Инсталляция

Я встал, достал из шкафа чашку, насыпал себе растворимый кофе и залил его кипятком.

– Тебе налить?

Она отрицательно помотала головой. Я добавил себе молока и сел за стол.

– Успокоилась?

Она кивнула.

– К чему всё это было? Мне казалось мы всё решили. Ты согласилась. Более того, ты сама предложила развестись. Что произошло?

– Ты сегодня никуда не уйдёшь.

– Ну ни сегодня, так завтра. После завтра. Ты что, хочешь меня здесь запереть?

– У нас всё наладится.

– Вот ты… Ветт, когда я просто вышел за дверь, я ушёл из квартиры, а когда я сказал, что ухожу, я ушёл из твоей жизни. Это же не физическое действие, это происходит в голове. В моей голове, возвращение к тому, что было, невозможно. Глупо, то что ты сейчас пытаешься делать. Я не хочу с тобой бороться, я хочу, чтобы ты поняла.

– Я поняла. Я всё исправлю.

– Ясно.

Ещё минуты три я пил кофе, в полной тишине.

Когда встал и начал мыть чашку, Ветта подскочила из-за стола и загородила дверь из кухни. Я подошёл к ней в плотную. Она не шевельнулась.

– В сортир-то можно?

Она отошла задом к входной двери. Я зашёл в туалет.

Может в окно выпрыгнуть? Блин, третий этаж. Всё-таки, что – что, а сиськи у неё классные. Жаль, что сегодня, их помять не получится.

Выйдя из туалета, я так и не смог уговорить Ветту, выпустить меня. Посмотрел в окно, в надеже выпрыгнуть из него. Высоко. В итоге, чтобы выйти, мне пришлось применять силу. Она кричала, цеплялась за руки и одежду, умоляла остаться, но я всё равно ушёл.

Через месяц, мне пришло уведомление о разводе. Встречаться со мной, моя бывшая жена не хотела, поэтому всё сделала сама. Когда я пришёл в суд, чтобы забрать свидетельство о расторжении брака, то на удивление, встретил там Ингу, с точно таким же документом.

Первый секс

После развода, я остался без машины, и Инга часто подвозила меня до дому.

– Мне надо съездить в одно место, – сказала она однажды,  – Поможешь?

– Конечно.

Мы отправились куда-то за город. Через сорок минут, подъехали к какому-то сельскому ДК.

– Я быстро, – сказала она и выйдя из машины, зашла в здание.

Интересно, если я не нужен, то что здесь делаю? Возможно, мы поедем, куда-то ещё. А, если нет? Это что, типа свидание? Совместный выезд за город? Я выше и закурил.

Не уверен, что это предложение к чему-то большему. В прочем, мы редко это замечаем и почти всегда сомневаемся, хочет ли тебя женщина. Вроде ни на что такое она мне не намекала. Хотя… На двадцать третье февраля, подарила мне мыло, сделанное своими руками. Такой маленький, ни к чему не обязывающий, знак внимания. Нет. Она, наверняка, сделала такой подарок всем мужчинам в редакции. А, сборник стихов, на мой день рождения? Говорили, что именно она была главным инициатором этого подарка и потом в типографию ездила и обложку сама делала… Так у неё ко всему такой подход. За что бы она не бралась, она всё дела сама и не ждала ни от кого помощи. И уж конечно, не перекладывала ответственность за провал или неудачу на других. Может поэтому, у неё всё получается? Интересно, кем был её муж? И почему он от неё ушёл?

Со всех сторон Инга была идеальна. Стройная фигура, красивое лицо и главное, в любой, даже самой тяжёлой ситуации остаётся спокойной и уверенной, что подкупает больше всего.

Нет, я точно не её вариант. Постоянно пьяный, курю как паровоз и старше её на целых восемь лет.

Я посмотрел в зеркало заднего вида. Наверное, стоит бриться чаще, чем раз в неделю.

Инга вышла из здания, неизвестного мне ДК, с маленьким пакетиком.

– Покурил?

– Да. Мы сейчас куда?

– Обратно.

– Это что, всё, что нам было нужно?

Она кивнула и остановившись, виновато посмотрела на меня.

– Я тебя отвлекла? У тебя были дела? Давай я подвезу тебя куда нужно. Мы ещё успеваем?

– Погоди, погоди. Никуда я… Всё нормально. Просто…

Блин, она правда хотела со мной покататься.

– Не тороплюсь я никуда.

Что надо сказать…? Надо как-то поставить точку, в понимании, её отношения ко мне… А, если я её обижу? Если она и в самом деле, просто хотела, чтобы я ей помог, просто то за чем мы ехали оказалось не такого размера, как она себе представляла. В город возвращается пока не стоит иначе я так ничего и не пойму… Точно.

– У тебя есть время? – вдруг осенило меня.

– Сегодня да.

– Голодная?

– Нет, но кофе бы выпила.

– Тут недалеко есть заправка с кафе, заедем?

– Заедем.

Инга улыбнулась и села за руль.

– Показывай.

Через десять минут мы были на нужной заправке.

Большое просторное здание, больше похожее на кафе чем на часть заправочной станции. В прочем, в ближайшем Подмосковье, почти все заправки такие.

Я взял себе какую-то сосиску, в непонятной булочке с кучей разных соусов и капучино. Инга взяла маленький Латте.

– И всё?

– Если хочешь, я съем твою шоколадку.

На этой заправке, вместе с кофе давали маленькие шоколадные квадратики с логотипом станции. Инга откусила от свей и отложила в сторону.

– Дорогая кафешка, – сказала она.

– Может это вместе с бензином?

– Бензин, как везде, – разглядывая чек, сказала Инга, – но такая цена за кофе… Впрочем, он не плохой. Как считаешь?

– Я не разбираюсь. Домой сейчас?

– Отвезу тебя и… Да.

– Шоколад не зашёл?

– Ты попробуй. Он как пластилин.

Какую-то херню обсуждаем. Кофе, бензин, шоколад…

Я принялся за свой хот-дог. Инга молча пила кофе. Она вынула из сумочки записную книжку и сделала в ней пометки. Что-то записала, вычеркнула, обвела некоторые числа и убрала её обратно.

– Не хочешь ехать домой? – пережёвывая булку с сосиской, спросил я.

– Хотела отдохнуть немного от большого количества людей и с тобой пообщаться.

– Не лучшего собеседника выбрала.

– Идеального.

Я рассмеялся в голос.

– Ты, похоже совсем меня не разглядела. Я же, очевидно, неудачник. От меня даже жена ушла не потому, что я пьяница или ходок, а потому что не-у-да-чник.

– Возможно, что-то она в тебе не разглядела.

– За десять лет? Всё она разглядела.

– Ты талантливый, творческий, работоспособный, у тебя отличные отношения с сыном…

– Я не зарабатываю деньги, а на фоне этого, всё остальное не имеет никакого значения.

– Возможно ты просто не туда направляешь свой потенциал?

– Хорош… – перебил я её, – я знаю какой я на самом деле. Шоколад, действительно похож на пластилин. Ты допила?

– В машине допью.

Я поднялся из-за стола. Инга быстро встала за мной, взяла стаканчик с кофе, сумочку и мы вышли из кафе.

– Я что-то не то сказала? – спросила она, когда мы сели в машину.

Я молчал.

Мы, блин, приехали сюда, чтобы обсудить меня? Почему она согласилась поехать? Я посмотрел на Ингу.

– Поехали? – спросила она и вставила кофе в подстаканник.

Я нагнулся и поцеловал её в губы. Инга ответила на поцелуй.

Рукой я обнял её за талию. Она обняла меня за шею.

Мы целовались. Целовались жадно, прижимаясь всё сильнее и сильнее друг к другу. Я был сильно не брит, но похоже, что её совсем это не смущало. Рукой я залез ей под футболку и добрался до груди. Она не сопротивлялась.

Мимо нас проехал автомобиль. Я оглянулся на него.

– Может отъедем, туда где спокойнее? – тихо спросила Инга.

Через несколько минут, её авто, стоял в лесу. Мы перебрались на заднее сиденье. Я стянул с Инги футболку, лифчик и уложив на спину, снял с неё джинсы. Ещё через мгновения она сидела на мне. Я целовал её маленькую грудь с тёмными как шоколад, сосками и руками сжимал круглые ягодицы. Инга чувствовала каждый мой порыв и вторила ему. Я медленно, аккуратно вошёл в неё.

– Наконец то ты во мне. – с блаженством прошептала она и сильно обняла меня.

Наши поездки за город, стали постоянными. Мы оба были разведены, но всё равно не афишировали своих отношений.

От того, что я по-прежнему редко брился, на лице Инги часто появлялось раздражение, но её никогда это не смущало.

Через месяц таких встреч, наши отношения стали более заметны.

Кристина резко стала нашим лучшим другом. Создавая завесу тайны вокруг наших с Ингой отношений, она постоянно приглашала нас к себе домой.

Мы же наоборот, ждали, когда все уйдут из редакции и занимались любовью, прямо там. Мы делали это на диване директора, в подсобке, в комнате ожидания и даже на столе Кристины.

В этом деле Инга никогда не была инициатором. По экспериментировать с местом, всегда хотелось мне, она просто не противилась. Я начинал её целовать в том месте где мы находились и тут же стягивал с неё штаны. Мне безумно нравилось, что в самом процессе, мы точно сливались в одно целое. Она очень хорошо чувствовала, что и как я хочу сделать и тут же отзывалась.

Когда всё заканчивалось, Инга обращала моё внимание, на то, где всё произошло.

После этого, она подвозила меня до квартиры, в которой я жил и уезжала домой.

Лика

Кристина явно была не в духе. Она сидела молча за своим столом, с абсолютно холодным лицом, уставившись в одну точку. На любые просьбы коллег, а особенно на просьбы мужа, который раздражал её больше остальных, Крис реагировала резко и грубо.

– ПМС? – спросил я.

– Не твоё дело.

– Можешь треснуть мне по роже или дать под дых. Сто пудов полегчает.

Я встал и подошёл к ней.

– Давай.

– Чего?

– Двинь мне. Или пни ногой.

У меня было хорошее настроение, и хотелось подурачится. К тому же её сегодняшняя токсичность, уже сильно раздражала и становилась заразительной, что могло привести к дурной атмосфере в редакции.

Кристина растерялась. Ей было не комфортно и от того, что она сидела на стуле, а я стоял. Крис попыталась встать, но я усадил её обратно. Взял её руку и хлопнул ею себе по лицу. Делая вид, что мне больно, я, кривляясь сел на пол.

– Ничего у тебя удар. Боксом занимаешься?

Кристина улыбнулась.

– Во. Пошло дело. – я поднялся и сел рядом, – Что-то не срастается? Показывай.

– Умеешь поднят настроение. – Крис придвинулась к столу и открыла документ на компьютере. – Пришёл запрос с нашего телевидения. Хотят интервью, а я этого совсем не умею. Нет, то есть умею конечно, но сейчас к этому не готова.

Кристина вообще чувствовала себя уверенной, только среди своих и только тогда, когда можно было кем-то прикрыться. Оставаться с новым человеком один на один, а уж тем более отвечать на вопросы перед камерой, для неё было хуже смерти. Она никогда не была уверена в своих ответах, если рядом был человек, которого Кристина не знает. Эти постоянные сомнения в себе, загоняли её жуткие рамки, из которых, было практически невозможно выбраться. Комплекс отличницы, делал своё дело.

– Отправь кого нибудь.

– Кого?! О, а пойдёшь ты?

– Куда надо ехать?

– Ты знаешь Лику с телевидения?

– Конечно.

– Знакомы?

– Я же снимался у них.

– И что ты про неё можешь сказать?

– Хорошенькая, но холодная. Без души.

– Хорошенькая? Возможно с позиции мужчины да.

– Хочешь сказать, она страшненькая?

– Короче… Вот её телефон, позвонишь, договоритесь о встрече, потом мне расскажешь, как сходил.

Я записал номер с экрана монитора.

Кристина сделал запись в ежедневнике. «Договорилась о интервью на телевидении. Идёт С. Гардт».

– Долго она на нашем телевидении. Молодец.

– Так она живёт с Бакутиным.

– Кто это?

– «Здравствуйте». Директор канала.

– Тогда тем более молодец.

– Ну, не знаю, – сморщилась Кристина, – он же старый. Знаешь сколько ему лет?

– Так ты вроде тоже не с юнцом живёшь.

– Сравнил. Мой то огурец, а тот лысый, противный.

– Тебе противный, для неё идеал. Плюс обеспеченное место работы. А давно они вместе?

– Точно не знаю, но, кажется очень давно.

– Жалеешь, что не ты с Бакутиным? Сейчас бы на канале работала.

– Боже упаси. Я на своём месте и со мной тот мужчина, который нужен мне.

Кристина осеклась и искоса посмотрела на меня.

Я сидел на краю стола и смотрел на неё сверху. Её глубокое декольте, на сто процентов выполнял свою функцию.

Всё-таки сиськи у Крис зачётные.

Мы договорились с Ликой, встретиться у неё на работе.

– Второй этаж и на право. Третья студия. – сказал охранник и продолжил раскладывать пасьянс на компьютере.

– Спасибо.

Я поднялся по ступенькам.

В здании было тихо и почти ни где не горел свет.

С того времени, когда я, несколько лет назад был здесь, ничего не изменилось. Такой же прижатый свет, такой же вытоптанный коридор, с линолеумом грязного цвета и всё те же, не покрытые лаком двери с блестящими ручками, которые не работают.

На втором этаже было всего четыре двери с номерами студий.

Интересно, она всё ещё там, где и раньше? Я вошёл в дверь с надписью: «Студия №3».

В маленьком кабинете с мягким диваном, двумя креслами и компьютерным столом, больше ничего не было. Лика смотрела какие-то ролики на ютубе.

– Привет, телевидение. Мне сказали, тебе нужно интервью.

– Здравствуй. – как всегда без эмоционально ответила Лика. – Они решили отправить тебя?

– Как видишь. А, у тебя тут совсем ничего не поменялось. Ну, разве, компьютер новый.

– Проходи, садись.

Я познакомился с Ликой ещё до брака с Веттой, они снимали рекламу для местного такси и им нужен был герой. Мне позвонил мой товарищ, который тогда работала с ней оператором, и предложил снятся. Я согласился. Мы сняли два ролики и даже немного сдружились. Она была приветлива, всегда улыбалась и что мне бросилось в глаза, вела себя немного не уверенно. Ставила задачу, но как будь то не верила, в то что делает. И ещё. Было ощущение, что Лика со всеми одинаково холодна. Она никого не отталкивала, не грубила, реагировала на шутки, но как-то всё, одинаково, без огонька, что ли. Казалось, что у неё был определённый уровень эмоций, выше которых, Лика не могла себе позволить подняться.

Я же, жёг в кадре. Импровизировал, придумывал, что-то новое. Мы снимали дубль за дублем, вставляя наши придумки и история складывалась интересная и увлекательная. Лика, по большей части стояла в стороне и наблюдала, как мы с оператором, отсматриваем, то, что получилось, смеясь и обсуждая, как можно улучшить кадр.

В конце съёмок, Лика подошла ко мне.

– Ты можешь сегодня прийти ко мне в студию?

– А, что такое?

– У тебя очень хорошо получается создавать историю. Я хочу, чтобы ты мне немного помог.

– Хорошо. Во сколько?

– В восемь.

– Буду.

– До вечера. Вот адрес.

Она вложила в мою руку листок с адресом, показала оператору знаком закончили, села в такси и уехала.

Вечером, я пришёл к Лике в студию.

– Привет. Больше нет никого?

– Все до шести. Задерживаюсь только я и те, у кого срочная работа. Но такое бывает редко. Садись.

Я бросил сумку возле входа и сел в кресло.

Лика вышла из-за стола, обошла кресло и села на против.

У неё была очень красивая фигура и она знала об этом. Её одежда подчёркивала стройную талию, обрисовывала аккуратную грудь и выделяла слегка округлую попку. Густые, каштановые волосы были ровно и правильно уложены, не смотря на конец рабочего дня. Лика сидела в кресле с абсолютно прямой спиной и немного вытянув подбородок вперёд. Как пародиста лошадь на выступления. Она открыла ежедневник и на мгновение зависла.

– Всё норм? – спросил я.

– Что?

Лика перелистнула страницу и опять замерла.

– Расскажи, хоть, о чём мы тут…?

Она тяжело выдохнула, посмотрела на меня и натянула улыбку.

– Торможу. Сам понимаешь конец рабочего дня.

Мне показалось, что на секунду, на самое маленькое мгновение, кода она выдохнула и призналась в том, что растерялась, Лика стала живой. Но тут же одёрнув себя, вернулась в прежнее состояние.

Мне безумно понравилась та Лика, которую я случайно увидел. Не знаю, заметила ли она, но весь оставшийся вечер, я пытался увидеть именно то состояние, которое промелькнуло на её лице, всего на несколько мгновений.

Она начала рассказывать, что хочет снять ряд рекламных роликов для малого предпринимательства, но не может определится с концепцией. Говорила медленно, выстраивая предложение в голове, но когда не могла подобрать слов, начинала уходить в сторону и теряла мысль. Делала паузу, извинялась и начинала с начала. Лика практически не менялась в лице, не зависимо от того, что говорила. Максимум, что она могла себе позволить, это небольшая улыбка. От этого, я не понимал, что ей действительно интересно, а что можно отложить на потом.

– Будешь кофе? – спросила она неожиданно.

– Ух ты. Буду.

Кофе мы пили молча.

Я вертелся по сторонам и разглядывал комнату, а она сидела, замерев и держа осанку, глядя в одну точку. Лика пила кофе очень маленькими глотками намеренно растягивая процесс. И даже не заметила, как напиток в её чашке закончился. С сожалением, она поставила её на стол.

Блин, да она же просто не хочет идти домой. Вдруг осенило меня.

– Откинься на спинку.

– Что?

– Расслабься. Всё, рабочий день закончился. Можно отдохнуть.

Лика посмотрела на кожаную спинку, потом на меня и медленно опустилась в глубину кресла.

– А теперь опусти плечи.

– Они опущены.

– Нет. Сделай это на выдохе.

Лика попыталась, но плечи не опустились.

Я встал, подошёл к её креслу сзади и положил свои руки ей на плечи.

– Вдохни.

Она сделала дежурный выдох.

– Нет, не так. Давай ещё раз, только медленно и воздух набери в живот.

В момент выдоха, я слегка надавил на плечи, так, чтобы она не сопротивлялась, а просто поняла направление. И плечи медленно опустились.

– Хорошо. Теперь ещё разок.

Лика выдохнула и полностью расслабившись опустилась в кресле.

Я отвел в сторону её волосы и стал медленно массировать трапецию большими пальцами. Голова Лики подалась немного вперёд. Она опустила подбородок на грудь. Я продолжал ещё минут пять.

Мы оба молчали. Мне даже показалось, что Лика заснула. Она не издавала ни звука, а только покачивалась, вторя нажимом моих пальцев. Кожа на её плечах и шее была очень ухоженная и гладкая, её было приятно массировать. Лика полностью расслабилась. Плечи немного подались вперёд, и кофточка оттопырилась так, что мне стало видно её грудь, которая уютно расположилась в кружевном лифчике, нежно бежевого цвета. Он был на столько тонким, что сквозь него просвечивались тёмные ореолы её сосков.

Я убрал руки с шеи и присел рядом с подлокотником, посмотрев ей в глаза. Лика медленно повернула голову в мою сторону.

– Ты красивая.

Она молчала.

Ещё минуту мы просто смотрели друг на друга. Потом она подалась немного в сторону, будь то заваливается и остановилась прямо напротив моего лица. Я поцеловал её. Лика не сопротивлялась. Она обняла меня за шею и наш поцелуй усилился. Я сунул руку ей под кофточку и залез в лифчик. Снять с себя кофточку она не позволила.

Теперь мы целовались уже более страстно. Лика не издала ни звука, но прогнулась в спине. Ей нравилось.

Через мгновение, на кресле сидел уже я, а она, задрав юбку, сидела на мне и практически не дыша, короткими, поступательными движениями, медленно двигалась, по-прежнему не издавая ни звука.

Каждое её действие было чётко выверено и аккуратно. Это немного пугало. Когда Лика завелась, она всё делала, механически. Пересев сверху и умело стащив с меня джинсы она сама вставил мой член, в уже увлажнённое влагалище. Юбка была мастерски свёрнута прямо на ней, а трусики сдвинуты в сторону. Кофточку она так и не сняла.

Лика практически не шевелилась, но я чувствовал, как работают её вагинальные мышцы. Такого со мной ещё не было. Она же почти не шевелилась, а процесс продолжался. Моё возбуждение сменилось интересом. Как она это делает.

Лика резко прижала меня к груди и замерла.

Она кончила. Я чувствовал, как её вагинальные мышцы продолжают сокращаться.

Лика медленно сошла с меня.

Повернувшись ко мне спиной, она поправила трусики, развернула на место юбку и слегка одёрнула кофточку. Потом быстрым шагом обошла рабочий стол и села в кресло, на котором была, когда я зашёл в кабинет.

Всё это она сделала на столько быстро, что я даже не понял, что всё закончилось.

Она сидела за столом, будто ничего не произошло. С таким же выражением лица, точно мы просто беседуем.

– Мне понравились твои идеи.

– Что?

Я по-прежнему сидел в кресле со спущенными штанами и стоячим членом и не понимал, что происходит.

Лика начала что-то записывать в свой ежедневник и сверять записи с таблицей на мониторе компьютера. Она не смотрела в мою сторону, её не интересовало, что я буду делать дальше. Было ощущение, что для неё меня, вообще не было в комнате.

– У тебя всё в порядке? – наконец вышел я из ступора.

Она дописала предложение, закрыла ежедневник и посмотрела на меня.

– Ты о чём?

Я не знал, что сказать.

Лика достала маленькое зеркальце из сумочки и поправила причёску.

Я встал и натянул штаны.

Что это было? Единовременный порыв? Слабость? Или какая-то стандартная процедура? Она потеряла контроль, и теперь вернулась обратно в своё прежнее состояние? Все её действия говорили о том, что всё, что между нами только, что произошло, было не иначе как фантазия.

– Я… Пойду наверное?

– Давай. Рада была, что зашёл.

Я вышел из кабинета, спустился по лестнице и направился к выходу.

– Скоро она там, не знаете? – Услышал я, голос охранника.

– Наверно. Работает ещё.

– Это вы в рекламе снимались?

Я кивнул.

– Она говорила. Только бы монтировать не начала. А то, опять поспать не получится.

Я вышел из здания. На улице было темно и капал мелкий дождь. Очень хотелось умыться. Я поднял лицо к верху. Капли были на столько мелкие и так много, что через минуту, всё лицо стало влажным. Я смахнул их ладонью и пошёл в сторону остановки. Достал сигарету, закурил.

Да блядь, я на долго запомнил тот день, когда меня трахнула женщина.

Теперь, спустя несколько лет, мы снова сидел с Ликой вдвоём в том же кабинете, в тех же самых креслах. Горел профессиональный свет, работала камера, я отвечал на вопросы, которые она задавала и разглядывал своего интервьюера.

За десять лет с нашей последней встречи, Лика практически не изменилась. Такая же стройная, так же держала осанку. Волосы, хоть и имели немного другой оттенок, но всё так же аккуратно были уложены, даже в конце рабочего дня. Лика по-прежнему не была богата на эмоции. Она немного чаще стала улыбаться, но также сдержанно, не выходя за рамки своей обычной эмоции. И глаза… Её тёмно-карие глаза совсем потерялись блеск. В них и раньше не было огонька, а теперь ещё добавилась грусть и уныние.

Интервью прошло быстро, стандартно и не интересно.

– Может кофе? – спросил я.

– Наливай.

Я встал с кресла и налил себе кофе.

Лика прошла по комнате и выключила профессиональный свет. Извлекла из камеры SD-карту и вставила её в разъём компьютера. Запустила копирование файлов. Взгляд её застыл на синей полоске передачи информации. Я стоял немного в стороне возле кофе-машины. Мы молчали. Я сделал несколько глотков. Кофе был горячий.

– Есть молоко?

Она оглянулась на меня и осмотрела с верху вниз. Как будь то пытаясь вспомнить, кто я такой и что здесь делаю. Потом кивнула и указала на маленький холодильник в углу комнаты. Я добавил молока в свой кофе и остался в углу возле холодильника.

– У тебя всё в порядке?

– Да – ответила она.

– Сейчас домой?

– Нет. Надо разобраться кое с чем.

На часах было десять вечера. Забавно, она, как и тогда, несколько лет назад, по-прежнему не хочет возвращается домой.

Лика вышла из-за компьютера и подошла ко мне. Забрала мою чашку и поставила на холодильник. Взяла меня за руку, подвела к креслу и толкнула в грудь. Я сел и откинулся на спинку. Лика села мне на колено. Обняв одной рукой мою шею, она положила голову мне на плечо.

– Мне кажется мы это проходили. – сказал я тихо.

– Было же хорошо?

– Тебе? Возможно. Но ты знаешь, я даже в этом не уверен.

– Перестань.

Она поцеловала меня и начала расстёгивать мои джинсы.

– Стоп, стоп, стоп…

Я усадило Лику на подлокотник и встал с кресла. Застегнул джинсы.

– Ты же развёлся? – спросила она и схватив меня за руку, потянула к себе. – Я очень обрадовалась, когда пришёл именно ты. Мы уже знаем как это, оба умеем молчать и я уверенна, что нравлюсь тебе. Я всем…

– Ты слишком бездушная.

– Знаю. Ну и что.

– Трахать бездушную женщину, всё рвано что трахать свою ладошку. Твоё преимущество перед онанизмом, разве что только сиськи.

– Ну, вот, видишь. Мне кажется, это достойный бонус?

– Ты права Лика. Тебе кажется.

– Они что плохие?

– Наверное они офигенные.

Я вышел из кабинета.

Мы пересекались с ней ещё несколько раз на совместных мероприятиях, но дальше слов «Привет» и «Пока», наши отношения, больше не заходили.

Другая Инга

Через два месяца регулярных встреч, мы с Ингой сняли квартиру и съехались.

В быту, эта женщина была таким же трудоголиком, как и на работе. Она ни на минуту не выпадала из процесса подготовки. Даже небольшие отвлечения для ведение домашнего хозяйства ей были в тягость. Если мы гуляли, ходили в кинотеатр или ехали в аквапарк с нашими детьми, она всё время решала какие-то рабочие вопросы и чувствовала дискомфорт. Оживала вновь, только когда мы возвращались домой, и она приступала к рабочим проектам, сидя за компьтером. Делала всё, что ей поручало руководство. Порой мне казалось, что я и дети, поступаем не хорошо, когда отвлекаем Ингу на домашние развлечения. Она ненадолго присоединялась к нам и довольно быстро, возвращалась к проектам. Для неё всегда было крайне важно, быть человеком, который выполняет всё и вовремя. Мне это не мешало и не раздражало, хотя и было непонятно.

Руководство, видя такую исполнительность, нагружали её ещё больше, скидывая даже самые незначительные поручения. Инга долго пыталась вывезти ношу, которая ей не под силу, но в итоге срывалась и делал это, очень эмоционально. Первый такой срыв случился у неё приблизительно, через два месяца нашего совместного проживания.

Она не просто кричала, она верещала и колотила себя кулаком по голове. Говорила, что от такой нагрузки готова выпрыгнуть в окно, и что, если бы не дочь, уже сделала бы это. Она сильно возмущалась, что я отстранился от неё и совсем не помогаю, ни в работе, ни в быту.

От такой неожиданной и резкой перемены, я впал в ступор. Мои попытки вставить хотя бы слово, в её монолог, получали новую, ещё большую волну негативных эмоций. В результате, я замолчал и слушал, глядя в пол.

Только минут через двадцать истерики, Инга заметила, что я молчу. Её попытки, вывесит меня хоть на какой-то диалог, не увенчались успехом. Я хоть и был в ступоре, но понимал, что ни один, даже самый объективный аргумент, не будет являться путём к разрешению ситуации. Она начала швырять вещи. Со стола на пол полетела тетрадь с записями, чашка с недопитым кофе, не вымытая тарелка и крики, крики, крики… Я молчал.

В конце концов, Инга пошла умылась и легла в постель. Я просидел на кухне ещё час, пытаясь понять, что сделал такого, что вывело её на такой уровень эмоций. Ответа не нашёл.

Ни мой характер, ни отношение к ней, ни моё поведение в быту или на работе, оставались прежними. Не изменилось ничего. Более того, Инга для меня стала эталоном женщины, которая любит. Никто, никогда не относился ко мне с таким уважением и важностью к тому что я делал, как она. Что же пошло не так?

Я подобрал с пола тетрадь и собрал выпавшие из неё листы. Поднял чашку и осколки разбитой тарелки, протёр пол и лёг в постель. Инга лежала и хлюпала носом. Я обнял её. Она крепко сжала мою руку. Мы обнялись. У меня начал подниматься. Я стал целовать её в шею, она тут же ответила мне взаимностью. Её тёмные, почти чёрные соски быстро набухли и затвердели. Я присосался к ним и целиком втянул в себя её маленькую грудь. Потом сполз вниз и начла ласкать языком клитор. Она потянула меня к себе за ногу. Я перевернулся на спину и забросил Ингу на себя, продолжая работать языком у неё между ног. Инга сосала мой член и гладила яички рукой. Я сжимал её округлые ягодицы, прижимая всё сильнее её влагалище к своему лицу.

Через минуту мы одновременно кончили. Она молча лежала несколько минут.

– Прости.

Я ничего не ответил.

– Я сама виновата во всём.

– Виновата в чём?

– В том, что накричала на тебя.

В том, что накричала? Блин, да проблема в том, почему у тебя это началось. Но об этом я её не спросил.

– Давай спать.

Так я познакомился с другой Ингой.

Через пару дней всё вернулось в прежнее русло. В какой-то момент, я попытался объяснить Инге, что надо иногда говорить «Нет», тем кто тебя грузит сверху, но понял, что только ускорил приближение её нового взрыва.

За восемь лет совместной жизни, я так и не смог привыкнуть к этим вспышкам гнева. Они становились всё чаще, и к финалу наших отношений дошли до двух раз в месяц. Её срывы были не такими яркими как первый, но по-прежнему, очень эмоциональными. Ударов по собственной голове уже не было, но истерика могла длится до четырёх часов, с периодическим затуханием и нарастанием до новой высоты накала.

По началу, я пытался сглаживать конфликт, и вступал в диалог, иногда даже очень активно, но любой мой аргумент, даже самый убедительный, пресекался на полуслове и действовал как топливо для новой вспышки. Инга, в этот момент, совершенно не слышала меня. Это каждый раз был монолог, с одной, безапелляционной точкой зрения. Просто замолкать тоже был не выход, она умела отвечать на собственные вопросы так, что меня это выводило из себя и я тоже взрывался.

В большинстве своём все эти скандалы начинались после двух – трёх стопок коньяка, а под алкоголем, я вообще немог молчать, если её сильно заносило в сторону.

Со временем я бросил пить и научился со всем соглашается и всё признавать. Это сократило скандал по времени, но крики и слёзы в финале, всё равно остались привычным ритуалом.

При этом на работе, в редакции Инга оставалась по прежнему спокойным человеком, способным быстро решать все вопросы. И никто, никто кроме меня не замечал, как сильно она изменилась за это время.

Всё началось с груди.

Стелла

С самого начла, с нашего первого секса, Инга прикрывала свое маленький размер руками. К тому же, после рождения дочери, её грудь потеряла форму и какой она была у неё в юности я не знал. Но, меня это никогда не смущало, более того, её тёмные, шоколадного цвета сосцы, пробуждали во мне не преодолимое желание хотеть её снова и снова. Я всасывал грудь Инги целиком, сжимал ладошкой её малышек и не переставал любоваться сосками, которые быстро твердели и становились основным предметом моего фетиша. Мне это безумно нравилось, но как только заканчивался наш секс, она тут же прикрывала грудь руками. Натягивала на себя оделял, надевала футболку или майку, чтобы спрятать их. И даже, если мы целый день никуда не выходили из дому, носила под футболкой лифчик с эффектом пуш-ап.

Однажды, мы сходили на ремейк одного из очень известных фильмов. Он мне понравился, хоть и сильно отличался от версии советского периода. Знаменитая сцена в бане, в которой автор старой картины хотели показать хрупкость и красоту женщины и полную её не сопричастность с войной, в новой интерпретации, обрела иной подтекст. Лёгкость и мифическую прозрачность природной красоты актрис старой формации, коей её показали создатели картины советского периода, новый режиссёр заменил тяжеловесным бытом, приземлённостью и нарочито выпуклыми экспериментами маммопластики, топовых красавиц нынешнего поколения.