Ольга села на свое место, я помог ей это сделать, придвинув стул. Мы остались вдвоем.
– У вас, наверное, отбоя нет от поклонников? – спросил я.
Она улыбнулась и кокетливо произнесла:
– Да, есть такая проблема, но я научилась ее быстро решать.
– Правда, и каким же образом? – полюбопытствовал я.
– Я не обращаю на них никакого внимания, как будто их нет.
– Совсем – совсем?
– Да, я уже давно привыкла смотреть не на мужчин, а сквозь них.
– Это как? – удивился я.
– Очень просто, – продолжала она кокетливо говорить, – как сквозь стенку.
– И на меня вы тоже смотрите, как сквозь стенку? – поинтересовался я.
– Нет, – немного смущенно ответила она, – на вас я смотрю совсем иначе.
– А это, как? – снова, шутя, полюбопытствовал я.
– Как рентген, – сказала она, и мы вместе рассмеялись над ее шуткой.
В ее волосах была снова та же заколка, которой я убил в поезде Фридриха.
– У вас такая красивая заколка, – сказал я.
Она рассмеялась и ответила:
– Вы очень тонкий мужчина, это своего рода мой талисман, мне очень приятно, что вы обратили внимание именно на эту вещицу. Вы, знаете, это, пожалуй, самый неожиданный комплимент, который я слышала от мужчин, и это еще раз подтверждает вашу уникальность.
– Вы меня засмущали, – сказал я, выслушав ее слова.
– Все, что я сказала, чистая правда, – сказала она и вздохнула.
Не смотря на то, что врач мне категорически запретил употреблять спиртное, именно в последнее время, у меня часто стало появляться желание, выпить бокал вина, или рюмочку коньяку. И в этот раз, я не стал возражать, чтобы официант наполнил и мой бокал. Ольга настороженно посмотрела на меня, но я солгал ей, чтобы успокоить ее, сказав, что врач разрешил мне выпить немого вина. Потом я произнес тост и предложил ей перейти на «ты». Ольга с радостью согласилась с моим предложением и сделала глоток из своего бокала. Я хотел дать Ольге немного времени, чтобы она смогла отведать здешнюю кухню и немного захмелеть от вина, а после уже приступить к рассказу о поезде – фантоме. Я галантно ухаживал за ней, подкладывал на тарелку разных вкусностей, подливал в бокал вина. Она почти не пила, сославшись на то, что последний раз здорово перебрала с алкоголем и чувствовала потом себя, просто отвратительно, зато аппетит у нее был превосходный. Мне это очень нравилось, так как у меня редко были подруги с хорошим аппетитом, в основном, они постоянно изнуряли себя разными диетами и ничего не ели. Я вел с Ольгой непринужденную беседу о погоде, о работе, об обстановке в мире, пока не затрагивая ничего лишнего. Она поддерживала ее, но иногда мне казалось, что она хочет, чтобы я перевел нашу беседу в другое русло. И я оказался прав, по тому, что совсем скоро она спросила меня, и ее вопрос звучал очень конкретно:
– А почему ты меня пригласил сюда?
– Здесь прекрасная кухня, – пытался отшутиться я.
– Ты понимаешь, о чем я говорю, – вполне серьезно сказала она.
И, разумеется, от меня должен был последовать уже вполне серьезный ответ.
– Ты произвела на меня сильное впечатление, и я решил пригласить тебя на свидание, по – моему, все логично, – сказал я.
– Логично – то – логично, – ответила она, – извини, но ты не производишь впечатления человека, который по уши влюблен.
– Просто, может быть я не слишком настойчив, или мне большее удовольствие доставляет прелюдия, ты не подумала об этом.
Она пожала плечами. Было видно, что она разочарована. Мне ничего не оставалось, как выложить ей правду. Я взял ее за руку и произнес:
– Ты права, Ольга, отчасти.
Она вопросительно посмотрела на меня. Я продолжал.
– У меня к тебе есть один странный разговор, но я не знаю, как мне его начать. Помоги мне.
Тут глаза ее загорелись и она сказала:
– Ты можешь смело говорить, чем я могу тебе быть полезна, я сделаю для тебя все, что в моих силах.
Ее признание было настолько искренним, что мне стало, как – то не по себе.
– Спасибо, Оленька, – я поцеловал ее руку, – но это не короткий разговор.
– Ничего, у меня есть время, – успокаивала она меня, – да не волнуйся, ты так.
– Если бы ты знала, какой бред я буду сейчас нести, то, наверняка, не согласилась бы сегодня провести со мной этот вечер.
– Вот это, действительно, бред, – сказала она, – как же я могла не принять твоего предложения, если почти каждый день только о тебе и думала.
Она замолчала. А потом добавила:
– К сожалению, в отличие от тебя.
Я почувствовал упрек в ее словах и решил пока не говорить ей о поезде. Решил, что не пришло для этого время. Я сказал, что, не готов сейчас злоупотреблять ее вниманием и мучить странными разговорами.
– Извини меня, – сказала она и положила свою руку на мою, – расскажи мне, что ты хотел, прошу тебя.
Ну, раз она настаивала, то мне ничего не оставалось, как выложить ей все на чистоту. Я взял с нее обещание о том, что она постарается серьезно, насколько это возможно, отнестись к моим словам, так как от того, удастся нам сейчас с ней договориться, или нет, зависит жизнь одной маленькой девочки.
– Так все серьезно? – спросила она.
– К сожалению, да, – вздохнул я.
– А кем приходится тебе та девочка?
Я немного подумал и ответил:
– Знакомой, точнее сказать, она была моей временной попутчицей в одном поезде, который существует в другом измерении или, даже мире.
– Это как? – спросила Ольга.
– Когда люди попадают в кому, или находятся без сознания, словом, когда они находятся между жизнью и смертью, в то самое время, когда высшая сила решает, покинет человек этот мир навсегда или нет, человека помещают в специальный поезд, который находится вне времени и идет не по своему собственному расписанию. Для каждого пассажира в этом поезде, предусмотрены свои персональные станции. На этих станциях у него есть шанс сойти с поезда, и тогда он выздоровеет. Если же, человек не успеет сойти, значит, он покинет этот мир навсегда.
– Ты находился в этом поезде после той страшной автокатастрофы, в которой чудом уцелел? Ты хочешь сказать, что существует загробная жизнь? – спросила она.
– Само – собой, – уверенно ответил я, – но мы сейчас не об этом, я говорю о том периоде, пока человек еще не умер окончательно. Тебе в это трудно поверить, ты же врач.
– Продолжай, продолжай, – сказала она, – я попытаюсь.
– Я выжил, так как сумел сойти с этого поезда, правда, я делал все возможное, чтобы вместо меня сошла та девочка, но в последний момент, меня силой сбросили с этого поезда, поэтому малышка до сих пор в коме. Ты понимаешь меня?
– Да, пытаюсь, – честно призналась Ольга, – то, есть, получается, ты должен умереть, а она должна была очнуться, ты это хочешь сказать?
– Точно! Браво, Оленька! – воскликнул я, обрадовавшись.
– И как ты хочешь сейчас ей помочь? – спросила Ольга.
– Есть только один выход – вернуться на тот поезд.
– Ты с ума сошел!
– Ничуть! Я же не собираюсь умирать, просто, не на долго меня введут в кому, я слышал, так бывает, а дальше – дело техники, – пошутил я.
– Так, действительно бывает, но это большой риск.
– Я знаю, но я должен это сделать и сделаю, меня ничего не остановит.
– Ты говоришь это так уверенно, что я не стану с тобой спорить. Только, не понимаю, чем же я могу тебе помочь? Ведь, как я поняла, не вдаваясь в детали, ты хочешь, чтобы тебя ввели в кому. Тебе нужен специалист?
– Возможно, – ответил я, но твоя помощь, по моему мнению, должна заключаться не в этом.
– А в чем?
– Прежде я расскажу тебе об одной даме, которую я встретил в том поезде, если ты позволишь.
После ее согласия, я рассказал ей о рыжеволосой девушке, о том, как она дала мне свою заколку, которая сейчас находится в Ольгиных волосах, о том, как я потом заколол этой заколкой Фридриха, как я хотел потом, чтобы она стала искать выход вместе со мной. Все это объясняло мои слова удивления при первой встрече с Ольгой после того, как я пришел в себя в больнице.
– Вы искали потом выход вместе? – спросила она меня.
– Нет, – ответил я и опустил голову.
– Отчего же? – удивилась она.
– Она не согласилась, – признался я.
– Не правда, – закачала она головой.
– Правда, к сожалению, – ответил я.
– Я бы на ее месте поступила иначе, – заявила полная решимости Ольга.
– У тебя есть такая возможность, – вполне серьезно сказал я, воспользовавшись ситуацией.
– Правда? – спросила она, – и как же я могу ею воспользоваться?
– Присоединяйся ко мне. Я буду рад.
Она усмехнулась, но посмотрев на меня и увидев, что я вполне серьезен, она спросила:
– Ты что, не шутишь?
– Нет, я вполне серьезно, более того, я пригласил тебя сегодня сюда, чтобы предложить именно это, вернее, просить тебя об этом.
Она замолчала и опустила глаза. На нашем столе стояла горящая свеча. Ольга сидела и ее длинные ресницы иногда загораживали собой это пламя таким образом, что от них на стене образовывалась забавная тень. Я смотрел на эту тень, а не на Ольгу, пока она обдумывала все сказанное мной. Я все больше и больше убеждался в том, что, скорее всего, она мне не поверила. Так как ее голова, по – прежнему, была опущена вниз, и только изредка вздрагивала на стене тень, падающая от ее ресниц.
– Я так и думал, – сказал я, после длительной паузы, – что ты не согласишься, я на тебя не обижаюсь, по тому, что сам бы никогда не поверил в тот бред, который тебе только что поведал, если бы все это не произошло именно со мной.
– С чего ты взял, что я не соглашусь? – спросила она немного возмущенно.
– Я понял это по твоему задумчивому виду, – ответил я.
Она усмехнулась и сказала:
– Я просто обдумывала, кто бы нам мог помочь с билетами на этот поезд.
Мы оба рассмеялись. Ольга сказала, что есть у нее один знакомый врач, который может оказать нам содействие в нашем намерении погрузиться в кому на короткое время.
– Правда, мы должны будем подписать, на всякий случай, кое – какие документы, чтобы в случае, если мы не вернемся обратно, у него не возникло проблем, – добавила она.
– Без проблем, – ответил я.
– Да, и это будет стоить довольно дорого.
– Это тоже не проблема, – сказал я.
– Судя по вашей машине, да, – согласилась Ольга.
– Дело в том, – решив договорить до конца, сказал я, – что материальный вопрос для меня не стоит так остро еще и по – тому, что я решаю его совместно с еще одним человеком – матерью этой девочки.
– Она твоя подруга? – насторожилась Ольга.
– Нет, нет, она жена известного писателя, – успокоил я ее, – просто так получилось, что она тоже уже давно хочет помочь своей дочери, только до разговора со мной, не знала, как можно это сделать.
– Она тоже отправится на этот поезд?
– Да.
– А ее муж, писатель?
– Она пытается его уговорить, но он ей не верит, думает, что она не здорова, когда та пытается рассказать ему о поезде.
– Она тоже была там?
– Да.
– Вместе с тобой?
– Нет, вместе со своей дочерью, только сойти ей удалось раньше нас. Так, что мы с ней разминулись.
– Понятно, – сказала Ольга, – я понимаю, зачем это нужно тебе. Понимаю, зачем это нужно ей, но не понимаю, зачем там нужна я? Нет, я не отказываюсь, ты не подумай, просто спрашиваю.
– И правильно делаешь. Просто не может быть столько совпадений просто так. И потом, ты уже один раз спасла мою жизнь, а значит теперь в ответе за меня, – шутил я, – а если серьезно, то моя интуиция подсказывает мне, что там нужна будешь именно ты, по крайней мере, мне.
После такого моего признания, Ольга, разумеется, не могла отказаться отправиться вместе со мной в предложенное мной странное путешествие.
– Хорошо, сказала она, раз ты так считаешь, значит, я попробую поучаствовать в этом эксперименте, но, хочу, чтобы ты знали, я сделаю это только ради тебя. Скажу больше, я не думаю, что у тебя получится осуществить твою затею, я даже в этом уверена. В лучшем случае, мы погрузимся в кому, а потом выйдем из нее и ничего не будем помнить, а в худшем…, – она замолчала, – об этом лучше и не думать.
– Хорошо, – сказал я, а потом добавил, – странно все это.
– Что странно? – спросила она меня.
– Что ты согласилась отправиться со мной в это безумное путешествие, и мне почти не нужно было тебя уговаривать, я, признаться, на это и не надеялся.
– Если бы ты на это не надеялся, то и не стал бы со мной разговаривать, – сказала Ольга, – ты же давно понял, что я к тебе отношусь, мягко говоря, с глубокой симпатией, с первой минуты, как тебя увидела. И бороться с этим выше моих сил. Я пыталась, поверь. Но моя заинтересованность тобой, это, как какое – то наваждение, которое, просто лишило меня покоя в последнее время. Я тогда чувствовала, что ты придешь в больницу. Это не поддается никакому логическому объяснению, но, ты не поверишь, мне каждую ночь снился один и тот же сон, как – будто ты ищешь выход из какого – то поезда. Все видят этот выход, и я в том числе, а ты нет, как – будто слепой. Я кричу тебе и показываю на выход рукой. А ты мечешься по этому поезду и не реагируешь на мои слова. Теперь я поняла, что это за поезд. Поэтому, как видишь, я всерьез восприняла все, что ты мне сказал. А согласиться я просто обязана, хотя бы по тому, что в этом случае, у меня появится шанс избавиться от этого наваждения и твоих колдовских чар.
Я ее внимательно выслушал и взял за руку.
– Хорошо, что я снова встретил тебя, и ты здесь другая, лучше той, что была там, – сказал я ей.
– Ты знаешь, я очень хочу понять, что ты хочешь этим сказать, но у меня не получается, – кокетливо произнесла она.
– И не пытайся, – ответил я ей, нежно смотря в ее зеленые глаза, – у тебя все равно ничего не выйдет.
– Я даже обидеться на тебя не могу, – усмехнулась она, – вот влипла.
– Не переживай, все пройдет, я уверен, просто нам надо сделать это, а дальше, как карта ляжет. У меня, так просто нет другого выхода, ведь спасение той девочки, для меня, тоже, своего рода наваждение.
Она удивленно смотрела на меня.
– Да, да, – покачал я головой, подтверждая только, что сказанное, поэтому, мне понятно, что чувствуешь сейчас ты.
– Я рада, – сказала она, – по тому, что иногда мне казалось, что я схожу с ума.
– Бедная моя, – сказал я и обнял ее.
Она не сопротивлялась. Мы так просидели несколько минут, а потом, я предложил выпить за то, чтобы у нас все получилось.
– Когда же мы отправляемся? – спросила она, сделав несколько глотков вина.
– Как только уговорим одного человека поехать с нами.
– Как? Еще одного?
– Да, – ответил я, – правда сделать нам это будет совсем не просто.
– И кто же он? – спросила Ольга.
– Отец той девочки, – ответил я.
– А, писатель, который не верит своей жене? – ухмыльнулась она.
– О, да, – вздохнул я.
– Так пусть остается, раз не верит.
– Он должен поехать с нами, Оленька, – пытался объяснить я ей.
– Почему?
– По тому, что он отец той девочки.
– Весомый аргумент, – пыталась она иронизировать.
– Ты даже не представляешь, на сколько, – вполне серьезно отвечал я ей.
В конце концов, она не стала со мной спорить, хотя согласна со мной, вряд – ли была. После небольшой паузы, она спросила:
– И как же вы хотите его убедить поехать с нами?
– Мы еще не знаем, – сказал я, – сегодня его жена будет с ним разговаривать на эту тему, а завтра скажет мне, удалось ли ей его переубедить.
– Если он не успеет вызвать санитаров из психбольницы, – снова иронизировала Ольга.
Я же совсем не смеялся над этим и сказал ей, что такой поворот событий я бы, не стал исключать.
– Конечно, – продолжала она надо мной издеваться, – если бы мне не снился этот поезд каждую ночь, я бы тоже сочла тебя душевно больным. Нормальный человек никогда не поверит в подобное. Не понимаю, на что вы надеетесь.
– Может быть он, как творческая личность, сумеет представить себе…
– Чего?! – не дала она мне договорить, – чего представить?! Да ты в своем уме?!
– А что ты предлагаешь? – спросил я, когда иссякло мое терпение.
– Не надо ему ничего объяснять, – спокойно ответила она, – этим вы сделаете только хуже себе.
– Как это не надо?
– А вот так, ему просто можно дать специальное средство, чтобы он уснул мертвецким сном. А потом – дело техники, – усмехнулась она.
– И что это означает, – спросил я.
– Его останется доставить до врача, который благополучно введет нашего писателя в кому.
– Прекрасно, но есть одно «но», габариты у него уж очень внушительные, – подхватил я ее шутливый тон.
– Ну, тут, мой милый, тебе придется поднапрячься, – сказала она наигранно серьезным тоном, после чего мы оба рассмеялись.
Если говорить серьезно, то я очень переживал по поводу того, насколько удачными окажутся сегодняшние переговоры матери Клары с ее мужем. Ведь я понимал, что то, что в шутку было предложено Ольгой, на самом деле не может быть осуществлено, по крайней мере, по двум причинам. Первая, это то, что это противозаконно. А он слишком известная фигура, чтобы в случае чего, а я имею в виду летальный исход, никто не стал с пристрастием интересоваться причиной произошедшего, а, следовательно, в его крови обязательно был бы обнаружен препарат, с помощью которого Ольга предлагала лишить его чувств. А это уже могло привести к возбуждению уголовного дела. Ну, и, первой, на кого бы пало подозрение во всем этом, была бы его жена – Ольга. Вторая причина, пожалуй, не менее весомая, это то, что на этот поезд, как и все мы, он должен был попасть только по своей воле. В противном случае, почему – то я был в этом уверен, он вряд ли бы присоединился к нам после того, как его ввели бы в кому. Я поделился с Ольгой своими мыслями на этот счет, и она засомневалась. Потом она сказала, что у него должна быть связь со своей дочерью, поэтому, он может встретиться с ней и в том случае, если его ввести в кому и против его воли. Но, мы решили, что сначала, мы все – таки должны попытаться заставить его поверить нам. Я думал про себя, но не решался сказать вслух о том, что было бы неплохо, если бы моя рыжеволосая подруга с этой целью с ним встретилась. В конце концов, она врач. И, кто знает, может быть именно ей – то он поверил, или, хотя бы прислушался. Дело в том, что я был почти уверен, что сегодняшний разговор с ним матери Клары, не даст никаких результатов, кроме, как отрицательных. Я поделился своими опасениями с Ольгой. Она немного подумала, а потом сама предложила то, о чем я не решался ее просить. Она сказала, что может сама попытаться с ним поговорить, хотя бы, как медик, и переубедить его, в случае, если сегодня это не сможет сделать мать Клары. Я сказал, что это было бы просто здорово, так как, на мой взгляд, единственным человеком из всей нашей компании, которого этот писатель мог бы выслушать без всяких предвзятостей, была именно она. Мы договорились, что завтра отправимся вместе на встречу с матерью Клары. У Ольги завтра был как раз выходной, поэтому она была совершенно свободна. Мы обменялись телефонами, потом еще немного посидели в этом ресторанчике, после чего, я решил отвезти Ольгу домой.
Перед выходом из ресторана, меня окликнул мой приятель шеф-повар. Я поблагодарил его за ужин. Он махнул рукой и привлек мою голову к своим губам и шепотом сказал мне прямо в ухо:
– Я все слышал, я знаю, что вы снова собираетесь прокатиться на том поезде.
– Что за бред ты несешь? – спросил я его.
– Да, я подслушал ваш разговор, – признался он, – у меня здесь везде «прослушка», а когда ты сказал мне про тот поезд, я не мог поступить иначе. Я все объясню. Выслушай меня.
– Ах, ты, сволочь! А я – то считал тебя другом! – закричал я и вцепился в него.
Я уже занес над ним свою руку, чтобы ударить, но Ольга остановила меня. Она сказала, чтобы я успокоился, а потом, попросила меня, чтобы я выслушал его, раз ему уже итак все известно. Шеф – повар поблагодарил Ольгу и предложил нам снова присесть. Я наотрез отказался. Тогда он сказал, что готов прямо здесь, на пороге, объясниться с нами. Здесь было людно, и я предложил выйти на улицу. Мы вышли. На улице было уже совсем темно. Накрапывал мелкий дождик.
– Я уже давно брежу этим мастер – классом. Этот поезд сниться мне много лет. Именно там можно узнать лучшие в мире рецепты приготовления различных блюд. Это для повара настоящий клад! Вы даже представить себе не можете, как я хочу попасть туда. Разве я мог не подслушать вас сегодня, если вы говорили о том, о чем я мечтаю многие годы?! Неужели мой, безусловно низкий поступок, не заслуживает прощения?!
– Действительно? – жалостливо посмотрела на меня Ольга.
Мой жесткий взгляд прервал ее мольбу. А шеф – повар продолжал:
– Я должен попасть на этот поезд. Я прошу вас взять меня с собой.
– Ты сам – то слышишь себя? Что за бред ты несешь? Это была шутка! – пытался разубедить его я.
– Да говорю же тебе, что я видел в своих снах этот поезд тысячу раз. Пусть это звучит не скромно, но я повар «от бога», поэтому – то он мне и является. Там готовы поделиться со мной разными рецептами. Я знаю это.
– Кто? Кто готов?! – завопил я.
– Тот, кто даст мне мастер – класс, о котором ты сам говорил!
– Бред! – вскричал я.
– Почему тогда ты сам так стремишься туда попасть? – спросил он.
Я не стал ему больше ничего говорить, сочтя, что это бессмысленно.
– Пошли отсюда! – сказал я Ольге.
Она послушно последовала за мной, хотя, я чувствовал, что она испытывает жалость и понимание к моему приятелю. Продолжал капать мелкий дождь. Мне нравилась такая погода, хотя ее никак нельзя было назвать удачной для вождения автомобиля. Ольга сидела рядом со мной и смотрела в окно. Она молчала. Я молчал тоже. Не скрою, мы были впечатлены этим разговором.
– Что ты думаешь об этом? – наконец, спросила она меня о только что произошедшем инциденте.
– Сам не знаю, может быть, он выпил лишнего? – сказал неуверенно я.
– А я думаю, что он сказал нам чистую правду. У меня ведь тоже, постоянно были эти сны про поезд. Мне жаль его, – призналась она.
– Ты что, предлагаешь взять его с собой и, вместо того, чтобы спасать девочку, возиться там с ним?
– Но, он все равно туда отправиться! Он теперь знает туда дорогу, раз подслушал наш разговор.
– Пусть отправляется, но, без нас! – заявил я.
– Но, мы теперь в какой – то степени в ответе за него.
– Это еще почему? – удивился я.
– Ведь это именно мы сейчас подсказали ему то, что нужно войти в кому, чтобы попасть туда.
– Что ты такое говоришь? – возмутился я.
Она замолчала и опустила голову.
– Ведь это он, сам, подслушал наш разговор, против нашей воли, а теперь, мы еще в этом и виноваты?!
Вдруг, у нее зазвонил телефон. Она сказала мне, что это из больницы, видимо что – то случилось. После того, как она проговорила несколько секунд, связь прервалась. Она посмотрела на свою трубку и сказала, что ее телефон разрядился. Я моментально предложил ей воспользоваться своим, что она и сделала. Как выяснилось позже, ничего страшного в больнице не произошло, и Ольге не нужно было туда возвращаться, просто нужна была ее консультация. Она успокоилась, что все в порядке и снова стала смотреть в окно. К счастью, больше мы сегодня не говорили о разговоре в ресторане. Мне был не приятен этот разговор, а она не хотела меня злить. Словом, ни я, ни она, пусть и по разным причинам, больше не хотели будоражить эту тему.
– Тебе нравится? – спросил я ее, имея в виду дождь, надеясь, что она поймет, о чем я спрашиваю.
– Что? – ответила она мне вопросом на вопрос.
– Дождь, – сказал я ей, немного разочаровавшись в том, что мне пришлось ей это говорить.
Признаться, я думал, что она понимает меня с полуслова, или, по крайней мере, должна понимать. Мне была жаль, что она не чувствует того, о чем думаю я. Хотя, не знаю, с чего я решил, что она должна это чувствовать.
– Нет, я не люблю дождь, – ответила она.
– Я понял, – ответил я, еще более разочаровавшись.
– А тебе нравиться дождь? – спросила она удивленно.
– Под него хорошо думается, – ответил я уклончиво.
Видимо, дождь начался уже давно, так как на дороге уже образовались приличные лужи. Всякий раз, когда мой автомобиль проезжал по такой луже, брызги, из – под колес, разлетались в разные стороны. Хорошо, что не было прохожих, иначе я не смог бы войти в такой азарт, что мне хотелось, чтобы брызги были все больше и больше с каждой проезжаемой мной лужей.
– Тебе это доставляет удовольствие? – спросила она меня.
–Что? – сказал я, сам не знаю почему, вопросом на вопрос.
– Ездить по лужам на такой скорости? – пояснила она, и без того, мне понятное.
– Извини, – сказал я, – я слишком увлекся.
– Ничего, – ответила она, – правда, если ты будешь продолжать, то боюсь, что нам придется отправиться в путешествие на том поезде прямо сейчас, не дождавшись родителей той девочки. Кстати, как ее зовут?
– Клара.
– Красивое имя. Наверное, и у ее матери, какое – нибудь красивое имя.
– Ты угадала, – ответил я, – пожалуй, самое красивое из всех имен.
– Вот как? – сказала она, явно, немного расстроено.
Я видел краем глаза, как Ольга погрустнела. Я молчал, испытывая ее терпение.
– И как ее зовут? – наконец спросила она.
– Как и тебя, – ответил я, повернувшись к ней и улыбнувшись.
Только после этого, она успокоилась и тоже улыбнулась мне в ответ.
Автомобиль быстро ехал по пустой вечерней дороге. Дождь неожиданно закончился. Нашей спутницей стала огромная круглая луна, которая походила на большое желтое яблоко. Вокруг нее было разбросано несколько маленьких, но ярких звездочек. Небо стало ясное, поэтому они прекрасно просматривались в темноте.
Совсем скоро мы подъехали к ее дому. Я вышел проводить ее. Она молчала. Я тоже. Лишь когда мы дошли до ее квартиры, я поблагодарил ее за прекрасный вечер. Потом сказал, что завтра утром заеду за ней. Она ответила, что прекрасно провела время, тоже поблагодарила меня. Я поцеловал ее в щеку и направился к лифту. Я был уверен, что если я еще немного задержусь, то она пригласит меня войти, поэтому решил, что мне лучше уйти, чтобы не искушать себя лишний раз. Я слышал, как она забренчала ключами, в то время, как с грохотом двинулся вверх вызванный мною лифт. Я все ждал, что вот – вот захлопнется ее дверь, чтобы я смог с облегчением вздохнуть, но этого почему – то не происходило. Я упорно не оборачивался, стоя возле входа в лифт. Мне казалось, что он поднимается бесконечно. Вот, наконец, его двери с шумом раздвинулись передо мной и я, сделав шаг вперед, оказался в нем. В этот же самый момент, я услышал за спиной, как она меня окликает. Я был вынужден обернуться, уже проклиная кого только можно.
– Не бойся, – рассмеялась она, – я не предложу тебе зайти, зная, что ты откажешься. Просто ты забыл свой телефон. Я случайно его сунула себе после разговора.
Она подошла к лифту и протянула мне его.
Двери лифта с шумом закрылись, и я поехал вниз.
Я вернулся к себе домой совсем поздно. Спать мне не хотелось. Я налил себе бокал вина и подошел к окну. На улице изредка проезжали автомобили с горящими фарами, освещая дорогу. Мне было холодно и не уютно. Я сделал несколько глотков вина, после чего, мне стало немного теплее. Я пошел в другую комнату. Там я тоже постоял немного возле окна. Правда вид оттуда был на более оживленную и хорошо освещенную трассу. Здесь все светилось и совсем не казалось, что на дворе почти ночь. Потом я пошел в следующую комнату (их было в моей квартире шесть). Окна этой комнаты выходили во двор. За окном стояло несколько фонарных столбов, которые освещали стоявшие у дома деревья. Вход в подъезд дома был тоже хорошо освещен. Во дворе было пусто. Я подумал, глядя вниз, зачем мне одному такая большая квартира. Ведь в некоторые комнаты, я почти и не захожу. Вот только сегодня, не знаю сам, что на меня нашло, что я стал совершать эту экскурсию по своей квартире холодной и пустынной, единственным преимуществом которой было то, что я мог оставить на ночь у себя друзей. Хотя, когда я принимал здесь друзей в последний раз? Я уже и не помнил. Года два или три назад. Так, что, преимущество это, вряд ли можно было назвать для меня полезным. Я понимал, что давно должен ложиться спать, ведь мне нужно было завтра рано вставать, чтобы успеть сделать все намеченное, но мне почему – то не хотелось этого делать.
Я не знаю, долго бы я так ходил из комнаты в комнату, если бы, посреди этой ночи, не раздался звонок моего телефона. Я снял трубку и услышал приятный голос. Это была мать Клары. Не знаю почему, но я был чрезвычайно рад ее звонку. Она извинилась за поздний звонок и спросила, могу ли я с ней поговорить. Она переживала, что разбудила меня. Но я сказал ей, что даже еще и не ложился, а также, что она может звонить в любое время, что я всегда готов с ней поговорить. Она поблагодарила меня и сказала, что ей надо сейчас обязательно кому – то выговориться, иначе она просто сойдет с ума. Я сказал, что внимательно ее слушаю, и, что хорошо, что для этой цели она решила выбрать именно меня. Ее голос еще немного дрожал, чувствовалось, что она расстроена. Я сразу догадался, что ее переговоры с мужем закончились неудачей. Она подтвердила мои догадки, сказав, что в конце концов, он чуть не вызвал психиатрическую помощь. В конечном итоге, она вынуждена была сказать, что все это насочиняла, просто, чтобы немного отвлечься от грустных мыслей, а может быть, чтобы подсказать ему сюжет для новой книги. На что ее муж ответил, чтобы впредь, она так не делала, а у него достаточно фантазии, чтобы самому придумывать сюжеты для своих произведений. В общем, Ольга была в полной растерянности. Она находилась сейчас в больнице у Клары, так как проводила там каждую свободную минуту. Сегодня, после разговора с мужем, она сразу же отправилась туда. Я спросил о самочувствии Клары. Ответ Ольги не был для меня удивительным, так как я сам прекрасно понимал, что улучшений ждать не стоит. Она не представляла, что ей дальше делать. Я рассказал ей о своей встрече с ее теской. О том, что она согласилась, поговорит с ее мужем.
– Это бессмысленно, – вздохнула Ольга.
– Вы так считаете? – спросил я.
– Я в этом уверена, – сказала она, – надо искать какой – то другой выход.
– Но, не усыплять же его, в самом деле, – сказал я.
– Что вы сказали? Усыпить? – встрепенулся ее голос.
– Это я так, просто мы сегодня импровизировали на эту тему, но это все не серьезно.
– Расскажите мне, почему не серьезно?
– Хорошо, – сказал я, – ваша теска предложила, чтобы мы усыпили вашего мужа, а потом, бесчувственного, транспортировали до места, где против его воли ввели бы в кому. Но мы все равно так поступать не будем!
– Конечно, не будем! – воскликнула Ольга.
– Слава богу, что вы понимаете, что это совсем не благоразумно, да и не безопасно, в первую очередь для вас, – обрадовался я, преждевременно, ее пониманию.
– Мы его не будем туда транспортировать, он сам дойдет.
– Не понял, – сказал я.
– Чего же не понятного. Мы вызовем его туда под любым предлогом, а вот там уже его и усыпим. Прекрасная идея! Как же мне повезло с вами, Макс!