Воительница Ольга. Книга третья

14

Теперь молчание, висевшее после заявления Великой Княгини, нарушил седобородый боярин Рыло:

– Матушка Княгиня! Пока мы не понимаем, как ты сама, без нашей речи, дошла до истины. Надеемся, что разъяснишь нам темным, как такое могло случиться! Мы это скрывали от всех, никому постороннему не могли поведать наш призыв, тайну за зубами крепко прятали. Но твоя прозорливость, или разведка, все равно её проведали. Но не всю! – Боярин облизал красным языком губы:

– Мы не одни под твое крыло стремимся! Луну назад, в Гарде мы принимали посольство покойного князя Благослава. Они гостили у нас две седмицы, и мы успели с ними все обсудить. Попавшие в беду народы, вельми скоро начинают понимать друг – друга!

У них и у нас одинаковые страсти. Плохие у нас были князья, заветы своих отцов забывшие. Но это были князья, все – таки! Плохо правили – это да! Про племенное родство забывшие и в погоне за выгодой, божеские заповеди отринувшие.

Народ стонал и роптал, но помня, что всякая власть богами дадена – приспосабливался, каждый по – своему, и жил. Когда хорошо, когда похуже, а когда и совсем плохо! Это если неурожай, или какие другие напасти навалятся. Человек такая скотина, что ко всему привыкает!

А вот без властной, княжеской руки, оказалось, жить не может. Не научился!

Пробовали и мы, после смерти князя Горазда, народом нашим управлять, как совесть и разумение подсказывает и скоро поняли, что ничего путного – не выходит. Все идет наперекосяк!

Лопается там, где отродясь не лопалось. Рвется там, где никогда досель не рвалось. Простое дело, какое ранее в руках спорилось и делалось за седмицу, вдруг теперь стала растягиваться на луну, а то и вовсе стопорилось.

Потребовалось кое – как зиму перезимовать, чтобы понять: не за свой мы гуж взялись. Не получилось у нас нормальную жизнь наладить для своего народа. Не на нашей стороне были боги!

И мы еще раз убедились в известной истине: сначала боги собирают на земле народ, а уж потом дают этому народу согласие на выбор для себя правителя. И никак не наоборот!

В нашем случае, мы про эту истину забыли, и согласия богов дожидаться не стали. Скинули прежнего князя и решили, что править всем народом будет Боярская дума, хотя боги нам свой знак подавали: явили нам Великую Воительницу со своим войском!

Это нам, много позже, растолковал Верховный Волхв: если бы ты не пришла на наши земли, то мы никогда не решились скинуть с княжения, ненавистного Горазда. Это и был для нашего народа сигнал божий, что они согласны на смену князя, но только если его престол займет Великая Воительница.

Мы этого знака богов не узрели и твоего появления – правильно познать не смогли. За что и поплатились: в княжестве начались разброд и мирские трудности. И только благодаря мудрости Верховного Волхва, который постоянно общается с богами, мы, на всенародном вече приняли единственно правильный выбор: челом бить тебе, Великая Княгиня Ивельская, о взятии нас под свою руку, а при согласии – слиться с твоими народами.

А с народом княжества Векшинского, после того, как их князь Благослав бесславно сложил голову в походе на твое княжество, произошла та же история. Не смогли они устроить свою жизнь без властной княжеской руки.

Помучились, помыслили и снарядили к нам посольство за советом. А что мы можем посоветовать, когда сами в дерьме по самую маковку сидим? Пять дён судили – рядили и пришли к единому выходу: проситься вместе под твое крыло. Они о жизни в твоих землях, тоже порядком наслышаны. На том и порешили!

Опосля этого, мы тронулись на твои земли, они – к себе домой, за окончательным добром от всего народа. А позавчера, от них голубок к нам сюда прилетел, их согласие подтверждающий. Сообщают, что их посольство, если ты соизволишь принять от них корону, будут стоять у ворот стольного города, через седмицу. Я должен сообщить им о принятом тобой, Великая Княгиня, решении, тем же голубком.

Воительница долго не задумывалась. В уме поблагодарив богов, за их бесценный ей подарок, твердым голосом молвила:

– Боги на нашей стороне и это меня вельми радует! Прибыток в семье, всегда приветствуется, поскольку позволяет праздники проводить веселее, а беду встречать большим числом животов. Так всегда было по жизни!

Но мои дорогие соседи! Я не смею, не упредить вас, что времена, для моего княжества, наступают тяжелые и кровавые. Огромная, черная сила собирается в степях за речкой, замыслив захватить наши земли. Извести под корень наши народы. Уничтожить, вместе с нами и нашу веру.

Такого нашествия, наши вотчины, досель не знали. Испытание для нас выпало великое, ранее неведомое! Народы наши им не нужны, даже для рабского труда. Свои племена у них многочисленны людом и детьми малыми.

Им нужны только наши земли! Пощады нам от них – ожидать не приходится. Значит, нам придется сражаться за наш народ, за наше отечество, за нашу веру. Говоря «нам», я разумею не только Ивельское княжество, но и все государства, которым боги определили проживание, на этом берегу Матушки Ратыни.

Думается мне…… нет, я уверена, что если они захватят мои земли, то на том не остановятся. Слишком многочислен их народ и места им будет надо много! Соседние княжества, постигнет участь моего, хотя я не совсем уверена, что они начнут захват именно с Ивелля. Совсем мало знаем мы об их планах!

Поэтому, как мне кажется, есть вам резон взять время для раздумий и еще раз посоветоваться со своими народами. Донести до них мои слова, об открывшейся угрозе нападения со стороны степи. Ведь, если я возьму вас под свою руку, то в случае нападения на Ивельское княжество, вам придется вместе с нами ратиться против захватчиков. Не на живот, а на смерть! Или может, вы тоже наслышаны, о нависшей над левобережьем опасности? – Ольга умолкла, и вновь повисла вязкая, густая тишина. Но продолжалась она недолго. С места поднялся воевода Зосим:

– Не зачти за лесть мои слова, но я должен их молвить: разумна и прозорлива ты, Великая Княгиня не по годам. Знаем мы о грозящей нашим землям напасти. Сороки с длинными хвостами и у нас водятся, а значит новины и слухи к нам тоже приносят. Да и доносы от наших слухачей в степях, поступают по мере их накопления.

Поверь мне Великая Княгиня, не лукавили мы, а просто не все глаголали! Не только из – за разброда и мирских трудностей, мы тебе под руку просимся. Еще и питаем надежду, защиту от диких кочевников у тебя получить. Сами – то мы не сдюжим! Истребят под корень нас свирепые супостаты, без твоей защиты. – Поднялся со своего места и стал рядом с воеводой, Верховный Волхв:

– Великая Княгиня, внемли мне – ничтожному отростку рода человеческого, которому дадено счастье общения с богами.

Было мне видение от наших богов! Только ты, если возглавишь ополчение, способна разбить эту дикую орду и спасти от лютой смерти наши народы. Боги обещали оказать тебе – всяческую поддержку и благодать!

Ради спасения отроков малых, стариков, старух дряхлых и всех остальных людин, кто живет на наших землях – объедини славян, нашим богам молящихся, и стань на защиту нашей Матушки Родины! Недаром тебя в народе кличут – Великая Воительница! – Верховный Волхв закатил под лоб очи и затрясся крупной дрожью так, что деревянный посох в его руке, заходил ходуном. Губы старика продолжали шевелиться, он что – то пел, но слов разобрать было невозможно. Вид его был торжественен и страшен.

Ольга поднялась со своего трона, сняла с головы корону и резко тряхнула гривой волос:

– Боярин Рыло! Отсылай голубя в стольный город Векшу, а сами отправляйтесь с вестью к себе домой. Передайте всем: я – согласна!

С одобрения наших богов, отныне и на веки: нет больше удельных княжеств Гардского и Векшинского! Есть единое – Великое Княжество Ивельское! А я – ваша Княгиня!

Поведайте всем: я готова, в любой миг, отдать жизнь за наш народ, но и от него буду требовать того же. Это необходимо для защиты нашего Отечества!

Присутствующие, все до единого, опустились на колени и, в знак почтения, низко склонили головы: ВОЛЯ БОГОВ БЫЛА ИСПОЛНЕНА!

15

– На другой день, отправив почтового голубя в Векшу и получив подробный и строгий наказ от Воительницы, что необходимо сделать в ближайшее время, посольство убыло в Гарду.

Понимая, что времени в обрез, Великая Княгиня призвала в княжеский терем своих верных спецов: Ратищу и Якова. После той ночи, когда в Ольге сладострастие победило разум, она Якова не зрела, поэтому ждала встречи с ним с некоторым напряжением.

Но волновалась она зря: тот вел себя так, будто между ними ничего не было. Это произвело на неё хорошее впечатление, и она еще больше зауважала своего верного спеца.

После приветственных поклонов прибывших, усадила их на скамейку, близкую к трону. Оба были серьезны и внимательны: молча, ждали распоряжений Великой Княгини. Она не стала вести пустые разговоры и сразу перешла к делу:

– Прошу меня слушать внимательно и пока вопросов не задавать, даже если они у вас возникнут: отвечу потом.

Ратища! – Бывший сотник вскочил. Ольга не перечила: – С этого времени, все спецы, до единого, переходят в твое подчинение. За их подготовку передо мной – отвечаешь только ты. Лично! Вместе с воеводой Демиром, отбери в дружине самых лучших воинов и доведи свой отряд до пяти сотен. Демир, препятствий чинить не будет: я ему дам необходимые указания.

Занятия – по тому же порядку, что я утвердила ранее. Особое внимание на кулачный бой и бой ногами. Помни, мы не учим их драться. Мы учим их убивать!

Учить метанию всего чем можно поразить врага. Подойдет даже поварешка или гребешок!

Учеба – в течение всего светлого времени, а два раза в седмицу – всего темного. В эти дни будете отдыхать днем.

Питание – как во время боевого похода: с обязательным сбитнем перед трапезой и по более осетровой или белужьей икры: она быстро восстанавливает силы.

Через купчиху Верею, закажи для всех спецов новую одежу из плотной, вощеной ткани. Её расцветка должна сливаться с лесом и полем в летнее и осеннее время, делая воинов невидимыми. Объяснишь толково купчихе – она все поймет и сделает все, как надо.

Жалование спецам – увеличить втрое от дружинников, но в противовес потребовать железное подчинение и мгновенное выполнение любых команд без чесания затылков и зевоты.

Десятки – разбить на двойки, где один из спецов – ведущий и ответственный за выполнение задания: с него весь спрос. Десятниками назначать не самых ушлых и ловких, а самых думающих и бережливых к своим воинами, и платить им – в половину больше, от простых. Ведущим – на треть.

За лень и не прилежание к службе, после одной заметки, отправлять назад в дружину и только на рядовую должность. За разговоры и медлительность – сразу.

Особо отличных в учебе, отмечать наградной деньгой и повышением по рангу. Таким разрешать ночевать в семье, если таковая имеется. Но не более трех раз в седмицу. Ночные занятия, пропускать – не моги!

Каждодневно вбивать в головы понятия воинского братства, чувства локтя и ответственности за боевого товарища. Оставление в беде боевого побратима, будем причислить к самому страшному преступлению. – Ратища, стоя, с горящими очами, внимал речи своей живой Богини.

Ольга с облегчением выдохнула, выпила пол – кружки холодного кваса и вопросительно устремила очи на бывшего сотника, а отныне – старшину спецов. Тот расправил широченные плечи и рявкнул:

– Все понятно! Вопросов пока не имею. Появятся – явлюсь за ответами! – Воительница кивнула, усаживая старшину на скамью:

– Ну а теперь, что касается тебя, Яков. Твоя задача будет посложнее, чем у твоего товарища Ратищи. А именно – разведка и противоразведка.

То есть, мы должны знать все, что творится в круге не менее тысячи верст, в центре которого, стоит наш стольный град Ивель. И не только держать на контроле места, где собирается враг, но и его замыслы, задолго до этих сборов.

Другая напасть, которой тебе придется заняться – ловля лазутчиков, которые подбираются к нашим секретам. Один такой, которого мы не откроем, может принести нам урон, более многотысячного войска на поле брани!

Отсюда твои полномочия: тебе подчиняются все воинские дружины и все судебные службы, которые есть на землях княжества в новых его межах.

В Ивеле, тебе нужно создать ватагу из знающих людей. В первую очередь, нам необходимо собрать любые сведения о соседних землях и землях прилегающим к ним. И все это нанести на бересту. Остановлюсь на этом подробнее: надо искать людей, которые не сидят в Ивеле, а по своим надобностям проложили тропы и дороги в другие княжества, дальние и не очень. В другие земли и к другим народам. Ходят по разным рекам, пристают к неведомым нам пристаням, заплывают в незнакомые моря и озера. Едут по наезженным трактам, посещают чужие поселения, городища и города.

И все это они делают с открытыми глазами, а увиденное – откладывается у них в памяти. Вот с такими людьми – непоседами, нам и нужно работать. Вдумчиво, не спеша и с благодарностью. Особое внимание – иноземным купцам и мореходам.

Мне видится это дело так: у моего управляющего, старого бобыля боярина Сивко, который постоянно проживает в княжеском тереме, есть свое справное подворье, недалеко от главной пристани. Долгие годы оно пустует и не приходит в запустение только благодаря тому, что каждую луну боярин развязывает свою мошну и выкладывает приличную деньгу на её содержание. Она для него – как лукошко без ручки: и носить невмоготу, и бросить жалко.

Мнится мне, что я смогу сторговать его подворье для служебных нужд княжества. Если так случится, то оно перейдет к тебе, Яков, но отнюдь не для личного жилья, а для дел, которые мы замышляем.

Ты, скоро, подбираешь строительную ватагу и перестраиваешь подворье, с учетом своих нужд – под постоялый двор для иноземных купцов и земных скитальцев. Сделаем его самым большим и самым удобным в стольном граде. С отличной кухней и ласковыми ценами. Подберем лучшую и умную обслугу.

Для тебя и для твоих людей, которые будут там работать, выстроим пристройку и врежем её прямо в стену терема. Подворье там большое, места хватит, еще и останется. Все затраты – с княжеской казны и без ограничений.

Каждый, кто будет жить или столоваться в этом постоялом дворе, должны быть ненавязчиво и неспешно опрошены на предмет составления и написания местности, которую они хорошо знают и где бывали лично.

И не только! Чем больше будет говорить заезжий купец или скиталец, тем лучше для твоей службы. Наиболее сговорчивых и алчных – превращать в наши очи, уши и руки, в тех местах, где они проживают или трудятся. Злата для этого не жалеть! Незнание новин и замыслов в чужих землях, всегда обходится дороже!

Согласных работать на нас – одаривать деньгой и вручать почтовых голубей для связи. Для этого на подворье, построить емкую голубятню с постоянным за ней присмотром.

Тут еще много тонкостей, которые мы с тобой будем обсуждать и решать ежедневно, в начале дня, в установленное мной время.

Теперь второе: у Мирового судьи Архипа, заберешь его дознавателя Соколика. Он специалист в сыске вельми опытный и тебе на этом поприще пригоден будет. Вопрос с Архипом, чтобы зело не артачился уходу дознавателя, я решу. Соколику, дашь время и монет для сбора команды ловких соглядатаев, но набирать её – только из горожан. Из свиты Мирового судьи, никого не сманивать. Ему такие люди тоже потребны.

Сколько ему надобно для работы, пусть столько и набирает. Не перечь: ему виднее! Главное, чтобы он высветил каждого чужеземца, который ступил ногой в наш город: зачем к нам явился, на какое время, чем интересуется. Одним словом – пусть среди всех приезжих, ищет лазутчика. Он это делать умеет!

За всеми подозрительными, пускать соглядатая, отслеживать каждый его шаг, каждую встречу с горожанами, каждый его разговор. Если убедитесь, что он не тот, за кого себя выдает – в кандалы и в клеть для предметного спроса.

Но я тебя предупреждаю, Яков: не приведи боги, схватить невинного чужеземца! Такое я буду считать тяжким проступком, а виновный в том, пойдет или на вечную каторгу или на плаху. Другого наказания за такой проступок, мной не предусмотрено! Передашь мои слова Соколику.

И последнее: с завтрашнего дня, в княжестве начинает работу новая служба, которая подчиняется только мне. И возглавишь её – ты, Яков. В воинских делах и в делах безопасности Ивельского княжества – ты второе лицо после Великой Княгини. Твое повеление – мое повеление. Ты – мозг и организатор. Ратища – твоя десница! Указ о том, что я глаголала, будет готов завтра и будет доведен глашатаями до всего народа в течение седмицы.

И упаси вас боги, посеять раздор между вами, мои дорогие побратимы. Вы – моя опора! И еще: каждое утро, если я не отменю самолично, вы оба прибываете ко мне на завтрак, во время которого, я буду выслушивать ваши доклады. Причем постарайтесь перед этим заморить утреннего червячка, чтобы не смотреть голодными глазами на мою трапезу, что может отвлечь ваши мысли от насущных проблем. Первым, всегда докладывает начальник специальной службы.

Если вопросов нет, то ты, Ратища – свободен! – У старшины, на мгновение, очи полыхнули огнем и тут же погасли, но Ольга это заметила.

Ратища закрыл за собой дверь. Яков, как сидел, так и остался сидеть. Очи его, ничего не выражали. Великая Княгиня сразу обратилась к нему:

– Прими Яков, первое задание, будучи в новой должности и в новом ранге. – Яков встал и расправил плечи: – Воительница продолжила:

– Последние дни, мне дает покоя одна мысль. Из головы никак не уходит неясность, связанная с гибелью обозников, на поворотной дуге Ивельского тракта. Как они, опытные охранники, могли до такой степени расслабиться, что не заметили приближения врагов и позволили преспокойно подставить себя под их мечи и стрелы? Редкие стрелы: с черным оперением, таких, я ни у кого не зрела.

И еще: я хочу знать все о том малом обозе. Кому принадлежал, кто его формировал, чем на самом деле был загружен и конечную точку его пути.

Постарайся с этим странным случаем, разобраться, как можно скоро. Чутье мне подсказывает, что с ним не все так просто. – У Якова не дрогнул ни один мускул на лице, ни разу очи не моргнули:

– Сделаю, Великая Княгиня! – Приложил руку к сердцу, низко поклонился и покинул княжеский терем.

Ольга тут же кликнула охранника, стоящего за дверью, и велела немедля звать к ней Городского голову Фиадора и воеводу Демира. Было необходимо немедленно назначить и отправить посольство к степному хану Догмату. С цветастыми приветствиями, богатыми дарами и предложениями дружить вечно. Со степью, пришла пора устанавливать и поддерживать добрые отношения.

Опасения от возможного коварства секуртов, холодили душу. Но Воительница понимала, что если поступить по другому, то это будет означать потерю наметившегося потепления их отношений, а вместе с ними и военную удачу.

Даже если она опоздала с посольством, и Догмат всецело стал сторонником орды, все равно она обязана, согласно земным обычаям, ответить на добрый шаг навстречу, вечного, до недавнего времени, врага – соседа.

16

Перун разбушевался. Бог дружины и грома, за зиму изголодавшийся по своим прямым обязанностям, правил свой первый, весенний бал.

Ветвистые, кривые молнии, одна за другой выстреливали из тяжелых черных туч, то слева, то справа, то спереди, то сзади от летящей в тридцати саженях над землей, Воительницы. Порывы могучего ветра, били в живот, подбрасывая её к близкому небу, давили в спину, прижимая к близкой земле напоминая, что воздух не её стихия. Потоки небесной хляби мало походили на ливень: больше на мощный водопад.

Ольга, мокрая как мышь, во весь голос орала несуществующие песни, придуманные ликующим нутром только – что, стараясь перекричать, перепеть сплошные громовые раскаты. Это ей не удавалось. Боженька Перун, был намного задорнее и громогласнее и за его забавами голос одинокой летуньи не был слышен.

Очередной, ветвистый, как рога оленя, разряд молнии, ударил в лес почти перед лицом Воительницы. От громового раската заложило уши и она сама, на короткое время, перестала слышать свою ликующую песню.

Полное отсутствие страха перед бушующей стихией, удивляло саму летунью, но не пугало. Отнюдь! Хотелось, чтобы гроза никогда не заканчивалась, а боженька Перун, проявил большую активность в метании огненных стрел.

Полет в жуткую непогоду не был простой прихотью Ольги: он имел вполне определенную цель. Она решила посмотреть сверху, на свое грандиозное строительство, оценить ход возведения нового торжища.

С момента прибытия её в стольный город, никаких вестей от отца или Слуда не поступало, а находится в полной неизвестности, о производстве работ на землях, которые она выделила Доброгору, было для неё причиной тревоги. А оно ей это надо? Тем более в такое тревожное время!

Гроза кончилась, как будто кто – то более великий, махнул Перуну и он мгновенно оставил лук с гремучими стрелами.

На самом деле стихия продолжала бушевать, но она осталась у неё позади, а перед очами открылась совсем другая картина, которая бывает, когда выныриваешь из глубины: только что ты была окружена водяной темнотой, а через мгновение тебе, с голубого, вымытого небосвода, ласково улыбается ясноокий Ярила. Лепота, да и только!

Внизу, под ней простирался совершенно сухой, ровный как стрела, Ивельский тракт. А впереди, верстах в трех, виднелось огромное поле, на котором копошились муравьи – строители. Подлетев поближе, Ольга заложила крутой поворот, и по пологой линии, начала неспешный набор высоты: хотелось рассмотреть свою стройку с небес.

А она впечатляла! Поле было разделено на квадраты и полностью лишилось травяного дерна. Вместо него землю покрывала деревянная броня. Кое – где, внутри квадратов, были оставлены островки невысоких кустов и елочек, что предавало торговой площади какой – то уютный, праздничный вид.

Вокруг площади, по одну сторону стояли уже построенные, несколько длинных зданий, огороженные ровными заборами. То были постоялые доры и ночлежки. По другую – как грибы из – под земли, вырастали мощные, защищенные высоченным тыном, склады и амбары. Именно на них мельтешили муравьи – строители. Ко всем строениям вели узкие, уложенные брусом, тропинки.

В самом центре торжища высилось, сложенное из толстенных бревен, двухъярусное, приземистое здание с широким крыльцом и покатой крышей. Рядом с ним, сотни две детей, копали котлован под рукотворный водоем.

Ольга сразу вспомнила, что наличие запаса воды, на случай пожара, она лично обсуждала со Слудом и отцом. А дети – это не дети. Это представители подземного народа из Земляных гор. Значит Доброгор, поверил в реальность её затеи и выделил некоторое число людей своего племени для ускорения строительства.

Очи уперлись в широкую, укатанную дорогу, которая пересекала тракт и тянулась ровной просекой, вглубь густого леса. Воительница полетела вдоль неё. Вскоре открылась обширная вырубка, на краю которой стояли две свежесрубленные избы, имеющие обширные подворья. Третью, рубили в нынешнее время. Муравьи – строители, много меньшим числом, трудились и здесь.

Ольга удовлетворенно выдохнула: с начальником строительства они с отцом не ошиблись!

Встречаться с дядькой Слудом, не было смысла. Что ей надо, она уже узрела, а вступать в объяснения с начальником строительства, как она объявилась на площадке – воровство времени и его и её. Да и лгать, желания не было.

Одежда, под лучами Ярилы и встречного, теплого ветерка, почти высохла и приятно грела спину. Воительница, ещё раз с высоты полета окинула взглядом строительный муравейник и повернула назад, к стольному городу. Если поспешать и нигде не задерживаться, то к вечере она будет дома.

Но задержаться пришлось. Когда до стен Ивеля, оставалось не более двадцати верст, она заметила оседланную лошадь, которая одиноко щипала молодую траву рядом с дорогой.

Лошадь под седлом, одна, среди дремучего леса, на безлюдном тракте – такого быть не может по жизни!

Ольга спланировала к земле и мягко опустилась рядом с гнедой животиной. Она вела себя спокойно, только всхрапнула при появлении Воительницы и вновь опустила голову к зеленому лакомству. При приближении к ней она лишь скосила в её строну очи: было очевидно, что трава для неё представляла больший интерес.

К потертому седлу, с обеих сторон, были пристегнуты две переметные суммы, сшитые из вощеной, грубой материи. Ольга еще раз внимательно осмотрела окрестности, но в пределах видимости, хозяина гнедой лошади не обнаружила. Спросить разрешения осмотреть седельные сумки, было не у кого. Шепча про себя, что любопытство не порок, а лишь возможность уяснить судьбу седока гнедого, она открыла первую сумку.

Ничего интересного: шмат вяленого сала, краюха черствого хлеба, три луковицы, головка чеснока и баклага с вонючей, застоявшейся водой.

Содержимое второй сумки, было намного интереснее: сверху лежал большой охотничий нож. С широким лезвием и костяной наборной рукоятью, упрятанный в простые, деревянные ножны. Под ним, на дне сумки, обнаружилась провощенная накидка от непогоды и небольшой узелок. Развязав его, Ольга от удивления раскрыла рот: в нем были укрыты две меховых рукавицы. Внутри одной, она нашла с десяток мелких медных монет, а вот содержимое другой, поразило её несказанно. Внутри её она нашла то, что никогда не могло там быть: четыре отвратно пахнущих трубочки, обгоревшие с одного конца.

Точно такие, какие ей когда то принес леший Челак из Лукмышского леса, и точно такую она нашла в меловой пещере возле золотого клада.

Долго, в глубокой растерянности, она взирала на находку. Где, неизвестный хозяин седельной сумки мог найти столь чужеродные в этом мире предметы, напрямую связанные с тайной её появления на этих землях? И почему они его так заинтересовали, что он их тщательно прятал в рукавицу и возил с собой в седельной сумке? Кажется, что ведомству Якова, работы прибавится!

Но это – потом. Сейчас надо самой приложить усилия, для того чтобы сделать первые шаги в столь непонятном деле. Лошадь с седельными сумками – вот она. По какой такой воле, она лакомится молодой травой в двадцати верстах от стольного города? А где хозяин? Надо осмотреться!

Воительница вновь поднялась в воздух и начала нарезать круги вокруг места находки. На втором круге, увидела то, что искала, но совсем не то, что хотела узреть: на маленькой полянке, среди могучих елей, на истоптанном в грязь снегу, лицом вниз, лежал человек в меховой душегрейке.

Ольга опустилась рядом. С первого взгляда было понятно, что он – мертв. И причина смерти была ясна. Под левой лопаткой торчала надломленная стрела с черным оперением. Точно такую стрелу она видела на месте расстрела обозников, на поворотной дуге тракта. И не надо быть Соколиком, чтоб сделать вывод: налицо воровство с душегубством!

Подойдя ближе, поняла, что с причиной смерти незнакомца, она поспешила. Судя по великой луже крови, которую забрал в себя снег, бедолаге еще и перерезали горло.

Воительница подошла вплотную, но к телу не притронулась. Покойник был молод: шапка валялась рядом, и в открывшихся темных волосах, не было ни одного седого волоса. Лица видно не было. Оно полностью утопало в кровавой кашице подтаявшего снега.

Отломила конец стрелы с черным оперением, еще раз обошла тело и резко оттолкнулась ногами от земли. Больше ей на поляне делать было нечего. Разбираться, в случившемся, будут спецы Якова. Трофей, глубоко заткнула под боевой пояс.

Уже в полете, набрав приличную скорость, вспомнила о лошади, но возвращаться не стала: завтра, поутру, её заберут люди Якова. Вместе с седельными сумками.

К вечере Великая Княгиня не успела. Ранние весенние сумерки оказались расторопнее, и это позволило ей, не боясь быть замеченной, приземлиться возле искусственного пруда на княжеском подворье. В свою светелку пробралась через тайный ход, который начинался в пустом деннике конюшни и заканчивался в смежном помещении её хором. Там где стояла дубовая кадка для омовения. Охрана её возвращения не узрела, да и особо головами не вертела. Еще утром, она предупредила, чтобы её до вечера не беспокоили: у неё сегодня – день отдыха.

Посыльной за Яковом обернулся мгновенно, а следом за ним, через малое время, в светелку ввалился запыхавшийся начальник тайной службы. Выражение его лица было примечательным: на нем одновременно отражались великая надежда и готовность к горькому разочарованию.

Ольга сдержано ответила на низкий поклон вошедшего. И дополнительно отметила про себя, что её помощник по тайным делам, выглядит каким – то усталым и потерянным. Куда делся задорный блеск в очах и открытая белозубая улыбка, которая не покидала его при всякой с ней встречей? Отчего и когда у него появились глубоки складки, идущие от носа к губам? Почему он постоянно потирает шуйцей калеченую десницу? Раньше, такого за ним не наблюдалось!

Степенно уселась за стол и кивнула Якову, на стоящую сбоку от него скамейку. Тот не заставил себя долго ждать: смахнул на пол бархатную подушку и уселся на голое дерево. У Ольги изогнулась бровь

– Я сегодня решила порадовать себя отдыхом, поэтому утреннюю нашу встречу отменила, вернее, перенесла её на вечер.

Прости, но поступившие недавно новины, потребовали немедленной встречи, и я решила тебя побеспокоить. Время не ждет! – Вытащила из – за пояса обломок стрелы, которую она нашла на тракте и протянула его Якову:

– Вот, что мне доставили. Ты можешь, что – либо сказать по этому поводу?

– Могу! Этой стрелой и еще многими такими же, были посечены обозники на поворотной дуге Ивельского тракта. Стрела приметная необычным цветом оперения. Ладили её не наши мастера оружейники. Такой способ крепления оперения к самой стрелке – нами не применяется. Наконечники стрел выкованы из железа, руда для которого в наших болотах не добывается.

Некоторые наши кузнецы вещают, что такую руду они зрели на болотах за Караньским хребтом. Так ли это на самом деле – не ведаю!

Из пера какой птицы ладилось оперение, никто толком определить не может. Среди мастеров блуждают неясные разговоры, что птицы с таким пером, вообще не существует на наших и окрестных землях, а само древко стрелы – изготовлено из неизвестного нам дерева. И из дерева – ли?

Посмотри сама: в срезе древка нет сердцевины, какая всегда есть у обычного, деревянного прута, из которого её ладят. Как такой прут мог, питался от дерева, как он мог так расти?

Одним словом – не стрела, а сплошная загадка! Мои люди продолжают ломать над ней головы, но результатов пока нет. – Ольга поощрительно улыбнулась:

– Я рада, что не ошиблась с выбором, когда искала человека на должность руководителя новой, специальной службы. Заданий разобраться со стрелами, собранными на тракте, я тебе точно не давала. Тем не менее, ты сам начал копать землю там, где имелся подозрительный запах!