Глава 11 ― Провал
Михаил
Золотой гримуар.
Правда записанная Кишь.
Аврелий умер глупо. Потеряв бдительность, он был очарован девушкой и прежде осторожный, ринулся в омут любви. Девушка та носила золотые кудри, а взгляд голубых глаз проникал в даже самую чёрную душу. Единственный порок сей особы заключался в тайном служении старшей сестре Аврелия ― Вале.
Аврелий был хвастлив и мелочен. Ему доставляло удовольствие возвышаться над другими, как и отцу. Он привёл пассию в сокровищницу, где горы золота и драгоценностей, награбленные Борго служили обольщению и соблазнению девиц, и не только.
Среди награбленного Аврелий был убит. Клинок дрогнул, перерезая ему горло, но он успел свернуть шею своей убийце. Дети Борго вновь были поражены, как легко они могли умереть. Санкаары, что пустили свои отравляющие корни в материк впервые боялись. Они смотрели, как дети Борго, у коих сил было больше, но даже за ними смерть приходила без особых почестей. Сильные, могущественный, но не бессмертные. И спустя двести лет Санкаары ощутили жажду, но вместе с ней пришёл страх. И кровь полилась в стране куда быстрее прежнего.
В ушах звенело громче, пока он преодолевал коридор. Михаил не стал слушать отчёт гвардейца, что проводил его до комнаты, где всё ещё находились два трупа. Он не верил, пока не увидел своими глазами тела Николая и Марии Медичи, и теперь направлялся в единственной выжившей в доме ― их дочери. Этой ночью в поместье в живых осталась только Драгана.
Один из охранников протянул ей мешочек со льдом, но Драгана смотрела только перед собой, полностью потеряв себя. Гвардейцу пришлось вложить мешочек ей в руку и приложить его к щеке и разбитой губе. Её рассеянный взгляд наводил на мысли о сотрясении мозга. Девушку нашёл стандартный наряд спасения, в котором Григори оказался полной бездарностью и смог убрать только отёки с её лица, и вырубился сам, находясь уже четвёртый час в отключке.
Когда стало понятно, что случилось страшное, вызвали Малый Совет, и Михаил с радостью согласился. Он хотел узнать всё первым.
В кабинете, куда набилась гвардия, становилось теснее. Мрачные бордовые стены давили и без того, и Разумовский приказал освободить комнату, оставляя только самых ценных чародеев. Драгана даже не замечала, что что-то происходит, и продолжала смотреть перед собой.
В мыслях вспыхнул образ девушки, что только вышла из Библиотеки. Она была так же потеряна, когда члены Высшего Совета пытались допросить её. Смотрела на всех ошарашенным взглядом, полностью абстрагируясь от внешнего мира.
Библиотека Первых царей была найдена ею ― маленькой девочкой, что соперничала с отцом. На каждую экспедицию давалось разрешение помимо лицензии, и Михаил хорошо помнил документы, поданные Драганой на подтверждение раскопок. Он тогда только меньше месяца, как вступил в Малый Совет Роменклава, пытался быстрее влиться в работу. Каково же было его удивление, когда через год все в столице галдели: дочь Николая Медичи отыскала Библиотеку Первых царей! Его тогда позабавило, что её имя упоминалось после отца, и Михаилу даже стало жаль, насколько просто обесценили весь её труд.
Тогда дверь Библиотеки распахнулась неожиданно и вышла только Драгана, и теперь спаслась только она. Часто ему приходилось слышать, как шептались в Совете, называя её «выжившей», теперь это прозвище укорениться за ней.
Михаил и сегодня видел ту потерянную девушку, не понимающую, что с ней происходит. Майор гвардии Агнес, как только увидел его, сразу всунул в руки папку с отчётом: на Драгану напали двое неизвестных. Одного она убила в процессе самозащиты, другой смог уйти. Её обнаружили Григори и чародей, что прибыли на вызов, в комнате родителей на полу без сознания.
– Где Томас Медичи? ― Михаил посмотрел на майора, его маленькие чёрные глаза быстро забегали.
– Он в отъезде. Его оповестили. Сейчас он на скором поезде возвращается в Астерию. К ночи должен уже прибыть домой. Скоро прибудет её тётя ― младшая сестра Николая Медичи ― Анастасия.
Разумовский глянул на часы. Почти шесть утра.
– Хорошо.
Полупустой кабинет вызывал подозрения, но он ничего не сказал. Вошла Григори, что отправилась с ним. Он надеялся, что знакомое лицо не напугает Драгану ещё больше, и Надежда мягко опустилась на диван рядом с ней, беря за руку. Михаил поздоровался, но Драгана почти никак не отреагировала, лишь опасливо покосилась на него, когда он сел на диван, напротив.
Целитель принялась за дело.
– Меня зовут Надежда, я ― Григори и исцелю вас. Помните меня? Мы познакомились, когда вы вышли из Библиотеки.
Драгана отпрянула от её руки, полные губы женщины разошлись в дружелюбной улыбке. Теперь Григори действовала осторожнее.
– Будет не сильно больно, ― голос её звучал успокаивающе.
– Не сопротивляйтесь, ― Михаил старался не повышать голос, майор гвардии встал за его спиной. ― Она лучшая, и я же вижу, как вам больно. Ваш брат знает о нападении и прибудет ближе к вечеру.
Драгана прищурилась. В малахитовых глазах плескалось недоверие.
Невероятно.
– Дайте мне исцелить вас, ― вновь попросила Надежда. ― Синяк на шее может приносить дискомфорт, как и разбитая губа.
Драгана лишь больше напряглась.
– Только не говорите, что, как и отец, вы не выносите чародеев? ― Михаил медленно положил красную папку с отчётом на журнальный столик, подумывая запретить этот цвет для официальных бумаг. ― Я могу приказать держать вас, пока Надежда работает.
Когда он поддался вперёд, пиджак раскрылся шире, и Драгана посмотрела вниз и почти оскалилась. Михаил сразу догадался, что она увидела кобуру с пистолетом, и слегка улыбнулся.
– Примите мои соболезнования, понимаю, как вам тяжело сейчас, но нам нужно знать, что именно случилось. В вашем доме мертвы все, кроме вас. Вы серьёзно пострадали. Вам необходима помощь. И вы убили человека.
Драгана и не отрицала, и все здесь понимали ― это была самозащита.
Он прочитал её мысли на побитом лице, то как она боялась. Воспринимала его, как очередную угрозу для своей свободы и жизни. Драгана явно опасалась, что он попробует принудить её к сотрудничеству. Хотел бы он пообещать, что подобного не случится. И чем больше она молчала, тем больше испытывала терпение, которое иссякло ещё на границе Мёртвых земель.
– Я хочу позвонить Томасу лично.
– Сначала исцеление, ― настаивал Михаил.
Ужас отразился на бледном личике. Она прекрасно понимала ― спорить бесполезно, у неё нет права выбора в такой ситуации. Почему-то Михаил и себя ощутил заложником обстоятельств, которому придётся либо умасливать, либо угрожать для достижения цели.
Драгана мельком засмеялась, швырнув лёд на стол, она приложила достаточно усилий, чтобы тот приземлился у ног Михаила.
Надежда принялась за работу. Изящные пальцы лекаря касались почти невесомо. Сначала она избавила Драгану от остатков отёка, убрала покраснение от удара с щеки. Залечила губу. Когда пальцы Григори потянулись к шее, Драгана инстинктивно отпрянула. Целительница успокоила её и продолжила работу. Положила свои руки на виски пострадавшей, избавляя от головокружения и сотрясения.
– Как себя чувствуете? ― поинтересовалась Надежда, мягко улыбнувшись.
– Хорошо.
– Лучше всё равно поберечь себя, ― предупредила Григори, поднялась и расправила складки на молочном костюме. ― Когда всё закончится, постарайтесь уснуть. Вам нужен отдых.
Драгана поправила ворот кофты, и повыше натянула плед. Атмосфера в поместье накалялась. Надежда вышла из кабинета. Сюда она прибыла не только для исцеления. Михаил поймал на себе прожигающий взгляд и снова улыбнулся.
– Не надо так смотреть на меня, я вам не враг. Я хочу понять, что произошло. Расскажите то, что рассказали, когда прибыла служба спасения, но постарайтесь вспомнить, как можно больше деталей. Это важно.
Драгана прищурилась, обдумывая всё, что могла сделать в подобной ситуации, возмущение отразилось на лице, но быстро сменилось на потерянность.
– Я проснулась около двух ночи от шума. Думала, мне показалось. После возвращения домой, чувствовала я себя не очень хорошо.
Все замерли, пока она говорила. Тихий голос набирал силу и уверенность постепенно, но, чем ближе она была к финалу истории, тем больше он срывался. Михаил внимательно следил за её эмоциями, за реакциями. Любой шорох пугал её, глаза распахивались и наполнялись слезами. Держалась она из последних сил.
– Вы можете предположить, кто это был? ― Михаил взглянул на папку, вспоминая записи майора. ― Вы уверены, что в доме было только двое нападавших?
– Да, ― ответила она уверенно, но быстро стушевалась, опуская плечи. ― Наверное. Видела только двоих. Я не знаю причины, но второй нападавший резко перестал пытаться меня убить и ушёл через портал.
Михаил не поверил, как и никто из присутствующих. Тишина покоробила нутро, он смотрел на Драгану и понимал, что просто так она не стала бы говорить о подобном. Никто не стал бы просто так говорить про порталы. Это было опасно. За подобное безрассудство легко могли посадить в тюрьму.
– Хотите сказать, они были девантами?
Чародеи вокруг разом резко вздохнули, слышать это было более неприятно, чем думать о подобном случившемся факте. Пробивающиеся солнечные лучи из-за горизонта, скрылись за ранними тучами, и в кабинете стало ещё темнее, несмотря на включённый свет. Деванты были мифом, давно исчезнувшим со страниц истории Роменклава. О них только говорили. Шёпотом. Когда их видели в последний раз? Может, десять или двадцать лет назад, пока не убили последнего. Их всегда убивали без вопросов, не пытались выйти на диалог. Подобное убийство не наказывалось. Судов не проводилось. Деванты ― ошибка природы. От них старались избавиться.
Михаил нахмурился, припоминая все истории про одних из самых ужасающих монстров Роменклава. Голос Драганы привлёк его:
– Только деванты среди магов могут открывать порталы, так что да. Один из них точно девант.
– После вскрытия второго трупа, мы выясним его личность, ― майор Агнес просиял.
– Иди спроси у Надежды, всё ли готово? ― приказал Михаил, и Агнес удалился.
– В моем доме? ― Драгана удивилась, немного привстала, пристально всматриваясь в закрывшуюся дверь. ― Вам не, кажется, что это переходит все границы?
– Нет, ― легко ответил Разумовский. ― Деванты опасны и объявлены угрозой.
– Они одни из вас.
– Они монстры, не ведающие пощады. Порождение магии крови и проклятых обычаев во времена войн за Роменклав. Не смейте говорить, что они одни из нас. Деванты отреклись от богов в угоду силе и могуществу.
– Так это правда, чародеи подсаживают себе сердца животных и обретают силу больше, чем даровали им боги?
– Боюсь, что так. ― Михаил больше не улыбался, злость заполняла его до краёв. Всё выходило из-под контроля, нельзя медлить. ― В их груди бьются два сердца.
Дополнение было не столь необходимым, и Михаил понял, ― она заметила, с какой досадой он говорил. Видела, что, подтверждая этот факт, ему будто становилось физически больно. Понимание, какими крепкими корнями обзавелась эта боль, не могло помочь её облегчить.
– Без Григори Кровавый обряд невозможен. ― Драгане вдруг стало интересно поддерживать эту тему.
Ей явно нравилось видеть его злобу, нравилось смотреть, как он сдерживается. Понимала ли она, что делала? Вряд ли. Но Михаил понимал, что так работают её защитные механизмы. Драгане проще нападать, когда выхода нет, нежели вести себя благоразумно. Она не старалась заставить его чувствовать свою вину и презрение к бывшим чародеям, выходило, само собой. Но точно пыталась перенаправить его фокус внимания на себе подобных, нежели проходиться по её травме. Она понимала, что долго не продержится, и рухнет в объятья скорби. Понимание случившегося ещё не достигло нужной отметки.
– Увы, предатели есть везде.
Он провёл пальцами по подбородку и попросил всех покинуть кабинет. Михаил видел, как она всё более сосредотачивается на случившемся. Раньше, он всегда знал, как себя вести и куда давить, чтобы быстрее достигнуть цели, но сейчас не представлял с чего начать. Уже в утренней газете буду новости о смерти Николая Медичи, и эту волну он остановить не в силах.
– Во время нападения вы случайно не заметили, как что-то пропало из дома?
– Нет. Я была немного не в состоянии это сделать.
– Я хочу осмотреть коллекцию вашего отца.
– Нет.
– Драгана, вы не поняли, ― её имя на губах приобрело яркий окрас. ― Это не просьба.
– Отдаёте мне приказы? ― изумилась Драгана, вновь ненадолго отвлекаясь от боли. ― Но я не подчиняюсь Совету, а это частная собственность.
– Я могу лишить вас лицензии на раскопки, ― Михаил переходил на шантаж. ― Вашего брата тоже. Он лишится работы.
– После путешествия в Леса Тары я собиралась завязать с раскопками. Ещё мы обладаем достаточным количеством навыков, чтобы суметь прокормить себя.
– Откажетесь, в следующий раз я прибуду сюда с орденом и заберу всё.
Михаил не сдавался. Он поддался вперёд и упёрся локтями в колени. Ждал, когда Драгана сдастся первая, ведь её потрясение играло только на руку, но она не поддавалась. По непонятной причине, она защищала свою территорию от любого вмешательства, выстраивая жёсткие границы.
– Я в этом сомневаюсь.
– От чего же? ― он сцепил пальцы сильнее, удерживая нетерпение, готовое сорваться с цепи, как оголодавший пёс.
– Вы не хотите, чтобы Совет знал о ваших делах, а запросить орден ― значит, раскрыть свои мотивы или поставить себя под подозрения. Вы ведь не знаете, с кем именно мог работать наш отец. Если вы здесь для поиска убийцы, так ищите, сокровищница моего отца тут не при чём.
Драгана расправила плечи, показывая надменность и превосходство, не отводила глаз. Михаил напряг челюсть, хмуря брови. Он знал больше, чем она могла представить. От чего захотелось ткнуть её в это носом. Наглая, маленькая лгунья, скрывающая правду, которая может стоить жизней тысячей. И он не мог обвинить её в подобном.
– Вы слишком молоды для должности в Совете. Сколько вам лет?
– Двадцать шесть. Своё место я заслужил.
– Никто не умаляет ваших заслуг, ― возразила Драгана. ― Но уверена, к вам присматриваются тщательнее, чем к другим. Среди Малого Совета не так много молодых чародеев.
– Им понравились мои способности.
– Именно поэтому один из десяти сильнейших магов Роменклава носит пистолет?
Внутри всё вспыхнуло от возбуждения. Она попала. Куда, ещё сама не поняла, но уже приготовилась к выпаду с его стороны. Михаил медлил, сознавая свою безоружность перед ней. Если станет отрицать, может выставить себя в дурном свете. Он знал, чья она дочь, понимал, что перед ним сидит не глупая девочка. Может, очень напуганная, но не глупая. Михаил открыл кобуру и достал пистолет. Драгана немного задрала подбородок. Опасалась и правильно делала. Он сам иногда себя опасался. Поднял оружие чуть выше. Металл блестел от чистоты. Пистолет был тяжёлым. По дулу вился рисунок с рунической цепью заклинаний.
– Хотите знать, зачем он мне нужен?
– Нет.
– Вы даже не обдумали хорошо.
– Мне неинтересно.
– Жаль, могли бы узнать нечто весьма интригующее.
Михаил вернул оружие на место.
– Кто-то убил ваших отца и мать, напал на вас. Я же могу защитить вас и найти виноватого в вашей потере. Почему вы не хотите пойти на сделку?
– Потому что не знаю ваших мотивов.
– Моя цель сделать всё, чтобы больше никто не вошёл в Библиотеку Первых царей, ― его голос прозвучал жёстко, но Драгану это не впечатлило. В её руках оставалось больше козырей. ― Вы должны разделять моё желание, разве нет?
– Мои желания не должны вас касаться.
– Разве я угрожал или подорвал ваше доверие, что вы так боитесь меня?
Михаил улыбнулся. Рискнул воспользоваться последним припасённым преимуществом ― своими способностями. Драгана расслабилась под его взглядом, первая поддалась вперёд. Почувствовав свою силу, он потянулся к её разуму сильнее, пробился сквозь непонятную стену, расшиб двери, скрывающие тайны, и… полетел в пучину, сотканную из тьмы.
Но даже тьмой он не мог назвать то, что было в её голове ― зияющая пустота, затягивающая его с потрохами в ловушку. Мышеловка почти захлопнулась. Он терялся. Пустота обрела цвет малахита, Михаил увидел, как она моргнула и её брови мгновенно нахмурились.
– Вы ещё и телепат! ― озарение на её лице напугало ― она догадалась о его способностях в закромах. Но понимала ли она, что сама сделала только что? ― Тогда о каком доверии речь, если вы применяете свои чары ко мне? На что ещё вы способны?
– У меня много талантов, ― Михаил прищурился. ― И я вижу, когда мне лгут! Ты скрываешь истину. Что случилось в Библиотеке на самом деле?
Терпение лопнуло. Он перешёл на неформальную речь, чувствуя, как чёрная ткань рубашки прилипает к коже. Михаил потратил столько сил, чтобы узнать хоть что-то, а в итоге был готов рухнуть обессиленный на пол. Внезапно запас сил его души исчерпался. Но такого не могло быть. Он один из десяти сильнейших чародеев Роменклава. Даже сильнее.
Он не успел сказать и слова, дверь открылась и в кабинет влетела женщина с ярко-медными волосами, что огненным ореолом окружали голову. Голубые глаза уставились на них, а после она метнулась к Драгане, прижимая её к груди. Послышались первые нервные всхлипы. В женщине легко угадывалась Анастасия Медичи, сестра Николая. Они были слишком похожи.
Михаил выпрямился, расправил плечи, застегнул пиджак. Убрал выпавшие пряди назад и слегка повёл подбородком, проверяя инстинкты. Правильно ли он поступает?
Дверь снова отворилась, гвардеец оповестил, что всё готово для вскрытия.
– Вскрытия? ― Анастасия отлипла от племянницы. ― Что вы устроили в доме моего брата?
– Меня зовут Михаил Разумовский, я член Малого Совета Роменклава и меня прислали сюда для расследования.
– Я знаю, кто вы, но больше с Драганой вы говорить не будете.
– Тогда прошу со мной. Мы должны убедиться, что труп в доме ― не девант.
На втором этаже было уже всё готово. Тело в мешке поместили на каталку. Такое против правил ― вскрывать тело на месте преступления, но было чрезвычайно важно вскрыть грудную клетку и убедиться, кто лежит перед ними. Свет горел очень ярко. Вокруг стояли гвардейцы. Все они были чародеями, все они боялись девантов. И правильно делали.
Надежда только ждала приказа, чтобы начать. Чёрные волосы она убрала в пучок, поверх костюма надела защитный халат и перчатки. Майор поддерживал защитный барьер, чтобы никого не забрызгало кровью. Михаил бросил взгляд на куски брезента, расставленные в беспорядке ящики с артефактами. Ему нужно было попасть в сокровищницу Николая. Не так он представлял себе поместье Медичи. Ещё незавершённое, почти пустое.
Вскрытие началось, как только он дал добро. Надежда сделала ровный глубокий надрез. Анастасия дёрнулась назад, зажмурилась и отвернулась, Михаил и без вскрытия знал, кто лежит перед ними, но правила обязывали его действовать по регламенту.
– Обычный человек, ― Надежда закрепила распорки, что удерживали грудину и отошла от стола. Разумовский подошёл, рассматривая одно сердце в груди.
– А теперь убирайтесь из этого дома.
Анастасия следила за ними хлеще ястреба. Торопила, и вышвырнула за ворота, как воришек, что позарились на ароматные булочки. Поражение неприятно кольнуло, но Разумовский покинул поместье.
Глава 12 ― Похороны
Драгана
Золотой гримуар.
Правда записанная Кишь.
Трон империи стал самым ценным сокровищем. Вале и Веритэс три года вели войну за корону отца. Санкаары находились в смятении и лишь отчаянно искали пути сдерживания конфликта между братом и сестрой. Удивительно, но именно эти три года междоусобицы между близкими родственниками, оказались самыми спокойными и мирными на фоне всех остальных.
Вале и Веритэс в погоне за властью убили друг друга. Трон оказался пуст. Власть и теперь казалась притягательной, но более опасной. Девять братьев и сестра смотрели теперь друг на друга, как на заклятых врагов. Мудрая Арра сразу отказалась от наследования трона отца, считая его проклятым. Она оказалась самой младшей в семье, и у неё было достаточно сил, противостоять братьям, но вместо власти Арра обосновалась в южных землях Империи. Там в одиночестве и ожидании одержимых родственников, Арра сосредоточилась на знаниях. Записывала уже существующие заклинания в книгу и увлеклась созданием новых, создав первый гримуар.
Прошло всего два дня. И этого оказалось мало для осознания, что она больше никогда не увидит родителей. Расследование началось незамедлительно, и Томас делал всё, чтобы до них не добрались те, кто решил использовать трагедию в своих целях.
Драгана с самого утра собирала себя по кусочкам. Сначала душ. Холодный. Надо было прийти в себя, и она боялась, что если ляжет в ванну, то не захочет вылезать. Потом завтрак. Если две ложки каши можно считать завтраком. Никто не просил у неё большего. Сегодня день похорон. Анастасия взяла на себя все обязательства. В их дом прибыло много людей. Все приносили соболезнования. Обязательно подходили и старались завести разговор, начинали с сожалений, заканчивали предложениями: отправиться в новую экспедицию, показать то, что прятал их отец от этого мира. Драгана держалась рядом с Томасом или Анастасией, боясь упасть без их поддержки, немного опасливо следя за тем, как дом наполняется. Среди тихих перешёптываний гостей она радовалась, что не слышит собственных мыслей. Ещё успеет в них утопиться, когда скорбь и вина подберутся совсем вплотную.
Старшая сестра Марии ― Елена, приехала с двумя детьми. Двойняшки ― Нина и Валентин, шестнадцати лет. Маленькие копии матери, внешне схожи с двоюродной сестрой. Малахитовые глаза, высокие скулы, обычные губы, стройного телосложения. Мария была младше Елены на два года, но сёстры были слишком похожи. Драгана взглянула на Анастасию, эта встреча не предвещала ничего хорошего. Сначала они удачно лавировал между гостями, избегая прямого столкновения, но и бежать вскоре оказалось некуда.
Нервозность и агрессия проснулись так яро, и Драгана удерживала себя от желания скинуть со своих плеч руки второй родной тёти, причитающей слишком громко, плачущей чрезмерно напоказ. Елена вцепилась в племянницу мёртвой хваткой. Приносила свои извинения, что не приехала раньше и оставила одну. На них смотрели люди. Драгана всё пыталась высвободиться из жёстких пальцев Елены, облачённых чёрными прозрачными перчатками, но та, как на зло буквально вешалась на неё, привлекая внимание к своей скорби.
– Мне так жаль. Ты не должна была видеть всего этого, ― всё причитала она. ― Почему нашла их именно ты? Почему на ваш дом напали? Почему моя сестрёнка?
Громкие речи, крокодильи слёзы выворачивали Драгану наизнанку, и пальцы уже немели от желания замахнуться.
– Держи себя в руках, Елена, ― попросила Анастасия, обнимая ту за плечи.
– Это Николай виноват! Он не защитил мою сестру! Твой брат клялся, что Мария с ним будет счастлива и в полной безопасности!
– Прекрати! ― потребовала Драгана, впиваясь ногтями в предплечья Елены. Захотелось причинить кому-то боль. Желательно столько, сколько испытывала она сама. ― Сейчас начнутся похороны, потом поговорим.
– Да, да, ты права.
Елена отступила. Обняла своих детей и стояла в стороне, продолжая лить слёзы.
Самая тяжёлая часть началась совсем неожиданно. Драгана не была готова, поэтому застыла в большом зале, где люди рассматривали её, как диковинную куклу, что должна продолжить представление. Среди пришедших она разглядела Совет в полном составе, несколько важных лиц Астерии, с кем работал Николай. Видела подруг матери, что учтиво держались на расстоянии и вынужденно завели диалог с Еленой. Драгана разгладила невидимые складки на чёрном платье с объёмными рукавами, единственное, что у неё было, Анастасия попросила его надеть, если бы не тётя, Драгана надела бы брюки и рубашку. Скорее всего даже не расчесалась.
Рядом встал Томас, и Драгана благодарна облокотилась на его руку, и они вышли первые, соблюдая условности, зная, что за ними пристально смотрят. Территория поместья огромная, и в самом её отдалении был построен небольшой храм с ликами шести богов, и рядом кладбище. Здесь Николай похоронил своих родителей. Драгана не знала дедушку и бабушку, они умерли до её рождения. Здесь рядом уже готовы новые могилы, и осталось только смотреть, завершая последнюю часть. Служители храма Мор прибыли лично из Астерии, чтобы провести обряд и произнести молитву богине. Жертва была необходима, как и руны, что связывали между собой в единый узор. Гробы опускали медленно, кровь оросила полированное дерево из ритуальной чаши.
Драгана до боли сжала челюсть, ненавидя всё, что связано с богами. Смерть несчастной птицы, не поможет достучаться до Мор, чтобы она сопроводила её родителей в Колыбель, и уберегла от Сферы. Это лишь заученные движения, и искренности в них она не видела. Как и в людях вокруг, которых собралось так много, что её почти подталкивали к ямам в земле. Кто-то говорил, она прислушивалась, лишь бы не пускать свои мысли на свободу и не позволить им сломить её в такой момент. Она не знала, как себя вести. Нахмурившись, Драгана не понимала, что делать. Плакать или молчать. В какой-то миг тело одеревенело. Свежая земля посыпалась на гробы, и истошный вопль Елены вывел её из транса.
– Он во всём виноват! ― Елена указывала на Томаса, истерика охватила её полностью. ― Томас виноват! Он убил мою сестру и её мужа!
– Хватит!
Анастасия постаралась увести Елену.
– Нет! Его приютили, усыновили, растили в таком доме, и вот как он отплатил! Убил их, чтобы получить наследство!
От гнева Драгана поддалась вперёд в плотную к полоумной тётке, что устраивала концерт на публике. В самый непростой момент. Елену пыталась удержать не только Анастасия, но и её дети. Любопытные взгляды сверкали со всех сторон, внимая к происходящему.
– Замолчи! ― гаркнула Драгана. ― Не смей! Слышишь?
– Он убил их и до тебя доберётся! Он выродок, ему не место в нашей семье!
– Прекрати!
Пощёчина обожгла щёку. Драгана распахнула глаза, уставившись на тётю. Елена подняла на неё руку. Ударила при всех в её доме.
– Ты его покрываешь, потому что помогала ему убивать родителей?!
Тишина разрезала пространство. Драгана сжала кулаки, собираясь ударить. Елена кричала, обвиняла, требовала справедливости. Рядом с ней встал молодой мужчина с серыми глазами и коснулся пальцами её виска. Елена успокоилась и провалилась в небытие. Чародей успокоил её и, казалось, каждый вздохнул с облегчением. Драгана узнала его ― Михаил Разумовский. Он отделился от членов Совета, что прибыли на похороны. Он подхватил бессознательную женщину и посмотрел на Драгану.
– Куда её лучше отнести?
Эмоции всколыхнули рану, которую Драгана пыталась оберегать до окончания процессии, чтобы потом наживую сдёрнуть пластырь и орать, пока силы не оставят тело, а вместе с тем, может, и боль. Что именно перевернулось внутри, не понять в такой кутерьме, но она посмотрела на Елену, а после на чародея. Сейчас все следили за ней, готовые потом пересказать всё своим друзьям, разнести сплетни по всей Астерии и позволить ветру разнести их дальше по стране.
– Плевать, ― тихо, почти шёпотом произнесла Драгана, чтобы только Разумовский услышал. ― Она мне больше никто.
Развернувших на низком каблуке, Драгана пошла по каменной дорожке обратно к особняку. Внутри полыхал пожар, грозящийся сжечь всё на своём пути. Она даже не заметила, как прошла вдоль озера, обогнула беседку и спряталась от всех в конюшне. Прошла все стойла и забилась в дальний угол, где заготовлено сено.
Никто не видел её, и Драгана заплакала. Она упала на колени, хватаясь за живот, и закричала в немом крике, выпуская всё наружу. Длинные волосы касались грязного пола, колени жгло от удара, но она кричала, пока связки не заставили её закрыть рот. Тихо скуля, Драгана собиралась с силами. Лошади вели себя беспокойно, топтались на своих местах и ржали, будто чувствовали боль утраты.
Кое-как поднявшись, Драгана поспешила к дому и зашла через чёрный ход. В кабинете отца она открыла шкафчик с алкоголем и достала виски. Её руки дрожали, пока она наливала в бокал напиток. Отставив бутылку, выпила залпом и закашлялась от крепости алкоголя. Виски обжёг горло и пищевод, дышать стало так трудно, и Драгана рвано хватала ртом воздух.
Следом налила вторую порцию и повторила ту же глупость. Тёплый алкоголь оказался отвратительным пойлом, или она просто ничего не понимала. Драгана со злостью захлопнула шкафчик и отошла к столу, упёрлась руками в столешницу, приказывая лёгким перестать так жадно вдыхать кислород, ей и без того больно.
Плевать ей было, что скажут другие за спиной. Что именно расскажут о том, что случилось сегодня. Драгана волновалась лишь о собственной гордости, о ссоре с отцом, о стычках с матерью, что пыталась их примерить. Она винила себя, что не смогла рассказать отцу всё о Библиотеке, попросить помощи раньше. Не закрываться от них всех, а наоборот открыться и позволить дать ей необходимые подсказки.
Драгана корила себя за то, что не часто говорила родителям, как сильно их любила.
Все защитные механизмы заскрипели и обрушились, сваливаясь в одну большую кучу сожаления. Драгана столкнула со стола всё, что на нём находилось: перьевые ручки, бумаги, свитки и карты. Сорвавшись окончательно, она рычала и била кулаками по столешнице, пока рёбра ладоней не заныли, и Драгана не осела на пол, восстанавливая дыхание.
Вытерев слёзы, она уселась удобнее и облокотилась на дерево стола. Здесь она чувствовала себя в относительной безопасности. В поместье много людей, которые абсолютно не искренни в своих соболезнованиях. Падальщики собрались скрывать злорадство за масками скорби и печали. Каждый из них втайне мечтал избавиться от Николая, занять его место, забрать его проекты. И под этими взглядами она не могла пойти в сокровищницу и спрятаться там. Любопытные гости последуют за ней, будут умолять и требовать пустить их к самой невероятной коллекции во всём мире.
Тихий скрип принудил поднять голову. Сквозь слёзы виднелся силуэт. Томас закрыл дверь и прошёл мимо двух диванов к Драгане. Брат присел на колено перед ней, на лице никаких эмоций, лишь голубые глаза переполнены сожалением. Он держался только ради неё, когда сам потерял ни меньше. Ему приходилось вновь проходить через потерю. Внезапная утрата родителей сделала в сердце дыру, и она не знала, какими способами её залатать. Драгана не понимала, не осознавала того, что происходит, но сегодня подтверждение их смерти видела не только она, но и гости, которых не звали.
– Ты плохо спряталась, если хотела остаться одной.
– Я хочу, чтобы они все убрались из нашего дома! ― Драгана позволила себе злиться и быть не гостеприимной хозяйкой. ― Сейчас же!