– Да, да, да, – быстро заговорил он, якобы сочувствуя, – я в курсе, не беспокойтесь, здесь с Кларой будет все в порядке за время вашего отсутствия. Сейчас вы, безусловно, нужнее своему мужу, чем Кларе.

– Вы согласны со мной? – она посмотрела на него таким доверительным взглядом, что он, даже, чуть не пустил слезу, в знак сочувствия ей.

– Конечно, согласен, бедная вы моя, знайте, я понимаю, как вам сейчас тяжело, держитесь.

Мы, молча, вышли из больницы. Лишь когда мы сели в автомобиль, и я немного отъехал от больницы, мы переглянулись и рассмеялись.

– Ловко вы его! – сказал я, – а я и не знал, что вы такая актриса.

– А что мне оставалось делать? Ведь это вы первым пустили слух о болезни моего мужа, поэтому, ничего лучшего, я придумать не смогла, как сослаться на эту единственную причину, которая показалась мне наиболее весомой для моего отсутствия здесь.

– Да, это все понятно, но вы были так натуральны в роли несчастной жены сумасшедшего.

Ольга строго посмотрела на меня, приподняв одну бровь. И я понял, что говорю что – то не то.

– Простите, – сказал я, – я не то хотел сказать. Не сердитесь на меня, я понимаю, что вам неприятно было слышать то, что я сказал о вашем муже.

Она снова улыбнулась. И я уже не понимал, что это значит.

– С чего вы взяли, что я сержусь?

– Но вы так посмотрели на меня.

– Как? – спросила она немного надменно, – Как посмотрела?

– Строго.

– Вот именно. И совсем не сердито, – заметила она.

– Пусть будет так, – сказал я и замолчал.

Она помолчала немного, а потом повернулась ко мне и стала в упор на меня смотреть. Я специально не реагировал, делая вид, что я внимательно слежу за дорогой.

– Вы всегда так сосредоточены за рулем, или только, когда едете на переговоры о предстоящем путешествии на тот свет?

Ей удалось рассмешить меня, и она продолжала:

– Вы знаете, Макс, мой муж, действительно, немного сумасшедший, впрочем, как, наверное, и все талантливые люди. Поэтому мне было почти нечего выдумывать. Вот и весь секрет моего актерского мастерства.

– А из рассказа Клары, я понял, что у вас идеальные отношения.

– Со стороны они, действительно, выглядят совершенно идеальными. Мой муж прекрасный человек, он бесподобный отец и идеальный муж, но этого иногда бывает недостаточно. Или, вернее сказать, может быть, когда все так идеально, то это и есть самое большое несчастье. Так устроен человек. А Клара тем более не понимает, как обстоят дела на самом деле, ведь она ребенок. Мне же приходится довольствоваться ролью «второй скрипки». А ведь я сама не глупый человек, который тоже хочет как – то самореализоваться. Но все мои попытки на пути к этому были встречены непониманием. Да что там говорить. Если бы не Клара.

Она замолчала. За окнами светило солнце и зеленела листва.

– Но я не жалуюсь, вы не подумайте, – продолжила она, – просто у нас с вами зашел такой разговор.

– Я понимаю вас, Ольга.

– Понимаете? Да бросьте, откуда вам знать про это. Вы же, насколько я понимаю, пока еще не успели обзавестись ни женой ни детьми. Да и у мужчин, насколько мне известно, не существует подобных проблем.

– Да, это так, – признался я, – но я прекрасно понимаю вас, и не спрашивайте, почему, – я говорил очень уверенно, так как был убежден в своих словах, по тому, что какая – то сила свыше давала мне эти знания, – я сам не знаю, понимаю и все.

– Хорошо, хорошо, – улыбнулась она, – я и не собираюсь с вами спорить, раз вы в этом так уверены.

У нее сегодня, явно, было игривое настроение. Об этом свидетельствовал и ее следующий вопрос:

– А та, другая Ольга, ваша знакомая, которая договорилась с врачом, она, наверное, и есть ваша будущая супруга?

– С чего вы взяли? – удивился я.

– Просто она для вас столько делает, я не думаю, что все это будет делать женщина во имя банальной дружбы?

– Я об этом не думал.

– И напрасно. А вот она уже давно все обдумала и решила за вас, поэтому, помяните мои слова, будем мы еще пировать на вашей свадьбе!

– Вы заблуждаетесь на этот счет.

Она лишь загадочно улыбнулась и ничего не ответила.

Я тоже счел, что продолжать этот разговор, просто бессмысленно.

Нам оставалось проехать совсем немного, чтобы оказаться на месте. Остаток пути мы проехали молча. Когда я припарковал автомобиль и достал телефон, чтобы позвонить Ольге, как мы условились, чтобы она нас встретила, то увидел, что глаза моей соседки снова погрустнели.

– Вы снова опечалены? – спросил я ее.

– Все в порядке, – ответила она, слегка встрепенувшись.

– Я же вижу, – настаивал я.

– Я подумала о том, о чем не должна была думать.

– О чем же? Если не секрет? Вы говорите загадками.

– У нас нет времени, звоните, и пойдемте поскорее, – быстро говорила она, явно желая уйти от ответа.

Я не стал настаивать и, последовав ее совету, набрал номер телефона Ольги.

Через пару минут, она уже вышла на улицу, чтобы нас проводить к врачу.

Впервые я увидел их рядом. Одна, с шикарной рыжей шевелюрой и зелеными глазами. Высокая, загорелая, броско одетая. Очень красивая и манящая. Другая, хрупкая, немного бледноватая, с аристократическими манерами, в совсем неброской, но добротной одежде, с большими и выразительными глазами, и аккуратными светлыми локонами, очень ухоженная и невероятно неприступная. Это удивительно, но ее неприступность была для меня настолько притягательной, что на ее фоне, красота первой дамы, теряла всякий смысл. Теперь для меня это было очевидно. Я представил обеих женщин друг другу. Обе они без особой искренности, как мне показалось, обменялись несколькими дежурными фразами вежливости о том, как они рады знакомству, и мы направились на нашу встречу. Ольга рассказала нам, что здание, в которое мы сейчас зайдем, является частной клиникой. Я увидел, что это здание окружает высокий забор. Она пояснила, что здесь производят различные пластические операции состоятельным клиентам. Тут же находился и реабилитационный послеоперационный центр для пациентов. Мы вошли в здание. Везде была идеальная чистота. Обстановка, которую мы увидели здесь, очень отличалась в лучшую сторону, от той, которую я имел удовольствие наблюдать в больнице, где мне делали операцию, и в больнице, где лежала сейчас Клара. Правда у Клары была специальная палата, которая немного была похожа на то, что мы увидели здесь, но все равно, здесь все было гораздо презентабельнее. К сожалению, прекрасное внутреннее убранство, не всегда свидетельствует о такой же квалификации медицинского персонала. Поэтому, это обстоятельство меня ничуть не обрадовало, а скорее, наоборот, даже немного насторожило. С другой стороны, это свидетельствовало о том, что здесь, за деньги, возможно почти все, а значит, мы на правильном пути. Ольга провела нас по длинному коридору, пока мы, наконец, не дошли до последней двери. Это и был кабинет нужного нам человека. Ольга постучала и мы вошли.

Нашему взору предстал просторный кабинет. Посреди кабинета стоял диван, несколько кресел и столик. Вдоль стены располагался огромный аквариум с разными диковинными рыбами. А в самом дальнем углу этого кабинета, стоял стол, из – за которого вышел и направился к нам навстречу щупленький мужчина невысокого роста в белом халате. Он был совершенно лысый, а на носу у него были маленькие очки, поверх которых он посмотрел на нас, подойдя.

– Здравствуйте, – сказал он, – просканировав нас насквозь своим взглядом, – проходите, располагайтесь, – он указал на диван и кресла.

Мы поприветствовали его в ответ и присели. Он предложил нам кофе. Я согласился выпить чашку, а дамы отказались. Никто не решался начать разговор первым, поэтому возникла небольшая пауза. Наконец, мать Клары, обратилась к врачу со словами:

– Итак, давайте сразу к делу, – сказала она.

Он кивнул головой, так как давно уже и сам хотел это предложить.

Она продолжала:

– Вначале, я хотела бы, еще раз обратить ваше внимание на то, что все, о чем мы здесь будем говорить, носит конфиденциальный характер.

Потом она последовательно, рассказала ему, вкратце, о той проблеме, которая привела нас к нему, не забыв упомянуть и причину. Она сказала, что могла не говорить ему этого, но ей хотелось, чтобы он был в курсе дела. Как ей казалось, в этом случае, они смогли бы достичь максимального взаимопонимания. Доктор по ходу рассказа задавал ей вопросы, на которые она, все также четко и лаконично отвечала. При этом, она сидела с совершенно прямой спиной, имея от природы прекрасную осанку, и была очень сосредоточена. Говорила она четко и емко. Врач не сводил с нее глаз и был очень внимателен. Он несколько раз, вторя ей, даже пытался так же, как и она выпрямить спину, но она у него то и дело снова сгибалась. Однако, это совсем не помешало ему уловить суть Ольгиных слов, и, даже, расположить ее к себе своевременными и уместными наводящими вопросами. Мы с рыжеволосой Ольгой, не проронили ни слова, а лишь внимательно следили за их диалогом. Наконец, мать Клары заключила, глядя на врача:

– Я думаю, что вы именно тот человек, который нам нужен.

– Приятно это слышать от вас, спасибо за доверие, буду рад помочь.

Мать Клары немного расслабилась и мягко улыбнулась, откинувшись на спинку кресла. А врач, все еще глядя на нее, добавил:

– Мне, действительно, очень приятно. Я сделаю все, что в моих силах.

– Ну, раз мы договорились о главном, теперь можно переходить к деталям, – сказала она, – нас будет четверо.

– А кто четвертый? – спросил врач.

– Мой супруг, – спокойно сказала Ольга.

– А, – облегченно вздохнул врач, – это не проблема.

Мать Клары перевела на меня взгляд, и я понял, что она тем самым делегирует мне дальнейшее ведение переговоров.

– Как сказать, – включился в разговор я, – дело в том, что он не в курсе наших дел. Точнее сказать, мы вообще не хотели бы его вводить в курс дела.

– Это как? – удивился врач.

– Очень просто, – пытался я сохранять спокойный тон, – он приедет сюда под каким – нибудь предлогом, а там вы сделаете ему укол, чтобы он не смог сопротивляться.

– Это же насилие, – испугался врач, – на это я никак пойти не могу, одно дело ввести в кому вас, по вашему желанию, а другое дело… нет, – он замахал руками.

– Не торопитесь с ответом, доктор, – сказал я, – мы вам хорошо заплатим, и потом, его супруга напишет вам за своего супруга любые расписки, чтобы вас обезопасить.

– Это противозаконно, в таких делах я участвовать не буду.

– Но, ведь, то, что вы готовы сделать с нами, тоже, не вполне, законно, – сказал я.

– Да, но вы самолично напишите документ, что все происходит с вашего согласия, а это в корне меняет дело.

– Согласен. Но мы готовы заплатить вам за риск очень хорошо.

Его маленькие глазки забегали, и я понял, что настал момент для решающей фразы.

– Еще такую же сумму мы заплатим вам за то, чтобы вы ввели его в кому вместе с нами.

– Нет, и не предлагайте, – сказал он, но голос его уже не был таким уверенным и я понял, что попал в точку и надо бить дальше.

Это уловила и мать Клары.

– Мы предлагаем вам еще две такие суммы. Мы можем отправиться в кому либо вчетвером, либо нам придется поискать другого врача, – с этими словами она подала мне глазами знак и встала.

Я понял ее игру и встал вслед за ней, сказав:

– К сожалению, она права, жаль, что вы отказываетесь от денег.

– Да ничего я не отказываюсь, сядьте! – нервно заговорил врач.

Мать Клары опустилась в кресло, и я присел вслед за ней.

– Хорошо, – сказал доктор, пусть будет по – вашему.

– Вот и прекрасно, – сказала мать Клары, мило улыбнувшись.

– А чем занимается ваш муж? – полюбопытствовал врач.

– Литературой, – сказала она.

– А конкретнее? – спросил врач.

– Он писатель.

– Писатель? А как его фамилия?

– Известная фамилия, – спокойно сказала Ольга, – и назвала ее.

– Нет, – снова замахал руками врач, – я не пойду на это, ввести в кому известного писателя против его воли, нет, это мой окончательный ответ.

– Вы уже сказали да, это не по джентельменски, мы с вами уже договорились, – сказала мать Клары.

– Но я же не знал, что это за человек!

– Вот как? Значит, ввести простого человека в кому против его воли для вас ничего не стоит, а известного писателя – вы испугались. В чем разница?!

– Ну, как же вы не понимаете? – запричитал врач.

– Разница может быть только в цене, – жестко продолжала мать Клары, – поэтому прибавьте к тому, о чем мы с вами только что договорились еще такую же сумму и, закроем эту тему.

Врач побледнел. Лицо его вытянулось, очки сбились на бок, на лице выступили крупные капли пота.

– Так что? – надменно спросила мать Клары, – да или нет? У нас мало времени.

– Да, – тихо пробормотал он.

– Что? – переспросила она его.

– Да, – уже громко и внятно ответил он, – по рукам, я готов!

– Вот и прекрасно, – ответила она.

Наступила небольшая пауза.

– Когда вы хотите все это осуществить? – спросил врач.

– Сегодня, – сказала мать Клары, и, посмотрев на часы, добавила, – через несколько часов.

– Сегодня? – врач вскочил с места, – но я не могу сегодня, к этому же надо подготовиться!

– Ах, перестаньте вы так нервничать, – сказала она, – вы успеете. Сколько времени вам нужно для подготовки?

– Пару дней, – ответил врач.

– Бросьте, мы серьезно, сколько вам требуется времени, чтобы ввести нас четверых в кому? – не выдержал я.

– Чтобы ввести, пара часов!

– Вот и прекрасно! О каких двух днях, тогда вы только что говорили?! – недоумевал я.

– Все дело в том, что я должен вас еще из комы и вывести, а это уж совсем другое дело. К этому нужно хорошо подготовиться. Ведь вы мне заказываете и ваш вывод из комы тоже? Я правильно понимаю? Иначе, вы могли бы просто покончить с собой и все, чтобы, как вы говорите, посетить потусторонние миры.

– Вы правы, доктор, – вмешалась мать Клары, – нам бы хотелось в конце концов выйти из комы, но все дело в том, что если бы передо мной встал вопрос о том, отправлюсь я в эти потусторонние миры сегодня и при этом не буду уверенна, что выйду из комы, или будучи в полной уверенности, что я выйду из комы вы предложили бы мне отправиться туда через пару дней, то я, несомненно, выбрала бы первый вариант.

– Она сумасшедшая! – врач показал рукой в сторону матери Клары и посмотрел на меня.

– Я поступил бы точно так же, – поддержал я ее.

Тогда врач поднял вверх обе руки и сказал:

– Сдаюсь! Я не знаю, что вы за люди, но вы хорошо платите, поэтому, я иду на все эти безумства.

– Итак, сколько вам потребуется времени для подготовки? – снова спросила мать Клары.

– Думаю, что завтра утром, это было бы вполне возможно.

– Вы меня не слышите? – спросила мать Клары врача, сурово на него посмотрев.

– Не понял? – стушевался тот.

– Я же вам сказала, что мы должны сделать это сегодня!

– Но сейчас пять чесов вечера, как минимум, нужно не меньше шести часов беспрерывной работы, чтобы подготовить минимум необходимых вещей.

– Прекрасно! – воскликнула мать Клары, – значит, мы можем приступить в одиннадцать вечера.

– Я же вам сказал, как минимум шесть часов, – не унимался врач, – всего один раз мы успели подготовиться за шесть часов, как правило, это процедура занимала восемь, а то и девять часов. Это невозможно!

– Хорошо, – сказала мать Клары, – хорошо.

Она мягко заулыбалась, и доктор немного стал отходить. Когда он, наконец, тоже заулыбался, обрадовавшись, что ему удалось уговорить несговорчивого клиента, мать Клары произнесла:

– Хорошо, я даю вам еще час на подготовку, но не минуты больше. Ровно в полночь, все должно быть готово, вы слышите меня, доктор?

– Слышу, – обреченно произнес врач и опустил руки.

Ему, совершенно не было смысла продолжать спор с Ольгой, так как она все равно не стала бы ему уступать. Он понял это, поэтому ему ничего не оставалось, как быстрее начать подготовку к сегодняшнему вечеру. Единственное, что мешало ему это сделать, так это не улаженный до конца финансовый вопрос. Мы уже хотели было уходить, но он нас остановил и, немного помявшись, спросил:

– А как насчет аванса?

– Да, конечно, – сказала мать Клары, – сколько вы хотите получить сейчас?

– Половину сейчас и все остальное в полночь, когда вы придете сюда снова, – он сказал это быстро и четко, так, как будто, давно заготовил этот ответ.

– Годится, – сказал я.

Мать Клары кивнула мне головой, согласившись. Я достал несколько пачек денег и передал их врачу со словами:

– Здесь половина.

Он взял их, потом быстренько прикинул, не ошибся ли я. Убедившись, что все сходится, он положил деньги в верхний ящик письменного стола и снова вернулся к нам.

– Все в порядке, – сказал он, натянуто улыбаясь, – жду вас сегодня ближе к полуночи.

Мы пожали друг другу руки и разошлись.

Я и обе Ольги сели в мой автомобиль. Мы решили перекусить, а заодно и все обсудить в каком – нибудь тихом месте. С этой целью, я поехал в поисках ближайшего ресторанчика. Кроме того, нам предстояло найти ответ на самый главный вопрос. Если с нами было все решено, то каким образом в этой частной клинике окажется сегодня в полночь знаменитый писатель, было совершенно не известно.

Так вышло, что самым близким, оказался тот самый ресторанчик, где мы совсем недавно ужинали с рыжеволосой Ольгой. Я сказал, что сюда я не пойду.

– А в чем дело? – спросила мать Клары.

– Да, здесь вчера один человек, мой бывший друг, подслушал наш разговор, как раз о том поезде, и, привязался к нам, чтобы мы взяли его с собой, – ответил я.

– Вот как? – спросила мать Клары.

– Да, представляете?! Это шеф-повар этого ресторана. Он сказал, что давно мечтает попасть на тот поезд, чтобы посетить мастер – класс тамошнего повара, – подтвердила мои слова рыжеволосая Ольга.

– Интересно, – сказала мать Клары, – я бы хотела на него взглянуть, давайте заедем в этот ресторанчик.

– Ни за что, – сказал я, – я считал его своим другом, случайно, проговорился ему про этот поезд, а он так заинтересовался, что стал подслушивать нас.

– Не злитесь вы так, – сказала мне мать Клары, – вы просто не оставили ему выбора. Вот и все. Его можно понять. Тем более, если, как говорит Ольга, ему уже, итак, было известно об этом поезде…

– Я не пойду сюда, – снова сказал я.

– Я прошу вас, Макс, – просила меня мать Клары, – мне очень хочется посмотреть на него. Ведь не так часто можно встретить человека, который, как и мы, знает о существовании того поезда.

– Да вот получается, что не так уж и редко! – заметил я.

– Макс, перестаньте, – сказала она мне и взяла за руку.

– Пожалуйста, Макс, – поддержала мать Клары ее теска.

– Ну, с вами двумя, мне не совладать, – ответил я, – хотите зайти сюда, значит, зайдем сюда.

Мы сели за тот же столик, который я так любил. К нам сразу же вышел мой знакомый. Кстати сказать, помимо того, что он работал здесь шеф – поваром,ще и соучредительствовал в этом предприятии. Он горячо поприветствовал меня и дам, стал извиняться. Потом, лично, порекомендовал нам наиболее удавшееся ему сегодня блюдо и пригласил официанта. Потом, незаметно для моих дам, он подал мне знак, чтобы я подошел к нему. Я извинился перед дамами и попросил их разрешения на то, чтобы ненадолго отлучиться.

Мать Клары сделала легкий кивок головой.

– Только ненадолго, – кокетливо заметила рыжеволосая Ольга.

Я вышел из – за стола и направился к своему бывшему другу.

Он поджидал меня сразу же при входе в служебную зону.

– Прости меня еще раз за вчерашнее, – сказал он.

– Хорошо, – сухо ответил я, – не будем больше об этом.

– Ты не передумаешь, по поводу того, чтобы взять меня с собой?

– Ты опять за свое?!

– Нет, нет, просто скажи.

– Нет!

– Хорошо, я больше не заикнусь про тот поезд, только давай останемся друзьями, как и прежде!

– Я подумаю, – ответил я.

– Ты молодец, не то, что я! – сказал он мне.

– Ты это о чем? – спросил я.

– Обо всем, и дело разумеешь, и с такими дамами встречаешься, можно только позавидовать.

– У нас чисто деловые отношения.

– Не придуривайся, хоть бы меня познакомил с одной из них, или?… – он многозначительно улыбнулся, – у вас «амур де труа».

– Нет, нет, – сказал я.

Надо отметить, что ему, наконец, удалось рассмешить меня. Он засмеялся мне в ответ.

– Тогда, познакомь меня с той, которая свободная, – упрашивал он, – уж больно они обе хороши. Твоя – то девушка, эта та, что высокая, да? С которой ты в тот раз был? – живо интересовался он.

– А если у тебя была бы возможность выбора, ты кого бы из них выбрал? – решил я поставить его в тупик и немного охладить его пыл.

– Я бы, если честно, выбрал бы ту, что со светлыми волосами, только…, – он вздохнул.

– Что, «только»? – переспросил я его.

– У нее очень аристократичный вид, к ней так просто не подойдешь. А что она свободна, да? – снова воодушевился он и его глаза заблестели.

– Ты не исправим! – сказал я ему, зная о его любвеобильном прошлом, – Как раз таки она и не свободна, – вернул я его на землю.

– Конечно, я так и думал, таких дам не упускают, верно? Когда свадьба?

– Она замужем, дурачек, – сказал я.

– Тяжко тебе придется, – задумчиво произнес он.

– Что ты имеешь в виду? – спросил я.

– Да ты и сам знаешь, – он лукаво, исподлобья взглянул на меня и похлопал по плечу.

– Ты имеешь в виду ее мужа? – допытывался я.

– Я имею в виду ваш любовный треугольник, – хитро сказал он, – и ее муж здесь совершенно не причем.

– Ты думаешь, что …

– Да, да, то, что рыжеволосая дама от тебя без ума, видно невооруженным глазом, и то, что ты влюблен в эту белокурую аристократку, мне стало понятно с первого взгляда. А глаз у меня наметан, ты знаешь, я здесь такого насмотрелся…

– И наслушался! – подколол его я.

Он смутился и снова виновато посмотрел на меня.

– Так, что же ты тогда меня познакомить просил, старый черт, раз все знаешь наперед!

– Это я так, хотел окончательно убедиться в своих догадках!

Он засмеялся своим хриплым смехом и немного закашлялся. Я постучал его по спине и шутливо сказал:

– Так тебе и надо, старый мошенник.

Он продолжал посмеиваться, а потом, совершенно серьезно посмотрел на меня и, положив руку на плечо, сказал:

– Будь осторожен, приятель!

– Ты имеешь в виду свой последний любовный роман, именно ты у нас был любителем, как мне помниться, любовных треугольников!

– Я имею в виду тот поезд, дружище, у меня плохое предчувствие. Мне сегодня приснилось, что ты потеряешь там одну из своих дам. Я не мог понять к чему это? Но сегодня, когда увидел тебя с двумя дамами, сразу понял, в чем дело. Поэтому, может быть тебе, все – таки стоит познакомить меня с одной из них?

– И взять с собой на поезд? – парировал я.

– Нет, нет, я, действительно, только хочу помочь! Мне кажется, я смог бы тебе там пригодиться? Всякое бывает. Ты не торопись с ответом.

– Спасибо за заботу, но все совсем не так, как тебе кажется.

– Дай бог, чтобы я ошибался.

– Ты ошибаешься, поверь мне, это все результат твоего воображения, не более того, поверь мне, – сказал я и поспешил направиться к своему столику.

Я увидел издали, как две Ольги что – то бурно обсуждали. Мне не хотелось прерывать их, поэтому, я решил, немного повременить с возвращением к ним, чтобы дать им возможность обсудить то, что они хотели. Я остановился поодаль, но мне не было слышно их разговора. Но были видны их эмоции.

На самом же деле, дамы, пользуясь отсутствием кавалера, обсуждали совсем не детали предстоящего дела, а совершенно другие вещи.

Мать Клары сразу сказала, что уже имела удовольствие разговаривать с рыжеволосой Ольгой раньше. Она сказала, что случилось это в вагоне – ресторане того самого поезда. Рыжеволосая Ольга, тоже, не стала лукавить, и, сказала, что прекрасно помнит их разговор, хотя и была тогда не в лучшей форме. Они рассмеялись. Мать Клары сказала, что теперь, после встречи с Максом, как она видит, ситуация изменилась и жизнь ее тески наладилась, если, не сказать большего. В ответ, рыжеволосая Ольга не стала отрицать того, что имеет планы в отношении Макса. Она сразу решила поделиться этим с Ольгой, сочтя, что скрыть свое отношение к Максу, у нее, вряд ли получится. Поэтому, она не стала скрывать, что уже была здесь с Максом.

– Я в курсе, – спокойно отвечала мать Клары.

– Вот как? – немного удивленно спросила рыжеволосая Ольга.

– Да, он позвонил мне, и мы проболтали всю ночь напролет, даже не заметили, как наступило утро, он рассказал мне и о вашей встрече, – простодушно поделилась с ней мать Клары.

Рыжеволосая Ольга немного расстроилась и, невольно, заревновала свою теску. Потом, она решила поинтересоваться у матери Клары, откуда та знает Макса, чем ввела ее в некоторое замешательство.

– Как вам сказать, – ответила она, – наверное, мне послала его судьба.

– Вот как? – ехидно заметила рыжеволосая Ольга.

– Да, – спокойно отвечала мать Клары, без всяких задних мыслей, – именно так.

– Странно, а он мне говорил, что у вас есть муж, – не выдержала рыжеволосая Ольга.

– Есть, и вы это прекрасно знаете, только, при чем здесь это? – не понимала мать Клары.

– Как при чем, вы же только что сами сказали, что вам Макса послала судьба, что вы провели вместе сегодняшнюю ночь и все такое…

– Какое такое? Что вы вообще говорите, Ольга? Вы совершенно все неправильно представляете. Поверьте мне, у нас с Максом дружеские отношения. И ничего, такого, о чем вы только что говорили, между нами не было, да и быть не могло, по тому, что у меня, действительно, есть муж, а кроме того, у меня больная дочь. Как же я, по – вашему, могу сейчас заводить романы с кем бы то ни было?

– Ну, я не знаю, – пыталась пойти на попятную рыжеволосая Ольга, поняв, что сказала лишнее, – мне так показалось, простите.

– Давайте договоримся, что мы выяснили наши отношения, более того, так как мы сейчас с вами в одной команде, то вам больше ничего подобного казаться не будет, хорошо? – предложила мать Клары, – со своей же стороны я заверяю, что никаких планов в отношении вашего возлюбленного Макса, я не имею. Все, что меня интересует в данный момент, это моя дочь.

Ольге ничего не оставалось, как согласиться с ней, хотя в нутрии у нее все еще кипело негодование. С другой стороны, ей было неудобно от того, что она сказала все это матери Клары, проявив слабость и некорректность. Она никак не могла до конца поверить словам матери Клары. Вернее, она была настолько заинтересована Максом, что ей казалось, что каждая женщина должна испытывать по отношению к нему те же самые чувства.

– Не переживайте, прошу вас, я сразу поняла, что у вас в отношении Макса самые серьезные намерения, и…, и я понимаю вас, он прекрасный человек. И вы сделали прекрасный выбор. Я искренне желаю вам с ним счастья, но, прежде, я хотела бы, чтобы мы спасли мою дочь, а для этого, попытайтесь стать моей подругой, если, конечно, я прошу вас не слишком о многом, – сказала мать Клары.

– Конечно, – ответила рыжеволосая Ольга, совсем успокоившись, – конечно, я сделаю все, что от меня зависит, только, у меня к вам есть одна просьба.

– Все, что угодно.

– Я прошу вас не говорить Максу о том, что я помню нашу встречу с вами в поезде. Я сама расскажу ему все со временем. Просто пока, он не знает, что я помню все, что происходило в том поезде. Дело в том, что там я вела не совсем правильный образ жизни, и, не хотела бы, чтобы Макс в данный момент разочаровался во мне из – за этого. Да, я действительно была там, но ему пока об этом ничего не известно. Я не обманывала его, просто, он меня прямо об этом не спрашивал, ну и я, соответственно, пользуясь случаем, не отвечала. Вы меня понимаете?

– Пытаюсь, – ответила мать Клары, – в любом случае, вы можете быть уверены, что от меня он ничего не узнает, только и я прошу вас в свою очередь, расскажите ему это сами, когда представиться возможность. Тем более, рано или поздно, он все равно спросит вас об этом. Не лгите ему. Я уверена, что он поймет вас, и ваши отношения не испортятся.

– Мне кажется обратное, – задумчиво сказала она.

– Вам решать, – ответила мать Клары и улыбнулась.

Именно это и обсуждали дамы, когда я увидел их. Когда же они замолчали, я решил, наконец, присоединиться к ним.

– Вы не скучали без меня, я надеюсь? – спросил я, посмотрев на мать Клары.

Она лишь слегка покачала головой и улыбнулась. Рыжеволосая же Ольга накинулась на меня с объятиями и сказала:

– Ты даже не представляешь, как я соскучилась?

Я удивился подобному проявлению чувств, но не показал вида. Мать Клары вела себя, как будто ничего не видела. Она аккуратно поддевала вилкой, небольшие кусочки, лежащие на своей тарелке, но при этом не спешила класть их в рот, создавая иллюзию того, что она очень занята этим занятием и ей некогда, наблюдать за нами. Это, опять же, характеризовало ее с положительной стороны, что только увеличивало мою к ней симпатию. Я аккуратно вернул на место руку рыжеволосой Ольги, делая вид, что голоден. Попробовав рекомендованное поваром кушанье, мне показалось, что там не хватает пармезана. Я спросил у дам, что они думают по поводу этого блюда.

– Очень вкусно! Просто сказка! – сказала рыжеволосая Ольга.

Тогда я посмотрел на мать Клары и спросил:

– А как вы находите это блюдо?

– По моему, замечательно, – сказала она сдержанно, – правда, я бы добавила сюда немного пармезана.

– Точно! Именно, немного пармезана! – воскликнул я.

Она сдержанно улыбнулась мне, а я добавил:

– Надо же, как у нас совпадают вкусы!

Мать Клары бросила взгляд на вспыхнувшую от ревности рыжеволосую Ольгу. Потом она опустила глаза. Тогда я посмотрел на рыжеволосую Ольгу. Глаза ее просто горели, но теперь я видел в них какой – то странный огонь и такую жажду жизни, что мне стало страшно за нее. Это заставило меня задуматься о словах моего старого приятеля, служившего здесь шеф – поваром. У меня мелькнула в голове мысль, о том, что он, мог оказаться прав. А что, если, действительно, кто – то из девушек не вернется обратно после нашего небезопасного путешествия.

Я, как мог, постарался поскорее отогнать от себя эти мысли, и мне это удалось. Мы не торопясь ужинали, почти не разговаривая, не смотря на то, что нам предстояло многое обсудить. Каждый был поглощен своими мыслями. Наконец, мать Клары сказала:

– Итак, у нас есть один открытый вопрос, который мне представляется наиболее важным. Это то, каким образом, мы сможем уговорить моего мужа приехать сегодня в полночь в клинику.