Оба приятеля ютились за барной стойкой. Вокруг них потные, рано поседевшие яппи без галстуков шумно болели за сборную России против сборной Лихтенштейна или Монако. На экранах телевизоров бегали человечки в разноцветных трусах и майках и пинали друг другу крохотный белый мяч. В сизой никотиновой атмосфере среди сытых отрыжек и красных рож сновали неутомимые официантки. Каждая из них доставляла за раз по четыре пивных кружки.

Директор вынул из-за пазухи две сигары и скрепя сердце протянул одну Бумеру.

– Сдаётся мне, Тарас Григорьевич, – раскуривая сигару, сказал Бумер, – что это уж не вы меня, а я вас сигарами потчую, потому как шансов у вас, – он обвёл взглядом утонувшее в дыму помещение, – никаких.

– Погоди, Бумер, ещё не вечер, – ответил Директор, кивком головы указывая прямо перед собой, – Вон наш контингент.

За столом напротив – о, чудо! – сгруппировались в тесный кружок бизнес-леди, решившие поболеть.

Бумер скептически хмыкнул. Компания женщин излучала наружу такую же самодостаточность, как композиция из правильно составленных кеглей.

– Зацени, – стряхивая пепел с кубинской сигары, Директор катнул в сторону женщин свой особенный бархатный взгляд, в котором инерция тяжёлого шара для боулинга соединилась с желанием игрока выбить страйк. Затем, балансируя на высоком стуле всей массой своего буржуйского тела, он сделал попытку отогнуть борт пиджака, чтобы продемонстрировать лейбл Zegna. Оставалось ещё взмахнуть рукой, чтобы дорогие швейцарские часы выпорхнули из манжета на волосатое запястье, а потом, брезгливо скривившись, согнуть руку в локте и посмотреть на циферблат.

Манёвры, однако, были замечены раньше. Одна из бизнес-леди шепнула что-то своей приятельнице, сидевшей спиной к Директору. Что именно, Директор не успел понять, захваченный эротической сценой. Губы говорившей отстранились от уха собеседницы и осторожно коснулись края бокала. Маслянистое белое вино потекло медленно по вогнутой стеклянной стенке в сторону раскрытого алого рта. Лукавый женский взгляд, словно нежная шёлковая петля, обхватил шею Директора.

Он встрепенулся, уловив намёк на возможное знакомство, и начал уже осторожно сползать со стула, как вдруг сидевшая спиной подруга обернулась, окинула насмешливым взглядом его живот с изображением Че Гевары и отчётливо произнесла:

– Мне тоже та-а-а-ак смешно, когда взрослые мужики одеваются как мальчишки! Вам никто не говорил, – иронично продолжала она, – что носить пиджак с футболкой – признак дурного вкуса?

– Бу-га-га-га-га! Ты понял! – Бумер раскололся от смеха и хлопнул смешавшегося Директора по плечу. – Опустили, нах!

– Сцуко! – тихо выругался Директор и удивлённо посмотрел на сигару так, как будто впервые держал её в руках. – Я реально считаю, что этой бабе самое место в дешёвом женском сериале типа «Секс в большом городе», а не в великом кино про Директора и его товарища Бумера!

– Реально проспорил, я так считаю, – сказал Бумер. – Давай сюда сигары!

– Да подожди ты, – вяло отбивался Директор.

– Давай, говорю, сигары, а не то я тебе наваляю!

Одной рукой Бумер схватил Директора за грудки, а вторую запустил за борт пиджака.

– Где карта, Билли, нам нужна карта! – приговаривал он.

– Нету у меня никакой карты! – огрызнулся Директор и неожиданно закричал резким фальцетом: – Нет, нет, не отдам!

– Куда же ты их спрятал, паскуда?!

– Я их не брал с собой!

– Не мзди, сцуко!

– Я их оставил в офисе!

– Мздишь! Я видел, ты брал с собой четыре сигары, а мы выкурили две. Значит, две ты куда-то заныкал!

– Нету у меня никаких сигар!

– А если найду?

– О, смотри, это же Эдик! – перебил Директор. – Бандит!

Отпустив его, Бумер повернул голову и внимательно оглядел бар.

– Где?

– Вон.

– Да где, нах?

– Да вон. Я его крузак ещё перед входом увидел. А вот и он сам тусует. С бабами.

– Реально с бабами. Причём, – Бумер поднял указательный палец, – с двумя. И где он их набрал, вот что интересно?

– Где! Он модельное агентство теперь держит «Елена Прекрасная». Говорят, всех своих Елен перетрахал. Парис, блин, недоделанный!

– И чё, ты с ним реально знаком? – недоверчиво прищурился Бумер.

– Знаком. Но шапочно.

– И чё он, бандит? Вот прямо реальный? – Бумер сделал «козу» на обеих руках.

– Реальный был, нах. А теперь легальный.

Эдик был щупловатый, весь какой-то подламывающийся и манерный мужчина. Он слонялся по помещению, приставал к разным компаниям, со всеми пил, со всеми обнимался и фамильярничал. Вокруг него хихикали две пьяные модельки. Закладывая очередной вираж, он заметил у барной стойки Директора и заорал, поднимая вверх стаканчик с водкой:

– Красава!

Директор кисло улыбнулся в ответ и махнул рукой, успев шепнуть Бумеру:

– Сейчас на ухо присядет, не отцепится.

Эдик, наталкиваясь на официанток, упрямо пробирался сквозь толпу. Минуту спустя он уже пьяно покачивался перед Директором и выжидающе ухмылялся. На локтях у него повисли модели. Директор слез со стула и пожал холодную вялую руку бандита, всю в мелких рыжеватых волосках.

– Ну? – наконец спросил Эдик, доверительно трогая Директора за локоть. – Как там кубинки?

– Блин, а ты-то откуда знаешь?! – искренне удивился Директор.

– Хм! Красава! – ответил Эдик, сверкая улыбкой. – Сам же мне хвастался, что на Кубу собрался!

– А-а-а-а. Теперь реально вспомнил.

– Ну, так ты, поди, слетал?

– Слетал.

– Супермен!!! – бандит энергично похлопал Директора по плечу. – Супермен, а, невесты? – обратился он к моделям.

– Ты понимаешь, я жил в Варадеро… – начал Директор.

– Да ты короче скажи: было? – перебил бандит и, не дав ответить, расплылся в улыбке. – Ой, было. Ой, было. Нашёл себе невесту. Мулатку-шоколадку. Чунга-чангу, блин, чернопопую! Двадцать семь капель! – заорал он бармену и обрушил маленькую опустошённую рюмку на стойку. – Ну, а вы, невесты, что? Тоже по водочке?

– У-у-у, – укоризненно ответила первая блондинка. – Как можно предлагать дамам водку! Се моветон! Мизерабль!

– Мизер, бль? – переспросил Эдик. – Это не мизер, бль, а целых пятьдесят грамм! Бармен, водки!

– Сам пей свою водку! – сказала вторая блондинка. – Я буду пинаколаду.

– Девчонки! – хитро запел Эдик. – Девчонки! По двадцать семь капель, и завтра в школу не идём!

– А я – «Кровавую Мери», – сказала первая блондинка.

– Двадцать семь капель! – настаивал Эдик и вертелся, как джин.

– Иди к чорту! – выругалась первая блондинка.

Слово «чёрт» она произносила на старорусский манер через «о».

– Всё. Сдаюся. Сдаюся, невесты, – покорно занудил Эдик и поднял руки. Стоя с поднятыми руками, он проорал бармену: – Бармен, не надо водки! Дамы выёбываются. Одну пинаколаду и одну «Кровавую Мери».

– Да покровавей, – сказала первая блондинка и затянулась папироской «Вирджиния слимз».

Эдик опрокинул стаканчик. Хрустальная дуга, сверкнув в воздухе, нырнула ему в глотку. Зубы закусили и варварски изжевали лимон. Рожа скорчилась от кислятины.

– Эдик, сигару? – Директор, как фокусник, ловко извлёк из внутреннего кармана пиджака сигару и торжествующе посмотрел на Бумера.

– Мыфффффа-а-а-а-а, – ответил Эдик и, осторожно взяв сигару, отчётливо произнёс: – О-о-о-о! Спасибо, братуха.

Бумер ругнулся вполголоса. Директор транжирил его сигары!

– Натурально, «Коиба»! – похвастался Директор.

– Мг, – раскуривая, отозвался Эдик, – Фиделю большущий привет!

Модели сделали вид, что закашлялись.

– Что в них хорошего. Одна вонь, – сказала вторая блондинка.

– Какие дальнейшие планы на отдых? – поинтересовался Эдик.

– Сейчас тут потусуем, а потом домой, нах. Кефир, клизму и в койку, – ответил Директор.

– Нет, братуха, я в плане, где следующий отпуск проводить будешь?

– Не знаю. Зовут на Бали. Я на Бали ещё не был. В Кению зовут. Одна знакомая в Лондон приглашает на Рождество. А я ей говорю, на фиг мне твой Лондон! Холодно. Сыро. Фригидные англичанки. Не знаю. Предложений куча. Но я ещё не определился. Выбираю.

– А погнали, братуха, в Таиланд! – мечтательно хлопнул его по плечу Эдик. – Вот уж там, говорят, невесты! Такие, блин, невесты беж двух передних жубов! Ы-ы-ы-ы-ы.

– Ага, и с членом между ног! – вставила вторая блондинка, а первая почему-то нахмурилась.

* * *

Бумер мыл руки и внимательно осматривал себя в зеркало. Пока Директор трепался с бандитом, он незаметно выскользнул в туалет.

Лицо Бумера приобрело отчётливый серо-зеленый оттенок. Вторая сигара, выкуренная натощак, дала совершенно неожиданный результат. С одной стороны, было хорошо и даже очень: сигара, как ракета, вынесла сознание на орбиту, и сознание вращалось теперь в состоянии необыкновенной эйфории и ясности. С другой – ощущение неминуемого приземления приближалось: к горлу подкатывали рвотные массы.

Мало кому удаётся достичь такого умопомрачительного состояния, когда ты счастлив и тебя одновременно тошнит. Две сигары на голодный желудок и несколько стаканов лока-локи – верное средство.

Бумер решил, что ему нужно проветриться, и вышел на крыльцо. От глотка свежего воздуха перед глазами замелькали круги. Стояла тёплая сентябрьская ночь. Бумер полюбовался звёздами, окинул взглядом стоянку с припаркованными автомобилями и отошёл в кусты. Блевать. До туалета он бы не дотянул.

– Бумер, – окликнул его голос Директора.

– Чё, нах? – обернувшись, Бумер увидел, что Директор стоит на крыльце под руку с первой блондинкой.

– Погнали тусить!

– Иду, нах, – вытирая губы носовым платком, Бумер выбрался из кустов.

– Знакомься: Кристина, – представил блондинку Директор. – Кристина, это Бумер.

Блондинка была супер. Может, чуть полновата в бёдрах, но в целом супер! В розовой блузке, под которой грудям было тесно, в расстёгнутой красной кожаной курточке, в джинсах со стразами, в красных кожаных полусапожках и с красной кожаной сумочкой. Бумер понял, что Директор стал богаче на одну коробку кубинских сигар.

– Очень приятно, – грудным голосом проворковала Кристина.

– Взаимно, – ответил он и отвесил галантный поклон, незаметно за спиной выбрасывая испачканный платок.

Чёрный «мерин», принадлежавший Директору, ждал их на парковке.

– Эн, ноль, ноль, один, а, хэ, – прочитала блондинка, – понтовый номер!

– Первый, НАХ! И не эбёт! – похвастался Директор. – Прошу!

– Куда поедем? – спросил он, когда все трое сидели в машине: Бумер впереди, блондинка сзади.

Кристина назвала адрес.

Легко и свободно «мерин» вырулил с парковки и понёсся по ночному Бургу, собирая отражения огней на лобовое стекло.

Всю дорогу Директор был подчёркнуто молчалив. Спокойно крутил баранку одним пальцем так, будто единственной целью было доставить блондинку по известному адресу. Бумер сидел как на иголках. Блондинка могла уплыть, а вечер – потерять таинственность и пикантность.

– Кристина, можно задать вам один провокационный вопрос? – наконец решительно произнёс Бумер.

– Валяйте, – ответила блондинка скучающим тоном.

– Кристина, вот Вы какую музыку предпочитаете слушать?

– По настроению: иногда рок, иногда рэп, иногда Бритни Спирс.

– А вот у моего друга в офисе есть прекрасный сборник революционных кубинских песен…

– Мы едем домой. Кристине пора спать, – неожиданно перебил Директор.

– У-у-у-у, – сказала блондинка, – какой суровый. Суровый мужчина!

– Да, я такой, – отозвался Директор, – настоящий команданте!

– А я, напротив, совсем несуровый! – вставил Бумер, – В связи с чем у меня есть предложение…

– Никаких предложений, – нервно возразил Директор, – домой и в койку. Всё, нах.

– Почему? Почему? – возмутилась блондинка и с интересом спросила. – Какое предложение?

– Руки и сердца, – пошутил Бумер.

– У-у-у-у-у! ЗАГС, к сожалению, уже закрыт! – сказала она.

– У меня есть знакомый католический священник, который тайно вас обвенчает, – сквозь зубы сообщил Директор.

– Мне надо подумать, – кокетливо произнесла блондинка.

– А чё тут думать?! – воскликнул Бумер. – Погнали тусить!

– Куда?

– К нему в офис, – брякнул Бумер, кивая на Директора.

– Нет, я девушка приличная. Ночью в офисы к незнакомым мужчинам не езжу.

– Так мы уже познакомились!

– Не настолько близко.

– Да ладно, Кристина, мы же тебя не в баню зовём, а в офис. Приличное деловое место! – возразил Бумер.

– И что мы там будем в офисе делать?

– У него крутой офис! У него дивиди, караоке, ром сигары, кожаный диван….

– Всё это меня настораживает. Особенно, – подчеркнула блондинка, – кожаный диван!

– Ну что ты! Разве мы маньяки?

– Да, мы маньяки, – неожиданно вклинился Директор. – Мы заманиваем сладких сочных блондинок в мой офис и там их потрошим, нах! Поэтому, если не хочешь оказаться частично у меня в холодильнике, ни в коем случае не соглашайся.

– Никогда ещё не тусовалась с маньяками! – в голосе блондинки слышались нотки восторга.

– Согласись, что в этом что-то есть, – насел Бумер.

– В том чтобы меня съесть? О-о-о-о-о!!!!!

– Или хотя бы освежевать! – вставил Директор.

– Жевать! Да, мальчики, что-то это значит по Фрейду!

– А тебе нравится Фрейд? – спросил Бумер.

– Что ты, он же умер.

– Как умер? – удивился Директор. – Вчера только с ним обедали! Он мне про эдипов комплекс рассказывал!

– Про Эдиков комплекс? – переспросила блондинка.

– А у Эдика есть комплексы?

– Да уж конечно! Он парень без комплексов! – зло отозвалась Кристина и сообщила: – А вы прикольные. Жаль только, что мы почти приехали.

– Как? А в офис разве не едем? – огорчился Бумер.

– В другой раз, маньяки. Когда светло будет.

– Жаль, а так могли бы зажечь! В темноте.

– Здесь куда? – спросил Директор, сворачивая во дворы.

– Здесь налево. Та-а-ак, – блондинка подалась вперёд, и Бумер ощутил, как её дыхание, пахнущее перечной мятой, ласкает его лысый затылок, – а там дальше… там. Да. Вот тут. Тут направо и всё прямо, прямо, во-о-о-он до той девятиэтажки…

Её объяснения прервал писк мобильника.

– У тебя эсэмэска, – сказал Бумер Директору.

– Это не у меня, нах!

– А у кого, ёбббанавро?

– Это моё, – ответила из темноты блондинка.

Она раскрыла крохотный телефон-книжку, и её лицо осветилось снизу голубоватым сиянием.

– Приехали, – коротко констатировал Директор, когда «мерин» взобрался на тротуар перед подъездом и замер.

Бумер смотрел прямо перед собой и сожалел о неудавшемся вечере.

Блондинка не ответила и даже не шевельнулась.

– Приехали, – на всякий случай повторил Директор, чуть повернув голову в сторону безмолвия на заднем сиденье.

* * *

Утром Директор проснулся просветлённым. Просветление длилось ровно до того момента, пока он не попытался оторвать голову от подушки.

– Пил! – обречённо подумал Директор, и в тот же момент его виски сдавил мучительный спазм.

Он решил полежать какое-то время без движения и восстановить события вчерашнего вечера.

Проснулся Директор во всяком случае в своей, как он называл её, «нехорошей» квартире, о существовании которой не подозревала его вторая жена. Значит, кто-то его привёз. Кроме Бумера сделать это было некому.

Директор скосил глаз туда, откуда шёл раздражающий музыкальный фон. Дивиди-проигрыватель работал. Телевизор показывал мультфильм «Том и Джерри».

«Значит, ещё и телек смотрел» – подумал Директор, нащупывая пульт и выключая надоедливую аппаратуру.

«Мерседес!» – мысль имела явно панический оттенок, но хладнокровие возобладало. «Надо Бумеру позвонить», – решил Директор.

Труба валялась под диваном, на котором Директора настигло пробуждение. Кстати, спал он в футболке с Че Геварой, пиджаке и брюках от Zegna, не застилая постель.

Непослушная рука после недолгих поисков наскребла телефон.

Ночью мобила отрубилась. Вероятно, из-за того, что сел аккумулятор.

Директор с тоской посмотрел в сторону телевизора. Зарядное устройство лежало там, на тумбочке. Добраться до него было непосильной задачей.

Директор надавил большим пальцем кнопку «вкл», выжимая из аппарата остаток жизни, и дождался, пока экран телефона слабо замерцал, показывая одно деление на шкале зарядки аккумулятора.

– Бумер! – прохрипел Директор.

– Алё! Алё, бля! – бодро закричал в ответ Бумер.

– Бумер, чё с «мерсом»?

– А чё с ним может быть? – удивился Бумер. – Я его вчера на стоянке оставил, где обычно, после того как отвёз…

Издав тщедушный писк, телефон умер.

У Директора отлегло, и он выбросил трубу под диван.

Через минуту он снова крепко уснул.

* * *

– Как в Таиланд, Эдик! – возмутилась первая блондинка. – Ты обещал на Новый год во Францию и со мной!

– Ну! Обещал! – хмыкнул Эдик. – Я сказал, может быть… Может быть, во Францию. Может быть, с тобой…

– Как может быть?! Я уже кучу турагентств оббегала! Какого чорта!

– Да не парься ты… – добродушно ответил Эдик.

– Я не парюсь. Я уже кипячусь, Эдик!

– Всё ещё кипятитесь? – вставил Директор. – Тогда мы идём к Вам!

– Ха! Красава! – хлопнул его по плечу Эдик. – Петросян! Юмор!

– Очень смешно, – оскорблёно ответила блондинка, – я вообще сейчас домой поеду.

– О! – оживился бандит. – Отличная идея! Красава, – обратился он к Директору, – ты же её довезёшь?

– Довезу. Базаров нет, – согласился Директор.

– Сплавить меня решил? – ядовито поинтересовалась блондинка, – Чтобы с этой остаться? – она кивнула на вторую блондинку.

– Сама напросилась, – ответил Эдик.

– Сама, да? Ах, сама? Ты думаешь мне не надоело, что ты, кроме меня, со всякими тупыми блондинками путаешься!..

– Думай, чё говоришь-то, дура, – покрутил пальцем у виска Эдик.

– А я всё терплю. А я всё прощаю. А какого, блин, чорта?

Резко схватив сумку, блондинка двинулась к выходу.

Директор понял, что она была не просто моделью, а имела, по всей видимости, статус постоянной подруги бандита.

– Слышь, красава, догони её, а? – попросил Эдик, тиская вторую блондинку. – Довези до дому. За мной не заржавеет.

– Базаров ноль, Эдик! – услужливо ответил Директор, слезая со стула. – Заплати только за нас с Бумером.

– Говно вопрос!

– Ну всё, я тогда поскакал.

– Ага, давай. Довезёшь, ладно? А то поздно. Папуасы разные по городу шастают. А невеста хорошая. Прям щас бы женился! Вот прям щас! Хоп, и в ЗАГС! – расхохотался Эдик.

– Ага, Эдик, – ответил Директор и пустился вдогонку за ускользающей блондинкой.

– А, юморист, – сухо сказала она, когда он нагнал её.

– Давай довезу, – ответил он.

– Спасибо. Не надо. Стой! – она резко остановилась перед дамской комнатой и вручила ему сумочку. – Держи. Только не шарься. Бриллиантов с собой не ношу, – после чего скрылась за дверью с изображением женского силуэта.

Время ожидания тянулось медленно. Изучая потолок, Директор подумал, что Бумеру он подаст всё таким образом, будто сам снял блондинку.

– Надеюсь, ты не на запорожце? – спросила блондинка, выходя из уборной.

Глаза её светились каким-то мстительным блеском.

– На «мерседесе».

– У-у-у-у-у. Круто. Тогда идём, – и она взяла его под руку. – Кстати, меня Кристина зовут. Как машину-убийцу у Стивена Кинга.

– А меня Тарас. Как Тараса Бульбу у Гоголя, – ответил Директор и глупо хихикнул, – но ты можешь звать меня просто: Директор.

* * *

Второе пробуждение было менее мучительным, чем первое. По крайней мере, теперь у Директора нашлись силы добраться до уборной и проблеваться.

Чувствуя крайнюю слабость, он заполз в ванну и включил тёплую воду.

Память напоминала плохо работающий пылесос. Маленькие порции воспоминаний с трудом засасывались через длинную узкую трубу и склеивались друг с другом. Большую часть памяти занимал пугающий вакуум.

Именно там, в этом вакууме, находился источник тревоги.

Выключив воду, Директор погрузился на дно, оставив снаружи одни только ноздри и непотопляемое пузо. Он ощущал себя плавучим останком какого-то большого животного: слона или бегемота.

Из состояния анабиоза его вывел звонок на мобильный. Уже частично заряженный телефон жужжал и прыгал по кафелю возле ванны, как живой боб. Схватив его, Директор вынырнул и, захлёбываясь тёплой невкусной водой, поднёс к мокрому уху.

– Алё, алё? – спросил он.

– Красава! – крикнули в ответ. – Красава, ну ты где, бля?! Всю ночь не могу до тебя дозвониться!

– А, Эдик, ты, – Директор потёр пальцем неожиданно зачесавшийся глаз. – Привет, Эдик.

– Здорово. Слушай, ты мою бабу вчера домой отвёз?

– Домой.

– Куда? По этому адресу? – Эдик продиктовал адрес.

– Ну да, – ответил Директор. – Хотя, знаешь, я не сверял. Это она мне адрес сказала. Дорогу тоже она показывала. А я просто отвёз, куда показали. Хотя вроде адрес тот.

– Там ещё девятиэтажки стоят колодцем. Помойка рядом, – полошился Эдик.

– Точно, – Директор вспомнил помойку, увиденную им в свете фар.

– И она чё? Вышла? И куда пошла?

– Пошла? К подъезду…

Тут Директора осенило. Вспышка, как скальпель, разрезала похмельный мозг. Он вспомнил холёную маленькую руку Кристины на своём плече и пахнущий мятой воркующий голос, который сказал: «Ну что, маньяки, зажжём?»

Мгновенно пылесос заработал в интенсивном режиме и всосал целую серию красочных воспоминаний. «Мерин», круто развернувшись у подъезда, рванул в сторону офиса. Ночной город превратился в длинную стрелу с наконечником из фонарей и оперением из мокрых деревьев, а время сжалось до точки.

Подъезд девятиэтажки – парковка перед офисом.

Директор с Бумером наперегонки бросились открывать заднюю дверь «мерседеса» и, толкаясь, помогли барышне выйти.

Офис встретил их тишиной кожаных кресел, а потом ожил, завибрировал латиноамериканскими ритмами. Как кобры, взвились дымы от сигар. Курили Директор с блондинкой. А Бумер предусмотрительно не курил. Ром замешался с пузыристой лока-локой. Директор и блондинка пили. А Бумер предусмотрительно не пил.

Зато Бумер отрывался круче всех. Бумер исполнял танец живота с задиранием майки. Задирание перешло в стриптиз. Стриптиз закончился. Бумер остался в боксёрских трусах «Хуго Босс» в мелкую розовую клетку.

Блодинка выставила Бумеру высший бал и сказала, обращаясь к Директору:

– А у меня трусы со стразами. Хочешь, покажу?

Директора прошиб холодный пот, и он решил пока не вспоминать, что было дальше.

– Ты, блин, понимаешь, красава, она классная баба! – жаловался Эдик. – А я клоун! Я клоун, блядь, мне в цирке надо работать. Я ей вчера вечером скидываю: «Не хочешь групповушкой заняться? Я, ты и Катя». Это, ну, вторая баба. Ну, ты видел. Огонь, а не девка. «Если не хочешь, то мы тебя вычёркиваем». Понял? Вот ты стал бы своей невесте такое скидывать?

– Нет.

– Видишь! Ты нормальный. И Кристинка – тоже нормальная баба. А я псих. Я ненормальный. Мы же с ней пожениться собирались осенью. А зимой в Париж! В свадебное путешествие. А ты видел, как я вчера?

– Видел.

– Я ведь подлец? Скажи? – и, не дождавшись ответа, он продолжал: – Но я потом хотел всё загладить. Бля буду. Приехал к ней в полночь с корзиной белых роз. А её дома нет! Прикинь! Подруги говорят: «Не приходила». Я – звонить. Мобила отключена. Я – по городу. Все казино обрыскал, все дискотеки, все бары. Нигде нет. Как сгинула! Ну, думаю, стерва, окрысилась на меня! Мобилу, блядь, вырубила, развлекается с каким-нибудь фраером. Найду – вальну обоих! Ствол у меня с собой, ты знаешь. Или лучше: её вальну, а ему яйца отрежу по самое не балуйся!

– Ну и чё, нашёл? – спросил Директор, опускаясь в ванну, в которой стало вдруг холодно.

– Нет, на хуй. Не нашёл. Пока. Но у меня братуха. Он с операми в цветных. Он их попросил, они ищут. Ищейки. Найдут.

– Найдут, конечно, – уверенно ответил Директор

– Они с тобой перетереть хотят, – сказал Эдик.

– Со мной?

– Ну, для полноты картины.

– …

– Чё молчишь, красава?

– Да я чё. Говно вопрос, Эдик!

– Ну так мы с братухой за тобой уже едем.

To koniec darmowego fragmentu. Czy chcesz czytać dalej?