S-T-I-K-S. Шатун. Книга 1

– Ганс – Гнедому! – донеслось от машины. – Ганс – Гнедому!.. Ганс – Гнедому!.. Вы что там, заторчали, ушлепки?!

Из кустов показалась испуганная девчонка со штанами в руках. Круглыми глазами смотрит на машину.

– Уходим отсюда! – Время на уговоры вышло, пусть как хочет ходит. Рация продолжала надрываться, пытаясь дозваться до Ганса.

Минута, пока примерялся к остальным вещам, она выскочила полностью одетая, даже низ штанин подвернуть успела.

– Бери эти два автомата и сумку. Не тяжело? Тогда пошли. – Сам подхватил два оставшихся рюкзака.

Отошли метров на двести, приметил дерево поваленное, вот под него и сложим наш груз.

– Жди здесь! Я вещи сюда принесу, под деревом всё и припрячем.

– Ты же меня не бросишь? – и такие глаза испуганные.

– Никуда я не денусь. Сейчас остальное заберу, и пойдем дальше с тобой, а пока отдыхай.

Уже отходя, вспомнил, что так и не спросил как ее зовут.

– Тебя как звать-то? Меня Алексей.

– Я знаю. Меня Вика зовут. Я тебя на танцах видела. Девчонки говорили, что ты только из армии пришел. И спасибо тебе, что… ну…

– Не за что. Меня сегодня тоже один человек спас. Ладно, я быстро.

Все-то меня знают. Вернулся к оставленным в лесу рюкзакам и ружьям. Пока тихо вокруг, видать пока не нашли тела. Жалко пулемета на этой машине не было, правда еще не вечер, может и повезет. Поплевав через левое плечо, чтоб не сглазить, пошёл обратно.

Парней нашли на том же месте, где и оставил, не сбежали все-таки.

– Ну что там, дядь Леш? Что видел? Кто это? – сколько сразу вопросов. И все задал Вовка, а Саня только заинтересованно смотрит.

– Ничего еще не видел. Вот, знакомьтесь! Вику в лесу встретил, к вам под охрану привел.

Достал из сумки бутылку с водой, долил во флягу – ее с собой возьму, им и остального за глаза хватит.

– У вас тут что, тихо? Никто не ходил?

– Не. Никого не было. А ты обратно пойдешь? Можно, мы с тобой?

– Я с тобой! – еще и Вика туда же.

– Отвечаю по порядку. Да, пойду. И нет, со мной нельзя. Никому нельзя! – придавил Вику взглядом, на что та только фыркнула. – Ждёте здесь. Команда та же: сидите тихо, наблюдаете за округой и охраняете Вику! – опять фырканье. – Все понятно?

– Понятно, – это Вовка.

Саня просто кивнул. Действительно неразговорчивый. Вика промолчала, отвернувшись. Детский сад какой-то.

Выбрался из оврага и пошел так же по дуге, только в другую сторону.

* * *

Уже часа два наблюдаю за городом. С разных сторон обошел, нет этих залетных – уехали. Люди хоть и с оглядкой, но ходят. Слышны причитания: много их еще сегодня будет. Дошел по лесу до улицы, где дедов дом. Припрятал автомат с рюкзаком, а то пристрелят, не разобравшись. Оставил себе только пистолет. Его под курткой не видно – нечего людей зря нервировать.

Дед Игнат еще двоих с собой прихватил, напротив дома лежат. Бандиты тела не забрали, не похоронили – только обобрали, да брюхо у обоих вспороли – вот это удивило, а еще сильнее удивился, когда увидел, что во дворе такой же вспоротый лежал наш живчик, который исчезать умел.

Это что, бандиты-алкоголики-сектанты? Только со вспоротым брюхом в их рай?

– Какая же хрень в голову лезет! – сплюнул в сторону.

Деда в доме нашел. Лежал, сжимая в руках горизонталку. Его ружья и патронов нет. Дом обыскали, перевернуто вокруг все. Горизонталка покорежена, очередью из автомата и ее, и деда достали, но хоть просто убитый. Не надругались бандиты над его телом, как над своими мертвяками.

– Полежи пока, дед. Вернусь еще сегодня.

Зашел к Пантелеевым. Они живые оказались. Деду Ивану бандит ногу прострелил и собаку убил, когда та кинулась на недруга. А так, только патроны у них забрал, само ружье его не заинтересовало.

– Самое непонятное, Лешка, это то, что он точно знал, где у меня оружие хранится, хоть я его в первый раз видел. Не понимаю, откуда он узнал. Он как зашел, Нинку с дороги так оттолкнул, что она в угол улетела. Я и кинулся, а он мне в ногу из пистолета. И всё, на нас больше внимания не обращал, ни о чем не спрашивал – порох с гильзами забрал, да и ушел.

– Понятно, что ничего не понятно. Ладно, дядь Вань, пойду я. Дела еще есть. Хотел сегодня еще дядьку Игната похоронить, да тела бандитов в лес вывезти нужно, чтоб не воняли тут под окнами. Боги знают, что завтра будет, нужно за сегодня управиться.

– Слышали мы, как Игнат нынче воевал, царствие ему небесное, – дружно перекрестились. – Беги, Лешка, управляйся.

День сегодня долгий был. Взял кусок брезента, сходил за парнями с Викой. Рюкзаки со всем содержимым и оружием замотал в брезент и в овраге припрятал. Вышли из леса, и каждый в свою сторону подался. Ребят только попросил сначала Вику до дома проводить, а я еще и на другой тайник наведался. Никто его не потревожил, всё на месте.

Сходил и к машине – тоже на месте стояла. Хоть я её на наличие сюрпризов всю проверил, но, видать по рации их вызывали, когда банда уезжала уже, не ответили, их искать и не стали. Я её чуть в стороне поглубже в лес загнал, да ветками там прикрыл, пусть стоит.

И уже поздно вечером похоронил деда Игната. Во дворе у него метра на полтора могилу под яблоней выкопал. Завернул в одеяло вместе с ружьем, так и похоронил.

Бандитов на тачке соседской, на которой они сено возили, в лес вывез. Тайга сама похоронит. Предварительно пришлось их в простыни заматывать, чтоб потроха оставшиеся по пути не терять. И зачем им брюхо вспарывали?

На обратном пути забрал припрятанные автомат с рюкзаком, зашел к своему деду домой. Достал из подпола патроны и занес их деду Ивану. Он глянул на меня экипированного, с автоматом, но ничего не сказал, кивнул своим мыслям и чарку мне налил.

Выпили мы с ним пару рюмок, перекусили слегка, и пошел уже по темноте в машину трофейную ночевать, спальник только у деда в доме взял. В городе не решился оставаться, вдруг эти вернутся. Разложил спальник между задними сиденьями, хорошо, что они боковые – места хватает. Заблокировал все двери и, улегшись без всяких мыслей, сразу заснул.

Что-то уж слишком устал я за сегодня.

Глава 3

На рассвете проснулся от птичьего щебета. Полежал немного, слушая этот концерт: кроме птиц больше никаких посторонних звуков нет. Самочувствие сегодня с утра просто отличное – не то, что вчера. Но лежать времени нет, еще много в чём разбираться придется.

Сразу же из-за крайних деревьев в бинокль осмотрел город: движение уже есть, но спокойное, чужих никого не видно. Нужно будет по друзьям-знакомым сегодня пройтись, узнать, как у них там дела.

Так, раздумывая, куда в первую очередь податься, я замер в шоке:

– Твою же мать! У меня же пленный в подвале!

Как я мог забыть о нем, не понимаю. Единственное оправдание: вчера совсем плохой был. А потом еще и с дедом Иваном помянули деда Игната, после чего в голове одна только мысль о поспать и осталась.

Быстро стал собираться. Сегодня я уже без оружия ходить не буду, так что экипировался полностью.

– Хоть бы он там не сдох! – быстрым шагом направился в сторону дома.

Добрался нормально, люди искоса посматривали, но никто вопросов не задавал, некоторые даже здоровались, узнавая. У двери в подвал простоял минут десять, прислушиваясь. Вроде тихо. Подвесил фонарь на автомат, открыл дверь и со всей предосторожностью спустился по лестнице. И только тут уже услышал приглушенный дверью монотонный вой. Прихватив по пути оставленный вчера на полу, возле лестницы, фонарь, пошел к источнику этого воя.

– Ты чего воешь тут? – спросил, открывая дверь в кладовку. Но в ответ донесся еще более надрывный вой. – Обделался, падла!

В кладовке духан стоял, аж глаза заслезились. Пришлось, схватив за веревки, вытаскивать его в коридор. Блин, от этого воя аж мурашки побежали, так жутко он звучал. Еле вытащил кляп изо рта, сильно же он его зажевал.

– Ж-ж-жии-чик дай! – просипел что-то непонятное он.

Такое ощущение, что сейчас помрет, так его колбасит.

– Не понял. Какой жичик?

– Жи-жи-вчик дай! – выдавил он из себя уже более связно. – Сдохну.

– Нет у меня живчика, – отстегнул флягу. – На, воды хлебни. Мы еще не поговорили, так что помирать тебе рано.

Выпив больше чем полфляги, говорить он стал более внятно, но трясти его не перестало.

– Без живчика сдохну. Водка есть?

– Есть, – кивнул.

В рюкзаке лежит фляга со спиртным, трофейная.

– Сзади, в пояс штанов зашиты спораны. Достань!

Без вопросов перевернув его на живот, прощупал пояс штанов: нашел четыре шарика каких-то. Распоров пояс ножом, достал уже знакомые серо-зеленые горошины, только эти запаянные в целлофане.

– Это что? Наркота?

– Потом р-ра-рас-скажу. Споран в рюмку с водкой брось. Как растворится, через платок процеди. С водой во фляге перемешай! – последние слова он уже хрипел.

Я почти взялся распаковывать этот споран, как до меня вдруг дошло – живчик, это что, то спиртное, что у всех у них во флягах было? Я же еще им Вику поил. Но вроде она себя нормально чувствовала после.

– Живчик – это то, что вы во флягах все таскаете?

– Да-да-да! – Казалось, что сейчас его голова отвалится, так закивал.

Такого добра мне не жалко, напоил его из такой фляги. Сделав глотков шесть, он закрыл глаза и откинулся, лежал молча. Я даже обеспокоился слегка, как бы он действительно не сдох. Очень уж плохо выглядел. Но, хоть выть перестал.

– Еще! – Через несколько минут выпил еще столько же. По нему видно было, что полегчало. Трястись перестал, просто лежал, и даже дыхание спокойней стало.

– Чуть не сдох! – выдохнул он уже нормальным голосом. – Еще дай хлебнуть.

– Хватит с тебя! Сначала поговорим, и, может, этот живчик тебе уже и не понадобится.

– Дай еще, три глотка сделаю и поговорим, – и, видя, что я не спешу его поить, спросил: – Ты же меня все равно кончишь?

– А ты как думаешь?

– Кончишь, – вздохнул он утвердительно. – Если пообещаешь, что спек мне вколешь перед смертью, я тебе сам всё без утайки расскажу. А теперь дай еще три глотка сделаю, не жмись.

– Что за спек? – дал ему еще живчика, и он, действительно, только три глотка сделал.

– Если ты Мамона обшмонал, то у него шприцы со спеком были.

– У твоего дружка? Были три шприца. Что это за хрень?

– Вот эти три шприца мне и вгонишь. И спек – это не хрень, а очень полезная вещь. Если вдруг ранят, то он помогает хорошо: и обезболивающее, и стимулятор, и раны быстрей заживают. А вот если дозу увеличить, то уже как наркота будет, сильная. Только у нас нариков не было. Лютый торчков не любит.

– Хорошо, эти шприцы – твои. Рассказывай! И про живчик, и про Лютого тоже всё рассказывай!

– Может, развяжешь, да по-нормальному поговорим?

– Ты не крути давай, а то по-другому немного говорить будем! Зовут тебя как?

– И надо же было так нарваться! – вздохнул он мучительно. – Слушай: первое, что ты должен понять – ты в другом мире находишься, – и смотрит так выжидательно.

– Ты рассказывай давай. Вопросы, если что, я потом задам. Но, если мне не понравится, как рассказываешь, спрашивать я начну по-другому. Доступно говорю?

Насчет другого мира я поверил сразу. Конечно, верить в россказни бандита, как бы складно он не говорил, без доказательств я не намерен, но другого объяснения всему и не придумаешь.

– Да ладно, расскажу я всё. Короче, называем мы этот мир – Улей. Сыпемся мы сюда все из разных миров, никто еще земляка не встретил, если, конечно, вместе сюда не попали – мультиверсум такой. А отзываюсь я на Цыгана.

– Я не кличку твою спрашивал.

– Не кипеши! Просто запомни: у всех, кто сюда попал, имен нет, они остались в прошлом мире, а здесь только прозвища. За простое имя можно проблем огрести, так как они есть только у баб и свежаков. Но у свежаков недолго. Их быстро просвещают – если живые остаются. Меня крестный Цыганом нарек за то, что чернявый такой. Ха! Это же я получается первый раз крестным стану, раз просвещаю тебя! Это надо отметить, крестник!

Без слов поднимаюсь и с размаха бью ногой ему в живот. Подождал, пока его перестанет корежить, за волосы приподнял ему голову:

– Последнее предупреждение! Потом начну сам спрашивать!

– Твою же мать! Да ты – бешеный ублюдок! Что творишь, я чуть кишки не выплюнул!

Встаю обратно. Но не успел ногу занести, как он затараторил:

– Всё-всё-всё, успокойся! Рассказываю! Короче, Улей, в него вот такие, как ваш поселок…

– У нас город!

– Да какая разница! Ладно-ладно, как Ваш Город – кластеры попадают. Это как в улье – соты. Вот из таких сот и состоит этот мир. Кластеры разные бывают. Не только города, но и просто лес или там поле пустое. По размерам – тоже разные: бывает совсем маленький кластер, а бывает, и за несколько дней не пройдешь. Бывает, кластер из целого города валится сюда, а бывает, один дом в поле стоит. Но самый цимес в том, что эти кластеры постоянно перезагружаются, и всё наше съеденное добро обновляется в прежнем виде. Идешь ты по полю, глядь, машина стоит. Сел и поехал дальше. Идешь обратно – обратно стоит. Класс, правда?

– А вы тогда кто такие, если тут рай на Земле?

– Рай! Ха-ха-ха! – У Цыгана явно истерика началась. Ржет, аж всхлипывает, и, похоже, останавливаться не собирается.

Отвесил ему оплеуху – не помогает. Вторую уже от души, аж кровь с губ брызнула. Помогло, правда теперь лежит просто, в пустоту смотрит. Хотел взбодрить еще, но он сам заговорил:

– Рай? Нет, тут не рай, а самый что ни на есть АД!!! – и с таким надрывом он это сказал, что я даже отшатнулся. – Слушай дальше парень, только живчика дай еще глотнуть.

Дал пару глотков ему сделать.

– Хорошие новости закончились, переходим к для тебя плохим. ТЫ СКОРО СДОХНЕШЬ! – опять этот безумный смех. – Все, кто попадают сюда, сразу заражаются вирусом или, как умные люди говорят, спорами гриба. Люди заражаются, гриб в них прорастает, и при дыхании мы выдыхаем споры. Такой вот круговорот в природе.

– Ты же живой, почему тогда я умру?

– Таких как я, здесь называют иммунными. Мы тоже зараженные, но в отличии от таких как ты, имеем иммунитет. Этот вирус нам даже полезен: мы не болеем, а если раньше болел, то вылечишься, какой бы смертельной болезнь ни была. Да у нас даже конечности отрастают! А вот ты через несколько дней потеряешь душу, и останется в этом мире одна пустая оболочка, которая будет хотеть только жрать! И жрать ты захочешь не картошку, а таких же людей!

– Это что, получается я в упыря превращусь?

Если честно, то он меня ошарашил, и неслабо. Но спрашивать, можно ли выжить, не стал. За такую информацию он первым бы делом торговался. Да и не верил я ему особо. Всё сказанное в дальнейшем придется проверять.

– Все-таки странный у вас кластер. Везде в других местах спрашивают о зомби, и только у вас – об упырях. Почти в упыря, только тело твое не умрет, а будет так же жить, будет биться сердце и течь кровь, будет отъедаться на других людях и животных. Животных, пожалуй, такие как ты, даже больше любите. Потом за иммунными бегаете, а если нет никого, то подобными себе закусываете. Гадите и жрете, и снова гадите, и снова жрете! Ты через пару дней штаны не одевай, а то потом ума не хватит снять их. Так и будешь с полными штанами бегать, – и снова этот смех.

По ходу, крыша у него протекла капитально. С каким наслаждением он мне всё это преподносит, что так и хочется прибить его. Ничего, пусть говорит, даже если я и умру, то только после него. Но шанс всё же есть. Раз даже такое чмо не сдохло, то вдруг и мне повезет. А пока пусть говорит, может чего лишнего выболтает.

И странное дело – я успокоился. Откуда-то появилась уверенность, что да, повезет. Может это и самовнушение, но я поверил, что останусь живым.

– Это всё понятно. Ты теперь расскажи, почему тебя так без живчика трусило? Он как наркотик? И что это за споран?

– Правильные вопросы задаешь. Умный! Слушай, может быть, если не умрешь, со мной к нам пойдем? А че, у нас не самый худший стаб, и бойцам у нас почет и уважение. Ты как на это смотришь?

– Мне повторить вопрос?

– Ну что ты за человек такой? Всё, рассказываю! – Видать понял, как я повторять собрался. – Ты самое нужное спросил. Мы, иммунные, по идее бессмертные.

– Так уж и бессмертные? – хмыкнул я иронично. – Что-то я не заметил за вами такого. По мне, так дохнете, как вполне обычные смертные.

– Я имею ввиду, что от старости мы не умрем. Но для этого нам нужно всю жизнь пить живчик. И нет, он не наркотик, просто в нем есть то, что требуется нашему зараженному организму. Без него мы просто загнемся. Живчик мы готовим из споранов, а спораны добываем из таких, как ты! – прокричал он мне в лицо и зажмурился.

Видать думает, что буду воспитывать. Но мне плевать на него, я его живым уже не воспринимаю. Пока информацию выдает, пусть что хочет, то и говорит.

– Объясни!

– Железные у тебя нервы, парень. Завидую. Пустыши – это так свежих зараженных называют. Вот с них брать нечего, они пустые. Но они быстро эволюционируют, если нормально питаются. Они начинают изменяться внешне, становятся быстрее, умнее. Но главное, у них на затылке растет споровый мешок. Вот из этих мешков и добываются спораны… Дай живчика хлебнуть!

– Живчик что, так часто пить нужно?

У меня даже тошнота к горлу подкатила, как представил, чем Вику поил.

– Не. Обычно в день грамм двести требуется, а то и меньше. Оно чувствуется, когда выпить нужно. – И с претензией ко мне. – Просто ты меня чуть не убил, вот вирус и лечит, а чтоб нормально лечил – нужен живчик! Еще бы лучше было, если ты мне спек вколешь, тогда вообще регенерация ускорится. Бывает, даже пулевые ранения на глазах затягиваются.

– Обойдешься! Как расскажешь всё, так и вколю, – достал баночку из рюкзака и показал разные горошины. – Это спораны. А это что? Тоже споран?

У него аж глаза на лоб полезли. И такое ощущение, что вместе с рукой бы съел.

– Ты где это взял? Это же горох!

– Ты рассказывай давай, а не вопросы задавай!

– Тебе что, трудно ответить?

– Хорошо, отвечаю: с тебя штраф, один шприц со спеком!

Во. Проняло, аж задохнулся.

– Да ты че? Мы же договорились! Я вообще больше ничего рассказывать не буду!

– Второй шприц!

– Да мне похрен! Ничего больше не скажу! Можешь убивать. Я посмотрю, как ты потом крутиться будешь, когда прижмет.

– Хорошо, это твой выбор. Рот открой!

– Зачем? Ты че хочешь? – уже из голоса борзота пропала.

– Я сказал: рот открыл, да пошире, а то сейчас сам открою! – На что он только сильнее челюсти сжал. – Как хочешь.

Поднялся, и с ноги ему в живот. Вот и рот открыл, да широко так. Поднял кляп и вкрутил поглубже. Пока обратно тащил его в кладовку, он так на измену выпал, что даже носом умудрялся визжать. Проверил веревки и замкнул его: пусть пока в темноте полежит, подумает. А мне всё, что он рассказал, переварить нужно. Если он не врет, то жутковато становится. А пока нужно глянуть, что там в городе делается.

* * *

В квартиру вернулся нормально. В подъезде никого не встретил. Из окон видно, что в городе спокойно, если можно так сказать про убитых горем людей, которые потеряли близких. Но чужих нет. Решил подняться на крышу, осмотреться.

Не я один такой умный оказался: пацанва и у нас, и на соседних крышах наблюдает. На меня сначала настороженно глянули, но потом видимо узнали, поздоровались.

– Здорово, бойцы! Как оно – тишина вокруг? – поздоровался с пацанами и окинул взглядом окрестности.

М-да. уж. Кластер наш состоит только из спального района и реки. За рекой уже лес чужой, и не только за рекой, со всех сторон окружает лес. Возвышенности вдалеке есть, но гор нигде не видно.

– Тихо, дядь Леш. А где ты автомат взял?

– Вчера бандиты поделились.

В бинокль округу осмотрел. Ага, отсюда они по ходу и приехали, и пацаны туда же смотрели. Асфальт заканчивается у леса, и дальше пошла грунтовка.

– Вот так просто, взяли и поделились? – какой недоверчивый паренек оказался.

– Я просить хорошо умею.

Всего ничего от города осталось. И был небольшой, а стал и того меньше.

– Представляю, как ты просил! – пацаны захихикали. – Фильмы смотрели. А подержать можно?

– Да парни, фильмы не врут. Что за вчерашний день знаете – рассказывайте! – отстегнул магазин, передернул затвор и дал автомат им подержать. – Нажимай на курок.

– А мне можно так?

– Бери автомат, вот так, теперь правой рукой оттягивай затвор и сразу отпускай. Теперь нажимай. Вот. Теперь этот рычажок в самый верх переводи. Всё, на предохранитель поставил. Рассказывай давай, что там вчера было?

– Да как после этого тумана вонючего все вокруг пропало…

– Стоп! После какого тумана?

– Ну как же? – удивленно посмотрели они на меня. – Вчера с утра странный туман был. Сначала вроде обычный, а потом где-то в девять утра начал сгущаться и вонять сильно. Я такого тумана и не видел никогда, в метре уже не видно ничего. Потом трещать стало, как разряды, мы попрятались. Думали – рванет. А он потом просто развеялся, и вокруг уже этот лес, и ни части города, ни гор уже нет.

– Понятно.

Об этом тумане у Цыгана тоже спросить не забыть нужно будет.

– А ты что, не видел этого?

– Да я, похоже, проспал всё. Уезжать собирался, а тут такое. Ладно пацаны, наблюдайте. Пойду по городу пройдусь.

– Дядь Леш, а бинокль дашь, чтоб мы лучше наблюдали? Мы вечером отдадим.

Посмотрел на их просящие лица, потом вспомнил, что всего несколько дней нам осталось.

– Берите, пацаны, подарок от меня, отдавать не надо. Только дарю двоим, чтоб не ссорились. Увижу, что соритесь – заберу!

Что еще нужно для счастья пацанам, разве что автомат еще бы оставил, – усмехнулся их счастливым лицам и потопал вниз.

Прогулка по городу настроение не подняла. Друзей своих не нашел: кто на работу ушел, другие в центр подались, так и сгинули, непонятно только – мы или они.

Оказалось, что убитых вчера немного было, большинство раненые. Стреляли в основном по конечностям, убивали только тех, кто с оружием сопротивлялся. А сопротивляться практически и некому. Люди с утра на работу или по другим делам ушли, и в этот мир не попали.

Очень многих женщин увезли, хватали всех: от десяти до сорока лет. И практически не грабили: еду брали, спиртное, некоторые приглянувшиеся вещи и все найденные патроны.

Так что, возвращался я в препаршивом настроении. Под такое и придумал, как буду стимулировать на откровенность Цыгана.

– А вы что тут делаете?

Возле подъезда, в окружении пацанов на лавочке сидели два моих вчерашних знакомца. Сидят такие важные, при оружии – байки травят. Вернее, Вовка травит, а Саня молчит с загадочным видом.

– Мы к тебе, дядь Леш! – резво так подскочили. – Поговорить надо!

– Ну раз надо, то пойдем, по пути поговорим. Ну а вы что, наблюдатели? Пост оставили?

– Не. Мы поменялись. Там другие сейчас дежурят.

– Понятно. Пошли, парни. – Что понравилось, так без лишних вопросов: куда идем, да зачем. – О чем поговорить хотели? Что молчите?

– Мы к тебе попроситься хотели! – и оба замерли, не передать, какими глазами смотрят на меня. Я тоже замер в ступоре.

– А ко мне, это в каком смысле?

– Ну, с тобой будем, что скажешь, то и будем делать.

– Ага. Под командование ко мне, ясно… А родители ваши что на это скажут?

– А нет родителей.

– Как, нет? – даже нехорошее подумал, что они вчерашний день не пережили.

– Ну, вообще они есть, но сейчас их нет.

– Хватит мне голову морочить. По порядку всё рассказывайте!

– Ну, Саня к деду приехал, а вчера мы на рыбалку с утра пошли, но как туман вонючий наполз, сначала не видно ничего было, а потом сразу как развеялся, всё пропало. Мы домой побежали. А дом его деда тоже пропал, вместе с дедом. А мои родители на работу ушли, и тоже теперь их нет.

– Понятно. А вчера вы как там оказались? – После того, как переварил его рассказ, указал рукой в ту сторону, где мы встретились.

– Мы на лавке возле дома моего сидели, думали, что дальше делать. Вдруг слышим: стреляют, а потом видим – дядька Вовка бежит, он-то нам и сказал, чтоб прятались, бандиты на город напали.

– А дальше что было?

– Ну, я карабин батин взял, и мы спрятались. А потом видели, как дядька Вовка отстреливался. Но его убили, а дочку с женой забрали. Мы и решили в лес тикать, а там уже с вами встретились.

– Ладно парни, будете со мной! – Нужно приободрить их слегка, а то после рассказа поникли совсем. Но слез нет, крепкие ребята. – Но чтоб слушались беспрекословно! Никаких пререканий! Чуть погодя оденетесь по-нормальному, а вечером автоматы вам выдам. Все понятно?

Что и требовалось доказать: только услышали про автоматы, так глаза аж загорелись, и как болванчики, головой закивали.

Пока разговаривали, подошли к дому деда. Там я перерыл свои старые вещи, в которых на охоту ещё пацаном ходил. Бабушка тогда жива была, всё собирала, ничего не выбрасывала. И дед после оставил всё, как есть, они ему не мешали.

Вещи подошли, а обувь у них и так хорошая. Теперь хоть нормально выглядят. Не то, что в той легкой одежде, в которой из дому выскочили.

– Остаетесь здесь, я часа через три вернусь. А чтоб не скучали, обед пока приготовьте. Возражений нет? Нет! Вот как пообедаем, тогда и пойдем за трофеями.

Показал им где продукты лежат, прихватил топор и пошел в лес за реквизитом. Срубил молодой ясень, ствол под два метра в высоту, как раз подходящий для моих целей, и пошел дальше общаться с Цыганом.

Стимулирование прошло успешно. Когда я опять вытаскивал его из кладовки, аж брыкаться пытался. Прислонил к стене, а сам напротив присел и, не обращая больше на него внимания, начал выстругивать ножом навершие. Он сначала молчал, просто смотрел озадаченно. Потом начал мычать вопросительно. Когда же мне его мычание надоело…

– Ну что непонятно? Кол для тебя готовлю! Или ты думал, я пытать начну? Это долго, я проще поступлю: посажу на кол и буду вопросы задавать, ну и живчиком поить. Посмотрим, какой ты там бессмертный, и на твою хваленую регенерацию. Да и в древности насильников на кол сажали, вот и будет преемственность поколений. Или думал, после того, что вы у нас тут творили, я с тобой чай пить буду?

Во как замычал. Сейчас или кляп проглотит, или глаза из орбит выскочат.

– Что ты мычишь? Как только все расскажешь, так и сниму. Я же говорил: рассказывай сам, если мне не понравятся ответы, то я спрашивать начну. А ты вообще говорить отказался. Вот сейчас закончу кол готовить и буду расспрашивать.

Еще минут десять время тянул. Посмотрел на Цыгана, по виду, похоже, уже дошел до кондиции. В воображении, видать, уже всё прочувствовал.

– Хорошо! Последний шанс у тебя! Но смотри, кол готов!

Страшно ему. Так головой закивал, на все согласный. Вытащил кляп, и только успевал наводящие вопросы задавать:

– Мы на горохе остановились.

– Горох. Как я говорил, пустыши мутируют, и чем больше такой сожрет, тем матерей тварь. И чем матерей, тем больше из него можно добыть. Спораны добываем из простых пустышей, только чуть отъевшихся. А горох уже только у матерых есть. Но их убить сложно, скорее, он тобой закусит.

– И что этот горох дает?

– Улей иммунных награждает особыми сверхъестественными способностями…

– Исчезать могут?

– Ага. Так ты с Призраком встретился? Как же выжил?

– Выжил. Рассказывай давай!

– Рассказываю. Да, вроде этого. Призрак мог отводить глаза. Кто-то может ускоряться так, что кажется, будто время останавливается, другие огонь из рук пускают, или видят ночью, как днем; есть кинетики, знахари – они лечат без всяких лекарств и аппаратуры. Они же могут помочь правильно развить дар или, если он не активировался, то помочь и с этим. Таких талантов много, всех их не знает никто. Самые полезные – это знахари и ксеры.

– Что за ксеры?

– Это мечта многих, но их единицы. Ксеры получают дар, с помощью которого могут скопировать любой предмет. Представляешь? Такой талант всем стабом развивают, и живут они на всем готовом, – он аж вздохнул мечтательно. Видать, не первый раз свою жизнь на всем готовом представляет. – Дар в начале не очень сильный, его нужно развивать, вот для этого и требуется горох. Чем больше ты гороха съешь, тем сильнее дар будет.

– Горох, его, как и споран готовят?

– Нет, его в уксусе нужно растворить, он как таблетка начинает шипеть. Вот как растворится, соды добавить, процедить, и пей на здоровье.

– А ты не заливаешь мне тут? Уксус пить?

– Да у кого угодно потом спросишь! Это все знают!

– Как много гороха употреблять можно?

Не понял, что это его так рассмешило?

– Горох? Много? – всё еще смеясь, продолжил он говорить. – Ох и смешной же ты, свежак. Чтоб ты знал, горох попадается в очень опасных монстрах. Горошники – они уже на людей не похожи совсем. Представь себе гориллу выше тебя ростом, с челюстью, как у крокодила, с силой, способной танковый ствол в узел завязать, и когтями с танковой же брони стружку снимать, и вдобавок быстрыми, что и на машине не всегда от нее убежишь – догонит. Представил?

Я попытался представить себе такого, и честно говоря, не хотел бы с ним пересечься.

– Вижу, представил. Вот из таких и добывают горох. А ты: «Как много его употреблять?», – опять настроение ему поднял, смеется.

Как отсмеялся, продолжил рассказывать:

– Горох и у менее опасных тварей попадается, но очень редко, в основном, у таких монстров. А есть и более опасные – жемчужники. Жемчуг – это как сказка, мечта многих. Он способен не только быстро развить твой дар, но и увеличивает возможность заиметь новый при его употреблении. А теперь и ты помечтай, свежак: жемчуг на новичков особенно сильно действует, если съешь жемчужину до того, как твой дар проснется, то он может сразу максимально сильным пробудиться! – помолчал задумчиво немного и грустно продолжил:

– За жемчуг и мать родную продадут. Вот только никто его не продаст, а самому добыть… Так элита тебя самого добудет. Ее и танком не всегда прибить можно, скорее она танк разберет.

Я попробовал представить себе эту элиту, и честно – не смог.

– И как на таких охотятся?

– С помощью больших калибров и опыта. Есть опытные команды, которые промышляют этим.

– Ладно, с этим мы разобрались. Что за стабы ты упоминал?

– Дай живчика хлебнуть… Как я уже говорил, Улей состоит из кластеров, которые постоянно перезагружаются. Они называются стандартные кластеры, и сколько их есть, никто не знает. Есть еще и стабильные кластеры – стабы. На пригодных для жизни стабах образуются поселения – крепости, и именно там проживает основная масса людей. Эти кластеры не перезагружаются никогда, или так редко, что живущие там и не помнят об этом.

– Получается, что и тут есть города?

– Тут есть всё! Есть и города. А в городах богатые и бедные. Богатые сидят в стабах, а на них пашут простые рейдеры.

– Не понял. Если тут, как ты говоришь, куча добра с неба падает, то зачем на кого-то работать, если можно себя всем обеспечить самому?

– Так-то оно так, да не так всё. Чтобы выжить, нужно оружие. Но самое главное, патроны – это самое дорогое, что тут есть. Остальное можно и так найти, а вот с патронами беда, очень уж быстро они расходуются. Вот в таких стабах сидят ксеры и копируют патроны. А ты идешь в этот стаб, чтоб купить патроны или другие вещи, которые на кластерах не нашел. А там эти вещи точно есть, так как туда со всей округи всё несут. Там же сидят и знахари, которые тоже бесплатно не работают. Вот на всё это и нужна валюта, а валютой у нас спораны и патроны. Или захочешь отдохнуть, а там ты в безопасности можешь выспаться и баньку принять, не боясь, что откусят тебе что лишнее. Можешь в бар сходить, с людьми поговорить. Или в бордель… Всё это в стабе и, как догадываешься – недешево стоит, и приходится работать, чтоб это всё получить.