РАЙСКАЯ ОБИТЕЛЬ. Сборник новелл

– «Это ты в возрасте шести десяти двух – шестидесяти восьми лет». – Объясняла женщина. Я всматривался в уверенно держащего себя мужчину с планшетом черного цвета для письма и не мог поверить, что это я и, что я буду вот таким сильным и крепким. Неожиданно на экране появилась стайка девушек, черненькая держала в руке три красных тюльпана. Среди них одна с приветливой и нежной улыбкой и огромными небесного цвета глазами. Она была очень красива и, как две капли воды, похожа на Пришелицу, разговаривающую сейчас со мной.

– «Ты, наверное, заметил, что я не очень отличаюсь внешне от этой девушки. Ее зовут Анжелой. В эту девушку ты будешь безнадежно влюблен и однажды признаешься ей в любви, что повергнет ее в странное разочарование. Тебя она безжалостно отвергнет, из-за большой разницы вашего с ней возраста. Но в душе ты ей очень понравился, конечно, если бы не такая возрастная разница. Но в далеком будущем вы все равно будете вместе. – Сказав эти слова, Пришелица снова взглянула на командира, и добавила, улыбнувшись, – Вот, как мы с моим напарником. Все дело в клятве верности вашей с ней очень сильной любви, которую вы с этой девушкой дали много веков тому назад от этого летоисчисления и клятва стала работать, возмущая кармические реакции, что заложены в бесконечной череде рождений Символа Вечности. Я сделаю так, что ты все вспомнишь и поймешь, почему она и твоя мать, и вот эта девушка, и я, что это одно целое. Ты поймешь и опишешь в книге, но все это будет открыто тебе в свое время».

Я смотрел на эту девушку со своего десятилетнего взгляда не находил ничего привлекательного в этой, на вид смазливой, как мне казалось, взрослой «тетки» с огромными добрыми коровьими глазами, как у нашей коровы Зорьки. Между тем уверенно и утвердительно вдруг вселилась в меня сила воли, и твердость характера обрела неизменную стойкость.

– «Принцесса, нам пора!» – скомандовал командир, так и не снявший своего защитного шлема и белого комбинезона. Мне казалось, что меня разыгрывают земные артисты, так достоверны были пришельцы. Но серьезность приготовлений, с которой командир надевал на свою подчиненную скафандр, а затем белую ткань комбинезона, напомнили мне все же, что они не земляне.

– «Мой маленький Принц, – неожиданно сказала женщина. Я подумал, что она обращается ко мне, но это было не так, – ты бы дал мальчику посмотреть на мое воплощение в этой Принцессе!» – сказала женщина.

– «Дорогая моя, Принцессе, если я буду перечислять все твои воплощения, нам и сотни лет не хватит». – Ответил командир с долей ревностного сарказма, завязывая белый комбинезон на спине у женщины.

Когда мы, все трое, вышли на улицу, там, по-прежнему застыли в неподвижных позах гуляющие, и листья на деревьях, указывали, что неземной разум еще со мной.

– «Теперь ты стань на то место, где ты крикнул Коле «Замри». – Говорила женщина, шедшая рядом.

– «Я забыл, где стоял?» – спросил мысленно я. Женщина подвела меня и установила ноги и руки в положение первостепенное.

– «Можешь говорить «Отомри»!

– «А как же вы, вас же заметят? – беспокоился я.

– «За нас не беспокойся, нас кроме тебя никто не увидит, когда скажешь «Отомри», я передам тебе твой «SOS». – С этими словами женщина повернулась к командиру, он скрылся в хате, протиснувшись между косячком двери и истуканом боярином.

– «Говори!», – скомандовала женщина.

– «Отомри!», – мой окрик привел все в движение. Лязг, гам, визг и застольные песни полились вокруг, ветер зашумел в листве, веером доставая волосы на моей голове. А командир, появившийся на порожке хаты, все звал свою напарницу:

– «Принцесса, идем уже, нам пора».

– «Подожди, Спейс, он не запоминает!»― встревожено говорила женщина. В сознание мне внедрялись буквы и цифры неведомого языка. Я не запоминал…

Когда вечером я пришел со свадьбы домой, мать уже поджидала меня:

– Ну что, выдал замуж Ольгу? ― у матери было хорошее настроение. Она осмотрела меня с ног до головы и сказала, ― А что это у тебя такие косы выросли, ты же три дня как подстригся?

Я смотрел на мою мать, с удивлением и не мог понять, почему она так похожа на Пришелицу по имени Принцесса и на ту девушку Анжелу тоже, которую я только что видел на экране и себя взрослым рядом с ней.

Длинные волосы месячной поросли действительно выросли. На пальцах рук удлинились ногти. Их было видно очерченными белыми полосками оттеняющими черноту грязных ногтей. О моем свидании с Пришельцами я не сказал матери ничего…

События посещения меня Пришельцами с благодарной миссией, изложенные в данном произведении, происходили в 1958-ом году. Мне было 10-ть лет, я уже был учеником 5-го класса «Шпитьковской Средней Школы». В. Спейс, примечание.

ЧАСТЬ – 3. ПРИНЦЕССА

 
«…Ты, моя ненаглядная Нежность.
Ты, Застенчивая Любовь.
Вот рисует мне Образ твой Вечность,
Возникающий в памяти вновь.
 
 
Вот ресницы твои пушистые
Обрамляют застенчивый взгляд.
А озера-глаза лучистые
Сквозь века прямо в сердце глядят…»
В. Спейс, 17.04.2016г.
 

Глава первая

Выпив свой кофе на кухне с женой, которая сидела, молча, не глядя в мою сторону и по всему было видно, что ей до чертиков надоела наша нищета и долг за квартиру, который вырос в то время до 14000 гривен. Я хотел вымыть чашку, но она упрямо, оттолкнув меня в сторону, почти вырвала блюдце с чашкой у меня из рук и чашка внезапно выскользнула из блюдца, полетела на пол и разлетелась вдребезги.

– Пошел вон из дома! – вдруг выкрикнула на меня жена. Я невольно взглянул на нашего пуделя по имени героя из сериала о бессмертных людях, Дункана Маклауда, в его чувственные глаза, как бы искал защиты. Он в ответ завилял коротким хвостиком и от этого, от его взгляда добродушных глаз мне стало, как-то теплее и уютнее, переносить невзгоды нашего существования в этом беспросветном на лучшее мире. Тем временем, Лиля повторила свой вопрос, задобрив словами:

– И не смей являться домой, пока не устроишься.

Я, молча, стал собираться. Надел свой костюм цвета долларовой сотни, белую рубашку и галстук серого цвета, под мою седую шевелюру. Посмотрев на себя в зеркало, борода на месте, подкрашенная темно коричневой краской еще украшала мое лицо без морщин и сверлящий взгляд, злой и упрямый от сердитых фраз жены, делал меня решительным и целеустремленным в моих поисках работы. Собрав необходимый запас документов в кейс, я, молча, выскользнул из квартиры к лифту. Внезапно дверь открылась и с порога жена позвала меня: – Валик, вот деньги на проезд в метро, возьми. – От этих ее слов у меня отлегло от сердца. Стало, как-то теплее на душе и уже не так неуверенно и решительней я вошел в лифт с пятьюдесятью гривнами в кармане, что сунула мне в руку жена. Первым делом я решил поехать на завод «Электроприбор», где проработал в свое время более трех лет. Но там уже поменялось многое. Весь наш отдел был расформирован и почти все сотрудники разъехались, кто в эмиграцию, кто куда. И Гольдэ, начальник отдела, и Зархи, и Любченко, начальник сектора, перебрался на другое предприятие. А в кадрах мне сказали, что идет тотальное сокращение, и мест нет, и не предвидится. С угрюмым видом я поплелся на остановку трамвая. Там было мало людей. Какая-то бабушка с сумкой «Кравчучкой» на колесиках, да дедушка с палочкой. Я поневоле подумал, чего их сюда занесло в промышленную зону, где нет жилых домов, потом понял, что наверх поднимается улица Татарская и там сверху, если подняться по деревянной лестнице, расположен ряд жилых домов. Мне надоело, стоят там, и терпеть взгляд старушки упорно не сводящей своих глаз с меня. Что она могла увидеть на мне, на моем галстуке, или седина навела ее на мысль, что я такой же старичок, подстать собравшимся здесь пожилым пассажирам, ожидающим транспорт.

Нет, не в силах больше бессмысленно торчать среди этой разношерстной толпы стариков, я решил отправиться пешком, и пока я буду идти вдоль трамвайных путей в сторону метро, может что-то, и придумаю по своему трудоустройству. Грустные мысли стали одолевать меня по поводу катастрофической нехватки денег и о безысходности моего положения. Так я дошел до Подольского рынка. Тут на извилине трамвайных путей, куда делался крутой поворот и пути шли дальше прямой веткой к метро «Контрактовая Площадь», начиналась аллея каштанов. Листья на каштанах стояли желто красные, так как был уже конец сентября. От них исходил пряный аромат, вдыхая этот запах осени, мне становилось, как-то свободнее и мысли приходили в порядок выстраивались в строгой последовательности, давая трезво оценивать свое положение, и в этом я искал подсказки к дальнейшим действиям в своих мытарствах устройства на работу. Я сел на одну из скамеек, посреди асфальтированной дорожки, которая вилась между рядами деревьев до самого метро, стал размышлять, куда податься, что предпринять, и где я смогу зацепится, когда все трещит по швам в нашем самостийном государстве. Ничего не придумав, я решил поехать поездом метро на Крещатик. Там на выходе из эскалатора в подземном переходе, было кафе, где варили отменный кофе. Решил зайти туда. Выпить чашечку двойного кофе и взбодрится. Для истерзанной нервной системы это всегда помогало мне в стрессовых ситуациях находить правильное решение.

Очередь в кафе была не большой. Впереди меня было три человека, которые получив свой напиток, разошлись по столикам. Я со своим двойным, тоже пристроился у стеклянной стенки кафе, кейс положил под стол на полку и принялся вкушать настоящую «Арабику», мгновенно проникающую во все мои фибры истерзанной невзгодами души, взбадривая мысли и дремавшие силы, стимулируя к действиям.

Вдруг мне вспомнилась фраза дочери, которая уже работала торговым представителем фирмы «Липтон», она как-то сказала на кухне нам с Лилей:

– «На Петровке открылся новый гипермаркет, Ашан, туда набирают сотрудников. Идите на работу устраивайтесь!» – эта мысль вдруг завертелась у меня в голове, спасательным кругом, заставляя поехать на Петровку, что я и сделал, допив свой кофе…

На станции метро «Петровка» есть два выхода. Один ведет к вещевому и книжному рынку, другой гипермаркету «Городок», что открылся совсем недавно 1 сентября в 2009 году. Сейчас 29-ое сентября, вторник. Подумав немного, решил выйти в сторону «Городка», и там уже навести справки у прохожих, где расположен новый магазин «Ашан». Подземным переходом выбрался к магазину «Городок», благодаря рекламной надписи названия гипермаркета огромными буквами на фасаде здания, которое было видно даже отсюда, со стороны нового комплекса «Макдональдс». Длинным подземным переходом я прошел под проезжей частью широкого шоссе, что ведет к Троещенскому вещевому рынку, что расположен на левом берегу Днепра, и вышел на парковку возле гипермаркета «Городок». Здесь, с тупым выражением на лице, как из фильмов о зомби, бродил отрешенно сонный охранник, я подошел к нему и спросил:

– Скажите, пожалуйста, тут, говорят, открылся новый магазин «Ашан», не подскажете, где это?

Охранник сделал мучительную мину на лице, по всему было видно, что он думает, а затем, выдавил из себя, после минутной задумчивости:

– Та не, нема тут Ашани. – Отвернулся от меня, как от назойливой мухи, и пошел себе дальше. Я понял, что сделал ошибку, обращаясь отрешенного вида к человеку.

Приглядевшись по сторонам, заметил женщину отягощенную кульками с покупками, явно с интересующего меня магазина, так как на них была выведена красная буква «А…", и надпись. Она поравнялась со мной, спеша пройти мимо к переходу, с которого я только что вышел.

– Простите, не подскажете, где тут Ашан?

– Да тут все знают, он там за углом этого здания. Завернете направо, и увидите желтой краской окрашенное здание с красными обводами на стенах, там еще написано, что Ашан.

– Ой, спасибо, вам огромное.

– Не за что. – Женщина быстро ушла в переход. И я помчался к желтому зданию, которое открылось моему взгляду красными обводами и с надписью Ашан, сразу же, как только я завернул за угол магазина торгующего автомобилями и мототехникой. По потоку редких покупателей, обвешанных кульками с покупками, догадался, где вход в магазин, направился туда. Но дойдя до угла здания, обратил внимание, что из боковой двери выходят офисные сотрудники на перекур, решил и себе зайти туда. В дверях меня никто не остановил, вход в приемную был свободен, и я смело вошел в фойе. За стойкой сидела миловидная девушка, увидев меня мило улыбаясь, спросила:

– Вы по приглашению?

– Нет, я по поводу работы в вашем магазине.

– А вы уже обращались к нам?

– Нет еще, я знаю, что магазин только недавно открылся и, что вам нужны сотрудники.

– Да, нам постоянно нужны сотрудники, поэтому присылайте резюме, мы обязательно его рассмотрим и ответим вам, подходите вы нам или нет.

Я понял, что самый вежливый отказ был написан в ее глазах с довольной и счастливой улыбкой выполненного долга, сотрудница наклонилась к каким-то бумагам и, делая вид, что разговор окончен, стала бессмысленно перелистывать стопку испытанных листов формата А-4.

Я угрюмо вышел, из приемной…

Чтобы обдумать, свою ситуацию с неудачей трудоустройства, решил побродить по магазину в надежде, что какая-то здравая мысль вдруг посетит меня и, что я вынужден, буду сказать жене, и, как оправдать этот поход в поисках работы перед Лиличкой моей женой. По встречным покупателям с полиэтиленовыми кульками и сумками с покупками, понял, что вдоль фасада здания надо пройти и за углом будет вход в магазин.

Автоматические раздвижные двери впустили меня в шумный и просторный гипермаркет. Такого огромного склада магазина я еще не видел. Множество полок и товаров на этих полках и вдоль огромного ряда касс стоят сурового вида охранники в черной униформе. Я решил пройтись вдоль этого ряда касс, наблюдая работу охраны. Возле второго входа в магазин располагалось кафе. Там играла музыка, и было тепло и уютно за столиками, и пахло кофе. Я решил выпить чашечку, подойдя к прилавку с симпатичной девушкой продавцом.

– Можно мне кофе и пожалуйста, двойной.

– Это как? – вдруг спросила она. Такому вопросу я удивился, но потом решил подсказать.

– Это так, что вы насыпаете двойную порцию порошка в заварочную машину, и она варит мне двойной кофе.

– А, поняла. Машина у нас так не варит. Этот автомат…

Я не стал слушать ее и перебил: – Девушка, пожалуйста, ну хоть сварите в турке, что ли.

– Хорошо, конечно сварю вам двойную порцию.

С чашечкой кофе я уселся за свободный столик и стал медленно вкушать сваренное кофе «Арабика» по моему рецепту продавщицей за кофейной стойкой кафе. Принялся наблюдать за охранником, который деловито и часто, что-то говорил в рацию. Этот парень в черной форме охранника, привлек мое внимание. Он был не высокого роста, плотного телосложения, и, как не странно с узкими плечами. На голове у него была бейсболка и теплая куртка с меховым воротником, потому что на улице было уже прохладно. Я вдруг почувствовал, что в охрану можно сделать попытку устоится. Что, наверное, это моя последняя надежда, соломинка, за которую с таким упорством хватаются утопленники, каким казался в этот момент себе я сам. Допив кофе, я решительным шагом направился к этому маленькому узкоплечему охраннику. Подойдя ближе, услышал его рацию, в которой крайне раздраженно говорил мужской голос:

– Оболенский, твою ж мать, ты меня долго будешь доставать своими советами, как и где каждый должен стоять?!

– Николай Иванович, но он, же отъявленный дебил. Я ему говорю одно, а он, даже не слушает, что от него хотят.

– Послушай, Оболенский, последний раз тебе говорю, если ты меня еще вызовешь, я тебя на сто рублей оштрафую. Ты меня понял?!

Оболенский опустил голову, повернулся и увидел меня. Взгляд его цепких и любопытных глаз скользнул по мне, затем он направился дальше в мою сторону и уже поравнялся со мной, проходя мимо, но я остановил его вопросом:

– Послушайте?

– Да, вы, что-то хотели спросить? – с крайним любопытством и заинтересованностью обратился он ко мне.

– Да! – набравшись храбрости, я продолжал, – Я хотел бы устроиться к вам на работу.

– А, да это без проблем. Сейчас, подождите.– Он стал по рации вызывать на связь, какого-то тридцатого.

– Оболенский, это снова ты?! – услышал я уже знакомый голос человека, который грозился оштрафовать на сто рублей.

– Тут человек пришел, хочет на работу к нам.

– Считай, что тебе повезло на этот раз. Скажи пусть подойдет к вагончику ко мне.

Я, услыхав эти слова, был несказанно рад этому. Но сдержано спросил:

– Скажите, где этот вагончик?

– Там на улице возле въезда на территорию Ашана стоят два вагончика. Тот, что дальше, это наше командование, ну подойдете. Зовут нашего начальника охраны Николай Иванович. Идите, он вас ждет там.

– А как вас зовут? – спросил я.

– Игорь.

– Спасибо, вам Игорь. С меня причитается, как устроюсь.

– У нас с этим очень строго. И не думайте даже…

Последних слов я уже не слышал, так как ноги сами меня несли к командирскому вагончику.

В вагончике, куда я вошел, было холодно. За письменным столом, что стоял напротив двери, сидел в сером осеннем пальто мужчина. Его узкополая серая шляпа лежала возле красного телефона, что стоял на столе. Красный галстук на фоне белой рубашки, бросался в глаза.

– Николай Иванович, здравствуйте! – поздоровался я.

– Сколько вам лет? – спросил меня уже знакомый голос.

Я молча подал ему свой паспорт. Он полистал документ, посмотрел место моей регистрации.

– Как у вас с ногами? – вдруг спросил меня. Я вначале не понял, затем ответил:

– Ну, вроде все в порядке, не жалуюсь.

– У нас работают пятнадцать часов на ногах за смену, и присаживаться нельзя. Если выдержите, то можете ехать оформляться. И еще, вы хотите днем работать или на сутках?

– Меня интересует дневная работа.

– Хорошо. Езжайте сейчас в офис, я напишу адрес и сообщу, чтобы вас подождали.

– А можно мне выйти на работу в понедельник? – спросил я.

– А, что, у вас проблемы?

– Нет никаких проблем. Но мне надо подготовиться, разгрести кое, какие дела по дому. И в понедельник я готов выйти на работу.

На листике для заметок Николай Иванович написал адрес, дал мне листок со словами:

– Езжайте, там вам выдадут форму, и в понедельник к семи утра будьте возле вагончика.

– Спасибо вам. – Я протянул и пожал ему руку…

Глава вторая

Меня оформили быстро и без проблем. На следующий день я привез в отдел кадров две фотографии для бейджика, который должен быть приколот на груди кителя. Там меня попросили подождать, пока будет выписан пропуск и приклеена к нему фотография. Когда с этим было все решено, я со спокойной душой уехал домой готовиться к выходу на новую работу. В понедельник 5-го октября 2009 года ровно в 7—00 я уже стоял у вагончика с остальными охранниками в строю. Вел наш развод Николай Иванович и рядом с ним стояли; представитель службы безопасности Ашана, Коробков и старший смены Колобок Юрий Феоктистович. Пока Николай Иванович зачитывал, кто на какой пост становится, я рассматривал Колобка. Это был совершенно лысый круглолицый и крупного телосложения человек. Можно сравнить его фигуру с персонажем из сериала «Семейство Адамс», точной копией дядюшки Фестера. Позже я узнал, что охрана его называла по имени, и это Колобку нравилось. Он чувствовал себя снова молодым и энергичным. Он говорил скороговоркой. А, его фишка была втом, чтобы изъяснялись его подчиненные охранники кратко и без лишних слов, по делу и по существу. В дальнейшем, когда мне приходилось докладывать о происшествии или что либо, сообщать, или спрашивать, то суть вопроса я старался уложить в три слова. Четвертое слово Колобком не воспринималось. С одной стороны это было неудобно для решения назревших проблем, а с другой стороны, это стимулировало подчиненных к бысрому принятию решений. С ним на смене было и легко и одновременно трудно, из-за его придирчивых по характеру замечаний и грубостей, которые он иногда позволял к нерадивой охране.

Итак, в мой первый день, меня стажировали по постам. Юра Колобок провел меня по всем постам, показывая эти посты, затем коротко сказал:

– Пройдешь по каждому посту. Минут по двадцать, посмотришь, что и как там делается. После двенадцати часов пойдешь домой. Завтра я тебя уже поставил в график на пост «Фейерверк». – Сказав это мне, он круто повернулся и быстрыми шагами удалился.

– Покатился Колобок. – Услышал я у себя за спиной.

Я взглянул на бесшумно приблизившегося охранника. Он добродушно улыбался, подошел ко мне, протягивая руку.

– Меня Игорь зовут. Игорь Каширин. – И крепко пожал мою

– Валентин. – Коротко ответил я.

– Я работаю в охране давно, года три с Колобком. Юра, бывший спецназовец, требовательный, но справедливый. Вот у кого надо учиться. Если бы не Юра нас Ашановская служба безопасности давно подмяла бы под себя.

– Ну, показывай Игорь, что тут на этом посту «Кофе» надо делать?

– Да особой сложности нет. Вот надо отмечать, какой сорт взят из дорогих сортов. Сообщить на мониторную, указать приметы покупателей и куда ушли.

В отдел Кофе в этот момент вошло двое парней. Они взяли одну банку растворимого кофе «Якобс». Игорь тут же передал на мониторную:

– Мониторная, двенадцатому, двое парней в черных кожаных куртках взяли банку растворимого «Якобс» и вышли на центральную аллею. Как приняли?

– Приняли, приняли! – ответил женский голос.

Игорь взял список, где был перечень дорогих сортов кофе. И там отметил, взятую банку кофе.

– Ну, твои двадцать минут истекли. Иди дальше, вон напротив пост номер девятнадцатый «Алкоголь». Самый сложный пост, всех кто новенький туда ставят, если справится, то будет работать. Если не справиться то уйдет.

На алкоголе стоял небольшого роста парень с серым оттенком кожи. Он неохотно протянул мне руку, и представился:

– Сирык Николай. – Сказал, вяло пожимая мою.

– Валентин.

Сирык посмотрел на меня изучающее, мои седины, кажется, произвели на него впечатление и он сказал:

– Ну, дед, ты к нам надолго, а? – я опешил от такого прямодушия. И ответил:

– Ну, внучек, не знаю, посмотрю на ваше детское поведение.

– Ты, дедушка не обижайся, это я так из вежливости такой.

– А, че мне обижаться, я вот смотрю, что у тебя Николай, внуки уже должны быть?

– Да нет, еще никого, кроме вредной жены. Ну да ладно, давай, Валентин, смотреть этот алкоголь, что тут стоит. Самый дорогой у нас продается прямо в отделе. Вон стоит витрина, кассирша там и если че понравится покупателю, то я беру ключи от витрины и открываю, показываю товар.

– А где ты берешь ключи?

– Да вон у кассирши. Потом покупатель расплачивается за купленный алкоголь, и я сообщаю на мониторную, что элитный алкоголь куплен.

Так обойдя все посты, я дотянул время до 12-ти дня и, затем, прошел в командирский вагончик, где за письменным столом на месте Николая Ивановича, сидел Колобок Юрий Феоктистович.

– Юрий Феоктистович, ну я прошел и ознакомился с постами. Посмотрел мой завтрашний пост «Фейерверк».

– Знаешь, что надо там смотреть?

– Конечно. Завтра буду уже на этом посту. Разрешите отбыть домой?

– Отбывай.

– Досвидания.

– До завтра. – Крикнул Колобок мне в след.

Домой я прибыл в половине первого дня. Жена испугалась, спросив:

– Тебя, что уволили?

– Нет. Это первый ознакомительный день, за этот день мне не заплатит фирма. Поэтому я рано.

– Фух, прямо от сердца отлегло…

Глава третья

Снова возле вагончика на плацу, развод проводил Николай Иванович, рядом стоял другой старший смены Даниленко Виталий Викторович. Я всматривался в лица охранников, находя в них совершенно разных по интеллекту, образованию и возрасту людей. И только Оболенский Игорь Адольфович, был начитан и образован в достаточной степени, что мешало ему и одновременно помогало справляться с нелестными высказываниями в его сторону других товарищей по нынешней работе. Стоя в строю, я не слушал, что говорил представитель службы безопасности Ашана и только ответил, когда Николай Иванович назвал мою фамилию и номер поста, номера на котором не значилось. Мой позывной, за неимением номера поста назывался «Фейерверк», так как отдел пиротехники был вынесен в отдельное помещение склад, чтобы максимально обезопасить в случае пожара магазин. Я ответил, что услышал и запомнил свой позывной. Николай Иванович еще продолжал перекличку, когда я увидел Колобка Юрия Феоктистовича, «выкатившегося» из командирского вагончика и быстрыми шагами поспешно удалился в направлении метро.

Итак, ровно в 7—30 мы ватагой ринулись к служебному входу. Через рецепшен, где был пост службы безопасности Ашана, прошли верхним вторым этажом на свои посты. Как всегда на второй проходной стоял Оболенский Игорь Адольфович, Сирык Коля, стоял на кофе, Игорь Каширин, на алкоголе, а я, как уже говорил, прошел на пост «Фейерверков».

На дворе стояла пасмурная холодная осень. Я, когда устраивался на работу, в такую же погоду ходил в костюме и промерз. От этого у меня был страшный сухой кашель. Щекотало в горле и постоянно провоцировало этот кашель, который нападал в самую неподходящую минуту. Мой пост пиротехники находился в самом холодном месте, где было длинное помещение с еще сохранившимся подъемным краном и рельсовыми путями под потолком помещения для передвижения крана. Я взглянул на эти рельсы, на длину помещения и вдруг мне показалось, что где-то я уже видел эти рельсы и лебедку крана, и длину этого помещения. От размышлений меня вывел голос мониторной:

– Фейерверк, мониторная!

– На связи! – ответил я в рацию.

– Почему не отвечаете, что вы пост приняли?

– Как я могу отвечать, что я принял пост, когда отсек пиротехники опломбирован? Служба безопасности должна снять пломбу, а представителей до сих пор нет!

– Снимайте пломбу и открывайте пиротехнику.

– Принято!

Я сорвал красный полиэтиленовый зашморг пломбы на замке и открыл замок ключом, который взял под роспись при входе на рецепшен.

Очередной приступ кашля, заставил меня выйти из холодного помещения в открытую дверь зла, где стояли мебельные гарнитуры, письменный столы, компьютерные столики и прочая мебель. Тут было намного теплее, и я согрелся. Кашель прошел, мне стало тепло и уютно. Поневоле снова одолели мысли, где я мог видеть рельсы подвесного крана. «Может на заводах, где я работал и заходил на склады металлов, где были точно такие же подъемные механизмы кранов». – Мелькнула мысль.

Медленно и с поразительной настойчивостью стали возникать картины моего видения меня у пришельцев в этом вот десятилетнем возрасте. Я вдруг припомнил, что форма, в которой я был сейчас, точности соответствует той, которую я наблюдал на себе тогда в детском возрасте на экране модуля пришельцев. Но рельсы, причем тут рельсы? Ах, да это были полки, на которых стоял товар. И еще, в руках у меня был черного цвета, именно черного цвета, планшет. И вдруг, как молнией ударило меня, так тут должна быть та девушка, которую я видел на экране. Мое сердце вдруг заколотилось, как молот, возбужденно пытаясь достучаться до сознания, как бы говоря ему:

– «Чего же ты стоишь здесь? Беги в зал! Ищи свою Анжелу там, она там!»

Я был вне себя от ощущения скорой встречи. И если она в зале, то я обязательно ее встречу и поговорю с ней обо всем. Мои мысли теперь были заняты свиданием с этой девушкой, воображение меня несло невесть куда, и вместе с тем, холодный рассудок остужал горячность сердца и его необдуманные побуждения. Я обуздал чувства, и логичность подсказывала мне, что я буду на разных постах стоять в торговом зале и рано или поздно эта встреча все равно состоится.

– Дед, ты чего молчишь, я тебя вызываю, а ты молчишь? – незаметно подкрался ко мне старший смены Даниленко.

– Виталий Викторович, так я же все время на связи.

– Ану дай рацию.

Я вынул из кармана куртки рацию, подал ему. Он повертел ее, потом сказал:

– Десятый, тридцатый на связи, ответь тридцатому!

Ему никто не отвечал.

– Да, похоже, что тут в зале плохой сигнал, не пробивается.

Он вернул мне радиостанцию, затем дал мне список, со словами:

– Это перечень постов, пойдете, поменяете посты на пять минут. Спрашивайте, если не будете знать, где кто стоит. – Сказал Даниленко.

Такой удачи я и не предполагал, что может быть. Ведь теперь я смогу присмотреться ко всему, что творится в торговом зале и найти Анжелу. Ликуя внутри себя, я взял список и с напутственными словами Даниленка:

– Начинайте подмену с поста номер два, с Оболенского. А я поменяю пост номер три, и пойду менять суточников.

– Есть! – с радостным чувством выкрикнул я. На что Даниленко, не скрывая своего удивления, улыбнулся, покрутив головой в обе стороны, и ушел к посту номер три. В мое отсутствие за постом «Фейерверк», присмотр взяла на себя мониторная.

От пиротехники хорошо просматривался пост номер два и, двигаясь по пешеходной аллее, я вертел, головой осматривая продавщиц, экспертов и мерчендайзеров, но нигде знакомого лица Принцессы не было. Подмена не была сложной и, пройдя весь зал, я не обнаружил никого из девушек сотрудниц магазина, кто бы хоть отдаленно не напоминал мне ее облик. Разочаровавшись в своих поисках, я стал утешать себя тем, что может девушка в отпуске, на второй смене, может, ушла на больничный лист, и так далее. Короче говоря, еще не вечер…

Глава четвертая

Итак, первый день15 часов на ногах. Ступни пекут, словно стою на раскаленной сковородке. Весь путь домой иду как по дороге с семибальным землетрясением, колышется путь, непроизвольно шатается асфальт. Однако, то, что я теперь буду даже получать аванс, не говоря уже о заработной плате, снимало все неудобства и последствия трудной, порой не выносимо трудной работы на ногах. Дома, я появился в 23—40. В ванной промыл под душем ноги, и почувствовал невероятную усталость и облегчение. Установив будильник на мобильном телефоне на 5—00, вышел после душа на кухню. Там ждала меня еда, приготовленная Лиличкой, ведь заслужил, устроился и теперь я работаю, и буду приносить заработную плату. Я наполнил тарелку борщом, положил туда изрядную порцию сметаны и принялся со звериной жадностью поглощать пищу, поймав себя на мысли о том, что если бы я упал от этой работы, то есть вряд ли мне хотелось бы. Значит, будет все в порядке. Такая неожиданная мысль пришла мне на ум, как спасительный круг утопающему, и я с превеликим удовлетворением забрался в постель, под свое одеяло. Сонное сопение жены провалило меня, куда-то в небытие, чтобы тут же вскочить от громкого пиликания будильника. Я думал, что я поставил будильник по ошибке на нето время, когда еле продрав сонные глаза, посмотрел на экран телефона, там было 5 часов утра. Резко вскочив с постели, поплелся на кухню, под ворчащие сонные стенания жены.

– А, что уже пора вставать? – спросила меня она. Но отвечать Лиличке у меня не было сил, и я ничего не ответил, поставив чайник для заварки кофе, я пошел в ванную и принялся за водные процедуры, затем побрился. Свист чайника на кухне окончательно разбудил жену, и мы собрались вместе за кофе. С каждым глотком этого удивительного напитка, сон уходил, куда-то в атмосферу и бодрость вселялась в мои еще спящие члены. Затем я собрал в судки еду, состоявшую из жаркого и приготовленного женой оливье. Взял еще чая в пачке и сложив в Ашановский кулек обед, молча, стал напяливать на себя форму. Когда все было готово, Лиличка напомнила мне: