СТОЯНКА
Шли долго. В начале, по городским улицам, скучая по свежему воздуху. Потом по сельской местности, скучая по асфальтированной дороге. К вечеру вышли к месту первой ночёвки – многоуровневой парковке.
Парковка с наступлением кризиса, переквалифицировалась: была перехватывающей для машин, стала перехватывающей для «солдат продуктовой удачи». Пандемия сожрала многих, но парковка оказалась ей не по зубам.
Внутри стояли разномастные авто: от простых жигулей до сверкающих фордов, мерседесов представительского класса и микроавтобусов. Все машинки открыты – ночуй не хочу.
– Жаль, не прокатимся, – тихо вздохнул Малой.
Бензин кончился. Давно. Когда деньги обесценились – смысл его добычи и передачи простому населению исчез. Нефтедобычу к тому моменту не оцифровали. Да так и забросили. Поговаривали, что шишки старого мира сколотили для себя комбинат. И продолжают потихоньку опустошать недра. Но цели их плотно переплетались в народной молве с теориями заговора. А легенды звучали мутно.
В новом мире вещи перестали быть ценностью. Ценностью стало свободное от вещей место. Во время эпидемии, на самом старте, усилили темпы роботизации. И производство продуктов, бытовых вещей и бытовой техники шло стабильно. Роботы исправно производят товары и поставляют на одни и те же полки Ашана. Приходишь в магазин – ни продавцов, ни консультантов. Онлайн навигатор – грузи в корзинки всё что хочешь и забирай домой. Платить не надо. А роботы на следующий день обновят партии.
Только вот прежде чем уйти из бизнесов крупные сетевики не наладили доставку дронами, даже доставкой в каждый район не озаботились. Остались те торговые центры, в которых успели наладить систему. А потом закончилась прибыль – закончилась и мотивация. Вот и приходилось идти в походы за общедоступными и постоянно прибывающими вещам, которые денно и нощно, следуя программе, создавали роботы.
ДАЧИ
Проснулись рано. Только Ложка с Кирюхой не поддержали коллектив: вяло тянулись в салоне и бурчали что-то про горячий завтрак. Для ускорения пробуждения ребята, во главе с Герой, стали аккуратно так, быстрыми толчками подталкивать фольцваген, в котором расположилась сладкая парочка, к хлипкой оградке этажа. Перспектива полёта окрылила Ложку с Кирычем, они мигом проснулись и вылетели из салона. Второй день дался тяжелее. Возможно, потому что шли дольше. Возможно, сказался свежий воздух (Кирыч, конечно, как мог разбавлял это недоразумение своим бонгом, но свежий воздух всё равно упорно прорывался в лёгкие).
Банда меча и маги, ой, то есть чипсов и колы, торопилась изо-всех сил, верные паломники Ашана, выжимали свои ноги на полную скорость: до оттоптанных пяток и сведённых судорогой икр, до отдышки и отказа от привала. Но вместо того, чтобы прибыть на дачу к вечеру, добрались до места второй ночёвки глубокой ночью.
– Какая хрен разница, – подвёл итог Малой. – Могли бы с комфортом дотопать.
Дачный посёлок ограждал высокий забор. Долго пришлось кричать, пока им открыли. Прежде, чем открыть – измерили температуру. Дальше, в трёхстах метрах от первого – второй забор. И тоже измерение температуры. Пятьсот метров – и третий забор. Финальный. Прошли. Вот они, родные дачи.
Когда стало понятно, что пандемия затягивается, родители и старики уехали на за город – к земле поближе, к свежему воздуху, к натуральным продуктам. Большинство организовало свои сельскохозяйственные угодья. Деревянные и кирпичные дома на свежем воздухе. Молодёжи оставили цементные коробки с интернетом по спутнику и оптоволокну, возможностью устраивать тусы на крышах и смотреть за движением зомби-орд с верхних этажей.
Дачники к вещам относились иначе – их берегли, складывали, хранили, чахли над ними, приговаривая: «вдруг пригодится». Дачники презирали походы в Ашан. Снаряжались туда только в случае крайней необходимости. А чаще старались составить список и отправить за покупками младшее поколение. Старались замкнуть свой мирок на собственном труде.
Поэтому, когда каждый участник путешествия получил по длиннющему списку покупок, Вася почувствовал треск – это трещала наивная родительская идеология.
Родители встречали радушно. И немного отстранённо. Чувствовалась в них та же потерянность, что и в ментах. Взгляд ускользал вовнутрь. И внешняя лёгкость, весёлость была как маска.
АШАН
По родителям каждый из ребят успел соскучиться. Поэтому на вечер разбрелись по своим хибаркам. Разговаривали. Чаёвничали. Уютное возвращение в семейное лоно.
Но, как это и бывает с родителями, на утро каждому участнику группы уже хотелось сбежать. Вопросы про детей, причёску и планы на будущее достигли предельной концентрации на единицу времени.
Поэтому выход оказался ранним. И быстрым. Путь лежал через лес (бывший парк) и поля. Последний участок – через железную дорогу. Раз в сутки ходил поезд. Так поговаривали. Но никто никогда его не видел. И в этот раз, перешагивая через пути ребята с надеждой поглядели по сторонам. А Ложка даже вздохнула.
К ночи добрались до Ашана.
На входе, когда разъехались двери, Саша остановился и продемонстрировал остальным измятый сотен:
– Закупимся, мы же в магаз идём, – самодовольно сказал он.
Ребята дружно расхохотались.
А сотен почувствовал себя униженным и оскорблённым. Когда-то он составлял целую зарплату уважаемого инженера, и чтобы завладеть такой роскошью инженер горбатился целый месяц. А до этого получал высшее образование – 6 лет в институте. И 11 лет вкалывал в школе. И вот теперь, он, сотен, годен только на то, чтобы им размахивали на потребу публике.
Банда с района посвятила вечер прогулке по магазину. Ашан стал заменой театров, музеев, выставок и храмов. В него приходили не только за продуктами, но и для впечатлений – впечатлиться стремящимися к потолку полками, полными роскоши и боголепия. Впечатлиться обилию, которое так тщательно вымарывалось из домов молодёжи. Впечатлиться простором бесконечного зала. В общем – один вечер на эмоции. И ещё сутки – на дело. Очень удобно.
Меж стеллажей бродили затравленные, уставшие от обилия люди, толкавшие перед собой перегруженные тележки. Один крупный бычара в кожанке и с окладистой бородой, запряг целый караван из трёх тележек и самоотверженно тоскал его по рядам и залам.
Уставшая пара из последних сил выбирала геркулес (видимо без гмо) – ничего не видящими глазами по нескольку раз скользила по строчкам, чтобы потом вернуть пачку на место на полке.
Находчивая старушка закинула стиральную машинку в свою тележку, расположилась на ней и гребла веслом из спортивного отдела, бороздя Ашановские просторы.
Кучка сектантов – то ли поклонников дьявола, то ли веганов, в длинных плащах болотного цвета, перешептывалась у банок с консервами.
В первые годы пандемии на теле общества стали возбухать радикальные движения. Родители боялись активации маньяков. Бабушки с дедушками – агрессивных сект и мородёрства (дед Серёжи даже закопал на даче свой жигуль, предварительно упрятав в салон всё самое ценное – откопать до сих пор руки не дойдут). Поверх уже растёт бахча и бобовые – раньше для маскировки. Теперь по привычке.
Но агрессоры не прижились – то ли людям было достаточно комфортно при налаженном быте и регулярных поставках бесплатного продовольствия, то ли видеохост сжигал всю ненависть, то ли поколение оказалось ленивым и инфантильным и экстримальнее пьяных тус на крышах потребности не заходили. В общем, всех отчаянные перешли в ютуб и стали пилить там свой контент, сублимируя психические отклонения в творчество.
Маньяков и прочих опасных типов банально закидали камнями и забили лопатами местные жители – милиция не справлялась: отправляла в кпз, предварительно отведя душу дубинками при задержании, но суды были закрыты, да и находились в других, проходных, районах. А туда в режиме карантина отправляться было строго запрещено. Вот держали преступников положенный срок в кпз и выпускали. А там уже люди принимали на самосуд: встречали на выходе с камнями и лопатами. Потом активистов самосуда отправляли в кпз. И тоже дубинками, но не больно – в профилактических целях, бережно так. И тоже спустя положенный срок выпускали. Но их то толпа встречала как героев. Вроде и совесть чиста – прошли сквозь очистительные воды государственной инстанции, искупили преступление наказанием, и одним гадом меньше стало. Везде должен быть порядок. А где порядок – там и равновесие. Вот и погрузились люди пандемического мира в доброе предсказуемое и понятное время.
Другие прогуливающиеся меж рядов бросали на банду унылые взгляды. Саша, как чеканутый, тыкающий сотеном в продукты и приговаривающий «и тебя купим, и тебя купим» наверное, производил странное впечатление. Но каждого больше интересовало своё сумасшествие с гмо и веганством. На чужие приблуды силы тратить не хотелось.
На ночёвку банда расположилась в туристической зоне – раскинули палатки, надули матрацы и вырубились. Только Малой остался сидеть – лакая новую бутылку алкашки смотрел, как из складского зала, как из пещеры, выдвигается погрузчик – маленький трактор с высоко раздвигающейся «ногой». За ним ещё – целая батарея, туда-обратно. А это значит уже прибыли электро-фуры с грузами и маленькие роботы-логисты распределили товары по складу. Система, однако.