– Ведь все, действительно, когда-то умрут, – сказала как бы сама себе Зоя Васильевна, Глеб Михайлович прервал свою тираду и обратился к ней:
– Вот, пошла мысль! Наконец-то!
– Если мы все же поступим так, как вы предлагаете, то кто нам в этом поможет? – спросила Шнапс.
– Не мы! – Ольга Олеговна подразумевала себя и Александра Ильича.
– Подождите, – тихо сказал ей Королев, и глаза Ольги Олеговны расширились от изумления.
– И вы с ними?! – крикнула она. – Предатель!
– Поймите же, радость моя, – Глеб Михайлович решил взять дело в свои руки и убедить Ольгу Олеговну, – мы с вами в шаге от рая, в шаге от вечного блаженства, – эти слова он сказал ей почти что на ухо, подойдя вплотную.
– Но дети…
– Когда-то стали бы взрослыми грешниками: убийцами, ворами…
– А старики?
– Прожили больше, чем мы…
– Инвалиды…
– Скажут нам спасибо за то, что мы прекратим их мучения…
Со стороны в этот момент Богуславский и Барановская смотрелись как влюбленные герои в конце старой мелодрамы: он шептал ей о замках из золотого песка, а она таяла не в силах противостоять его очарованию. Остальные смотрели на эту сцену разинув рот.
– Уж не Богуславский ли нас тут всех собрал? – шепотом спросила у Королева Зоя Васильевна. – Чешет, как настоящий дьявол.
– Да уж, фамилия у него соответствует, – согласился Александр Ильич. – Но зачем сатане семьдесят один год обитать на поляне, лишенной всяких ощущений с группой из таких, как мы, защищая какую-то ведьму на Земле?
– А если она его возлюбленная, и они навеки разлучены? – предположила Зоя Васильевна.
– А Леопольд?
– Логично, Леопольда он бы убрал в первую очередь с такой-то ревностью.
К тому моменту, когда сошлись на том, что Глеб Михайлович просто слишком хорошо учился у Господина Кота, Ольга Олеговна уже согласилась пожертвовать самолетом, но только одним и желательно тем, который поменьше.
V
19 июля 2093 года (продолжение)
После коллективного принятия решения о том, как остановить комету, летящую на дом Лолиты Адольфовны с драгоценным «Списком дураков» внутри, проклятые начали думать, как именно им осуществить эту идею.
Глеб Михайлович вспомнил про всемогущего Велеса. Предположительно всемогущего. Но Зоя Васильевна быстро убедила его в опрометчивости такого плана, сказав, что если в самолете окажется хоть одна собака-поводырь, то Велес, будучи всемогущим покровителем живой природы, скорее разнесет на кусочки их поляну, нежели чем самолет.
Стас предложил обратиться к богу войны в надежде, что тот сможет уничтожить комету без самолета при помощи какой-нибудь сверхъестественной силы. С тех пор Глеб Михайлович называл его «сверхъестественный разум», по прежнему не воспринимая всерьез ни Узколобова, ни то, что он озвучивал.
Ольга Олеговна уже не протестовала, но и активно не участвовала в реализации плана по уничтожению Персефоны. Она как будто приняла на себя временный обет молчания и наблюдала за всем со стороны.
Светлые мысли вновь пришли в голову умудренного опытом Александра Ильича.
– Что нам нужно?– рассуждал он. – А нужно-то сделать так, чтобы комета и какой-нибудь самолет пересеклись в одной точке в определенный момент времени. И по сути все. Время… Это то, что важно в этом деле. Кто управляет временем? Хронос. Нам нужен Хронос.
Остальные проклятые были поражены ходом его мысли. Действительно, ведь у самолетов есть расписание и достаточно просто сдвинуть его так, чтобы оно совпало с расписанием Персефоны.
Даже Глеб Михайлович на этот раз признал, что Королев отточил свое мастерство до уровня почти божественного.
– Если бы был бог архивного поиска, он бы у вас поучился, – сказал Богуславский.
Александр Ильич улыбнулся, такой искренней и широкой улыбкой, которой умеют улыбаться только старики и дети.
– Благодарю, – ответил он. – Признаюсь, за все годы работы на Земле не чувствовал себя таким полезным, как здесь, с вами.
– Решено! Призываем Хроноса, – сказал Глеб Михайлович старосте.
Та подошла к Котлу и в последний раз, по крайней мере она на это надеялась, громко произнесла:
– Призываю Хроноса, бога времени!
Вода в Котле забурлила. Внезапно одновременно и из ниоткуда раздалось множество звуков: колокольный звон, тиканье часов, какое-то мерзкий писк и даже современная музыка. Все это было громко настолько, что казалось, играет у каждого в голове. Но так же резко, как появились, все эти звуки разом прекратились и наступила абсолютная тишина. Проклятые подошли к котлу поближе, чтобы заглянуть в него, как вдруг оттуда вылетели три птицы размером с небольших голубей, но серые, в какую-то черную крапинку. Их головы были похожи на головы хищных птиц, по типу ястреба.
– Перепелки? – спросил Стас.
– Кукушки, – ответил Александр Ильич.
Птицы сели на край Котла и каждая прокричала по одному разу:
– Ку-ку.
После третьего клича из воды показалась худая костлявая рука, сплошь покрытая старческими пигментными пятнами. За ней вторая, но молодая и сильная с играющими под кожей мускулами и выступающими венами, она и цвета была более живого.
Каково было удивление собравшихся, когда вслед за руками от двух явно разных тел из Котла вылезло одно, но какое… Все туловище и лицо Хроноса было как бы одним человеком, но в разные моменты жизни. Одна его щека была молода и румяна, в то время как другая, вся сморщенная, висела ниже уровня подбородка. Карий глаз над старой щекой был широко раскрыт, его взгляд был ясен, а обрамляли его длинные черные ресницы. Веки снизу и сверху второго глаза обвисли так, что видны были бледные и сухие старческие слизистые, сам он был серого с вкраплениями черного и желтого цвета и смотрел как будто сквозь мутную пелену. Верхняя губа, алая и влажная казалась такой молодой, словно была пересажена от ребенка, в то время как нижняя была погребена под ней и перекошена на один бок, искаженная подбородком дряхлого старика. Волосы росли совсем вперемешку: седые и черные, а местами виднелись лысины и светлый детский пух.
Казалось, что за семьдесят лет в Аду, повидав самых разных богов и регулярно общаясь со взрослым прямоходящим Котом в костюме, проклятые были готовы на все в мире смотреть без удивления, но внешний вид Хроноса их напугал. Несколько минут они молча стояли как вкопанные, рассматривая повелителя времени, и никто не решался с ним заговорить.
– Вот поэтому вы и в Аду, – первым сказал Хронос. – Время нужно ценить.
– П-п-простите нас, Господин Бог, – Глеб Михайлович заставил себя обрести дар речи. – П-просто Вы выглядите… – он замолчал, не зная, что сказать дальше.
– Как Франкенштейн! – выпалил Стас.
– Ха-ха, – рассмеялся Хронос, обнажив молодые и здоровые зубы наряду со старыми и рассыпающимися, – признаюсь, попался однажды на глаза старушке Шелли, из ваших. Мы с Морфеем поспорили: он утверждал, что во сне люди не видят времени. Теперь мы знаем, что видят, просто даже там не признаются себе, что это оно.
– Интересно, кто же Менделееву приснился… – вслух сказал Александр Ильич.
– Вы лучше спросите, кто Ньютону на голову яблоко сбросил. И главное откуда, – подмигнув молодым глазом, ответил ему Хронос.
Александр Ильич изумленно вытянул лицо, но Глеб Михайлович прервал их диалог.
– Все это, конечно, очень интересно, но у нас тут имеется дело безотлагательное.
– Я с интересом слушаю, – сказал Хронос.
– Нам нужна ваша помощь. По распоряжению Господина Кота…
– О, да… знаю такого. Жулик тот еще.
– Почему? – вмешалась Зоя Васильевна.
– Как почему? По нему не видно что ли? Обманывает меня уже… – бог поднял глаза к небу, пытаясь подсчитать в уме, – с тех времен, что вправе называться незапамятными.
– Вернемся к делу, – напомнил Богуславский. По распоряжению Господина Кота мы уже семьдесят один год оберегаем одну женщину, Лолиту Адольфовну…
– Слышал о такой, – снова прервал его Хронос.
– Откуда? – Зоя Васильевна была не лучше.
– Да ну что вы, ей богу! – прикрикнул на нее Глеб Михайлович. – У нас время поджимает! Меньше двенадцати часов осталось!
– Это правильно, меня нужно беречь, – улыбнулся Хронос. – Прошу вас, продолжайте.
– Так вот на дом Лолиты Адольфовны летит комета.
– Конец им.
– Поэтому мы вас и пригласили! Мы хотим, чтобы вы сделали так, чтобы комета Персефона столкнулась в небе с самолетом и разлетелась, не зацепив таким образом дом нашей подопечной.
– Но тогда конец людям в самолете.
– Мы считаем это необходимой жертвой.
– И все согласны ее принести?
Проклятые, включая Ольгу Олеговну, утвердительно закивали.
– Что же, – сказал Хронос после непродолжительной паузы, – это можно устроить. Я поменяю время вылета пассажирского лайнера на такое, чтобы он принял удар Персефоны на себя. Проще простого.
– А как вы поменяете время? – спросила Зоя Васильевна.
– Это еще проще – выведу из стоя будильник командира воздушного судна, – ответил бог времени, в тот же миг обернувшись четвертой кукушкой, и вслед за тремя, ожидавшими его, нырнул в Котел.
VI
20 июля 2093 года
Все гениальное просто. Хронос сработал, если можно так выразиться, как часы. Главный пилот проспал, вылет задержали, и Персефона врезалась в выбранный богом времени пассажирский лайнер, когда он пролетал на высоте десяти тысяч метров над землей, в результате чего обломки самолета и небесного тела разлетелись в небе и упали в океан. Теория вероятностей, статистика и предсказание траектории движущихся тел – поистине великие дисциплины. Такие же, как экзорцизм.
По новостям показали, что опасность для Лолиты Адольфовны миновала, однако проклятые не стали смотреть на непосредственное исполнение своего последнего вмешательства в судьбу семейства Хилл. Я бы сказал, читатель, что они вернулись туда, откуда начали, когда пропустили утопление Марины Захаровны, осуществленное Нептуном. В очередной раз приняв решение отнять чужие жизни (не имеет значения: одну, две или пять сотен) ради собственного спасения и даже не взглянув на это, они снова стояли в той же точке, из которой начали свой путь семьдесят один год назад. Временной круг замкнулся.
VII
27 июля 2093 года
Последний рубеж был пройден. Пятеро проклятых душ с трепетом и наслаждением смотрели в Котел с самого утра. Господин Кот тоже был с ними. Он расположился чуть-чуть поодаль в своем парадном дубовом кресле, обвитом плющом. На нем был любимый синий костюм-тройка, белоснежная накрахмаленная рубашка, алый галстук и две розы в петлице: ярко-синяя и черная.
– Господин Кот, разрешите задать личный вопрос, обратилась к нему Зоя Васильевна с добродушной улыбкой.
– Разрешаю.
– Почему Вы не носите ботинки?
Все обернулись и уставились на Кота в ожидании ответа. Тот обвел их недоумевающим взглядом, высматривая понимание хотя бы в одном из лиц, перевел взгляд на свою нижнюю лапу, огромную, как у снежного барса, которую он закинул на одно колено, затем снова посмотрел на группу:
– Товарищи, я же… Кот, – ответил он ошарашенно, как будто усомнился в том, что им это было известно.
– Да, но костюм, заметила Ольга Олеговна.
– Ах, это, – Кот широко улыбнулся, оскалив клыки, – это мое увлечение. – Видите ли, в земной жизни котам костюмы недоступны, а здесь я могу использовать этот прекрасный инструмент власти и порабощения и в полной мере наслаждаться преимуществами, которые он дает.
Глеб Михайлович ухмыльнулся, в его глазах отразилась горечь несбывшихся надежд. Вдруг Котел закипел и все внимание группы переключилось на него.
Лолита Адольфовна и Леопольд Самойлович шли вместе, держась за руки, по направлению к своему дому. Их верный черно-белый кот бежал рядом. Они возвращались со своей пекарни, которую открыли вместе пятьдесят пять лет назад. С 2038 года они жили в доме №15 на Лонг-стрит и были счастливы все это время. Лолита Адольфовна продолжала заниматься частной практикой и написала три успешные книги по психологии взаимоотношений в семье. Четыре раза в год семейство отправлялось в путешествие, и к девяносто шести годам (Леопольду вот-вот должно было исполниться девяносто семь), они успели посетить множество интересных мест на Земле. Однако сегодня им суждено было покинуть ее.
Даже в старости супруги Хилл выглядели безупречно. Седые, покрытые благородными морщинами, оба они все еще держались прямо и сохранили главное: их глаза по-прежнему радостно блестели при взгляде друг на друга. Они не утратили способность любить.
Леопольд поцеловал жену около лестницы, ведущей на второй этаж, взял Урсуса на руки и пошел в кухню. Тем временем Лолита Адольфовна пошла на чердак. Там она хотела достать что-нибудь интересное и памятное, чтобы провести с мужем вечер приятных воспоминаний. Однако, поднявшись, она увидела, что Солнце светит точно в круглое окно чердака, а его луч падает на одну единственную коробку, стоящую отдельно от других. Подойдя ближе, Лолита Адольфовна увидела на этой коробке два черных вороновых пера. Она взяла ее в руки, смахнула рукой пыль и прочла на крышке «2022». Запах свежего кофе поманил ее обратно к Леопольду.
– Что это? – спросил он, подавая жене кофе и круассан на белоснежной фарфоровой тарелке марки «Rosenthal».
– На ней лежали перья.
Леопольд улыбнулся, подошел к Лолите Адольфовне, поцеловал ее так, как будто им обоим снова было по семнадцать лет, затем крепко обнял и сказал:
– Чего же ты ждешь, давай откроем ее скорее!
– Давай, – радостно улыбаясь ответила Лолита Адольфовна.
Они поставили коробку на стол и сняли крышку. Внутри лежал вязаный тигренок, символ того года, деревянная дверца, которую они смастерили вдвоем, загадывая желание переехать, масляный портрет Урсуса, мешочек с песком с Куршской косы и тетрадь под названием «Список дураков».
– Я и забыла про нее! – рассмеялась Лолита Адольфовна.
– Да, давно это было, – с ноткой ностальгии в голосе заметил Леопольд. – Смотри, это ты маленький, – он показал картину Урсусу, трущемуся об его ноги. Тот мурлыкнул в ответ и грациозно запрыгнул на обеденный стол.
За завтраком супруги Хилл перечитывали «Список дураков» и от души хохотали. Это не очень понравилось трудящимся в Аду.
– Проклятая ведьма, – шипел Глеб Михайлович, глядя в Котел, – если бы не список жечь, то пусть бы подавилась прямо сейчас своим круассаном.
– Да, нам всем далеко до нее, – заметила Ольга Олеговна, – сто сорок три человека в Ад отправила…
– Мы больше, – сказал Стас.
– Наши-то, наверное, не все в Аду, – ответила Ольга Олеговна и быстрым движением перекрестилась. – К тому же, это она нас вынудила, а потому и они на ее совести.
– Граждане, а как же мы не замечали, что кот их… – начал было Александр Ильич, но его перебила Зоя Васильевна:
– Ш-ш-ш! Сейчас про нас что-нибудь скажут.
И вся компания внимательно и молча продолжила следить за последним днем Лолиты Адольфовны. Ко всеобщему разочарованию, их имена даже не были озвучены. Супруги Хилл начали изучать список с номера сто сорок три и остановились на семьдесят первом, вдоволь посмеявшись, вспоминая истории, теперь казавшиеся забавными.
Затем Лолита Адольфовна вымыла тарелки и чашки, а Леопольд вытер их насухо. Так они делали всегда с того дня, как стали жить вместе семьдесят девять лет назад.
– Погуляем еще? День замечательный, – спросила мужа Лолита Адольфовна.
– Конечно, – Леопольд ласково посмотрел на жену.
Они, не торопясь, собрались и вдвоем вышли из дома.
– Хоть бы раз услышать, о чем они болтают, пока вот так ходят, – пожаловалась Котлу Зоя Васильевна, но тот не отреагировал.
– Или в спальне посмотреть, – заговорщически подмигнул ей Стас.
– Там уже лет тридцать, должно быть, не на что смотреть, – мученическим голосом отозвался Александр Ильич.
– Отнюдь, эти двое выглядят слишком молодыми для своих лет, – заметил Глеб Михайлович.
– И смотрят так друг на друга, – поддержала Ольга Олеговна.
– Ой, да просто привязанность, – перебила ее Зоя Васильевна, – нездоровые отношения.
– Булгаков завещал отрезать Вам язык, mon cher, – заметил все это время молчавший Кот, и строго посмотрел на Зою Васильевну.
Та побелела.
– Господин Кот, но я же, за что же… я же ничего такого… почему… Г-г…
– Ох, – обреченно вздохнул Александр Ильич, – цитата это. – Книги нужно было читать, пока жива была.
Зоя Васильевна испытала явное облегчение, но окончательно расслабилась только тогда, когда Кот снова улыбнулся и непринужденно стал поправлять розы в петлице.
Котел закипел снова только к вечеру, но показал наконец самую долгожданную сцену. Урсус сидел прямо у горящего камина и пристально следил за каждым движением Лолиты Адольфовны, бросающей в огонь поочередно все содержимое утренней коробки.
Леопольд сидел на диване. В конце концов остался лишь список, и Лолита Адольфовна ни секунды не медля, бросила в камин и его. Затем она встала, подошла к дивану и устроилась рядом с мужем, тот заботливо обнял ее за плечи. Урсус одним прыжком взгромоздился на колени Леопольда, и все трое мирно закрыли глаза…
Вспышка яркого света озарила Ад. Поляна стремительно начала меняться. По всему ее периметру стали мгновенно вырастать огромные черные и синие розы с шипами, размером с кинжалы. Ясени между хижинами Зои Васильевны и Глеба Михайловича расступились и из темноты возникла дорожка влажной, густой, ярко-зеленой травы, ведущая прямо к центру поляны, где Котел вдруг с грохотом захлопнула из ниоткуда вылетевшая крышка, и он загремел изнутри. Казалось, он вот-вот лопнет, но вдруг из-под крышки полилась раскаленная лава. Она плавила Котел, мухоморы и землю под Котлом, превращая все это в большой чугунный Трон с вкраплениями чего-то раскаленного, алого, не застывающего… В то же время все пространство заполнилось свежим ароматом смородинового листа и прохладой летнего дождя.
На поляну из окружавшего ее мрака вдруг выбежали несколько белок, крыса выехала верхом на огромном волке, аккуратно держась маленькими лапками за шерсть на его шее, торопливо выполз невероятных размеров змей, почти заполнив собой все пространство, но поймав взгляд Кота, понял, что розы загораживать не стоит и деликатно свернулся в клубок, высунув голову наверх. В ветвях Ясеней расположились совы и черные вороны. Неторопливо вышли два ягуара и тигр, за ними – две козы, медведица с тремя медвежатами, лев со львицей и еще много других животных. В конце концов на поляне собралась внушительная публика, окружившая ее по периметру. Свободным остался только центр и травяная ковровая дорожка.
Кот встал со своего кресла, которое тут же исчезло, подошел к трону и встал слева от него. Он вглядывался в темноту между деревьями, туда, откуда шла дорожка из травы и вдруг его лицо озарила самая искренняя улыбка. Из темноты за Ясенями на поляну пролился яркий свет, капли росы на траве заиграли радугой в этом свете, а синие розы стали похожи на галактики со звездами. По дорожке грациозно шла молодая Лолита Адольфовна. Ее огненно-рыжая копна волос вновь светилась ярким пламенем. На коже не было ни единой морщинки, а талия вновь была тонкая, как у осы. Ей снова было двадцать пять лет. Она шла, гордо расправив плечи, а одета она была в такой же костюм, как у Кота, но изумрудного цвета с черным галстуком. Справа от Лолиты Адольфовны шел такой же молодой, как она, Леопольд, а слева с важным видом вышагивал на задних лапах здоровый, косматый, в плечах и в росте еще больше, чем Господин Кот, черно-белый Урсус. Оба были одеты в такие же костюмы, как у Господина Кота.
Подойдя к Трону, Лолита Адольфовна первым делом крепко обняла Кота:
– Мой дорогой Рас! Как мы все по тебе соскучились!
Господин Кот обнял ее, поднял над землей и закружил в воздухе. Лолита Адольфовна звонко смеялась.
– Как дети, каждый раз, – низким басом сказал Урсус.
Леопольд снисходительно улыбнулся.
Рас поставил Лолиту Адольфовну перед Троном, подал ей лапу и помог сесть. Урсус и Леопольд встали справа.
– Как хорошо быть дома, – радостно сказала Лолита Адольфовна и, закрыв глаза, с наслаждением подставила плечи массивной спинке обнимающего ее Трона. – Но, Рас, мы умерли от старости! – она снова села прямо. – Как так получилось? Это наше самое длительное пребывание там, я рассчитывала лет на шестьдесят, ну максимум семьдесят.
– Госпожа, – начал Рас, – я и сам так думал, но нанял группу, которая немного перестаралась.
– Группу? Снова? – удивилась Лолита Адольфовна с наигранной строгостью. – Ах, Рас! Опять перепоручаешь свою работу?
– Моя Госпожа, мы ведь еще в Средневековье поняли, что одному тут не справиться. Люди теперь плодятся, как… – Рас обернулся, выискивая, кого нет на поляне, – кролики! И я не успеваю и переправлять, и учет вести, и оберегать Вас с достаточным вниманием. Вспомните инквизицию!
Лолита Адольфовна вновь засмеялась:
– Милый мой Рас, я же шучу! Я верю тебе, ты мой лучший друг и самый ответственный хранитель! Но я помню, мы договаривались, что ты будешь набирать тех, кто меня ненавидит.
– Я недооценил их эгоизм, – признался Рас, – а ненависть к Вам, моя Госпожа, это единственное, что у них теперь осталось.
– Да, люди продолжают удивлять, – подтвердил Леопольд.
– Я был уверен, что их хватит лет на пятьдесят, не больше, чтобы Вы почили в комфортном возрасте, а они вон какие целеустремленные оказались!
– Какой наставник, такая и команда, – улыбнулась Лолита Адольфовна.
Рас, польщенный, оскалил клыки и сделал реверанс.
– Вас очень хотят поприветствовать другие хранители, – сказал он. – Разрешите пригласить?
– Ну разумеется! Как же я по всем соскучилась! – радостно ответила Лолита Адольфовна.
Все это время проклятые стояли в кругу животных, окруживших поляну и прижимались друг к другу. За семьдесят один год они успели построить множество теорий относительно личности хозяина Ада, но ни одна из них не подразумевала, что это окажется хозяйка.
Когда Лолита Адольфовна вошла на поляну, Глеб Михайлович, не веря своим глазам, прошептал:
– Баба…
Так, словно его удивлял не столько тот факт, что семьдесят один год они трудились непосредственно во спасение Сатаны, сколько тот, что «их Величество» (как любит говорить Господин Кот) оказались женщиной.
Пока Лолита шла к трону, Богуславский даже успел подумать, что настоящий дьявол все же Леопольд, просто он специально идет не по центру, чтобы всех запутать. Но трон был один и место на нем тоже одно.
– Вот-те на… – изумился вслух Александр Ильич, раскрыв рот.
– Ах, – только и смогла выдохнуть Ольга Олеговна, потому что в ее мыслях моментально пронеслось осознание: «Мы убивали людей, чтобы спасать дьявола, Бог нас не простит».
Зоя Васильевна была потрясена, но недолго. Ей хватило секунд двадцати, чтобы все понять и сопоставить, после чего она подумала: «Как же мы не догадались раньше».
– А я пытался вам всем сказать, что Кот их больно похож на того, которого они из самой России притащили, – прошептал Королев.
– Мало ли черно-белых пушистых кошек? – ответил Глеб Михайлович.
– Пятна-то одинаковые. И хвост слишком характерный.
Хвост Урсуса, в самом деле, был необычный для кота. В стандартном кошачьем обличье он уже казался слишком длинным, пушистым и больше напоминал лисий, а в воплощении получеловеческом вообще смотрелся как искусственный. На фоне Урсуса Господин Кот, которого до сих пор воспринимали великаном, казался котенком.
– Что же вы, такой эксперт по кошкам, раньше молчали? – язвительно спросила Ольга Олеговна.
– Вы меня слушали, только когда вам что-то нужно было. А просто поговорить с пожилым человеком для вас скука, – обиженно ответил Александр Ильич.
Когда до проклятых донеслись слова Господина Кота о том, что другие хранители хотят поприветствовать Лолиту Адольфовну, они напряглись, поскольку ни у кого не возникло сомнений – речь зашла о них. Глеб Михайлович расправил плечи и постарался придать своему лицу максимально спокойное и серьезное выражение. Он ждал, что его вот-вот позовут к Трону и мысленно готовился, как артист перед выходом на сцену.
«Не думать о том, что Адом правит женщина. Я ведь буду в подчинении у Господина Кота. Ну и что, что где-то там на самом верху баба сидит. Тем более она, видимо, пожить любит. Так что ее тут не будет десятилетиями. Сейчас нужно просто показать, что меня это не волнует…» – в этот момент страх ледяной волной окатил Глеба Михайловича. Он вспомнил о том, что Господин Кот читает мысли, а это, вероятно, означает, что ведьма тоже на это способна. И тут же он вспомнил, за что именно попал в Ад. «Я же тогда сделал вывод о ней по возрасту и лицу, а сейчас делаю то же самое», – сказал Богуславскому внутренний голос. «Ну и что с того?» – продолжил он мысленный диалог с самим собой. «То, что я, как это модно сейчас говорить, сексист, совершенно не означает, что я не прав. Ведь бабы есть бабы. Люсю мою хотя бы взять: отдалась первому встречному, не успел я тут в Аду остыть! На такое только женщины способны. Они любить не умеют. А мне упрекнуть себя не в чем». Пока Глеб Михайлович думал все это и искал в себе храбрость повторить все то же самое вслух, глядя в глаза Лолите Адольфовне, Господин Кот пригласил хранителей.
К разочарованию группы, это оказались животные, ожидавшие на поляне. Первым к Трону подполз змей и что-то прошипел Лолите Адольфовне. То, что произошло дальше удивило даже вашего рассказчика, когда я впервые увидел это: глаза Лолиты Адольфовны почернели, зрачки стали вертикальными, ее ровные белые зубы вдруг превратились в два острых тонких клыка, а изо рта показался тонкий и длинный раздвоенный змеиный язык. Ее кожа приобрела черный, как мрак за поляной, цвет с металлическим блеском и превратилась в змеиную чешую. В таком обличье она олицетворяла собой ужас для тех, кто видел ее первый раз, но ни Господин Кот, ни животные на поляне не удивились произошедшей перемене. Наоборот, все стали оживленно о чем-то переговариваться, каждый на своем языке. Змей, скрутившись в клубок перед Троном, что-то шипел Лолите Адольфовне, а она внимательно слушала его. Когда он закончил, хозяйка Ада что-то ответила ему на его языке, затем встала с трона, подошла к змею, и тот потерся своей огромной головой о ее лицо и уполз на прежнее место.
– Все-таки правду нам говорили, что Сатана – это змей! – тихо, но с чувством прошептала Ольга Олеговна.
– Вы подождите, может, когда к ней белки пойдут, она в одну из них превратится, – пошутил Глеб Михайлович.
Его ирония оказалась пророческой. Когда к Лолите Адольфовне подбежали белки, на троне уже сидела женщина с большими рыжими ушами, торчащими кисточками из копны ее кудрявых волос; ее тело и лицо было покрыто лоснящейся беличьей шерстью, а из-за спины возник пушистый хвост, который она аккуратно положила себе на колени. Белки пищали и размахивали лапами, точь-в-точь, как те, которых проклятые видели на службе у Велеса. Лолита Адольфовна смотрела на их понимающим, но задорным взглядом, так же внимательно слушая. Затем она что-то пропищала им в ответ, взмахнула руками и в них появились сморщенные спелые плоды маракуйи и несколько кедровых шишек. Белки вскочили на колени к дьяволице, обняли ее маленькими лапками, взяли дары и побежали обратно.
– В крысу она тоже обратится? – удивленно предположила дальнейшее развитие событий Зоя Васильевна.
– И в козу, – утвердительно сказал Королев.
В самом деле, читатель, Лолита Адольфовна превращалась в каждое животное, подходившее к трону, и говорила с ним на его языке. Нужно заметить, что в отличие от остальных людей, рога были ей очень к лицу, как и милые круглые крысиные ушки, а вот настолько огромного голого хвоста никто из проклятых до той поры и представить себе не мог.
– Ну вот, а мы ее крысой и козой называли в пылу гнева и обиды, – разочарованно сказал Александр Ильич.
– Да, таких чудес мы вообразить не могли, – согласилась Зоя Васильевна.
– Каких чудес? – возмущенно зашептала Ольга Олеговна. – Тоже мне чудо – дьявол принимает разные обличья, все это просто дешевые фокусы, чтобы сбить нас с толку и запутать.
– Не похоже это на фокусы, – прошептал Королев. – Скорее она делает это, чтобы общаться со всей этой живностью.
– Эту живность только на шубы пускать, – пробурчал Стас, испытывающий явный дискомфорт от перевоплощений Лолиты Адольфовны.
В этот момент гул на поляне внезапно стих, а Лолита Адольфовна, в образе ягуара устремила хищный немигающий взгляд на проклятых.
Рас коротко кивнул и обратился к группе:
– Сюда, пожалуйста, мои дорогие граждане Ада, прошу, не стесняйтесь, – он лапой поманил их к Трону.
– Ну теперь шуба будет из тебя, – сказал Глеб Михайлович Узколобову напоследок.
Когда все пятеро приблизились к Лолите Адольфовне, она снова стала человеком (по крайней мере внешне) и обвела глазами группу, остановившись на Стасе.
– Помню, помню… – медленно звучным и приятным голосом сказала она. – Станислав Викторович Узколобов. Я надеюсь, Вы не оскорблены тем, что попали в Ад четвертым? Я знаю, как Вы не любите очереди…
Стас мгновенно потерялся, его лицо приняло то выражение, которое бывает у детей, когда они страшно напуганы и готовы заплакать.
– Простите меня! – взмолился он и бросился в ноги Лолите Адольфовне.
– Как неприятно! – брезгливо ответила та, и тут же одним щелчком пальцев мохнатой лапы Господина Кота Стас какой-то невидимой силой был отброшен на несколько шагов назад. Однако он не предпринял следующей попытки приблизиться к Сатане, а лишь встал на колени, закрыл лицо руками и во весь голос зарыдал.
– Шуба из него не получится, – улыбаясь, сказала Лолита Адольфовна Глебу Михайловичу, – в нем слишком много страха.
Богуславский собрал мужество в кулак.
– Уважаемая Госпожа, – начал он.
Лолита Адольфовна громко и искренне рассмеялась:
– Какая же я вам Госпожа, уважаемый? А вы умеете шутить!
Господин Кот и Урсус рассмеялись вместе с Лолитой, а Леопольд лишь сочувственно смотрел на проклятых.
– Почему шутить? – удивился Богуславский. – Вы же владычица Ада. Или мы чего-то не поняли?
– Нет, золотой мой, в этот раз вы все верно поняли, я действительно здесь хозяйка в своем доме, как видите, квалификации достаточно. Но помилуйте, разве вы в своей квартире были владыкой фикуса на подоконнике? Или властелином чайника?
– Повелителем дивана, – шепнул ей Господин Кот.
Оба снова дружно засмеялись.
– Не понимаю, с чего вы взяли, что имеете здесь весьма престижный статус подчиненного? Ваша душа попала в Ад и теперь принадлежит ему, а по сему вы больше предмет неодушевленный.
Глеб Михайлович застыл в изумленном отчаянии. Он еще отказывался это признавать, но по последним словам Лолиты Адольфовны понял, что кресло и костюм вместе с желанной должностью хранителя пошатнулись.
В это время внимание Дьявола переключилось на Ольгу Олеговну.
– Вам тут, наверное, тяжко приходится? – сочувственно спросила она.
Богуславская не ожидала такого участия, но в голове пронеслась мысль: «А я знала, что моя душа не подвластна злу. Сейчас-то она меня и отпустит!»