Кровь брызнула из горла. Мужчина скрючился, застонал.
–Лекаря! – кричал Истван, придерживая князя. – Лекаря быстро!
–Позовите лорда Велизара…, – хрипел князь, – позовите его. Он знает…, знает, что делать…
Сырость. Мертвая тишина. И пустота. Он не мог уснуть. Корил себя за все. Не мог простить, что не сделал так многого. Не мог простить, что сделал того, чего не следовало. И ждал. Ждал, когда смерть заберет его в свои объятия.
Глава 12. Частица правды
Деревня Злато
Маригона была счастлива. Весь путь, что они преодолевали вдоль реки, она улыбалась. Сияла. И думала только о нем, забывая о тягостных воспоминаниях и мыслях. А он шел на коне рядом, поглядывая то на нее, то вдаль.
Река Елань тянулась далеко, очерченная с двух берегов равнинами, усыпанными травой, цветами и редкими кустами. Шли по правому берегу с самого рассвета, перед этим перекусив. Меотрим поднялся раньше всех, насобирал ягод в округе и заколол вороненка. Покоптил его на костре. На запах все и сбежались. И после отправились в путь. Велимир и Меотрим долго шептались, идя на конях впереди. Потом Мираган не выдержал – выпросил, в чем дело. Велимир жался отвечать, Меотрим набрался храбрости и в шутку обратился к Велимиру: «Не слышал ночью звуков странных?» И юноша отвечал: «Щебетание птиц? Ты об этом?» Оба залились смехом, на что Мираган запустил камушек, попав Меотриму в плечо. Маригона хихикнула, даря им теплые взгляды. Она остыла. Не держала на них зла.
К вечеру добрались до деревни, стоявшей на берегу реки в чистом поле. Маригона ее сразу узнала. Но въехали они с другой стороны.
Солнце потихоньку садилось. Гулял теплый ветер. Клонило в сон, а в желудках пустовало. Маригона на своей кобыле выехала вперед, пошла по тропе. Людей на улице было не пруд пруди. Женщины развешивали белье, постиранное в реке, кормили курочек, гуляющих во дворах, мужчины кололи дрова, потрошили тушки, – готовились к зиме; детишки играли в салки. Тишина и благодать царили в этом месте.
Пошли в сердце деревушки, дабы отыскать ночлег. Маригона не хотела попадаться на глаза старым знакомым, которые, скорее всего, завалят ее вопросами. Она помнила, где они живут, и поспешила обойти это место, зовя за собой юношей. Но когда стало ясно, что никакой таверны или корчмы в деревне нет, – сошла с кобылы. Около старой избы обрезала ботву старушка. Она сидела, скрючившись на лавочке, спинка которой была поломана, и старательно управлялась с урожаем. Плоды репы складывала в огромную корзину с ручками, а ботву скидывала под ноги. Маригона осмотрелась. Не так далеко играли дети. И больше на улице не было никого. Девушка выдохнула. Неспешно подошла к старушке и, чуть склоняясь перед ней, произнесла:
–Простите, что беспокою вас, но не знаете, если здесь таверна, может, какая? Или место, где можно переночевать?
Старушка подняла серые глаза. Поначалу будто не понимая вопроса, улыбнулась. Затем отбросила очередные ненужные листья и зашевелила губами, шепча:
–Милочка, у нас здесь таверны нет.
–А, может, вы знаете кого, кто может нас приютить? За деньги, конечно, – Маригона отошла в сторону, позволяя старушке оглядеть трех юношей, застывших в ожидании.
Глаза старушки засияли, уголки иссохших губ приподнялись. Она подскочила и поспешила к юношам.
–Далибор! – крикнула она.
Маригона распахнула удивленные глаза, когда старушка обняла Мирагана. Велимир и Меотрим чуть отошли в сторону.
–Далибор, ты ли это? – она уставилась в его лицо, задрав голову. Юноша был выше ее на три головы.
–Вы меня путаете с кем-то, – попытался он отстраниться.
–Как же так?
–Вы сказали Далибор?
Она кивнула.
–Так звали моего отца.
–Звали? – она опустила руки, оглядела Мирагана вновь. – Как же так звали?
–Он погиб.
В небе запела ласточка, пролетая низко. «Дождь будет», – гласила древняя мудрость.
–Пойдемте в дом, – старушка приподняла подол юбки и направилась к дому, – пойдемте, пойдемте. Нужно поговорить нам, – приговаривала она, – да и нечего ночью на улице делать. Нечисть бродит всякая.
Она усадила их за большой стол, вполне способный уместить человек десять, подала молока и хлеба. Спустилась в подвал и оттуда принесла варенье из черники. У Меотрима аж слюнки потекли.
–Мясца нет, – грустно призналась она, усаживаясь рядом с Маригоной, – вы уж простите бабку старую.
–Не говорите глупостей, – Велимир отломил кусок хлеба, – ничего нет лучше свежего хлеба, – он призадумался.
–Рассказывайте, куда путь держите? Откуда едите? Имена поведайте, – старушка не ела, только изредка промачивала губы молоком.
–Мираган меня зовут. Это Велимир и Меотрим. И Маригона, – юноша тоже не ел. Отломил кусочек хлеба и положил рядом с собой. – Я ищу правду о моей семье.
–Ох, ну как ты на него похож! Я ведь и правда на Далибора подумала. Зрение уже не то… Сейчас смотрю на тебя, вижу, что молодой еще.
–Он жил здесь? В этой деревне? – вступил в диалог Меотрим, прожевав ломоть.
–Что же ты, Мираган, совсем ничего не знаешь о нем? – старушка сменилась в лице, спросила печально и тихо.
–Ни мать не знаю, ни отца, бабушка.
–Зовите меня, Зо́фия. Баб Зофия.
–Я ищу ответы. Я должен знать о своей семье.
Он рассказал ей о том, что воспитывал его Дефрим столько, сколько Мираган себя помнит. Рассказал, что в Крепости Воина встретил человека, который был знаком с его родителями. Рассказал о словах Ядвиги.
И Маригона была поражена его откровенностью. Хотела закрыть ему рот рукой, боясь, что Мираган наболтает чего лишнего. Но ни она, ни кто-либо другой не мог ему помешать. Девушка чувствовала его боль, чувствовала, как ему хочется с ней покончить.
Заискрилась свеча, которую зажгла баба Зофия, осветила собой потускневшие лица. За окном уже темнело, но сна не было ни в одном глазу.
–Твоя бабка и твой дед жили в этой деревне еще до того, как я сюда с мужем приехала, – рассказывала старушка, – у них уже была дочь. Берислава. Такая маленькая хорошенькая девочка была. Ей было три, когда мы поселились в этой избе. Помню ее каштановые волосы, которые она распускала. Скидывала ленту, которую ей с утра мать повязывала, и бегала, пуская ее по ветру. Помню, как по вечерам у них горел тусклый свет, а в окне можно было разглядеть, как ворожбуют они. Это тогда в почете было, не то, что сейчас. Все бегали к твоей бабке за снадобьем или порчу снять. Все ее уважали. Ну, и деда не забывали. Он у тебя игрушки мастерил, да посуду из дерева вырезал. На все руки мастер был. И покупали ведь у него, пусть и не за дорого, но покупали…
–А жили они в том доме? – прервал ее Мираган, в окно указывая на избу напротив.
–В том, в том. Там сейчас живет другая семья. После смерти твоих бабки и деда изба долго пустовала.
–Расскажите о матери, прошу.
Остальные сидели молча.
–У Бериславы потом еще сестра родилась и брат. Дружны они были. Измира готовить любила, в огороде возиться. Тоже чародейка. Климент отцу помогал. Хорошая семья была. Потом Берислава влюбилась…
Мираган напрягся.
–В Фомку. Сына торговца, который любил приезжать по праздникам. Семьи хотели уже свадьбу играть. Но крику-то было! Крику-то! Когда в деревне парень молодой появился, матушка твоя и забыла о Фомке, будто его и не было. Отец твой обворожил ее. Он был загадкой не только для нее, – для всех. На боку меч, прям как у вас, на плечах плащ, а на лицо – суровый воин. Потом выяснилось, что он странствует. А деньги охотой зарабатывает. И тогда-то Берислава в него влюбилась. Дома скандалы устраивала, мол, замуж за Фомку не пойдет. Мать ее тогда наказала. Но что взять? Девке восемнадцать лет было. Она и сбежала с Далибором в лес. Все деревней искали, а когда плюнули, они и объявились. Тогда Фомка весь разобиделся и больше не появлялся. А Берислава с Далибором жить вместе стали, – старушка перевела дух, – брат и сестра ее в Вертоград уехали за заработки. И так и с концами. Не знаю, где они сейчас, Мираган. Ну а родители твои поженились потом. Жили здесь сколько-то. Потом и они уехали. А баба с дедом тут до смерти прожили. Умерли, даже вестей от своих детей не получили. Но теперь-то все складывается… Жизнь она такая, дети, – она оглядела их, – не знаешь, когда даст, а когда отберет. У меня тоже мужа не стало. Любили друг друга, да детей не родили. Теперь и воды подать некому. Вы хоть повстречались мне. Так что живите, дети, пока жизнь дает, а потом и поздно может быть.
Меотрим зазевал, уперевшись рукой в кулак.
За окном уже стояла ночь.
–Вы чуть рассеяли туман, – Мираган слабо улыбнулся. – Могу я чем-то отблагодарить вас?
–Можешь. Идите отдохните. Нагрузила я вас, – старушка поднялась. – Комнатки две, поэтому уж делите как-нибудь.
Тогда Мираган шепнул ей на ухо, и старушка хихикнула мило и по-детски.
–Есть, – приподняла она указательный палец, – есть у меня местечко одно. Ну, а вы, юноши, тогда в соседнюю комнатку, – глянула она на Велимира и Меотрима.
Она вышла к нему в просторной белой сорочке. Появилась из тени, держа в ладони тусклый огонек. Опустилась на колени, пустила огонек к деревянному потолку. Пахло свежескошенной травой и осенней прохладой. Двери были открыты на распашку, поэтому ветерок прогуливался вдоль стен. Он сел. Трава хрустела под ним, колола ноги. На нем была белая рубашка из тонкого хлопка на завязочках у горла. Он неспешно распустил их. Она прижалась к нему, словно ребенок, уткнулась в грудь. Он погладил ее пышные волосы, поцеловал в макушку.
Они уснули сразу. Отдавшись любви, уснули в объятиях друг друга. А на рассвете, с пением птиц, проснулись.
Маригона лежала у него на груди, тихо посапывая. Мираган обнимал ее.
–Мираган, – шепнула она, не поднимаясь.
–Да?
–Я испугалась за тебя тогда, около башни.
Утреннее солнце мягким светом озарило их, согревая и лаская.
–Я думала, что она превратит тебя в марионетку. А когда ты очнулся, думала, что в тебя вселился бес. Мне страшно за тебя.
–А мне страшно за тебя. Я боюсь за тебя даже сейчас.
–Почему?
–Ты непредсказуемая. Я никак не могу тебя прочесть. Узнать твои страхи, тайны, желания.
–Но я все тебе рассказала.
–Чувствую, что не все. Но там, около той башни, я видел именно тебя. Я услышал твой голос сквозь пелену. Это что-то значит, Маригона.
–Значит.
–И все же ты для меня загадка. И порой я гадаю, что же у нее в голове? Она такая…ммм…разная…
–Разная?
–Я хочу сказать, что ты…, сложно подобрать слова. Но я начинаю понимать, почему Меотрим относится к тебе так.
–Как?
–С осторожностью. Потому что ты, Маригона, самая смелая, самая загадочная и самая невозможная девушка. Когда ты схватила меня за руку там, в таверне, я подумал: «Кто она? Сумасшедшая?»
–Сумасшедшая? Пожалуй, тебе тоже подходит это определение. А если серьезно, – Маригона села, сложив ногу на ногу, – я правда за тебя переживаю. Твоя магия, которую ты вызываешь, она исходит от гнева. Черпается в гневе, твоих плохих мыслях. Такая магия самая сильная, но она короткая и отбирает твою энергию.
Мираган сел рядом.
–Ты должен находить баланс. Магия черпается из природы. Природа создала эту магию. Природа позволяет ее использовать, – она придвинулась ближе. Трава захрустела, – но когда ты дышишь ровно, – девушка положила руку ему на живот, – созерцаешь ее, видишь ее вокруг себя, – магические силы находят тебя быстрее.
–Не могу же я каждый раз сидеть и созерцать, – возмутился юноша.
Маригона приложила палец к его губам.
–Тише. Когда ты научишься этому, в трудных моментах быстро сможешь черпать магию. Дыши ровно…Дыши…
Сильный ветер поднялся на озере. Вода танцевала в ряби, журчала, омывая берега, обильно поросшие зеленью. Одуванчики качали на ветру белыми головками. Порыв ветра. Еще. И в воздух поднялись десятки парашютиков. На широкий лист подорожника присела божья коровка, потопталась лапками и взлетела вновь, направляясь к высокой иве, длинными ветвями, словно молящаяся, склонившейся к воде. Показалась туча. Скрыла солнце. И опустилась темень. Но ветер отогнал ее прочь. И вновь светило солнце. И вновь заиграла вода. Блестела на солнце, играя бликами, ловя отражение деревьев, огромной стеной выстроившись на соседнем берегу. И глядели они на склонившуюся иву, покачиваясь на ветру.
-…Мираган…
Он открыл глаза.
–Будешь практиковаться чаще, будет легче использовать магию и не тратить столько сил. Это называется медитация. Я с этого же начинала.
Он кивнул.
–И вот еще что, – девушка подняла правую руку к лицу, стянула неприметное кольцо, – возьми, – она протянула ему ладонь, – это кольцо защитит тебя от тех, кто пожелает залезть в голову.
–Я не могу, Маригона. Оно твое.
–Бери, говорю. Я смогу за себя постоять, а ты еще учишься. Тебе оно нужнее.
И он принял ее подарок. Ни на один палец оно не подошло, но когда Маригона и Мираган вернулись в избу, юноша мигом соорудил веревочку и повесил кольцо на шею.
Позавтракали овсяной кашей. Помогли старушке с репой и дровами. А когда Мираган объявил ей, что пора им в дорогу, она залилась слезами. Маригона долго ее успокаивала. Баба Зофия плакала. Стонала. Просила остаться еще на денек. Но тянуть было нельзя. Мираган нутром чуял, что ответы на его вопросы хранятся в горах Гавран. И теперь он не сомневался в этом. Старушка смирилась. Выслушала их и отступила. А в знак любви своей и благодарности за помочь одарила запасами и благословила в дорогу. Прощаться было горестно, особенно ей. Напоследок обещала дождать их и не отдаваться смерти.
-Я-те и говорю, это все демоны!
–Да, ну. Это люди все, кто-еще то?
–Эй, Маригона, ты, что ль?
–Да. Ну точно ты!
Не вышло. На объездном пути Маригона и юноши, верхом на конях, наткнулись на ее знакомых.
Девушка обернулась. Смущенно скидывая капюшон.
–Орбан! Одон! – воскликнула она.
–Ну, нашла потерянного брата? Али все трое, чтоль? – удивился Орбан.
–Самый красивый, точно он, – подмигнул Один, поглядывая на Велимира.
–Знакомые нашей чародейки, – Меотрим спрыгнул с коня. – Откуда ее знаете? О каком брате речь? – нападал он с вопросами.
–Усмири медвежонка, Маригона, – Орбан потянулся к топору, – а то я за себя не в ответе.
–Меотрим, – позвал его Мираган, – не стоит.
–Хочу узнать, что она скрывает, – зыркнул Меотрим.
–Брата я не нашла, – на выдохе сказала девушка, – и перестала искать. Ушел и ушел.
–Ну, да верно, – кивнул Одон, – зачем же брат, когда у тебя три красавца на подхвате! – и разразился смехом.
–Маригона, объясни, – шепнул Мираган.
–Объясню, но не сейчас.
–Куда теперь, м? – спросил Одон, как только успокоился.
–Путешествую, – гордо заявила она, – изучаю мир.
–Ну-ну. Мир, значится, – Орбан усмехнулся.
–А мы тут торговлей хотим по-крупному заняться. Но какой, тебе не скажем. Сглазишь еще!
–Я рада была увидеться с вами, но нам уже пора.
–Пора – пора. Ну, язжайте! – махнул рукой Одон. – Изучайте мир этот.
Тронули дальше.
–Вот же мир тесный, а, – слышался голос Орбана, исчезающий вдали.
Окраины деревни Злато
И только выехали на дорогу за деревней Злато, Меотрим закипел.
–Это еще что такое было?
–Мои знакомые, – ответила девушка.
–Плевать мне на твоих знакомых! О каком брате речь?
–Меотрим, спокойнее, – залепетал Велимир, почесывая гриву кобылы.
–Холера, мать ее! – ругался он.
–Я бы тоже хотел знать, Маригона, – Мираган говорил спокойно, но внутри его бушевала буря.
–Ну, у меня есть брат. Он потерялся. Точнее, сбежал от нас с матерью, – говорила она. – Я должна его найти.
–Но треплешься здесь? – не держал себя в руках Меотрим.
–Да, треплюсь здесь. Потому что чародейка эта поможет и мне, – отрезала она и пустила кобылу галопом по протоптанной дороге.
Ехали молча. И напряжение только росло. Но когда опустился закат, Мираган выпросил всех остановиться. Галопом проехали они больше двадцати миль и к вечеру достигли главного тракта, ведущего к столице. Но ехать дальше не было сил. Рана Мирагана вновь заныла. Он слез с Ромашки. Уселся на траву. Остальные тоже оставили коней.
Маригона возилась с перевязкой. Он чувствовал, как руки ее дрожали. Велимир и Меотрим разводили костер.
–На охоту не хочешь прогуляться, Велимир? – спросил Меотрим, возившись с сучками и пытаясь разжечь огонь. – Ты же лучник у нас. А я мяса хочу.
–Будет тебе мясо, – Маригона поднялась, – будет тебе огонь, – послала огненный поток в кучку сучков, и они разгорелись пламенем. Меотрим отскочил.
–Дура, что ли?! – он поднялся, отряхивая себя.
–Меотрим, – Мираган глянул на него грозно, сидя на траве.
–Хочу голову проветрить.
Маригона схватила из сумки кинжал и бросилась в лес. Велимир поспешил за ней, когда поймал взгляд Мирагана. Сам он пойти не мог. Меотрим остался рядом.
–Веришь ей? – он снова завел разговор, который Мираган ненавидел.
–Есть у нее брат или нет, это не важно. Важно, что сейчас она с нами.
–Точнее, с тобой, – буркнул Меотрим, складывая руки в замок, – мы знаем, чем вы там занимались. Чем сегодня занимались…
–А тебе завидно?
–Мне? Да пусть я буду вампириху трахать, чем ее…
Мираган повалил его на холодную земл.. Прижал всем телом, прицелился в челюсть, но не ударил. Бок заныл сильнее.
–Спи с кем хочешь, но не говори о ней! Не смей сказать о ней грязных слов! Не смей, слышишь?!
–Или что? Убьешь меня? Своего друга? – Меотрим столкнул его с себя. – Она как появилась перед твоими глазами, ты ничего не видишь. Идиот.
Меотрим поднялся.
Сумка, которую Маригона оставила на земле, перекатилась горлышком книзу и содержимое вывалилось на траву.
–Может это откроет тебе глаза?
Меотрим стоял над Мираганом с портретом юноши в руках. Юноша тот был похож на Мирагана.
Она вышла из-за деревьев. Следом Велимир. И Мираган встретил ее с портретом в руках. В глазах его пылал огонь. Руки его охватила лихорадочная дрожь. Маригона застыла в десяти шагах от него. Велимир глядел то на него, то на нее. А Меотрим скрестил руки на груди. Он ждал. Ждал, когда та получит по заслугам.
–Объясни мне, чародейка, – Мираган не пошевелился, – это твой брат?
–Мираган, я…
–Говори! Я хочу знать!
–Это ты, – она опустила голову.
–Я доверял тебе, – он рвал портрет на части, – считал тебя моей. Неужели, все это ложь? Неужели, твои слова грязная ложь?! – он крикнул. И крик его пронесся по лесу.
–Я люблю тебя. Я могу все объяснить, Мираган.
–Любишь?! Ты меня любишь?!
–Мираган, – Велимир попытался подойти к нему, но, увидев его глаза, отступился.
–Я верил тебе, думал, что нашел ту самую…
–Я должна была, – она шагнула вперед, – ради матери я должна была. Я не хотела тебя любить, Мираган. Но я люблю. Я хотела спасти тебя. Увести отсюда.
Он не сумел держать злость в себе. Подскочил к ней, крепко схватил за руку. Тушка, что Маригона держала выпала у нее из рук. Второй рукой он схватился за ее горло.
–Кто? Кто ищет меня? – злостно шептал он.
Велимир попытался вновь. Но на этот раз остановил его Меотрим.
–Я не могу сказать, Мираган. Они найдут мою мать…
–Скажи мне, – он сжал крепче.
–Мираган, ты не такой, как он, – шептала она, – ты сильнее этого.
–Кто?! Говори!
–Он ищет тебя… Он знает, кто ты…
–Имя! Скажи мне имя, чародейка!
–Не могу…
Он отпустил ее, но глаза его горели. Мираган любил ее, но сейчас ненавидел.
–Хотела продать меня, как собаку?! Как дохлую тварь?! Сгинь с глаз, чародейка! Ненавижу тебя! А любовь ты разрушила сама! Уходи! Исчезни!
Он сжал кулаки.
–Лучше бы ты не появлялась в моей жизни!
Маригона взглянула на него. В глазах ее стояли слезы.
Она исчезла. Испарилась, прячась в лесах, где ее поджидали голодные волки. И тайна ее уничтожила не только ее, но и его.
Он кричал. И она слышала его крики.
«Вечная любовь? Не верю я в вечную любовь. Человек может любить вас, а через секунду возненавидеть. От любви до ненависти один шаг – так ведь говорят в народе…»
Из книги «Любви не существует» Альдоны Рося
***
Город Главенград
-Расскажешь, чем занимаешься здесь в столице? – она провела подушечкой пальца по его груди. – Мне интересно.
Дымка, отдающая пряным шафраном вперемешку с легким табаком, окутала комнату, осветленную скудным приглушенным светом. Окна были завешаны шторами цвета бордо, из-за чего внутри создавалось освещение в красном оттенке. Повсюду стояли свечи в высоких резных подсвечниках. На полу был расстелен ковер с высоким мягким ворсом. Кровать посреди комнаты, огромная, с высокой периной, застеленная алым шелком, манила к себе. Все в этой комнате веяло о наслаждении, о греховных желаниях.
Девушка, полностью нагая, лежала на груди Демиана, и томно вздыхала. Она ждала ответа. Она любила поговорить после бурных движений. Но он молчал. Глядел наверх, изучая узоры на ткани, взявшись свободной рукой за балку, тянувшуюся к потолку.
–Ты скучный, – девушка присела на край кровати, рукой притянула длинные черные волосы на правое плечо, – но любовью хорошо занимаешься.
–Это не любовь, – бросил он, – так, развлечение. Утихомирить пыл.
–Хочешь о любви поговорить? – она чуть раздвинула тонкую прозрачную ткань, служившую балдахином, изящно поднялась и подошла к столику, заставленному флаконами.
Демиан рассматривал ее. В упор смотрел на ее стройные длинные ноги, пышные бедра, плавно уходящие в ягодицы, которыми она слегка покачивала, пока искала нужный флакон. Развернулась, держа в руках тот самый. Демиан резко отвернулся.
–Смотри сколько влезет, – нахмурилась она, – ты мне за это платишь.
Девушка села на кровать. Открыла флакон и по капле нанесла на кисти рук. Раздался запах персика. Сладкий и притягательный. Демиан сморщился, но впервые улыбнулся.
–Нравится? – она легла на него, начала проводить руками около его носа. – Эфирное масло. Мигом приведет тебя к нужному настроению. А еще, – соскочила, вернулась к столику и вернулась с небольшой деревянной шкатулкой. Открыла. Внутри был порошок, – это.
Девушка захватила щепотку пальцами, нюхнула и расплылась в улыбке.
–Лучшее средство от тревоги и грусти.
Она протянула шкатулку Демиану.
Он принял.
Но использовал порошок пурпурного цвета изящнее.
Скрутил лист табака, найденный на столике с его сторон, который девицы публичного дома жгли перед приходом гостей, и, ощутив сыпучий порошок внутри, и зажег от свечи. Вернувшись в кровать, вложил самодельную сигару в зубы.
–Ты тот еще хулиган, – причитала черноволосая, прижимаясь к нему. – Ну как? – спросила она, после того, как в воздух поднялся дымок.
–Ты была права, – Демиан обнял ее свободной рукой, – сразу забываешь о проблемах, – и втянул едкий дым снова.
–Расскажешь мне о том, что ты делаешь в столице? – вздохнула она, прочерчивая линии сначала на его груди, затем опускаясь ниже.
Демиан съежился. Покрылся мурашками.
–Не могу сосредоточиться, – на выдохе произнес он.
–Не можешь? – удивленно спросила она, опускаясь ниже. – Бедный мальчик. Девушка сводит тебя с ума? Бедненький…
Ответ на свой вопрос она не получила. Вогнала его в блаженство, которое с каждым вздохом становилось все размытие и размытие. Демиан был в ее власти. Она игралась с ним.
Он видел ее карие глаза, горящие в дымке, над его лицом. Она запрыгнула на него. Навалилась всем телом. Простонала в губы. Громче. Пурпурный туман окружил ее лицо, ее грудь, танцующую в такт ее бедер.
–Хорошо… Так хорошо…
Шептал он, пока она плясала.
Она выгнула спину, словно дикая кошка, вцепилась в его губы, почувствовала вкус табака, горького и едкого. Он царапал ее спину, вдыхая аромат волос. Дымка, витавшая в воздухе, отдавалась фантазиями в его голове.
Рай. Он был в раю. Наконец, сбежал от чужих глаз. Наконец, он на свободе. Наконец, он упивается ей.
Девушка свалилась без сил, громко простонав. Демиан выдохнул. Фантазии испарились с ее криком. Рай исчез.
–Ты сильный, – восхищенно заметила она, – мужчина, которого желает любая девушка.
«Мужчина…»
И он ощутил себя наравне с Богами. Сильный, желанный, излучающий уверенность.
Молчали. Пока девушка вновь не поднялась с кровати. Он слышал, как она управляется с кувшином и бокалами.
–Вина? – протянула она бокал в его руки.
Он расслабился. Испив вина, разлегся на высоком упругом матрасе, вытягивая длинные ноги. Девушка пристроилась рядом. Мурлыкала ему на ухо свои мысли. Говорила об искусстве, опровергая все убеждения о недалеком уме ночных бабочек. Рассказывала о своем детстве, усыпляя Демиана своим голоском. Он нежился, таял рядом с ней.
Но грезы его рухнули, когда в комнату ворвался мужчина в дублете с черными узорами. Пыталась удержать его владелица публичного дома. Дама с пышной грудью, так и жаждущей выскочить из декольте.
–Господин, я не позволю! – вопила она, но мужчина уже стоял на пороге. Женщина отступила, бросив недовольный взгляд.
Черноволосая соскочила, собрала вокруг себя ткань балдахина, прикрывая непристойность.
Демиан, не стесняясь ничего, поднялся с кровати, ожидая слов мужчины, что нарушил его покой.
–Господин Демиан Аргирис, – поклонился он, – лорд Велизар Гримальд желает видеть вас. Пожалуйте за мной.
Собравшись, Демиан поцеловал девушку в губы и вышел за дверь, оставив на столике мешочек с монетами.
-Он здесь, в столице? – спросил Демиан, когда они покинули публичный дом «Жар-Птица».
Снаружи стояла пасмурная, но теплая погода.
–Лорд Велизар ждет вас на своем корабле, – ответил мужчина, – туда вас сопровожу я, Ижеслав Нераст.
–Он просил что-нибудь мне передать? Может, я обязан знать о чем-то?
–Узнаете все по прибытию, сейчас нам стоит исчезнуть с глаз людей.
Ижеслав, высокий статный мужчина лет пятидесяти с короткострижеными черными волосами, повел юношу по переулкам, грязным, но безлюдным.
Демиан много раз слышал о династии Нераст. Семья, владеющая усадьбой в городе Сведград, им же и управляющая. Однажды он бывал в городе с матерью и отцом, когда было ему лет десять, и запомнился город невысокими домами, полностью деревянными, и узкими улочками. По сравнению с Дмирградом, откуда Демиан родом, тот город выглядел для него меньше и скромнее.
Прошли они к порту, людному и вечно наполненному шумом. Река Миличка, на которой и стоял город Главенград, была тихой. Ижеслав провел Демиана через толпы собравшихся. Все куда-то спешили. И в основном, это были богатеи, отличавшиеся вычурной одеждой. Приближались холода, и все стремились покинуть столицу, пока лед на реке не начал ее сковывать. Как это бывает обычно, после теплого сентября приходит холодный октябрь с резкими морозами и первым снегом.
Паруса корабля развивались на ветру, не отличались отличительными гербами. Но нос корабля был выполнен в форме птицы. На борту Ижеслав с Демианом попрощался. Он скрылся на верхней палубе, где стоял капитан корабля. Юноша стоял посреди, наблюдая за людьми, маячившими на берегу. Когда корабль тронулся, к нему подошел Велизар. Он был одет в темно-синий кафтан и брюки цвета топленого молока, черные длинные волосы были забраны в хвост. Он подошел так тихо, что юноша невольно дрогнул, но чтобы скрыть свое удивление, поспешил поклонится.
–Лорд Велизар, – поприветствовал он.
–Господин Демиан, – мужчина протянул руку, – успели попрощаться со столицей?
–Я был уверен, что останусь там еще на пару дней, – признался юноша, – не думал, что вы призовете меня к себе.
–Ты показал, что можешь служить мне. Показал, что я могу довериться тебе. Пойдем ко мне в каюту, я должен тебя познакомить кое с кем.
Велизар развернулся. Последовал к лестнице, ведущей на нижнюю палубу.
В каюте, куда привел его Велизар, пахло полынью и бергамотом. На низкой койке, пристроенной к стенке комнаты напротив иллюминатора, сидела женщина. В изумрудном платье из бархата, она казалось княгиней, не меньше. Черные гладкие волосы были забраны в конструкцию из тугих толстых кос. Она разглядывала Демиана темными глазами, подведенными тонкой линией черных теней, губы, выведенные красной помадой, были сомкнуты. На шее покоилась нить из красного жемчуга. Женщина поднялась, демонстрируя фигуру, подчеркнутую платьем, подошла и молча протянула руку. Демиан коснулся ее губами, поклонившись.
–Елена Изумрудная, – Велизар подошел к ней, – женщина, что станет княгиней и будет править рядом со мной.
–Демиан Аргирис, – снова поклонился юноша, – это честь для меня, госпожа.
–Теперь, когда мой будущий супруг норовит исполнить его судьбу, прошу, господин Демиан, называй нас, как подобает, – улыбнулась Елена.
–Прошу простить, ваша светлость.
–Так уже лучше, – она коснулась его плеча. -Вы, господин Демиан, выполнили то, чего побоится сделать даже самый отважный человек во всем княжестве. Скоро наша земля очистится от человека, что так долго душил ее. Скоро придет час возмездия, – глаза ее заблестели.
–Елена, – Велизар вложил пальцы в ее ладонь, – поднимись наверх, проследи за нашими людьми. Убедись, что они всем довольны.
Выпроводив женщину из каюты, Велизар занял ее место. Демиан присел на стул рядом с небольшим столом, заваленном бумагами.
Корабль покачивался на волнах, плыл по спокойной реке.
–Я беспокоюсь, что князь так и не выпил яд, – выпалил Демиан.
–Не называй его так, – фыркнул Велизар, – Владимир больше не князь. Он перестал им быть, когда я отнял у него последнюю надежду. А яд действует небыстро. Елена приготовила его специально для него. Я хочу, чтобы он помучался.
–Что дальше? Я провел в столице семь дней после того, как вы уехали. Я был в тавернах, борделях, на базарах, но люди о вас не говорят, не шепчутся. Они говорят лишь о нем и Пустующих Землях. Вурдалаки. Надеюсь, что вы не позабыли об этой проблеме. Знаю, что слухи порой расходятся небыстро. Я не знал об этом, пока не выслушал разговоров людей.
Велизар поднялся. На столе на круглом подносике стоял кувшин и пара бокалов. Мужчина наполнил оба.
–Вурдалаки – это последнее дело, о котором стоит беспокоиться,– он сделал глоток. – Люди ненавидят его только за это. Слышал ли ты, Демиан, сколько парней Владимир послал туда в Пустующие Земли, чтобы уничтожить их, но уничтожили наших людей? Я с самого начала понимал, что Истван и Анислав были правы, но жизнь такова, что Анислав сейчас в темнице и завтра лишится головы, а Истван не будет знать, как поступить. Они хотели освободить княжество от безумца, глупца, ребенка, который до сих пор потрясен потерей своего отца и брата. Владимир не князь. А я знал, что этот идиот пойдет на все, лишь бы не навредить своей гордости. Теперь пираты со мной.
–Пираты?
–Они должны были плыть в Пустующие Земли, должны были стать оружием против нечисти, но сейчас они со мной. Они выжидают. Скоро десятки их кораблей поплывут за моим. Скоро на «Черной Смерти» сменятся флаги. Скоро наступит время другой династии.
Усадьба Тримрак
Усадьба Тримрак, стоявшая на окраине города Сведград, удивила Демиана своей архитектурой. Выстроенный дом из темного камня, поблескивающего на осеннем солнце, упирался в ясное небо высокими острыми башенками. Демиан насчитал девять штук. Окна, похожие на высокие вытянутые арки, в хаотичном порядке располагались на стенах, вокруг украшенные лепниной.