16
Я переместилась прямо за углом необходимого здания. Час-пик, нужно быть осторожной, чтобы кто-нибудь ненароком не увидел, как какая-то девушка появляется из ниоткуда. По привычке взглянула на время. Открыла папку, проверила на месте ли все бумаги. Подольше задержалась на одной из фотографий, которая сразу же показалась мне странной ещё в кабинете. Вынула карточку, которую мне утром отдал Агент 48199. Это и есть та самая флешка, о которой говорила Анна в нашу последнюю встречу в кафе. Нужно лишь отделить верхнюю часть и подключить к компьютеру.
Я зашагала к зданию. Мне было непривычно видеть саму себя в длинной прямой юбке и на каблуках. Но и тут Анна постаралась – очень предусмотрительно оставила свои вещи в шкафу, вот я и воспользовалась ими. Даже солнцезащитные очки надела, хотя обычно не пользовалась этим аксессуаром.
Интересно, внутри ли я из прошлого? В моей жизни было столько собеседований, что я уже им счёт потеряла, но это вспомнила сразу. Однако, детали всё же я не помнила. Здесь не получится, как с самолётом или поездом, когда я знала и прекрасно помнила, как должна поступить. Тут придётся действовать по наитию.
Я открыла дверь и вошла внутрь. Тут же меня охватила совсем другая атмосфера. На полную работал кондиционер. Девушки, сидящие на лавочках, громко что-то обсуждали. Я обнялась со своей папкой, представляя, что это барьер, который защитит меня от всех невзгод.
Стоило мне войти, как все взоры обратились на меня.
– Разве должна быть ещё одна? – Услышала я шёпот.
– Ну вот, теперь я точно не пройду. – Последовал ответ.
– Одной больше, одной меньше, всё равно наверняка там уже всё решили!
Я сняла очки и оглядела всех. Сердце моё ухнуло, когда я увидела… себя. Конечно же, это была я из прошлого. С ещё не измененной внешностью – рыжие волосы, синие глаза, некрасивый нос. Стоило мне догадаться, почему Анна рассказала об этой миссии так поздно. Со своей старой внешностью мне сюда явиться нельзя было. А теперь всё понятно – я себя узнаю, но вот я из прошлого меня не узнает.
Я неуверенно прошла вдоль девушек и, не отводя взгляда от самой себя, уселась прямо напротив. Я начала вспоминать тот день. Да, кажется, припоминаю. Я сидела, ждала своей очереди, не особо разглядывала конкуренток. Да, вроде была какая-то, но откуда мне тогда было знать, что это Анна. Понятное дело, я не узнала её впоследствии в парке. Я же не семь пядей во лбу, чтобы запоминать каждого человека, который мне когда-либо встречался. В этом нет ничего необычного.
Если я правильно помнила это собеседование, то сейчас должно случиться…
– Да я же вам говорю, что красный! – Вдруг закричала одна из девушек. – А вот ты как думаешь?
Судя по тому, куда она повернулась, её вопрос был обращён ко мне.
– Что? – Я немного удивилась, ведь мои мысли прервали, а слушать их разговор у меня не было никакого желания.
– А я говорю, что фиолетовый! – Раскричалась другая. – Верно?
– Простите, я… – Это было первое, что пришло мне на ум, но меня даже не услышали.
– А ты не ищи поддержки со стороны, ты аргументировать можешь? – Присоединилась третья спорщица.
– Стой, я хочу спросить у неё, как она думает.
Да, ошибки быть не может. Это именно то собеседование.
Через секунду у несчастных спорщиц завязалась небольшая потасовка, на которую мне было абсолютно плевать. А потом произошло то самое странное, чего я и ожидала: одна из девушек, пытающаяся разнять драчуний, отлетела прямо в мою сторону. Я по неосторожности, выронила папку. Бумаги полетели прямо под ноги рыжеволосой девушке. Я мысленно поругала себя. Знала ведь, что так будет. Почему не отсела? Почему не держала папку крепче? Если она сейчас посмотрит на мои бумаги… То что?
Я из прошлого принялась собирать бумаги с безразличным взглядом. Точно. Ей же сейчас совершенно нет дела до меня.
– Спасибо, – сказала я, принимая у неё бумаги.
Она кивнула, и мы уселись на свои места.
После того, как драка была окончена и зачинщиц выпроводили за дверь, директор предложил мне пройти на собеседование. Седце моё забилось. Почему я? Я ведь пришла последняя, а значит и собеседование последней проходить нужно мне. Я не могу идти до того, пока не пройдёт она. Думай, думай! Вдруг решение пришло мне в голову само собой. И только после того, как я это сказала, поняла, что действительно слышала эту фразу в прошлом:
– Можно я пропущу тебя. В качестве благодарности. – Это я обратилась к самой себе.
Когда с очередной беседой было покончено, рыжеволосая девушка вышла из кабинета и прошла мимо меня, совершенно забыв о моём существовании. Я же напротив смотрела ей в след. Как же хотелось догнать её, всё ей рассказать, объяснить. Но рано. Очень рано. Сейчас она не поймёт. Не готова.
– Остались только вы. – Пробасил мужчина, приглашая меня в кабинет. Я огляделась, третьей конкурентки в зале не было, должно быть, она передумала. Настало время придумать причину, зачем мне нужно подключить флешку.
– Ваше резюме? – Попросил мужчина, когда я вошла внутрь. И снова решение пришло само собой.
– Извините, но у меня оно тут. Распечатанного нет.
Я отделила верхнюю часть своей карты, которую получила сегодня утром, показывая наконечник USB.
– Давайте сюда. – Мужчина протянул руку.
Компьютер пикнул, уведомляя владельца о подключенном незнакомом устройстве. Отлично! Теперь моё настоящее резюме будет удалено, я из прошлого не получит работу, а значит, будет спасена. В очередной раз. Поздравляю себя с ещё одной успешной миссией по спасению. Теперь нужно было придумать, как объяснить, что там нет моего резюме. Однако, мужчина опередил:
– Ага, вижу, вот оно. Итак, Анна, правильно?
Два раза у меня ёкнуло сердце. Первый раз, когда я поняла, что на флешке всё же оказалось резюме (и я снова мысленно поблагодарила Анну, которая разместила его туда), а второй раз, когда Анной назвали меня.
Если задуматься, то какова вероятность того, что мои умозаключения были правильными? Какова вероятность того, что Анна сейчас где-то на другом конце земного шара с моей внешностью? Она же всегда наводила меня на мысль, да только я отказывалась думать. Я отказывалась анализировать и понимать. Ответ был на поверхности. Ответ и подсказки к нему были у меня перед глазами. Анна же всегда мне всё говорила и рассказывала.
Только ты сам можешь себя спасти. Только ты сам должен через это пройти. Ты, Время-иммунный, должен вернуться в прошлое и спасти сам себя. Никаких исключений. Никто за тебя это не сделает. Анна никогда не спасала меня. Зачем это нужно постороннему человеку? Никто, кроме меня, меня не спасал. Никто, кроме меня, меня не наставлял на истинный путь. Никто, кроме меня не стал бы мне обещать спасение брата. Никто, кроме меня.
17
Я бежала по коридору и судорожно соображала. Теперь все картинки выстраивались в ряд, общая ситуация прояснялась. Дурой. Какой же я была дурой, что сразу же не догадалась. Вот почему Анна была уверена, что я не откажусь тогда в парке. Вот почему она не называла никогда мне своего номера в штабе! Вот почему я чувствовала с ней такую связь. Она упорно скрывала от меня свою папку, потому что в ней было моё дело, в ней рассказывалось о том, кто такая я и кто такая она. Вот почему прошлый раз при нашем разговоре, она сказала, что случаев было четыре, а не три. Она сказала, что ошиблась, но на самом деле ошиблась не она!
Анне не понять, но у меня внутри бушевало что-то ужасное. Это не её брат умер у неё на глазах! Это не она, как оказалось, сама убила его! Как я могла ей такое говорить? Мне ли не знать, что она пережила.
Я остановилась у двери с надписью: «Глава штаба». Открыть своим чипом мне не удалось, но всё же дверь любезно разблокировалась через пару секунд. Я без каких-либо прелюдий влетела внутрь и, увидев Главу, спросила:
– Какой у Анны был номер?
Глава улыбнулся:
– Ты, наконец-то догадалась.
– Почему она всегда называла только псевдоним? – Мой голос срывался на крик. Мне нужно было как можно быстрее узнать, удостовериться. – Под каким номером зарегистрирована Агент Анна?
Глава немного повозился в бумажках на своём столе, будто бы забыл эту информацию, а потом поднял на меня глаза и произнёс:
– Анна – это Агент 48200.
У меня всё внутри разом упало.
Я молчала несколько секунд.
– Но зачем нужно именно так? Зачем? – Мне было обидно и горько.
– А ты хотела, чтобы она сразу же при встрече сказала тебе, что она – это ты, но из будущего? Да ещё и между делом объяснила, почему у неё другая внешность? Ты бы поверила?
Я даже не стала спорить. Я? Тогда? В тот день? Ни за что бы не поверила. Единственная фраза, которой ей удалось меня заинтересовать тогда, была о моём брате. Мне недосуг было понимать, что Анна – это я из будущего. Точнее тогда это всё было так. Но сейчас уже всё иначе. Сейчас я и есть та самая Анна из будущего. Я и есть Анна. Анна – это я сама.
***
Конечно же, я свыкнусь с этой мыслью, но, может быть, мне нужно немного времени?
На следующий день Глава сам нашёл меня. Я до сих пор пребывала в какой-то прострации.
– Скажите, Глава. Таким испытания подвергаются все Время-иммунные?
– Да. Все без исключения. Это своеобразная проверка на прочность.
– Можно подумать, нам без этого сладко живется.
Я сказала это очень тихо, но Глава, скорее всего, услышал. Однако, даже если и услышал, то сделал вид, что пропустил мимо ушел. Он продолжил:
– В конце концов, кто, как не ты сам сможет наставить тебя на путь истинный.
Я взглянула на него распахнутыми глазами с отраженным в них уважением. Он был абсолютно прав. Это Анна меня поменяла, она меня спасла. Она указала правильный путь, страховала и была рядом во время моих решений. Да, пока я не могу не отделять ее, да, пока я не могу представить ее самой собой, но уверена, я привыкну. Я смирюсь, что мой единственный друг и защитник, тот, кто не оставит и всегда поможет, это только я сама, будь я из прошлого или настоящего, из этого звена или из другой цепи.
У меня в голове возник ещё один вопрос, и я поспешила задать его Главе:
– А почему так долго? Почему я так долго ждала её. И вообще, вас всех. Штаб. Вам же было известно о том, что я так и буду пытаться умереть, пока вы меня не спасёте. Почему же вы не пришли сразу?
Глава ухмыльнулся.
– Когда? К семилетней девочке, которая только что потеряла брата?
Я нахмурилась. Действительно, что-то я не подумала, когда спрашивала. А Глава уже опередил мой следующий вопрос и начал отвечать на него:
– Конечно же, не все попадают к нам так поздно, как ты. Но ты, если тебе так будет понятнее, особый случай.
Я? Особенная? Вот уж небылицы.
– Нам необходимо было удостовериться, что ты готова морально. Нам нужно было показать тебе, что ты нуждаешься в нас, что мы изменим тебя, что мы поможем тебе. А для этого нужны эмоции. Конечно же, ни в семь лет, ни позже, ты бы за нами не пошла. Тут нужно было что-то посерьёзнее. И одним-двумя случаями мы бы тоже тебя не привлекли.
Я задумалась. А ведь правда, сколько раз мне потребовалось прыгнуть, чтобы понять, что я хочу остаться в штабе? По меньшей мере три! Не будь всех этих случаев со мной, и я бы развернулась после первого же прыжка, когда поняла, что брата не спасти.
Да, Глава говорит всё очень логично. Но мои мысли снова и снова возвращались к ней:
– Где же сейчас Анна? – Задумчиво просила я саму себя, но Глава ответил:
– Она вернулась в своё время. Тебе уже известно о звеньях, которые создают новые вселенные?
– Да, Анна мне расска… В смысле, я уже знаю. Простите, я все еще не могу привыкнуть к тому, что я – Анна. Точнее, что Анна – это и есть я.
– Ничего. – Улыбнулся Глава. – Ты привыкнешь. Со временем.
– Надо же. – Не унималась я. – Все это время. Она была рядом. Направляла меня. А теперь выясняется, что это была я сама. Невероятно. Я спасала саму себя. Столько раз. И в прошлом, и в будущем.
– Так и было. Особенности прыжков во времени – ты можешь находиться в двух местах сразу, при условии, что тебя никто не узнает.
– Да, – Согласилась я и тут же очнулась. – Значит, теперь вы дадите мне настоящее задание?
– Какое задание?
– Какое-нибудь важное. Кого-то спасти или что-то предотвратить?
Пока я рассматривала свой чип на руке, Глава улыбнулся:
– Ещё рано.
– Как рано? Я же ведь спасла себя, теперь я точно останусь жива и могу быть полноценным агентом!
– Кто "ты"? – Не понял он.
– Ну как же! Я – это я. В смысле, новая я!
– А откуда ты здесь?
Меня немного выводило из себя то, что Глава разговаривает со мной, как с умалишенной.
– Я здесь, потому что меня привела Анна! Вы забыли! – Я слегка повысила тон, чтобы достучаться до него.
– Но ведь Анна – это ты. А ты никого к нам не приводила. Это ты забыла.
Каков наглец! Парирует мне моими же словами. Стоп! А ведь он снова прав.
– Получается, – Догадалась я. – Я так же должна себя привести сюда, как и когда-то Анна привела меня?
– Молодец, твой мозг уже начинает работать в правильном направлении. Как у настоящего Агента.
До меня действительно начало доходить! Кто такая я. И почему я тут. Да, я спасла саму себя лишь потому, что меня направляла Анна. А теперь Анна – это я. И мне нужно выполнить её роль, чтобы я смогла двигаться дальше.
– Значит, – заключила я. – Мне нужно прыгнуть в тот день, когда мне одобрили собеседование. И в то место, где ко мне подошла Анна.
Глава кивнул.
– Совершенно верно.
– И я опять должна буду пережить ту ситуацию, только уже не со стороны себя, а со стороны Анны. Точнее, не со стороны себя в прошлом, а со стороны себя в будущем.
– И снова верно.
– И мне нужно будет не только завербовать саму себя, но и помочь мне спасти себя в прошлом.
– Да. А еще объяснить принцип работы машины времени, правила прыжков и так далее.
Ого, сколько у меня работы.
– В общем, все то, чему меня учила Анна.
– Ты все еще не можешь принять факт своей личности. – Глава улыбнулся еще раз. – Скоро ты привыкнешь, что нет никакой тебя из прошлого и Анны. Есть только ты. Ты настоящая. И единственная.
Он посмотрел на меня как-то многозначительно, от чего мне стало не по себе.
– А вдруг я из прошлого откажется? – Тихо предположила я.
Он положил мне на плечо руку:
– Анна тоже боялась этого, но, как видишь, ты здесь.
И правда.
– Глава! Вы же сказали, что нельзя отделять меня от Анны, а теперь сами.
– А иначе, видимо до тебя не дойдет. Ладно, мне пора. А ты подготовь себе план, куда ты отправишь себя из прошлого, координаты, время и инструкции, кого можно встречать, а кого нет. Вот бумаги.
Я приняла из его рук бланки и вспомнила, что точно такие же записи всегда были при Анне! Теперь моя очередь подготовить для себя такие. Я примерно помню, что там было написано, так что без труда смогу их восстановить. Да, дел сегодня будет достаточно.
– Завтра ты начинаешь. После этой миссии будет тебе настоящее задание.
Все же кое-какие вопросы у меня еще оставались. Но я не думаю, что было бы правильно задавать их Главе. Возможно, я сама во всем разберусь, если пробуду здесь еще какое-то время. В конце концов штаб тоже находится на этапе изучения пространственно-временного континуума и даже он сейчас обладает не всей информацией.
Он вышел, а я, почему-то улыбнулась.
Интересно, а Анна тоже улыбалась после этого разговора с ним?
Я потрясла головой. Нет! Нет никакой Анны! Есть только я. А если я сейчас улыбаюсь, то и она улыбалась. Анна все это уже пережила, теперь мой черед!
***
И все же, она оказалась права, говоря, что мы больше не встретимся. Во всяком случае, не в такой форме. Тогда я не знала, что это значит, но теперь прекрасно понимаю.
Скучаю ли я по ней? Нет, поскольку нет смысла. Как можно скучать по самой себе?
Я представляю, как очень скоро увижу себя из прошлого. Отчаявшуюся, снедаемую горем и тревогой. Озлобленную на весь мир, безразличную ко всем. Напуганную. И думаю о том, как мне предстоит исправить саму себя. Я снова взгляну на все те же моменты своей жизни, но уже с другой стороны. Да, снова придётся столкнуться с болезненным осознанием того, что брат никогда не вернётся. Да ещё и выслушать от самой себя ужасные слова в свой адрес. Но это ничего, она же не будет знать, что я тоже всё это пережила, поэтому я не буду на неё злиться. Наоборот, я буду улыбаться и поддерживать её! Чтобы она поняла, что штаб – это её дом. Тут её место. И тут она станет самой собой так, как стала и я.
Ах, вот и та самая скамейка! Сейчас я встану за деревом и подожду. Сколько времени? Как раз скоро я из прошлого приду сюда и сяду. Тогда и подойду. А что мне сказать самой себе? С чего начать? Простое "привет"? Или официальное "здравствуй"? А что говорила Анна в тот день? Нет, не думай об Анне! Просто скажи что-то от чистого сердца.
А вот и я! Иду. Приближаюсь. Сажусь на скамью. Что-то вид у меня не очень радостный. А ведь тогда мне казалось, что я обрадовалась тому, что меня приняли на новую работу.
Ладно, пора действовать! Мне уже не терпится снова встретиться.
Я подхожу к скамейке, сажусь. Краем глаза вижу, как рыжеволосая девушка злобно зыркает на меня, отодвигается на край скамейки, видно недовольна, что я села рядом.
Ну. Никуда не деться, колеса уже завертелись, теперь все зависит только от меня. Я вдыхаю поглубже:
– Ну, здравствуй. Агент 48200.
И круглые голубые глаза девушки напротив смеряют меня удивленным взглядом.
Из дневников Вильяма Скота (переведено на русский язык)
Дата: 1 сентября 1824 г.
Эти записи будут посвящены уникальному прибору. Возможно, нигде во всем мире нет ничего похожего. Ко мне в руки попалось необыкновенное устройство. В записях его прежнего владельца оно зовется машиной времени, поэтому я тоже буду называть его так.
Моё имя Вильям Генри Скот и я ученый-генетик, с этого дня я буду исследовать машину времени и попытаюсь привести ее в рабочее состояние.
Все, что мне о ней известно, так это то, что до этого ни одному живому существу не удалось выжить, после взаимодействия с ней.
И моя задача – найти разгадку. Отыскать то самое, что позволит человеку отправиться в прошлое или будущее без помех и делать это безопасно.
Устройство абсолютно исправно, значит дело в человеке. Что-то мешает ему пересекать границу времени. Я должен найти кого-то особенного? Что же, я буду искать!
Дата: 30 сентября 1824 г.
Сегодня я нашел парочку беспризорников, они стали моими первыми испытуемыми, я взял у них кровь на анализ, вроде никаких отклонений не обнаружено, но…
Все испытуемые погибли при испытаниях машины.
Дата: 15 октября 1824 г.
Я нашел еще немного людей, которых не кинутся искать, если они пропадут. Необходимо испытать машину на них.
Дата: 7 июля 1829 г.
Мне кажется, я топчусь на месте. Последние года я только и делаю, что изучаю машину, но она не поддается! Испытуемые продолжают умирать.
Дата: 18 августа 1830 г.
Мучает ли меня совесть? Конечно! Я чувствую себя последней свиньей, но также чувствую и то, что мне суждено найти ответ! Я на пороге величайшего открытия! Я чувствую это!
Дата: 9 сентября 1830 г.
Испытуемые 151 и 152 также умерли при испытаниях машины.
Дата: 24 декабря 1831 г.
Иногда мне кажется, что ответа я все-таки не найду.
Испытуемые 208 и 209 умерли. Хотя анализы были идеальные! Может, оставить эту затею привести машину в действие?
Дата: 11 ноября 1835 г.
Следующие данные никак не будут относиться к машине времени, но я напишу о них здесь. В конце концов это дневник моих исследований, а я исследую не только машину.
Итак, сегодня в лаборатории, где я работаю, мне попался интересный образец крови. У пациента я обнаружил дополнительный участок ДНК. Это беспрецедентный случай, раньше мне такое никогда не встречалось.
Я поинтересовался у коллег, но они тоже не встречали ничего подобного и даже не поверили мне.
Завтра я хочу навестить пациента. Он ребенок, но может мне удастся поговорить с его родителями?
Дата: 12 ноября 1835 г.
Ужасные новости! Оказалось, мальчонка умер сегодня ночью! Я хотел найти его родителей, но оказалось, что бедолага был сиротой.
Что самое интересное – он умер очень странной смертью. Ходил во сне, забрался на подоконник и сорвался вниз. Это был несчастный случай. Я проверил его анализы повторно и ничего, кроме дополнительной цепочки ДНК не обнаружил. Больше ничего странного!
Дата: 5 марта 1836 г.
Я много размышляю по поводу анализов того умершего мальчика. Вот уже несколько месяцев они не выходят у меня из головы! Я пытаюсь найти что-то похожее, исследую абсолютно все образцы, поступающие к нам в лабораторию, даже те, которыми не должен заниматься, но ничего похожего найти не могу.
Это очень странно.
Мои коллеги уже забыли про тот случай и не придали ему значения. Но я помню.
Дата: 26 марта 1836 г.
Мне вдруг пришло в голову, что эта дополнительная цепочка ДНК и есть то самое важное, что я ищу! А что если соединить эту дополнительную цепочку с машиной?
Я просто обязан найти еще одного такого человека!
Дата: 27 марта 1836 г.
Вот что еще пришло в мою голову – если прошлый раз дополнительную цепочку я нашел у ребенка, то, возможно, я должен искать среди детей?
Дата: 20 августа 1836 г.
Я ищу уже несколько месяцев, но пока ничего.
Дата: 2 сентября 1836 г.
Я решил обратиться за помощью к моим коллегам из других стран. В конце концов эгоистично предполагать, что моя выборка, ограничивающаяся лишь моей страной, может быть достаточной. Я должен копать глубже! Быть внимательнее!!
Дата: 5 сентября 1836 г.
Я понял, в чём моя проблема! Я всегда работаю один! Это моя ошибка. Мне необходимо поделиться информацией хоть с кем-то! Но это должны быть проверенные люди. И, конечно же, я не стану рассказывать о машине времени, только о цепочке ДНК. Возможно, такие люди найдутся в других странах?
Дата: 10 сентября 1836 г.
Я решил подключить к своим исследованиям моих коллег. Я буду работать с генетиком из Китая по имени Лань ЦзыСянь, биологом из Соединённых Штатов Германом Мосби и талантливым физиологом из Германии Гюнтером Вассеном. Надеюсь, что вместе мы добьёмся хоть каких-нибудь сдвигов в моём деле.
Эти трое ничего не знают о машине, но поклялись не болтать о цепочке. Я аргументировал тем, что сначала все сведения необходимо проверить. Мне кажется, они меня поняли.
Дата: 7 февраля 1837 г.
Мы с коллегами трудимся уже несколько месяцев, но пока ничего. Мы зашли немного в другую область биологии, поэтому я пока что забросил писать дневник, но точно возобновлю его, когда появится какая-нибудь информация.
Дата: 14 апреля 1837 г.
Есть! Наши старания и поиски увенчались успехом! Я не верю в это, но моё терпение вознаградилось! Мы нашли этого человека! У него такие же анализы, как и у того мальчика, что спрыгнул с крыши!
Дата: 15 апреля 1837 г.
И снова неудача! Нет! Поверить не могу! Этот ребенок тоже умер! Он убил себя. Ужасная ситуация! Снова я не успел!
Я посоветовался с коллегами, и мы пришли к выводу – искать нужно среди детей. Это уменьшит выборку и наши затраты. Мало того, я делаю вывод, что люди с дополнительной цепочкой ДНК, которую мы ищем, умирают рано, а значит действовать нужно максимально быстро! Время не на нашей стороне!
Время…
Действительно ли цепочка и время связаны? Я обязан узнать доподлинно!
18 мая 1836 г.
Это мальчик по имени Том и он, как и прошлый ребёнок, сирота. Удивительно, но он тоже имеет эту дополнительную цепочку ДНК. И ему всего лишь десять лет. Его удалось найти благодаря Герману Мосби и его инновационной лаборатории. Мальчонка нашёлся в деревушки под Берлином.
Я немедленно, выезжаю в Германию! К сожалению, моя спешка заинтересовала моих коллег, поэтому все они поедут за мной. Но ничего! Я был к этому готов. Моя задача взять у парнишки больше образцов крови, а потом, остаться с ним наедине и рассказать про машину времени.
19 мая 1836 г.
Хоть бы успеть! Хоть бы успеть! Эти слова я повторял снова и снова, всю дорогу в Берлин. Нам понадобилось некоторое время, чтобы добраться до места. Мои коллеги, кажется, переняли у меня моё беспокойство. Возможно, ребенок умрёт сегодня, возможно, завтра. Но когда я делюсь с ними этими соображениями, они словно меня не слышат.
Мы уже знаем о мальчике абсолютно всё, осталось лишь взглянут на него, желательно, чтобы он при этом не лежал в гробу. Я уверен, я сразу всё пойму. Я пойму, тот ли этот особенный человек, которого я ищу.
20 мая 1836 г.
Когда мы пришли в детский дом, где проживает наш испытуемый, конечно же, мы не вызвали ничего, кроме подозрения. Додумались! Четверо здоровенных дядек. Конечно же, я предупредил моих коллег, чтобы они не болтали лишнего. Благо, я разговариваю на немецком языке, Гюнтер совершенно не умеет договариваться с женщинами, хотя имеет докторскую степень.
Информация, которую мы получили, оказалась для меня такой же странной, как и наш визит в этот дом.
Оказалось, что Том один из самых плохих воспитанников. Он ругается о всеми – с воспитателями, товарищами, незнакомыми людьми, взрослыми, приезжающими парами, в надежде приютить кого-то. Это ребенок с отвратительным характером и ужасными манерами. Он строит козни всем вокруг, никто не хочет его забирать в семью и вряд ли когда-нибудь захочет. Сверстники ненавидят его за его выходки. Он издевается над младшими и подставляет старших.
В общем, кем бы он ни был, он вряд ли тот, кто сможет осилить прыжки во времени.
Я немного задумался, пока рассуждал насчёт Тома. В это время старшая сотрудница мне объяснила, что Том часто сбегает через дыру в заборе. Остановить его никто не в силах. А дети будут только рады, если он когда-нибудь не вернётся. Но тон у неё при этом был такой, словно и она сама будет рада этому.
Это отвратительно! Нельзя так говорить о детях! Он, конечно, хулиган, но неужели настолько? Мне ещё больше захотелось взглянуть на него!
Чуть позже:
Мы уже вышли из пансиона, когда я озвучил свою мысль вслух. Коллеги согласились:
«Стало быть, мы не для того сюда ехали, чтобы так просто сдаться, развернуться и уехать, даже не поговорив с мальцом» – сказал Гюнтер по-немецки.
Я перевёл на английский, и у нас тут же завязался активный спор:
«Зачем нам этот шалопай, только потратим время и нервы» – не согласился Герман.
«Мы можем и другого найти» – поддержал ЦзыСянь, у него был ужасный акцент, я понимал его с трудом.
«Что скажете, Вильям?» – обратился ко мне Гюнтер.
Конечно же, я хотел посмотреть на парня любой ценой!
«Но ведь он может сопротивляться. Может не захотеть нас слушать.» – предположил Герман.
«Ясное дело, мы вколем ему снотворное» – ответил ЦзыСянь.
«Боже упаси!» – Гюнтер воздел руки к небу – «Он ребенок, а не картофелина! И каким бы он не был ужасным, за него несет ответственность его детский дом. А если правда узнается? Вильям, дружище, вразуми хоть ты их!»
Конечно, меня, как создателя нашей маленькой компании по выявлению дополнительной цепочки ДНК, считали что-то вроде за главного. И от меня ждали окончательного решения. А что я мог сказать? Дождаться ребенка, вколоть ему препарат? Похитить его прямо из пансиона? Забрать? Но куда? А что потом? Возьмём анализы и что? Убить его в машине времени? Всё равно его никто не аукнется. Всё равно все будут рады его исчезновению.
Я был уже готов сказать «нет» такому жестокому плану. Но потом я вспомнил дневник, который лежал в моём портфеле. Он был с заметками о машине времени, и я его везде таскал с собой для надёжности. Потом я вспомнил о двух несчастных детях, что уже умерли, а мы так и не успели на них посмотреть. Я вспомнил, что обещал саму себе, что разберусь во всем. Найду зацепку, чтобы заставить машину работать. Ещё пару дней назад я распинался, что сделаю всё возможное, ведь, скорее всего, дети с дополнительной цепочкой ДНК и есть разгадка, а теперь хочу отступить?
Думая только о том, что Том всё равно умрёт в ближайшее время, ведь дополнительная цепочка, как мы решили, не даёт жить долго, я кивнул головой.
21 мая 1836 г.
Мы прождали Тома всю ночь, а он явился только под утро. Безобразие и небылицы! Я бы никогда не поверил, если бы не видел это собственными глазами! Ребенок сбежал из детского дома, а его даже не хватились. И вот он, преспокойненько бредёт вдоль забора. Где же он был? Где провёл ночь? Что же, это вопросы второстепенные.
Мы с коллегами приготовили шприц с детской дозировкой и спрятались в ближайших кустах. Дежурили по очереди, так как кто-то начинал клевать носом. Мы уже совсем потеряли надежду, решили, что Том не вернётся, а может даже уже где-то умер. Его вполне могла сбить машина, или он мог попасть под поезд. Я отгонял плохие мысли как мог. Гюнтер уже хотел идти искать его по ночным улицам.
В итоге, мы его дождались.
То, что произошло дальше, было самым странным за всю мою жизнь.
Я могу представить, как напугался ребенок, когда увидел, что четверо мужчин в плащах вышагивают ему навстречу. Он было попятился, но мы выставили руки вперед и старались говорить как можно более дружелюбно:
– Не волнуйся, – приговаривал Гюнтер на родном немецком – Мы не причиним вреда.
– Нам только нужно кое-что спросить, – шепелявил ЦзыСянь с таким акцентом, что его трудно было разобрать.
А Герман сказал на английском, так что я полностью уверен, что мальчонка его не понял.
Мы окружили его в кольцо, но это не было самым страшным. Парень начал сопротивляться, брыкаться, но, как ни странно, не кричал. Может, знал, что всё равно никто не услышит, а может, думал, что даже если и услышат, то ему-то уж точно помогать не кинутся. Я коротко кивнул и слава Богу, мне досталась не самая трудная работёнка. Гюнтер и Герман держали парня за подмышки, а мой китайский коллега за ноги. Я же вколол лекарство.
– Пусть вас не мучает совесть, – посоветовал Герман, когда парнишка начал обмякать в наших руках. – Завтра доставим его целёхоньким на место, только возьмём пару анализов.
Мои коллеги кивнули, а вот я был не доволен. Мне же ведь ещё предстояло проверить свою теорию с машиной времени. Однако, сейчас, когда веки мальчика опустились, дыхание стало ровным, а лицо таким безмятежным, мне вдруг стало его жаль.
Какая же участь ему уготована и что с ним было до этого дня? Где его родители, и почему их нет рядом? Бросили ли они его? Или же удавились в канаве, оставив сына на произвол судьбы? И почему же, вместо того, чтобы восстать из пепла и стать законопослушным гражданином, он выбрал тропу бесчестия? Ах, да, я же совсем забыл. Ему не уготовано судьбой повзрослеть, возможно, даже дожить до следующей недели. Если наши догадки верны, и люди с дополнительной цепочкой ДНК умирают быстро, то этому парнишке жить осталось недолго.
Итак, мы похитили мальчика, вкололи ему снотворное, положили в брезент, как в люльку. Совесть наша была не чиста, но намерения не плохи и только поэтому мы оправдывали себя и свои действия. Но даже не этот поступок был самым страшным сегодня.