки разнесли?

– Да это оператор беспилотника лопухнулся. У него задача была: обнаружить и прижать вас, по возможности подранить. Для этого он маломощными ракетами и расстреливал лес. Такой убить можно, только попав в человека, а так, кучу мелких осколков дает, как раз чтоб стреножить.

– Последний вопрос: зачем вертолет на нас спустил?

– Да сами они нас накрыли, никого я не спускал. По датчикам и через камеры, – указал он на шлем, – они в вертолете все показания записывают, потом фильмы монтируют. Увидели по приборам, что я ранен, и пока ты далеко не убежал, расстреляли.

– Но по приборам ты же еще живой был, почему не подобрали?

– Да не был я живой. Я стал трупом, стоило тебе сына полковника замочить. Потому и рванули нас вместе, что поняли – я тебя не достану.

– Счастливо оставаться. – Поднялся на ноги, доставая свой пистолет. – Спешу я.

На что он только усмехнулся. Так с усмешкой и подох.

Полтора часа меня сказками кормил, но и полезного много сообщил, так что не жалею. Но, как бы ни спешил, трофеи я все же соберу. Весят мало, и все они в моей ситуации – бесценные. Вколол себе новую дозу спека, а то боль возвращаться стала, и в темпе направился в вояж по местам боевой славы, где мои трофеи дожидаются.

Глава 8

Не знаю, что их задержало, но я успел подобрать себе бронежилет, раздев полностью тело одного внешника одинаковой комплекции со мной. Верхнюю одежду с него надел сразу, благо она чистая была, кровь вся в шлеме осталась. А нижнее потом постираю, и тоже в дело пойдет, раз она такая суперская, не до брезгливости. Да и какая брезгливость после того, как практически каннибалом стал. Остальные части брони, кроме наколенников и перчаток с защитой тыльной стороны ладони, брать не стал, неудобно мне в ней, а привыкать сейчас некогда.

Обувь с другого подошла, на ноге села, как здесь и была. На пояс повесил оба своих пистолета с подсумками к ним.

Набил большой трофейный рюкзак трофейными же патронами, запасными батареями, гранат несколько штук взял. Еще пистолет прихватил, благо легкий, если что, потом и выбросить можно, но с таким запасом патронов еще один ствол не помешает. Тюбики с едой не забыл, таблетки для воды из аптечек все выгреб, фляги новые подобрал. Сами аптечки брать не стал, обезболивающее – у меня спек есть, им еще раз воспользовался, бок заклеил. Вот интересно: у них бинтов нет, есть гель, который на рану наносят, он вместо бинта используется. Вот я на рану на боку и выдавил из тюбика порцию герметизирующего геля, который сначала вспенился, сильно защекотал, потом бок занемел, а гель застыл, покрывая место ранения мягкой пленкой, она на теле практически не ощущалась и рану не раздражала. Вот этих тюбиков несколько штук я и взял с пластырем широким.

Малый рюкзак тоже прихватил, удобный он у них. Но его почти не грузил, несколько магазинов только положил, да на грудь повесил. На будущее, будет у меня повседневный для недалеких походов.

В трофейном бронежилете было удобно передвигаться, он у них анатомический, с внутренней стороны масса мягкая, пенообразная, она гасит силу удара и на теле равномерно распределяется, так что броник сел, как влитой, практически не чувствуется и движений не стесняет. Грамотно у них броня сделана, нам бы в армию такую, сколько бы живых пацанов осталось. А то большинство парней вообще без брони предпочитало ходить, чем в той, что нам выдавали.

Из своего рюкзака переложил все нужное в трофейный – вместительнее моего оказался: мой на сорок, а этот литров на семьдесят будет, и вдобавок трансформер. Да и просто удобней он, как и все у них. Живчик и самогон перелил в трофейные фляги, спораны и все шприцы со спеком, спальник и патроны к СВТ с самим ружьем забрал, хоть к нему и осталось всего три снаряженных магазина, но это мое единственное, на данный момент, дальнобойное оружие. Томагавк к рюкзаку пристроил: и вместо топора пойдет, и голову твари пробить пригодится. Все остальное без сожаления бросил. Понадобится, так потом еще добуду, а сейчас для леса у меня все необходимое есть.

Что мне понравилось в трофеях, так это то, что веса практически не имеет. Основной в рюкзаке разделили патроны к «Клевцу» и продукты: набрал тюбиков с пастой, но и простых немного со своего рюкзака взял. Остальные вещи веса практически не давали, но в итоге получилось больше тридцати килограмм.

С горем пополам (ширнувшись еще спеком) я добрался до лагеря нашего, они его еще не обнаружили, специально уточнял. В трофейном рюкзаке, кстати, был контейнер морозильный: для наших потрохов приготовили, падлы. Пусть их черти в аду там усердней жарят!

Со спеком я, кажется, переборщил, как добирался – из памяти выпало, очнулся уже на подходе к лагерю. Нужно с ним поосторожней быть.

И я вроде понял, почему никто не появился. Еще раньше заметил, что сильно душно стало: глаза пот заливает, сам весь в мыле. Сначала я списывал это на свое побитое состояние, но сейчас с северо-востока еле слышно доносились раскаты грома, а лес, казалось, замер в напряжении – гроза идет. Сама природа за меня, предоставляет шанс выжить, и пока есть такая возможность, нужно убираться как можно дальше отсюда.

Лагерь проскочил не задерживаясь, вытащил надувную лодку на воду, единственно вернулся за брезентом, будет под чем грозу переждать. Погрузился и сразу на полном ходу отплыл вниз по течению. Из мотора выжимал все соки и головой вертел, как летчик истребитель.

От возникшего вокруг предгрозового напряжения даже волосы на голове зашевелились. На небе показались первые, пока еще пустые облака, зашумел лес вокруг от легкого ветерка. Вдруг деревья почти легли на бок – первый сильный порыв. По реке задул резкий холодный ветер и поднял пока небольшие волны.

Гроза стремительно приближалась: сверкали молнии, все чаще гром гремел, который грохотал уже над самой головой. Справа увидел подходящее место, чтобы переждать. Берег позволил вытащить лодку подальше от воды, а деревья с густой кроной обещали, что сильно не промокну.

Срубил томагавком ровные ветки, воткнул в землю под деревьями, привязал к ним брезент и затянул мешок под этот навес. Под сильными порывами ветра закрепил лодку на берегу и поспешил спрятаться сам. С неба обрушилась лавина дождя – гроза пришла.

Природа разошлась не на шутку, над головой непрерывно громыхало, а молния, казалось, решила заменить собой солнце, постоянно слепя разрядами. И только спустя долгих три часа, оглохший и ослепший, я понял, что гроза удаляется. Гром гремел уже реже, молния сверкала не так часто. Но тучи разбегаться не спешили, низко нависая над головой.

Как только дождь перестал лить, как из ведра, я продолжил свой путь. До вечера меня никто не побеспокоил и от лагеря я уплыл километров на пятьдесят. Сначала еще обращал внимание на резкие смены кластеров, а потом как-то приелось: тут хвойный лес, там дубрава – какая разница. Только одно можно добавить: та местность, где мы обитали, оказалась не полуостровом, а островом, ниже по течению в реку впадал тот рукав, что после моста разветвлялся.

К вечеру дождь угомонился, тучи стали истончаться. А я все решал: плыть по темному или остановиться на ночлег? Потому что завтра на лодке уже не поплывешь, большая вероятность того, что заметят. А сегодня если и будут мои поиски, то в том районе, где я засветился. Сразу такую большую территорию у них средств не хватит охватить, но искать будут до упора – сынка мне не простят. Так что, поплыву пока хоть что-нибудь видно, а потом лодку затоплю, чтоб полностью исключить вероятность обнаружения, и укроюсь в лесах.

Как решил, так и сделал. Уже в полной темноте при свете подствольного фонаря высадился на берег. Разделся догола, зашел в воду по горло и, ножом вспоров баллоны лодки, утопил ее, что не составило труда, мотор утянул на дно в одно мгновение.

Здесь же постирал вещи и сразу надел на себя, все равно мокрый насквозь. Ну а дальше, насколько хватило фонаря, углубился в лес, и там, подстелив брезент, забрался в спальник и вырубился до утра.

Следующие три дня только и делал, что уходил все дальше от реки. Погода не радовала или наоборот, не определился еще. Если ночью чистое небо, то с рассветом затягивало, и начинался мелкий, моросящий дождь. Минус в том, что я вымок насквозь, чуть ли не раскисать уже начал, не спасала даже суперткань их хваленая. Плюс: над головой за все эти дни не слышал шума моторов ни разу.

Идти было нелегко, ноги вязли в грязи и ботинки тяжелели с каждым пройденным метром, но я упрямо шел вперед. Нужно как можно дальше уйти, тогда больше шансов, что не обнаружат. В таком состоянии я не вояка, во всяком случае, пока раны хоть немного не подживут.

Скинув рюкзак на землю, я с облегчением присел и, прислонившись спиной к дереву, закрыл глаза. Попытался максимально расслабиться и ощутить обстановку вокруг. Получилось, я чувствую окружающее пространство, но никого живого не ощущаю, хоть над головой птицы и щебечут. Видимо, пока еще не развит дар, чтоб таких мелких чувствовать.

На каждом привале тренировал свой дар. Я наконец-то понял, как им пользоваться. Нужно не напрягаться, вслушиваясь, а наоборот – расслабиться и как бы пропустить через себя лесной шум, и с каждым разом у меня все легче получается обращаться к нему. Но только один раз был результат: присел передохнуть, это вчера было, и как обычно, к дару обратился, и тут же подскочил, вскидывая ружье – за ближайшими кустами ощущалось что-то живое. Оказалась, косуля. Своим рывком вспугнул животное, только и увидел, как, мелькнув рыжим боком, скрылась между деревьев. Второе крупное животное, что видел за все время в этом мире, но самое главное, не упырь, а живая. А вообще, мне кажется, что животные уходят из мест перезагрузки, как бегут от стихийного бедствия, чувствуя его заранее, поэтому и мало их так встречается.

Утро следующего дня порадовало меня лучами солнца. Небо чистое от туч, только кучерявые облака не спеша плывут на запад. Сегодня проснулся поздно, так вымотался за эти дни. Единственное, что радует, раны заживают как на собаке, но при этом чешется ужасно и живчика расход большой. Со спеком больше не частил, колол только тогда, когда терпеть боль сил уже не было, а то, не дайте боги, подсяду на него еще. Так что, за вчерашний день только один раз и укололся.

Лежал, наслаждаясь хорошей погодой, и прикидывал, что дальше делать. Решено. Забрался я прилично и на несколько дней тут остановлюсь, отдохну и приведу себя в порядок. Да и горячей пищи поесть не помешает, а то эти тюбики уже в печенке сидят. Вещь неплохая, но часто есть – приедается. Но прежде нужно место поудобнее найти, а то упал там, где темнота застала.

Довольно быстро место под стоянку нашел, у очередного родника. Тут они вообще часто встречаются, за эти дни, что брожу, не раз ручьи пересекал. Дождался, когда солнце поднимется повыше, развел костерок небольшой и поставил кашу варить, пускай пустую, но главное, горячую. Пока она доходила, перестирал все вещи в ручье, развесил их на ближайших кустах, да сам умылся, а то на чучело похож стал. Осмотрел бок: рана уже закрылась, только свежий рубец остался.

Управился, как раз каша поспела, проглотил ее с большим аппетитом. А теперь чай. Как же мне его в эти дни не хватало. Заварив полный котелок, костер залил водой и занялся самым любимым делом – пузо греть.

Три дня занимался ничегонеделанием. Рюкзак перебрал, все вещи нормально переложил, с пистолетом новым разбирался, учился его быстро выхватывать и на цель наводить. Броню хорошо отрегулировал: теперь как вторая кожа сидит. Подсумки перевесил, чтоб под рукой были.

Сегодня еще отдохну, чтоб окончательно все зажило, а завтра собираюсь дальше в путь. Сильно спешить мне не с руки, если ищут, то пусть немного резвость потеряют, подрасслабятся. Может, горловину незаметно и получится проскочить.

Поднявшись, пошел в сторону оправиться, потом к ручью умылся. Скатал спальник, к рюкзаку его приторочил. Оделся, теперь решаю, чем заняться. Вчера грибы нашел, по округе прогуливаясь, был праздник живота у меня. Может, и сейчас пойти поискать?

Но что-то не давало покоя, зудело на краю сознания. И это раздражало. Через дар прощупал округу, ничего. Постоял, замерев, усиленно вслушиваясь, но тоже ничего, кроме естественных звуков леса не услышал.

Но что-то же меня насторожило. Стал по сторонам внимательно осматриваться. Вот оно! Нашел! Когда умываться ходил, в стороне в небольших углублениях мельком увидел еле видимый белесый дымок. Присел, начал рассматривать его, попробовал рукой разогнать. Развеивается, но тут же начинает опять накапливаться. Встал на колени, втянул носом – есть неприятный запах, еле слышный, но есть – кисляк.

– Перезагрузка, мать твою!

Вот тут-то меня и пробрало. За всё время, что уже тут нахожусь, я ни разу не видел этого явления, но теперь может так получиться, что изнутри его понаблюдаю. Нужно ноги делать, и как можно быстрее: становиться идиотом в мои планы не входило.

Подхватил рюкзак, «Светку», и быстрым шагом вперед к границе кластера. Еще хорошо, что не расслаблялся, всё наготове: вещи в рюкзаке, сам полностью экипированный. В любой момент готов был сорваться с места, если обнаружат.

Пробираясь через лес, наблюдал все больше подтверждений тому, что не ошибся. В каждом углублении клубился туман. По ходу, это первые признаки, вовремя их заметил, но новому кластеру лучше бы появиться побыстрее.